Станислав Яковлевич Долецкий Мысли в пути
Скачать 3.6 Mb.
|
...Молодому врачу свойственно, безотносительно от желания, подражать своему шефу. Чем больше уважение и любовь к нему, тем подражание сильнее. Этот психологический фактор имеет немаловажное значение в стадии ученичества, а затем и в формировании школы. Недаром по "почерку" и поведению хирурга можно узнать, чей он питомец. Это явление скрывает в себе положительную и отрицательную стороны. Положительная - в заимствовании высокого мастерства. Отрицательная - в ограниченности этого мастерства одним индивидуумом, шефом. Следовательно, молодой специалист должен использовать опыт многих и разных хирургов, перенимая лучшее. Как хороший хозяин или трудовая пчела, которые все полезное несут в дом, он свои счастливые находки и наблюдения отдает клинике. Здесь годится все: организация работы и детали техники, применение современной аппаратуры и способ стерилизации перчаток. Трудно себе представить ведущего хирурга, если только он не страдает самовлюбленностью или глубоким склерозом, который с благодарностью не воспримет любое новое для него, но полезное для дела предложение. Понятно, что подражательство и заимствование не есть этап в жизни хирурга; это способность на протяжении всей своей жизни выбирать лучшее и отбрасывать укоренившиеся, милые сердцу, но недостаточно эффективные приемы и привычки. Именно таким образом создается собственный стиль работы. Индивидуальные черты характера накладывают отпечаток на планирование операции, на расстановку бригады, на каждое движение, на темп и смену ритмов, на использование тех или иных инструментов и многое другое. Рождение собственной манеры оперировать свидетельствует о наступлении зрелости хирурга. Что же все-таки основное в хирургическом мастерстве? Наблюдая в свое время операции С. С. Юдина, я не мог понять, в чем их необычайное эстетическое влияние и профессионализм. Лишь позднее, когда кончилась война и С. С. Юдин после долгого перерыва вернулся в Москву, я вновь на одной из операций подумал об этом, и ответ пришел сразу, в очень конкретной форме: совершенная операция - когда хирург не делает ничего лишнего, а только абсолютно необходимое. Если не ошибаюсь, А. П. Чехову принадлежит определение изящного как отсутствие всего лишнего. Скорее всего, этому может соответствовать современный термин - лаконизм. Вот конечная задача, которая решается упорным трудом и постоянным обдумыванием того, что предстоит выполнить. Руки хирурга Прошло то далекое время, когда опытные психологи или проницательные детективы вроде Шерлока Холмса могли определить род занятий человека по мелким, но убедительным штрихам. Ни в одежде, ни в поведении сегодня зачастую не найдешь примет профессии. Разве что в отдельных случаях те или иные предметы верхнего платья, манера себя держать и интонации голоса нет-нет да и выдадут своего хозяина. Впрочем, как правило, он этого не скрывает... Наверное, именно поэтому художник, рисуя портрет хирурга, ищет дополнительных аксессуаров: соответствующей медицинской обстановки, белого халата, шапочки. Но более всего его интересуют руки. Он старается именно в руках, том главном рабочем аппарате, который и проделывает чудеса исцеления, найти выразительный материал для воспроизведения на полотне. Увы, далеко не все, даже крупные хирурги обладали внешне "выразительными" руками. Громадные и маленькие, широкие и узкие, красивые и уродливые - их объединяла сила и гибкость пальцев, которые обычно сразу и не примечаются. Для этого нужно побывать на операции. Их чистота. Короткие, всегда аккуратно подстриженные ногти. Впрочем, мой учитель Николай Наумович Теребинский каждые три-четыре дня обрезал ногти с помощью очень острого скальпеля. Он считал, что ножницы разминают края, а скальпель создает идеальный торец ногтя. Такую руку легче привести в состояние стерильности. Позднее, когда мне довелось накопить наблюдения за оперативными приемами хирургов, которым я ассистировал на операции, определились и их индивидуальные качества, и то, что их в конечном счете роднило. У Н. Н. Теребинского была сильная, длинная кисть с утолщенными, как обычно у пожилых людей, суставами пальцев. Движения его были поразительно будничны и неэффектны. Работал он быстро, но не суетливо. Одним широким разрезом рассекал кожу, подлежащую клетчатку и сухожильное растяжение (апоневроз) живота, не повреждая брюшины. Нас, молодых хирургов, поражала точность расчета давления на скальпель, позволявшая проникать на заданную глубину в пределах долей миллиметра. Чувство ткани у него было совершенным, где бы он ни работал - на мягких тканях или костях. Пилой и долотом он владел, как профессионал. Н. Н. Теребинский рассказывал, что, полюбив лодочные прогулки, построил своими руками от киля до грот-мачты большую парусную яхту. Лишь паруса были в муках сшиты Надеждой Евгеньевной, его женой... Во время войны в Москву приехал Андрей Гаврилович Савиных. Во II Таганской больнице он оперировал больного с раком нижней трети пищевода и входа в желудок. Операцию он выполнял через брюшную полость с помощью инструментов, сконструированных им самим и вызвавших наше изумление. Эти длинные инструменты служили как бы продолжением его ловких и красивых рук. Точность швов, накладываемых с помощью длиннющего иглодержателя, была безукоризненной. Делал он все медленно, но каждый завязанный им узел был абсолютно надежен. На фронте хирурги оперировали по-разному, в соответствии с полученной школой. Операции М. Н. Ахутина мы воспринимали как праздник. Он понимал огнестрельные раны лучше, чем многие академические светила. Движения его рук были уверенные, размашистые, быстрые. Он не боялся кровотечения. Однажды кровь брызнула из крупного сосуда. Никто не успел опомниться, а Михаил Никифорович уже зажал сосуд пальцами, и во второй руке неизвестно откуда появился кровоостанавливающий зажим. Еще мгновение, и кровотечение было остановлено... - За одиннадцать лет совместной работы с Сергеем Дмитриевичем Терновским мы, его сотрудники, невольно фиксировали в памяти каждый его жест во время операции. Изящные руки его самой природой были предназначены для детской хирургии. Сергей Дмитриевич действовал удивительно нежно и деликатно, легко и быстро орудуя узеньким пинцетом или маленькими ножницами. В дни XXV Всесоюзного съезда хирургов Сергей Дмитриевич демонстрировал операции, которые вызвали восхищение делегатов своей ювелирностью и элегантностью. Профессор Б. А. Петров - один из учеников С. С. Юдина. Операцию искусственного пищевода он делал мастерски. Крови во время вмешательства не было, как будто разрезы проходили в бессосудных зонах. Движения Бориса Александровича были чрезвычайно экономны. Казалось, что из всех вариантов каждый раз он избирает наиболее простой. Когда иглодержатель поворачивался в его кисти, то конец иглы, подчиняясь твердой воле, на мгновение застывал перед кишечной стенкой, затем погружался в нее, скользя два-три миллиметра в заданном слое, и появлялся наружу именно там, где его ожидали. Каждый стежок был аккуратным, а линия шва в целом - ровной и красивой... Помогая Б. А. Петрову, мы невольно любовались - такой четкой и безупречной была его техника. Существовала еще одна примета, общая для многих хирургов. Но и она в последнее время исчезает. Расскажу о ней подробнее. Главный врач Русаковской больницы Виктор Алексеевич Кружков небольшого роста, широкоплечий, неизменно улыбающийся, слегка надушенный хорошими духами - был настоящим детским врачом. В любую погоду, летом и зимой он мелкими, но энергичными шагами, без пальто, переходил из одного здания в другое на нашей обширной территории. Кожа его лица была тонкой и удивительно нежной, как у ребенка. Втайне он этим гордился, и когда ему говорили, что он выглядит "как херувим", то Виктор Алексеевич самодовольно отшучивался: "Что мал, что стар..." Лет ему было около семидесяти, а физических сил и бодрости - хоть отбавляй. Руки у него тоже были приметные. Маленькие, красивой формы, но кожа шелушилась, плотные корки чередовались с бело-серыми площадками и розовыми участками. Вскоре после массового внедрения в больницы рентгеновских аппаратов хирурги, оказывающие помощь детям с переломами, поняли, что во многих случаях гораздо проще, быстрее и легче неправильное положение кости исправлять непосредственно под контролем экрана. Понятно, что даже при хорошо выполненной анестезии далеко не всегда удается вправить перелом быстро. Поэтому допустимые сроки пребывания под экраном хирург непроизвольно продлевал, а кожа его "горела". Развивался хронический дерматит, а порой и настоящие трудно заживающие язвы. Кроме того, еще двадцать-тридцать лет назад, когда в составе дежурной бригады не было рентгенолога, хирурги сами просвечивали экстренных больных и подвергали себя лучевой нагрузке, которая впоследствии оборачивалась для них и общими осложнениями. Однажды я увидел на пальце Виктора Алексеевича узенькую повязку. - Что случилось? Порезали? - Да нет. Опять язва образовалась. На старом месте. - И часто так получается? - Раз в несколько лет. Через некоторое время мы поссорились. В общем, из-за пустяка. В нашей операционной было сделано небольшое окошко в комнату, где стояли стерилизаторы и шкафы с инструментами и лекарствами. Сестрам и санитаркам было неудобно пользоваться этим окошком, и они вынуждены были многократно ходить туда и обратно через коридор. Не говоря уже о нарушении чистоты и порядка, все время хлопали двери. Как водится, это без конца обсуждали на производственных совещаниях, но, к моему удивлению, дело так и не стронулось с места. Тогда я не знал, что идея окна в операционной принадлежала самому Виктору Алексеевичу, который относился к ней удивительно ревниво и не собирался ничего менять. Получив от него два отказа, я пошел по самому простому пути. Один из наших рабочих, Миша, был мастером на все руки. На вопрос, сколько времени нужно, чтобы это окно превратить в обычную дверь, он ответил: "Часа два". В воскресенье все было сделано. Блаженствовали мы дня два. А потом разразилась буря. Виктор Алексеевич некоторое время даже не заходил к нам в хирургию. Я рассчитывал, что в конце концов он хотя бы признает свою ошибку. Но этого не произошло. Ни тогда, ни позже. Как-то мы случайно встретились во дворе больницы. Увидев, что я смотрю на повязку на его пальце, он сказал: - До сих пор не заживает. - - Сколько же времени? - Да уже больше четырех месяцев. - Давайте я посмотрю... Мы прошли в перевязочную. Язва выглядела плохо. - Виктор Алексеевич, прошу вас, поезжайте в онкологическую и сделайте соскоб. К этому разговору мы возвращались неоднократно, но наш главный не спешил. Он знал, что рентгеновские язвы нередко трансформируются в рак, и оттягивал неприятное сообщение. Слова "рак" и "неприятное" сочетаются с трудом. Но для кожных раков такого происхождения и локализации у пожилых людей это наиболее точное определение: они медленно растут, не прогрессируют и не дают метастазов. Диагноз после соскоба подтвердился, и после ряда дополнительных консультаций было решено палец удалить. Виктор Алексеевич просил меня сделать операцию, чтобы никуда не ездить: "А здесь и стены помогают". Мы вместе наметили план операции. Выдержал он ее мужественно. Местная анестезия была полной. На следующий день я заехал к нему домой. Чувствовал он себя хорошо. Температура нормальная. Правда, жена его Вера Алексеевна в глаза мне не смотрела. Тогда я не придал значения этому важному симптому, о чем вскоре пожалел. Виктор Алексеевич позвонил в клинику и сказал, что все идет отлично и навещать его не нужно, а еще через день Вера Алексеевна просила срочно приехать. Застал я больного не в лучшем виде. Температура для него была высоковатой - тридцать семь и четыре, Разбинтовав руку, я пришел в ужас. Такого раннего и бурного нагноения мне давно не приходилось видеть. Кисть и нижняя треть предплечья были раздуты. Пальцы полусогнуты, скрючены и отечны. У основания ампутированного пальца - покраснение и зыбление. В глубине скопился гной. Что же приключилось? Вопреки данному слову не развязывать руку, в первую же ночь, когда начались обычные послеоперационные, а точнее, послеампутационные боли, Виктор Алексеевич снял повязку и, предполагая, что в ране скопилась кровь, распустил один шов и осторожно раздвинул края раны. Домашние инструменты, по его словам, он "самым тщательным образом простерилизовал". На мой вопрос: "Точнее?" - он ответил, что прокалил на свечке и смазал йодом. Крови в ране не было. Он опять наложил повязку и строго наказал жене ни слова не говорить мне. Но Вера Алексеевна вовремя забила тревогу. Немедленно мы отвезли его в клинику. Дали наркоз и сделали разрезы в нескольких местах. Выделенный гной послали на определение чувствительности флоры к антибиотикам. В то время в большинстве случаев посев гноя у наших больных показывал невосприимчивость к ряду антибиотиков, которыми организм по тем или иным причинам уже бывал перенасыщен, - это, кстати сказать, затрудняло лечение. Но Виктор Алексеевич лекарств вообще и антибиотиков в частности не любил и не применял. Самый обычный пенициллин оказал на него быстрое и мощное воздействие. Именно такое, какое он оказывал, когда только начинал свое победное шествие по миру, разрушая не приспособившуюся к нему микрофлору. В этом отношении Виктор Алексеевич был в особо выгодных условиях. Он как будто берег себя для крайнего случая, не прибегая к антибиотикам. Теперь, в трудную минуту, это привело к благотворному результату. Рана быстро зажила и больше неприятностей нашему главному врачу не причиняла. К чему я все это рассказал? Общая примета хирургов старшего поколения - плохая кожа рук: дряблая, в мелких морщинках, сухая от частого мытья щетками с мылом, раствором нашатырного спирта и сожженная рентгеновскими лучами. Руки хирургов были всегда старше их хозяев... Сейчас многое изменилось. Появились новые безвредные моющие и дезинфицирующие средства. Жирные витаминизированные кремы лечат кожу. В рентгеновских кабинетах царствуют специалисты-рентгенологи, ангиологи. Но не изменилось главное: при внешней несхожести характеров, темпераментов и опыта больших хирургов объединяет то высокое мастерство, или, как принято говорить, профессионализм, который проявляется в продуманности и рациональности оперативно-технических приемов, в отсутствии каких бы то ни было лишних движений, в бережном обращении с тканями, что обеспечивает их полное заживление. Ну, а что касается самих рук хирурга, то при самой разной их форме они отмечены лишь коротко остриженными, очень чистыми ногтями да скрытой силой и чуткостью пальцев. Даже рассматривая их с пристальным вниманием, всего этого можно и не заметить... Преподавание Литературная и исследовательская работа способна сыграть роль своеобразного катализатора - она ускоряет процесс формирования современного, творчески мыслящего врача. Если вообще без нее этот процесс возможен. Тема эта настолько важна, что я еще специально остановлюсь на ней в дальнейшем, а пока хочу подчеркнуть вот что: молодому врачу умение учить нужно не меньше, чем умение учиться. Первым объектом его преподавательских интересов должны стать медицинские сестры. У нас они иногда предоставлены самим себе, ибо старшие сестры больше занимаются выпиской лекарств, питанием больных и прочими хозяйственными делами и недостаточно внимания уделяют передаче современных знаний. Ординаторы с трудом успевают разделить свое время между операционной, манипуляционными и дежуркой, где записываются истории болезней. В результате этого сестры порой не представляют себе полностью значения того, что они выполняют. Обучение медсестер, не только в форме повышения техминимума, а с повседневным рассказом и показом того, что и как следует провести, сделает их работу значительно интереснее, а помощь больным будет осуществляться более квалифицированно. Ежедневные занятия с сестрами, на мой взгляд, являются прямой обязанностью ординатора. Посещая зарубежные клиники, я обратил внимание на интересное отличие в обслуживании больных по сравнению с нашими медицинскими учреждениями. Если у нас значительное число процедур, особенно в педиатрических больницах, осуществляют врачи, то за рубежом собственно лечение больного непосредственная задача медицинской сестры. Врач планирует и организует лечебный процесс - делает только то, что никто, кроме него, по своей подготовке сделать не в состоянии. От подобного, несколько необычного в нашем представлении, смещения "врачевательных" функций выигрывают пациенты. Ведь врач бывает в палате, непосредственно у постели больного сравнительно редко, а медицинская сестра - круглые сутки. И чем выше ее квалификация, больше опыт - иначе говоря, реальная способность оказывать помощь, - тем чаще и полнее больной эту помощь, в том числе и психотерапевтическую, сумеет от нее получить. |
Похожие:
 | Бюллетень новых поступлений за июнь 2011 года Текст] / Данилевский, Николай Яковлевич; сост., авт вступ ст и коммент. А. В. Репников, М. А. Емельянов-Лукьянчиков. М.: Росспэн,... |  | Из далекой Индии, страны красот, подвигов духа и великой мысли, шлю... Ближении нового времени. Каждая эпоха имеет свой призыв, и сила мысли будет зовущим началом Нового Мира. Потому мы зовем вас к усвоению... |
| Василий Яковлевич (Фридрих Георг Вильгельм) Струве Альтона, находившемся во владении датского короля (ныне – западный район Гамбурга, Германия), родился будущий русский астроном и... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Свердловске. Уже после того, как Станислав Антонович оттуда уехал, этому городу вернули его прежнее имя Екатеринбург, а около сорока... |
| История психологической История психологической мысли. Пути и закономерности: Учебное пособие для высших учебных заведений. – М.: Военное издательство, Типография... | | Темы рефератов по курсу «История управленческой мысли» Причины содержательных различий древнегреческой и древнеримской экономической мысли |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Оно объясняет чувства, мысли и волю поющих людей, воспитывая их вкус и душу. Хоровое пение – это богатые возможности, надёжные пути... | | Примерные темы рефератов по истории экономической мысли Основные итоги и направления эволюции отечественной экономической мысли в Х1Х веке |
| На пути к преодолению кризиса идентичности и построению гражданского общества В свое время известный психолог Л. С. Выготский заметил, что понимание мысли собеседника без знания мотивов собеседника остается... | | Программа межрегиональной конференции «Современные проблемы реализации обучения в збр» – Илья Яковлевич Каплунович, научный |
| Или задание текущей аттестационной работы Тема 1: История образования и педагогической мысли как область научного знания. Школьное дело и зарождение педагогической мысли на... | | Практикум Формирование и эволюция современной экономической мысли Кембриджская школа экономической мысли. А. Маршалл. Американская неоклассическая школа. Дж. Кларк |
| Программа учебной дисциплины «актуальные проблемы развития ес» Рецензенты: доц., к и н., к э н. Станислав Леонидович Ткаченко, к полит наук Татьяна Алексеевна Романова | | Работа над ошибками ("Начальная школа", август, 2006 г.) Станислав Иванов, кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка мпгу |
| Свобода Мысли о теософии. Вал. Булгакова. — Перестанем быть язычниками. М. Новикова. — О революционном братстве. С. Булыгина. — Дружеское... | | Дроботенко Вячеслав Яковлевич Ракушин Антон Владиленович Рецензент: Юдин Виталий Валентинович «Основные христианские нормы и правила поведения православного человека в повседневной жизни» |
