Глава 2. ОСОБЕННОСТИ ПРИМЕНЕНИЯ ЗАПРЕТА ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯ ПРАВОМ В КОРПОРАТИВНЫХ ПРАВООТНОШЕНИЯХ
2.1. Корпоративные правоотношения как сфера возможного злоупотребления правом
Правоприменительная практика сталкивается с большим количеством корпоративных конфликтов и споров, при этом достаточно часто действия субъектов корпоративных правоотношений осуществляются в рамках предоставленного им права, но за его пределами, то есть могут рассматриваться как злоупотребление правом.
На недопустимость осуществления корпоративных прав с нарушением их пределом указывает, хотя и не являющийся общеобязательным актом, Кодекс корпоративного поведения.1 Так пункт 1.5 закрепляет правило, что не допускаются действия акционеров, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другим акционерам или обществу, а также иные злоупотребления правами акционеров.
В связи с этим необходимо дать определение корпоративным правоотношениям и выявить их сущностные признаки. Понятие термина «корпоративные правоотношения» на протяжении длительного времени остается дискуссионным, хотя предприняты определенные шаги к его закреплению в новой редакции ГК РФ. В частности, в статью 2 ГК РФ внесено дополнение, расширяющее предмет гражданско-правового регулирования за счет «отношений, связанных с участием в корпоративных организациях или с управлением ими (корпоративные отношения)».1
В настоящее время в научной литературе все больше говорится об особой роли корпоративных правоотношений, однако единый подход к определению данной категории не выработан. Трудно не согласиться с В.Ф. Яковлевым в том, что теперь корпоративные правоотношения - неотъемлемая часть правоотношений, возникающих в процессе правового регулирования имущественных отношений. В.Ф. Яковлев также отмечает, что корпоративные отношения - это часть общественных связей в сфере экономики. Главным же содержанием экономической жизни служат отношения собственности, в которых и «рождаются» основы корпоративных отношений.2
Е.А. Суханов говорит о том, что корпоративные правоотношения представляют собой относительные имущественные, но отличные от обязательственных правоотношений, правовые связи между корпорацией и ее участниками, содержание которых сводится к предоставлению участникам корпорации обеспеченной законом возможности в какой-либо форме управлять делами корпорации и участвовать в имущественных результатах ее деятельности.3
По мнению Т.В. Кашаниной, корпоративные правоотношения – это «разнообразные отношения внутри корпорации как единого и целостного образования, в котором объединены такие разноплановые категории людей, как собственники, управляющие, наемные работники. Интересы этих людей порой бывают взаимоисключающими (например, собственники заинтересованы во вложении полученной прибыли в развитие производства, наемные работники – в ее распределении и потреблении). Достичь баланса различных интересов позволяют умело составленные корпоративные нормы».1
Д.В. Ломакин придерживается более узкого толкования понятия и говорит об особой группе гражданских правоотношений, возникающих в рамках корпорации, юридических лиц, основанных на началах участия (членства), которые опосредуют отношения имущественного и не имущественного участия членов корпорации в ее деятельности.2
По мнению М.А. Рожковой, корпоративное правоотношение – это относительное гражданское правоотношение, в котором обязанности конкретного органа корпорации осуществлять управление и ведение дел корпорации корреспондируют с правом участников этой корпорации (персональный состав которых может неоднократно изменяться) на получение информации и участие в управлении и ведении дел.3
Ряд авторов рассматривают корпоративные правоотношения в широком и узком смысле. Так, например, И.С. Шиткина рассматривает корпоративные отношения в узком смысле - как внутренние отношения в корпорации, например связанные с участием акционеров (участников) в управлении и контроле за деятельностью общества, и в широком смысле - как отношения, возникающие в связи с предпринимательской деятельностью корпорации как юридического лица, а также вопросы, связанные с государственным регулированием создания и деятельности корпораций, например регулированием эмиссии ценных бумаг.4 В.В. Долинская, исходя из специфики круга субъектов и объектов акционерных правоотношений, предлагает выделять собственно акционерные правоотношения - акционерные правоотношения в узком смысле - и правоотношения, связанные с регулированием деятельности акционерных обществ и акционеров, - внешние акционерные правоотношения.1
В итоге, корпоративные правоотношения можно определить как особый вид гражданских правоотношений, которые не могут быть сведены ни к вещным, ни к обязательственным. Данные правоотношения связанны с участием в корпоративных организациях и с управлением ими.
Злоупотребление правом в корпоративных правоотношениях является дискуссионной областью цивилистической науки, существует большое количество точек зрения относительно потенциальной возможности злоупотребления корпоративными правами, а также критериев признания действий в качестве злоупотребления правом.
По данному вопросу предлагаем обратиться к наиболее интересным позициям, принадлежащим Г.Л. Адамовичу, Д.В. Гололобову, А. Мельнику, С.Д. Радченко. Г.Л. Адамович называет два основных принципа осуществления корпоративных прав, в случае использования прав в нарушении данных принципов действия такого лица могут быть квалифицированы как злоупотребление правом (при этом в основу такой концепции положен критерий интереса).2 Первый из них – осуществление корпоративных прав таким образом, чтобы каждый акционер в равной степени (то есть только пропорционально количеству принадлежащих ему акций и только в зависимости от содержания прав, которые предоставлены акцией соответствующего типа) имел возможность получить выгоду или должен был понести ущерб, явившиеся результатом такого осуществления. Этот принцип, в частности, означает требование равенства возможностей удовлетворять свой имущественный интерес в обществе независимо от принадлежности к большинству или меньшинству. Если акционер осуществляет свои корпоративные права с целью получения необоснованных преимуществ перед другими акционерами, то такие действия будут признаны злоупотреблением правом.
С принципом равенства акционеров Г.Л. Адамович тесно связывает принцип использования субъективных прав в соответствии с их назначением. По смыслу закона интерес акционера в получении дохода в связи с участием в акционерном обществе может быть удовлетворен лишь в случае удовлетворения интереса общества в целом (получение прибыли), и никогда – помимо него. Из этого ученый делает вывод, что назначение прав любого акционера (мажоритарного или миноритарного) состоит в достижении наилучшего результата хозяйственной деятельности общества и распределении полученной прибыли между участниками. Следовательно, в качестве второго критерия называется использование субъективных прав в противоречии с интересами акционерного общества (разумно понимаемым общим интересом акционеров).
При этом Г.Л. Адамович отмечает, что, исходя из понимания акционерного общества как объединения, создаваемого для реализации гражданами своих прав в своем интересе, интерес акционерного общества представляет собой единство интересов всех его акционеров, выступающих исключительно в этом качестве, без учета их трудовых, хозяйственных связей с акционерным обществом, особенностей личности акционера.1
Похожей точки зрения придерживается С.Д.Радченко, который отмечает, что применительно к деятельности акционерного общества можно говорить о том, что у акционерного общества нет интересов, отличных от интересов акционеров, а интерес акционерного общества - совокупность, единство интересов всех его акционеров.2 При этом каждый акционер может удовлетворить свой частный интерес по сравнению с другими акционерами в пропорции к количеству принадлежащих ему акций, так как объем корпоративных прав прямо зависит от данного количества. Количество акций отражает степень участия в формировании воли общества и степень проявления личного интереса акционера в общем интересе всех акционеров.
У Д.В. Гололобова в основу концепции злоупотребления корпоративными правами положен критерий ущерба. По его мнению, злоупотребляя правом, акционер использует принадлежащие ему в силу владения акциями права в ущерб интересам иных акционеров и менеджеров акционерного общества. Границей, за которой просто использование акционером своего права перерастает в злоупотребление правом, является ситуация, когда размер вреда от подобного рода действий акционера достигает уровня публичной опасности для акционеров и менеджеров общества. Злоупотребление акционером своим правом есть нарушение им общих принципов корпоративного поведения, в силу которых это лицо должно осуществлять свои субъективные права акционера с учетом законных прав и интересов иных акционеров и самого акционерного общества.1
В большинстве случаев позиции ученых расходятся по вопросу потенциальной возможности осуществления субъективных прав акционера (участника) с нарушением прав других акционеров (участников). Ряд авторов, например А. Мельник2, придерживаются той точки зрения, что злоупотребление корпоративными правами со стороны одних акционеров может состоять в нарушении прав других акционеров. Например, в ситуации, когда при существовании правила «одна акция - один голос» акционеры с пакетом менее 10% акций не имеют реальных рычагов управления компанией, что позволяет мажоритарным акционерам определять деятельность компании. Ученый признает такую ситуацию злоупотреблением правом, так как мажоритарий, используя свое право, должен управлять обществом с учетом интересов общества и его акционеров, соблюдать баланс интересов.
Но с данной точкой зрения соглашаются не все. С.Д.Радченко и Г.Л. Адамович совершенно правильно замечают, что злоупотребление корпоративными правами не может состоять в нарушении прав других акционеров, в том числе в ситуации, когда действия акционера (участника) отвечают интересам юридического лица, но ущемляют корпоративные права отдельной группы акционеров. Принятие решения коллегиальными органами управления юридических лиц производится именно по мажоритарному принципу – решения принимаются большинством голосов. В корпоративном праве нет принципа равенства акционеров, есть принцип равенства прав, заключенных в акции: об этом говорится в пункте 1 статьи 31 Федерального закона «Об акционерных обществах» (каждая обыкновенная акция общества предоставляет акционеру - ее владельцу одинаковый объем прав). Как отмечает С.Д. Радченко, если акционер, располагающий крупным пакетом акций, единолично определяет волю общества, то это не является злоупотреблением правом управления обществом.1
Данная позиция обосновывается, в частности, тем, что осуществление прав одних акционеров (участников) с нарушением корпоративных прав других акционеров (участников) невозможно, так как между ними отсутствуют какие-либо правоотношения. К примеру, К.И. Скловский отмечает, что правоотношения между учредителями юридического лица присутствуют только на стадии создания общества, и таким образом, действие договора о создании общества исчерпывается его созданием, и с момента создания договор прекращается достижением цели (исполнением).2
Рассмотрев основные подходы к злоупотреблению правом в корпоративных правоотношениях, также важно обратить внимание на основные причины (условия), которые «предоставляют» возможность субъектам корпоративных правоотношений злоупотреблять своими правами. По мнению многих ученых, основными причинами злоупотребления правом в коммерческих организациях являются конфликт интересов участников хозяйственного общества и отсутствие законодательной квалификации института злоупотребления правом, а также отсутствие длительной практики корпоративных правоотношений, и как следствие этого, отсутствие сложившейся единообразной правоприменительной практики рассмотрения арбитражными судами корпоративных споров.1
Кроме того, одной из важных причин, вызывающей многочисленные злоупотребления правами в хозяйственных обществах, следует назвать несовершенство формулировок законодательства (например, относительно конкретизации прав и обязанностей субъектов корпоративных правоотношений, такая несогласованность позволяет неоднозначно толковать нормы права). По мнению ряда ученых, многих случаев злоупотребления правом можно было бы избежать при наличии в российском законодательстве более точных и корректных формулировок норм.
До появления пункта 4 в статье 10 ГК РФ можно было назвать и такую причину, как отсутствие имущественной ответственности за вред, причиненный действиями лиц, злоупотребляющих своими правами. Единственные последствия, которые могли наступить для лица, злоупотребляющего правами, предусмотренные пунктом 2 статьи 10 ГК РФ - отказ лицу в защите принадлежащего ему права. Между тем, как справедливо отмечает Д.А. Токарев, взыскание хотя бы с одного недобросовестного участника коммерческой организации, злоупотребляющего своими правами, убытков, причиненных компании или ее участникам злоупотреблением правом, позволило бы коренным образом изменить ситуацию с соблюдением прав в корпоративных отношениях.1
В дополнение к перечисленным причинам, способствующим злоупотреблению правом со стороны отдельных лиц, выступают в ряде случаев низкие правосознание и правовая культура участников корпоративных отношений, которые используют принадлежащие им права в недобросовестных целях; причины могут обнаруживаться и в отсутствии необходимых навыков разрешения корпоративных конфликтов.
Еще одним условием злоупотреблений в корпоративных отношениях является наличие большого количества участников. Корпоративным злоупотреблениям более всего подвержены организации, в которых количество участников значительно. Чем больше в корпорации участников, тем труднее осуществлять контроль за деятельностью ее органов, а также сложнее организовать порядок принятия решений общим собранием юридического лица, при котором будут максимально соблюдены интересы всех участников.
Принимая во внимание заслуживающие внимания позиции ученых по данной проблематике, обратимся к анализу судебной арбитражной практики по корпоративным спорам, в которой суды квалифицировали действия со стороны акционеров (участников), а также самого хозяйственного общества в качестве злоупотребления правом.
При этом в зависимости от злоупотребляющего субъекта можно назвать две формы злоупотребления правом – во-первых, со стороны хозяйственного общества и его органов управления; во-вторых, со стороны участников такого общества.
2.2. Злоупотребление правом в корпоративных правоотношениях со стороны хозяйственного общества
1. Злоупотребление правом путем препятствия акционеру в реализации его права на участие в управление обществом.
Гражданское законодательство предоставляет участникам юридического лица право участвовать в управлении делами общества, так пункт 1статьи 32 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»1 предусматривает, что все участники общества имеют право присутствовать на общем собрании участников общества, принимать участие в обсуждении вопросов повестки дня и голосовать при принятии решений. Федеральный закон «Об акционерных обществах» предоставляет аналогичное право - акционеры - владельцы обыкновенных акций общества могут участвовать в общем собрании акционеров с правом голоса по всем вопросам его компетенции (пункт 2 статьи 31).
Но на практике нередки случаи, когда общее собрание проводится в месте, к которому доступ группы акционеров (участников) невозможен, либо существенно затруднен, а также ситуации, при которых акционеру (участнику) не предоставляется полная и достоверная информация о месте проведения общего собрания с целью максимально затруднить акционеру поиск места проведения собрания.
Как отмечает Д.А. Кудрин, встречаются ситуации, когда акционера (участника) не допускают на собрание, к примеру, если он не включен в список лиц, имеющих право находиться на территории предприятия, если на него не оформлен разовый пропуск или если он не представит документы, подтверждающие владение акциями на законных основаниях, а также по иным совершенно надуманным причинам.2
При этом квалификация действий управомоченных субъектов в качестве злоупотребления правом должна проводиться с учетом рекомендаций Федеральной службы по финансовым рынкам. Так пункт 2.9 Положения о дополнительных требованиях к порядку подготовки, созыва и проведения общего собрания акционеров закрепляет правило, что общее собрание акционеров должно проводиться в поселении (городе, поселке, селе), являющемся местом нахождения общества, если иное место его проведения не установлено уставом общества или внутренним документом общества.1
Таким образом, злоупотребление правом в данной ситуации возможно, если общество воспользовалось диспозитивной нормой и предусмотрело иное место проведения собрания. Если оно данным правом не воспользовалось, то суды на практике, как правило, признают такие решения общего собрания недействительными, без ссылки на статью 10 ГК РФ, так как у общества нет права на определение места проведения вне населенного пункта, являющегося местом нахождения общества.
Наиболее показательным в данном случае является Постановление Федерального Арбитражного суда РФ Поволжского округа от 26 января 2007 года по делу № А-57-10213/06-25.2 В арбитражный суд обратился акционер о признании недействительным решения общего собрания акционеров в части предоставляющей генеральному директору право определять место проведения собрания из четырех городов: г. Саратов, г. Москва, г. Минск и г. Катманду. Суд первой инстанции, не соглашаясь с доводами истца и полагая, что пункт 2.9 указанного Положения не может быть истолкован как допускающий определение в уставе лишь одного конкретного места проведения общих собраний акционеров, в иске отказал.1
Постановлением суда апелляционной инстанции решение суда было отменено, иск удовлетворен. В обоснование своего вывода суд указал, что место проведения собраний акционеров должно определяться с учетом реальной возможности всех акционеров реализовать свое право на участие в собрании. В то время как определение во внутреннем документе акционерного общества в качестве мест проведения общих собраний акционеров населенных пунктов, находящихся вне пределов Российской Федерации (г. Минск, г. Катманду), является злоупотреблением правом по смыслу статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также создает возможность для воспрепятствования тем или иным акционерам (прежде всего, физическим лицам) участвовать в общих собраниях акционеров, проводимых в данных городах, и является злоупотреблением правом по смыслу статьи 10 ГК РФ.
Таким образом, оспариваемое решение общего собрания нарушает право акционеров на равный доступ к участию в общем собрании акционеров с правом голоса по всем вопросам его компетенции. Кроме того, судом апелляционной инстанции было учтено, что, как следует из материалов дела, общество и его акционеры не осуществляют какой-либо деятельности в тех иностранных государствах, где расположены соответствующие населенные пункты, в связи с чем определение их в качестве мест проведения общих собраний не связано с особенностями хозяйственной деятельности общества или местом пребывания его акционеров.
ФАС Поволжского округа по данному делу решение суда апелляционной инстанции оставил без изменения.
По другому делу ФАС Северо-Кавказского округа2 также признал действия совета директоров в качестве злоупотребления правом: так в соответствии с пунктом 1.5 устава, утвержденного внеочередным общим собранием акционеров от 12.11.2007, местом нахождения ОАО «ОЗАТЭ» являлось следующее: Российская Федерация, Республика Северная Осетия - Алания, г. Владикавказ. В пункте 12.3 устава общества указано, что общее собрание акционеров проводится в г. Владикавказе. По решению совета директоров общества собрание акционеров может проводиться в любом городе на территории Российской Федерации.20 ноября 2008 года советом директоров общества принято решение о проведении внеочередного собрания акционеров общества в г. Москве.
ФАС Северо-Кавказского округа отметил, что суды пришли к правильному выводу о том, что место проведения собрания акционеров должно определяться с учетом реальной возможности всех акционеров реализовать свое право на участие в собрании. Определение советом директоров в качестве альтернативного места проведения собрания любого города на территории Российской Федерации, в том числе г. Москвы, является злоупотреблением правом по смыслу статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, при этом решение немотивированно и ограничивает права акционеров общества, возлагая на них дополнительные расходы.
Доказать злоупотребление правом со стороны общества и лиц, ответственных за организацию и проведение собрания, в подобных случаях довольно сложно. Но для защиты своих прав и фиксации таких неправомерных действий со стороны хозяйственного общества, акционер (участник) имеет право пригласить на собрание нотариуса, который при необходимости может засвидетельствовать факт нахождения акционера (участника) в определенном месте в определенное время, то есть в месте предполагаемого проведения общего собрания (ст. 83 Основ законодательства РФ о нотариате).1
2. Злоупотребление правом путем ненадлежащего уведомления акционера (участника) общества о проведении общего собрания.
На практике не редки ситуации, когда акционеру (участнику) обществом направляется не надлежаще оформленное сообщение о проведении общего собрания, а любое другое письмо, и в связи с этим акционер (участник) не будучи уведомленным надлежащим образом не принимает участие в общем собрании общества и решение принимают только заинтересованные лица.
Такая проблема возникает в виду того, что законодательство не содержит четких и необходимых правил о направлении такого сообщения. Так абзац 3 пункта 1 статьи 52 Федерального закона «Об акционерных обществах» и пункт 1 статьи 36 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» предусматривают, что сообщение о проведении общего собрания направляется акционеру (участнику) заказным письмом. При этом законодатель не закрепляет правила о том, что такое сообщение должно быть направлено заказным письмом с уведомлением или с описью вложения.
Указанные недостатки законодательства, как отмечает В.И. Добровольский,2 приводят к ситуации, когда при возникновении спора недобросовестное лицо предоставляет в суд почтовую квитанцию без указания наименования документа, вложенного в почтовый конверт, и без доказательства его получения участником общества.
3. Злоупотребление правом путем ведения двойного, параллельного реестра акционеров.
В судебной практике зачастую встречаются случаи, когда представители сторон при разрешении корпоративного спора в суде ссылаются на двойное, параллельное ведение реестра акционеров различными реестродержателями. Такая ситуация влечет за собой нарушение прав и интересов акционеров, нарушение нормального функционирования юридического лица, а также возможный силовой захват управления.
Так, В.И. Добровольский приводит пример1, когда при смене владельца контрольного пакета акций в результате одной или нескольких сделок зачастую возникает конфликт интересов новых и старых акционеров. При этом новые акционеры назначают нового генерального директора, в то время как старый генеральный директор, представляющий интересы бывших мажоритарных акционеров (а сейчас миноритариев), отказывается передать новому директору реестр акционеров, печать и всю документацию общества (включая учредительные документы и бухгалтерскую, налоговую отчетность).
Новый генеральный директор, как правило, признает реестр акционеров утраченным (хотя достоверно известно его местонахождение) и на этом основании заводит свой новый «восстановленный» реестр, который общество ведет само или поручает его ведение независимому реестродержателю.
Таким образом, новый реестр акционеров может существовать только в случае, если первоначальный реестр утрачен по каким-либо причинам.
Основанием замены регистратора и передачи реестра новому регистратору может быть только прекращение договора с предыдущим регистратором. До прекращения данного договора новый регистратор не вправе вести реестр акционеров. Таким образом, в случае, если реестр акционеров не передан новому реестродержателю от бывшего держателя реестра, никакие действия по внесению записей в реестр акционеров новый держатель реестра производить не вправе. Тем не менее на практике, как указывалось выше, имеют место случаи, когда, не получив реестр акционеров от реестродержателя (общества или независимого регистратора), новый генеральный директор, назначенный составом акционеров, считающих себя обладателями контрольного пакета акций, заводит новый реестр акционеров, т.е. создает параллельный реестр.
Представляется интересным в данном случае Постановление Федерального Арбитражного суда РФ Северокавказского округа от 10 октября 2006 г., дело № Ф08-5015/2006 по делу № А22-1008/2003/2-102/Ар431, так суд установил, что корпоративный конфликт возник в связи с попыткой «недружественного захвата предприятия». Об этом свидетельствовало параллельное существование двух реестров акционеров и двух систем органов управления, изменение юридического адреса, отчуждение имущества, ликвидация юридического лица. Оспариваемые решения собрания акционеров были направлены на предотвращение захвата предприятия, а требования о признании этих решений недействительными - на создание условий для захвата. Как указал суд, недружественный захват является формой злоупотребления правом и не подлежит судебной защите в силу статьи 10 ГК РФ. Поскольку иск о признании недействительными решений собрания являлся одним из составных элементов недружественного захвата, он не подлежал удовлетворению.
Таким образом, подобные действия по созданию и ведению двойного, параллельного реестра акционеров правоприменительной практикой признаются злоупотреблением правом.
2.3. Злоупотребление правом в корпоративных правоотношениях со стороны участника хозяйственного общества
1. Злоупотребление правом на информацию со стороны акционера.
Право акционера на получение информации о деятельности общества традиционно признается одним из основных корпоративных прав, поскольку оно не только важно само по себе, но и ценно в качестве гарантии надлежащего осуществления иных субъективных прав, принадлежащих участникам (акционерам).1Но следует отметить, что акционеры достаточно часто злоупотребляют предоставленным им правом.
Федеральный закон «Об акционерных обществах» закрепляет в статье 91 обязанность общества обеспечить акционерам доступ к документам, предусмотренным статьей 89 указанного закона, в течение семи дней со дня предъявления требования для ознакомления в помещении исполнительного органа общества. При этом к документам бухгалтерского учета и протоколам заседаний коллегиального исполнительного органа имеют право доступа акционеры, имеющие в совокупности не менее 25 процентов голосующих акций общества.
На практике часто возникают ситуации, когда акционер систематически запрашивает у общества большое количество сведений и документов, что отрицательно сказывается на деятельности самой организации. В данной ситуации суды обосновано применяют запрет злоупотребления правом. Так, например, в Постановлении ФАС РФ Дальневосточного округа от 5 сентября 2011 года по делу № Ф03-3102/20112было отмечено, что суды первой и апелляционной инстанции правомерно признали действия акционера, требующего предоставления возможности ознакомления с регистрами бухгалтерского учета за период с 2007 по 2010 г., злоупотреблением правом в связи с тем, что был запрошен неконкретизированный и неограниченный объем и перечень документов, которые ведутся в электронном виде.
Аналогичная позиция выражена в пункте 4 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 18.01.2011 №144 «О некоторых вопросах практики рассмотрения арбитражными судами споров о предоставлении информации участникам хозяйственных обществ».1
С.Д. Радченко также говорит о том, что если акционер в течение относительно непродолжительного периода времени запрашивает одни и те же документы, то это говорит о том, что он осуществляет право требования без какого-либо интереса для себя, и только в данном случае его требование может быть квалифицировано как злоупотребление правом. Поскольку сам Федеральный закон «Об акционерном обществе» не предусматривает такого основания для отказа в предоставлении копий документов, как повторность их запроса, то таким основанием может быть признана статья 10 ГК РФ.2
Также в указанном письме ВАС РФ в пункте 1 обращает внимание на то, что о злоупотреблении правом на информацию может свидетельствовать то, что участник, обратившийся с требованием о предоставлении информации, является фактическим конкурентом хозяйственного общества (либо его аффилированным лицом), а запрашиваемая информация носит характер конфиденциальной, относится к конкурентной сфере и ее распространение может причинить вред коммерческим интересам общества.
Примером реализации на практике данного положения может являться постановление ФАС РФ Уральского округа от 14 ноября 2012 г. № Ф09-10061/12 по делу № А50-2205/2012.3 Н. обратился в Арбитражный суд Пермского края к ООО «УМНУ», участником которого он является, с требованием о предоставлении ему информации о деятельности общества и ознакомлении с бухгалтерской и иной документацией. ФАС Уральского округа, оставив без изменения решения суда первой и апелляционной инстанций об отказе в удовлетворении требований Н., указал следующее: истец Н. является также учредителем и исполнительным директором другого юридического лица с таким же наименованием («УМНУ 2»), что и ответчик – ООО «УМНУ 1», оба этих юридических лица расположены по одному и тому же адресу, их фирменные наименования тождественны, они выступают конкурентами по отношению друг к другу, осуществляя аналогичные виды экономической деятельности. Судами также установлено, что истец, владея информацией о деятельности ответчика, его контрагентов, используя фирменное наименование ответчика, раскрыл всю информацию о деятельности ответчика перед другим обществом «УМНУ 2». Установив указанные обстоятельства, а также приняв во внимание, что запрашиваемая истцом информация относится к конкурентной сфере, для истца, как для конкурента, в настоящее время является конфиденциальной, и ее распространение может причинить вред коммерческим интересам общества - ответчика, суды пришли к обоснованному, соответствующему законодательству и материалам дела выводу о злоупотреблении истцом своим правом на информацию и правомерно отказали в удовлетворении исковых требований Н.
А.А. Кузнецов отмечает, что данный перечень случаев недобросовестного поведения участника (акционера) общества необходимо дополнить целым рядом других часто встречающихся в судебной практике примеров злоупотребления правом на информацию: предъявление требования об изготовлении большого количества копий документов с целью затруднить деятельность общества; немотивированные требования об изготовлении копий документов, которые раскрываются обществом публично в сети Интернет.1
В этом же пункте 1 ВАС РФ приводит примеры тех случаев, когда в действиях акционера (участника) имеет место правомерный интерес: планирование истцом продажи своих акций или доли в уставном капитале (в том числе в ходе процедур банкротства истца), подготовка к обращению в суд с требованием об оспаривании решения органа или договора хозяйственного общества либо о привлечении к ответственности органов общества, а также подготовка к участию в общем собрании акционеров.
При этом как отмечает А.А. Серебрякова, интерес акционера в предоставлении ему документов, перечисленных в статье 89, может выражаться в возможности сравнить положение данного общества с положением и деятельностью других юридических лиц.1Как итог, акционер, ознакомившись с балансом общества и его годовым отчетом, может сделать правильные выводы о финансовом состоянии общества и перспективах его развития, и в случае негативного прогноза, передать свои акции другому лицу.
Таким образом, в случае применения статьи 10 ГК РФ суд в каждом конкретном деле должен учитывать все обстоятельства совершенного действия, а именно частоту обращений с таким требованием, перечень запрашиваемых документов, а также интерес самого акционера.
2. Злоупотребление правом путем неявки на голосование с целью недобора кворума, а также путем необоснованного голосования за или против конкретного решения.2
Показательным в данном случае является следующий пример:3 гражданин А., являвшийся генеральным директором акционерного общества, обратился в арбитражный суд с иском к данному обществу о признании недействительным решения совета директоров, которым были досрочно прекращены его полномочия и избран новый генеральный директор. Решением суда, оставленным без изменения постановлением апелляционной инстанции, исковое требование удовлетворено. При этом суды исходили из следующего.
Как следовало из материалов, уставом ответчика для решений совета директоров по вопросам о назначении и досрочном прекращении полномочий генерального директора было предусмотрено положение о том, что данные решения принимаются не менее чем пятью голосами при обязательном присутствии на заседании всех членов совета директоров. Количественный состав совета директоров уставом общества был определен в семь членов. При принятии оспариваемых решений в заседании совета директоров участвовало шесть членов совета директоров. При таких обстоятельствах оспариваемое решение принято с нарушениями требований, содержащихся в уставе, и потому является незаконным.
Суд кассационной инстанции принятые по делу судебные акты отменил, в иске отказал, признал предъявление истцом указанного требования злоупотреблением правом, поскольку принятие оспариваемого решения вызвано недобросовестными действиями самого истца.
Положения устава ответчика, которыми установлено, что решения совета директоров по вопросам назначения генерального директора и досрочного прекращения его полномочий принимаются при обязательном присутствии всех членов совета директоров, сами по себе законодательству не противоречат. Однако в рассматриваемом случае в заседании совета директоров не принял участие сам истец, который, будучи генеральным директором, являлся также членом совета директоров.
Судом установлено, что истец был надлежащим образом извещен о месте, времени проведения заседания совета директоров, а также о его повестке дня, при этом им не оспаривалось отсутствие уважительных причин неучастия в указанном заседании.
Таким образом, истец, являясь лицом, напрямую заинтересованным в непринятии советом директоров решения по вопросу о досрочном прекращении своих собственных полномочий как генерального директора, воспользовался указанным положением устава для того, чтобы посредством неявки в заседание совета директоров блокировать принятие данного решения.
3. Злоупотребление правом участником общества при реализации права на созыв общего, повторного собрания акционеров (участников), внеочередного собрания.
В соответствии с пунктом 1 статьи 55 Федерального закона «Об акционерных обществах» внеочередное общее собрание акционеров проводится по решению совета директоров (наблюдательного совета) общества на основании его собственной инициативы, требования ревизионной комиссии (ревизора) общества, аудитора общества, а также акционеров (акционера), являющихся владельцами не менее чем 10% голосующих акций общества на дату предъявления требования. Федеральный закон «Об обществах с ограниченной ответственностью» также предусматривает возможность созыва внеочередного общего собрания участников общества (оно созывается исполнительным органом общества по его инициативе, по требованию совета директоров (наблюдательного совета) общества, ревизионной комиссии (ревизора) общества, аудитора, а также участников общества, обладающих в совокупности не менее чем одной десятой от общего числа голосов участников общества – пункт 2 статьи 35).
Также Президиум ВАС РФ в Информационном письме №127 в пункте 4 обращал внимание на то, что суд на основании пункта 2 статьи 10 ГК РФ может отказать в удовлетворении требования о признании недействительным постановления наблюдательного совета акционерного общества на том основании, что акционер неоднократно предъявлял требования о созыве внеочередного общего собрания акционеров по одному и тому же вопросу, и действовал, таким образом, с намерением причинить вред акционерному обществу. При рассмотрении дела суд отметил, что ранее три собрания были проведены по требованию акционера и каждый раз последовательно большинством голосов (86,9% 87,4%, 87,7% акционеров), было отказано в принятии решений по выдвигаемым вопросам.
Таким образом, добросовестному участнику в суде следует, прежде всего, доказывать системность исполнения предыдущих требований о созыве внеочередного собрания, а именно факт проведения нескольких собраний и принятия на них одинаковых решений.
Но, по мнению А.Г. Голубевой и О.В. Осипенко, данная позиция ВАС РФ привела к возникновению в экспертной практике большого количества вопросов, на которые судебная практика ответов пока не дает, а именно: каков должен быть количественный состав требований о проведении внеочередного собрания, при котором лицо переступает черту добросовестности и разумности; если процент акционеров, выступивших против, будет не таким значительным; вывод суда был основан также на доводе, связанном с понесенными акционерным обществом издержками на подготовку и проведении трех инициированных акционером внеочередных собраний, отсюда возникает вопрос – а если такие убытки были менее значительны или вообще не было, то применил бы суд статью 10 ГК РФ?1
К данной группе правонарушений можно отнести ситуации, когда повторное собрание акционеров проводится с целью принятия решения помимо воли владельца контрольного пакета акций. Статья 58 Федерального закона «Об акционерных обществах» допускает возможность проведения повторного собрания акционеров. Для проведения необходимо наличие кворума для принятия решений в 30% голосов, т.е. возможность принимать решения помимо воли владельца контрольного пакета акций.
Общее собрание акционеров правомочно, если на нем присутствуют акционеры, обладающие более 50% голосов размещенных голосующих акций. В случае если собрание не может быть проведено по причине отсутствия кворума для проведения собрания (более 50% акционеров), лица, созывающие и проводящие собрание, вправе провести повторное собрание акционеров. При этом для повторного собрания акционеров кворум существенно снижен и составляет 30% голосов размещенных голосующих акций.
Возможность представления суду почтовой квитанции в качестве единственного доказательства уведомления акционера о проведении собрания используют недобросовестные лица, проводящие так называемые повторные собрания акционеров.
В судебной практике, как отмечает В.И. Добровольский, имеют место случаи, когда захватчик (недобросовестное лицо, проводящее собрание) якобы направляет сообщение владельцу контрольного пакета акций о проведении собрания. Не получив данное «сообщение», акционер (акционеры), естественно, не является на собрание, что дает основание провести повторное собрание, таким же способом «уведомив» владельца контрольного пакета акций о повторном собрании.1 В такой ситуации решение может быть принято фактическим меньшинством акционеров, помимо воли владельца контрольного пакета акций.
4. Злоупотреблением правом было признано включение в повестку дня общего собрания акционеров двух взаимоисключающих вопросов.
Обратимся к фабуле дела, рассмотренного ФАС Северо-Кавказского округа:2 Ш., (владелец более 10% акций ОАО «Орбита») подал заявление о проведении внеочередного общего собрания акционеров общества для рассмотрения вопроса об избрании нового состава членов совета директоров общества. На состоявшемся собрании членов совета директоров принято решение включить в повестку дня общего собрания второй вопрос о досрочном прекращении полномочий всех членов совета директоров ОАО «Орбита», которые будут избраны на этом собрании. С предложением рассмотреть указанный вопрос выступила акционер М. В связи с этим Ш. обратился в арбитражный суд с иском к ОАО «Орбита» о признании недействительным решения совета директоров общества от 16.01.06 г. о включении в повестку дня внеочередного общего собрания акционеров, назначенного на 21.03.06, вопроса о досрочном прекращении полномочий всех членов совета директоров ОАО «Орбита», которые будут избраны на этом собрании.
Решением суда иск был удовлетворен. Судебные инстанции исходили из того, что, обращаясь в совет директоров с заявлением о включении в повестку дня вопроса о досрочном прекращении полномочий всех членов совета директоров, только что избранных на должности, акционер М. злоупотребила своими правами. Совет директоров не вправе был включать такой вопрос в повестку дня собрания. Суд кассационной инстанции также отметил, что принятие решения по предложенному М. вопросу о досрочном прекращении полномочий членов совета директоров, избранных на указанные должности на том же собрании акционеров, лишает общество коллегиального органа управления, что может привести к дестабилизации его хозяйственной деятельности, необходимости повторного созыва общего собрания для избрания совета директоров.
Подводя итог, следует сказать, что приведенные в данной работе примеры представляют собой лишь небольшую часть случаев, в которых действия субъектов корпоративных правоотношений признаются в качестве злоупотребления правом.
Заключение
Запрет на злоупотребление правом является отличительной чертой законодательства стран континентальной Европы и сходных правовых систем. Вместе с тем следует отметить, что данная правовая категория продолжает оставаться одной из самых сложных и дискуссионных. Об этом свидетельствует, в частности, большое количество разработанных учеными теорий злоупотребления субъективными гражданскими правами.
Новая редакция статьи 10 ГК РФ предусматривает весьма существенные и принципиальные изменения. Самое важное из них состоит в том, что к случаям злоупотребления правом относятся теперь действия в обход закона. Следует отметить, что закон не раскрывает содержания термина «обход закона», что, по всей видимости, даст простор для судебного толкования указанного термина.
Уточнена также абстрактная формула «злоупотребление правом в иных формах». В новой редакции статьи к злоупотреблению правом также относится «иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав».
Однако данные новеллы достаточно спорны, и, несомненно, вызовут новые дискуссии по проблеме злоупотребления правом и создадут определенные трудности в правоприменительной практике.
Анализ отдельных кодифицированных актов гражданского законодательства зарубежных государств приводит к выводу, что рассмотренные гражданские нормативно-правовые акты не дают определение категории «злоупотребление правом», указывая лишь на общие ориентиры и признаки: так параграф 826 ГГУ содержит понятие «добрые нравы», но при этом в законе отсутствуют какие-либо критерии для уяснения ее смысла; швейцарское законодательство устанавливало ориентир на «добрую совесть» участников гражданского оборота.
Исследование теоретических представлений о последствиях злоупотребления правом показывает, что среди ученых нет единообразного понимания ни по одному из аспектов сущности и назначения данной нормы. Во многом такая ситуация сложилась ввиду отсутствия достаточно четких и конкретных формулировок, представленных в статье 10 ГК РФ. Все это привело и к отсутствию единообразной практики по вопросу применения определенных неблагоприятных последствий к лицу, злоупотребившему своими правами.
Гражданское право столкнулось с рядом вопросов: о формах отказа в защите права; о допустимости применения статьи 10 ГК РФ как в отношении истца, так и в отношении ответчика, которые злоупотребляют своими правами; о возможности суду по собственной инициативе, при отсутствии заявления пострадавшей от злоупотребления правом стороны спора, квалифицировать действия другой стороны в качестве злоупотребления правом и отказать такому лицу в защите его права?
В теории гражданского права встречаются абсолютно противоположные мнения по данной проблематике. Однако в целях защиты пострадавшей от недобросовестного осуществления права стороны арбитражная судебная практика дает положительные ответы на указные вопросы. Такая позиция судов была обобщена Президиумом ВАС РФ в Обзоре практики применения арбитражными судами статьи 10 ГК РФ. С выводами, к которым пришел ВАС РФ, необходимо согласиться в целях обеспечения дополнительной защиты добросовестного участника правоотношений.
Данное информационное письмо содержит важные рекомендации по вопросу о соотношении понятия «злоупотребление правом» с недействительными сделками (злоупотребление правом может служить основанием для признания сделки недействительной).
Безусловно, положительным нововведением является пункт 4 статьи 10 ГК РФ, предусматривающий, что если злоупотребление правом повлекло нарушение права другого лица, такое лицо вправе требовать возмещения причиненных этим убытков, разрешена еще одна насущная проблема, как для теории гражданского права, так и для судебной практики.
Последствия злоупотребления правом в правоотношениях между хозяйственным обществом и его акционерами (участниками) на практике приобретают определенную специфику. Так в случаях выявления злоупотребления правом со стороны участника (акционера) хозяйственного общества применение пункта 2 статьи 10 ГК РФ чаще всего выражается в отказе судом в удовлетворении соответствующих требований участника (акционера), основанных на том или ином корпоративном праве. При злоупотреблении правом со стороны хозяйственного общества наиболее применимым последствием выступает возможность признания недействительными актов органов управления обществом, таких как решения общего собрания акционеров, постановлений совета директоров и т.д.
За последние несколько лет судебная практика применения статьи 10 ГК РФ при разрешении корпоративных споров прошла несколько стадий. На первом этапе при рассмотрении споров суды крайне редко признавали действия сторон в качестве злоупотребления правом, предпочитая при вынесении решений использовать иные нормы права. Однако в последующем, в связи с увеличением числа внутрикорпоративных конфликтов, а также появлением разъяснения Президиума Высшего Арбитражного Суда по вопросам применения статьи 10 ГК РФ, количество судебных решений, указывающих на злоупотребление правом, значительно возросло.
В корпоративных правоотношениях признаком злоупотребления правом со стороны участника (акционера) хозяйственного общества будет то, что участник (акционер) осуществляет право без цели удовлетворения своего законного интереса как участника корпорации, либо если в результате осуществления права будет нарушен баланс частного и общего корпоративного интересов. В связи с этим, суды могут отказывать в защите права участника, в случае если действия последнего направлены не на удовлетворение своего корпоративного интереса. Аналогично, все действия органов хозяйственного общества, совершенные хотя и в пределах содержания права, но нарушающие корпоративные интересы участников (акционеров) могут быть лишены судом правовой защиты.
Злоупотребление правом со стороны хозяйственного общества в большинстве случаев нарушает права акционеров (участников) на участие в управлении, и может выражаться в форме ненадлежащего уведомления о проведении общего собрания, проведение его в недоступном месте, а также в форме ведения двойного, параллельного реестра акционеров.
Однако анализ судебных решений показывает, что на практике достаточно часто участники (акционеры) осуществляют свои корпоративные права с нарушением установленных пределов, например, в ситуации необоснованного, неоднократного требования о проведении внеочередного собрания акционеров, проведение повторного собрания с целью принятия решения помимо воли владельца крупного пакета акций, а также злоупотребление правами на получение информации о деятельности общества и правом на участие в управлении хозяйственным обществом.
Многочисленные корпоративные конфликты оказывают серьезное негативное влияние на деятельность любого хозяйственного общества. И безусловно, положительной является сложившаяся тенденция к увеличению числа случаев применения арбитражными судами статьи 10 ГК РФ, так как использование данного института в значительной степени повышает уровень защиты той стороны корпоративного спора, которая использует свои права добросовестно, а также предусматривает определенные неблагоприятные последствия для субъекта, который злоупотребляет своими правами.
Библиографический список
|
