Рудольф Штайнер Ступени высшего познания ga 12 Пер с нем. И. И. Маханьков Вступление
Скачать 0.58 Mb.
|
Инспирация и интуиция Как имагинацию можно назвать духовным зрением, так инспирацию — духовным слухом. Впрочем, употребляя выражение «слух», следует себе уяснить, что здесь идет речь о восприятии, которое еще в большей степени отличается от чувственного слуха в физическом мире, чем «созерцание» в имагинативном (астральном) мире — от зрения физическими глазами. О световых и цветовых явлениях имагинативного мира можно сказать: они таковы, как будто освещенные поверхности и цвета чувственных вещей с ними расстались и свободно, отдельно от них витают в пространстве. Но это дает все же только приблизительное представление. Ибо пространство имагинативного мира ни в каком случае не походит на пространство материального мира. Если, наблюдая свободно парящие световые хлопья с обычным пространственным протяжением, вы будете думать, что перед вами имагинативные цветовые образы, вы заблуждаетесь. И все же образование таких цветовых представлений — это путь к имагинативной жизни. Кто пытается вообразить цветок, а после в представлении отвлекается от всего, что не есть цветовое представление, так что перед его душой парит образ, словно отделенная от цветка цветовая поверхность, тот постепенно сможет достигнуть имагинации через такие упражнения. Сам данный образ — это еще не имагинация, но более или менее подготовительная картина воображения. Имагинация, то есть действительное астральное переживание, наступит только тогда, когда не только цвет будет совершенно отвлечен от чувственного впечатления, но когда еще и напрочь пропадет трехмерное пространственное протяжение. То, что так и произошло, может быть воспринято только посредством определенного чувства. Описать это чувство можно лишь так: это все равно как ощущать себя пребывающим уже не вне, но внутри красочного образа, так что возникает сознание того, что участвуешь в его возникновении. Если этого чувства нет, если ты полагаешь, что вещь находится перед тобой как чувственный цветовой образ, ты еще не имеешь дела с настоящей имагинацией, но с чем-то воображаемым. Это, однако, не означает, что подобные картины воображения лишены всякого значения. Они могут быть как раз эфирными отпечатками, как бы тенями реальных астральных фактов. И в таком качестве они имеют определенную ценность при обучении тайной науке. Они могут служить мостом к подлинным астральным (имагинативным) переживаниям. Их наблюдение сопряжено с известной опасностью лишь в том случае, если в этой пограничной области между чувственным и сверхчувственным наблюдатель не в полной мере применяет свой здравый ум. Не надо только надеяться, что кому-то можно было бы указать общий признак, как ему отличать в этой пограничной области иллюзию, галлюцинацию, фантастику от действительности. Такое общее правило было бы удобно. Но удобство — это слово, которое тайный ученик должен исключить из словаря. Можно лишь сказать, что тот, кто желал бы приобрести для этой области ясность различения, должен позаботиться об этом уже в обыкновенной жизни материального мира. Кто в этой обыкновенной жизни не прилагает никакого труда к тому, чтобы мыслить ясно и отчетливо, станет жертвой всевозможных иллюзий при восхождении в высшие миры. Только подумайте о том, сколько разных западней готовит здравому суждению эта обыкновенная жизнь. Как же часто случается, что вместо того, чтобы ясно увидеть то, что есть, люди видят то, что им видеть хочется. Как часто люди приходят к некоему мнению не потому, что это познали, но потому, что им приятно так думать. Или какие ошибки возникают, оттого что люди поспешно судят о предмете, досконально его не исследовав. Все эти причины заблуждений в обыкновенной жизни можно умножать еще и еще — до бесконечности. Какие шутки играют над здравым суждением страсть, необъективность и т. д., и т. п. И если ошибочные суждения такого рода оказываются помехами, нередко роковыми, в обыкновенной жизни, то от них исходит величайших размеров опасность для здравости сверхчувственного переживания. Посвящаемый в тайное учение может взять с собой в высшие миры в качестве путеводной нити не общее правило, но исключительно лишь указание делать все возможное для своей здравой способности различать, для своего свободного, независимого суждения. Стоит только наблюдателю высших миров узнать, что такое действительная имагинация, и уже очень скоро он ощутит, что образы астрального мира — это не просто образы, но откровения духовных существ. Он научится понимать, что должен связывать эти имагинативные образы с духовными или душевными существами точно так же, как соотносит чувственные цвета с вещами и существами чувственного мира. Впрочем, что до частностей, здесь ему придется еще многому научиться. Ему нужно будет различать непрозрачные цветовые формы от вполне прозрачных, как бы всецело пронизанных светом изнутри. Мало того, он будет воспринимать еще и такие формы, которые словно бы постоянно производят изнутри себя окрашенный свет и, следовательно, не только насквозь просветлены и прозрачны, но непрерывно излучаются в самих себя. И менее прозрачные образования он соотнесет с низшими существами, прозрачные — со средними, а лучащиеся образы будут для него откровениями высших духовных существ. Кто хочет постичь истину имагинативного мира, не должен слишком узко понимать духовное созерцание. Потому что в этом мире находятся не одни лишь световые или цветовые восприятия, дающие таким образом возможность сравнивать их со зрительными переживаниями физического мира, но и впечатления тепла и холода, вкуса и запаха, а также и другие переживания имагинативных «чувств», которые просто не с чем сравнить в материальном мире. Впечатления тепла и холода являются в имагинативном (астральном) мире откровениями воли и намерений душевных и духовных существ. Если такое существо вознамерилось что-то совершить, будь то доброе или дурное, это обнаруживается в определенном воздействии тепла или холода. Астральных существ можно ощущать также на «вкус» и по «запаху». В реальном имагинативном мире почти напрочь отсутствует только то, что по сути является материальной составляющей звука и шума. В этом отношении там царит беззвучная тишина. Зато тому, кто делает успехи в духовном обучении, является нечто совершенно другое, что сравнимо со звуком и звоном, с музыкой и речью чувственного мира. И это высшее появляется как раз тогда, когда совершенно замолкают всякое звучание и шум внешнего физического мира, мало того, когда умолк даже самый малейший внутренний, душевный отголосок этой области внешнего мира. Тогда для наблюдателя наступает то, что можно назвать пониманием значения имагинативных переживаний. Если пожелать сравнить то, что испытываешь здесь, с чем-либо в материальном мире, для пояснения можно привлечь только нечто такое, чего совершенно не существует в этом мире. Попытайтесь себе представить, что можете воспринимать мысли и чувства человека, не слыша его слов телесным ухом; подобное восприятие можно сравнить с тем непосредственным пониманием имагинативного, которое называется «слухом» в духовном смысле. «Говорящими» здесь оказываются световые и цветовые впечатления. В загорании и потухании, в превращениях присущих образам цветов обнаруживаются гармонии и дисгармонии, раскрывающие чувства, представления и мысли душевных и духовных существ. И как у материального человека звук, когда на нем запечатлевается мысль, восходит до слова, так же точно гармонии и дисгармонии духовного мира восходят до откровений, которые сами являются реальными идеями. Впрочем, чтобы мыслям открыться в их непосредственности, необходимо, чтобы в этом мире «стемнело». Наступающее здесь переживание выглядит следующим образом: ты видишь, как светлые оттенки, красный, желтый и оранжевый, угасают, и воспринимаешь, как темнеет высший мир, проходя через зеленый до синего и фиолетового; в себе ты при этом переживаешь возрастание внутренней волевой энергии. Испытываешь полную свободу в том, что касается места и времени, ощущаешь себя в движении. Наблюдаются некоторые линейные формы, некоторые образы. Однако их воспринимаешь не так, словно они нарисованы перед тобой где-то в пространстве, а так, будто в беспрерывном движении сам, собственным своим «Я» следуешь за каждым колебанием линии, за каждым изменение фигуры. Именно что ощущаешь свое «Я» и рисовальщиком, и в то же время материалом, которым рисуют. И всякое проведение линии, каждая смена места — это в то же самое время и переживание этого «Я». Ты познаешь, что со своим подвижным «Я» вплетен в творческие мировые энергии. Мировые законы являются теперь для «Я» уже не чем-то воспринимаемым внешне, но настоящей чудной тканью, которую оно ткет. Тайная наука прибегает к всевозможным символическим рисункам и образам. Если это не измышленные фигуры, если они действительно соответствуют фактам, в основе их лежат переживания наблюдателя в высших мирах, которые можно наблюдать вышеописанным образом. Так мир инспирированный включается в мир имагинативный. Когда имагинации начинают открывать наблюдателю свои значения в «безмолвной речи», тогда-то внутри имагинативного мира и раскрывается мир инспирации. Материальный мир — это откровение того мира, в который таким вот образом проникает духовный наблюдатель. То, что из этого материального мира доступно чувствам и ориентированному на них рассудку, есть только внешняя сторона. Возьмем лишь один пример: растение, как оно наблюдается телесными чувствами и материальным рассудком, не есть полное существо растения. Кто знает только одно это материальное растение, пребывает в положении, сходном с положением существа, которое было бы способно воспринимать ноготь человека, между тем как восприятие самого человека было бы ему недоступно. Но строение и сущность ногтя можно понять только тогда, когда объясняешь их исходя из всего человеческого существа. Вот и растение становится действительно понятным лишь тогда, когда знаешь то, что к нему относится, как все человеческое существо относится к ногтю человека. Однако это имеющее отношение к растению не отыщешь в материальном мире. Прежде всего в основе растения лежит нечто обнаруживающееся только через имагинацию в астральном мире, а далее — нечто, что открывает себя только через инспирацию в мире духовном. Итак, растение как материальное существо есть откровение сущности, которая постижима через имагинацию и инспирацию. Как видно из сказанного, перед наблюдателем высших миров открывается путь, который начинается в материальном мире. Так что сперва он может отталкиваться от этого материального мира, а уже от его откровений восходить к лежащим в его основе высшим существам. Восходя из животного царства, он может подняться к имагинативному миру; если же он возьмет своей отправной точкой мир растительный, то духовное наблюдение приведет его через имагинацию в мир инспирации. Дело в том, что, следуя таким путем, уже вскоре ты обнаруживаешь внутри имагинативного и инспиративного мира также таких существ и такие факты, которые вовсе не обнаруживают себя в материальном мире. Следовательно, не надо полагать, что на этом пути ты знакомишься лишь с такими существами высших миров, чьи откровения имеют место в материальном мире. Кто однажды вступил в имагинативный мир, тот познакомится с множеством существ и событий, о которых и не грезил простой наблюдатель материального мира. Впрочем, существует и другой путь. Это путь, начинающийся не в материальном мире; путь, делающий человека непосредственно ясновидящим в высших областях бытия. Очень многим этот путь мог бы показаться более притягательным, нежели описанный выше. И все же в условиях нашей жизни следует избирать только восхождение из материального мира. От наблюдателя оно требует самоотречения, которое необходимо, раз он должен сначала осмотреться в материальном мире и собрать в этом материальном мире некоторые познания, прежде всего опыт. Но для современных культурных условий этот путь, во всяком случае, самый подходящий. Другой путь предполагает предварительное приобретение душевных качеств, что очень трудно реализовать в условиях современной жизни. Хотя в книгах по этой теме такие душевные качества и выделяются постоянно со всей заостренностью и отчетливостью, однако большинство людей не имеет сколько-нибудь достаточного представления о той степени, в какой должны быть приобретены эти качества (например, самоотрешенность, самоотверженная любовь и т. д.), если для достижения высших миров хочешь отталкиваться не от прочной почвы материального мира. Так что, если кто-нибудь вдруг очнется в высших мирах, не достигнув требуемой степени соответственных душевных свойств, следствием этого будет немыслимое бедствие. Но не следует исходить из того, что, начиная пусть с материального мира и его опытов, можно обойтись без означенных душевных качеств. Думать так тоже было бы ошибкой, влекущей за собой тяжкие последствия. Но такая исходная точка позволяет приобрести эти душевные качества в той мере и прежде всего в той форме, в какой это возможно в наших современных жизненных условиях. Вот еще что обращает на себя внимание. Если кто указанным образом отталкивается от материального мира, то он продолжает поддерживать живую связь с материальным миром, несмотря на свое восхождение в высшие миры. Он сохраняет полное понимание всего, что происходит в этом мире, и всю свою энергию для деятельности в нем. Более того, это понимание, эта энергия самым благоприятным образом наращиваются именно благодаря познанию высших миров. Во всякой области жизни, какой бы прозаично-практической она ни казалась, знающий высшие миры будет действовать с большей отдачей и лучше незнающего, если только сохранил живую связь с материальным миром. Но, если кто вдруг очнется в высших областях бытия, не отталкиваясь от материального мира, тот, без сомнения, может слишком с большой легкостью оторваться от жизни; он становится затворником, который без всякого понимания и участия противостоит окружающему его миру. Мало того, те, кто не добился совершенства в своем развитии в данном смысле (к достигшим совершенства это ни в каком случае не относится), нередко свысока, с пренебрежением взирают на переживания в материальном мире, кажутся себе слишком значительными для таких переживаний и т. д. Вместо того чтобы увеличивать свою причастность к миру, такие люди становятся черствыми, себялюбивыми в духовном смысле. Соблазны здесь поистине немалы. И те, кто стремится взойти в высшие миры, особенно должны обращать внимание на это. От инспирации духовный наблюдатель может подняться к интуиции. В словоупотреблении тайной науки это выражение во многих отношениях означает полную противоположность тому, в каком его часто употребляют в обыкновенной жизни. Здесь говорят об интуиции, когда имеют в виду внезапно возникшую неотчетливую мысль, которую ощущают как истинную, но которой еще недостает ясного понятийного обоснования. В ней, скорее, видят предварительную ступень познания, нежели само познание. Согласно этому пониманию, такого рода «озарение» может высветить великую истину словно молнией; но познавательную ценность она получит лишь тогда, когда будет обоснована понятийными суждениями. Иногда интуицией еще называют нечто такое, что «ощущают» как правду, в чем вполне убеждены, не желая, однако, отягощать все это рассудочными суждениями. Люди, до которых доходят знания из сферы тайной науки, нередко говорят: «Интуитивно это было ясно мне всегда». От всего этого надо совершенно отказаться, если брать выражение «интуиция» в его истинном значении, которое здесь подразумевается. В таком словоупотреблении интуиция — это не познание, которое уступает по ясности познанию рассудочному, но, напротив, далеко его превосходит. В инспирации переживания высших миров обнаруживают свой смысл. Наблюдатель живет среди свойств и действий существ этих миров. Когда он, как было описано выше, следует своим «Я» за прочерчиванием линии или за образом, ему все же известно, что он пребывает не в пределах самого существа, а лишь в рамках его свойств и функций. Уже в имагинативном познании он изведывает переживание того, что ощущает себя, к примеру, не вне, но внутри красочных образов; но ему точно так же доподлинно известно, что эти красочные образы суть не самостоятельные существа, но свойства таких существ. В инспирации он осознает, что воссоединяется с действиями таких существ, с откровениями их воли; и только в интуиции он сливается с ними замкнутыми в самих себе. Это может произойти надлежащим образом лишь тогда, когда такое слияние не связано с угасанием и утратой своего собственного существа, но происходит при полном его сохранении. Всякое полное «растворение» в другом существе — зло. Поэтому только такое «Я», которое в значительной степени укреплено в себе, может без вреда погружаться в чужое существо. Интуитивно постигнуть что-либо возможно лишь тогда, когда достигнешь в отношении данного «нечто» ощущения: в нем проявляется существо того же рода и той же внутренней цельности, как и мое собственное «Я». Кто наблюдает камень, пользуясь внешними чувствами, и старается постигнуть его в его особенностях рассудком (и обычными вспомогательными научными средствами), тот познает лишь внешнюю сторону камня. В качестве духовного наблюдателя он продвигается дальше, к познанию имагинативному и инспиративному. Живя в последнем, он может прийти еще и к следующему восприятию. Прибегая к сравнению, это восприятие можно охарактеризовать следующим образом. Представьте себе, что видите на улице прохожего. Сначала он производит на наблюдателя только мимолетное впечатление. Позже вы знакомитесь с ним ближе; наконец наступает момент, когда вы настолько подружились с ним, что душа сливается с душой. С переживанием, которое изведываешь, когда оболочки душ отпадают и «Я» оказывается наедине с «Я», можно сравнить то, когда камень является духовному наблюдателю исключительно как внешнее откровение, но тот переходит к чему-то, чему камень сопринадлежит, как принадлежит ноготь человеческому телу, и что самовыражается как «Я» подобно твоему собственному «Я». Лишь в интуиции человек достигает того рода познания, которое вводит его «внутрь» существ. При обсуждении инспирации было кое-что сказано о том превращении, которое должен испытать внутренний строй души духовного наблюдателя, если он хочет достигнуть этой формы познания. Было, например, сказано, что неверное суждение должно обращаться не только к рассудку, но и к чувству, должно причинять боль и страдание. И наблюдатель должен систематически вырабатывать такое внутреннее переживание. Но пока эта боль вытекает из симпатий и антипатий «Я», из его пристрастий, до тех пор не может быть и речи о достаточной подготовке к инспирации. Такая чувствительность души еще очень и очень далека от того внутреннего участия, какое «Я» должно принимать в чистой истине как таковой, если хочет достигнуть указанной цели. Следует подчеркнуть еще и еще раз, что, в сущности говоря, все формы заинтересованности, проявляющиеся в обыкновенной жизни как удовольствие и страдание в отношении истины и заблуждения, должны сначала умолкнуть, и лишь затем должен появиться совершенно иной, лишенный всякого эгоизма интерес, если только мы желаем придвинуться к познанию через инспирацию. И вот это-то свойство внутренней душевной жизни есть всего лишь одно из средств для подготовки к инспирации. Существует бесконечное количество других, которые должны присоединиться к этому первому. И чем больше духовный наблюдатель утончает себя в отношении к тому, что уже послужило ему для инспирации, тем больше сможет он приблизиться к интуиции. Правомерные указания, даваемые тайной наукой в отношении интуиции, будут изложены в дальнейших статьях. К ПУБЛИКАЦИЯМ ЛЕКЦИЙ РУДОЛЬФА ШТАЙНЕРА Все лекции Рудольфа Штайнера — за исключением некоторых специальных курсов в рамках Свободной Высшей школы духовной науки при Гётеануме — с 1924 г. стали общедоступны. В марте 1925 г. он пишет по этому поводу в автобиографии: «Итог моей антропософской деятельности представлен двумя видами изданий: это, во-первых, мои книги, опубликованные и всем доступные; во-вторых, целый ряд курсов, которые сначала предназначались для частного издания и должны были продаваться только членам Теософского (позже Антропософского) общества. Это были более или менее удачные записи моих лекций, которые из-за отсутствия времени не могли быть мной исправлены. Я хотел, чтобы устно произнесенное слово оставалось бы только устно произнесенным словом. Но члены Общества хотели частных выпусков этих курсов, и это привело к их изданию. Если бы у меня было время на проверку, то с самого начала не было бы необходимости ставить на них пометку «Только для членов Общества». ...На этих лекциях присутствовали только члены Общества. Они были знакомы с основами антропософских знаний, поэтому к ним можно было обращаться как к уже продвинутым в области антропософии. Весь образ этих закрытых лекций был таким, каким не могли обладать письменные сочинения, предназначенные для открытой публикации. В закрытом кругу я мог говорить о вещах иначе, чем должен был бы о них говорить, будь они с самого начала предназначены для открытой печати. Нигде и ни в малейшей степени не было сказано ничего такого, что в чистом виде не представлялось бы результатом развития антропософии.... Читающий эти частные публикации может принимать их в самом полном смысле слова за то, что должно быть сказано антропософией. Поэтому можно было без колебаний отступить от прежнего обычая распространять эти издания только в кругу членов Общества. Однако приходится допускать, что в непросмотренных мною записях возможны ошибки. Но право на суждение о содержании подобной частной публикации может быть отдано, конечно, только тому, кто признает исходные посылки, необходимые для такой оценки. Такими посылками для большей части этих лекций является, по крайней мере, антропософское познание человека и Космоса, ибо в антропософии представлено существо человека, а также знание того, что в сообщениях из духовного мира дается как «антропософская история». Первоначально Рудольф Штайнер часто применял в своих лекциях слова «теософия» и «теософский» для определения основанной им в начале XX века антропософски ориентированной духовной науки. Позже в соответствующих случаях он начал употреблять такие понятия, как «духовная наука» или «антропософия», «духовнонаучный» или «антропософский». По его указанию эти позднейшие обозначения введены в большинство последующих изданий его лекций. Такие же (или соответствующие им по смыслу) понятия и определения используются и в переводе этих лекций на русский язык. Рудольф Штайнер Ступени высшего познания Переводчик Маханьков И. И. Корректор Горбатова Е. Б. Оформление и компьютерная верстка Терещенко М. С.  ЛР 040591 от 15.04.98 Издательство «Новалис», г. Москва телефон (495) 236 51 39 Формат 60x90/16. Усл.-печ. л. 4. Печать офсетная. Тираж 1000 экз. Заказ № 1735. Отпечатано в полном соответствии с качеством предоставленных материалов в ОАО «Дом печати — ВЯТКА». 610033, г. Киров, ул. Московская, 122. 2008 НОВАЛИС МОСКВА ББК 86.391 Ш87 Штайнер Р. Ступени высшего познания/пер. с немецкого Игоря Маханькова. М.:Новалис, 2008.-64с. ISBN 978-5-902291-21-3 (рус.) ISBN 3-7274-1150-3 (нем.) Данная книга предлагает читателю том 12м из полного собрания сочинений (Gesamt Ausgabe, Rudolf Steiner Verlag, Dornach Schweiz) основателя антропософии Рудольфа Штайнера. Исходное понятие антропософии, или духовной науки, изложено в основополагающих трудах Р. Штайнера: «Философия свободы», «Теософия», «Очерк тайноведения», «Как достигнуть познания высших миров?». В брошюре, являющейся непосредственным продолжением книги «Как достигнуть познания высших миров?», Рудольф Штайнер на основе духовного опыта поясняет и толкует ступени познания, следующие за обычной материальной ступенью: имагинацию, инспирацию и интуицию (соответствующие образной, понятийной и самопознавательной стадиям человеческого познания). ISBN 978-5-902291-21-3 © Издательство «Новалис», 2008 * На русском языке выходила под названием «Из летописи мира» в 1914 г. в издательстве «Духовное знание» и в 1992 году в издательстве «Духовное познание». GA 012. Ступени высшего познания bdn-steiner.ru |
Похожие:
 | Рудольф Штайнер Духовное водительство человека и человечества Место проведения, организация, ответственная за проведение мероприятия (индекс, почтовый адрес, телефон, факс, e-mail) |  | Рудольф Штейнер Воспитание и преподавание из познания человека Erziehung... В нем впервые (в русском переводе) подробно освящаются вопросы дидактики подросткового возраста (вторая часть). Первая часть продолжает... |
| Редактор П. Суворова Бредемайер К. Б87 Черная риторика: Власть и... Б87 Черная риторика: Власть и магия слова / Карстен Бредемайер; Пер с нем. — 2-е изд. — М.: Алытина Бизнес Букс, 2005. — 224 с. —... | | Предисловие редакторов к 3-му изданию со времени теософского конгресса... Основания для разработки программы, дата принятия решения о разработке программы, дата утверждения программы (реквизиты... |
| Рудольф Штайнер Матфея-Евангелие Цикл из двенадцати докладов, прочитанный... Вот уже в третий раз нам представляется возможность говорить в Швейцарии об основном событии в истории Земли и человечества. В первый... | | Фопель К. Как научить детей сотрудничать? Психологические игры и... Как научить детей сотрудничать? Психологические игры и упражнения: Практическое пособие / Пер с нем.; В 4-х томах. Т. — М.: Генезис,... |
| Восемнадцать лекций, прочитанных для священников в Дорнахе с 5 по... Среди курсов (1)*, проведенных в Гётеануме между 4 и 23 сентября, был также курс для священников Общины христиан. Он был в самом... | | Э. А. Арустамов и др. 8-е изд., перераб и доп. М Природные катастрофы [Текст] / Р. Крумменерль; Пер с нем. Е. Ю. Жирновой. М. Ооо тд |
| Энциклопедия глубинной психологии Т. III. Последователи Фрейда / Пер с нем. — М., «Когито-Центр», мгм, 2002.— 410 с | | Франс Карлгрен Антропософский Путь Познания предисловие А еще он учитель, много лет преподает в стокгольмской «Кристофер-школе», в Йернском «Рудольф Штейнер Семинаре». И он один из наиболее... |
| А. Б. Орлов Миллер А. Драма одаренного ребенка и поиск собственного... Миллер А. Драма одаренного ребенка и поиск собственного Я/Пер с нем.— М.: Академический Проект, 2001.—144 с.— (Технологии: традиции... | | Имени м. В. Ломоносова Теория познания (или гносеология, философия познания) – это раздел философии, в котором изучаются природа познания и его возможности,... |
| 12 разновидностей расс: шанта нейтральные Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей./ Пер с нем. Е. Герцык и др. М.: Культурная революция, 2005. – 880с | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... В 46 Понимание «И цзин»: Сборник / Пер с нем., англ. В. Б. Курносовой. — М.: Алетейа, 1998. — 208 с |
| Положение о группе педагогов-наставников общие положения Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей./ Пер с нем. Е. Герцык и др. М.: Культурная революция, 2005. – 880с | | Тема: Образование вопросов в простом прошедшем времени Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей./ Пер с нем. Е. Герцык и др. М.: Культурная революция, 2005. – 880с |
