Ричард Флорида, «Креативный класс: люди, которые меняют будущее». М
Скачать 5.48 Mb.
|
Креативность как экономическая сила на протяжении истории Однако о том, насколько глубоко корни этих процессов уходят в историю, я пока не упоминал. Задолго до XX века креативность уже выступала в качестве экономической силы. Более того, если креативность лежит в основе всех достижений в области экономики, как утверждают Пол Ромер и Джоэл Мокир, тогда, на мой взгляд, экономическую историю можно рассматривать как непрерывный ряд новых, все более успешных приемов использования креативности. Это утверждение может показаться радикальным. Я рассуждаю так: хотя творческий импульс имеет универсальную природу, очевидно, что время от времени в обществе должны возникать системы или основные методы организации и осуществления разных видов деятельности, свидетельствующие о прогрессе в использовании творческих способностей человека — в привлечении новых идей, их практическом применении и получении результатов. Эти системы постепенно приживаются, сохраняются и, в конечном итоге, начинают преобладать. Экстраполируя то, что мне известно о современной истории экономики, на отдаленное прошлое, я делаю вывод, что основные новые системы применения креативности, как правило, развиваются на базе уже существующих. Новые системы не обязательно замещают или побеждают прежние, однако они непременно расширяют и меняют правила игры. Они имеют тенденцию появляться, когда старый порядок приближается к определенным пределам, причем с их возникновением всегда связаны периоды интенсивного роста, сопровождаемого нестабильностью. Давно доказано, что значительные новые экономические системы ведут к кардинальным переменам в труде, организации общества и географии. Оглядываясь назад на историю человечества, мы можем определить несколько переломных моментов такого рода. Используя значительный исторический материал, представленный в исследованиях таких авторов, как Джоэл Мокир, Натан Розенберг, Дэвид Лэндис, Джаред Даймонд и др.30, я сделаю попытку продемонстрировать, что с новыми успехами в использовании креативности были тесно связаны четыре решающих переходных периода, а именно: зарождение организованного земледелия, появление современной системы торговли и профессиональной специализации, развитие промышленного капитализма и организационная эпоха. Ниже я в общих чертах обрисую каждый из них, опираясь на соответствующие работы. Эти краткие наброски ни в коем случае не отражают в полной мере весь спектр экономических, общественных и культурных факторов, присущих данным эпохам. Я не ставлю перед собой задачу переписать историю экономики. Мне просто хотелось бы подчеркнуть роль креативных способностей человека в экономической жизни — и показать, как предшествовавшие процессы вызвали и обусловили современный, пятый переходный этап — начало креативной эпохи. Итак, давайте отвлечемся от мира венчурных компаний и социальной структуры креативности и вернемся на десять с лишним тысяч лет назад, к смутным ранним дням человеческой истории. Зарождение земледелия Подъем организованного земледелия стал первым революционным шагом в развитии общества. Из всех видов деятельности обеспечение себя и других продуктами питания является, пожалуй, самым базовым, а земледелие предоставило совершенно новый способ организации и осуществления этой задачи. Вместого того, чтобы собирать дикорастущие злаки и плоды, мы принялись их вьффащивать; вместо того, чтобы охотиться на диких животных, мы начали их к приручать, разводить и по желанию доить и закалывать. Эти нововведения ti позволили людям иметь постоянный доступ к шерсти, льну и другому сырыс.ю, равно как и к всевозможным видам пищевых продуктов, и хотя сельское >, хозяйство никогда полностью не вытеснило охоту и собирательство, поне|смногу оно надежно утвердилось и одержало победу. Почему наши предки перешли к земледельческому образу жизни? Можно проследить некоторые естественные экономические мотивы. Например, Джаред Даймонд в книге "Пушки, микробы и сталь", получившей многочисленные преремии, указывает на то, что в сельском хозяйстве просто-напросто гораздо выше отдача с единицы земли. Один акр обработанной пахотной земли может дать куда больше пищи, чем акр необработанной, где растения по большей части несъедобны. Кроме того, домашние животные годятся не только для еды; некоторых из них можно использовать также как эффективную тягловую силу или транспортное средство — как проницательно утверждает Даймонд, передовые в техническом отношении цивилизации, как правило, быстрее всего развивались в тех уголках мира, где обитали крупные животные, поддающиеся приручению и разведению в неволе для различных целей. При этом земледелие зарекомендовало себя как более надежный порядок. Возьмем историю Иакова и Исава из Книги Бытия: Исав, могучий охотник, голодным возвращается домой с неудачной охоты и продает свое право первородства за хороший земледельческий ужин из "хлеба и чечевичной похлебки" — замечательная метафора превосходства новой системы! Мне хотелось бы предложить еще одну фундаментальную причину преобладания сельского хозяйства. Благодаря ему задействовались и вознаграждались творческие способности наших предков, поскольку земледелие как система всегда оставляло место для развития и усовершенствования. Смысл охоты и собирательства состоит в том, чтобы брать предлагаемое природой. Хотя охотнику не обойтись без опыта и умения, количество необходимых ему навыков не так уж велико, и все они по большей части были установлены и освоены на раннем этапе истории. Если улучшенные методы применяются на охоте, результатом часто бывает истребление дичи — что и произошлокогда-то в Америке с мамонтами и гигантскими наземными ленивцами при столкновении с представителями так называемой культуры Кловис, использовавшими копье как технологическое новшество; то же самое случилось с рыбой во многих промысловых районах, когда рыболовные флотилии начали применять локаторы и дрифтерные сети. Вот почему, выходя за определенные пределы, охота ведет к снижению результатов и становится препятствием для креативности. Сельское хозяйство устранило пределы, которыми прежняя система сдерживала креативность. На протяжении столетий оно вознаграждало тех, кто умел творчески подойти к делу, повышением урожаев и ростом поголовья скота. Так прогресс в методах селекции привел постепенно от самых примитивных форм к современной генетике. Последовательные открытия в области механики дали нам массу изобретений — от железного плуга и хомута до мощного хлебоуборочного комбайна. Появилось множество новых идей обработки почвы — от искусственного орошения с его сложной системой каналов и плотин, которое дает нам один из первых примеров масштабного гражданского строительства в древности, и до разнообразных методов севооборота, использования высоких грядок и удобрения. Помимо этого, сельское хозяйство всегда было открыто творческому взаимодействию с другими областями человеческой деятельности. Тягловый скот приводил в движение механизмы на мельницах и фабриках. Эдвард Дженнер изобрел вакцину от оспы, когда заметил, что доярки были меньше других подвержены этой болезни — прививкой им служили контакты с животными, зараженными коровьей оспой, — и по сей день научное взаимодействие между сельским хозяйством и медициной приносит богатые плоды. Единственный экономический элемент прежней системы охоты и собирательства, доживший до наших дней — это рыбный промысел. Несмотря на то, что он продолжает оставаться серьезной отраслью, последним крупным достижением рыбной промышленности стало искусственное разведение рыбы — как же иначе? Сомов и форелей, которых мы покупаем в супермаркете, не ловят в реке, а специально выращивают на продажу; тилапию вывели в результате генетической модификации — и, несомненно, много других примеров ждет нас еще впереди. Сельскохозяйственная революция, произошедшая много тысяч лет назад, привела к радикальным изменениям в повседневной жизни, равно как и в обществе. Жизнь, протекающая в ежедневных заботах об урожае и скоте, соответствующая сезонным ритмам посевной, сбора урожая и животноводческого цикла, ничуть не похожа на ту жизнь, которая зависит от переменной доступности дичи или плодов. Археологические находки показывают, что по мере распространения земледелия люди начинали селиться более плотно, появились деревни, а затем и первые города-государства в виде городских административных центров, окруженных полями и пастбищами. Возникли новые классовые структуры и иерархии, а также множество новых профессий и видов занятости, которые обусловили начало следующего переходного периода". Торговля и профессиональная специализация Система земледелия ограничивала креативность, поскольку в его сферу входило только производство продуктов питания и некоторых видов сырья. Тем не менее, похоже, что вызванные им перемены ускорили развитие специализации в других областях производства — изготовление орудий и инструментов, тканей, одежды и предметов домашнего обихода;; строительства общественных сооружений; горного дела и металлообработки12. Одновременно с распространением сельского хозяйства можно проследить развитие торговли, сама идея которой кажется нам сегодня такой простой и естественной: существуют производители, изготавливающие те или иные товары, потребители, использующие их, а между ними — продавцы или посредники. Система профессиональной специализации и торговли имела очевидные преимущества в смысле стимулов для креативности. Упор на одном виде деятельности (или, как мы теперь говорим, на одной "профессии") позволяет людям находить новые, более эффективные способы практиковать эту деятельность. Они могут экспериментировать с различными материалами и процессами, изобретать новые виды продукции, а в случае успеха — рассчитывать на растущий рынок для своих изделий. Безусловно, так и происходило в развивающихся обществах. Долгое время основная масса населения была занята в сельском хозяйстве. Однако со временем мастера и торговцы начали задавать обществу новый курс и форму — отчасти, как отмечают некоторые источники, благодаря своей близости к власти. Квалифицированные ремесленники и купцы сосредотачивались в юродах, где их услугами пользовалась богатая верхушка, у которой были на это деньги. Попутно они вели оживленную торговлю между собой. Семьи земледельцев могли сами выращивать для себя еду, изготавливать одежду и т.д., но ремесленники и торговцы, жившие в городах, были вынуждены покупать все, что они сами не производили. Города превратились в центры специализации и активного взаимодействия — проводники креативности. Вокруг ремесел и торговли развивались также особые классовые и общественные структуры. Многие города Средневековья, например, Лондон, Париж и Брюссель, были разделены на улицы и кварталы, заселенные исключительно ювелирами, портными, мебельщиками и другими мастерами13. Представители различных ремесел объединялись в гильдии и цехи — группы, которые контролировали и упорядочивали (или пытались контролировать и упорядочивать) различные аспекты их профессии, такие как получение статуса мастера через набор и обучение подмастерьев, условия найма, оплата труда, цены на продукцию, улаживание конфликтов и лоббирование аристократии. Гильдии также служили общественными организациями: ее член мог устроить свадьбу в помещении для собраний, поддерживать дружеские отношения с собратьями по гильдии и со временем быть ими же похороненным — завещая коллегам заботу о вдове и детях. Наравне с ремесленными гильдиями и цехами существовали также и торговые, причем и те, и другие обладали политической властью. В XIV веке один выдающийся мэр Лондона был членом гильдии рыботорговцев, которая контролировала дистрибуцию и продажу рыбы в городе. Всевозможные распри как между цехами, так и внутри них были обычным явлением. С течением времени отдельные члены этих объединений становились весьма богатыми и влиятельными, тем самым помогая создавать условия для упадка роли гильдий и возникновения новой системы. В конечном итоге система гильдий и цехов с присущими ей внутренними ограничениями вошла в противоречие с креативной свободой. Ремесленники продолжали изобретать и изготавливать улучшенные версии своих товаров, применяя новые способы производства, но их успехи не приводили к качественным изменениям. Пока большинство работало в мелких мастерских, зачастую в тесных рамках строгих правил, предписанных гильдией, отсутствовал эффективный механизм, позволивший бы сделать скачок в производительности и инновационных методах. К началу XVIII века пришло время для появления нового общественного устройства. Промышленный капитализм Начало промышленной революции, зародившейся в Англии, принято возводить к концу XVIII века14. Термин "промышленный" вызывает в воображении образы машин и клубы дыма — в них, разумеется, недостатка не было, — однако центральное место здесь принадлежит формированию новой системы, благодаря которой мощное машинное оборудование и дымящие печи обрели практический смысл. Ею стала система мануфактурного производства. Центральная идея мануфактуры состоит в том, чтобы собрать значительное количество рабочих вместе с их инструментами и материалами в одном здании и наладить эффективное производство продукции на основе разделения труда. На самом деле, эта идея была известна еще в древности — без массовых работ со всеми их отличительными признаками нельзя было бы осуществить крупные проекты, наподобие строительства пирамид или больших ирригационных сооружений, заниматься добычей полезных ископаемых и кораблестроением — и понемногу ее стали также применять в отдельных случаях для других форм производства. Джоэл Мокир отмечает, что к XVII веку "в таких районах Италии, как Пьемонт и Тоскана, уже работали большие предприятия по производству шелковых тканей, которые можно назвать мануфактурами в полном смысле слова15. Однако на создание подобного предприятия требовалось много денег, и некоторое время эта идея не находила широкого применения. Многие из первых настоящих капиталистов, скопивших достаточно средств и ресурсов, чтобы получать от них доход, были не предпринимателями, а купцами, которые занимали деньги или входили в долю с другими людьми для финансирования торговых флотилий и приобретения товаров для перепродажи (достаточно вспомнить Марко Поло и его предшественников). Для коммерсантов интерес заключался не столько в производстве товаров, сколько в прибыли, которую можно было извлечь из их продажи. Однако к XVIII веку в Англии коммерсанты с капиталом начали интересоваться также средствами производства, возможно из-за того, что многие сами в прошлом занимались кустарным производством; среди них были разбогатевшие мастера-ремесленники, которым больше нравилось покупать и продавать, чем трудиться в кузнице или за плотничьим верстаком. Ранним нововведением стала "система факторинга" — своего рода метод объединения всех факторов производства. Коммерсант мог организовать закупку сырья, распределить его между многочисленными частными мастерскими и отдельными ремесленниками — а затем собрать готовые изделия, предназначенные либо для продажи, либо для дальнейшей обработки. "Система факторинга, — пишет историк Марк Димарест, — помогала ремесленнику избежать самого вредоносного в культурном и эмоциональном смысле феномена XIX века: необходимости уходить из дома на работу"16. Однако распределение работы по разным местам порой поглощало слишком мною времени и средств. Почему бы не поместить всех рабочих под одной крышей, на фабрике? Это имело дополнительные плюсы, поскольку способствовало постепенному, поэтапному разделению труда. Целесообразность данной меры в наши дни кажется очевидной каждому, кто когда-либо пытался организовать вечеринку с благотворительным аукционом. Но в приложении к производству изделий в XVIII веке она была настолько оригинальной, что Адаму Смиту в "Богатстве народов" казалось необходимым объяснить ее читателям в мельчайших подробностях. Система мануфактурного производства не требовала механического оборудования. На фабрике Джосайи Веджвуда тонкий фарфор делали вручную, в ходе процесса, основанного на разделении труда, в котором участвовало более ста человек. Одни рабочие замешивали глину, другие формовали тарелки и глубокую посуду всех сортов или обжигали их в печах, покрывали рисунком и т.д. Однако мануфактурная система была идеальным и, в сущности, обязательным условием эффективного использования машин. С возрастанием уровня научных и технических знаний изобретатели создавали все новые приспособления — такие как механический ткацкий станок, жаккардовый ткацкий станок, новые виды печей и оборудования для производства чугуна, и, наконец, паровой двигатель — поистине универсальный источник энергии. Оценить реальную пользу этих машин и вернуть затраты на их изготовление можно было лишь благодаря использованию их в массовом производстве. Первые промышленные паровые двигатели, созданные Томасом Ньюкоменом в начале XVIII века, применялись в горном деле — одной из немногих отраслей промышленности, где издавна большие объемы добычи обеспечивались масштабной организацией. Позже, в конце столетия, Джеймс Уатт сконструировал свой паровой двигатель, значительно усовершенствовав работу Ньюкомена, и область применения двигателя быстро расширилась. Сочетание механизированного оборудования и системы его рационального использования спровоцировало настоящий взрыв креативности, открыв устойчивую тенденцию роста открытии и изобретений в механике37. "Фабрика это инструмент сокращения стоимости производственного процесса", - пишет Димарест38. В условиях конкуренции владельцы фабрик и финансирующие их дельцы были вынуждены участвовать в непрерывной гонке за техническими новинками, которые помогли бы им снизить издержки. Конвертер Бессемера, затем мартеновская печь и множество других устройств превращали железо из ценного сырья в полезный продукт. Капиталисты также старались не пропустить изобретения, которые обеспечили бы возможность создания новых видов продукции и услуг: соединение усовершенствованного парового двигателя — турбины — с так называемой динамо-машиной (или генератором) способствовало началу эпохи электричества. Производство одежды, инструментов, оружия и многих других изделий приобретало все более массовый характер3''. Следствием массового производства стали массовый сбыт и массовая дистрибуция40. Новая система фундаментальным образом изменила общественные структуры, а также ритмы и принципы повседневной жизни. Впервые в истории значительные массы рабочих жили в одном месте, а трудились в другом. Хотя вряд ли старые порядки исчезли молниеносно, постепенно все меньше людей оставалось на семейных фермах или в мастерских, и все больше работало отдельно, на фабриках. Тогда как в предшествовавшие эпохи люди жили в более или менее естественном ритме, рабочий день на фабрике был организован в виде отдельных периодов или "рабочих часов"41. Рост городов сопровождался их разделением на новые территории: заводской район, торговые кварталы, рабочие районы и секторы, где жили капиталисты и управляющие42. Организация общественной жизни происходила в соответствии с развитием новых экономических классов и противоречиями, которые возникали между ними. Мир начал меняться быстро и основательно — по крайней мере, для населения развитых промышленных стран. Организационная эпоха Следующий этап, начавшийся в конце XIX — начале XX веков, ознаменовал усиление роли больших организаций. Его определяющей чертой является переход к организованной экономике и обществу современного типа, отличительными признаками которых стали крупные институты, функциональная специализация и бюрократия. Основой перехода послужили два главных принципа: разделение практического задания на его элементарные составляющие и преобразование производственной деятельности человека в неизменные и предсказуемые операции43. В то время как преимущества промышленного производства организационной эпохи освещаются достаточно широко, ее креативные аспекты часто остаются без внимания. Необходимо отметить два наиболее важных. Огромным шагом вперед в области креативности была фундаментальная идея о том, что исследованиям и разработкам можно придать определенную организацию и систематичность. В своих попытках систематизировать все и вся, крупные корпорации обнаружили положительный эффект внедрения системы в инновационный процесс. Лаборатории-новаторы, подобные "фабрике" Эдисона или институту Меллона, нашли массу подражателей в самых разных отраслях промышленности — от Bell Laboratories и RCA до Eastman Kodak и Dupont44. Университеты также превратились в центры научных и технических исследований; были созданы (или расширены) новые технические вузы, такие как Массачусетский технологический, Технологический институт Карнеги и Калифорнийский технологический институт. Особенно стремительно эта система начала развиваться после Второй мировой войны благодаря выделению значительных федеральных средств на НИОКР45. Второй аспект заключался в повышении эффективности промышленного производства и сокращении затрат, что способствовало распространению всевозможных технических новинок среди широких слоев населения. Они не ограничивались новыми товарами, такими как автомобили или бытовая техника, но включали также быстро растущие новые отрасли креативного содержания — киноиндустрию, радио и телевидение — которые помогли сделать США мировым центром креативности. Высокая производительность новой эпохи была обусловлена некоторыми базовыми нововведениями в области организации труда. Научный менеджмент или тэйлоризм — названный так в честь его создателя, Фредерика Тэйлора — предполагал разделение любого, даже простейшего задания на еще более простые элементы, причем каждый этап был точно рассчитан по времени и оптимизирован. В рамках системы тэйлоризма вышестоящий мог не только велеть рабочему загрузить топку или закрепить болт, или написать деловое письмо, но и внести порядок в выполнение задания и объяснить, как именно следует его сделать, чтобы достичь максимального эффекта46. Другим ключевым изобретением стал сборочный конвейер Генри Форда. Автомобиль был, несомненно, самым сложным в техническом отношении потребительским товаром того времени, и первые машины не годились для массового производства. Опираясь на ранние образцы, заимствованные из пищевой промышленности (например, модель чикагской бойни, где туши двигались на крючках через разные этапы обработки и разделки), Форд и его коллеги полностью изменили принципы сборки автомобиля. Рабочим больше не приходилось подносить детали к машине, потому что теперь рама двигалась через сборочный цех на конвейере, и в определенных местах к ней добавлялись отдельные части и производились те или иные операции. Это радикально ускорило процесс производства технически сложной продукции любых видов и сократило ее стоимость: цена на модель Т снизилась с 950 долларов в 1909 году до 360 в 1916 году. Движущийся конвейер также давал возможность (по сути, требовал) беспрецедентного контроля за работой промышленного предприятия. Немецкие производители придумали для данной системы всесторонней организации термин "Fordismus" или фордизм. Это была система полного контроля, поскольку для обеспечения непрерывной работы конвейера каждая операция должна быть точно рассчитана по времени и приведена в соответствие с другими. Конвейер отныне диктовал темп и содержание работы. Чтобы процесс не прерывался, требовалось огромное количество новых контролеров, специалистов по вопросам эффективности и других людей вспомогательных профессий, а сам труд стал более регламентированным и специализированным, чем когда-либо. Именно присущий системе Форда контроль, чрезвычайно жесткий и тотальный, стал для Чарли Чаплина предметом сатиры в фильме "Новые времена" и привел к появлению образа обожествленного промышленника, "Господа Форда", в романе Олдоса Хаксли "О дивный новый мир". Таким образом, организационную эпоху отличало возникновение гигантских "фордистских" организаций — больших командно-бюрократических систем с вертикальной интеграцией. Автомобилестроительные компании США сами производили основную часть деталей и запчастей, получали остальные от "подконтрольных поставщиков" и продавали свои машины через подконтрольных дилеров. Доступ в ряды подобных фирм был открыт далеко не для всех. Строительство фабрики стоило всегда очень дорого. Куда больший капитал требовался, чтобы построить промышленное предприятие по образцу завода Форда с сопровождающей его сетью поставщиков. Так большие компании становились еще больше, а мелкие выбывали из игры. Еще более важным является тот факт, что организационная модель не ограничилась заводами и стала преобладать в других областях, причем ее распространение оказало значительное влияние на общество. Идеи разделения рабочего задания на простейшие операции, бюрократического контроля и иерархии нашли применение практически повсюду. Чем бы люди ни занимались — трудились на производстве или выполняли бумажную работу, — они держались строго предписанных рамок: "Не думай, а работай". Даже если кому-то по долгу службы приходилось использовать свои мыслительные способности, свои деньги он получал зато, чтобы думать лишь об определенных вещах и определенным образом. Огромные офисные здания с их непомерным административным, управленческим и канцелярским штатом служили вертикальным эквивалентом заводов. Как мы уже видели, сущность воздействия этих перемен на повседневную жизнь достаточно отражает книга Уильяма X. Уайта "Организационный человек". Не только Уайт испытывал интерес к этой теме. В книгах наподобие "Нового индустриального государства" Джона Кеннета Гэлбрайта представлена картина развития и господства в обществе крупных корпоративных организаций. Социолог-радикал Ч. Райт Миллс оплакивал эти тенденции, утверждая, что в офисе человек деградирует еще быстрее, чем на заводе. Выходя за заводские ворота, рабочий мог оставить свою работу позади; конторский служащий брал работу на дом и продавал душу мега-корпорациям. Книга Дэвида Рисмана "Одиночество в толпе" (1961) описывает рост новой, более мобильной рабочей силы, с ее прогрессирующей одержимостью деньгами. Рисман делит людей на два типа: "ориентированных на себя", чьи устойчивые ценности и конкретные цели помогают им преуспевать, и "ориентированных на других" — людей, склонных подчиняться организационным правилам и нормам из-за глубокой потребности в одобрении со стороны окружающих. Внимание к этим общественным сдвигам выходило за пределы социологии или социальной критики и нашло отражение в литературе данного периода. В романе "Человек в сером фланелевом костюме" Слоун Уилсон изображает попытку отдельного человека сохранить свою честь при столкновении с организацией. Вилли Ломан, главный герой пьесы Артура Миллера "Смерть коммивояжера", гак полно олицетворяет собой дух времени, что Миллс выделяет Ломана в качестве архетипа "маленького человека" — "человека, чьи скромные успехи в бизнесе делают его законченным неудачником в жизни". "Революционный путь" Ричарда Йейтса рисует отчуждение и отчаяние, характерные для мира организаций47. Несмотря на первоначальный креативный потенциал новой системы, каждому, кто был свидетелем ее подъема, очевидно, что со временем она стала преградой для креативности. Крупные организации не могли избежать конфликта между креативностью и контролем. Бюрократические ценности этого периода часто использовались, чтобы подавить любые творческие импульсы в заводском цеху, сдерживать или игнорировать их в исследовательской лаборатории и конструкторском бюро, а также ограничить предпринимательскую активность путем устранения малых фирм-конкурентов и создания крайне жестких условий для начинающих компаний. Когда многочисленные виды деятельности перестали нуждаться в подготовленных кадрах, для поддержания порядка на предприятии и обеспечения производительности труда была введена многоуровневая система управления. Как в офисах, так и на заводах любая работа осуществлялась в четко сданных границах, под строгим наблюдением обширного штата всевозможных управленцев. Корпоративное руководство могло с пренебрежением относиться к новаторским идеям ученых и инженеров из исследовательских и проектных отделов. Даже корпорации, финансировавшие работу успешных исследовательских и конструкторских центров, наподобие прославленного Исследовательского центра Пало-Альто (PARC) компании Xerox, часто пренебрегали их открытиями4". Другие продавали по дешевке знаменитые корпоративные лаборатории, как компания RCA поступила с SarnofTLabs49. В качестве средства применения креативности организационная система неизбежно наталкивалась на свои собственные лимиты. Доминирующей формой организации была теперь громоздкая интегрированная система управления с жесткой иерархией — отнюдь не лучший механизм стимуляции творческих способностей многочисленных рабочих и служащих, загнанных в узкие рамки функций. Об этом пагубном для инноваций эффекте я также узнал непосредственно на примере предприятия, где служил мой отец. Долгие годы завод Victory Optical был исключением из правил организационной эпохи: он работал целиком под наблюдением мастеров и технологов вроде моего отца, выбившихся в начальники из рабочих. Подобные руководители относились к идеям заводских рабочих с огромным уважением. Я даже помню, как при виде новейших моделей европейских дизайнерских оправ рабочие высказывали собственные варианты усовершенствования дорогостоящих импортных изделий. Позже, в 1960-х и 1970-х, для контроля за деятельностью предприятия его владельцы начали нанимать дипломированных инженеров и специалистов по управлению. Новые сотрудники, вооруженные книжными знаниями, но лишенные реального опыта работы на промышленном предприятии — того понимания машин, которое присуще рабочим, — пытались применять замысловатые идеи и системы, которые неизбежно терпели провал, а в самом худшем случае останавливали производство. Мало того, что их идеи оказались непродуктивными; они вызывали растущее недовольство среди рабочих и служащих завода. В конечном итоге резкое противостояние между рабочими и руководством стало невыносимым. Однажды, в конце 1970-х, когда я еще учился в колледже, отец позвонил мне и сказал: "Сегодня я увольняюсь". Я не вполне понимал тогда позицию своего отца: разве могут специалисты с университетским образованием разрушить завод? Как-никак, я поступил в колледж с твердым намерением использовать образование как средство продвижения вверх по социально-экономической лестнице. Однако уже через пару лет я осознал, насколько он был прав. По мере ухудшения настроений возникали все новые проблемы. Квалифицированные мастера покидали завод. Механики уходили десятками. Технологи-самоучки и начальники цехов, начинавшие когда-то как простые рабочие, не замедлили последовать их примеру. Завод не мог продолжать функционировать без тех знаний, которые были накоплены ими за многие годы, равно как без их коллективной памяти. Не прошло и трех лет после увольнения моего отца, как компания Victory Optical объявила о банкротстве. Громадное, кипящее энергией предприятие, которое так поразило в свое время мое детское воображение, было теперь безжизненным, пустым и заброшенным. Несомненно, в этом была своя горькая ирония, именно в тот момент, когда на переднем крае корпоративного мира обозначилось движение к принципу креативного предприятия — тому принципу, которым всегда руководствовались на Victory Optical, — сам завод выбрал противоположное направление назад в прошлое, к косной модели организационной эпохи, которая превратила «креативность в привилегию начальства и отказывала в праве на нее рядовыми сотрудникам. Сегодня мы наблюдаем новую крупномасштабную трансформацию — переход к креативной экономике, основные характеристики которого я уже обрисовал. Как мы видели, его корни уходят в 1940-е и 1950-е — многие определяющие компоненты этого процесса возникли в ответ на творческие лимиты организационной эпохи — а окончательно оформился он в 1980-е и 1990-е, когда возникли новые экономические системы, специально предназначенные для поощрения и активизации творческих способностей человека, а также благоприятствующая им новая социальная среда. Результатом стало усиление позиций нового класса, что и станет предметом моего дальнейшего рассмотрения. |
Похожие:
 | Эссе «Как технологии меняют мою страну и моё будущее» Трудно назвать другую сферу человеческой деятельности, которая развивалась бы столь стремительно и порождала бы такое разнообразие... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Бернс Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры. М.: Прогресс, 1992 |
| Краткое содержание: «И уже через минуту с галереи послышалось: Ричард... Ричард Од… Окле… Одле… каррьяра! Короче — Ричард! Я, Рокэ, герцог Алва, принимаю вашу службу! Ик! | | Что такое будущее? Люди всегда пытались предугадать и предсказать свое будущее. Иногда их предсказания сбывались, иногда нет, но всегда казалось, что... |
 | Ричард Брэнсон Сэр Ричард Брэнсон – уникальная личность. Человек-бренд, человек-шоу. Сложно даже представить, что он – не голливудский актер или... | | Эрик Берн. Люди, которые играют в игры Эрик Берн. Люди, которые играют в игры Eric Berne. What Do You Say After You Say Hello! |
| Сочинение на тему: > Профессия учителя – самая важная на Земле. Всю жизнь люди учатся. В детстве – писать, читать, общаться. В более взрослом возрасте... | | История возникновения геометрии Особенно вкусными казались им орехи кокосовой пальмы, которые имеют форму шара. А добывая каменную соль, люди наталкивались на кристаллы,... |
| Урок 10 поставить цель! Как постановка цели может создать ваше будущее... Посвящается тем, кто понимает, что величайшим даром жизни является любовь, а величайшей радостью — возможность разделить это чувство... | | Реферат Например, мне очень трудно представляется люди с другим мировоззрением, мыслями, приоритетами и традициями, люди, которые так не... |
| Исследовательская работа «Использование экологически чистых природных... Сборник "Классная работа" -2013/2014. Тертица Ирина Борисовна. — Москва, 2014. — 100 стр., ил | | Ричард Лоув Последний ребенок в лесу Суде в отношении тех Высоких Договаривающихся Сторон, которые выразили свое согласие применять на временной основе положения Протокола... |
| Контрольная работа №1 по дисциплине Ее уникальность состоит в том, что ей удалось глубоко исследовать проблемы, которые определили будущее развитие философии, совместить... | | Мгппу «динамическое базовое свойство человеческого существования. Прошлое и будущее – два аспекта поведения Будущее детерминируется настоящим,... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Окружающий мир: неживая природа (солнце, воздух, вода и др.); живая природа (животные, растения, люди); предметы и изделия, созданные... | | Креативный Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение: Казакларская средняя общеобразовательная школа Высокогорского муниципального... |
