Ислам в контексте религиозно политического экстремизма: философско религиоведческий анализ
Скачать 459.57 Kb.
|
1 2
_________________________1 Esposito J.L. The Islamic Threat, p. 46Одно из системообразующих положений в идеологии ваххабитов – специфическая интерпретация понятия джихада, при которой акцент делается на «войну за веру», хотя понятие «джихада» не сводится к последнему. Анализируются различные точки зрения учёных, рассматривающих проблему джихада, раскрывается cущность упоминаемого А.А. Игнатенко особого направления в исламе, так назы- ваемого «джихадистского ислама», трактуемого исключительно как вооруженная борьба, в то время как термин «джихад» имеет множество смыслов, включая, например, призыв вести праведную жизнь, делать общество более моральным и справедливым, распространять ислам посредством проповеди учения и т.п. Американский ученый Томас Липман уточняет, что в понятии «джихад» воплощена возложенная Пророком на его последователей обязанность защищать веру. В параграфе рассматриваются характер советско-афганской войны и позиция США, некоторых европейских и ряда мусульманских стран, фактически заложивших основы для появления и последующего роста религиозного экстремизма. Анализируются внутренняя политика в отдельных странах Европы (в частности в Англии), по ограничению деятельности экстремистских исламских группировок, которая ведёт по мнению местных законодателей к возникновению проблемы разграничения «законного» насилия по отношению к терроризму, и действиям, приводящим к ограничению основных свобод беженцев и части их политических прав, что недопустимо в условиях развитой демократии. Далее в параграфе анализируются проблемы возникновения религиозного экстремизма на материале Узбекистана, Таджикистана, Кыргызстана, где ислам утвердился уже в VIII-IX веках и стал там господствующей религией. Ислам в этих государствах Центральной Азии имеет свою специфику, обусловленную следующим:
Активизация политических процессов в странах Центральной Азии рассматривается в параграфе на примере Ферганской долины, откуда берут начало все наиболее значимые политические события в этом регионе, например, события в Кыргызстане в начале 2005 года, приведшие в последнем к смене государственной власти. Ислам в этом регионе не просто религия, а образ жизни с жестко соблюдаемыми нормами и любое проявление социального недовольства приобретает форму религиозного движения. Мощным проводником исламского влияния в этом регионе является политика Исламской партии возрождения, в решениях которой проявляются фундаменталистские, ваххабистские тенденции. Серьезную опасность представляют и целенаправленные действия различных экстремистских организаций Пакистана, Афганистана, Саудовской Аравии на территории которых осуществляется подготовка боевиков-террористов. Центральная Азия в целом и Ферганская долина в частности рассматриваются исламскими экстремистами как пространство, где имеются политико-экономические предпосылки для распространения идей ваххабизма и установления шариатского строя. Все это дает основание предполагать, что религиозно-политическая ситуация в этом регионе имеет устойчивую тенденцию к обострению по следующим причинам:
К этим причинам следует добавить и противостояние различных течений в исламе (суннитов, шиитов, хариджитов, исмаилитов и др.). В качестве основополагающих целей, которые исламские экстремисты преследуют в результате своей деятельности, в параграфе приводятся следующие:
В заключение приводится анализ факторов, которые оказывали и оказывают наиболее существенные влияния на рост числа религиозных экстремистских группировок в современном мире, а именно:
Во втором параграфе «Политический экстремизм» раскрываются противоречия, связанные с выработкой однозначного теоретического определения данного феномена, а также приводится классификация его дефиниций:
В параграфе приводятся и обосновываются характерные устойчивые признаки политического экстремизма, к которым относятся:
В большинстве научно-теоретических исследований политический экстремизм подразделяется на три вида: государственный, организационно–групповой и индивидуальный. Несмотря на приводимые в параграфе отличительные характеристики каждого из этих видов, любое из названных экстремистских проявлений, в свою очередь может быть «левой» и «правой» ориентации. Левый экстремизм революционным путем хочет приблизить некое «светлое» будущее, а правый экстремизм (фундаментализм) таким же революционным путем хочет вернуть «светлое» прошлое. В этом и проявляется глубокое метафизическое сходство между правым и левым проявлением экстремизма. Левые стремятся реализовать парадигму потенциально существующего в будущем «золотого века» (во всяком случае он существует в теории, например, в марксистской). Правые же идут на теракты для возвращения актуально существовавшего в прошлом, с их точки зрения, всё того же «золотого века». Но сам «золотой век» и методы его утверждения одни и те же. Далее в параграфе рассматривается фашизм – как крайняя форма проявления политического экстремизма. Сущность данного феномена раскрывается в качестве разновидности тоталитаризма XX-го века. Для фашизма характерны исключительно национальные (расовые) ценностные ориентиры в организации общества. Он рассматривается как уникальная система формирования ложных «национальных единств», как форма реакционно–диктаторской консолидации масс, основанная на насилии (терроре), шовинизме, экспансионистских устремлениях и имперских амбициях, культивирующая агрессивность, сочетающуюся со слепым послушанием, освобождением рядовой личности от ответственности за содеянное, фанатизмом и дисциплиной. В параграфе подчёркивается, что на современном этапе развития мирового сообщества на первый план в панораме разнообразных форм политического экстремизма выходит исламский радикальный фундаментализм. В качестве причин активизации последнего в параграфе рассматриваются следующие:
Эти две тенденции актуализировались в связи с ростом глобального конфликта между социо-политическими культурами: культуры мусульманского мира и Западной культуры, в лице её лидера – США. Антиамериканские настроения наиболее полно отражают высказывания террориста №1 Бен Ладена на телеканале «Аль Джазира»: «Я клянусь Аллахом, что Америка никогда больше не будет знать покоя, пока он не придет в Палестину, и пока безбожные западные армии не покинут святые места». В параграфе анализируется концепция, разработанная идеологами исламского экстремизма, образования «Объединенного исламского государства», в состав которого, по замыслу её создателей, должны войти около 50 стран Азии, Африки и Европы. Базируется эта концепция на исламистском принципе разделения мира, пребывающего в бесконечном конфликте – на «мир ислама» (дар ал-ислам) и «мир ереси» (дар ал харб). Следует отметить, что представления о глобальном конфликте постоянно внедряются в сознание людей идеологами мусульманских экстремистских группировок. Подобные представления усиливаются националистическими религио-этическими и другими идеями, в соответствии с которыми Запад рассматривается исключительно как источник колониальной опасности, мешающей возрождению исламской империи и объединению всего мусульманского мира в единую нацию с целью возрождения былого исламского величия. В третьем параграфе «Религиозно – политический экстремизм» дается определение данного феномена как разновидности политического экстремизма. Рассматриваются отличительные черты, присущие только религиозно-политическому экстремизму, наглядным примером которого могут служить события, происходящие в России на территории Северного Кавказа с начала 90-х годов или вторжения бандформирований на территорию государств Средней Азии в 1999 – 2000г. К проявлению религиозно – политического экстремизма можно отнести и пятидесятилетнюю борьбу мусульманских государств за ликвидацию государства Израиль, политику экспорта «исламской революции», осуществлявшуюся Ираном в 80-90-е годы XX столетия и т.д. В параграфе приводится классификация проявлений религиозно – политического экстремизма, а также анализ ситуации на Северном Кавказе с точки зрения его исторического развития и различных форм проявления данного феномена. Рассматриваются исторические аспекты распространения ислама на юге России, отмечается цикличность и неравномерность этого процесса. Основной причиной этого своеобразия явилось то, что у кавказских народов сильны автохтонные верования, преодолеть которые ревнителям «чистого» ислама не удалось до сих пор. В параграфе рассматривается роль Турции в развитии событий на Кавказе, начиная от периода завершения кавказской войны (1817-1864г.г.) и включая советский период. Объединяющим началом в период Оттоманской империи были идеи панисламизма под покровительством Турции, автором которых считается Д. аль-Афгани. После развала турецкой империи на первое место выходит идеология и практика исламского национализма, проявившаяся в форме тюркизма, пантюркизма, пантуранизма. В параграфе раскрывается суть этих понятий и особенности исламского национализма. Пантюркизм, как и пантуранизм, определяется как политическое течение, которое ставит своей целью национальное и государственное объединение туранских народов и создание единого государства – Великого Турана. В качестве причин неоднородности ислама на Кавказе приводятся следующие:
Отдельной строкой в параграфе проводится анализ строения чеченского общества по линии: мюрид –суфия – тейп – как основы родоплеменных отношений и особого места в этих отношениях авторитета старейшин и принципов патриархального общества. В советский период на Кавказе сложился своего рода баланс между «обычным», «классическим» исламом, его суфийской интерпретацией, и христианством, которое исповедуют большинство осетин, абхазов и часть кабардинцев. Этот баланс и обеспечивал относительную стабильность в обществе. В постсоветский период в условиях ослабления вертикали власти и идеологического вакуума на Юге России на первое место вышли идеи национализма и сепаратизма, поддержанные новым импульсом ускорения политической активности исламских институтов, в том числе и тарикатами. Новые лидеры и организованные ими политические организации (например, партия Исламский путь Б. Гантамирова и др.) доказывали, что возвращение к основам праведной с точки зрения ислама жизни возможно только при условии независимости Чечни. Такая политика привела к глубокому кризису и разрыву с демократическими социально-культурными и политическими нормами и институтами. Это выразилось: 1. В игнорировании российского законодательства. 2. В неспособности власти выполнять свои функции. 3. Извращении процесса становления гражданской, светской культуры. 4. В обострении соперничества тейпов, в борьбе за контроль финансово–экономических структур. Анализ роли ислама в жизни народов Северного Кавказа показывает, что религиозный экстремизм у них принимает синкретические, гибридные формы. Он, как и религия в целом, не выступает в своём «чистом» виде, а проявляет себя в формах «религиозно-политического», «религиозно-этнического», «религиозно-националистического», «религиозно-нравственного» и т.п. экстремизма. Хотя экстремизм может существовать и в относительно «чистых» своих формах, например, в политической форме, не закамуфлированной в религиозные одеяния. Однако политики давно уяснили, что их идеи быстрее доходят до сознания верующих людей, если используется механизм иррационального внушения. Это позволяет политикам манипулировать сознанием людей и успешнее достигать своих целей. В синкретических формах религиозный экстремизм более эффективно использует «жизненную силу» извращенно воспринимаемых этических норм, национальных обычаев и традиций. «Взрывоопасность» религиозного экстремизма усиливается тогда, когда появляются «смесь» последнего с политическим экстремизмом, маргинальной психологией, этической нетерпимостью, национально-сепаратистской ограниченностью и т.п. Далее в параграфе сделаны выводы, согласно которым ислам не играет самостоятельной роли в политической жизни общества, а является лишь прикрытием в борьбе противостоящих сил за политическую власть. Исламский радикализм насаждался на Северном Кавказе внешними силами с целью создания барьера между Россией и мусульманским миром, что привело к серьёзным внутренним противоречиям, обострению отношений между сторонниками тарикатов и радикальной частью исламистов, к расколу мусульманского общества на пророссийскую и антироссийскую стороны. Во второй главе «Особенности проявления исламского фундаментализма» приводится определение фундаментализма известного психолога Д. Функе, рассматривавшего данный феномен как начальную ступень перехода к экстремизму и религиозному фанатизму по схеме: фундаментализм – исламизм - исламский радикализм. По мнению А. Малашенко исламизм можно рассматривать как практическую реализацию идей фундаментализма. В фундаментализме начинает созревать и закрепляется фанатизм, крайняя нетерпимость и враждебность даже к малейшим расхождениям религиозных позиций в одной и той же конфессии (например, конфликт суфизма и ваххабизма). Возникновение фундаментализма принято связывать с периодом, когда протестантские фундаменталисты пытались бороться с эволюционной теорией Дарвина. Такой точки зрения придерживаются некоторые российские исследователи (И. В. Кудряшова, Г. И. Мирский, К. Н. Костюк, А. Г. Сагадеев, Г. В. Милославский и др.) Известный британский религиовед М. Момен приводит в качестве примера фундаментализма - полемику философов-мистиков и ортодоксальных законников в Иране в XVI-XVII веках и оппозицию суфизму как «религиозной распущенности» взглядов таких теологов как Ибн Тайлиш (1328) и Ибн Абдель-Ваххаб (1787). По мнению российского историка-востоковеда Р. Г. Ланда мусульманский мир с VIII века регулярно переживает периоды стремления вернуться к чистоте первоначального ислама. Приверженцев идей фундаментализма можно разделить на две категории. Это : 1. Представители радикального крыла суннитского «раннего фундаментализма» (Ибн Ханбал, Ибн Хазм, Ибн Таймийя, Ибн Абд ал-Ваххаб), которых отличает воинственность, использование джихад в деле защиты ислама, соединение фундаменталистской идеи с активной политической позицией, готовность бросить вызов религиозной и политической власти, идти на жертвы во имя ислама. 2. Либералы – реформаторы (джамал ад-Дин аль-Афгани, Мухаммед Абдо, Абд ар-Рахман аль-Каваншби и др.) придерживавшиеся динамической, позитивной роли ислама в общественно–политической сфере. Только ислам, убеждали они верующих, способен преодолеть временный упадок и противостоять иностранному господству. В главе анализируются такие специфические факторы возрождения фундаментальных основ ислама, как - теологические и политические. Конфликт между фундаменталистами и приверженцами религиозного либерализма заключается в том, что, по мнению первых, либералы привносят в религию сомнительные идеи и доктрины, которые не имеют основы в самой религии, а являются приспособлением к секулярному миру или импортированы из других религий. Можно утверждать, что фундаментализм присущ любой религии. В данной главе делается вывод, что фундаментализм – это не что иное, как обращение к духовным первоисточникам вероучения, происходящее всякий раз при существенных изменениях условий жизни общества. В определённом смысле можно говорить, что и пророк Мухаммед тоже был фундаменталистом, ибо он считал себя не основателем новой религии, а человеком, возвращающим людей к вере предков – вере Авраама. Во второй главе проводится анализ фундаменталистских идей суннитского толка (представителями которого являются Хасан аль–Тураби в Судане, Иссам аль–Аттар в Сирии, Аббаси аль-Мадани в Алжире, Эрбакан в Турции, Мустафа ас- Сибам в Египте и др.) и особенностей шиитского фундаментализма, обусловленных шиитской религиозной системой, более независимой от государственной власти по сравнению с суннитской. В первом параграфе «Специфика политизации ислама и религиозный экстремизм» показывается как исламский экстремизм подпитывается психологически фундаментализмом и фанатизмом. Психологи установили, что раскол структуры личности по принципу: «Кто не с нами, тот против нас» начинается с фундаментализации веры и укрепления фанатизма. В данном параграфе анализируются социально–политические особенности исламского фундаментализма с позиций концепций известных теологов Д. аль–Афгани, муфтия Египта М. Абдо, отвергавших кораническую традицию, поддерживавших идею реформации ислама. Возрождение принципов раннего ислама объясняется неудачами при решении социально–экономических проблем с опорой на национализм и «мусульманский социализм». В этих условиях исламский фундаментализм предстает не столько умозрительной теорией, но и практикой, поскольку его сторонники используют политические средства, включая и экстремистские, для осуществления своих целей. В качестве причин активизации исламского фундаментализма в параграфе приводятся следующие:
Далее в параграфе проводится анализ факторов локального, регионального и общемирового масштаба, способствующих возрастанию социально–политических движений под исламскими знаменами и лозунгами, среди которых отмечаются следующие:
Рассматривается роль и победа революции в Иране в деле популяризации идей ислама среди молодёжи, анализируются причины неоднородности и специфика активизации возрожденческих настроений в разных частях мусульманского мира в зависимости от социально–экономической и политической обстановки. При этом подчёркивается разнообразие исламистских политических движений и организаций. Это и весьма умеренные, хотя и критикующие политическую власть, но готовые идти с нею на компромисс, и экстремистские, действующие в подполье и использующие методы террора для достижения своих целей (например, «Братья-мусульмане»). Второй параграф «Исламский экстремизм на Ближнем Востоке» рассматривает вопрос о власти, являющийся конечной целью политической борьбы мусульманских экстремистских группировок, ставший основной причиной разногласий между шиитами и суннитами. Экстремизм рассматривается как объединяющее начало, необходимое для активизации «политического ислама», выдвинувшего идею «исламского правления», как альтернативу халифату. Здесь раскрывается суть понятия «исламское правление», впервые появившееся в работах Мухаммеда Рашида Риды в 40-х годах прошлого столетия и основанное на народовластии и возможности разработки законов людьми, что считается греховным с точки зрения традиционного ислама. Не подвергая сомнению необходимость возрождения и сохранения шариата, развивая взгляды своего учителя М. Абдо, Рида пришел к выводу, что гражданское правительство может выполнить свои функции и быть стабильным не только опираясь на положения Корана и Сунны, но и разрабатывая соответствующие законы, которые отражают и светские политические потребности и интересы. В параграфе проведён анализ взглядов М. Р. Риды в вопросах законотворчества, опираясь на которые руководители движения «Братья мусульмане» в Египте (С. Котб и др.) сформировали и обосновали новое понятие «социальная интеграция» как инструмент исламского варианта решения проблем социальной несправедливости, бедности. Опираясь на хадис, связанный с общественной собственностью на «воду, пастбища и огонь», С. Котб утверждал индивидуальное право собственности как абсолютное и священное, разделяя в этом вопросе взгляды крупнейшего теоретика исламских движений Абу-аль Ала аль-Мавдуди на «исламский социализм». Последний категорически отрицал идеи национализма, так как, цели ислама и национализма диаметрально противоположны. Свою позицию он объяснял тем, что конечная цель ислама – построение всемирного государства, в котором нет различия между расами, нациями и классами, а потому ислам не может принять национализм, который стремится создать национальное государство. Он доказывал, что национализм разрушает связи между человеческими существами. Ислам же наоборот, уничтожает все искусственные границы между людьми. В этом параграфе анализируются концепции «исламского правления» некоторых светских исследователей ислама. Так, египетский ученый Рифаат ас-Саид считает, что политизация ислама связана с общим экономическим кризисом капиталистической системы, с её неспособностью решить проблемы человечества. Иранский исследователь Ахмед Анаит объясняет активизацию исламской политической активности как реакцию традиционалистов на секуляризм Турции и ответ на агрессивные действия и угрозы со стороны Запада, нерешительность в деле противостояния секуляристско-либеральным идеологиям в Египте и, наконец, как результат палестино-израильского конфликта. Таким образом, к середине XX века проблема «исламской власти» или «исламского правления» начала наполняться новым политическим содержанием, в котором акцент сделан на мусульманскую концепцию миропорядка, т.е. деление мира на «Дар аль-Ислам» (мир ислама), защита которого является священным долгом каждого мусульманина, и «Дар аль-Харб» (мир войны) – остальной мир, от которого может исходить угроза исламу. Сосуществование двух миров, однако, не может находиться в устойчивом равновесии, поскольку распространение ислама является религиозным долгом и обязанностью исламского государства и все в мусульманском мире – от отдельного мусульманина до исламской политической организации все должны бороться за расширение зоны своего влияния, ибо Запад является «миром неверия». В параграфе рассматривается шиитский Иран, как влиятельный представитель исламского мира. Уникальность Ирана состоит не только в том, что революция 1978 года дала новый импульс мусульманским политическим движениям, но и в том, что оппозиционные религиозно–политические деятели приобрели здесь ореол непререкаемых авторитетов в глазах широких масс. Произошла консолидация довольно различных по социальным запросам и политическим устремлениям групп населения. Под влиянием религиозно–политических лидеров их общими требованиями различных социальных слоёв и групп населения стали требования - упразднения монархии, освобождения Ирана от политико–экономического засилья сверхдержав и возрождения статуса ислама. Далее в параграфе анализируются принципы выработки Конституции Исламской республики Иран, главным из которых является принцип «велаят–е факих». Этот принцип восходит к догме о существовании «сокрытого имама», через посредство которого осуществляется связь между исламским (в данном случае шиитским) государством и Аллахом. Отсюда следует, по мнению исламских теологов, что факих управляет государством не по собственной воле, а по воле Аллаха, следовательно, это правление не может приобрести характер диктатуры. Вместе с тем, довольно заметную роль в Иране играют и сторонники исламского либерализма. Именно либеральное крыло исламистов, во главе с М. Хотами поддерживает устремления демократически настроенных сил иранского общества. Примечательно, что к этой же категории продемократически настроенной части общества относятся и определённые слои шиитско–исламского духовенства. Здесь же рассматриваются позиции исламистов–консерваторов, утверждающих, что исламская республика Иран оказалась в изоляции в результате экономических и политических санкций со стороны американского руководства и настойчиво проводится мысль о том, что к их стране проводится политика «скрытой агрессии» со стороны Западных стран. Негативное отношение к Западу характерно для большинства экстремистских исламских организаций и в других странах. Так, «Национальный исламский фронт» Судана, «Воинство Аллаха» в Ливане, египетская «Аль-Гамаа аль Исламия» и др. заявляют о своем стремлении ликвидировать прозападно настроенные режимы в Саудовской Аравии, Египте и некоторых других ближневосточных странах. Они убеждены, что только ислам способен заполнить вакуум, образовавшийся после краха вдохновлявшегося Западом арабского национализма и других привнесённых извне идеологий. Исследование деятельности исламских политических движений позволило сделать следующий вывод:
Здесь же проводится анализ причин, способствовавших превращению исламского экстремизма на Ближнем Востоке в одну из ключевых проблем современности. Главными из них являются следующие:
Фактически в каждой мусульманской стране появились различные политические силы, вдохновленные иранским примером и бросившие открытый вызов правящим властям. Отличительной особенностью исламских радикальных группировок является то, что их идеи абсолютно нетерпимы к инакомыслию, ибо, как они полагают, их концепции базируются исключительно на божественном откровении, а потому иные взгляды являются еретическими или даже сатанинскими. В этом проявляется слабость этих группировок, поскольку религиозная нетерпимость неизбежно ведёт к сокращению числа сторонников радикального ислама. К тому же в самих радикальных группах, как правило, нет места компромиссам, что способствует их расколу и борьбе между их членами, придерживающимися различных вариантов методов проведения экстремистской политики. Далее анализируются факторы, влияющие на рост и масштабы активности исламских радикальных группировок:
Анализируется в параграфе и проблема палестино–израильского конфликта, специфика которого заключается в том, что главные усилия исламских экстремистских групп объединяются и направляются на борьбу с внешними силами. Израиль является государством, находящимся в сердцевине арабского геополитического пространства, где безраздельна идеологическая и духовная власть ислама. Поэтому, с точки зрения ислама, Израиль оказывается вызывающей аномалией, так как он не только находится в самом центре «дар аль–ислам», но, по сути своей, является крайним проявлением «дар аль–харб», т.е. территории войны, и в арабском сознании воспринимается не иначе, как «раковая опухоль на теле арабской нации» или «кинжал, вонзённый в сердце ислама». Следовательно, территориальные споры здесь всегда комуфлируются в исламское «идеологическое одеяние». Таким образом, глубоко ошибочным является тезис, положенный в основу достижения мира на Ближнем Востоке, под названием: «Территории в обмен на мир», означающий уход Израиля с территории Западного берега реки Иордан, сектора Газа и т.д., то есть возвращение к границам 1967 года. В планах арабских государств пункт ликвидации Израиля и превращение территории Ближнего Востока в единое мусульманское геополитическое пространство появился задолго до Шестидневной войны 1967 г. и захвата Израилем Иудеи, Самарии, Восточного Иерусалима и сектора Газа. Поэтому нельзя связывать рассматриваемую ситуацию только с агрессией Израиля на палестинскую территорию. Для этих целей в 1964 г., т.е. задолго до Шестидневной войны в Египте была создана Организация Освобождения Палестины (ООП), которая должна была решить три задачи:
Далее в параграфе проводится анализ ситуации, приведшей к возникновению на основе «Мусульманской Ассоциации» движения исламского сопротивления «ХАМАС». Лидеры «ХАМАС» предлагают своё, отличное от ООП видение будущего палестинского социума, суть которого сводится к следующему:
В конце параграфа анализируются мирные инициативы по урегулированию палестино –израильского конфликта, поддержанные многими политическими силами в регионе, в том числе «ФАТХ», «Демократическим фронтом освобождения Палестины», а также причины роста влияния «ХАМАС» в зонах, выведенных из–под израильского военного контроля. Здесь же показываются причины подъёма авторитета «ХАМАС», обеспечившего, в конечном счете, победу на выборах в парламент Палестины. Этому способствовали:
В «Заключении» подводятся итоги работы, подчёркиваются характерные признаки международного терроризма, выделяются мотивы деятельности современных международных террористических организаций, даются рекомендации по предупреждению международного терроризма и определяются перспективы дальнейших исследований в этом направлении, а именно:
Основное содержание диссертационного исследования отражено в следующих работах автора:
7. Заброда Т.Н. Роль религиозного фактора в общественно – политической ситуации на Северном Кавказе. //Труды аспирантов и соискателей Ростовского государственного университета. Ростов-на-Дону. 2005. т.XI.С.348-350 – 0,2 п.л. 8. Заброда Т.Н. Некоторые проблемы генезиса и особенности современного «исламского экстремизма». «Философия права». 2007. №3. С.129-134 - 0,6 п.л. Сдано в набор 24.12.2007. Подписано в печать 19.12.2007. Формат 60х84 1/16. Ризография. Усл. печ. л. 1,0. Бумага книжно-журнальная. Тираж 100 экз. Заказ 2311/1. Отпечатано в ЗАО «Центр универсальной полиграфии» 340006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 140, телефон 8-918-570-30-30 www.copy61.ru e-mail info@copy61.ru 11 Huntington S..P. The Clash jf Civilizations and the Remaking of World Order. N.Y. 1997, p.213-214 22 Cм. Minc A. Le Nouveau Moyen Age. 1993. Paris. 33 См. Hermassi M.A. Islam, Democracy, And the Challenge jf Political Change.- Demokracy in the Middele East: Defining the Challenge. Washington. 1993. |
1 2
Похожие:
 | Единоборства и их спортивная традиция: философско-метанаучный анализ Введение. Актуальность и основные задачи философско-метанаучного исследования единоборств | | Феномен политического лидерства Целью данного спецкурса является философский анализ феномена политического лидерства как проявления власти. Этот анализ опирается... |
 | Сибирский федеральный университет Охватывают весь возможный спектр религиозно-ментальной самоидентификации человека. Шесть церквей охватывают мировые конфессии (иудаизм,... | | Программа минимума кандидатского экзамена по специальности 07. 00. 02 «Отечественная история» В ней отражены ведущие тенденции политического, социально-экономического, религиозно-конфессионального и культурного развития Российского... |
| Движение new age как квазирелигиозная субкультура современного общества: религиоведческий анализ Работа выполнена на кафедре истории философии факультета философии и культурологии фгаоу впо "Южный федеральный университет" | | Программа дисциплины-семинары «Религиозно-философские традиции Востока. Арабский Восток. Ислам» Программа предназначена для преподавателей, ведущих семинары, учебных ассистентов и студентов направления подготовки/ специальности... |
| Учебник по обожению человека любой национальности [1, 2], включает... Охватывают весь возможный спектр религиозно-ментальной самоидентификации человека. Шесть церквей охватывают мировые конфессии (иудаизм,... | | Игра в рекламной коммуникации: философско-методологический анализ Ведущая организация: «мати» Российский государственный технологический университет |
| Художественное пространство второй половины ХХ века: философско-культурологический анализ Специальность 09. 00. 13 религиоведение, философская антропология и философия культуры по философским наукам | | А. В. Прокопчук буддизм, христианство, ислам Прокопчук, А. В. Буддизм, христианство, ислам (из истории мировых религий) [Текст] : учеб пособие / А. В. Прокопчук. – Владивосток... |
| План мероприятий по профилактике экстремизма, насилия и жестокости,... Организационно-управленческое методическое обеспечение работы по профилактике экстремизма | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Ислам- одна из трёх величайших религий, возникших на суровых и безмолвных просторах ближневосточных пустынь. Она преобладает на Ближнем... |
| Программа дисциплины "Ислам во внешней политике и международных отношениях" Программа предназначена для преподавателей, ведущих данную дисциплину, учебных ассистентов и студентов направления 030200. 62 «Юриспруденция»... | | «Формирование духовно – нравственных ценностных ориентаций: опыт... Охватывают весь возможный спектр религиозно-ментальной самоидентификации человека. Шесть церквей охватывают мировые конфессии (иудаизм,... |
| Интеграционное взаимодействие стран СНГ в контексте реформирования... | | Философско-правовой анализ гуманизма в современном российском правопонимании Защита состоится 14 февраля 2007 г в 15. 00 часов на заседании Диссертационного совета Д. 212. 208. 13 по философским наукам в Ростовском... |
