§ Первые шаги, первые трудности, первые достижения
Скачать 5.51 Mb.
|
| политической. Не мудрено, что объективные кадровые трудности обусловили крайне невысокий уровень профессиональной компетенции калининградских адвокатов. Об этом наглядно говорят статистические сведения о кадровом составе коллегии. Из 33, принятых до середины мая 1947 г. в адвокатскую корпорацию, высшее юридическое образование имело 12 человек, неоконченное высшее двое, после юридической школы пришло 10 человек, а после юридических курсов один. По стажу работы они распределялись следующим образом: до 1 года работы – 13, от года до трех лет – 4, от трех до пяти лет – 3, от пяти до десяти лет – 4, свыше десяти лет – один человек. Сюда добавим, что 14 адвокатов были членами ВКП (б), один кандидатом в члены ВКП (б), трое комсомольцами и 7 беспартийными1. Пока Е.И. Николаенко с разной степенью успеха решала все эти проблемы, деятельность оргбюро коллегии находилась под пристальным наблюдением управления Минюста РСФСР по Калининградской области. Первая проверка контрольного органа состоялась в конце декабря 1946 – январе 1947 г. Ее проводил ревизор по адвокатуре и нотариату указанного управления А.С. Коротков2. Акт ревизии сохранился в фонде областной коллегии адвокатов и датируется 4 февраля 1947 г.3. Он представляет собой наиболее интересный, насыщенный «живыми» деталями документ о первом годе работы калининградской адвокатуры. Приведем наиболее значимые из него фрагменты: «На основании изучения личных дел адвокатов… следует прийти к выводу, что коллектив адвокатов… коллегии вполне здоровый, но по стажу работы в адвокатуре… в основном молодой, в значительной степени с недостаточным юридическим образованием и для выполнения задач, стоящих перед коллегией, требует систематического руководства и контроля со стороны Оргбюро»; «В двух районах /Озерский и Правдинский/, где судебные участки уже работают, адвокатов не имеется и суды обслуживаются адвокатами других районов, что нередко тормозит нормальную работу этих судов. Правда, в Озерский район адвокат был направлен, но в связи с неправильной организацией его труда, заработок оказался необеспечивающим нормального существования и адвокат был переведен в другой район»; «Пред. Оргбюро тов. Грищенко… до 1/XI 1946 года получала зарплату 1500 рублей в месяц, а с 1/XII – 45 года получает 2500 рублей в месяц. В период отпуска по болезни тов. Грищенко получает зарплату полностью за счет коллегии, а не за счет соцстраха, не по бюллетеню, что является неправильным… переводчица Заколис, 1898 года рождения, по национальности латышка – немецкая подданная /муж раньше имел свою пекарню, а она торговала хлебом/ получает 880 рублей в месяц; она же выполняет обязанности курьера и секретаря… Уборщица – немка получает 310 рублей в месяц /с надбавкой/»; «Свою деятельность Калининградская областная Коллегия Адвокатов начала в июле месяце 1946 года./ Оргбюро Областной Коллегии размещается в одном доме с Управлением МЮ, Облсудом и Облнотконторой и занимает две комнаты, в окнах которых одни летние рамы, да и в тех вместо стекол частично вставлена фанера. Топливом Оргбюро на зиму не обеспечено, дрова покупаются мешками у случайных людей, из указанных двух комнат отапливается только одна, да и та лишь печкой-времянкой, в результате в помещении холодно, и сотрудники вынуждены работать не раздеваясь»; «Самостоятельная Городская юридическая консультация не организована, и адвокаты, обслуживающие город, ютятся в холодной комнате Оргбюро. Таким образом, юридическая консультация размещается в помещении Оргбюро и возглавляется председателем Оргбюро»; «Фактически… в городской юридической консультации никакого дежурства адвокатов нет, и посетители либо уходят без юридической помощи, либо вынуждены приходить по несколько раз»; «В порядке ст. 55 УПК подсудимые защитой систематически не обеспечиваются, и суды вынуждены либо по несколько раз откладывать рассмотрение дел, либо рассматривать дела без участия сторон»; «большое количество случаев, когда подсудимые либо обеспечиваются защитой несвоевременно, либо не обеспечиваются вообще, объясняется, кроме отсутствия в коллегии должной дисциплины и распорядительности, недостаточным количеством адвокатов. Но заместитель пред. Оргбюро т. Николаенко в погоне за большими заработками лицам, обращающимся с просьбой о приеме их в коллегию, в приеме отказывает без рассмотрения заявлений по существу, ссылаясь на отсутствие вакантных должностей./ Вместе с тем, адвокатам Городской консультации при существующем положении выписывается по 2 – 3 ордера на один и тот же день, причем для ведения дел в различных судах и они физически не справляются с таким объемом работы. По заявлению самих же адвокатов получается «халтура», а не доброкачественная работа»; «С учреждениями, организациями и предприятиями Коллегией адвокатов не заключено ни одного соглашения и, таким образом, учреждениям, организациям и предприятиям юридическая помощь не оказывается»; «Заседания Оргбюро ни разу не созывались и коллегиально не обсуждались никакие вопросы./ Прием адвокатов в Коллегию на месте производился и производится единолично председателем Оргбюро… Из других областей адвокаты в Калининград направлялись и направляются Министерством юстиции, а по прибытии на место приказом председателя Оргбюро зачисляются в коллегию и получают направление к месту работы./… Кустовые и производственные совещания адвокатов, семинары и лекции, доклады и консультации Коллегией не проводились./ Заочная учеба адвокатов, не имеющих законченного юридического образования, не организована./ Общественно-массовая работа проводится лишь отдельными адвокатами, да и то главным образом в связи с выборами в Верховный Совет РСФСР»; «В центральной городской юридической консультации и в отдельных юридических консультациях районов… допускается расширительное толкование ст. 10 инструкции о порядке оплаты юридической помощи… неотработанного гонорара по городской консультации около 14 000 рубл. Из указанной суммы подлежит возвращению клиентам свыше 1 000 рубл., т.к. их дела рассмотрены без участия адвокатов, но эти деньги клиентам не возвращены»; «Состояние трудовой и государственной дисциплины в Коллегии адвокатов на крайне низком уровне… Городская юридическая консультация к началу рабочего дня… как правило закрыта. На обеденный перерыв консультация закрывается вне определенное время и сам обеденный перерыв продолжается также неопределенное время. Вечерами консультация закрывается систематически до окончания рабочего дня… граждане, желая получить юридическую помощь кого-нибудь из адвокатов, вынуждены либо приходить в консультацию по несколько раз, либо ограничиваться консультацией переводчицы-немки и, в лучшем случае, – кодификатора Зайцевой… 30% отчисления адвокатами районов в Оргбюро не перечисляются… Взаимоотношения между адвокатами Городской консультации нормальными признать также нельзя, имеют место ссоры… зам Пред. Оргбюро Николаенко по отношению к адвокатам городской консультации ведет себя грубо, не тактично, авторитетом у адвокатов не пользуется». 5 апреля – спустя три месяца после проверки, областное управление Минюста РСФСР издало приказ № 3 (порядковый номер приказа свидетельствует о том, что эта структура, как и почти все другие советские учреждения области, была только создана), в котором отмечались многие негативные факты в работе оргбюро коллегии адвокатов. В частности, речь велась о нарушении гонорарной дисциплины, ошибках в кадровой расстановке (высоко квалифицированные адвокаты направлялись в районы, а новички – жены работников МГБ, МВД и другие неподготовленные кадры – оставлялись в областном центре), срыве заседаний судов и трибуналов, слабости практической помощи адвокатам и пр. Реакция контрольного органа была, таким образом, очень резкой и нелицеприятной для Е.И. Николаенко. Если не знать об общей ситуации в области, может сложиться впечатление, что Калининградская областная коллегия адвокатов была едва ли не самой худшей организацией в регионе. Это, конечно, не так. Приказ управления Минюста представлял собой типичный по содержанию ведомственный документ первых послевоенных, кстати – весьма демократичных и либеральных, лет. Суровая критика использовалась ради дела – в целях улучшения работы поднадзорной структуры. Тогда очень жестко спрашивали на всех уровнях власти и добивались исправления положения. Подобные «разгромы и разносы» устраивались и многим другим. Для примера достаточно ограничиться, только одним фактом. Причем, опять из истории близкого ведомственного «родственника–антипода» – прокуратуры. 21 мая 1947 г. бюро Калининградского обкома ВКП (б) приняло постановление «О работе органов прокуратуры области»1. Работа была признана неудовлетворительной, особенно в части борьбы с растратами (волокита, либеральные приговоры и пр.), хищениями, нарушениями устава сельхозартели, фактами падежа скота и воровством семян в колхозах2. Кроме этих недостатков была отмечена слабая работа в борьбе против грабежей, убийств и хулиганства, а также затягивание сроков следственных дел по многим категориям преступлений. Вернемся, однако, к приказу областного управления Минюста по адвокатуре. Пытаясь, хоть как-то смягчить возможные оргвыводы, Е.И. Николаенко направила на имя начальника отдела адвокатуры Минюста РСФСР В. Предтеченского объяснительную записку, в которой обвинила калининградское управление его ведомства в подтасовке большинства фактов. Главным образом отвергались претензии касательно нарушения гонорарной дисциплины и ошибок в расстановке кадров1. Часть из возражений исполняющей обязанности оргбюро была вполне убедительна. В Минюсте их, видимо, учли. 28 мая 1947 г. В. Предтеченский направил «товарищу» Николаенко служебную записку, ставшую ответом на упоминавшийся приказ областного управления Минюста. Никаких карательных мер не последовало, а указанные в приказе недостатки исполняющей обязанности председателя оргбюро Калининградской областной коллегии адвокатов предлагалось «изжить»2. Данные требования, как оказалось и что очень странно, были адресованы «в пустоту». Оргбюро к этому времени уже не существовало… 15 мая 1947 г. прошло общее собрание адвокатов Калининградской области, посвященное выборам в президиум областной коллегии. На нем присутствовал 21 человек. Первым вопросом был заслушан отчетный доклад о работе оргбюро коллегии за период с июня 1946 г. по 15 мая 1947 г. Разумеется, выступала Е.Н. Николаенко. О многих фактах из ее доклада выше говорилось. Настрой калининградских адвокатов в отношении заслуг Евгении Николаевны имел явно отрицательный заряд. Остается догадываться чем это объяснялось – личностной неприязнью к лидеру коллегии, объективной оценкой достигнутых результатов или же интригами «доброжелателей» из областного управления Минюста. Так или иначе, но работа оргбюро за отчетный период признали неудовлетворительной. Основные претензии – отсутствие массово-политической работы, неправильная расстановка кадров, слабость организационной и контрольной деятельности оргбюро, неудовлетворительный масштаб юридической помощи предприятиям и учреждениям, неправильной распределение финансовых средств (в пользу тех, кто ими распоряжался)3. Вторым вопросом стояли выборы членов президиума коллегии. Ими по большинству голосов стали С.А. Марков, И.А. Бушкин, М.С. Неклюдова, В.С. Кусовников, И.В. Надточенко. В ревизионную комиссию были избраны – Е.И. Николаенко, А.В. Орлянский и В.А. Черяпкин (вскоре он оставит адвокатскую деятельность по причине избрания народным судьей в Балтийске). На следующий день состоялось первое заседание президиума Калининградской областной коллегии адвокатов1. Оно носило, главным образом, организационный характер. Председателем президиума единогласно был избран Иван Алексеевич Бушкин. Интересно, что в коллегию его приняли совсем недавно – 14 мая того же года. Родился он в 1895 г., являлся русским, выходцем из крестьянской семьи; имел среднее юридическое образование (окончил двухгодичную школу); в органах юстиции работал с 1923 г.; последние его должности – председатель военного трибунала дивизии и заместитель председателя областного суда; опыта адвокатской практики у него не имелось2. Сюда следует добавить, что Иван Алексеевич страдал несколькими серьезными заболеваниями (проблемы с сердцем и пр.), поэтому работать в полную силу ему было очень трудно. Заместителем председателя, также единогласно, избрали С.А. Маркова, секретарем же президиума, опять по единогласному решению его членов, стал В.С. Кусовников. Кроме того, на этом заседании были распределены обязанности членов президиума, утверждены план и календарь его заседаний, а также рассмотрено два персональных дела. § 2. «Черная полоса» конца 1940-х годов Структурное расширение калининградской адвокатуры. Изменения в президиуме коллегии. И.А. Бушкин – А.А. Шакуров – И.А. Бушкин – С.С. Оганесов. Кадровый состав коллегии. Условия труда адвокатов. Проблема качества работы. Политический контроль над коллегией. Последующие три с половиной года работы Калининградской областной работы адвокатов оказались еще более непростым временем, нежели первый год ее существования. Определенные успехи заметно уступали место серьезным упущениям и проблемам. Безо всякого преувеличения этот период можно признать «черной полосой» в истории калининградской адвокатуры. Впрочем, подобная участь миновала мало какую политическую и общественную структуру тех лет. Шел болезненный этап очищения от случайных лиц. От профессиональных «летунов» и беспечных любителей «посмотреть мир», от охотников до переселенческих льгот, от добровольных жертв собственного безволия – заливавших вином горечь психологического истощения военной поры и трудностей адаптации к мирной жизни, от мошенников и проходимцев... Болезненность конца 1940-х усугублялась еще и тем, что именно тогда происходил слом переходной системы управления областью. Рычаги власти прибирала к рукам партия. Старые кадры отстранялись, старый стиль руководства и политических отношений партийные функционеры подвергали ревностной ревизии… Характеристику этого непростого периода правомерно начать с обзора общего состояния Калининградской областной коллегии адвокатов во второй половине 1947 – 1950 г. Прежде всего, следует отметить изменения структурного свойства. 30 марта 1948 г. на заседании президиума коллегии было принято решение об организации при нарсуде Балтийского района г. Калининграда юридической консультации. Он стала второй самостоятельной консультацией в областном центре. Заведующим ее назначили И.В. Надточенко1. 15 апреля 1948 г. была организована третья юридическая консультация в Калининграде – в Московском районе. Ее возглавила М.С. Неклюдова, а с конца сентября того же года Я.Л. Лурье2. 15 июля 1948 г. президиум калининградской адвокатуры рассмотрел директивное письмо Минюста РСФСР от 30.06.1948 г. по вопросу о сокращении расходов коллегий адвокатов и юридических консультаций. Обсуждение указаний из Москвы закончилось тем, что центральную юрконсультацию Калининграда преобразовали в областную, а руководство ею возложили на заместителя председателя президиума коллегии С.А. Маркова3. Таким образом удалось немного сократить расходы. На этом же заседании президиума были образованы еще две юрконсультации в Калининграде – при нарсудах Ленинградского района и 2 участка Сталинградского района Калининграда. Заведующими ими поставили двух женщин – первой Е.И. Николаенко, второй А.А. Фридрихс4. К началу 1949 г. в Калининградской области насчитывалось 22 юрконсультации. Самой большой из них являлась центральная областная. В ней работало 15 адвокатов. Другие консультации имели, как правило, по одному адвокату. Три адвоката работало в юридических консультациях Черняховского района и Ленинградского района Калининграда. По два – в консультациях Приморского и Советского районов, а также Балтийского района Калининграда. Вовсе отсутствовали юрконсультации в Гурьевском, Ладушкинском и Калининградском–сельском районах. Всего же в коллегию на тот момент входило 42 адвоката. Из них высшее юридическое образование имел 21 человек, среднее юридическое – 11, среднее общее – двое. Восемь адвокатов не обладали специальным юридическим образованием. Распределение по стажу работы адвокатов было следующим – свыше 10 лет проработало трое, от 5 до 10 – двое, от 3 до 5 – шестеро, от года до трех – 14 и менее одного года 17 человек. Под стать этому параметру был возрастной состав: свыше 50 лет исполнилось четверым адвокатам, от 45 до 50 – одному, от 40 до 45 – 11, от 35 до 40 – пяти, от 30 до 35 – четырем, от 25 до 30 – 12 и до 25 лет – пятерым. В половом отношении члены коллегии делились почти пополам – 22 мужчины и 20 женщин. Примерно такая пропорция сохранялась достаточно долго. Наконец, партийная принадлежность калининградских адвокатов была следующей: членов и кандидатов в члены ВКП (б) – 17, комсомольцев – трое и беспартийных – 22 человека1. Спустя немногим более года Калининградская областная коллегия адвокатов еще заметнее расширилась. На 1 апреля 1950 г. она состояла из 27 юридических консультаций. Из них 9 находилось в Калининграде. Теперь каждый народный суд областного центра получил прикрепленную к нему консультацию. К имевшимся здесь ранее добавились юрконсультации 1-го и 3-го участков Сталинградского района, вторых участков Ленинградского и Балтийского районов. Трудилось в калининградских юридических консультациях 27 адвокатов, из них 17 – в центральной областной. Кроме того, в области появилась консультация Гурьевского района. Формально существовали, также юрконсультации Ладушкинского и Калининградского-сельского районов, однако адвокатов они не имели. Всего членов коллегии тогда насчитывалось 52 человека и еще два стажера. Предельная же численность адвокатов была установлена Минюстом РСФСР для всей области 75, в том числе для Калининграда 40 человек2. Новая структурная реорганизация коллегии произошла в середине 1950 г. 25 июля президиум обсуждал письмо начальника управления Минюста по Калининградской области тов. Воропаева о результатах проверки организационной работы юридических консультаций г. Калининграда. В письме был отмечен ряд существенных недостатков и упущений. Впрочем, далеко не самых грубых. В частности, указывалось на регулярные нарушения трудовой дисциплины – опоздание или неявка на дежурство, отсутствие графика дежурств, часов приема и пр. Инициатива самой постановки данного вопроса явно принадлежала Москве. И.Е. Закс – старший ревизор калининградского управления Минюста РСФСР по адвокатуре и нотариату, в своем выступлении напомнила всем присутствующим о приказах и директивах союзного и республиканского министерств, в которых обращалось внимание на то, что многие коллеги адвокатов свели свою работу к выступлениям в судах – «забыв» об оказании юридической помощи населению. Для исправления ситуации Воропаев предложил объединить имеющиеся при каждом нарсуде консультации в районные консультации. Подобный опыт успешно был проведен в те годы в гг. Ростов и Молотов. Президиум коллегии в итоге принял решение объединить с 1 августа текущего года, имеющиеся при нарсудах Калининграда консультации, и создать юрконсультации Сталинградского (заведующий В.Г. Каменский), Ленинградского (заведующая Е.И. Николаенко), Балтийского (заведующая А.И. Каменская) и Московского (заведующий Я.Л. Лурье) районов. Сохранялась и центральная юридическая консультация в ранге областной1. Ее заведующим оставался член президиума В.Г. Каменский2. Кардинально изменился за рассматриваемый период персональный состав руководства калининградской адвокатурой. В ноябре 1947 г. вместо И.В. Надточенко в президиум коллегии была введена Д.И. Грищенко. Кстати, в корпорацию, у истоков создания которой она и стояла, Дию Ивановну вернули всего лишь неделей раньше – 25 октября1. Она же возглавила центральную юридическую консультацию Калининграда2. 13 августа 1948 г. от должности председателя президиума коллегии был освобожден И.А. Бушкин. Официальная причина – «по болезни»3. Есть все основания полагать, что речь идет о сугубо «дипломатической», политесной мотивировке отставки. Иван Алексеевич, несмотря на свой большой опыт службы в правоохранительных структурах (в народных судах) не имел высшего юридического образования. Этот анкетный изъян мог быть терпим для рядового адвоката и, даже, для заведующего юрконсультацией. Требованиям для председателя коллегии он не отвечал. Кроме того, партийное и советское руководство области вынашивало планы укрепления дисциплины и наведения порядка в коллегии. Данную миссию хотели возложить на более жесткого, не повязанного корпоративными «условностями» человека. Кандидатура уже имелась. Новым главою калининградской адвокатуры стал А.А. Шакуров. В президиум его ввели по предложению партийного руководства области на место, выбывшего «по собственному желанию», В.С. Кусовникова4. Понятно, что вопрос о смене руководства калининградской адвокатуры был решен в обкоме. Это событие следует признать еще одним свидетельством масштабных перемен, происходивших тогда в политической системе региона. Речь идет о переходе всей полноты власти к партийным структурам. В первые месяцы своего существования коллегия не испытывала сколько-нибудь серьезного влияния партийных органов области. По сути, обком ВКП (б) начал формироваться, только с начала 1947 г. Этот процесс затянулся и занял почти год. Так, чиновник одного из правительственных ведомств посетивший в феврале 1947 г. Калининград, в своем отчете докладывал: «В г. Калининграде Областного партийного Комитета – нет. Несколько дней тому назад в г. Калининград прибыли Секретари Обкома ВКП (б) по пропаганде, промышленности, сельскому хозяйству. Первый Секретарь Калининградского Обкома ВКП (б) т. ПОПОВ, к месту своего назначения, пока еще не прибыл» 1. Возглавил партийную организацию все же не Попов – так и не доехавший до Калининграда, а второй секретарь обкома – П.А. Иванов. Уже 18 июня 1947 г. он покончил жизнь самоубийством… После чего, в том же месяце первым секретарем обкома был избран В.В. Щербаков2. Лишь к концу года структурно-кадровое становление калининградской организации ВКП (б), в целом, завершилось. Таким образом, деятельность оргбюро коллегии, отставка Николаенко, избрание Бушкина обошлись без вмешательства «руководящей и направляющей» силы советского государства. В 1948 г. все встало на свои закономерные места. Калининградская областная коллегия адвокатов оказалась, теперь, под двойным контролем – управления Минюста при облисполкоме и обкома партии. Вернемся, однако, к личности нового председателя президиума Калининградской коллегии адвокатов. Вот несколько штрихов к его биографии: Шакуров Шакур Шакурович (русифицированный вариант имени и отчества – Александр Александрович); 1910 года рождения, татарин, член ВКП (б); в 1939 г. окончил Свердловский юридический институт; с 1934 по 1940 гг. работал адвокатом в Башкирии; в 1940 – 1941 гг. служил следователем НКГБ в Уфе, а с 1941 по 1946 гг. в Красной Армии; в 1946 – 1948 гг. занимал должность заместителя начальника управления Минюста РСФСР по Калининградской области и состоял членом бригады обкома ВКП (б) по обследованию работы адвокатов; в Калининградскую коллегию адвокатов принят 12 августа 1948 г. и менее чем через две недели стал председателем ее президиума1. Делегированный «сверху» руководитель принялся энергично наводить порядок. Раз за разом он возбуждал дисциплинарные дела против калининградских адвокатов, невзирая на любые авторитеты. Ополчился А.А. Шакуров, даже, против Е.И. Николаенко, обвинив ее в финансовых нарушениях. Однако остальные члены президиума заступились за ветерана коллегии2. Политика «закручивания гаек» бумерангом ударила по служебной репутации самого нового председателя. Камнем преткновения оказался адвокат В.И. Т-кий. 15 августа 1947 г. в качестве стажера его зачислили в коллегию. Этот молодой человек (1919 года рождения) в годы войны служил следователем контрразведки, в 1947 г. окончил Ленинградский юридический институт и был направлен на работу в Калининградскую область Минюстом РСФСР. Довольно быстро – 11 октября того же года, его перевели из стажеров в адвокаты. Уже 25 октября 1947 г. рассматривалось первое дисциплинарное дело В.И. Т-кого (опоздание на судебный процесс). 29 июня 1948 г. ему вменили сокрытие полученного гонорара и наказали строгим выговором. Наконец, 26 октября 1948 г. он был исключен из коллегии, за многократные случаи вымогательства денег с подзащитных. В частности, занимаясь делом одной подсудимой, которая явно претендовала на оправдательный приговор, Т-кий истребовал с ее 15-летней дочери 1000 рублей, затем заставил девочку продать корову и взял еще 1500 рублей. Причем, в суде адвокат не выступил, а денег не возвратил. После исключения Т-кий занялся склочничеством – писал анонимки на Шакурова и Грищенко (она проводила ревизию его служебной деятельности и выявила нарушения), распространял клевету о других адвокатах и пр. В своих нападках на коллег он дошел до Министерства юстиции СССР и добился того, чтобы его дело пересмотрели. Заседание президиума по этому вопросу состоялось 1 января 1950 г. и завершилось подтверждением прежнего решения об исключении1. Пока длилась вся эта эпопея, А.А. Шакуров был фактически выключен из активной работы. Он выезжал в Москву для объяснений, оправдывался перед региональными властями. Как свидетельствовала адвокат и член президиума М.С. Неклюдова, Шакурова «начали форменным образом терроризировать», «взяли его каждый шаг на контроль»2. Председателю коллегии пришлось даже отказаться от участия в большом процессе по делу бывших работников облисполкома, на который для него был персональный запрос3. Кстати, некоторые из коллег по этому поводу не преминули упрекнуть своего начальника в трусости. Снижению авторитета Шакурова способствовала, также его противоречивая кадровая политика. Резонное очищение рядов адвокатуры от недостойных людей сочеталось со «странными» назначениями. В декабре 1948 г. на судебную работу ушел С.А. Марков, а 19 января следующего года вместо него был введен в президиум, недавно принятый в коллегию, М.М. Колбасин1. Он являлся протеже Шакурова и авторитетом у других адвокатов не пользовался – «объехал, в поисках лучшей доли, пол страны», в области за пару недель трижды сменил места работы (Светлогорская – Неманская – Светлогорская – Неманская юрконсультации)2. Летом 1948 г. в коллегию приняли В.П. И-ва (1920 года рождения), который имел всего семилетнее школьное образование и заочно обучался в десятилетней школе. Правда, он обладал небольшим опытом работы в судебных органах – с июня 1946 г. консультант по судебной статистике управления Минюста по Калининградской области, потом народный судья в г. Гвардейске3. На зачислении его в коллегию, ссылаясь на рекомендацию партийных органов, настоял именно председатель президиума. Сюда же надо добавить и такой факт. Еще 30 июня 1948 г. членом коллегии адвокатов стал Шакуров Хафис Шакурович (1906 г.р., татарин, беспартийный, окончил двухгодичную юршколу, прибыл самовольно из Дагестана). В документах не говорится, что он был родственником Шакура Шакуровича Шакурова, но в этом трудно усомниться. Вначале нового адвоката направили в г. Балтийск, затем в г. Гвардейск. Отовсюду на него приходили жалобы – регулярно совершал грубейшие, часто нелепые, ошибки, плохо владел русским языком, в профессии совершенно не разбирался. 5 июля 1949 г. его отчислили, пообещав, в случае повышения уровня подготовки, восстановить. Хафиса Шакуровича действительно восстановили, однако спустя несколько месяцев он уехал из области…4. 28 декабря 1949 г. бюро обкома ВКП (б) приняло постановление «О неудовлетворительной работе президиума Калининградской коллегии адвокатов», главным обвинением в котором был вывод о низком качестве подбора, обучения и воспитания кадров в адвокатуре1. Последним ударом по служебной репутации А.А. Шакурова стало вопиющие происшествие политического характера – «космополитическая вылазка» одного из калининградских адвокатов в феврале 1950 г. О нем подробно будет сказано в следующем разделе. Здесь же следует резюмировать – председатель коллегии, фактически назначенный партией, не оправдал ее же надежд. Причем личной вины Шакурова в этом было не так уж и много – просто, какое-то роковое стечение обстоятельств, черная полоса неудач. Новая перестановка в руководстве коллегией произошла 25 – 27 марта 1950 г. на ее общем собрании. Из президиума были выведены М.С. Неклюдова и Д.И. Грищенко, а введены в его состав В.Г. Каменский, И.С. Казакова и М.М. Назаровская. Председателем избрали отвергнутого ранее И.А. Бушкина, заместителем у него стал Каменский, секретарем Казакова, а Назаровская получила место заведующей Черняховской районной юрконсультацией2. А.А. Шакуров остался рядовым членом президиума, но уже 8 апреля он подал заявление о выходе из коллегии «в связи с выездом из пределов Калининградской области», и был с миром отпущен3. Очевидно, что назначение Бушкина являлось временным. «У руля» он находился рекордно короткий срок. Кандидатура на его место была подготовлена заранее. 21 марта 1950 г., в состав коллегии приняли Сергея Семеновича Оганесова. Родился новый калининградский адвокат в год «Великого Октября» (следовательно, в 1950 г. достиг возраста Христа), по национальности был армянином, состоял членом ВКП (б) с 1940 г., имел неоконченное высшее юридическое образование (закончил Ростовский юридический институт позднее – в 1951 г.), в 1940 г. окончил военно-политическое училище, прослушал полный курс университета марксизма-ленинизма, воевал и получил три правительственные награды. В органах юстиции он работал с осени 1949 г. – ревизором управления Минюста РСФСР по Ростовской области1. Прямо сказать – опыта никакого (несколько месяцев). Зато партийная принадлежность… Менее чем через три недели – 8 апреля, Оганесова ввели в состав президиума коллегии вместо выбывшего по личному заявлению А.А. Шакурова2. Через два дня И.А. Бушкин подал заявление об освобождении его от обязанностей председателя президиума «в связи с плохим состоянием его здоровья». Просьба была удовлетворена, а новым председателем стал С.С. Оганесов3. Иван Алексеевич еще недолго поработал в президиуме. 30 ноября 1950 г. он изъявил желание оставить адвокатуру по состоянию здоровья. Товарищи попросили своего уважаемого коллегу повременить4. 15 января 1951 г. его все же отчислили «по состоянию здоровья»5. Немногим позже (16 мая 1951 г.) из коллегии выбыла и Д.И. Грищенко – «по семейным обстоятельствам» (уехала в Москву – по месту работы мужа, и стала членом Московской городской коллегии адвокатов)6. Ветераны уходили… Перманентные перетасовки руководства Калининградской областной коллегии адвокатов во второй половине 1947 – 1950 г. являлись прямым отражением общей кадровой ситуации в региональной адвокатуре. «Текучка» было очень сильной, хотя и вполне естественной для переселенческой области. Только за первые два года работы президиума коллегии (до июля 1949 г.) в нее было принято всего 55 человек. Из них отчислили 20 человек и еще 11 адвокатов исключили7. В целом выходит, что почти две трети принятых адвокатов не задержалось. Причинами отчисления обычно выступали переход на другую работу (главным образом – в народные суды, реже – в прокуратуру), выезд из области (у большинства переселенцев, не приживавшихся в области, основных поводом уехать указывались непригодность климата или семейные проблемы), низкое качество исполнения обязанностей. Некоторые из адвокатов пребывали в коллегии всего месяц – другой, пока не находили более выгодного места. Как, например, М.П. Воронова – назначенная старшим нотариусом Калининграда1. Исключали из коллегии за компрометирующие проступки и преступления. Большая часть этих нарушений имела связь с пьянством и бытовой распущенностью. Лишь в 1948 г. за появление в суде в нетрезвом виде из коллегии было исключено четыре человека. Один из них, будучи в сильном опьянении, на протяжении всего судебного процесса спал мертвецким сном. Когда же его разбудили для произнесения защитительной речи, он, еле стоя на ногах и едва ворочая языком, заявил: «Товарищи судьи, бросьте Вы его судить, зачем его судить, пусть идет домой…»2. Другого адвоката исключили «за моральное разложение выразившееся в систематической пьянке, за дискредитацию органов адвокатуры, выразившуюся в выступлении в авторитетном областном совещании судебных работников в пьяном виде»3. Третьего выгнали за систематическое пьянство, антисемитизм и прочие проявления аморального поведения4. Дело дошло до того, что обком ВКП (б) в июле 1948 г. обратил внимание на засоренность коллегии пьяницами, рвачами и аполитическими обывателями5. Под рвачеством понимались нарушения финансового свойства – взятки, скрытие гонораров, растраты средств юридических консультаций и президиума и пр. Таких фактов встречалось достаточно много. Ряд их них заканчивался уголовными делами1. Одно из подобного рода преступлений выделялось своей неординарностью. 25 марта 1948 г. было возбуждено уголовное дело против заведующего юрконсультацией г. Полесска и второго местного адвоката, который накануне денежной реформы вложил личные сбережения в кассу юридической консультации, а по окончании обмена денег забрал их, ничего не потеряв. Заведующий консультацией не знал о махинации своего младшего коллеги. В итоге главного виновника осудили на 7 лет лишения свободы. Его начальника оправдали, однако нервы потрепали сильно2. Нетрудно догадаться почему столь высоким оказался уровень девиаций в калининградской адвокатуре. Большого выбора в кадровой политике просто не было. Принимали в коллегию, конечно, не всех. Некоторым отказывали. Например, в августе 1947 г. отвергли кандидатуру бывшего народного судьи из Псковской области, который имел погашенную судимость3. Месяцем раньше не приняли молодого выпускника двухгодичной юридической школы, не имевшего опыта работы по специальности4. Гораздо чаще в коллегию все же принимали, хотя могли и выдвинуть какие-либо условия (стажерство, испытательный срок). Среди новых адвокатов встречались и такие, которые обладали прекрасным образованием, большим стажем работы, высоким профессиональным авторитетом. По разным причинам эти люди быстро покидали коллегию. О них стоит сказать отдельно. 22 июля 1947 г. в калининградскую адвокатуру приняли Шишкина Владимира Ардальоновича. Родился он в 1885 году в дворянской семье, в 1912 г. окончил юридический факультет Московского университета. В область его направил Минюст РСФСР. По желанию В.Я. Шишкина его направили работать в г. Советск, бывший Тильзит. Однако уже в декабре того же года этот признанный мэтр (уважением в коллегии он пользовался огромным) выехал в Москву «за зимними вещами», и почти полгода не спешил возвращаться. В начале мая 1947 г. его исключили. Видимо, не понравилось Владимиру Ардальоновичу в бывшей Восточной Пруссии1. 3 июля 1947 г. в коллегию приняли 70-летнего Кузьмицкого Бориса Николаевича. Вот некоторые его анкетные данные: русский, беспартийный; в 1912 г. окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета; работал помощником присяжного поверенного в Санкт-Петербурге–Петрограде; с 1917 г. – адвокат в Петрограде–Ленинграде. В Калининградской области он проработал простым адвокатом в Черняховской юридической консультации до начала 1950-х гг., не имел совершенно никаких нареканий и покинул адвокатуру «по старости»2. На заседании президиума Калининградской коллегии адвокатов 13 августа 1947 г. в ее состав был принят Петров Викентий Петрович. Его анкетные данные впечатляют: 1890 года рождения, русский, из мещан (родители – письмоводы), рабочий путь начал в 1907 г. художником-графиком; с 1914 воевал на Австрийском фронте Первой мировой войны солдатом, затем офицером (в чине поручика); в 1918 г. записался в РККА – служил командиром роты, затем дивизиона; в 1919 г. вступил в большевистскую партию, выбыл из ее рядов партии в 1921 г. «по чистке»; окончил в 1924 г. I факультет общественных наук МГУ по отделению правоведения; имел более чем 20-летний опыт юридической работы – 18 лет являлся членом Московской городской коллегии адвокатов; в годы Великой Отечественной войны недолго служил в РККА; с 1944 – член Абхазской коллегии адвокатов, с 1946 г. юрисконсульт Управления по делам архитектуры при Совете Министров РСФСР. В Калининградскую область В.П. Петров прибыл по путевке Минюста РСФСР3. Поначалу карьера этого признанного специалиста складывалась в Калининградской области очень даже хорошо. Он приглашался на самые сложные дела, ему поручали составление наиболее трудных документов и проверку деятельности других адвокатов. Его же личную работу ревизоры оценили не на обычное «удовлетворительно», а на «хорошо». Осенью же 1947 г. Петров впервые поразил своих товарищей по корпорации «вызывающим» с их точки зрения поведением. Защищая клиента на судебном процессе Верховного Суда РСФСР, он вступал в пререкания с председательствующим, «извращал смысл добытых доказательств» и «доигрался», таким образом, до частного определения суда. Его калининградским коллегам столь независимая позиция в тяжбе с московскими судьями показалась неслыханной дерзостью. Поскольку Петрову пока еще нельзя было приписать иные «грехи» и ошибки, а блестящим профессиональным качествам этого адвоката оставалось только завидовать, президиум ограничился вынесением строгого выговора (хотя, вносились предложения исключить)1. Летом 1948 г. его все же исключили с формулировкой «как немогущий осуществлять политически правильную защиту». Выяснилось, что в годы войны его обвинили в антисоветской агитации, содержали около семи месяцев в следственном изоляторе НКВД, после чего, освободив – «за отсутствием состава преступления», выдворили из столицы. Выступая на судебных процессах в Калининградском областном суде, Петров вновь неоднократно допускал высказывания, которые были расценены в качестве порочащих советскую действительность (таковыми, по сути, они и являлись). В источнике приводятся такие его слова: «Преступность была, есть и будет, пока не улучшится материальное положение народа»; «Преступность была, есть и будет пока существует этот бренный (умирающий, стлевающий и загнивающий) мир»2. Член президиума коллегии Марков на общем собрании адвокатов 19 августа 1948 г. высказался о нем следующим образом: «У нас т. Петров первым был адвокатом, но когда я проверил его «досье» оказалось, что технически они хорошо оформлены, но по 86% делам просил т. Петров оправдать подсудимых. Он строил свою речь на психическом воздействии на суд. Это совершенно неправильно, это искажает истину, понятие и задачи, которые стоят перед советским адвокатом. Нам нужно эти загибы вскрывать и сними бороться»1. Таков был вердикт В.П. Петрову его современников, сегодня же можно откровенно признать – НАСТОЯЩИЙ это был адвокат! В 1956 г., по требованию Минюста СССР, формулировку его исключения изменили на другую – «отчислен по собственному желанию»2. Приведем в заключение данного сюжета еще один положительный «кадровый» пример. Летом 1948 г. в коллегию приняли Сац Леонида Александровича. По анкетным данным родился он в 1878 году, в графе национальность указано «русский», окончил в 1903 г. юридический факультет Петербургского университета, работал присяжным поверенным, правозащитником – восемь лет состоял членом Московской городской коллегии защитников, преподавателем Московского экономического института красной профессуры, юрисконсультом Академии наук СССР, адвокатом в Самаркандской, Ростовской областях и на Сахалине. В Калининградскую область Л.А. Сац, видимо, прибыл самостоятельно. Назначили его заведующим юрконсультацией г. Светлогорска3. Именно этот престарелый адвокат стал главным героем, пожалуй, крупнейшего политического инцидента в калининградской адвокатуре начального периода ее истории. О нем речь пойдет в следующем разделе. Наряду с нерешенностью кадрового вопроса Калининградская областная коллегия адвокатов испытывала во второй половине 1947 – 1950 г. и другие проблемы. По-прежнему сложными оставались условия труда. Если калининградские юрконсультации в этом отношении добились определенного благополучия – имели отдельные, сносно меблированные и хорошо отапливаемые помещения в зданиях народных судов, то периферийные адвокаты зачастую находились в крайне стесненном положении. Например, в январе 1949 г. заведующий Черняховской юрконсультацией М.А. Николаев жаловался коллегам: «Помещение маленькое из одной комнаты, мебели мало, если один сидит, то остальным приходится размещаться на подоконнике или просто стоять… Восемь часов приходится быть в холоде, без столов и стульев». Похожая ситуация была в Гвардейской консультации – «Помещение… отвратительное, клиентам приходится стоять, холодно, неуютно»1. Бытовые условия труда зачастую отягчались сложнейшими личными отношениями с их визави на процессах – прокурорами, а также с народными судьями. Сторона защиты в советские времена признавалась равной обвинению главным образом, только в теории. На практике прокуроры воспринимали себя хозяевами положения и на адвокатов посматривали свысока. К сожалению, большинство судей и, даже, некоторые защитники признавали это как данность. Отдельные из последних – обычно молодые адвокаты или те, кто ранее работал в органах прокуратуры, вовсе присоединялись к стороне обвинения, забывая о своих функциях. Применительно к ним председатель коллегии А.А. Шакуров цитировал слова Вышинского: «Советскому государству, советской власти и нашей партии не нужны защитники услужащие, не нужны защитники потакающие…, которые поддакивают всякому выступлению прокурора. Нам нужны защитники, которые способны бесстрашно анализировать дело, занявшие в нем определенную позицию и с достоинством и честью отстаивать эту позицию до конца, подчиняясь только закону и собственной совести»1. Когда же адвокат, действительно, подчинялся закону и совести, оставался настоящим профессионалом, нередко он испытывал предвзятое к себе отношение, доходившее до открытой неприязни, оскорблений, доносов и т.п. Деловое противостояние в подобных случаях превращалось в открытую личную вражду. Жалобы калининградских адвокатов на предвзятое и несправедливое к ним отношение прокуроров и судей были постоянными в конце 1940-х годов. Для иллюстрации можно ограничиться единственным примером. Летом 1947 г. возник острый конфликт между народным судьей Краснознаменского района К-вой и местным адвокатом Беспаловым. Служительница правосудия обвинила неугодного ей защитника в нарушении гонорарной практики и беспробудном пьянстве. Более того, она написала по этому поводу заметку в журнал «Крокодил» (от 2 июля 1947 г.), ославив краснознаменского адвоката на все страну. Когда же комиссия президиума коллегии разобралась в сути конфликта, выяснилось, что приведенные факты являются клеветой, а грехи, приписанные Беспалову, более присущи автору заметки2. Неудовлетворены были калининградские адвокаты своими заработками. Сравнительно с представителями других «интеллигентских» профессий они в целом имели высокие доходы. Отдельные члены коллегии по размерам совокупных ежемесячных гонораров и фиксированной зарплаты (председатель и секретарь президиума, заведующие юридическими консультациями) превосходили многих высших чиновников и хозяйственных руководителей области с их должностным окладами. Правда, такого рода финансовых лидеров, получавших свыше двух, иногда даже, трех тысяч рублей, насчитывалось всего-то около 5% (по данным на 1948 г.). Немногим меньше 40% адвокатов имели ежемесячные доходы в размере от одной до двух тысяч рублей. Остальные 56,5% членов коллегии довольствовались заработками от 300 до 1000 рублей (большая из них часть получала 600 – 800 рублей в месяц)1. Главное же, что не устраивало калининградских, да и всех советских, адвокатов в материальном вопросе это финансовый риск. Гонорары, являвшиеся основным источником доходов, поступали нестабильно – в зависимости от количества и сложности проведенных в судах дел. Их могло быть много в продолжение нескольких месяцев, и защитники валились с ног от усталости и перенапряжения. Потом же приходили «голодные» времена – заявок на участие в процессах не поступало, устоявшуюся клиентуру мало кто имел. Самой же острой, после кадрового вопроса, проблемой, стоявшей перед калининградской адвокатурой в рассматриваемый период, было низкое качество работы членов коллегии. С точки зрения ее руководства и вышестоящих партийно-советских инстанций, главным критерием для качественных оценок выступала политическая грамотность адвокатов. Как считалось, она предопределяла их профессиональную компетентность и нравственный облик. Наглядным примером данного подхода могут послужить следующие фрагменты из выступления А.А. Шакурова на общем собрании коллегии в 1949 г.: «Среди адвокатов можно встретить людей, знающих в той или иной степени нормы материального и процессуального закона, имеющих солидный практический опыт, однако работающих плохо в следствии своей отсталости в области Марксистко-ленинской теории и текущей политики./ Для убедительности о величайшем значении Марксистко-Ленинской подготовки я должен сослаться на указание т. Сталина… : «Нужно признать как аксиому, что чем выше политический уровень и Марксистко-Ленинская сознательность работников любой отрасли государственной и партийной работы, тем выше и плодотворнее сама работа, тем эффективнее результаты работы, и наоборот – чем ниже политический уровень и Марксистко-Ленинская сознательность работников, тем вероятнее измельчание и вырождение самих работников в деляг, крохоборов, тем вероятнее их перерождение». / К сожалению эти важнейшие указания т. Сталина забыты многими нашими адвокатами… В начале 1949 г. из коллегии исключен адвокат…, который в 1930 г. окончил юридический институт и в течении 10 – 12 лет работал в органах юстиции. Однако… считал себя слишком грамотным и не заглядывал в труды классиков Марксизма-Ленинизма, в своей работе окончательно оторвался от местных парторганов, в результате с судебной трибуны стал произносить речи, граничащие с контрреволюционной агитацией./ Вот выдержка одного из его выступлений: «тов. Судьи я сегодня выступаю как беспартийный большевик. Моя задача исключительно трудная, ибо мои подзащитные запутались в своих преступных действиях, они похитили огромное количество государственного добра, но Ленин сказал, что нет таких крепостей, которые большевики не могли взять»./ Видите, к какому опасному выводу привела неграмотность. Выходит раз он большевик, должен вытащить от заслуженной кары этих преступников, хотя они «похитили огромное количество добра»./ По другому делу, высказывая причины, способствующие к хищению государственной собственности его подзащитными, М. заявляет: «Мои подзащитные были поставлены в такие условия, где отсутствовал учет, их кругом окружали жулики – если бы мы с Вами были поставлены в такие же условия, уверяю Вас, что 50% из присутствующих здесь тоже так поступили бы как мои подзащитные»./ Между тем М. только стоило бы взглянуть на труды Ленина и Сталина, он бы там нашел научно обоснованный ответ, говорящий о том, что в нашей действительности преступление объясняется наличием пережитков капитализма в сознании отсталых людей и на возникновение преступности, как влияет капиталистическое окружение». Далее, в том же выступлении, приводился еще один пример «низкого качества работы адвоката, связанного со слабой ориентировкой в обстановке и не желанием повышать свою деловую квалификацию». Речь велась об идейной ошибке одного из адвокатов, допущенной им в кассационной жалобе по делу обвиняемой в убийстве новорожденного ребенка. В ней этот адвокат приводил такие смягчающие вину обстоятельства, как «чувство позора у матери от факта рождения ребенка и физический недостаток ребенка». По данному поводу Шакуров заявил: «Вполне понятно, что такого рода утверждения являются глубоко неправильными и политически – вредными./ В нашей стране мать и ребенок окружены заботой государства и мать в нашей стране не может быть опозорена рождением ребенка и такие чувства могут быть присущи только матери в капиталистической стране, где в условиях уродливой социальной обстановки рождение ребенка в некоторых случаях еще может быть позором для матери./ Так же глубоко неправильно утверждать, что физический недостаток может определять в наших условиях ценность жизни человека. / Подобный биологический взгляд на ценность жизни человека присущ только условиям капиталистического общества, где человек, обладающий физическим недостатком, менее ценен с точки зрения эксплуататоров». В качестве принципиально другого проявления безыдейности в этом же выступлении называлось стяжательство некоторых адвокатов: «Многие наши адвокаты всю свою работу сводят к получению гонорара, забывают о своем государственном долге. Вот это отсутствие идейных мотивов в защите, толкает адвоката к различным не нужным порочным методам защиты, извращениям фактов, фальсификации документов и т.д. и т.п./ такие адвокаты не стесняются сорвать судебный процесс из-за отработки гонорара по другому делу, они в любое время готовы под различным предлогом отказаться от выступления по делу, где с точки зрения получения гонорара это кажется менее выгодным. Такие адвокаты никогда не напишут жалобу на приговор суда, когда у клиента нет средств оплатить труд адвоката, хотя адвокат приговор считает не правильным или подают жалобу летучку, а основную жалобу не пишут, и наоборот такие адвокаты собирают бесчисленное количество так называемых надзорных дел, содрав с клиента командировочные 75 руб. в сутки, едут в высшие судебные инстанции, хотя они заведомо знают, что для принесения надзорной жалобы никаких оснований не имеется…»1. Кроме невысокой политической грамотности и безыдейности, серьезным недостатком в работе адвокатов руководство коллегии признавало слабую их подготовку в области гражданского права, а также недостаточное внимание правовому просвещению населения2. Так, во второй половине 1947 – первой половине 1949 г. калининградскими адвокатами было произведено 7414 уголовных (из них – 3765 бесплатных) и всего 350 гражданских дел (123 бесплатных), что составляло менее 5% от общего числа3. Подобная же ситуация имела место и в других регионах страны. Объяснение здесь простое – основная масса гражданско-правовых конфликтов решалась либо внутри ведомств (если тяжба шла между хозяйствующими субъектами), либо в партийных органах и советских учреждениях. Бракоразводных процессов, дел по имущественным претензиям частных лиц в то время было крайне мало. Отсюда и уровень компетенции в гражданском праве. Что же касается правового просвещения, то о нем калининградские адвокаты, действительно, особо не заботились. За те же два года они провели всего 296 докладов и бесед на предприятиях, в учреждениях, колхозах и совхозах, то есть около двух – трех выступлений на человека в год4. Для советской действительности такая общественная активность являлась неудовлетворительной. Постоянные кадровые неурядицы, низкое качество работы и другие проблемы вполне отчетливо осознавались и по возможности решались руководством калининградской адвокатуры. Свои способы для исправления положения в коллегии использовали обком партии и региональное управление Минюста РСФСР. Приоритет отдавался давно проверенному методу – кадровым перестановкам в управленческом звене. Об этом выше уже говорилось, и очевидно, что ожидаемого эффекта принимавшиеся решения не давали. Вторым основным методом воздействия на коллегию выступали регулярные ревизии ее деятельности. Проводились они, либо в плановом порядке, либо «по сигналам» с мест или же вследствие каких-либо чрезвычайных происшествий. Отдельные проверки заканчивались не только отчетами, направлявшимися в отдел по адвокатуре и нотариату Минюста РСФСР или секретарям обкома ВКП (б), но и принятием важных распорядительных документов. Наиболее громким среди них в течение интересующего нас периода было решение «О неудовлетворительной работе президиума Калининградской коллегии адвокатов». Общие претензии областного комитета партии сводились к следующему: президиум коллегии не руководствовался в своей работе постановлением ЦК ВКП (б) по идеологическим вопросам и постановлением ЦК ВКП (б) от 5.10.1946 г. «О расширении и улучшении юридического образования в стране»; плохо были организованы политическая и юридическая учеба адвокатов; господствовало либеральное отношение к дисциплинарным проступкам адвокатов1. Едва А.А. Шакуров и другие члены президиума коллегии принялись за «работу над ошибками», как грянула новая напасть – «космополитическая вылазка» калининградского адвоката… |
Похожие:
 | Конкурс «Первые шаги» Цель контроля: Проанализировать результаты подготовки и проведения лицейского конкурса творческих работ «Первые шаги» |  | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Как же повезло всей нашей семье, что именно Ольга Владимировна дает дочке первые уроки письма и счета, первые настоящие уроки мудрости,... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... От кистеперых рыб произошли древние земноводные — ихтиостеги. Появились первые отряды крылатых насекомых — тараканы и стрекозы. 10.... | | 20 декабря на базе мбоу мишкинская сош прошёл с еминар заместителей директоров по увр «Практические аспекты введения фгос ноо: первые шаги и первые результаты» (Петрова З. А.– директор) |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... В помощь молодым педагогам, делающим свои первые шаги. Самые трудные шаги – это первые шаги. Пусть они будут у вас легкие. Пусть... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Для родителей этот день тоже особенный – они теперь не просто ваши мамы и папы, а родители учеников. И, наверное, этот день они будут... |
| Положение о IХ городской научно-практической конференции школьников «Первые шаги в науку» Настоящее Положение определяет цели и задачи городской научно-практической конференции школьников «Первые шаги в науку», порядок... | | Программа развития классного коллектива Классный руководитель Новикова Галина Васильевна Семья и школа – это берег и море, на берегу ребенок делает свои первые шаги, получает первые уроки жизни, а потом перед ним открывается... |
| Как организовать успешное взаимодействие с родителями Семья и школа – это берег и море. На берегу ребёнок делает свои первые шаги, получает первые уроки жизни, а потом перед ним открывается... | | На дипломатическую службу стран востока накладывает отпечаток исторический... Первые элементы дипломатической модели зарождаются в Италии в 14в большое внимание уделяется ритуалу. Появляются первые теоретические... |
| Конкурс учащихся 1 7-х классов «Первые шаги в науку» Секции "Математика" | | Фи ученика «Первые шаги в науку – 2014». В конференции, в I и II сменах, приняли участие по 10 учащихся |
| Результаты проведения школьной научно-практической конференции членов ноу «Первые шаги в науку» | | Универсальные Тело человека. Ч1, Ч2: История жизни. Первые шаги. Обыкновенное чудо. Период полового созревания |
| Учебник «Первые шаги», авторы И. Л. Бим, Л. И. Рыжова Образовательная цель: формирование способности обучающихся к новому способу действия | | Итоги проведения научно-практической конференции членов ноу «Первые... |
