Илья Стогов Отвертка chm book by Pyrovozoff Амофора; 2002 isbn 5-94278-321-7 Аннотация
Скачать 2.79 Mb.
|
13Как у каждого приличного мегаполиса, у Санкт-Петербурга, города, в котором я живу, есть две стороны — видимая и невидимая. Видимая — это глянцевые виды для туристов: парадные проспекты, фасады дворцов, витрины модных бутиков. Невидимая же… Иногда, когда я думаю о своем городе, мне нравится представлять его чудищем со множеством сердец и кровеносных систем. Скажем, мир, который известен мне лучше остальных, — мир городских масс-медиа. Редкий турист обратит внимание на уродливую серо-коричневую коробку с допотопными буквами «Лениздат» по верху, стоящую на набережной Фонтанки. Между тем это здание — самое настоящее сердце. Бьющееся, гонящее кровь по жилам. Сюда, как муравьи, тащат плоды своих расследований репортеры. Отсюда растекаются по планете тысячи страниц факсовых сообщений. Здесь из растрепанных рукописных страничек формируется строгий и величественный газетный лист. Мне страшно представить, что может случиться, исчезни вдруг эта уродина с набережной хотя бы на денек. И так во всем. Энергичная банковская система. Цепочка военных комендатур. Даже какая-нибудь задроченная вселенная, вроде мирка игроков в бридж… Все эти миры сосуществуют, не пересекаясь между собой и пронизывая город нитями своих кровеносных сосудов. Кроме того, есть в моем городе еще один, особый мир, знакомый жителям меньше остальных: мир петербургских спецслужб. Очевидно, на экскурсию по этому миру меня и везли теперь в служебном автомобиле с мигалкой и надписью «ГУВД» на бело-синем боку. Снаружи было пусто и грустно. Стекла в машине были тонированные. По ту сторону стекол виднелось мокрое, серое и громадное небо. Мы остановились перед крашенными в серое воротами. Водитель бибикнул. Слева от ворот открылась калитка. Неторопливой походкой из калитки вышел здоровенный молодец в камуфляже и с автоматом через плечо. Со скучающим видом молодец обошел машину кругом, заглянул в салон и, остановившись напротив дверцы водителя, лениво поинтересовался: — Куда? — К Борисову. Молодец покачал головой. На машину он глядел с таким видом, словно у него болели зубы. Наверное, куда проще, чем с нами разговаривать, ему было взять да и кинуть в салон гранату. Остановив наконец взгляд на мне, он все с той же тоской спросил: — Фамилия? — Стогов. Вздохнув и потерев ладонью подбородок, молодец махнул рукой кому-то невидимому за воротами: — Открывай. Ворота медленно поползли в сторону. Субъект с автоматом пристроился сразу за задним бампером и проследовал через ворота вслед за нами. Внутри не оказалось ни рядов колючей проволоки, ни особых чудес техники. Несколько оштукатуренных особняков, коротко стриженные деревца, песочные дорожки между клумбами. На ступенях самого большого особнячка меня ждал типчик в аккуратной стрижечке и неброском костюме. Сам типчик тоже был аккуратный, неброский. Наверное, по ходу работы типчики стираются. Как банкноты от частого употребления. — Илья? Пойдемте. Владимир Федорович вас ждет. Мы вошли в особняк. Сопровождающий протянул часовому выписанный на меня пропуск. — Фамилия? — Стогов. — К кому? Я посмотрел на сопровождающего. Он ответил за меня: — К Борисову. Мы поднялись по лестнице на второй этаж. Двери, ведущие внутрь здания, были железными, с кодовыми замками. Перед одной типчик остановился, не глядя нажал цифры кода. Подождал, пока над дверью загорится зеленая лампочка, потянул тяжелую дверь на себя. Меня пропустил вперед. За дверью оказался коридор с ковровой дорожкой. Вся эта шпионская декорация начала меня утомлять. Остановившись наконец перед одной из дверей, сопровождающий постучал, заглянул внутрь, поинтересовался: — Владимир Федорович, тут Стогов. Можно? Владимир Федорович сидел за столом. Увидев меня, он встал, улыбнулся, сказал: «Здравствуйте» и еще «Как доехали?» Глядя на него, я подумал, что встреть майора на улице — честное слово, не узнал бы. Со времени той первой, четырехдневной давности встречи его серая, смазанная внешность успела полностью изгладиться из памяти. Я сел в кресло. Мы помолчали. Мокрый капюшон куртки противно касался шеи. Потом я спросил: — Здесь курят? — Курите. Раздеться не предлагаю: сейчас мы с вами перейдем в другое здание. Но сперва я хотел бы прояснить несколько вопросов. Не возражаете? — Пожалуйста. — Вы знакомы с гражданином Молчановым? — С кем? — С парнем, которого нашли в лифте Лениздата. — Знаком. — Как близко? Я вспомнил ночной неосвещенный Невский. Удар. Резкая боль в костяшках пальцев. Парень валится физиономией в лужу. — Не очень близко. — Да? — Во всяком случае, фамилии его я не знал… — Да? У майора был внимательный и вежливый взгляд. Я вздохнул и потушил сигарету. — Ну, что сказать? Мы с ним виделись лишь однажды. Парень пытался порвать мне куртку… Видели синяк у него на физиономии? Я выкурил еще одну сигарету и рассказал майору, как провел позавчерашнюю ночь. — Они вас похитили? Почему же вы об этом не заявили? — Зачем? Все ведь обошлось… За окном барабанил дождь. Такой же зануда, как мой собеседник. — Что вы молчите? — А что вы, майор, хотите, чтобы я вам сказал? — Илья, вы можете называть меня просто по имени-отчеству. Широкой души человек. Потом мы выпьем вместе алкоголя и перейдем с ним «на ты». Потом я стану звать его «Володька-шпиён». Я посмотрел на майора и проговорил: — Давайте обойдемся без дружбы домами, ладно? — Кто бы спорил. — Зачем вы меня сюда притащили? — Я хочу попросить вас о помощи. Я выдыхал дым и молчал. Мне бы кто помог… — Дело в том, что Молчанов отказывается с нами говорить. — И что я могу сделать? — Он твердит, что расскажет все только вам. — Мне? — Не спрашивайте меня почему. — Да? А я собирался. Майор взглянул на часы. Они у майора были дорогие, с металлическим браслетом. Наверное, снял с собственноручно убитого агента ЦРУ. — Молчанов истекает кровью. Сейчас его готовят к операции. От наркоза он будет отходить долго. И вообще не известно — отойдет или нет. Поэтому я договорился — нам дадут возможность задать несколько вопросов перед операцией. Он еще какое-то время говорил о том, какие вопросы подстреленному парню нужно задать и какие ответы от него нужно получить. Я, если честно, почти не слушал. Мы вышли из кабинета, майор закрыл дверь на ключ, и мы спустились на первый этаж. Часовой отметил мой пропуск. Мы перебежали по мокрой дорожке в особнячок напротив. Майор сказал часовому: «Это со мной», и тот открыл дверь. За очередным поворотом выложенного кафелем коридора нас встретила медсестра в белом халатике. — Семен Яковлевич просил подождать. Пойдемте, пока переоденетесь. Она проводила нас в раздевалку, повесила мою мокрую куртку на плечики и выдала взамен стопку хрустящего накрахмаленного белья. Белый халат с тесемками на спине, белые бахилы на ноги. — Разговаривать будем уже в операционной — времени нет. Вернувшаяся медсестра провела нас к двери, на которой значилось: «Операционная». — Ждите. Вас вызовут. Мы принялись ждать. Майор поглядывал на свои дорогие часы. Я прислонился к стене. Прямо передо мной, напротив глаз, висело объявление: «Курить воспрещается». Жаль, я бы с удовольствием покурил. Рядом была еще одна дверь. На этой было написано «Вход в морг». Майор улыбнулся и спросил, не хочу ли я осмотреть их морг? Я сказал, что, наверное, нет… может быть, в следующий раз. — Зря. У нас здесь очень хороший морг. Там, кстати, лежит тело вашего китайца… Генконсульство попросило подержать пару дней, пока они не подготовят все к отправке на родину. — Ли Гоу-чженя будут хоронить в Китае? — У нас в стране азиатов не хоронят, отправляют домой. У индусов это как-то связано с религией. А китайцы и японцы своих покойников в основном кремируют. У нас, сами понимаете, никак… — Почему? — Не горят. — Покойники не горят? — Не-а. Я как-то пробовал. Году в восемьдесят шестом. У нас тогда одного японца кремировали. — И как? — Не горит. Чтобы кремировать белого, отводится минут двадцать — двадцать пять. От тела остается только мелкий пепел. А с этим — открываем камеру через полчаса, а он только обуглился малость. Поддали жару, ждем. Открыли еще через полчаса — опять не готов. — Так и не сгорел? — Мы его почти четыре часа поджаривали. Даже саперными лопатками покрошить пробовали — не горит, падла! — Проблема, блин… — А знаете почему? Биохимия. Они же рисом питаются. От риса у них биохимия другая. Не такая, как у нас. Вот они и не горят. — Тяжелая у вас работа… — А вот с русскими — легко. Сегодня на вскрытие одного мужчину привезли. Профессора. В смысле — бывшего профессора. Вот человек — уважаю! — Горит хорошо? — Чтобы его нормально разместить, пришлось сдвигать вместе два стола — на один не помещался. Громадный, рыжий — красота. Не то что ваш Ли. Профессор? Громадный и рыжий? — Как его фамилия? — Чья? — Этого… Профессора… — Люда, как фамилия сегодняшнего профессора? — Толкунов, товарищ майор. Не обращая внимания на надписи на стенах, я потянулся за пачкой «Lucky Strike». — Вы что, знали его? — От чего он умер? Майор посмотрел на медсестру Люду, и та прочитала по бумажке: — От множественных пулевых ранений в область головы и грудной клетки. Я воткнул сигарету в губы. Рука немного дрожала, но попасть удалось с первого раза. Уверен, я бы справился и с зажигалкой, но над дверью зажглась зеленая лампочка, и майор, подобравшись, сказал: — Это нам. Илья, умоляю — вопросы только по существу. Как договаривались. Пожалуйста. Мы прошли сквозь очередную бронированную дверь с цифровым замком и попали прямо к операционному столу. Слепящие лампы, много хромированного металла, сладковатый запах. Может быть, разлагающихся китайских трупов. Гражданин Молчанов лежал на столе. Голый, с побритым животом, к которому уже подвели резиновые шланги, и нереально бледный. Рядом с ним стояли доктора в масках и несколько медсестер. — Две минуты, Владимир Федорович. Больше не могу. Извините. — Хорошо. Две минуты. — Подойдите ближе. Он в сознании и может говорить. Я сделал шаг в сторону операционного стола. На белом лице парня глаза казались черными, как пролитое на стол в лениздатовском буфете вино. Еще на лице был громадный синяк. Я сделал еще шаг, и глаза дружно перекатились в мою сторону. Разумеется, я не помнил ни единого пункта из данных мне майором инструкций. Вы бы помнили? Шепотом я спросил: — Болит? — Болит. — Говорить-то можешь? — Ты, Стогов, не мент… тебе скажу… Парень закрыл глаза. Через десять очень долгих секунд я подумал, что, может быть, он умер. — Короче, так… За пиздюлятор разбитый потом поговорим… когда поправлюсь… Понял, да? Ты вроде нормальный… так что поговорим… Он опять закрыл глаза. Врач демонстративно посмотрел на часы. Дыхание выходило у раненого из горла с хрипом и бульканьем. — Короче… этого Ли завалил я… потому что ты в сортир ломиться начал… а я ж был еще внутри… ну и разнервничался, понимаешь?.. он же мог начать орать… я не со зла, понимаешь?.. просто так получилось: в голову ему: стрельк!.. так что это ты, Стогов, виноват… тебе и ответ держать… ты же понимаешь: нас там трое было: я, ты и китаец… китаец все: в башке дыра и на бобике мусора… а я у него ничего не брал… где камень, никто не знает… интересное кино! По глазам было видно: он уплывает… теряет нить, связывающую его с реальностью… с нами, пока что живыми. — Самое-то обидное что? Самое обидное, что помру, как лох, из-за китайца… Ты когда-нибудь из-за китайца помирал? Вот и я не хочу… из-за китайца… потому что… ты эту падлу отыщи… а главное, камень… потому что с собой у китайца камня не было… гадычем буду, веришь?.. я у него по карманам похлопал: пусто… китаец… я китайцу так и сказал… а он… рожа такая желтая-желтая!.. как солнышко… Из уголка рта у него потекла струйка крови. Глаза закатились. Врач крикнул: — Боря, все! Уводи его! (развернувшись к остальным) Начали! Начали! *** Сто раз подряд я зарекался ходить в больницы. А уж тем более в морги. И все равно приперся. Странный я тип. Никогда не учусь на собственном опыте. Наверное, я не модный и вообще лох, но я верю, что человек — это не мясо плюс кости плюс несколько литров жидкостей. Человек — это… В общем, видеть его на операционном столе, растянутого, как лягушка, мне неприятно. Настолько неприятно, что, увидев, я вынужден потом подолгу отпиваться алкоголесодержащими напитками. Я стоял на крыльце и курил. Майор курил рядом. Из нас двоих руки дрожали только у меня. А голова работала только у майора. — Вы что-нибудь поняли из того, что он сказал? — Немного. Так, кое-что понял. — Кое-что? — Кое-что. — Может, поделитесь? — Поделюсь. Только можно не сейчас? — А что с профессором? Вы его знали? — Перед тем как в «Moon Way» убили китайца, тот оставил для меня в камере хранения кое-какие бумаги. На тибетском языке. Вчера профессор Толкунов переводил мне эти бумаги. — Да? — Мазефака! Это было всего-навсего вчера. Мы помолчали. Я прикурил еще одну сигарету. — Бумаги завтра к двум часам занесете ко мне на Литейный. Пропуск я выпишу. Там же дадите показания. И насчет профессора, и насчет этого… Молчанова… — Хорошо. Майор не отрываясь смотрел на лужи и кусал рыжий моржовый ус. Дверь открылась. К нам под навес шагнула медсестра Люда. Она протянула майору заполненный бланк с печатью внизу. Он пробежал бумагу глазами. — Все. Молчанов умер. В сознание больше не приходил. Капли дождя… сотни тысяч одинаковых капель дождя продолжали все так же тоскливо ударяться о землю. Звук был негромким и успокаивающим. |
Похожие:
 | Илья Стогов Камикадзе Камикадзе Основные блоки: 1)введение (историческое развитие вычислительных систем (ВС), определяемое появлением и развитием программного обеспечения... | | Дуничкин Илья Владимирович, к т. н., Заместитель руководителя унпл... Учебник New Opportunities Elementary (Student’s Book); cd-диск; карточки с заданием для ролевой игры |
| Илья Юрьевич Стогов Русская книга (Тринадцать песен о граде Китеже) Полтора месяца длится война, но сколько горя и слез уже принесла она. И сколько еще принесет. Фашистский сапог топчет землю Прибалтики,... | | Илья Стогов Пепел империй Приуральский район, решением Районной Думы муниципального образования Приуральский район от 18 апреля 2013 года №17 «О структуре... |
| Книга 6 "софия" Пер с англ. E мирошниченко. — К : «София», 2002 М.: Ид «Гелиос», 2002. — 256 с. / Isbn 5-344-00192 М.: (Ид «Гелиос») |  | Общенаучное и междисциплинарное знание Томск. Материалы X всероссийского научно-практического семинара, 21-24 июня 2002 г. [Текст]/рао тгпу [ и др.]; отв ред. Л. К. Рахлевская,... |
| Общенаучное и междисциплинарное знание Томск. Материалы X всероссийского научно-практического семинара, 21-24 июня 2002 г. [Текст]/рао тгпу [ и др.]; отв ред. Л. К. Рахлевская,... | | Форма 2 Аннотация дисциплины базовой (вариативной) части цикла Аннотация... Гос спо по специальности 080106. 51 «Финансы (по отраслям)», утвержденный Министерством образования РФ «18» марта 2002 г., протокол... |
| Постмодернизм Илья Ильин Ильин Илья Постструктурализм, Деконструктивизм, Книга издана при финансовой поддержке российского гуманитарного научного фонда (распоряжение ргнф ж 96-4-6д/24) | | Илья Ильф записные книжки (1925—1937) «Илья Ильф и Евгений Петров. Собрание сочинений в 5 томах. Том 5»: Художественная литература; Москва; 1961 |
| Activate A2 В teacher’s Exam Box (for all levels) даны идеи и информация для того, чтобы учитель мог подготовить учащихся к различным международным... | | В случае заинтересованности по возможности жду Ваши предложения Черняева С. А. Психотерапевтические сказки и игры. — Спб.: Речь, 2002. —168 с. Isbn 5-9268-0108-7 |
| Борис Акимович Исаев Социология. Краткий курс Черняева С. А. Психотерапевтические сказки и игры. — Спб.: Речь, 2002. —168 с. Isbn 5-9268-0108-7 | | 2 Специальный раздел 2 Разработка структуры базы данных программы Черняева С. А. Психотерапевтические сказки и игры. — Спб.: Речь, 2002. —168 с. Isbn 5-9268-0108-7 |
| Е. И. Артамонова, Е. В. Екжанова, Е. В. Зырянова и др.; Под ред.... Т. Г. Миронова (гл. III § 5), Н. Г. Осухова (гл. IV § 2), Е. Г. Силяева (гл. I § 1) | | Использование Интернет-ресурсов на уроках информатики Геометрия, 10-11 [Текст] : учебник для общеобразоват учреждений (гриф мо) / Л. С. Атанасян [и др.]. 11-е изд. М. Просвещение, 2002.... |
