Первая как складывалась жизнь о. В. Рисса
Скачать 1.63 Mb.
|
Литературный секретарь «Смены» Журналисты «Смены» не могли не обратить внимания на О.В., на его знания типографского дела, литературного языка, на его умение видеть и изгонять из текстов всякого рода ошибки. Так что совсем не удивительно, что уже в 1930 году его приглашают на работу в редакцию этой молодежной газеты в качестве литературного секретаря. В «Смене» он проработал сравнительно недолго — до 10 января 1933 года. В выписке из приказа об освобождении от работы причина не названа. Поскольку в январе того же года он становится техническим и литературным секретарем другой газеты — «Лесной правды», то надо думать, что уход из «Смены» связан с чем-то для О.В. более привлекательным в «Лесной правде». О самой работе в «Смене» в этот период ни в письмах, ни в воспоминаниях О.В. нет никаких сведений. Поскольку позднее, в 1940 году, О.В. снова принимают на работу в «Смену» на ту же должность, то, видимо, он успешно справлялся со своими обязанностями, что немудрено, зная его преданность делу, широту и глубину знаний, интерес к жизни, умение сотрудничать с типографией и ее работниками. В одном из писем О.В. позднее вспоминал: ...Мих[аил] Михайлович] [Громов] как раз тот летчик, с которым я впервые поднимался в воздух, когда самолет еще был в диковинку (26.04.77). Вероятнее всего, это было в первый период работы в «Смене» и, значит, он не чуждался репортерской работы и в это время. Женитьба. Творческая работа вне «Смены» Наиболее крупное событие личной жизни О.В. во время первой работы в «Смене» — женитьба в 1932 году на Елене Абрагамовне Фаст (Ляле, как он ее называл в своей заветной тетради). В тетради «Мысли для себя» есть запись: 34 Объяснение в любви у каждого свое. Да разве повторится та минута, когда на углу Невского и улицы Герцена в светлую июльскую ночь (18 июля 1932 г.) я сказал: «Разве ты не знаешь, Ляленька, что я тебя люблю?». В сопоставлении с этой записью расшифровывается другая, таинственная запись в той же тетради: Три лучших дня в жизни: 24 марта | 18 июля } (все 52 года назад) 30 августа | Только я один знаю — почему. Поскольку 18 июля 1932 года — это день объяснения в любви, то, значит, таинственная запись сделана в 1984 году, и понятно, почему О. В. назвал этот день лучшим. Два других дня, скорее всего, относятся к знакомству с Еленой Абрагамовной и с вступлением с нею в брак. Во всяком случае, именно в одном из писем 1982 года он упоминает о 50-летии свадьбы. Мне мало известно о жизни Елены Абрагамовны до того, как она вышла замуж за О.В., да и после этого. Знаю только, что работала она машинисткой, одно время в редакции «Ленинградской правды». Из переписки О.В. с Л.Пантелеевым знаю, что отец ее был главным инженером Гознака. Об этом же О.В. писал и мне: ...отец Е[лены] А[брагамовны] был гл. инженером Гознака и много сделал для спасения фабрики в 1918−1919 гг., а также в налаживании печатания первых советских ассигнаций ― когда мы ездили в Москву, то останавливались в гостинице Гознака. Из блокадных воспоминаний О.В. явствует, что ее мать в 1941–1942 годах была жива. Во время войны Елена Абрагамовна служила машинисткой в армии, в каком-то штабе. Внешне это миниатюрная миловидная женщина. Миниатюрность подчеркивалась высоким ростом О.В. По движениям и жестам Елены Абрагамовны нетрудно углядеть нервность натуры. Заметна особая любовь к чистоте и порядку в комнате. Как и О.В., она большая любительница театра, особенно акимовского театра Комедии. Семейные отношения супругов не были гладкими, но к ним я вернусь в части, посвященной квартирному быту семьи, так как в большой мере трения и неудовольствия друг другом связаны с обстоятельствами жизни в коммунальных квартирах. В первый период работы в «Смене» О.В. вступает во Всероскомдрам (Всероссийское общество драматургов и композиторов) по секции либреттистов (членский билет № 1173 от 17.09 32). Билет два раза продлевался, во второй раз ― до 01.09.33. Далее, видимо, О.В. отказался от этой затеи. О разносторонности увлечений и интересов О.В. можно судить по одному его письму ко мне: В прошлое воскресенье мы ходили на выпускной спектакль в Театральный институт — отделение музкомедии, которым руководит бывший помощник Н.П.Акимова Гриншпун. Молодежь неплохая, поет недурно, хотя и не училась в консерватории, но для оперетты ей не хватает блеска и легкости ― ведь учиться-то не у кого, так как уже нет таких мастеров, как А.Н.Феона, Н.В.Смолич, Г.Ярон и другие. Ей-богу, я мог бы сам многому эту молодежь научить, так как знаю оперетту как свои пять пальцев и написал о ней с полсотни статей, которые до сих пор цитируются в солидных трудах (в мои молодые дни комсомол даже шефствовал над опереттой, и мы устраивали диспуты, на которых дело доходило до драки. Помню, как я в общежитии ТРАМА ― они жили коммуной ― схватился с Мишей Соколовским и до хрипоты всю ночь спорил с ним, обвиняя его в том, что он не любит оперетту, а он отбивался «Дружной горкой» И.Держинского и, другими работами ТРАМА). В общем, этот выпускной спектакль вновь подтвердил старую истину, что дело не столько в учениках, сколько в учителях (20.04.72). И еще одно свидетельство о разносторонности творческих проявлений: Когда-нибудь расскажу Вам, как в 1934 году мы с приятелем написали эстрадный номер для одного заслуженного артиста республики, причем к каждому эпизоду из тогдашней жизни, который он обыгрывал, приводили ту или иную цитату из басен Крылова, Получилось нечто до такой степени острое и опасное, что сам артист (а он, как заслуженный, по тогдашнему обычаю, освобождался от контроля за своим репертуаром ― вот же были либеральные времена!) смекнул, что с таким номером он может попасть в каталажку. А ведь во всем тексте не было ни одного обличительного слова ― одни цитаты! На просмотре хохот был неимоверный, но номер... не пошел. Вернее, пошел в переделанном виде, без цитат из Крылова (помнится, деньги за него Всероскомдрам переводил мне чуть ли не до начала войны) (А.Н.Луку. 26.07.77). В «Лесной правде» О том, что О.В. работал до Великой Отечественной войны в редакции газеты «Лесная правда», я узнал задолго до того, как познакомился с документами и воспоминаниями О.В, Просматривая по долгу службы т. 5 биобиблиографического справочника «Русские писатели-прозаики» (М., 1968), так как должен был подписать в набор и печать список опечаток, я случайно наткнулся на описание статьи О.В. о встрече К.Федина со студентами Лесотехнической академии в 1935 году. И сразу же написал О.В. о своем открытии. Он прокомментировал мое сообщение так: Это действительно светлое пятно в моей жизни. Подумать только, без копейки затрат, без всяких «заявок» мне удалось вытащить для встречи с читателями (в то время это было большой редкостью) одного из наших лучших писателей. Но убей бог, не помню, где же я об этом писал!? До прошлого года у меня хранилась фотография, на которой... не только Федин, но и ряд ныне признанных выдающимися ученых бывшего Лесного института. Так как снимок явно уникальный и в известной мере исторический, я его переслал в ЦГАЛИ (20.07.68). Когда том «Русских советских писателей-прозаиков» с описанием заметки Рисса вышел, я ему послал чистый лист с этим описанием, на что последовали благодарности: Если бы Вы знали, как порадовали меня листами из библиографии! Я действительно писал о встрече с Фединым в газету «Лесная промышленность», но совершенно об этом забыл. А вот что «Литературная газета» на следующий день это перепечатала ― и совсем не знал. Главное же не в этом. Во-первых, судя по откликам в печати, это действительно первый «выезд» Федина к читателям ― научным работникам и студентам. Во-вторых, письмо Федина до сих пор нигде не опубликовано, кроме как в «Лесной правде» ― и в выдержках в упомянутой моей корреспонденции. А письмо очень интересное и характерное для взглядов Федина. До 1943 года я хранил его у себя, а потом подарил одному фронтовому товарищу ― страстному собирателю автографов. Теперь себя за это укоряю, ибо письму Федина место, конечно, в государственном архиве, а не в частном альбоме. Но всего замечательнее, что вот так, не замечая и не придавая этому значения, оставляешь по себе какой-то добрый след и полезное дело. Тогда наш литературный кружок ЛТА [Лесотехнической академии] считался лучшим в Ленинграде, хотя из него вышел всего один «настоящий» писатель ― автор «Девчат» Борис Бедный. Руководителем литературного кружка, о котором упоминает О.В., был он сам. Он же его и организовал в 1933 году сразу после прихода в редакцию «Лесной 36 правды». Об успешности работы О.В. на этом поприще можно судить по письму членов руководимого им литературного кружка в редакцию «Лесной правды»: Скоро исполнится три года, как в ЛтА начал работать литературный кружок. Мы выражаем свою искреннюю глубокую благодарность инициатору и организатору кружка, Олегу Вадимовичу [в письме везде ошибочно изменено отчество : Владимирович вместо Вадимович] Риссу, который с энтузиазмом и любовью, не щадя своих сил и времени, руководил кружком в течение трех лет. При полнейшем равнодушии профкома ЛтА к литературному кружку за все это время литкружок смог работать только исключительно благодаря энергии, бескорыстному и упорному труду Олега Вадимовича. Олег Вадимович направлял наше чтение, освещал важнейшие вопросы теории, помогал нашим творческим попыткам. В любую минуту, как бы ни был он занят,― Олег Вадимович находил нам время на консультации. Исключительно благодаря Олегу Вадимовичу некоторые члены литкружка занимаются сейчас в вечернем литературном университете им. М.Горького. Олегу Вадимовичу мы бесконечно обязаны за его постоянное стремление развить и поддержать в нас любовь к литературе. Благодарим Олега Вадимовича за чуткое внимание, самоотверженную работу, за то, что он первый пришел к нам с живым словом о литературе. Мы, нижеподписавшиеся члены литкружка, просим редакцию «Лесной правды» напечатать наше письмо в «Лесной правде». 21/IV-36 г. Подписи: Н.Потаюк, В.Строков, Мосашева, Шакулов Г.Л., Лавров И.А., Татов, Лукашев, Бедный, С.Валков, Д.Триут, В.Калиновский, А.Воробьев. Как ни шаблонны некоторые строки письма кружковцев, сквозь них пробивается искреннее чувство благодарности к руководителю. По нему можно судить, что О.В. руководил кружком серьезно, вдумчиво, что в его руководстве не было ничего общего с формальным выполнением общественной обязанности, что он старался вложить в своих подопечных все, что он знал и что мог порекомендовать прочитать. В этом сказалась одна из главных черт О.В.— делать дело, за которое он взялся, с полной отдачей сил, увлеченно, вдохновенно, с энтузиазмом, тем более что зачинщиком его был он сам. Борис Бедный, видимо, не случайно подарил ему свою книгу «Неразменное счастье» (М., 1962) с надписью: Олегу Вадимовичу Риссу ― доблестному руководителю нашего славного литкружка при «Лесной правде». Желаю Вам железобетонного здоровья и крупнокалиберных успехов в жизни. Б.Бедный. VII.62. Надпись, конечно, какая-то барабанная, но сам факт, что писатель помнит уроки первого литературного учителя, говорит о том, что они крепко сидели в памяти. Впоследствии ответственный редактор «Лесной правды» П.А.Акимов, выдавая в 1938 году О.В. справку о его работе в редакции, приписал: Кроме того, тов. РИСС О.В. руководил литературным кружком при редакции нашей газеты. Чтобы судить о собственно авторской журналистской работе О.В. в «Лесной правде», надо было бы познакомиться с номерами этой газеты за те годы, в которые он в ней работал. Но это для меня очень затруднительно, и не об этом, собственно, в биографической части идет речь. Могу высказать уверенность, что работал он в газете изобретательно, стараясь искать новые формы. Во всяком случае, не ограничивался чисто технической стороной дела, хотя она и отнимала у него значительную часть рабочего времени. Не случайно в его бумагах сохранилась выписка о премировании его ста пятьюдесятью рублями за ударную работу в первый год Всесоюзного межвузовского соревнования. Не случайно и то, что в мае 1939 года нарком лесной промышленности награждает О.В. в связи с 10-летием «Лесной правды» значком «Почетному работнику лесной промышленности», причем в приказе он назван литературным и художественным редактором газеты, хотя сам он пишет, что официально именовался техническим редактором. Это свидетельство того, что О.В. был в редакции и тем, и другим, и третьим, тем более что ответственный редактор газеты П.Акимов не был журналистом, а доцентом Лесотехнической академии. К сожалению, О.В. не удалось осуществить свой замысел — написать воспоминания «Мои газетные приключения». В воспоминаниях же «Мои друзья типографщики» О.В. описал лишь ту часть своей работы в «Лесной правде», которая была связана с набором и печатью газеты, сначала в типографии «Печатный двор», затем в типографии «Советский печатник». И хотя он в этих мемуарах, прежде всего, хотел рассказать о полиграфистах, с которыми его столкнула журналистская судьба, и почти ничего не писал в них о своей собственной работе, все же кое-что невольно вынужден был сказать и о ней. Во всяком случае, по некоторым фрагментам из этих воспоминаний можно видеть, каким О.В. был трудягой: На первый взгляд покажется странным, что этому подлинному гиганту полиграфии [типографии «Печатный двор»] приходилось по разнарядке планирующих органов заниматься и мелким делом. Где-то на отшибе великолепного наборного цеха был отгорожен небольшой участок для верстки многотиражных газет. Прямо скажем, они не пользовались фавором ни у начальника цеха, ни в производственном отделе. Их терпели как принудительный ассортимент: на Петроградской стороне не было другой типографии, где бы дали приют пяти-шести газетам близлежащих предприятий, начиная с самого «Печатного двора» и кончая заводом «Вперед», о котором долго ходила мрачная шутка: «Среди отстающих --- завод „Вперед“». В качестве нежелательного нахлебника сюда определили и студенческую многотиражку, где я состоял в должности секретаря, но официально именовался техническим редактором. По существовавшему до войны порядку, вслед за подписью ответственного редактора в конце номера ставилась и фамилия технического редактора. На его же долю часто выпадали и обязанности как курьера, так и экспедитора. При тогдашней стесненности в газетных штатах он отвозил в типографию материал для набора и получал из экспедиции две надежно упакованные пачки свежего номера. Короче говоря, находясь в постоянном движении между Лесным и Петроградской стороной, я получил редкую возможность исходить типографию из конца в конец от кладовой клише, где среди бесконечных полок с потемневшими цинковыми пластинами священнодействовал старичок с божественной фамилией Херувимов, до огромного печатного цеха с грохочущими и сверкающими машинами. Далее О.В. рассказывает о верстальщике многотиражек в «Печатном дворе» Князеве, сменившем его другом верстальщике Мельдере и о тискальщике дяде Володе. Портреты этих рабочих вполне могли бы попасть в книгу «У слова стоя на часах» в качестве «рассказов из типографии», если бы хоть как-то затрагивали тему точности печатного слова. Но они интересны другим и потому будут приведены среди неопубликованных работ О.В. части третьей «Как О.В.Рисс писал и публиковал свои книги, очерки, статьи», в главе «Статьи, эссе, очерки». Но «Лесная правда» недолго набиралась и печаталась на «Печатном дворе»: ... Когда в производственный отдел [«Печатного двора»] пришел энергичный и настойчивый Леонид Семенович Грушко... редакторов «приблудных газет»... вежливо попросили перейти в другие типографии. Со мной Л.С.Грушко поступил по-джентльменски, как с бывшим однокашником (мы одновременно учились в Государственном техникуме печати ― он на книжном отделении, а я на газетном). Он сказал, что в типографии «Советский печатник» работает техноруком бывший коммерческий директор «Печатного двора» И.Х.Клеткин, человек обходительный и сговорчивый, и дружески мне посоветовал: --- Иди к Илье Харитоновичу... Я позвоню ему, чтобы твоей «Лесной правде» создали лучшие условия, чем у нас.,. Далее О.В. рассказывает о верстальщиках типографии «Красный печатник» Карповском и сменившем его Ленчицком, которые пополнят третью часть этого описания как любопытные неопубликованные работы О.В. Здесь же уместно привести только один фрагмент воспоминаний, касающийся собственно работы О.В.: У меня сложились с Карповским самые любезные отношения благодаря тому, что я старался по возможности способствовать его работе. Дома было достаточно времени, чтобы вечером посидеть над расклейкой, разметить шрифты и проверить, чтобы не пришлось перебирать, высчитать все до последней строки и сделать вычерки, если нужно что-то сократить. С благодарностью вспоминаю школу, которую прошел в дружном и требовательном коллективе ночной смены «Красной газеты». Перейдя к рассказу о другом верстальщике, Семене Михайловиче Ленчицком, пришедшем в «Красный печатник», когда оттуда ушел Карповский, О.В. раскрывает, как он сотрудничал с Семеном Михайловичем: По типографским нормам на верстку каждой многотиражки (а «Советский печатник» выпускал одиннадцать или двенадцать) отводилось четыре часа. Срок довольно жесткий, принимая во внимание, что в отведенное время полагалось и сверстать и выправить четыре полосы, а также подготовить чистые оттиски для политредактора (цензора Горлита), приходившего в типографию к пяти часам. Мы с Ленчицким наловчились управляться за два с половиной часа. Спору нет, руки у него были умелые, знающие, усердные. Но экономить время помогали и простейшие рационализаторские приемы, которые, несомненно, одобрил бы сам Алексей Капитонович Гастев, случись ему появиться в «Советском печатнике». Известно, например, сколько лишних передвижений у верстальщика, если он работает в одиночку ― без подсобника (на больших ежедневных газетах у верстальщика всегда есть помощники). То и дело он вынужден отрываться от талера, чтобы подойти к кассе с заголовочными шрифтами и набрать рубрику. Сколько в газете заголовков и шапок, столько раз он снует туда и сюда. У нас с Семеном Михайловичем было заведено по-другому, К расклейке каждой полосы прилагался листок, на котором я заранее выписывал все заголовки в той последовательности, в какой они идут в номер. Это позволяло верстальщику набирать их, что называется, за один присест. Они в любой момент буквально были у него под рукой. Простое усовершенствование, но почему-то коллеги-выпускающие не торопились его перенимать, Правда, некоторые присматривались, как гладко у нас все получается, и одобрительно приговаривали: --- Культурненько делаете газету, культурненько!. Из документов личного архива О.В. видно, что он не ограничивался работой только в редакции «Лесной правды». В бумагах есть командировочное удостоверение редакции этой газеты от 10 ноября 1935 года, выданной Риссу как специальному корреспонденту автопробега Ленинград — Москва. Из справки, выданной О.В. 11 мая 1938 года заведующей отделом кадров Профиздата Улицкой, становится известным, что с 1934 года до августа 1937 года он работал во всесоюзном журнале ЦК ВЛКСМ и ВЦСПС «Советское студенчество» «в качестве студкора», а с августа 1937 года по март 1938 года был специальным корреспондентом редакции этого журнала по Ленинграду. |
Похожие:
 | Жизнь обыкновенного необыкновенного человека Олега Вадимовича Рисса,... Раньше говорили: «Талант — это труд». Скоро будут говорить: «Труд — это талант». Все меньше людей умеет талантливо трудиться |  | История Принято считать, что наука как форма познания складывалась в Древней Греции в VII-VI вв до н э., как результат длительного развития... |
| Книга первая Обыкновенная и непримечательная. И жизнь у неё самая обычная. Но всё круто меняется, когда приходит он. Этот человек входит в её... | | «Какой была самая первая мягкая игрушка?» Мы занимаемся в Доме детского творчества в объединении «Мягкая игрушка», поэтому нам важно знать, как выглядела первая мягкая игрушка,... |
| Когда на уроке литературы я читаю это стихотворение, то сразу же... Ах, как мы были счастливы тогда, вступая во взрослую жизнь. Как будто от чего-то тяжелого освободились, жизнь стала проще и легче,... | | Вузы смогут стать исследовательскими? И как их появление повлияет... В ближайшее время в России откроют вузы нового поколения исследовательские университеты. Как этот проект изменит жизнь абитуриентов,... |
| «Поиск и обработка экономической информации» Сегодня, мы не можем представить свою жизнь без компьютера. Но ведь так было не всегда. В своем реферате я хочу рассказать о компьютерной... | | К читателю Эта работа была задумана несколько лет тому назад и складывалась по частям долго и трудно |
| Учебно-методический комплекс по дисциплине «История отечественного... Россия не бедна демократическими традициями, что её государственность изначально складывалась как демократическая, что эта сторона... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Я долго думал, как начать эту книжку. Для меня всегда самое трудное — начало работы. С трудом дается первая страница статьи, первая... |
| Первая управленческая революция. Вторая управленческая революция Политическая жизнь и властные отношения. Роль и место политики в жизни современных обществ. Социальные функции политики | | Джордж Сорос Первая волна мирового финансового кризиса Европейский Суд по правам человека (Первая секция), заседая Палатой, в состав которой вошли |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Сегодня по дороге в школу я слышала, как молодые листочки спорят, чья почка лопнет первая, как солнечный луч играл с тучкой в догонялки,... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Данные об учителе: Маскарин Валентин Никонорович, имеющаяся первая и запрашиваемая первая категория |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Эта работа была задумана несколько лет тому назад и складывалась по частям долго и трудно | | Как создать православную семью Как возникла первая семья Одной из важнейших задач школы является воспитание культурного, всесторонне развитого человека, воспринимающего мир как единое целое.... |
