Самодина Н. И. Эриксон Э. Э 77 Идентичность: юность и кризис: Пер с англ./ Общ ред и предисл. Толстых А. В
Скачать 4.45 Mb.
|
Окончание своего юношеского кризиса Шоу резюмирует следующими словами: "У меня была интеллектуальная' привычка, и мое природное сочетание критических способностей с литературными задатками требовало только четкого понимания жизни в свете ясной теории, а точнее, религии, чтобы включить ее в триумфальное действие". Здесь старый циник в одном предложении обрисовал, к чему должна стремиться идентичность любого человека.' Переведем это в понятия, более удобные для нашего обсуждения и более сложные: для того чтобы занять место 160 в обществе, человек должен признать "свободу выбора", привычку использовать доминирующие способности, иметь некоторый опыт в данной области, неограниченность ресурсов, наличие обратной связи от этих занятий, от общения, которое они предоставляют, и от их традиций и, наконец, ясную теорию жизни, которую старый атеист, стремящийся шокировать до конца, называет религией. Фабианский социализм, к которому он в действительности повернул, - это скорее идеология, общий термин, которого мы будем придерживаться по причинам, которые станут понятными в конце этой главы. 2. Уильям Джемс, свой собственный психиатр На протяжении всей жизни У. Джемса весьма занимало то, что впоследствии было названо "патопсихологией". В юношеском и более зрелом возрасте он очень страдал от острого эмоционального напряжения, тщетно пытаясь избавиться от него при помощи различных лекарств. Его письма свидетельствуют о том, что его также интересовали кризисы, переживаемые его друзьями. Советы, которые он давал им, со всей очевидностью обнаруживали остроту его борьбы за собственное здоровье. Более того, он принимал участие в споре о возможности исцеления религией. И наконец, он очень много сделал для появления различных направлений в психиатрии, среди которых было и фрейдистское, автор его приезжал в США в 1907 г. Хотя сам Фрейд произвел на него впечатление человека, одержимого идеей-фикс (Джемс говорил впоследствии, что ему не удалось помочь себе, пользуясь теорией сновидений Фрейда, как и многим более или менее интеллектуальным людям до и после него), он тем не менее выражал надежду на то, что Фрейд и его ученики будут продолжать свои исследования. В дальнейшем я процитирую несколько наиболее значимых высказываний Джемса, взятых не из его теоретических трактатов, а из его личных признаний, в которых он дает жизненную характеристику затянувшегося "кризиса идентичности". Уильям Джемс, как отмечает Мэтгиссен, "крайне мед-ленйо приближался к зрелости"2. В возрасте двадцати шести лет он писал Вэндел Холмс: "Я много бы отдал за любое творческое увлечение". Сегодня мы вновь и вновь 161 11-798 обнаруживаем подобную жалобу со стороны студентов колледжа; однако в истории жизни Джемса сомнения и задержка были обусловлены, по мнению Мэттиссен, фанатичной требовательностью его отца к бытию, что весьма осложнило его детям поиски своего места в жизни (хотя по крайней мере двое из них, несомненно, достигли высокого мастерства в своем деле). Я подчеркиваю это потому, что сегодня все чаще молодые люди не находят себя, выбирая какое-либо дело только ради карьеры. Чувство бытия при этом еще не является достаточным для того, чтобы придать голым амбициям вид индивидуальности или следствия общинного духа. Мы не будем здесь останавливаться на личности или родительских установках отца Уильяма Джемса, сэра Генри Джемса, который вследствие дряхлости и болезней все дни проводил дома, отравляя жизнь близких тиранией либерализма и считая школу утопией. Ни один вопрос не решался без ведома отца. Я также не могу проследить здесь тот процесс, в результате которого поздняя философия Джемса стала одновременно продолжением и разрушением отцовского вероучения. В наибольшей степени наше внимание привлекает затянувшийся "кризис идентичности", который привел Уильяма из мира искусства в мир науки и медицины и из Кембриджа (Массачусетс) на Амазонку и в Европу, а затем опять в Кембридж. Почти до тридцати лет Джемс прожил в доме своего отца, испытывая острый дискомфорт от европейской жизни, а затем принял предложение президента Элиота, который и раньше отмечал его способности, преподавать анатомию в Гарварде. Между тем болезнь Джемса можно было сравнить с болезнью Дарвина - в плане ограничения активности и ассоциации, - оставляющей лишь узкую дорожку интересу и активности. И даже через такую узкую "щель" эти люди с уверенно--стью лунатиков находят свою конечную интеллектуальную и социальную цель. В случае Джемса дорога вела от художественного наблюдения через натуралистическое понимание н постижение физиологом функционирования орга-1 низма к многосторонней восприимчивости изгнанника и, наконец, через самопознание и эмпатию к психологии и философии. Джемс отмечает: "Сначала я изучал медицину, чтобы стать физиологом, но судьба привела меня к психологии и философии. У меня не было никакого фи- 162 лософского образования, а первой услышанной мною лекцией по психологии была первая прочитанная мною лекция". В своей работе "Многообразие религиозного опыта" Джемс дал, несомненно, автобиографическое описание состояния, которое он назвал "худшим видом меланхолии", о котором ему как будто бы сообщил "молодой француз": "Пребывая в состоянии философского пессимизма и общей депрессии относительно моих изысканий, однажды вечером в сумерках я отправился в прихожую, чтобы взять одну статью, находившуюся там; неожиданно, без всякого предупреждения, как если бы он вышел из темноты, на меня накинулся ужасный страх моего собственного существования... Это было подобно открытию; и хотя внезапное чувство прошло, с тех пор я стал весьма чутким к болезненным чувствам других... Я боялся оставаться один. Мне кажется удивительным, как другие люди могут жить, как жил я сам, не сознавая этой ямы незащищенности под поверхностью жизни. Например, моя мать, очень веселый человек, казалась мне загадкой из-за ее нечувствительности к опасности, которую, можете мне поверить, я старался не тревожить своими открытиями. Мне всегда казалось, что моя меланхолия имела религиозные корни... Я имею в виду следующее: страх был настолько захватывающим и сильным, что, если бы я не цеплялся за тексты Священного писания типа: "Вечный Бог - мое пристанище", я думаю, я вырос бы по-настоящему безумным"3. Джемс обращается к сходному переживанию отчуждения, пережитому и описанному его отцом: "Однажды, ближе к маю, после приятного обеда я остался за столом один, лениво уставясь на горячую золу в камине, ни о чем не думая и чувствуя только удовольствие от хорошего пищеварения, как неожиданно - как вспышка молнии - да меня напали страх и дрожь, заставившие трястись все мои кости"4. Сравнение двух приступов оставляет открытым вопрос о том, насколько внутренняя жизнь отца соответствовала его стилю жизни и насколько в этом переживании видно освобождение благодаря озарению. Ясно одно: каждый возраст имеет свои формы отчуждения (эти формы часто культурно более ограничены, чем чувство бытия "рядом с собой"), и внутренняя борьба как отца, так и сына 163 происходила вокруг идентичности незащищенной и упрямой самости, столь типичной для крайнего индивидуализма, как против уступки какой-то более высокой идентичности - будь она открытой, или полностью скрытой, или внутренней, или всепроникающей. То, что отец, как он далее сообщает, в момент испуга обратился к жене (в то время как сын говорит, что он обычно не хотел тревожить свою необъяснимо веселую мать), поражает нас, ибо можно себе представить, скольких мучений и тревог стоило человеку, который "сам себя сделал", обратиться к женщине в поисках защиты. Сэр Генри Джемс, в духе деревенского романтизма, говорит: "Снова и снова, живя в этом унылом состоянии и слушая бесконечную болтовню о диете и режиме, болезнях и политике, партиях и личностях, я сказал себе: проклятием человечества, которое делает наше мужество столь малым и испорченным, является его чувство самости и абсурдная, отвратительная самоуверенность, которую оно порождает. Как сладко, должно быть, обнаружить, что ты уже больше не человек, а одна из тех невинных и несведущих овец, что пасутся на безмятежном склоне и пьют вечную росу и свежесть щедрых закромов природы"5. Об одном значительном шаге на пути У. Джемса к зрелости и освобождению от острого отчуждения сообщает он сам, о другом - его отец. "Я думаю, что вчера в моей жизни произошел кризис, - пишет Джемс своему отцу, - я закончил первую часть второго "Эссе" Ш. Ренувье и не вижу причины, почему его определение свободной воли (доказательство того, почему я выбрал именно эту мысль, когда мог бы выбрать другие) является определением иллюзии. В любом случае на сегодня я (до следующего года) допускаю, что это не иллюзия. Мой первый акт свободной воли - поверить в свободную волю"6. К этому он добавляет предложение, которое ярко выражает принципиальную доминанту сегодняшней "эго-психологии". "До сих пор, когда мне казалось, что я пользуюсь свободной инициативой, отваживаясь действовать оригинально, не выжидая с осторожностью, когда окружающий мир будет благоприятен ко мне, самоубийство казалось наиболее мужественной формой проявления моей отваги; теперь я сделаю следующий шаг в направлении моей воли - не только действовать с ней, но и верить в нее; 164 верить в мою индивидуальную реальность и созидательную силу. Моя вера не может быть оптимистичной, но я поставлю жизнь в основу саморегулирующегося сопротивления "эго> миру. Жизнь должна состоять из дела, страдания и творчества"7. Я цитирую эту характеристику как саморегулирующегося, так и сопротивляющегося аспекта ого", чтобы показать его психоаналитическое значение; это внутренний синтез, организующий опыт и направляющий действие. А вот свидетельство сэра Генри Джемса о другом значительном и освобождающем мысленном эксперименте его сына: "Уильям пришел днем, когда я сидел в одиночестве, и, оживленно походив по комнате, выпалил: "Благослови мою душу! Какая разница между мною теперешним и тем, каким я был в это же время прошлой весной..." Он был очень многословен. Я побоялся вмешиваться в его высказывание, но отважился спросить, чем именно, по его мнению, вызвано это изменение. Он назвал несколько вещей, но главной среди них был отказ от представления о том, что все психические нарушения имеют физическую основу. Это казалось ему совершенно неправильным... Он освобождался от почтения к представителям подобной науки и становился даже более универсальным и беспристрастным в своих умственных суждениях, чем прежде..."" Несомненно, старый сэр Генри слегка изменил слова своего сына в русле собственного стиля мышления, но эта сцена типична для Джемса. Очевидно, первое озарение, касающееся самоопределения свободной воли, соотносимо со вторым, заключавшимся в отказе от признания физиологических факторов фатальными аргументами против продолжающегося самоопределения невротической личности. Вместе они составляют основу психотерапии, которая, вне зависимости от того, как она описана и концептуализирована, нацелена на восстановление у пациента способности к выбору. II. Генетический очерк: идентификация и идентичность Автобиографии экстраординарных (и экстраординарно воспринимающих себя) индивидов служат одним из источников понимания процесса развития идентичности. Для 165 того чтобы охарактеризовать универсальный генезис идентичности, необходимо проследить ее развитие в истории жизни обычных индивидов. Здесь я могу полагаться на общие впечатления Повседневной жизни, на коррекцион-ную работу с молодыми людьми, имеющими легкие нарушения, и на мое участие в одном из немногих лонгитю-дных исследований9 - источник, исключающий детальное опубликование биографических данных. В дальнейшем неизбежным станет генетическое описание, некоторое подобие которого мы приводили ранее. Отрочество - последняя ступень детства. Отрочество можно считать полностью завершившимся только тогда, когда индивид подчинит свои детские идентификации новому виду идентификации, достигнутому в ходе социализации и соперничества со сверстниками. Эти новые идентификации уже не отличаются o"игривостью" детства и экспериментами юности: они с поразительной настойчивостью принуждают молодого человека к выбору и волевому решению, с возрастающей непосредственностью ведут к жизненным свершениям. Эта задача требует от разных индивидов в различных обществах больших вариаций в длительности, интенсивности и ритуализации отрочества. Общество, как этого требуют от него индивиды, предоставляет более или менее санкционированные промежуточные периоды между детством и взрослостью, часто характеризующиеся сочетанием затянувшейся незрелости и спровоцированного раннего развития. Постулируя -"латентный период", который предшествует пубертату, психоанализ признает определенный тип психосексуального моратория в развитии человека - период задержки, который позволяет будущим супругам и родителям пройти школу, предоставляемую их культурой, и овладеть техническими и социальными элементами труда. Теория либидо между тем не дает адекватного описания второго периода задержки, а именно затянувшегося отрочества. На этой стадии сексуально зрелый индивид более или менее долго задерживается в реализации своей психосексуальной способности к близости и психосоциальной готовности к родительству. Этот период можно рассматривать как психосоциальный мораторий, в течение которого молодые люди могут путем свободного ролевого экспериментирования найти свою нишу в обществе, нишу, которая твердо определена и точно ему соответствует. 166 Если мы говорим о том, что общественность должна как-то ответить на потребность молодого человека в признании, мы имеем в виду нечто большее, чем простое признание его достижений. Для формирования идентичности молодого человека очень важно, чтобы он был восприимчив к функциям и статусу лица, чей постепенный рост и изменения становятся значимыми для него. В психоанализе мало говорится о том, что такое признание обеспечивает "эго" совершенно необходимую поддержку, причем к специфическим задачам отрочества относятся следующие: развитие механизмов, защищающих "го" от постоянно возрастающей интенсивности импульсов (идущих теперь от зрелого генитального аппарата и мощной мышечной системы); умение консолидировать наиболее важные жизненные достижения,- ресинтезирование всех идентификаций детства в единое целое, а также приведение их в соответствие с ролями, предлагаемыми более значительной частью общества, - будь то сфера соседских отношений, предполагаемая область профессиональных занятий, сообщество родственных умов (душ) или, возможно (как в случае с Шоу), -"семейного скелета". Мораторий - это отсрочка, предоставленная кому-либо, кто еще не готов принять ответственность или хотел бы дать себе время на подготовку. Под психосоциальным мораторием мы понимаем запаздывание в принятии на себя взрослых обязанностей, но не только это. Данный период характеризуется избирательной снисходительностью со стороны общества и вызывающей беззаботностью со стороны юности, и все же он часто ведет к значительным, хотя нередко и преходящим, достижениям и завершается более или менее формальным подтверждением достижения со стороны общества. Такие моратории характеризуются значительными индивидуальными различиями, которые особенно ярко вьщеляются у очень одаренных людей (одаренных как в позитивном, так и в негативном плане), и эти вариации непосредственно связаны с особенностями культуры и субкультуры. Каждое общество и каждая культура устанавливают определенный мораторий для своих молодых граждан. Для большинства из них эти моратории совпадают с периодом учения и тех достижений данного этапа жизни, которые соответствуют ценностям общества. Мораторий может стать периодом краж и видений, временем путешествий 167 или работы, временем потерянной "юности" или академической жизни, временем самопожертвования или веселых шуток, а сегодня это зачастую время терпения или проступков. Большую часть юношеской преступности, особенно в ее организованной форме, можно рассматривать как попытку создания психосоциального моратория. Я согласен с тем, что какая-то часть преступлений в течение длительного времени являлась в нашем обществе относительно узаконенным мораторием, и сейчас она увеличивается, ибо оказывается слишком привлекательной и притягательной для многих молодых людей. Кроме того, наше общество, по-видимому, находится в процессе признания психиатрического лечения одним из видов моратория для молодых людей, которые в противном случае были бы раздавлены стандартизацией и механизацией. Такое предположение следует делать весьма осторожно, поскольку клеймо или диагноз, полученные кем-либо в период психосоциального моратория, оказывают существенное влияние на процесс формирования идентичности. |
Похожие:
 | Вертгеймер М. В 35 Продуктивное мышление: Пер с англ./Общ ред. С.... В 35 Продуктивное мышление: Пер с англ./Общ ред. С. Ф. Горбова и В. П. Зинченко. Вступ ст. В. П. Зинченко. — М.: Прогресс, 1987.... | | Рич Р. К. Политология. Методы исследования: Пер с англ. / Предисл. А. К. Соколова Мангейм Дж. Б., Рич Р. К. Политология. Методы исследования: Пер с англ. / Предисл. А. К. Соколова. – М.: Издательство “Весь Мир”,... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... ... |  | Вертгеймер М. Продуктивное мышление: Пер с англ./Общ ред. С. Ф. Горбова... Учебная задача: освоение особенностей и проведения эксперимента (на примере исследования А. Лачинс) |
| Роси Ш. Э77 Гипнотические реальности: Наведение клинического гипноза... Эриксон М., Росси Э., Роси Ш. Э77 Гипнотические реальности: Наведение клинического гипноза и формы косвенного внушения/Пер с англ.... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Общ ред и предисл. Я. А. Лейманна. М.:; Издательская группа «Прогресс», 1993. 320 с |
| Стратегии, которые работают Подход bcg С83 Стратегии, которые работают: Подход bcg : сб ст.: пер с англ. / Сост. Карл Штерн и Джордж Сток-мл.; [под общ ред. И. В. Лазуковой].... | | Москва Независимая фирма “Класс” Издательство Трансперсонального института 2000 Д 49 Духовный кризис: Когда преобразование личности становится кризисом/ Под ред. Станислава и Кристины Гроф/Пер с англ. А. С. Ригина.... |
| Книга XI. Против этиков С 28 Сочинения в двух томах. Общ ред. А. Ф. Лосева. Пер с древнегреч. Т. М., "Мысль", 1976. 421 с. (Ан СССР. Ин-т философии. Филос... | | Книга поможет прояснить некоторые важные идеи, содержащиеся в трудах... ... |
| Xvi в. О святых иконах. Максим Грек. XVII в. Вопросы и ответы по... Атрибуты печатного издания: Философия русского религиозного искусства XVI-XX вв. Антология. Сост., общ ред и предисл. Н. К. Гаврюшина.... | | Смирительная рубашка Печатается по изданию: Джек Лондон. Собрание сочинений в четырнадцати томах: Пер с англ. / Под общей ред. Р. М. Самарина. М. Правда,... |
| Ялом И. Когда Ницше плакал/ Пер с англ. М. Будыниной ... | | Новые поступления литературы Браун, Дэн. Ангелы и демоны [Текст] : роман / Д. Браун; [пер с англ. Г. Б. Косова]; ред. Е. Е. Харитонова, 2006. 606 с |
| Примерный план легенда об основании Рима. Общественный строй Рима... Дионисий Галикарнасский. Римские древности / Пер под общ ред. И. Л. Маяк. Т. I–iii. М., 2005 | | Бернстайн П. Б51 Против богов: Укрощение риска / Пер с англ Б51 Против богов: Укрощение риска / Пер с англ. — М.: Зао «Олимп-Бизнес», 2000. — 400 с.: ил |
