Русский народ в поэме Н. В. Гоголя
Скачать 174.77 Kb.
|
Средняя общеобразовательная школа №3 Реферат на тему: Русский народ в поэме Н.В. Гоголя «Мертвые души» Выполнила: Болотова А., ученица 9 «б» класса Учитель: Авдеева Н.В. Краснокамск, 2006 Содержание Введение…………………………………………………………………………3 Глава I «Вся Русь явится в нем»……………………………………………….4 Глава II «Фольклорные традиции в поэме»…………………………………..6 Глава III «Художественные образы»…………………………………………11 Заключение…………………………………………………………………….14 Список литературы……………………………………………………………15 Введение Среди замечательных людей, составляющих славу и гордость русской культуры, выдающееся место принадлежит Николаю Васильевичу Гоголю. Вдохновенный мастер поэтического слова, он создал гениальные произведения, покоряющие читателей глубиной и правдивостью своих образов, громадной силой творческого обновления явлений жизни, блистательным художественным мастерством. Великий писатель-реалист Гоголь отразил прогрессивные стремления русского общества, настроения и чаяния своего народа. В эпоху тяжелейшего политического гнета, разгула крепостнической реакции Николай Васильевич выступил с беспощадным обличением всего темного и уродливого в окружающей его действительности. Писатель смело возвысил свой голос, голос гневного протеста рабской жизни, против социальной несправедливости. Преисполненной горячей любви к родине и народу. О произведениях Гоголя написано много. И это – закономерно: творчество великого писателя достойны исследования самого пристального и самого обстоятельного. Сотни серьезных, содержательных статей, десятки ценных книг – таков результат изучения Гоголя прижизненной критикой, дореволюционным и советским литературоведением. И все же в гоголеведении до сих пор остается немало проблем, требующих дальнейшего осмысления. Одна из главных среди них – это противоречивые толкования о поэме «Мертвые души». Вот некоторые вопросы, которые волнуют ни одно поколение читателей: «Как это случилось, что повествование об афере Чичикова закончилось гимном Руси? Почему жанр произведения обозначен как поэма?» Но наша цель – рассмотреть, как показывает Н.В. Гоголь русский народ в поэме. Для осуществления нашей цели мы будем опираться: во-первых, на историю создания «Мертвых душ»; во-вторых, на фольклорные традиции поэмы; в-третьих, на своеобразие изображения художественных образов. Глава I «Вся Русь явится в нем» Начав работу над «Мертвыми душами», Гоголь писал о своем труде «Вся Русь явится в нем», это была заявка на произведение, столь же художественное, сколь и историческое. Мы помним, что изучение прошлого русского народа – от самых его истоков – было предметом научных занятий писателя в период, предшествовавший работе над поэмой. В упомянутой статье 1834 года «Шлецер, Миллер и Гердер» читаем о последнем: «Везде он видит одного человека как представителя всего человечества». В рецензии 1836 года на «Исторические афоризмы» Погодина Гоголь пишет: «Он первый у нас сказал, что история должна из всего рода человеческого сотворить одну единицу, одного человека, и представить биографию этого человека…». Не так ли небольшое число персонажей «Мертвых душ» представляет собой всю нацию в ее наиболее характерных проявлениях? Недаром же Гоголь писал: «Чем более я обдумывал мое сочинение, тем более видел, что не случайно следует мне взять характеры, какие попадутся, но избрать одни те, на которых заметней и глубже отпечатлелись истинно русские, коренные свойства наши». Гоголевский замысел показа «всей» нации, несомненно, предполагал полный охват ее исторического бытия, включая и взгляд в будущее. Едва только начав работу над поэмой, Гоголь с новой активностью обращается именно к русской старине, чтобы найти в ней «корни и семена всех нынешних явлений». Чаще всего временной аспект художественной структуры «Мертвых душ» представляют как простую линейную последовательность. Это не совсем верно. Своеобразие художественной (или художественно-исторической) мысли Гоголя, непосредственно отраженное в архитектонике поэмы, состоит в едином охвате национальной субстанции, так что различные моменты исторического времени предстают как бы спрессованными вместе, в одной общей картине, что и позволяет автору, говоря его собственными словами, «в зерне прозревать плод». Поэма посвящена нации, исследует ее жизнь в многообразных аспектах, на самых различных уровнях. Более того. Мысли писателя о судьбе его нации неразрывно связаны в поэме с мыслями о судьбах всего человечества. Отсюда ее особая художественная сложность, состоящая, в частности, в том, что относительно небольшое число образных компонентов, входящих в ее сюжет, сочетается с исключительно высокой репрезентативностью каждого из них, несет очень большую смысловую нагрузку. В свете некоторых обстоятельств незначительный и как будто случайный образ оказывается не только и не просто содержательным, но и «наполненным временем», историей, точно так же как и другие художественные элементы поэмы. Такая простая, казалось бы, черта, как гостеприимство, повсеместно оказываемое Чичикову, существует в поэме не «просто так», а как специфическое национальное качество. Среди этих качеств находим и «невероятную страсть к игре», и другие стороны «русского человека», выведенные в «Мертвых душах». Если таким образом построенное сравнительно небольшое и сюжетно несложное гоголевское произведение действительно позволило читателю ощутить и увидеть перед собою «всю Русь», то вторая новаторская особенность поэмы состоит в том, что она позволяет всю Русь услышать. В свое время Г.А. Гуковский писал, что «Мертвые души» опираются «во всей своей образной системе на художественный опыт, накопленный тысячелетием жизни народов», и стремятся «воплотить в конкретном единстве одной книги суждение о жизни, о людях, о морали и обществе не столько Гоголя – индивидуальности, личности, сколько коллективной мудрости народа и человечества». Другими словами, Гоголь хотел, чтобы в его поэме сама нация говорила о себе своим собственным художественным языком. Слова Г.А. Гуковского, не получившие конкретизации в его незавершенной книге, можно уточнить, отметив, что категорией, которой оперировал Гоголь, был не народ в узком смысле этого слова, а вся нация и что поэтому в его повествовании различимы голоса и собственно народа, и множества профессиональных русских писателей. В качестве строительного материала поэмы Гоголь использовал образы фольклора. В следующей главе мы и попытаемся рассмотреть фольклорные традиции. Глава II «Фольклорные традиции в поэме» Фольклорные традиции вобрали в себя один из ведущих мотивов «Мертвых душ» - русское богатырство, - которое играет роль положительного идеологического полюса в поэме. Тема богатырства проходит через всю поэму, возникая почти незаметно в первой ее главе (упоминание о «нынешнем» времени, «когда и на Руси начинают уже выводиться богатыри») и затем развиваясь до подлинного апофеоза в заключительной главе («Здесь ли не быть богатырю…»). Гоголь дает живое воплощение «темному пророчеству», создавая на страницах «Мертвых душ» образы русских богатырей. Принято считать, что художественные принципы романа, повествующие о настоящем, и эпос, (всегда отделенного от современности некой исторической дистанцией, которая одновременно является и иерархической), - несовместимы. «Дистанциированные образы эпопеи и образы фамильярного контакта никак не могли встретиться в одном поле изображения», - писал о «Мертвых душах» виднейший исследователь природы жанров М.М. Бахтин. Между тем, вглядываясь в художественный строй поэмы, нельзя не поразиться той замечательной творческой изобретательности, с которой Гоголь преодолевает указанное ученым противоречие. Эпическую по своей художественной природе тему богатырства Гоголю удается воплотить, не выходя сюжетно из рамок своей эпохи, из художественного мира, через край переполненного пародией, которая, согласно М.М. Бахтину, является чисто романным жанровым признаком. Прием, с помощью которого Гоголь создает необходимую художественную дистанцию между пародийным миром современных ему героев и эпическим миром богатырей, состоит в том, что в образной ткани поэмы последние получают «плоть» как бы иного художественного качества. Поскольку все они входят, согласно сюжету, в число мертвых и беглых «душ», читателю они представлены не как непосредственная данность, а лишь в речах и мыслях других персонажей. Такую же «вторичную» художественную природу следует признать и у богатырей из авторских отступлений. Этот опосредованный способ изображения позволяет Гоголю наделить их подлинно сказочными чертами, оставляя формально в тех же сюжетных рамках, в которых находится и современный мир: «Я вам доложу, каков был Михеев, так вы таких людей не сыщете: машинища такая, что в эту комнату не войдет: нет, это не мечта! А в плечищах у него была такая силища, какой нет у лошади…». Гоголь находит и глубоко оригинальный способ включить своих богатырей в то «предание, священное и непререкаемое, инвольвирующее общезначимую оценку и требующее приоритетного к себе отношения», которым характеризуется эпос. В только что цитированном диалоге с Собакевичем Чичиков напоминает хозяину, что «это все народ мертвый». «,,Да, конечно, мертвые”, сказал Собакевич, как бы одумавшись и припомнив, что они в самом деле были уже мертвые, а потом прибавил: ,,впрочем, и то сказать: что из этих людей, которые числятся теперь живущими? Что это за люди? мухи, а не люди”. ,,Да все же они существуют, а это ведь мечта”. ,,Ну нет, не мечта! – отвечает Собакевич и дает уже приводившуюся характеристику Михеева. - …хотел бы я знать, где бы вы в другом месте нашли такую мечту!” Последние слова он уже сказал, обратившись к висевшим на стене портретам Багратиона и Колокотрони…». Можно заключить, не боясь впасть в ошибку, что сравнение умерших, подобных Михееву, с людьми, «которые числятся теперь живущими», в соединении со взглядом на портрет Багратиона представляет собой не что иное, как драматизированную перифразу известную каждому русскому «Богатыри – не вы!». Портрет Багратиона (как и портрет Кутузова, висевший в комнате у Коробочки) – это у Гоголя не простая примета эпохи. Вместе с присутствующими в каждой главе поэмы того или иного рода напоминаниями о периоде французского нашествия они выражают собой ту же тему русского богатырства, продолженную из глубокого прошлого в настоящее. Эпическую окраску сообщает богатырской теме в «Мертвых душах» и тот эпизод, когда поскользнувшийся Степан Пробка «шлепнулся оземь» из-под церковного купола «и только какой-нибудь стоявший возле тебя дядя Михей, - как пишет Гоголь, - почесав рукою в затылке, промолвил: «Эх, Ваня, угораздило тебя!», а сам, подвязавшись веревкой, полез на твое место». Невозмутимое отношение к смерти, обусловленное в эпосе полным растворением личности в народе (знаменательно в этом смысле «Эх, Ваня», обращенное к Степану), и связанная с этим сводная «заменяемость» одного представителя народа другим («сам полез на твое место») придают этому эпизоду принципиально иное звучание, чем имеет, например, рассказ о смерти прокурора в десятой главе, в котором (несмотря на пародийные ноты) явственно ощутим принцип личности. Гоголь в произведении «Мертвые души» самое правдивое выражение души народа находил в его песнях, где звучали и тоска, и горе, и богатырская удаль. И наброски крестьянских биографий в седьмой главе с очевидностью выдают свое происхождение от русских бродяжьих, ямщицких, бурлацких и разбойничьих песен: «Ты что был за человек? Извозом ли промышлял и, заведши тройку и рогожную кибитку, отрекся навеки от дому, от родной берлоги, и пошел тащиться с купцами на ярмарку. На дороге ли ты отдал душу богу, или уходили тебя твои же приятели за какую-нибудь толстую и краснощекую солдатку, или пригляделись лесному бродяге ременные твои рукавицы и тройка приземистых, но крепких коньков <…> Плохо ли вам было у Плюшкина или, просто, по своей охоте гуляете по лесам да дерете проезжих? По тюрьмам ли сидите или пристали к другим господам и пашете землю?...». Даже внутреннюю речь Чичикова, обращенную к этим крестьянам, Гоголь, рискуя нарушить цельность образа, приближает к народной: «…что вы, сердечные мои, поделывали на веку своем? как перебивались?». Обратим внимание на то, в каких выражениях, в какой стилистической манере изложены на страницах поэмы крестьянские биографии. Все они построены так, как будто речь идет не о бесправных, а потому и безынициативных, инертных существах, а о людях, которые сами выбирают для себя образ действий, сами строят свою судьбу. Структурная общность этих биографий определяется проходящим через каждую из них мотивом движения. В гоголевской поэтике он всегда говорит о живой душе персонажа. «Чай все губернии исходил с топором за поясом <…> где-то носят вас теперь ваши быстрые ноги? <…> эти, и по прозвищу видно, что хорошие бегуны <…> и ты переезжаешь себе из тюрьмы в тюрьму <…> Там-то вы наработаетесь, бурлаки! и дружно, как прежде гуляли и бесились, приметесь за труд и пот, таща лямку под одну бесконечную, как Русь, песню». Гоголь никогда не выступал против крепостного права как общественного института, но духовные черты, которыми он любуется в русском крестьянине, могут принадлежать только человеку «вольному как воля», и мы ощущаем духовное родство крестьян, перечисленных в седьмой главе, с разудалыми запорожцами, согласно выработанной Гоголем концепции национального характера он именует их русскими. Писатель специально подчеркивает потенциальный героизм русского крестьянина в словах из «Мертвых душ»: «Эх, русский народец! Не любит умирать своею смертью!». Гоголевское сравнение Руси с песней открывает нам одну из важных сторон мироощущения художника. Представление о родине было у него не просто логически-понятийным. Прежде и более всего оно было музыкальным. В период создания «Мертвых душ», когда образ родины расширился у Гоголя до пределов всей Руси, он слился у писателя со звуками русских крестьянских напевов. Вспомним фрагмент из одиннадцатой главы «Мертвых душ»: «Русь! Русь! <…> почему слышится и раздается немолчно в ушах твоя тоскливая, несущая по всей длине и ширине твоей, от моря до моря, песня? Что в ней, в этой песне? Что зовет, и рыдает, и хватает за сердце? Какие звуки болезненно лобзают и стремятся в душу и вьются около моего сердца? Русь! чего же ты хочешь от меня?» В этих словах мы видим непомерную гордыню. Важнейшая черта «Мертвых душ» - музыкальность. Музыка гоголевского слова и создает в поэме образ России – бедной и серой, согласно прямому значению слов писателя, «ослепительного видения», «синей дали» (Блок), согласно звучащей в них музыке. Мы уже слышали отзвуки народной песни в таких пассажах «Мертвых душ», как размышления Чичикова о судьбах купленных им крестьян или финал поэмы. В гоголевском рассказе о Плюшкине тоже звучит музыка, только уже песни авторской. Песенная поэтика служит в «Мертвых душах» воссозданию таких «свойств» русского человека, как свободолюбие, отвага, широта души. Гоголь реализует в портретах осмеиваемых им персонажей популярные пословичные мотивы, пронизывает их описания духом русской пословицы. Приведем для примера ряд пословиц из собрания Даля, соответствующих тексту шестой главы «Мертвых душ», где говорится о Плюшкине: Живота не копи, а душу не мори; Житье скупое – платье носит худое; Не от скудости скупость вышла, от богатства; В могилу глядит, а над копейкой дрожит; Смолоду прорешка – под старость дыра; Владеет городом, а погибает голодом; Скупой богач беднее нищего; Скупой запирает крепко, а потчует редко; Скупые умирают, а дети сундуки отпирают. В этом ряду пословиц как будто запрограммированы все основные мотивы, звучащие в названной главе. Гоголь находит и способы тотального охвата больших комплексов пословиц и тематически близких к ним произведений других фольклорных жанров, окружая своих героев образами, ставшими в этих произведениях символами тех или иных человеческих недостатков. Таков «медвежий» отпечаток, лежащий на всем, что связано с Собакевичем. В случае с Коробочкой ту же роль играют многочисленные птицы, на фоне которых она является в поэме. Напомним, что на стенах комнаты, в которой остановился у Коробочки Чичиков, висели «картины с какими-то птицами». Окно комнаты «глядело едва ли не в курятник». Дворик перед окнами дома, согласно авторскому описанию, «весь был наполнен птицами <…> Индейкам и курам не было числа». Комический диалог Чичикова с подошедшим к окну индейским петухом служит как бы символическим прообразом его диалога с хозяйкой индюка. Гоголь дополняет картину сороками и воробьями, которые «целыми косвенными тучами переносились с одного места на другое». Вдобавок ко всему в главе неоднократно фигурируют птичьи перья: «Фетинья <…> успела уже притащить перину и, взбивши ее с обоих боков руками, напустила целый потоп перьев по всей комнате <…> постель опустилась под ним почти до самого пола, и перья, вытесненные им из пределов, разлетелись во все углы комнаты». «Может быть, понадобится еще птичьих перьев, - спрашивает Коробочка у Чичикова. – У меня к Филиппову посту будут и птичьи перья». И даже в лирическом отступлении, входящем в текст главы, образ правителя канцелярии нарисован при помощи «птичьих» сравнений: он сравнивается с орлом и куропаткой. Все упоминаемые в связи с Коробочкой птицы (индюк, куры, сороки, воробьи) прочно связаны в фольклорной традиции с обозначением глупости, бессмысленной хлопотливости или, попросту говоря, безмозглости – качеств, персонифицированных Гоголем в личности его героини. Таким же точно образом фигура Ноздрева освещена его испорченной шарманкой. Что же касается пословицы, открыто характеризующей личность Манилова, - «ни в городе Богдан, ни в селе Селифан», - думается, что она послужила и источником имени для кучера главного героя поэмы, поскольку в паре Селифан-Петрушка первый как раз олицетворяет сельское начало, тогда как второй – городское. Итак, образы «Мертвых душ» в каком-то смысле подобны надводной части айсберга, ибо они вырастают из скрытой от глаза гигантской толщи фольклорных национальных традиций. Глава III «Художественные образы» Гоголь в поэме «Мертвые души» органически сочетает художественное пространство, которое до отказа заполнено картинами народной жизни. Читая произведение, мы встречаемся с образами ряженых, слышим говор крестьян и городских простолюдинов, узнаем смешные прозвища и прибаутки. Вся эта несравненная оркестровка «Мертвых душ» не может не порождать ассоциации с большим народным гулянием. Для того чтобы понять народ Гоголь останавливается на своеобразии художественных образов. Например, образ масленицы – это тот углубляющий смысл поэмы, который помогает нам осознать жизнь народную. Образ масленицы или, как его иначе называли, русского карнавала показан как символ праздной и пустой жизни. Образ широкой масленицы как нельзя больше соответствовал демократической природе гоголевского гения, столь близкой поэтике народных зрелищ, в том числе и кукольного театра, наиболее ярко представляющего карнавальную традицию в культуре нового времени. Вспомним хотя бы сцену, во время которой Манилов «как разинул рот, так и остался с разинутым ртом в продолжение нескольких минут. Оба приятеля, рассуждавшие о приятностях дружеской жизни, остались недвижимы, вперя друг в друга глаза, как те портреты, которые вешались в старину один против другого по обеим сторонам зеркала». Эти стороны творческого метода Гоголя органически сочетаются с балаганно-масленичной символикой поэмы, все художественное пространство которой до отказа заполнено картинами гиперболических трапез и возлияний, реминисценциями из популярных балаганных представлений, разного рода ряжеными, фигурами комического черта, медведя, козла. Говор крестьян и городских простолюдинов, ворожба и чертыханье, смешные прозвища и прибаутки, рифмованная проза скоморошьего стиха, звуки бубенчиков и расстроенной шарманки, кулачные удары, возгласы пьяных и участников потасовок, «слова, неупотребительные в светском разговоре», - вся эта несравненная оркестровка «Мертвых душ» не может не порождать ассоциаций с большим народным гулянием. Образ масленицы не называется в тексте, но складывается в сознании читателя «Мертвых душ» из соответствующего набора представлений, возникающих ассоциативным путем. Нужно сказать, что в начале тема карнавала присутствовала в поэме открыто, причем выражалась она в образах, несущих в себе элемент назидательности, правда, введенный достаточно осторожно. Эта тема возникала в кульминационный момент чичиковской авантюры – после разоблачающих слов Ноздрева на балу. Описывая эпизод, так сильно подействовавший на его героя, Гоголь хотел заставить одновременно задуматься и читателя и ввел в свой текст развернутое сравнение, приоткрывающее моралистическую мысль автора: «…все остановилось невольно с каким-то деревянным, глупо-вопросительным выражением в лице, какое видится только на карнавальных масках, в то время когда молодежь, скрывшаяся под ними, раз в год хочет безотчетно завеселиться, закружиться и потеряться в беспричинном весельи, избегая и страшась всякого вопроса, а неподвижно несясь, маски на их лицах, озаренных движением, как будто смотрят каким-то восклицательным знаком и вопрошают, к чему это, на что это». В окончательном тексте Гоголь более тщательно «зашифровал» образы этого ряда, теснее сплетя их с сюжетом, однако при внимательном чтении их все же можно обнаружить. Так, русская масленица немыслима без фигуры медведя – либо настоящего, обученного разным «штукам» (с таким медведем Гоголь сравнивает Собакевича), либо ряженого медведя. В такой «технике» и нарисована Гоголем картина широкой русской масленицы – картина и видимая и невидимая в одно и то же время. В ней не упущена ни одна сколько-нибудь существенная деталь, без которой эта картина была бы недостаточно узнаваема. Мы уже упоминали о чертах марионеточности, присущих героям «Мертвых душ». Создающаяся благодаря им иллюзия кукольного театра подкреплена в поэме авторским напоминанием о главном герое народных кукольных представлений. Обратим внимание на то, как настойчиво подчеркивает Гоголь одну из деталей внешности чичиковского лакея. В первой главе поэмы говорится, что это был «малый немного суровый на взгляд с очень крупными губами и носом». Во второй – «имел, по обычаю людей своего звания, крупный нос и губы». Последняя фраза звучит двусмысленно. Ее можно истолковать как утверждение, что крупные черты лица свойственны лакеям, но можно понять и так, что крупный нос – принадлежность лиц, зовущихся Петрушкой. Это и ведет нас к кукольному Петрушке. Совпадение размеров носа могло бы показаться случайностью (если не знать, что их у Гоголя не бывает), но мрачный слуга Чичикова сам выдает свое происхождение, когда в седьмой главе поэмы он выносит в коридор «панталоны и фрак брусничного цвета с искрой», принадлежащие его хозяину, и, «растопыривши» последний на деревянной вешалке, начинает его «бить хлыстом и щеткой, напустивши пыли на весь коридор». То, что Гоголь употребил здесь глагол «бить» и замешал в дело чистки одежды хлыст, позволяет увидеть скрытый смысл всей этой сцены, где одежда не просто замещает своего владельца, но в своем «растопыренном» состоянии буквально воспроизводит технику того «перчаточного» кукольного театра, который представлял собой театр Петрушки. Петрушка же выступает в своем исконном амплуа – героя «комедии палок», отвечая в духе этой комедии на совет своего барина сходить в баню (в балаганно-ярмарочной традиции баня – устойчивый синоним порки). Сродни Петрушке и образы чертей в поэме. Их происхождение – от комической фигуры черта в представлениях украинского кукольного театра, так называемого вертепа. Такой вертеп упомянут у Гоголя в «Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». «Черт вертепных пьес неизменно комического типа, - пишет исследователь украинского народного театра В.А. Розов. – Он изображается здесь с выпученными глазами, черным, с хвостом, рогами и черными крыльями». К этому описанию близок приснившийся Коробочке «гадкий» черт с рогами «длиннее бычачьих». Точно так же черти, которые, по словам Плюшкина, будут «припекать» его дворовую Мавру «железными рогатками», очень напоминают своих вертепных собратьев, забирающих царя Ирода, чтобы подвергнуть его той же процедуре. Наряду с типическими фигурами и речевой манерой балагана и кукольного театра в поэме также широко используется мотив ряженья. Но особо привлекает язык поэмы, который по истине является народным. По словам Гоголя, этот язык «незримо носится по всей русской земле, несмотря на чужеземствованье наше в земле своей», он «еще не прикасается к делу жизни нашей, но, однако ж, все слышат, что он истинно русский язык…». Мы видим, что Н.В. Гоголь умело вводит в поэму различные художественные образы, которые подчеркивают своеобразие русского народа, указывая на их национальные традиции. Заключение Итак, рассмотрев данную тему, я, как мне кажется, достигла своей цели и пришла к следующему: Во-первых, поэма Гоголя «Мертвые души» является достойным произведением. Гоголевский замысел показать «всю Русь» осуществился. Мы не только увидели перед собой «всю Русь», но и услышали; Во-вторых, писатель опирается на фольклорные традиции такие, как народные песни, пословичные мотивы, упоминание птиц, которые играют положительную роль в поэме и помогают нам лучше узнать быт и нравы русского народа; В-третьих, Гоголь умело изображает своеобразие художественных образов и органически сочетает их (например, образ масленицы, Петрушки чертей); Великий писатель владеет словом, его поэма пропитана силой богатого русского языка. Подтверждение этому широкое использование ряженья с типичными фигурами и речевой манерой балагана и кукольного театра; Мы знаем, что тема народа - вечная тема, которая требует постоянного изучения. Произведение Н.В. Гоголя «Мёртвые души» это подтверждает, так как писатель отразил в поэме настроения и чаяния русского народа. Я думаю, А.И. Герцен прав: ««Мертвые души» потрясли всю Россию. «Мертвые души» - удивительная книга». С этим не возможно ни согласиться. Список литературы
|
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 | Урок по поэме Н. В. Гоголя «Мертвые души» Тема урока: «Итоговый урок по поэме Н. В. Гоголя «Мертвые души». Сравнительный анализ экранизации поэмы с авторским текстом» |  | Отзыв на реферат «Россия в произведениях Н. В. Гоголя» «Россия в произведениях Н. В. Гоголя» (по поэме Н. В. Гоголя «Мёртвые души»), написанный Ларионовой Дарьей Олеговной, ученицей 10... |
| Литература XIX века «Мильон терзаний» «Народ освобожден, но счастлив ли народ» (по поэме Н. А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо») | | Общественный смотр знаний А. С. Пушкина «Капитанская дочка», поэме М. Ю. Лермонтова «Мцыри» и комедии Н. В. Гоголя «Ревизор» |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Чуткий, внимательный к слову, искренне любящий русский народ, а, значит, и свой народ | | «Московская городская педагогическая гимназия-лаборатория» Сатирические средства изображения помещиков и чиновников в поэме Н. В. Гоголя «Мертвые души» |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Обобщить, повторить и систематизировать полученные знания по поэме Н. В. Гоголя “Мертвые | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Показать мастерство Н. В. Гоголя в описании характеров помещиков в поэме «Мёртвые души» |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... По повести а. С. Пушкина «капитанская дочка», поэме м. Ю. Лермонтова «мцыри» и комедии н. В. Гоголя «ревизор» | | Отчет о проведении антикоррупционных мероприятий за январь март 2013... Проблема бюрократии, чиновничьего произвола и беззакония в поэме «Мертвые души» Н. В. Гоголя |
| Методические материалы к 235-летию со дня рождения Н. М. Карамзина челябинск 2001 Клио (в греческой мифологии одна из девяти муз, покровительница истории). Это дало повод Западной Европе, знавшей тогда нас особенно... | | План урока литературы в 9 классе Тема: «Деталь как средство создания... Муниципальное общеобразовательное учреждение средняя общеобразовательная школа №1 города Московский Ленинского района Московской... |
| Конспект урока по литературе «Этапы биографии и творчества Н. В. Гоголя» (10 класс) Изучение творчества Н. В. Гоголя в школе начинается с 5 класса, в 10-м классе мы будем изучать литературное наследие Н. В. Гоголя... | | Явно вызывающее название книги, конечно, может задеть вас. Но нового... Но в чем именно эта избранность? Кто избрал народ Израиля? Если народ выбран Творцом, то в чем виноват народ? Почему Творец избрал... |
| Биография Гоголя (на этой странице Вы можете узнать различные интересные... Вы можете узнать различные интересные моменты из жизни Гоголя.) Данный проект был создан на базе журнала “Искры” (художественно-литературный... | | «Имена существительные собственные и нарицательные» Писатель Алексей Николаевич Толстой говорил: Русский народ создал русский язык- яркий, как радуга после весеннего ливня, меткий,... |
