 | Поиск |
Скачать 0.74 Mb.
|
Список экспертов.Жарихин Владимир (Институт стран СНГ), Иванов Виталий (Институт политики и государственного права), Коваленко Артем (журнал «Эксперт-Урал»), Калачев Константин (вице-президент Института демократии и прав человека), Колеров Модест (Информационное агентство REGNUM), Коняев Дмитрий (Агентство политических и экономических коммуникаций), Львов Степан (ВЦИОМ), Михеев Сергей (Центр политической конъюнктуры России), Орлов Дмитрий (Агентство политических и экономических коммуникаций), Туровский Ростислав (Агентство региональных новостей), Хомяков Валерий (Совет по национальной стратегии).«www.ng.ru» 04.04.12. В России придумали молочный налог. Взятки и откаты повышают цену продукции почти на треть. Цена молока в России одна из самых высоких в мире – из-за низкой эффективности хозяйств и высокой коррупции на всех этапах производства, переработки и сбыта. Литр молока мог бы стоить на 25–30% дешевле, если бы не тотальное взяточничество, считают сами молочники, подробные интервью с которыми опубликовали исследователи российского центра «Трансперенси Интернешнл». Взятки чиновникам, подкуп молочных лабораторий и откаты торговым сетям обходятся каждому жителю России от полутора до трех тысяч рублей в год. Сами аграрии ничуть не удивлены молочными взятками. По их словам, аналогичные кооррупционные схемы действуют при производстве мяса, сахара, круп и в пищевой промышленности в целом. Специалисты российского центра «Трансперенси Интернешнл» (ТИ-Р) попытались выяснить, во сколько обходятся каждому жителю страны откаты и взятки в одной только молочной отрасли. Для этого они опросили фермеров, работников агрохолдингов, отраслевых ассоциаций и перерабатывающих компаний. Все эти участники молочной производственной цепочки заявили, что постоянно сталкиваются с коррупционными ситуациями – как при взаимодействии с государственными органами, так и при работе с другими предприятиями. Респонденты заявили ТИ-Р, что коррупционные платежи доходят в цене молока до 15–30%. «Если учесть, что в среднем на душу населения потребляется 262 кг молока в год, то средняя плата за коррупцию при покупке молока может составит от 1572 до 3144 рублей в год», – отмечает исследователь ТИ-Р Любовь Константинова. Государственные органы создают высокие барьеры для начала бизнеса. Только сбор справок и разрешений может занять около двух лет. Кроме того, государство организует избыточную и запутанную систему контроля, в которой процветает коррупция. Основная проблема в молочной отрасли – это проблема двойного контроля со стороны Россельхознадзора и Роспотребнадзора всей молочной продукции как на этапе производства, так и на этапе переработки молока, считают аграрии. Так, компании по переработке молока необходимо получить разрешение на импорт сухого детского питания как у Россельхознадзора, который по идее должен заниматься только сырым молоком, так и у Роспотребнадзора. В целом каждая компания контролируется порядком 30–40 надзорных служб, требования которых могут противоречить друг другу либо быть заведомо невыполнимыми. Молочники рассказали ТИ-Р, что в стране действуют «подкупные лаборатории» – в том числе и на молочных заводах. Впрочем, некоторые молочники считают, что еще хуже государственной коррупции на отрасль влияет коррупция в частном секторе – откаты менеджерам и несправедливые контракты с торговыми сетями. «Если уйти от того предельно расширительного значения слова «коррупция», которым оперирует доклад, то напрашивается вывод, что политика сетей и другие формы давления являются более значимыми факторами в повышении цен, чем собственно коррупция в привычном смысле этого слова», – соглашается аналитик промышленно-консалтинговой группы «Развитие» Сергей Шандыбин. Не особенно помогает оздоровлению отрасли и появление иностранных предприятий на российском молочном рынке. Западные компании соглашаются на сомнительные условия в договорах с сетями, что часто является завуалированной формой коррупции, говорит Константинова. «Коррупция, естественно, не могла обойти молочную отрасль стороной. Но в целом ее уровень не выше, чем в мясной, сахарной и в пищевой промышленности в целом», – комментирует доклад ТИ-Р руководитель информационно-аналитического центра «Союзмолоко» Татьяна Рыбалова. По ее словам, российские цены на молоко сопоставимы с европейскими. Главной причиной дороговизны отечественной молочной продукции Рыбалова считает «перекредитованность» молочно-товарных ферм, а также долгосрочные последствия засухи 2010 года. По ее словам, в среднем в цене каждого килограмма молока 4–5 руб. приходится на кредитные выплаты. Поддерживаемые Минсельхозом соглашения о повышенных ценах на сырое молоко эксперт считает важным стабилизирующим фактором, который соответствует мировой практике. Правда, в развитых странах, например в США, общий уровень цен на молочную продукцию устанавливают не только две стороны – производители и переработчики, но и третья сторона – потребители. В России же пока такой практики нет. «www.ng.ru» 03.04.12. В "Стратегии-2020" потеряли сельское хозяйство. Аграрии не вписались в проект светлого будущего страны. Новый вариант «Стратегии-2020» принципиально отличается от первой версии, утвержденной правительством в 2008 году. Первое, что бросается в глаза, – игнорирование сельского хозяйства и агропромышленного комплекса (АПК). Аграрии недоумевают: от АПК зависит продовольственная безопасность и социальное благополучие, объемы экспорта и импорта, перспективы торговли и пищепрома. Прогресс экономики невозможен без успехов села. Разработчики объясняют аграрный пробел сознательным исключением из стратегии отраслевых вопросов. В апреле Россия начинает весенние полевые работы. В конце марта премьер Владимир Путин на совещании с аграриями в Воронеже сообщил, что задача государства – эффективно использовать бюджетные средства, выделенные на развитие АПК. Необходимо, «чтобы АПК России и дальше был одним из лидеров роста российской экономики». «Особенно это актуально в связи с присоединением России ко Всемирной торговой организации», – сказал Путин. Казалось бы, правительство всерьез озабочено развитием агропрома. Тем удивительнее тот факт, что агропром в качестве стратегических отраслей в тексте обновленной «Стратегии-2020» даже не упоминается. Напомним, в 2008 году правительство приняло первый вариант «Стратегии-2020» – так называемую Концепцию долгосрочного социально-экономического развития РФ до 2020 года. Однако мировой финансовый кризис кардинально изменил российские перспективы. И в конце 2010 года Путин поручил экономистам обновить стратегический документ. Была создана 21 экспертная группа. Координацией работы занимались Высшая школа экономики (ВШЭ) и Академия народного хозяйства и госслужбы. В декабре 2011 года правительство получило итоговый текст. Однако ни среди разделов «Стратегии», ни в списке экспертных групп нельзя найти сельскохозяйственную проблематику. Вчера аграрии высказали по этому поводу свое недоумение. «Практически полное игнорирование проблем аграрного сектора в стратегическом документе выглядит очень странно. В Китае, Индии, Бразилии и ЮАР – наши «соседи» по группе БРИКС – потенциал развития агросектора рассматривается как важнейший экономический фактор, – сказал руководитель исполкома Национальной мясной ассоциации Сергей Юшин. – Могу предположить, что авторы «Стратегии-2020» очень далеки от проблем агросектора и, вероятно, вообще не бывали на современных фермах и агрокомплексах». По словам Юшина, агросектор – это не только проблемы производства тонн зерна, мяса и молока, это пересечение проблем инфраструктурного и регионального развития, размещения рабочей силы и демографии. Однако аграрный сектор не первый раз выпадает из ключевых экономических документов. «В первоначальном финансовом меморандуме ВЭБа как института развития агропром вообще не был упомянут. Нам потребовалось больше года убеждать власти, что институт развития должен кредитовать в том числе аграрные предприятия», – напоминает Юшин. «Сельское хозяйство вносит в валовый продукт вклад небольшой, но АПК кроме сельского хозяйства включает в себя еще пищевую и перерабатывающую промышленности. А это уже почти половина розничной торговли России. Население тратит около 50–55% денежных средств на покупку продовольственных товаров и продуктов питания. Сельское хозяйство – это отрасль экономики, с которой связана не только производственная деятельность, но и жизнь людей в сельской местности. Около 30 миллионов человек в стране связаны с сельским хозяйством», – говорит вице-президент Российского зернового союза Александр Корбут и добавляет, что в старой Концепции долгосрочного развития РФ АПК прописан был. Отсюда – вопрос, как авторы «Стратегии», которые призывают власть к новой социальной политике, предполагают повышать качество человеческого капитала без развития сельского хозяйства. На то, что в «Стратегии-2020» досадным образом отсутствует проработка аграрных вопросов, указывал ранее и один из разработчиков документа – первый проректор ВШЭ Лев Якобсон. Другие разработчики попытались вчера объяснить «НГ» такое упущение. Оказывается, в «Стратегии-2020» в принципе не предполагались отраслевые обзоры, чтобы не было ввязывания в лоббистские войны. Как сообщили в пресс-службе Академии народного хозяйства и госслужбы, отраслевая проблематика может быть проработана в будущем, если будет соответствующий запрос от правительства или самих отраслей. «Для отраслевой проработки не хватило ни времени, ни средств», – добавляет научный руководитель ВШЭ Евгений Ясин. Не только агропром остался за пределами «Стратегии», но и, как сообщил Ясин, промышленность, транспорт, торговля. Между тем заметим, что в «Стратегии» все же поднимаются вопросы, связанные с промышленностью (диверсификация, внедрение инноваций, реформирование естественных монополий), с инфраструктурой (преодоление территориальной разобщенности, развитие транспортной системы) и т.д. Хотя нельзя отрицать, что эти вопросы являются скорее обрамлением для более глобальной концепции. «Авторы в «Стратегии» находятся на более высоком уровне абстракции. И с этой точки зрения главным недостатком документа является не столько отсутствие раздела об агропроме, сколько то, что продовольственная безопасность страны не выделяется в качестве фундаментального стратегического приоритета», – отмечает аналитик группы «Развитие» Сергей Шандыбин. Минсельхоз, в свою очередь, не испытывает никакой тревоги из-за того, что агропром не попал в «Стратегию-2020». Как заметил директор департамента государственной политики в сфере АПК и информации Минсельхоза Дмитрий Бобков, «Стратегия-2020» носит скорее макроэкономический характер и направлена на социальную сферу в целом. Но это не значит, что сельское хозяйство перестало быть в стране стратегически важной отраслью. Можно назвать несколько масштабных документов, посвященных проблемам АПК. «На данный момент разработана и должна быть внесена в правительство госпрограмма по развитию сельского хозяйства до 2020 года. В ней детально прописаны все мероприятия по поддержке отрасли, регламентированы все стратегические направления АПК», – говорит Дмитрий Бобков. Также есть Доктрина продовольственной безопасности от 2010 года. В ней регламентируются уровни самообеспечения России теми или иными видами продовольствия. Как сообщает Бобков, по многим позициям Россия уже достигла целевых показателей по самообеспечению. «Журнал IDK.Эксперт» 03.04.12. Накануне посевной аграрии Поволжья обсудили проблемы АПК. Полномочный представитель президента России в ПФО Михаил Бабич провел в Нижнем Новгороде заседание совета при полпредстве, посвященное проблемам аграрного комплекса округа. Круг вопросов оказался широким, и предложения по их решению сводятся к необходимости значительного увеличения финансирования из федерального бюджета как сельхозпроизводителей, так и социальной сферы на селе. Одна из самых острых проблем – чрезмерная кредитная нагрузка на аграриев. По словам президента Башкортостана Рустэма Хамитова, на территории ПФО в сфере АПК сейчас реализуются полторы сотни крупных инвестпроектов на сумму 170 миллиардов рублей, из которых лишь 31 процент – собственные средства предприятий, а 69 – заемные. Общие долги аграриев округа достигают 200 миллиардов рублей, в том числе более семи миллиардов – просроченная задолженность, а 17 миллиардов – реструктурированные займы. При этом объем производства сельхозпродукции в ПФО в 2011 году составил 872 миллиарда рублей, или шесть процентов объема ВВП страны. Аналогичную точку зрения высказал первый заместитель председателя комитета Государственной думы РФ по аграрным вопросам Айрат Хайруллин. Большинство хозяйств работают только за счет кредитных средств, при этом многие аграрии пострадали от засухи 2010 года, убытки исчисляются миллиардами рублей. Данные предприятия АПК не смогут выплачивать кредиты в течение ближайших 2-3 лет. Поэтому государству необходимо выделить 240 миллиардов рублей на реструктуризацию взятых агропредприятиями займов. - У меня тоже есть вопрос по кредитам, – сказал Михаил Бабич. – Самая современная ферма при самом лучшем раскладе окупается за 12-14 лет, а срок возврата кредита – 7-8. Где логика, где здравый смысл? С 2011 года начался период возврата предприятиями АПК кредитов и выплаты ими лизинговых платежей, а денег на это у них нет, развил тему полпред. Региональные власти должны провести инвентаризацию хозяйств, чтобы не обнулились результаты, которые удалось достигнуть. Полпред рассчитывает на то, что решение о пролонгации на 15 лет кредитов для сельхозпредприятий на закупку техники, на оборотные средства будет принято федеральным правительством до конца года. Губернатор Пензенской области Василий Бочкарев предложил запретить в течение ближайших пяти лет банкротить сельхозпредприятия, отметив необходимость разделять добросовестные и недобросовестные хозяйства. Тем более, как отметил Рустэм Хамитов, процедуры банкротства не решают задачу финансового оздоровления отрасли. По статистике, лишь в одном случае из 50 происходит улучшение экономического состояния должника, а в оставшихся 49 идет продажа его имущества с молотка. Да и кредиторы остаются в убытке: на рубль долгов приходится 12-29 копеек конкурсной массы. Еще одна проблема агропрома – нехватка современной отечественной техники. В хозяйствах в основном работает импортная, она обладает высокой производительностью, но дорога. - Последние пять лет, когда агропредприятия активно кредитовались для обновления машинно-технического парка, не дали мощного толчка для развития отечественной сельскохозяйственной техники, – считает полпред. – Комбайны – не оружие, можно импортные закупать, ничего страшного. Михаил Бабич предложил «Росагролизингу» просчитать целесообразность использования импортной сельхозтехники. Еще одна инициатива полпреда – обратиться в федеральное правительство с предложением оказать государственную поддержку совместным предприятиям, производящим современную сельхозтехнику. Рустэм Хамитов предложил привлечь средства федерального бюджета для субсидирования до 25 процентов затрат сельхозпредприятий на закупку техники. В настоящее время селяне получают субсидии на эти цели только из региональных бюджетов. Не обошли вниманием участники совета и вопросы строительства и содержания дорог на селе. Нижегородский губернатор Валерий Шанцев считает, что государству необходимо выделить значительные средства на эти цели. Он отметил, что в Нижегородской области три тысячи километров дорог никогда не имели твердого покрытия. - Нужны федеральные программы строительства сельских дорог, – сказал Валерий Шанцев. – Трассы, которые строились в советское время совхозами, сейчас практически все разрушены. - Современные молодые люди не поедут в разруху, которая сейчас на селе, – заявил полпред. – Но инвестировать надо туда, где это целесообразно, нельзя распылять усилия. Нужно посмотреть, где есть перспективы, а где с людьми надо что-то решать. - Мы провели у себя подобный расчет, – сказал Василий Бочкарев. – Из 850 сел перспективы развития есть лишь у 90. - Печальная математика, – резюмировал Михаил Бабич и поручил главам регионов провести такие расчеты на своей территории. – Не нужно ограничиваться сельхозпроизводством. Есть агротуризм, другие формы деятельности, и очень важно, чтобы в каждом регионе была принята сбалансированная программа в отношении каждого населенного пункта: что, в какие сроки и за какие деньги мы будем развивать. Справка: В Поволжье в сельской местности проживает более девяти миллионов человек (30 процентов населения). Индекс производства сельскохозяйственной продукции в округе в 2011 году составил 139,7 процента. Объем субсидий, выделенных в 2008-2011 годах федеральным центром субъектам ПФО на поддержку сельхозпредприятий, составил 41,1 миллиарда рублей. «Крестьянские ведомости»02.04.12. При смене кабинетов вспомнят ли министры поручения прежнего премьера? Как и ожидали «Крестьянские ведомости», разговор Владимира Путина с сельчанами на Всероссийском аграрном форуме в Уфе не остался незамеченным Правительством. По ее итогам нынешний премьер - избранный Президент России дал ряд поручений руководителям министерств и ведомств (см. на сайте agronews.ru в разделе «Документы»). Вопрос в том, не забудутся ли хорошие обещания при смене лошадей на переправе – скорой смене кабинета министров? Между тем речь идет о проблемах, которые не впервые поднимаются аграрным сообществом. Они касаются, например, экономической ситуации на селе. Да, рентабельность аграрной отрасли поднялась – с 9,4% в 2009 году до 13,6% в прошлом году. Однако ее уровень еще ниже того порога, который эксперты считают достаточным для обеспечения расширенного воспроизводства в сельском хозяйстве. К тому же большая часть плюса рентабельности объясняется госсубсидиями, вещью не постоянной, а ежегодно пересматриваемой. К тому же, дамокловым мечом над многими сельскохозяйственными организациями – в том числе и теми, кто предметно занялся модернизацией производства - висит кредиторская задолженность. По данным Минсельхоза России, на начало годы свыше 13 тыс. сельхозорганизаций участвовали в программе финансового оздоровления, а около 7 тысяч – утратили право на реструктуризацию долгов. И теперь вот глава правительства призвал подчиненных подумать, каким образом поддерживать те предприятия АПК, которые решатся приобрести своих убыточных соседей. Вот почему так актуальны взятые во внимание премьером предложения аграрников по сохранению нулевой ставки по налогу на прибыль, по продлению срока возврата субсидированных кредитов. Столь же важно, чтобы не посредники, а сами сельхозпроизводители участвовали в поставке отечественного продовольствии для государственных и муниципальных нужд. Судя по недавнему предпосевному совещанию в Воронеже, идея об установлении четкого порядка при предоставлении сельчанам льготного топлива, начинает воплощаться в конкретные поставки ГСМ. А вот реализация предложений по уточнению статуса крестьянских (фермерских) хозяйств, реальному доступу КФХ и ЛПХ со своей продукцией на оптовые и розничные рынки, улучшению кредитования малого и среднего бизнеса, поддержке потребительской и сельскохозяйственной кооперации потребует проработки. Также как и предстоит экономически грамотно увязать с правилами ВТО будущую Госпрограмму развития села на период 2013 - 2020 года. Та же встреча на воронежской земле показала, что сомнений в этом плане у аграрников все еще много. Закономерно, что, ставя перед подчиненными министрами те или иные задания, премьер-министр требует увязать их решение с прежними наработками. И это отнюдь не лишнее дело. Потому, во-первых, что большинство поручений конкретизирует ранее поставленные перед министерствами и ведомственными проблемы. Так что не надо, как это часто бывает, выдумывать велосипед и вновь вступать на долгую дорогу согласований и увязок. Кроме того, важно учитывать, что последние поручения даны на стыке возможных серьезных изменений в высшем чиновничьем корпусе. Через полтора месяца, после вступления в должность избранный Президент России Владимир Путин передаст премьер-министерские полномочия новому политику. Какому, в общем-то ясно – нынешнему главе государства Дмитрию Медведеву. А вот в составе самого кабинета министров, как предсказывают некоторые аналитики, возможны серьезные подвижки. При которых, как показала предыдущая практика, в максимуме наблюдается раскачка аппарата, а преемственность действий – в минимуме. Хочется надеяться, что на предупреждение такой ситуации и нацелены нынешние наказы Владимира Путина. А перечень жизненно важных для современной деревни проблем, конечно же, гораздо шире, чем те, что обозначены в поручениях. И об их остроте много говорили участники Всероссийского форума в Уфе. Например, об обеспечении села техникой. Да, в прошлом году по сравнению с предыдущим сельскохозяйственными товаропроизводителями было куплено больше тракторов, зерновых и кормоуборочных комбайнов. Но общий парк купленных машин в 30 тысяч штук – это слишком скромно для более чем 20 тысяч сельхозпредприятий и порядка 270 тысяч фермеров. И не удивительно, что сейчас передовые технологии и техника имеются примерно лишь в 1,5% крупных аграрных предприятиях и менее 0,5% КФХ. Удастся ли изменить ситуацию при окончательной доработке проекта Госпрограммы развития села до 2020 года, в котором предусмотрен специальный раздел «Техническая и технологическая модернизация, инновационное развитие»? Однако мало составить самый хороший программный документ - еще важнее его выполнить. А вот этим наша законодательная и исполнительная власть, к сожалению, похвастать зачастую не может. На том же уфимском форуме сетовали, что сложившийся уровень господдержки социального развития села не отвечает потребностям улучшения демографической ситуации, обеспечению АПК квалифицированными кадрам. Более того, в 2009 - 2011 годах федеральное финансирование мер по устойчивому развитию сельских территорий резко сократилось. Необходим существенный пересмотр такой ситуации, считают участники форума, и прежде всего увеличение строительства жилья, дошкольных образовательных учреждений, реализация пилотных проектов компактной застройки и благоустройства сельских поселений. На все это нужны инвестиции. И очень большие, коль дается обещание действительно создать достойные условия жизни в деревне. Пока таких денег нет. Может, хоть в этом поможет предстоящее вступление России в ВТО. Ведь инвестиции в сельское развитие – в отличие от вложений в производство - не противоречат требованиям этой организации, не входят в ограничительные «корзины» ВТО. Хотелось бы, чтобы главы Минсельхоза, Минэкономразвития и Минфина России учли это при выполнении поручения Владимира Путина по работе над проектом Госпрограммы развития сельского хозяйства на ближайшие восемь лет. АгроИнвестор №3, Март 2012 Занимательные цифры. Как можно строить среднесрочные планы развития какого-либо сектора агроэкономики и тем более вкладывать в него десятки миллиардов бюджетных рублей при отсутствии обоснованных прогнозов? Правильно, лучше не начинать. А как просчитывать поддержку, инвестиции, окупаемость и прочие макроотраслевые параметры, если у руководства отрасли разное представление об этих прогнозах? Последний пример – сделанное первым вице-премьером Виктором Зубковым заявление о готовности страны в этом году предложить мировому рынку до 250 тыс. т мяса птицы, а к 2015-му – 400 тыс. т. Параллельно министр сельского хозяйства Елена Скрынник рассказывает о возможности экспорта, во-первых, 170 тыс. т мяса птицы, а во-вторых, только к 2020 году. Это не первый и, наверное, не последний случай, когда у двух чиновников цифры, что называется, «не бьются». Они, было, не сходились даже в присутствии премьера Владимира Путина. Помните, как в 2010 году он на «Золотой осени» пытался выяснить, сколько переходящих запасов зерна в стране с учетом госрезерва? «С начала года – 26,3 млн т», – доложила Скрынник. «Это надо еще смотреть», – усомнился Зубков и назвал другой объем – 21,4 млн т. Разница получилась почти в 5 млн т. «Владимир Владимирович, ну я извиняюсь, у нас всегда спор», – сказала министр и рассмеялась (все цитаты – «РИА Новости»). На самом деле смешного здесь мало. Для бизнеса такой дуализм в цифрах малопонятен, а для инвесторов это повод сомневаться в обоснованности озвучиваемых высшими агрочиновниками цифр. Вот и теперь то же по птице, рынок которой близок к насыщению, и если мы хотим развивать отрасль, то пора думать об экспорте (см. статью на стр. 46). Что интересно, обе цифры – как 250 тыс. т в 2012 году, так и 170 тыс. т в 2020-м – нельзя назвать нереальными. С 2020 годом понятно: за восемь лет птицепром достаточно разовьется, чтобы вывозить такие объемы, тем более на них явно будет спрос. По словам экспертов «АИ», четверть миллиона тонн в нынешнем году тоже предложить теоретически можно, если считать экспортом в том числе вывоз в страны СНГ и Таможенного союза. Россия производит более 3 млн т/год мяса птицы. 90% его экспорта, в 2011-м составившего 20 тыс. т, сейчас приходится на куриные лапки. По подсчетам UIPDP, вес лапок – на уровне 5% веса тушки. То есть 3 млн т – это приблизительно 150 тыс. т одних только лапок. Плюс другие субпродукты, полуфабрикаты и какой-то объем сортового мяса. В общем, 250 тыс. т не выглядят невероятными. Но «предложить», имея нужные объемы, и реально экспортировать – вещи разные: по цене и качеству наша птицепродукция не всегда конкурентоспособна и/или соответствует стандартам стран-импортеров, не говоря уже о наличии разнообразных торговых барьеров, отсутствии сертификатов и т.д. Вот такая получается «занимательная аналитика». И все же хочется внятных, обоснованных и согласованных прогнозов. Они есть у правительств стран-конкурентов, значит, должны быть и у нас. Это как-никак качество отраслевого менеджмента. Я извиняюсь… |
| Поиск |