Гришанков Дмитрий Эдуардович – Генеральный директор Рейтингового агентства «Эксперт ра»
Скачать 0.54 Mb.
|
Миликьян Геннадий Георгиевич – Первый заместитель Председателя Банка России Уважаемые коллеги, откровенно скажу, я не собирался выступать, но как-то так сложилась ситуация, что мне кажется, что нельзя не выступить по целому ряду обстоятельств. Во-первых, я полистал концепцию сейчас и послушал ваши выступления, и я думаю, было бы неправильно, если бы Центральный Банк свою позицию каким-то образом не зафиксировал. Прежде всего, несколько слово буквально о концепции в общем плане. Мне представляется, что там очень много разумного, некоторые вопросы, безусловно, дискуссионные, и я думаю, что Ассоциация вместе с банками будет работать дальше. Мы тоже работаем над концепцией, вместе с Минфином мы взяли на себя обязательства подготовить концепцию, потому что тот документ, на который мы ориентировались и о котором сегодня уже говорили, что он в основном выполнен с точки зрения количественных показателей, но не выполнен по подготовке всевозможных регулятивных документов. Тот документ себя в значительной степени исчерпал, особенно я говорю по объему, потому что то, что касается основных показателей, таких как капитал, активы, кредиты, отнесенные к ВВП, то мы уже перевыполнили тот план, который был заложен в этом документе. В общем, мы тоже, видимо, в ближайшее время будем иметь проект. Я думаю, что, может быть, это тот случай, когда не надо пытаться сделать единый документ, один всем. Мы раньше стояли на такой точке зрения, и в общем-то в той концепции, которая до сих пор действует в этом году (стратегия развития банковского сектора), вы знаете, что там принимали участие все. И мы все стояли на позиции, что давайте сделаем один документ, и вот он будет работать. Но мне кажется, что ничего страшного не будет, если, например, Ассоциация «Россия» будет иметь свою концепцию. Торсунян будет иметь свой взгляд на вещи, а мы будем иметь какую-то более огосударствленную концепцию, которая будет определять правила и тенденции развития, наши меры и действия по развитию банковской системы. Теперь по существу по некоторым проблемам, которые, я считаю, требуют какого-то рассмотрения. Мне кажется, что один из самых серьезных вопросов, который сегодня поднимался и который обсуждается активно в последний период в прессе, - это динамика развития банковского сектора. Мне представляется, что сегодня явно вырисовываются две точки зрения, два подхода. В какой-то степени мне кажется, что это крайние точки зрения, и лично я не поддерживаю ни ту, ни другую, а считаю, что должен быть выбран какой-то… Это тот случай, когда надо найти золотую середину. Одна точка зрения: эти наши коллеги стоят на позиции, что банковская система России отстает сильно от уровня развития банковских систем развитых стран, поэтому надо сделать так, чтобы банковская система развивалась очень быстро. Кроме того, сегодня потребности самой экономики, которые требуют ускоренного, форсированного развития банковской системы. Какие это вопросы? Прежде всего изменился режим воспроизводства экономики, мы об этом тоже много говорили, и Россия сейчас подошла к такому этапу, когда дальнейший рост производства невозможен на базе тех фондов, которые были созданы когда-то. То есть если взять период 2000-ных годов, то почти весь прирост был обеспечен на старых фондах, просто увеличилась загрузка того производственного аппарата, которым страна располагала и который в значительной степени был создан еще во времена советской власти. Вводили мы фонды в небольших объемах и за счет того, что увеличивали загрузку этих фондов, получали прирост производства. Этот путь исчерпан. А раз он исчерпан, значит надо перейти на другой режим. Другой режим какой? Это коренная реконструкция того, что мы имеем, и создание новых мощностей. Чего это требует? Это требует инвестиций. Раз требуются большие инвестиции, в значительной степени эти инвестиции должны давать банковские кредиты. То есть одна из основных, классических, задач банка – это трансформация сбережений населения и других ресурсов в инвестиции. Значит, отсюда банковская система должна форсированно развиваться для того, чтобы дать ресурсы развивающейся экономике. Кстати, экономика сама перестраивается, вы видите, что происходит в последний период: очень быстро растут инвестиции. В прошлом году прирост инвестиций в сопоставимых ценах превысил 21%. В этом году мы пока идем на уровне 16-20%. То есть, есть на самом деле веские аргументы говорить о том, что банковская система должна развиваться быстрее, это, безусловно, так. Но я ставлю вопрос. По основным показателям мы в прошлом году имели темпы, превышающие 50%. По капиталу прирост составил 57,8% в прошлом году, несмотря на два IPO, которые провели. Да, это очень серьезно сказалось, это «ВТБ» и «Сбербанк» (или «Сбербанк и «ВТБ» - по объему у «Сбербанка» немножко больше было). Тем не менее, прирост по капиталу - 57,8%. Такой же темп роста был по приросту кредита нефинансовым организациям. Кстати, темпы роста, которые мы публикуем, могут немножко отличаться. Я объясню, почему, чтобы никто не думал, что идет какая-т подмена или фальсификация. Дело в том, что вы знаете, что мы с этого года перешли на 302-ые правила, изменились некие правила учета, и связи с этим мы попытались построить динамический ряд и пересчитать прошлый год по тем правилам, которые сегодня в 302-ых правилах зафиксированы. Поэтому там в какие-то 0,2-0,3, ну 0,5 максимум может быть расхождение, это результат этих пересчетов. Можно динамический ряд строить, исходя из тех расчетов, которые были каждый год, и тех требований и правил учета, которые были на предыдущих этапах, а можно исходить из того, что сегодня, поэтому есть некие отличия. Так вот по кредитам нефинансовым организациям. Прирост тоже 57,8%. То есть по кредитам физическим лицам тоже очень высокие темпы, по основным показателям мы имеем темпы, которые настораживают всех. Я должен сказать, что у меня не бывает ни одной встречи с зарубежными специалистами, которые не говорят: ребята, а вы не боитесь таких высоких темпов? Вот та скорость, которую вы развили, означает, что вы вовлекаете в оборот, делаете заемщиками отнюдь не только те структуры, которые имеют хорошие доходы, надежные, финансово устойчивые и так далее. Но заемщиками становятся и физические лица и юридические лица, которые не всегда способны нормально обслуживать кредиты, если вообще их обслуживать. Вы не боитесь? И такой вопрос есть. Коллеги, которые сидят в президиуме, наверняка знают, что у нас на эту тему в Центральном Банке тоже дискуссии идут, и я, наверное, отношусь к тем, кто считает, что да, надо обеспечить высокие темпы развития банковской системы, хотя бы по тем обстоятельствам, о которых я сказал раньше, особенно в связи с изменением режима воспроизводства. Но тем не менее темпы, превышающие 50% в год, темпы, которые в п1,5-2 раза выше, ем растет ВВП… Кстати, еще один момент: Все почему-то сравнивают с ВВП. 8% - это вы имейте в виду, 8,1% в прошлом году – это же сопоставимые цены, а мы говорим о динамике в номинале. Номинал за последние годы по ВВП где-то 20-22%, но тем не менее 20% ВВП и 58% - кредиты. Или же активы. Активы – 44% по прошлому году, и это тоже немало, это тоже очень высокие темпы, это темпы, которые намного превышают то, что мы имели некоторые время назад. И поэтому, когда мы сегодня говорим о том, что ребята, давай ресурсы, давай наращивай кредиты, - я тоже за это, но давайте все-таки немножко свой пыл умерим, потому что это все может действительно плохо закончиться. И не потому, что так все советуют зарубежные специалисты – М ВФ, мировой банк, специалисты других регуляторов других стран. Не потом, что они ставят вопросы и проявляют озабоченность о том, что у России слишком высокие темпы развития банковской системы, но просто мы сами видим. Да, мы проводим экспресс-тестирование, мы видим, что пока все нормально, каких-то чрезвычайных обстоятельств нет. Но мы видим, что кредитные риски в банковской системе растут, мы видим, что пока это допустимо, на сегодня. Но если будут такие темпы, о которых сегодня говорится, о том, что мы достигли мало, а давайте будем иметь каждый год по 100%, то я извиняюсь, это действительно плохо закончится Поэтому я призываю просто всех, когда вы будете разрабатывать дальше свою концепцию… Конечно, вы вольны сами принимать цифры, какие считаете нужным, но мне кажется, что все-таки озабоченность об устойчивости должна быть, нельзя уподобляться пьяному водителю, который, развивая скорость 120 км/ч, не видит то, что все-таки на дороге есть повороты и ухабы. Вот чтобы мы не превратились в таких водителей. Второй вопрос, на котором я хотел бы остановиться, прямо связан с динамикой: это инфляция. Совершенно очевидно, что то, о чем мы говорим с точки зрения роста, требует ресурса. Ресурсы мы в значительной степени не только внутри брали. Вы знаете, что в течение всего периода мы брали большие заимствования за рубежом, и это было очень серьезным фактором по формированию длинных пассивов, потому что многие заимствования за рубежом были именно длинные. Вы знаете, что весь предыдущий период было не только кредитование наших банков, но и было размещение облигаций. Многие из этих размещений были достаточно длинные, это был хороший, длинный ресурс для наших банков. Кстати, должен сказать, что некоторые считают, что сегодня западные рынки закрыты, что туда доступа нет. Все отнюдь не так. вот перед тем, как шел сюда, я посмотрел, что произошло за последний период. За четыре месяца прирост задолженности российских банков перед нерезидентами, то есть перед зарубежными инвесторами, увеличился почти на 13 млрд. долларов. За четыре месяца. Да, это меньше, чем было в прошлом году. В прошлом году за первые четыре месяца, по-моему, было 14,6, а сейчас – 12,8. Ну, чуть-чуть, на 1,5-2 млрд. долларов меньше. Но, тем не менее, объем заимствований продолжает увеличиваться со стороны зарубежных структур. То есть мы увеличиваем свою задолженность, и это продолжает быть довольно серьезным ресурсом. Так вот, наверное, ничего страшного здесь нет, если это опять-таки в меру. Если эти заимствования переходят какой-то разумный предел, то это тоже становится опасным, потому что возникают всякие риски: дополняются еще и риски, связанные с курсовыми делами, и так далее. И мы не можем прогнозировать, что будет завтра на западных финансовых рынках. Я, может быть, немножко увлекаюсь и отхожу от темы, но у меня глубокое убеждение, что несмотря на то, что мы видим, что там сейчас происходит определенная стабилизация, не надо тешить себя иллюзиями. Причины, которые породили трудности на мировых финансовых рынках, - это не причины, на мой взгляд, связанные только со субстандартной ипотекой, с сабпраймами. Сабпраймы – это просто спусковой крючок, который позволил чему-то выплеснуться. А ситуация у них нагнеталась довольно давно, и она была в значительной степени связана как раз с избыточной ликвидностью, с диспропорциями, которые возникали в международной торговле, особенно между Китаем и другими азиатскими странами, с одной стороны, и США и Европой, с другой стороны. Россия к этому делу тоже, конечно, приложила руку. Отрицательное сальдо платежного баланса по прошлому году вообще превысило триллион долларов за год. Американцы отреагировали на это так: ну, а почему бы нам не использовать то, как складывается ситуация? Раз те страны, которые имеют избыточные ресурсы, пытаются вложить свои ресурсы в государственные ценные бумаги, так почему бы нам не выпускать их все больше и больше? В этом основная причина. То, что произошло с субстандартной ипотекой, это все-таки спусковой крючок. Да, западным странам удалось навести определенный порядок сейчас, но ничего не произошло с точки зрения причин, которые вызвали вот эти потрясения. И я не знаю, где завтра это может вылезти. С ипотекой они, предположим, справятся. Значит, где-то в другом месте это вылезет. Они накачали сейчас свою экономику огромным объемом ликвидности. Вы знаете, что в такой конкурентной экономике, каковой являются США и другие западные страны, это обязательно вылезает, причем чаще всего не как у нас. У нас она вылезает через инфляцию, а у них вылезет через надувание очередного пузыря. Где это будет, никто не знает. Я немножко отвлекаюсь, но я просто хочу сказать, так как здесь банкиры, что не надо действовать очень рискованно. Пока спрогнозировать в полном объеме ситуацию не можем – то, что будет происходить там. Это не значит, что мы сегодня должны бояться того, что где-то происходит, просто надо вести себя цивилизованно, немножко консервативно, видеть все дополнительные риски, которые возникают. Так вот когда мы пытаемся решить такого рода проблемы, если бы мы пытались это сделать так, как они, то у нас бы, наверное, инфляция была еще выше. Она все-таки на сегодня становится одним из серьезных тормозов вообще в решении многих наших экономических и социальных задач. Тот уровень инфляции, который мы имели в прошлом году, к сожалению, вышел за рамки 10%, а это всегда уже становится опасным. Вы сами все видите, что, например, объем вкладов населения растет отнюдь не так, как нам бы хотелось, и не потому, что доходы резко упали или потому, что прирост доходов сократился. Не поэтому. А потому, что резко растет текущее потребление. Логика поведения людей, которые видят высокую инфляцию, и депозиты населения не перекрывают инфляцию, предельно проста: зачем я буду свои деньги терять, зачем я буду класть деньги в банк, когда я могу их потратить? Кто побогаче, покупает инвестиционное что-то, жилье или еще что-то, раздувая цены на жилье, кто победнее, тратит на текущее потребление. То есть инфляция становится одной из самых серьезных проблем, и поэтому наша попытка, со стороны Центрального Банка, правительства, повысить устойчивость банков через увеличение ликвидности, наверное, правильная, но имеет ограничения. И ограничения тоже значительно связаны с инфляцией. Понимаете, это уже жизнь, это уже философия. Ни одна мера не бывает эффективной, если вы выходите за рамки чего-то. Вот в каких-то небольших пределах все хорошо, эта мера работает. Но когда вы начинаете действовать по этому пути очень активно, по динамике, дайте ресурсы – можно ресурсы давать, да, они есть сегодня, и, наверное, надо давать. Но опять-таки должна быть мера. И я всех призываю именно к этой мере, к разумности, к взвешенности. Я поднял вопрос по инфляции, потому что инфляция является сдерживающим фактором в увеличении ликвидности, и в решении некоторых задач, которые мы пытаемся решить через ликвидность. Правда, я должен сказать, вообще иногда мы переоцениваем проблему ликвидности. На мой взгляд, такой острой проблемы ликвидности Россия сегодня не испытывает, и наши банки не испытывают. Она есть, безусловно. Вернее, она периодически возникает. Но острой проблемы ликвидности как таковой, внутренней, нет. Есть другая проблема, с этим связанная, которая вроде бы обостряет проблему ликвидности: это проблема доверия, и это, может быть, гораздо большая проблема. Я регулярно общаюсь с руководителями очень многих банков и должен сказать, что я взял себе за правило в последний период общаться не только со «Сбербанком», «ВТБ», «Альфой» и еще некоторыми самыми крупными банками. Я регулярно общаюсь с представителями и руководителями средних банков. Почти все из них говорят, что деньги есть. Но что возникает? Мы должны видеть, откуда идут проблемы. Эти проблемы идут от того, что многие из вас не доверяют тем, кому они могли бы дать деньги. Межбанк не работает достаточно эффективно в значительной степени потому, что нет доверия, а не потому, что нет денег. Я где-то уже об этом говорил и писал, но очень хорошая фраза, которую мне сказал один довольно известный западный банкир. Он говорит: «Ты понимаешь, Геннадий, вода есть – трубы не работают!» То есть деньги есть, но нет эффективного перетока этих денег туда, кто в данную минуту в эту минуту нуждается. Поэтому я не хочу сказать, что вообще проблемы с ликвидностью нет, но тем не менее мы иногда значимость этой проблемы переоцениваем. Нам, может быть, надо в большей степени было бы действовать по пути большей транспарентности, открытости, повышения устойчивости через внутренние механизмы. Было бы доверие, тогда и будет меньше проблем с ликвидностью. Следующий вопрос, который я не могу не затронуть, который, на мой взгляд, очень важный и очень интересный. Я в принципе разделяю его постановку, об это уже несколько человек говорили, и в концепции это тоже есть. Речь идет о дифференциации надзора. Наверное, помните, какое-то время назад, еще был жив Андрей Андреевич Козлов, это в значительной степени была его идея, что надо дифференцированно подходить к надзору. И очень многие поддержали эту идею. Мы пытались найти способы, как это реализовать на практике. Это непросто сделать. Но надо отделить дифференциацию в надзоре и дифференциацию в регулировании. То есть дифференциация в надзоре может быть связана с тем, что мы реже проверяем кого-то. можно, кстати, и еще как-то дифференцировать. Можно дифференцировать по финансовой устойчивости, а можно дифференцировать, как здесь предлагалось. Вот Анатолий Геннадьевич, по-моему, предлагал дифференцировать по размерам банка, причем акцент почему-то сделал на региональные банки, что типа к ним надо относиться гораздо легче. И он фактически сказал о дифференциации не столько надзора, сколько о дифференциации регулирования. Наверное, это можно сделать, а может быть даже и целесообразно. Но тогда, я извиняюсь, мы должны дифференцировать полномочия этих структур. Вот я, например, вполне разделяю такую точку зрения (она требует, конечно, доработки, но как подход, как концепция): да, есть маленькие региональные банки, надо дать им возможность более свободно в чем-то действовать, и, может быть даже, и требования регулятивные снизить. Но тогда давайте будем исходить и из того, что у них и возможности работать будут уже. То есть они не могут выходить за пределы, например, своего субъекта Федерации или округа, уж явно они не должны иметь права выходить на международные рынки и заниматься международными делами. Во всяком случае, через них не должны выводить через схемы всякие деньги за рубеж какие-то типа «Азияуниверсалбанк» или еще что-нибудь в этом духе. Наверное, можно по этому пути пойти, давайте проработаем. Хотя мне кажется, что все-таки надо искать дифференциацию не только от размера банка, но и от финансовой устойчивости. И те банки, которые проводят такую консервативную линию, которые не идут на рискованные операции, которые с финансовой точки зрения очень надежны и устойчивы, могут, безусловно, получать определенные льготы с точки зрения надзора. Давайте подумаем, как это сделать. Я эту идею поддерживаю, но мне кажется, в концепции какой-то перегиб в сторону региональных банков. Вообще, на самом деле у нас все банки региональные. А какие банки у нас нерегиональные? Они все работают в регионах. Но я понимаю, о чем идет речь. Речь идет о том, что подход к маленьким банкам, которые на территории, должен быть иной, чем подход к крупным банкам. Вот именно такой подход мы имели в виду, когда когда-то эту идею пытались выдвинуть. Честно вам скажу, кроме дифференциации в надзоре, связанной с более редкими проверками таких банков и, может быть, какими-то вопросами, связанными с отчетностью, мы особо не нашли, где еще можно было бы такую дифференциацию применить. Но, наверное, есть. Если искать, если работать в этом направлении, можно найти что-то. Только я не думаю, что надо пытаться это все решить на базе того, что дифференциация ради дифференциации. Кто-то здесь очень интересно сказал, что у нас иногда бывает так: давайте будет развивать банковскую систему ради самой банковской системы. Все-таки она работает в общей системе экономики и в системе народного хозяйства. Два слова о достаточности капитала. Этот вопрос тоже все время поднимается. Да, у нас достаточно капитала, 10% - регулятивное наше требование. Да, Базель допускает, дает возможность каждой стране устанавливать какие угодно требования. Но он говорит, что ниже 8% - плохо. Кстати, кто-то недавно выступал здесь и привел какие-то странные цифры, я вообще не знаю, откуда вы это взяли, - по поводу достаточности капитала, по поводу того, что надо обязательно иметь 8%, а не 10%. Я вам скажу, что на самом деле и сегодня во многих странах выше 10%. Даже Великобритания, которая имеет очень устойчивые банки, которые уже несколько столетий развиваются, до недавнего перехода на Базель-2 для многих банков имела норматив достаточности капитала в 14%. У них дифференцировано по банкам, в зависимости от финансовой устойчивости и еще ряда факторов. Я уж не говорю про другие страны. Сегодня в Бразилии 11%, в Сингапуре 10%. Можно сделать и 8%, и я бы поддержал это, я бы даже сказал, что Базель нам не указ, давайте ниже сделаем. Если бы у нас была уверенность, что а) банки финансово устойчивы, и б) кредитование экономики растет очень медленно. Вот если бы темпы были в год 5-10%, я бы сказал: друзья, наши регуляции мешают, надо поддержать банки, надо дать возможность увеличить динамику. Но честно сказать, я очень сдержанно отношусь к ослаблению этих регулятивных требований, когда растем на 58% в год. Вот когда 58%, мы что, хотим 100%? Я уже об этом в начале говорил. Если бы темпы были низкие, то я на 100% уверен, что, наверное, многие поддержали бы требование о снижении регулятивных требований и нормативов. Но когда 58%, друзья, давайте задумываемся. 58% и мы хотим все ослабить. Сегодня у нас масса требований, мы завалены письмами: давайте резко ослабим нормативы ликвидности. Ну, вообще странная ситуация. Кстати, мы кое-что делаем по совершенствованию норматива ликвидности. У нас есть задумка радикально изменить некоторые вещи, мы хотим перейти к новой концепции так называемых денежных потоков по регулированию ликвидности. Но сегодня, когда риски ликвидности у многих банков резко возросли, нам говорят: ребята, давайте снизим регулятивные требования. Ну, как-то странно немножко получается. Да, кстати, когда я говорю еще о высоких темпах и привожу пример прошлого года, я вам должен сказать, что ситуация сохраняется и в этом году. Я взял данные по четырем месяцам без «Сбербанка». У нас есть предварительные данные «Сбербанка», но вы знаете, что они с филиалов обирают информацию несколько позже и отчетность сдают несколько позже. Без «Сбербанка» за первые четыре месяца этого года прирост кредитов нефинансовым организациям, в условиях, когда…У нас первые три месяца был довольно мощный отток капитала, мы первые три месяца имели 23 млрд. оттока капитала (январь -11 млрд., февраль – 9 млрд., март – около 4 млрд.). Правда, по апрелю ситуация резко изменилась, а по апрелю мы уже имеем прирост в 20 млрд., то есть произошло резкое изменение. Я думаю, что май будет очень позитивный в этом плане. Так вот в этих трудных условиях вроде бы первого квартала по первым четырем месяцам прирост кредитов нефинансовым организациям – 14,2%. Друзья, это что, маленькие темпы? 14,2% прирост – это примерно около 50% годовых. Мы идем и в этом году по этому показателю так высоко. Я думаю, что, конечно, темпы у нас будет ниже, чем в прошлом году, по целому ряду обстоятельств. Но, тем не менее, мы идем достаточно высокими темпами. 14,2% - это получается по году 49,4%. Все уже подсчитано, в Центральном Банке очень быстро считают. И у нас есть прогноз, оценки – вы понимаете, что есть группа специалистов, которая все время этими вещами занимается. Это довольно высокие темпы. Они чуть-чуть ниже, чем было в прошлом году. В прошлом году по четырем месяцам, тоже без «Сбербанка», было 14,8%. Сейчас -14,2%. Но у нас по прошлому году было почти 58%, а в этом году мы идем немножко выше. Но это очень высоко. В этих условиях ставить как проблему вопрос достаточности капитала, что 10% -ребята, сделайте 8%... Вот Алексей Юрьевич Симановский, который здесь сидит, знает, что мы у себя очень жесткую дискуссию устроили о показателях достаточности капитала, Я откровенно вам скажу, что я был сторонником того, чтобы дать банкам возможность развернуть плечи, что динамика нужна и так далее. Но при таких темпах я тоже боюсь. Я понимаю, вы можете сказать: ну да, ты отвечаешь за надзор, и конечно, не дай бог что-то случится, ты боишься, что с тебя спросят. Да я на самом деле уже давно никого не боюсь, если честно сказать. Я уже столько пережил в этом деле – и в конце 80-тых годов и в 90-тые годы, что я уже давно никого не боюсь. Но я боюсь за нашу банковскую систему, я за нее переживаю. Я еще раз повторяю, я не хочу, чтобы мы были тем пьяным водителем, который развивает 200 км/ч, а потом вылетает с дороги и разбивается. Дай бы бог, чтобы мы развивались по 50% в год, и это выше крыши. Еще один вопрос, на котором я хотел бы остановиться. Это уже, может быть, даже комментарий к тому, что здесь говорили. Вот почему-то нас упрекнули в том, что мы очень жестко подходим к некоторым регуляциям. Например, приводили пример, что у нас один раз в три года можно делать переоценку для включения в капитал по недвижимости, а, мол, Базель предполагает, вернее, МСФО даже, не Базель, потому что у Базеля как раз речь идет о регулятивном капитале в большей степени, а здесь ставился вопрос, как я понимаю, об МСФО, что, мол, типа вы, Центральный Банк, объявили нам (я так понимаю, это к нам претензия), что стана перешла на МСФО, там написано, что каждый год можно переоценку по недвижимости включать в капитал, а вы типа прописали у себя, что раз в три года. Я сразу хочу сказать, что, во-первых, мы никогда не объявляли, что мы перешли на МСФО. Никогда! Именно поэтому, несмотря на просьбы банков, мы еще пока сохранили требование, что вы будете в конце года сдавать две отчетности - и по нашим новым 302-м правилам, и по международным стандартам. Мы объявили и это реально сделали, утвердив 302-е правила, введя их в этом году, о том, что мы резко приблизились к международным стандартам финансовой отчетности, причем по двум важнейшим направлениям мы прямо включили 302-е правила. Во-первых, речь идет о методе начисления (мы от кассового метода перешли, как вы знаете, к методу начисления), и, во-вторых, мы изменили правила по оценке ценных бумаг. Мы сейчас это делаем по справедливой стоимости, а не так, как было раньше. Вот эти два ключевых момента, которых мы можем говорить, что мы приблизились к международным стандартам. Там есть целый ряд, целый набор еще всяких других решений, но мы нигде не сказали, что перешли на МСФО. Нигде! Еще один момент, который тоже, кстати… Если бы только сегодняшнее выступление, я бы сейчас, наверное, не поднимал об этом вопрос, но очень часто об этом говорят. К сожалению, говорят, пишут, иногда пишут нам, а иногда пишут в прессе. Мол, почему у нас такие требования по капиталу, а вот наши банки продаются гораздо дороже, когда покупают иностранцы? Значит, наши требования по капиталу и расчет капитала неправильный? Ну, ребята, это вообще, по-моему, из какой-то странной оперы. Есть капитализация, это совершенно не то, что собственно капитал. Это совершенно разные подходы, разные вещи, разные показатели. Кстати, очень большие различия существуют и за рубежом: часто собственный капитал может быть один, капитализация совсем другая, а покупают тебя вообще по третьей цене. Кстати, капитализация подвержена всяким движениям, связанным с тем, что происходит на фондовых рынках. Вы знаете, что многие западные банки, например, во времена этого кризиса за полгода потеряли по 405-% капитализации, а у многих собственный капитал практически не изменился. Теперь вот нам претензию кто-то предъявил совершенно правильную, что вроде бы в наших двух главках требуют закрытия убыточных филиалов. Вообще, честно сказать, для меня это не просто нонсенс, а полная глупость, если это действительно так. если вообще встать на эту точку зрения, то огромное количество филиалов Сберегательного банка не приносит доходов. Более того, я помню, еще, когда я работал в «Сбербанке», нам выкручивали руки для того, чтобы мы не закрывали. Мы пытались закрывать некоторые убыточные филиалы, особенно в сельской местности, где нет оборотов, нет доходов, там филиалы практически не приносят доходы. Более того, там одни убытки. И мы просто держали эти филиалы, будем так говорить, по социальным обстоятельствам, потому что если бы оттуда «Сбербанк» ушел, там бы вообще никого не было на расстоянии 200-500 км от этого районного центра или поселка. Если ставить так вопрос, так давайте закроем все убыточные филиалы, и у нас тогда действительно будут недоступны банковские услуги для огромного количества людей. Я считаю, что если такое действительно имеет место быть, то мы, во-первых, проверим то, что вы говорите, по вот этим главкам. Вы два называли, я пометил себе. Когда говорят, что, ребята, попытайтесь вывести филиал на положительную доходность, это правильно, но и тут требовать не могут. Они могут советовать, подсказать, сказать, что вот, может быть, вам там и там этим и вот этим заняться, то-то изменить, а здесь можно издержки снизить. Но когда требуют в таком тоне, что, мол, убыточный филиал не имеет права на существование, то вообще это не дело Центрального Банка, честно говоря. Конечно, это дело собственника. Мы вообще сейчас хотим несколько ослабить требования по доходности, даже те, которые у нас есть, вот наша инструкция 1379. Пока мы не решаемся это сделать, но у нас на этот счет идут дискуссии, обсуждения, потому что все-таки в значительной степени доходность – это… ну, конечно, когда высокая доходность, то проще капитализировать, и мы считаем, что это хорошо, когда высокая доходность. Во-первых, это привлекательный банковский сектор, туда идут капиталы из других сфер, значит капитализация банковской системы будет расти, за что мы всегда ратуем. А во-вторых, сама высокая доходность в конкретном банке дает возможность капитализировать часть прибыли. Наверное, я на этом завершу свое выступление Коллеги, завершая, я скажу, что я убежден, что мы должны работать над концепцией. У нас очень много всяких задумок, и я вижу, что и у вас много задумок. По-моему, мы до сих пор как-то достаточно конструктивно работали с банковской Ассоциацией «Россия», с АРБ, с другими структурами, с региональными некоторыми ассоциациями мы довольно активно взаимодействуем. Я думаю, что это взаимодействие продолжится. Но я просто всех призываю к конструктивной работе, а не к такой просто критике, что давайте регулятивные требования снимем, у Центрального Банка избыточные требования по тому и по сему. Давайте обсудим: где-то они, может быть, действительно избыточны, а где-то не так просто это сделать, потому что есть целый ряд вещей, по которым все-таки мы должны знать, что происходит. И я не думаю, что мы всегда вам говорим и советуем то, что ведет к ухудшению бизнеса. Другое дело, что, может быть, мы иногда вас сдерживаем в некоторых вещах? Ну, просто объективно, потому что боимся, что неконсервативная политика может снизить финансовую устойчивость организаций. Это вполне нормальные действия со стороны регулятора. Друзья, я вас еще раз поздравляю с работой вашего съезда и желаю успехов на благо развития банковского дела у нас в стране, а значит, и всей экономики. Спасибо. Романовский Александр Юрьевич – Директор по решениям для финансовых институтов ООО «САП СНГ» У меня очень короткий комментарий и предложение. Просматривая опять же концепцию (ее детально надо изучать), возникло предложение, что среди драйверов, которые ведут развитие, нет технологического аспекта, к сожалению, и нет аспекта технологии развития. Там очень много хороших предложений с точки зрения развития инструментальной базы и так далее. Технологии сейчас развиваются. На наш взгляд. Есть некое рабочее предложение: создать в рамках Ассоциации рабочую группу (мы готовы поучаствовать в такой работе) и вот этот аспект рассмотреть. То, что говорил наш уважаемый г-н Миликьян, это действительно один из тех факторов, который позволит и скорость автомобиля сделать высокой, и управляемость оставить, и этот фактор – технологии, и его надо использовать в нашей концепции. Спасибо большое. Чернявский Феликс Иосифович – Председатель Ассоциации белорусских банков Уважаемые коллеги, дамы и господа, разрешите, во-первых, поблагодарить руководство Ассоциации за приглашение принять участие в работе общего собрания, и, во-вторых, передать вам от белорусской банковской системы, как это было принято раньше, пламенный привет. Мы тесно сотрудничаем. Я хочу сказать, что в белорусскую банковскую систему все больше и больше проникают российские банки и составляют основу зарубежного капитала. Сейчас на наш рынок пришел «ВТБ», «Банк Москвы» работает, у нас «Белросбанк», у нас «Белгазпромбанк» - то есть одни из ведущих банков, которые работают именно с контрольным пакетом или со стопроцентным российским капиталом. Есть у нас и другие проекты с участием российских банков, и они в процессе обсуждения по приходу на белорусский рынок. Я думаю, что это сотрудничество позволит больше развивать межгосударственный торговый оборот, улучшать торговые отношения, удешевлять расчеты. Два слова об Ассоциации. В Белоруссии 28 банков, и практически все банки у нас – члены Ассоциации, и кроме того аудиторские компании. Что существенно, что все проекты документов, которые касаются банковской деятельности, проходят апробацию в Ассоциации, и государственные органы от нас принимают наши предложения, и предложения в большинстве случаев принимаются. Если же предложения не принимаются, то государственные органы и в первую очередь наш национальный банк дает банковскому сообществу ответ, почему, по каким причинам то или иное предложение не проходит, и мы принимаем решение, продолжать дальше сражаться на этом фронте или нет. Нам удалось снизить налогообложение банков с налогообложения доходов до налогообложения прибыли, сейчас 24%. Вот сейчас снизили налогообложение доходов от ценных бумаг, с 1 апреля. То есть Ассоциация активно работает. Мы также работаем в разработке политики развития банковской системы республики Беларусь, так же как и Ассоциация региональных банков в России и Ассоциация российских банков. Я хочу сказать, что у нас значительная веха взаимодействия в рамках международного банковского совета. Мы регулярно в этой работе участвуем, и это позволяет обмениваться опытом, находить в разных странах и СНГ, и Восточной Европы те крупицы опыта, которые можно применить в банковской деятельности. Кроме того, я думаю, что это прокладывает путь к нашему сближению, к единению (а в первую очередь это экономические отношения), для развития экономических отношений, финансовых отношений наших банковских систем. В заключение хочу сказать, что я сегодня почерпнул очень много интересного, что касается и развития банковского сектора, и регулирования. Я донесу нашим коллегам по нашему цеху тот опыт, сегодня мною приобретенный. Я хочу вас еще раз поблагодарить, поздравить с таким представительным собранием и пожелать развития банковской системе России при достаточно взвешенной политике по управлению банковскими рисками. Здоровья вам, успехов в работе, достижения новых рубежей на благо вашей родины! Ну, и нашей. Спасибо. |
Похожие:
 | В самарской области подведены первые предварительные итоги Недели... Финге журналистам рассказали министр образования и науки Самарской области Дмитрий Овчинников, генеральный директор зао «Волгоспецстрой»... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Губернатор А. Г. Тулеев принял волевое решение о закрытии ООО «по «Кузбассэлектромотор» (собственник зао «Динамо-эдс», г. Москва,... |
 | Сборник трудов Генеральный директор Российского Агентства развития информационного общества «рарио», председатель президиума Общественного совета... | | Мониторинг 28. 12. 2011 Министерство обороны РФ планирует в ближайшие годы заменить большую часть парка бронетранспортеров внутренних войск новыми специальными... |
| Ао «ссгпо» Генеральный директор – Баратов Тахиржан Турсунович, директор филиала – Коробейченко Владимир Николаевич | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Ам предстоит определить, как будет развиваться отрасль. Как отметил в эксклюзивном интервью итар-тасс генеральный директор Международного... |
| Центральная дискуссионная площадка №1 Шрайберг Я. Л., генеральный директор гпнтб россии, председатель Оргкомитета Конференции "libcom-2014", Москва | | Диссертационного исследования Должность и место работы: генеральный директор Научного центра «Охрана биоразнообразия» Российской академии естественных наук |
| Актуальные проблемы нефтегазовой геологии Инесса Ефимовна Варшавская (“вега: Энергия и Развитие”), генеральный директор, кандидат геолого-минералогических наук | | Пресс-конференции: «Социально-экономическое развитие города Буя с 2011 по 2013 годы» «Буйская правда» Валентина Александровна Бобкова, директор Медиа-группы «Вариант» Ольга Борисовна Махова, редактор «Русского радио... |
| Ооо «Ф ин г рупп») утверждаю генеральный директор (должность руководителя... Полное наименование юридического лица: Общество с ограниченной ответственностью «ФинГрупп» | | Next generation hr стратегическое планирование для hr и внедрение системы hr бизнес-партнерства Ширли Дэлзиел (Shirley Dalziel) – директор компании DevelopGlobal (Великобритания), эксперт в области hr-стратегии, тренер cipd |
| «Утверждаю» Генеральный директор ау рс (Я) Дни Департамента по делам народов рс(Я) и Дома дружбы народов им. А. Е. Кулаковского в улусах республики | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Председатель Комитета мтпп по консалтингу, генеральный директор Национальной Гильдии профессиональных консультантов (нгпк) |
| Алексеев Сергей Николаевич генеральный директор вк «Узорочье». 10:-00-10:... Борцов Николай Иванович, депутат гд фс рф, член агропромышленного комитета гд фс РФ | | Комитета Торгово-промышленной палаты Республики Башкортостан по интеллектуальной... Вице-президент ан рб, генеральный директор Института проблем транспорта энергоресурсов, доктор технических наук, профессор |
