Биоморфизм как система образного моделирования в культуре
Скачать 0.63 Mb.
|
Во второй главе «Биоморфизм как система образов в пространстве российского города», состоящей из четырёх параграфов, выявляются методологические основания для построения когнитивной модели создания визуального кода биоморфизма. Через призму теории Ч.С. Пирса об иконическом символе, названного М.С. Кухтой «интегральным семиотическим образованием», определяются место и роль биоморфных образов в пространстве российского города. Выявляются характеристики биоморфного образа. Методологическими основаниями для построения модели трансляции являются положения гештальтпсихологии, базирующиеся на принципе целостности образа. Применены второй и третий этапы моделирования. На втором этапе построения биоморфная модель выступает как самостоятельный объект исследования. Конечным результатом изучения должно стать множество знаний о модели. Третий этап моделирования предполагает возможность коррекции знаний с учётом тех свойств объекта-оригинала, которые не нашли отражения на предыдущих этапах. В параграфе 2.1 «Детерминация практики моделирования с помощью природных образов» раскрываются особенности детерминации практики моделирования с помощью природных образов. Огромную роль в изучении процессов формирования и канонизации образов и структур в искусстве и культуре в целом сыграли разработки советских, современных российских и зарубежных психологов (Р. Арнхейма, П.И. Зинченко, Д. Гордона, С.Д. Смирнова, К.Б. Соколова, Л.С. Коршуновой и Б.И. Пружинина). Отмечается различие образов мира у людей с разной репрезентативной системой, а также ярко выраженная роль репродуктивного и продуктивного воображения в творчестве. Соотнесение репродуктивного и продуктивного воображения в психологии, мимесиса и поейсиса в философии, реалистического и авторски преобразованного в искусстве, в контексте природных образов находит отражение в виде соотнесённых категорий биологических образов и биоморфизма. Восприятие в контексте этих исследований понимается как процесс переработки информации. Из четырёх видов информации: синергетической (В.А. Копцик, В.М. Петров, Г. Хакен), генетической (Ч. Ламсден, Э. Уилсон, А. Гушурст), поведенческой (В.И. Корогодин, В.Л. Корогодина, А.Н. Северцов) и логической (А.С. Дриккер, В.И. Корогодин, В.Л. Корогодина, В.М. Петров) в исследовании выбраны первые два – генетическая и, в некоторой степени, синергетическая. В этом ключе рассматриваются грани зрительного восприятия, его эмоционально-символическая сторона, первичное и вторичное содержание восприятия. На пути от «художественного текста» к зрителю средствами коммуникации в пространственных искусствах являются выразительность, форма и цвет. Второй стороной «художественного текста», становятся особые физиогномические качества одушевленных и неодушевленных предметов. Опираясь на проведенный анализ эмоционально-символической стороны зрительного восприятия, диссертант сделал вывод о том, что основой выразительности (экспрессии) выступает конфигурация сил, значимая не только для данного объекта, не только для композиции картинной плоскости, но и для мира в целом. Именно на многомерности «художественного текста» основан его символизм. В параграфе 2.2 «Геоморфизм (терраморфизм) и биоморфизм – практика моделирования с помощью природных образов» выявляются место и роль биоморфизма в единой системе природных и неприродных образов. В современной науке значительный интерес вызывает образная система неживой природы. В частности, теме геоморфизма свои труды посвятили такие российские учёные-географы как В.Л. Каганский, А.Г. Раппопорт, Б.Б. Родоман. На Западе также есть работы, посвящённые геоморфизму, из них выделяется исследователь П. Джодидио, постулирующий возможность заимствования образов ландшафта для образования новых форм в современной архитектуре. Ещё большее количество сторонников имеет тема применения биологических образов. Частое использование в терминологии бионоформы, биоформы, биоморфы, биоморфизм… даёт возможность предполагать, что это достаточно изученный вопрос, однако нагромождение этих вариаций отнюдь не выстраивает целостную картину, а лишь всё более запутывает тех, кто пытается в этом разобраться. В исследовании делается попытка выстроить единую систему, определив структуру и характеристики её составляющих. Существующее в формообразовании противопоставление объектов, смоделированных на основе биоморфных образов, с одной стороны, или техноморфных образов − с другой разработано не достаточно полно. На наш взгляд, этот пробел закрывает термин «экоморфные образы», введённый В.А. Паком. В его трактовке экоморфные образы объединяют образы живой и неживой природы. Развивая эту идею, мы взяли на себя смелость предположить, что в экоморфизме объединены гео- и биоморфизм. Использование природных образов в городской среде призвано улучшить видеоэкологию данного места, сделать его более комфортным, на основе уже известного прототипа – геоморфного и биоморфного. Образная система «геоморфизма» и «биоморфизма», составляющих единую систему экоморфизма, в диссертации определена как элемент общей системы природных (экоморфных) образов. Экоморфные образы противопоставляются техноморфным. Изучается проблема мимесиса городской среды объектам живой природы, классифицируются системы моделей, которые составляют биоморфизм и геоморфизм. Геоморфизм предполагает моделирование с помощью образов неживой природы, а биоморфизм – с помощью образов живой природы. Геоморфизм и биоморфизм часто бывают объединены в контексте органи-тека. Особенно часто геоморфизм используется в хай-теке, но в этом случае он сплавлен с техноморфизмом. Геоморфизм более традиционен в архитектуре, чем это может показаться на первый взгляд, так как любое строение, дом – это уже само по себе изменение рельефа местности – холм, гора. Биоморфизм по давности появления может поспорить с геоморфизмом. Особняком стоит повторение человеком результатов труда животных, птиц и насекомых. Применение геоморфизма представлено на макро- и микроуровне − на уровне города и дома. Город рассматривается как живой организм, развивающийся в благоприятных природно-климатических условиях, иногда вопреки им, обладающий своим индивидуальным лицом и языком и одновременно выстраивающий искусственный ландшафт. Дом также соотносится с живым организмом, но в более конкретных биоморфных образах, одновременно он является искусственным элементом общего природного или неприродного ландшафта. В параграфе 2.3 «Биоморфизм – традиционная методика образного моделирования в культуре» рассматриваются структуры и модели антропоморфизма, зооморфизма и фитоморфизма, т.е. определена разветвлённая структура биоморфизма на всех её уровнях. Для проведения анализа биоморфных образов, целью изучения которых является моделирование биоформ в пространственных искусствах, выделен ряд направлений с разной степенью приближения к биологическому образу:
Система биоморфных моделей рассмотрена в европейской культуре и, в частности, русской культуре. Каждое из этих направлений обладает своей специфической системой морфизмов, которые, к тому же, эволюционируют по мере появления новых моделей. Биоморфизмы создают особую сферу структур-культуроидов разного уровня сложности. Культуроиды могут со временем претерпевать изменения в своей образной природе, имея новые трактовки. Традиционная система мышления в новых обстоятельствах насыщает биоморфизм иным подтекстом. В параграфе 2.4 «Моделирование в архитектуре с помощью биоморфных образов» проводятся междисциплинарные, интегративные, в том числе культурологические исследования архитектуры. Объединяя различные уровни и явления культуры, архитектурные стили становятся отражением реального состояния общества, его идеалов и перспектив. Весьма актуальными являются исследования тенденций, определяющих мировое развитие единой системы моделирования и позволяющих интерпретаторам представить ее в будущем. При анализе образного строя памятников архитектуры как огромного поля разнообразных текстов производится поиск в них повторяющихся отношений, связывающих и объединяющих разнородные элементы, а также создаётся специальный методологический инструментарий, при котором это объединение становится возможным. Наиболее вероятными для изучения формирования новой парадигмы моделирования в архитектуре представляются системный, структурно-семиотический и синергетический подходы. При их помощи сложные системы, состоящие из множества разнородных элементов, можно представить в виде моделей, иногда математических, игнорируя различную природу описываемых ими элементов. Так, например, в синергетической картине мира рост и развитие городов, их самоопределение в пространстве сравниваются с формированием живой самоорганизующейся системы, что очень важно для прогнозирования развития цивилизации в целом. Архитекторы и конструкторы, работающие в парадигме биоморфизма, становятся не только проектировщиками зданий, но и создателями новых форм. Работая в парадигме биоморфной архитектуры, они видят «целое ойкумены», вписывая искусственно создаваемый объект в ландшафт, используя сильные и слабые стороны этого ландшафта. Отказавшись от использования «прямого угла» и больших скучных плоскостей, архитекторы проектируют гибкое, упругое, эластичное здание, напоминающее по своим характеристикам растение или живое существо. В компьютерной программе должна быть заложена адаптируемость здания к окружающей среде, будучи органичными не только по форме, но и по существу. Биоморфная архитектура выходит за рамки функциональности и обращается к той жизненной ткани, в которую вплетена архитектура, т.е. связана с объектами живой природы. В третьей главе «Возрождение древних традиций в русской архитектуре втор. пол. XIX – нач. XX вв. Сравнительный анализ столичных и провинциальных контекстов», состоящей из трёх параграфов, биоморфные образы рассматриваются как аттракторы, направляющие динамику перцептивной системы и создающие возможность творческого процесса порождения новых структур в городской среде. Здесь представлена верификация программы исследования места и значения структур и образов биоморфизма в пространстве российского города кон. XIX – нач. XX вв. Методологические положения обобщающего характера проходят апробацию на историко-культурном материале, что позволяет не только эмпирически исследовать специфику формирования структуры символов этого времени, но и даёт возможность на новом качественном уровне проанализировать особенности трансформации традиционного образа через обобщающую структуру единого стиля, принятого в данный отрезок времени. Фитоморфизм, зооморфизм и антропоморфизм рассмотрены через призму русской архитектуры втор. пол. XIX – нач. XX вв. Исследования проводились на территории, ограниченной улицами Кутякова – Мичурина и Чернышевского – Чапаева, а также по Бабушкиному взвозу г. Саратова. Объектом исследования стали фасады и интерьеры зданий второй пол. XIX- нач. XX вв. Сформирован каталог фасадов и деталей интерьера данной территории: развёртки улиц, отдельные фасады, детали архитектурного декора. В параграфе 3.1 «Зооморфизм − практика образного моделирования в русском и неорусском стилях» рассматриваются контексты и границы использования близких по значению концептов «звериный стиль», «зооморфизм», «анимализм». Изучив варианты деформаций формы, разработанных Л.Ф. Жегиным для звериного стиля, и составив таблицу существующих в русском языке зооморфных терминов, диссертант разработал классификацию зооморфных моделей, прежде всего для архитектурных объёмов, общей композиции фасадов и элементов архитектурного декора. Проведено комплексное сравнение использования этих моделей в столичном и провинциальном зодчестве втор. пол. XIX – нач. ХХ вв. Выделена наиболее распространённая структура. Распространённая общепринятая система образов и структур смешивалась с местными традициями. В установленном промежутке времени (втор. пол. XIX – нач. ХХ вв.) выделены 2 этапа формирования этой системы в недрах русского и неорусского стиля. Составлена таблица использования анималистических структур и образов в системе архитектурных фасадов центральных улиц г. Саратова в исторической части города, а также отдельных сохранившихся элементов интерьера. В контексте проведённого исследования по использованию зооморфных образов на период втор. пол. XIX – нач. ХХ вв. были сделаны следующие выводы. 1. В выборе анималистических мотивов существенно различаются приоритеты двух столиц: Петербурга и Москвы, хотя их и объединяют общие классические тенденции, но в Москве происходит перевес в сторону «звериного стиля» Владимиро-Суздальского княжества, а Петербург же, несмотря на некоторый интерес к восточной экзотике, продолжает сохранять академические традиции в целом. 2. Геральдический орел мог иногда трансформироваться в двуглавого дракона. Уже в XIX веке в разных по первоначальному функциональному назначению зданиях в металлических ограждениях лестниц и балконов просматриваются общие элементы «звериного» стиля: двуглавые змеи или драконы и вполне чётко стилизованный двуглавый орёл. 3. В Саратове есть примеры декора, в котором возникают образы фантастических существ, которые невозможно трактовать однозначно. В зависимости от точки отсчёта могут восприниматься и как животное, и как растение. Эти образы можно было бы отнести к «звериному стилю», характерному и для вышивок, и для металлического декора, и для рельефов, украшающих фасад. 4. В саратовских особняках зооморфные образы раскрываются благодаря «железной» растительности, скульптурной пластике и декоративным панно. 5. Имеется место и для авторского видения и для авторских приоритетов. В Санкт-Петербурге грифонов − фантастических крылатых львов с птичьими головами часто можно встретить в декоративном убранстве сооружений архитектора К.И. Росси, а исключительно на изображении коней специализировался скульптор П.К. Клодт. 6. В Саратове наиболее часто повторяются образы львов, грифонов, лебедей и рыб (стерлядок). Из авторских предпочтений обнаружено, что Ф.О. Шехтель чаще всего в декоре своих зданий использовал львиные головы. На основании этого утверждения, а также некоторых других уже существующих свидетельств сделан вывод о возможном авторстве Ф.О. Шехтеля в отношении проекта особняка Рейнеке. В параграфе 3.2 «Фитоморфизм – практика образного моделирования в культуре русского модерна» трансформация образной системы пространственных форм с помощью ограниченного числа новых художественных приёмов является одним из самых очевидных признаков зарождения стиля. От простых цитат исторических стилей прошлого и эклектического многообразия пространственных построений в мировом искусстве последней четверти XIX века произошёл переход к относительному единению форм при помощи интернациональных и национальных фитоморфных структур. Рассматриваются контексты и границы использования близких по значению концептов растительные образы и фитоморфизм. Диссертант разработал классификацию фитоморфных моделей, прежде всего, для архитектурных объёмов, общей композиции фасадов и элементов архитектурного декора. Проведено комплексное сравнение использования этих моделей в столичном и провинциальном зодчестве втор. пол. XIX – нач. ХХ вв. В контексте русского модерна выделяются наиболее часто встречающиеся фитоморфные структуры и элементы, помимо бельгийского «удара бича». Составлена таблица использования растительных образов и структур в системе архитектурных фасадов центральных улиц г. Саратова в исторической части города, а также отдельных сохранившихся элементов интерьера. Как элемент фитоморфизма рассмотрен флороморфизм. В результате проведённых исследований сделаны следующие выводы:
В параграфе 3.3 «Антропоморфизм – возрождение образа человека в русской архитектуре: от классицизма к «классицизирующему» модерну» особое место отведено образам антропоморфизма и антропоморфным структурам. Одним из основных признаков образного мышления считается сознательная субъективность. На этом основании диссертант приходит к заключению, что наиболее обобщающей «системой отсчета» в понимании культурных текстов разных эпох и национальных культур является сам человек. Соотношение «человек и мир» определяет все остальные структурные элементы культурной системы. И образы воображения сознательно создаются человеком в отличие от иллюзий или галлюцинаций, которые являются ложно-неадекватными представлениями. Замечено, что буквальным прочтением формулировки воображения как деятельности, в которую включен сам воображающий, являются антропоморфные образы. Антропоморфный образ – наиболее распространенный биоморфный оттиск. Это первобытный способ мышления не фокусироваться на вещах, а описывать мир с их помощью. Антропоморфный образ − это способ преодоления границ между двумя понятиями: «я» и «не я», когда одушевленное, очеловеченное становится понятным. В этом смысле первобытную культуру относительно последующих периодов можно рассматривать как время восприятия мира через привычные образы. А наиболее подходящим к этой формулировке является образ человека. Дается семантический анализ универсума человеческой фигуры, а также ее роль в специфическом способе «удвоения мира», возможности осуществить переход от конкретно-образного к абстрактно-логическому типу мышления. Раскрывается степень применения антропоморфных образов и скрытых антропоморфных структур в пространственных искусствах с привлечением наиболее характерных примеров семантики антропоморфизма по всем основным разделам пространственных искусств. В изобразительном искусстве были рассмотрены живопись, скульптура, графика; в неизобразительном − архитектура, декоративно-прикладное искусство, художественное конструирование. Столь широкий спектр изучения материала показывает, что антропоморфизм − явление культуры в значительной мере универсальное, не ограниченное ни национальными, ни хронологическими, ни вкусовыми рамками. Впрочем, можно говорить о более частом использовании антропоморфных образов в период отдельных конкретных эпох и стилей. Каждый новый этап истории культуры есть кризис старого понимания проблемы человека и одновременно изменения идеи очеловечивания мира. Магическая схема антропоморфного образа в первобытном искусстве сменилась античной «телесностью». Вновь появившись во времена Возрождения, «телесность» так и осталась характерной чертой европейского культуры. «Одушевленность» средневековья делает антропоморфные образы более схематизированными и канонизированными, а в отдельных случаях практически невидимыми. Движение иконоборчества появилось в Византии, полный отказ от круглой скульптуры − в православии, а запрет изображать людей и животных − в отдельных мусульманских странах. Но и «телесность» античности, и «одушевленность» средневековья, и «разум» Нового времени предполагают сохранение антропоморфных мер и антропоморфных структур. Как система тропов в литературе, так и двойственная природа антропоморфных образов изобразительного искусства предполагают классификацию по следующим категориям: 1) метафора, 2) метонимия, 3) аллегория, 4) аллюзия, 5) антакласис, 6) парономазия, 7) аналогия (антропоморфные пейзажи, антропоморфные натюрморты, антропоморфные бытовые сценки). Систематизировано проявление антропоморфного в предметном мире по следующим характеристикам:
Проводится анализ русской архитектуры и степени соответствия скрытых антропоморфных структур архитектурным членениям. Из рассмотренных диссертантом двадцати одной церкви г. Саратова трехчастное строение в виде антропоморфных паттернов имеет одиннадцать колоколен и восемь основных объемов, т.е. трехчастные, антропоморфные паттерны определяют структуру половины колоколен и одной трети основных объемов. Сравнительный анализ чертежей саратовских православных церквей XVIII – XIX вв. приводит к выводу о доминировании в их строении трехчастных структур типа: (шпиль + купол) : (четверик или барабан) : (основной объем), что соответствует пропорциям трехчастного антропоморфного паттерна (голова + торс) : (бедро) : (голень + стопа). Эти членения по высоте выразительно выделяются поясками, карнизами, изменениями форм и объемов. Подобную трехчастную структуру золотого сечения, вида 3:2:2 имеют Дом Пашкова в Москве (архитектор В.И. Баженов), собор Смольного монастыря (архитектор В.В. Растрелли), Адмиралтейство (архитектор А.Д. Захаров) в Санкт-Петербурге и многие другие выдающиеся памятники архитектуры. В архитектуре церквей четырехчастному антропоморфному паттерну голова : торс :бедро : голень – соответствует четырехчастная структура (шпиль, луковица, шейка) : (шатер для колокольни или купол для основного объема) : (четверик или барабан) : (основной объем). Такое четырехчастное строение особенно характерно для колоколен. В работе на примере православных Саратова рассматривается конкретная схема, сочетающая в себе классические пропорции человека и законы золотого сечения. В заключении подводятся итоги диссертационного исследования, формулируются основные выводы, намечаются перспективы дальнейшего изучения биоморфизма как культурной системы, совокупность элементов которой образует динамичный культурный комплекс со всеми входящими в него объектами и связями между ними. В результате проведённого исследования создана авторская концепция биоморфизма, согласно которой он представлен как метод моделирования искусственной среды с помощью образов живой природы, задающий целую систему связей различных образов и структур. Сформирована культурологическая модель биоморфизма. |
Похожие:
 | Реферат №1 На тему: «История развития экономико-математического моделирования» Однако методология моделирования долгое время развивалась независимо отдельными науками. Отсутствовала единая система понятий, единая... | | Рефератов для 9 го класса в мастерской математического моделирования Математику, с одной стороны, можно рассматривать как язык для описания наблюдаемого мира, а с другой, как набор конструкций для теоретического... |
 | Реферат Программная система «Среда моделирования марс» С в е д е н и я о б о р г а н и з а ц и и, п р е д о с т а в л я ю щ е й а и п в о в н т и ц | | Основы моделирования головы сплайнами (часть 1) У меня в планах создание персонажа и его анимация, а пока поговорим о моделировании головы при помощи сплайнов. Я с удовольствием... |
| Программа индивидуального развития по русскому языку учащейся 10... С этой целью вводится система заданий, упражнений направленных на осмысление учащейся как предметного, понятийного, образного содержания... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... «Основные приемы моделирования», таблица «Правила моделирования», схема «Приемы моделирования», шаблоны основ переда плечевого изделия,... |
| Творчества как особого рода деятельности и концепция поэта как особой... Проблема «предромантизма» в литературоведении. Предромантизм как феномен культуры второй половины XVIII века. Полемика с позитивистскими... | | Овместное использование функционального и имитационного моделирования... Ого моделирования, обеспечивающая повышение результативности разработки различных этапов жизненного цикла сложной технической системы.... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... «Система методической работы по физической культуре как средство повышения профессионального потенциала учителей физической культуры,... | | 5. примерный перечень вопросов к экзамену человек как целостная биологическая... Общая характеристика стволовой части мозга. Строение и функционирование его отделов |
| Инновационные парадигмы и технологии имитационного моделирования... В докладе рассматриваются методологические, инструментальные, практические аспекты применения имитационного моделирования, его инновационных... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Тема: Система методической работы по физической культуре и обж как средство повышения профессионального потенциала учителей, обеспечивающих... |
| Учебно-методический комплекс дисциплины «Методы математического моделирования» Контрольный экземпляр находится на кафедре информатики, математического и компьютерного моделирования шен двфу | | Национальное Общество Имитационного Моделирования Санкт-Петербургский... Современные среды визуального моделирования являются базисом таких технологий и используются в научных исследованиях, промышленном... |
| Конспект урока технологии в 6 классе Тема: основы конструирования... Цель: изучить с учащимися элементы и последовательность конструирования и моделирования изделий | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Это обязательно труд, ручной, физический труд. Это развитие зрительного восприятия, гибкости пальцев, но еще и развитие образного... |
