Уэбстер Ф. Теории информационного общества. 2000.
Скачать 5.29 Mb.
|
Во второй главе, где я подвергаю тщательному анализу концепцию информационного общества, читатель столкнется с проблемой дефиниций, хотя в самом начале я постараюсь обозначить границу между мыслителями, чьи идеи рассматриваются в книге. По одну ее сторону находятся сторонники понятия информационного общества, по другую - те, кто считает, что происходящее можно описать как информатизацию уже установившихся отношений. А поскольку терминология отражает понимание того, что происходит в области информации, это, как станет ясно далее, отнюдь не академический спор. Необходимо подчеркнуть, что при этом основном различии интерпретации по обеим сторонам разграничительной линии сильно разнятся между собой. С одной стороны находятся те, кто разделяет убеждение, что в последнее время мы были свидетелями возникновения информационных обществ с характерными признаками, которые отличают их от существовавших в прошлом. Не все полностью удовлетворены термином «информационное общество», но, поскольку они доказывают, что нынешняя эра - особая, отличная от предыдущих и знаменует собой поворотный пункт в социальном развитии, то, по-моему, я могу объединить их в одну группу. С другой стороны - ученые, которые, признавая, что информация в современном мире приобрела особое значение, настаивают на том, что основной чертой настоящего является его преемственность относительно прошлого. Позиции теоретиков информационного общества и тех, кто рассматривает информатизацию как одну из неосновных характеристик устойчивых социальных систем, можно представить в виде различных точек зрения одного континуума, но при этом они бес- 11 спорно тяготеют к разным полюсам: сосредоточиваются или на переменах, или на социальной преемственности. В этой книге я рассматриваю различные взгляды на информацию в современном мире, анализируя как постиндустриализм Дэниела Белла, так и постмодернизм Жан-Франсуа Лиотара и публичную сферу Юргена Хабермаса. В результате мы увидим, что каждый из них внес свой особый вклад в наше понимание информационного развития, используя при этом самые разные подходы: изучение возрастающей роли «белых воротничков», расшатывание установившихся интеллектуальных воззрений, расширение сферы наблюдения и контроля, возросшая степень регулирования повседневной жизни или ослабления гражданского общества. Главной моей целью является рассмотреть и подвергнуть критическому анализу эти различия в интерпретациях. Однако кроме этих различий или параллельно с ними нельзя упускать из виду еще одну тему - раскол между адептами идеи информационного общества и сторонниками взгляда на информатизацию как на продолжение ранее установленных отношений. К первым, провозгласившим возникновение общества нового типа, мы причислим теоретиков: » постиндустриализма (Дэниел Белл и легион его последователей); • постмодернизма (Жан Бодрийяр, Марк Постер); » гибкой специализации (Майкл Пайор и Чарльз Сейбл, Лар- ри Хиршхорн); » информационного способа развития (Мануэль Кастельс). К сторонникам идей социальной преемственности я причислил бы теоретиков: • неомарксизма (Герберт Шиллер); • регуляционной теории (Мишель Альетта, Ален Липиц); • гибкой аккумуляции (Дэвид Харви); • рефлексивной модернизации (Энтони Гидденс); • публичной сферы (Юрген Хабермас, Николас Гарнэм). Ни один теоретик из последнего перечня не отрицает, что в современном мире информация играет ключевую роль, но в отличие от ученых из первого списка они полагают, что ее формы и функции подчиняются давно установившимся принципам и практикам. По мере чтения книги читатель получит возможность решить, какой из подходов представляется ему наиболее перспективным. 2 ИДЕЯ ИНФОРМАЦИОННОГО ОБЩЕСТВА Прежде чем мы сумеем оценить различные подходы к обозначению информационных тенденций и основных проблем, необходимо уделить внимание определениям, которые вводят в оборот участники дискуссии. Чрезвычайно полезно вначале изучить, какое значение вкладывают те, кто говорит об информационном обществе, в этот термин. Упорство сторонников этой концепции, их уверенность в том, что наше время определяется именно этим новшеством, требует анализа, быть может, более настоятельно, нежели уверенность других, утверждающих неизменность status quo. И потому главная цель этой главы - задать вопрос: что люди имеют в виду, когда говорят об информационном обществе? Позже я рассмотрю различные значения, которые исследователи вкладывают в термин «информация». Как мы увидим, именно в самой концепции феномена, лежащего в основе дискуссии, и обнаруживаются различия, которые формируют позиции и теоретиков, отстаивающих новизну происходящего, и тех, кто, размышляя об информатизации, признает силу воздействия прошлого на современное развитие. Определения общества Читая литературу об информационном обществе, просто диву даешься, сколь велико число авторов, оперирующих неразработанными определениями предмета, о котором пишут. Они все пишут и пишут об особенностях информационного общества, но при этом их собственные операционные критерии остаются непроясненными. В стремлении осознать смысл перемен в информации они торопятся определить их в терминах различных форм экономического производства, новых форм социального взаимодействия, инновационных процессов производства и т.д. Однако в этой спешке им зачастую не удается установить, каким образом информация заняла сегодня центральное место в обществе, настолько важное, 13 Большинство ученых-аналитиков, не прибегая к пафосному стилю футурологов и политических деятелей, все же сходятся в определении основы такого подхода (Feather, 1998; Hill, 1999). Например, в Японии уже с 1960-х годов предпринимались попытки измерить рост информационного общества. Министерство связи и телекоммуникаций Японии, используя сложную технику учета, с 1975 г. начало вести исследования, чтобы проследить изменения объемов (т.е. числа) телефонных разговоров и средств доставки (т.е. распространения телекоммуникационного оборудования) информации (Ito, 1991, 1994). В Великобритании весьма уважаемая научная школа избрала неошумпетерианский подход. Сочетая мысль Шумпетера о том, что крупные технологические инновации порождают «творческое разрушение», с кондратьевским определением «длинных волн» экономического развития, эти исследователи полагают, что информация и коммуникационные технологии означают становление новой эпохи (Freeman, 1987), которая на ранних фазах создаст некоторый дискомфорт, но затем окажется экономически очень выгодной. Эта новая «техноэкономическая парадигма» и представляет собой «информационный век», зрелость которого совпадет с началом XXI в. (Hall and Preston, 1988). Надо признать, что с точки зрения здравого смысла эти определения информационного общества действительно кажутся верными. В конце концов если можно рассматривать «серию изобретений» (Landes, 1969) - паровой котел, двигатель внутреннего сгорания, электричество, роликовый челнок - как ключевую характеристику индустриального общества, то почему нельзя согласиться с тем, что блистательное развитие ИКТ* является свидетельством возникновения нового общества? Джон Нэсбит (1984) так и писал: «Компьютерные технологии стали для информационного века тем же, чем была механизация для промышленной революции» (Naisbitt, с. 28). А почему бы и нет? Может показаться, что эти технологии на самом деле служат определяющими чертами нового общества, но читая дальше, мы поражаемся, насколько туманным в этих рассуждениях предстает все, что касается технологий. Мы не видим эмпирических замеров - сколько ИКТ в этом обществе на данный момент и насколько это позволит нам продвинуться в определении того, что же необходимо, чтобы квалифицировать общество как информационное? Сколько нужно ИКТ, чтобы иметь право назвать общество информационным? Стремясь обнаружить разумную единицу из- * ИКТ - информационно-коммуникационные технологии. - Прим. ред. 16 мерения, сразу же понимаешь, что большинство авторов, делающих упор на технологии, не могут предоставить нам реальных, простых, поддающихся проверке данных. И, как выясняется, ИКТ вроде бы всюду и в то же время нигде. Измерение и связанная с ним сложность определения той точки на технологической шкале, достигнув которой общество может считаться информационным, являются центральными проблемами формулирования любого приемлемого определения информационного общества. Однако футурологи-популяризаторы это не принимают во внимание: сказано, что появились новые технологии, и без всяких сомнений делается предположение, что сам этот факт означает появление информационного общества. Как ни странно, этот вопрос обходят и те ученые, которые считают ИКТ главным признаком информационного общества. Они довольствуются тем, что в самых общих словах описывают технологические новации, почему-то полагая, что этого достаточно для описания общества нового типа. Очень часто выдвигается и другое возражение против технологических критериев определения. Критики не соглашаются с теми, кто утверждает, будто бы в каждую историческую эпоху сначала изобретаются технологии и только потом они оказывают влияние на общество, вынуждая людей приспосабливаться к новым условиям. В подобного рода утверждениях технологии отводится самое привилегированное место, она определяет весь мир социального: век пара, век автомобиля, атомный век (Dickson, 1974). Главное возражение заключается не в неизбежности технологического детерминизма при таком подходе, т.е. не в том, что технология здесь рассматривается как главный двигатель социальной динамики, а это соответственно приводит к чрезмерному упрощению процессов социальных перемен. Так и есть, разумеется, но гораздо важнее, что это ведет к полному отделению социальных, экономических и политических измерений от технологических инноваций. Отсюда с неизбежностью следует тезис о первостепенном положении технологий, которые представляются чем-то самодостаточным, хотя и оказывают влияние на все аспекты социальной жизни. Но ведь очевидно, что технологии не отделены от области социального. Напротив, они являются составной частью социального. К примеру, решения, принимаемые по поводу тех или иных исследований и научных разработок, выражают социальные приоритеты, и на основе этих оценочных суждений развиваются те или иные виды технологий (так, в течение практически всего XX в. военные проекты получали существенно большее финансирова- 17 2 - 2647 ние, нежели медицинские, и нет ничего удивительного, что успе-" хи в области вооружений затмевают, мягко говоря, прогресс в| лечении обыкновенной простуды). Многие исследователи показа-* ли, насколько технологии отражают ценности социума: тут и кон-1 структивное решение возведенных в Нью-Йорке мостов, пролеты' которых устроены таким образом, что делают некоторые участки I недоступными для общественного транспорта; и производство ав- j томобилей, которые отражают ценности частной собственности,; предполагаемый размер семьи (как правило, двое взрослых и двое i детей), отношение к экологии (расточительство в использовании невозобновляемого топлива и загрязнение окружающей среды), | статусные символы («порше», «жук», «шкода») и предпочтение индивидуального транспорта общественному; то же можно сказать j и о строительной индустрии: дом является не просто местом, где живут, - он отражает образ жизни и предпочтения его владельца, ' престижные и властные соображения. Если все это принимать во внимание, то как можно внесоциальный феномен (технологию) считать определяющим фактором общества? Это слишком просто (можно выбрать любой фактор и описывать с его помощью общество: кислородное общество, водяное, общество картофеля) и неверно (на самом деле технология является одной из составляющих общества), и потому отдельная, главенствующая роль ИКТ в социальных переменах представляется весьма сомнительной. Экономический критерий Этот подход предполагает учет роста экономической ценности информационной деятельности. Если человек может предположить увеличение доли информационного бизнеса в валовом национальном продукте (ВНП), то вполне логично он может прийти к выводу, что экономика стала информационной. Если в экономической сфере информационная активность превалирует над деятельностью в области сельского хозяйства и промышленности, то, следовательно, мы можем говорить об информационном обществе (Jonscher, 1999). На первый взгляд простая, но на самом деле чрезвычайно сложная первопроходческая работа была проведена Фрицем Махлупом (1902-1983) из Принстонского университета (Machlup, 1962). К информационным он отнес такие отрасли, как образование, право, издательское дело, средства массовой информации и производство компьютеров; он также постарался установить их меняющуюся экономическую ценность. Позднее в решение этой проблемы большой вклад внес Марк Порат (Porat, 1977b). 18 Он ввел различие между первичным и вторичным информационным сектором экономики. Первичный сектор поддается точной экономической оценке, поскольку имеет определенную рыночную стоимость, со вторичным это сделать труднее, хотя он является более чем существенным для всей современной экономики, так как включает в себя информационную деятельность внутри компаний и государственных учреждений (например, отделы персонала в компаниях или исследовательские отделы по развитию бизнеса - ИР). Таким образом, выделив два информационных сектора, Порат затем объединяет их и вычленяет неинформационные элементы экономики, после чего анализирует национальную экономическую статистику и приходит к выводу, что почти половина ВНП США связана с этими двумя объединенными секторами, т.е. «экономика Соединенных Штатов ныне основывается на информации». И соответственно США являются «информационным обществом, в котором главное место занимает деятельность по производству информационного продукта и информационных услуг, а также общественное и частное (вторичный информационный сектор) делопроизводство» (Porat, 1978, с. 32). Количественный анализ экономической значимости информации - веский аргумент. И поэтому неудивительно, что те, кто убежден в существовании информационного общества, постоянно обращаются к Махлупу, и особенно к Порату, как к авторитетам, доказавшим возрастание информационной деятельности общества, которая неминуемо приведет к возникновению новой эры. Однако и такой подход не бесспорен (Monk, 1989, с. 39-63). Главная проблема состоит в том, что за объемными статистическими таблицами, которые должны свидетельствовать об объективности доказательств, просматриваются скрытые субъективные интерпретации и оценочные суждения, как следует выстраивать категории и что именно включать в информационный сектор и что из него исключать. В этом смысле особенно поражает, что и Махлуп, и Порат, несмотря на различия между ними, создают категории информационного сектора, которые преувеличивают его экономическую Ценность. Поэтому есть причины изучить достоверность их оценок. Например, Махлуп включает в свою «отрасль знания» строительство «информационных зданий», а это предполагает, что возведение подобных зданий, к примеру университетов и библиотек, принципиально отличается от строительства складских помещений для хранения чая или кофе. А как быть в том случае, когда строение, возведенное для одной цели, потом используется для другой? (Мно- 19 гие университеты расположены в бывших частных особняках и даже складских помещениях.) Кроме того, Порат испытывает затруднения, когда пытается определить «квазифирму», встроенную в неинформационное предприятие. Например, ИР в нефтехимической компании, разумеется, занимается информационной деятельностью, но как вычленить для статистических целей его долю в производстве всей компании? Можно ли считать это допустимым? Поскольку деятельность ИР тесно связана с производством как таковым, ясно, что его вклад размыт, и его вычленение по чисто математическим признакам некорректно. Иначе говоря, когда Порат исследует свой «вторичный информационный сектор», он раскалывает любую отрасль на информационную и неинформационную части. Но с таким разделением на «думание» и «делание» очень трудно понять, куда, например, следует отнести работу оператора контрольных компьютерных систем или исполнение управленческих функций, которые являются неотъемлемым элементом производства? Возражение вызывает и то, что внутри различных отраслей Порат произвольно выделяет «вторичный информационный сектор» и противопоставляет его остальной неинформационной сфере. Подобные возражения не могут опровергнуть открытия Махлупа и Пората, но они все же служат напоминанием о неизбежном вторжении оценочных суждений в составленные ими статистические таблицы. А раз так, то эти возражения не развеивают скептицизма относительно самой идеи возникновения информационной экономики. |
Похожие:
 | Темы контрольных работ и рефератов по социологии Социология современного общества (теории «постиндустриального общества», «информационного общества») | | Пояснительная записка цель преподавания дисциплины Понятие информационного общества. Особенности развития информационного общества в России. Критерии оценки уровня развития информационного... |
 | Пояснительная записка : Построение и развитие информационного общества... Новая технологическая парадигма информационного общества базируется на электронике и генной инженерии, а её основой являются информационные... | | Учебник: Н. В. Макарова «Информатика и икт» Характерные черты информационного общества. Этапы развития информационного общества. Информационные ресурсы общества. Информационная... |
| Заседание II «Перспективы развития информационного общества в Российской Федерации» Всероссийский экспертный форум «Развитие информационного общества. Электронное правительство. Регион и муниципалитет» | | Концепция информационного общества История появления концепции информационного общества Информационное общество превращает наш мир в своеобразную «мировую деревню». Это имеет и свои плюсы, и свои минусы |
| Информационное общество и компоненты информационного менеджмента Есть все основания утверждать, что создание информационного общества (единого информационного пространства) является таким же необходимым... | | Школы Школа искусства, культуры и спорта Теории глобализации и информационного общества 033000. 68 Культурология Форма подготовки – Очная |
| Реферат по дисциплине «методология научных исследований» на тему... Одной из важнейших опасностей информационного общества (ИО) является цифровой разрыв (между странами, группами населения) | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Конспект: Окинавская хартия глобального информационного общества // Развитие информационного общества в России. Том Концепции и программы:... |
| Программа курса Планы семинарских занятий Понятия "глобальный мир", "глобализация", "глобалистика". Особенности "нового журнализма". Окинавская хартия глобального информационного... | | Л. Г. Егорова актуальные проблемы информационного общества казань 2008 Актуальные проблемы информационного общества: Программа дисциплины и темы дискуссий для студентов отделений и факультетов социологии,... |
| Влияние ит на экономическую деятельность компаний Прослеживается тенденция к созданию информационного общества, где движущей силой развития служит преимущественно производство не... | | Сборник трудов Генеральный директор Российского Агентства развития информационного общества «рарио», председатель президиума Общественного совета... |
| Темы рефератов Конвергенция в сми. Современные аспекты и подходы.... Диалогизация медиасреды как основополагающая характеристика современного информационного общества | | Постановление От 27 сентября 2012 г. N 520-2-п об областной целевой... Рассмотрев проект областной целевой программы "Развитие информационного общества в Челябинской области на 2013 2015 годы", Правительство... |
