Глава первая «Социальное и правовое значение интеллектуальной собственности» состоит из трех параграфов.
В первом параграфе «Интеллектуальная собственность как правовое благо» анализируется сущность понятия «правовое благо». Правовое благо представляет собой признанные и охраняемые законом интересы субъектов правовых отношений, обеспечиваемые на началах правовых гарантий их соблюдения всеми участниками (личностью, обществом и государством).
Собственность – правовое благо, наделенное материальным и духовным началом. Категория «собственность», рассматриваемая через призму интересов личности (субъекта и носителя права собственности), в которой признается существование и материального и духовного начала, включает в себя более узкие понятия – «вещная собственность» и «интеллектуальная собственность». Названные категории соотносятся как целое и части соответственно.
Интеллектуальная собственность – это правовое благо, определяющее правовой статус авторов и правообладателей права собственности на продукты интеллектуальной деятельности. В законодательстве должны присутствовать адекватные механизмы ее охраны и защиты от посягательств, направленные на регулирование отношений авторов и правообладателей с другими субъектами этих отношений. Интеллектуальная собственность служит границей, определяющей и обосабливающей права авторов и правообладателей.
Во втором параграфе «Интеллектуальная собственность как объект уголовно-правовой охраны в российском уголовном праве: исторический аспект» рассматривается зарождение уголовно-правовой охраны интеллектуальной собственности в 30-х годах XIX века.
И в дореволюционный, и в советский период посягательства на личные неимущественные интеллектуальные права приравнивались к посягательствам на имущество (за исключением УК РСФСР 1960 г.), хотя охранялись при помощи формальных составов. УК РСФСР 1960 года рассматривал в качестве родового объекта авторских и изобретательских прав политические и трудовые права граждан. Это было обусловлено тем, что в СССР к личной собственности граждан относились преимущественно трудовые доходы. Интеллектуальная собственность никогда не рассматривалась как объект уголовно-правовой охраны, представляющий собой многоэлементную систему и обособленный от иных объектов уголовно-правовой охраны.
Несмотря на то, что в УК РСФСР 1926 г. и УК РСФСР 1960 г. содержались положения, которые были призваны охранять личные неимущественные права авторов, в советский период отсутствовала уголовно-правовая охрана интеллектуальной собственности как правового блага, так как были узаконены посягательства на авторские права со стороны государства.
В законодательстве царской России и РСФСР сфера действия уголовного и гражданского законодательства была четко разграничена. Но постепенно перечень личных неимущественных прав, защищаемых гражданским законодательством, расширился. Это обусловило появление проблемы отграничения соответствующих правонарушений от плагиата, предусмотренного уголовным законом. В результате, возникла необходимость установления критериев, служащих для такого отграничения.
В уголовных законах, предшествующих УК РФ 1996 года, за совершение плагиата устанавливалось наиболее строгие санкции по сравнению с другими посягательствами на интеллектуальные права. Но на всем протяжении истории уголовно-правовой охраны авторских прав наблюдалась тенденция к смягчению наказания. Представляется, что следующим шагом должна стать декриминализация плагиата.
В третьем параграфе «Охрана интеллектуальной собственности по уголовному законодательству зарубежных стран» анализируются зарубежные уголовно-правовые нормы, предусматривающие охрану интеллектуальных прав.
Объем уголовно-правовой охраны интеллектуальной собственности в разных странах существенно различается. Наиболее типичный подход – уголовно-правовая охрана предусмотрена только для имущественных прав (ответственность предусмотрена за контрафакцию и т.п.), нарушение неимущественных прав преследуется в порядке гражданского судопроизводства. Это позволяет рассматривать посягательства на интеллектуальную собственность в качестве имущественных преступлений.
В уголовных законах некоторых стран посягательства на интеллектуальную собственность приравниваются к посягательствам на вещную собственность или к преступлениям в сфере экономики: Албания, Венгрия, Грузия, Испания, Казахстан, Китай, Сан-Марино. При этом в уголовных кодексах Испании, Грузии и Сан-Марино охраняются не только имущественные права, но и право авторства: предусмотрена уголовно-правовая ответственность за плагиат, не связанная с фактом причинения имущественного ущерба (составы преступлений формальные в нашем понимании). Подобный подход имеет право на существование при условии широкого понимания собственности в качестве суммы созданных лицом (или иным образом приобретенных) материальных и нематериальных благ. В техническом плане такой подход представляется оптимальным, поскольку позволяет обобщить нормы о преступлениях против интеллектуальной собственности в главе о преступлениях против собственности.
В законодательстве некоторых стран не предусмотрена уголовная ответственность за плагиат: Австралия, Великобритания, Италия, Китай, Кыргызстан, Польша, Украина, Франция. Среди этих стран есть те, которые относятся к англо-американской правовой семье (Австралия, Великобритания). Но в некоторых странах Европы (в Германии, Италии и во Франции), в которых провозглашена ориентированность на первостепенную охрану неимущественной составляющей интеллектуальной собственности, также не предусмотрена уголовная ответственность за присвоение авторства.
В законодательстве ряда зарубежных стран уголовная ответственность за плагиат связана со стоимостным критерием, т.е. в первую очередь осуществляется охрана имущественных прав автора. К ним относится Азербайджан, Армения, Венгрия, Казахстан, Молдова, Туркменистан.
В законодательстве Албании, Беларуси, Болгарии, Голландии, Грузии, Испании, Канады, Латвии, Литвы, Норвегии, Сан-Марино, США, Таджикистана, Узбекистана, Швеции, Эстонии уголовная ответственность за плагиат предусматривается нормами с формальным составом.
В законодательстве некоторых стран устанавливается уголовная ответственность за принуждение к соавторству и принуждение к отказу от авторства. Это – ряд стран СНГ (Азербайджан, Армения, Беларусь, Венгрия, Казахстан, Молдова, Таджикистан, Узбекистан); а также Канада, Латвия, Литва.
В Болгарии, Литве, Эстонии законодатель рассматривает интеллектуальную собственность как особый, отличный от других, объект уголовно-правовой охраны. Однако перечень объектов интеллектуальной собственности, подлежащих охране в таком статусе, не полный, поэтому нельзя говорить о том, что в перечисленных странах интеллектуальная собственность выступает обособленным объектом уголовно-правовой охраны.
В большинстве государств законодатель рассматривает посягательства на различные объекты интеллектуальной собственности, размещенные в разных главах и разделах уголовных кодексов, как преступления с отличными объектами. Товарный знак или коммерческая тайна часто рассматриваются как носители иных интересов, охрана которых представляется законодателю более значимой по сравнению с охраной интеллектуальных прав. В рассмотренных уголовных кодексах существует избирательная охрана объектов и предметов интеллектуальной собственности (за исключением УК Испании, в котором существует уголовно-правовая охрана интеллектуальной собственности как правового блага и как обособленного объекта уголовно-правовой охраны).
Вторая глава «Интеллектуальная собственность как объект уголовно-правовой охраны» состоит из пяти параграфов.
В первом параграфе «Место интеллектуальной собственности в системе объектов уголовно-правовой охраны по УК РФ» рассматривается вопрос о соответствии содержания положений ст. ст. 146, 147 УК РФ духу главы и раздела, в которых они расположены, где родовым объектом должна быть личность, а видовым – конституционные права и свободы человека и гражданина. Интеллектуальная и вещная собственность являются выражением одной сущности – собственности как правового блага (которая наделена не только материальной, но и духовной составляющей), поэтому они могут охраняться в рамках главы 21 «Преступления против собственности» раздела VIII «Преступления в сфере экономики» УК РФ. Необходимость отграничения составов, предусматривающих посягательства на интеллектуальные права, от положений, охраняющих вещную собственность, отсутствует.
Во втором параграфе «Уголовно-правовая охрана авторских, смежных, изобретательских и патентных прав» диссертант приходит к выводу, что в УК РФ отсутствуют нормы, охраняющие интеллектуальную собственность, но существуют положения, которые предусматривают охрану предметов интеллектуальной собственности (ст. ст. 146 и 147).
Присвоение авторства должно быть декриминализировано как правонарушение, не обладающее общественной опасностью и не нуждающееся в установлении уголовных санкций за его совершение, в том числе, ввиду урегулированности нормами ГК. Но уголовный закон может и должен гарантировать ответственность за совершение посягательств на свободу воли автора, за которые в силу их явно криминального характера не может возлагаться гражданско-правовая ответственность. Авторы и правообладатели остаются беззащитными в случае совершения принуждения к соавторству (кроме изобретателей) и принуждения к отказу от авторства. Интеллектуальная собственность как правовое благо должна защищаться и охраняться в полном объеме. Охрана свободы воли автора может быть реализована посредством криминализации принуждения к соавторству (которое в настоящее время содержится в ч. 1 ст. 147 УК РФ, но охватывает не все категории авторов) и отказу от авторства. Составы, предусматривающие ответственность за принуждение к соавторству и к отказу от авторства, для реализации заложенного в них смысла, должны быть формальными. В противном случае не будет охраняться свобода воли автора, которая является неотъемлемой характеристикой носителя права интеллектуальной собственности.
Предлагается перенести в главу 21, включенные в УК составы, охраняющие конкретные результаты интеллектуальной деятельности: положения ст. ст. 146, 147 УК РФ в новой редакции. Наряду с этим представляется целесообразным внести следующие изменения в главу 21 Уголовного кодекса РФ: 1) считать утратившими силу ст. ст. 146, 147. Предлагается разместить в главе 21 УК статью 168.1 «Нарушение авторских, смежных, изобретательских и патентных прав, а также прав на иные предметы интеллектуальной собственности»
Предлагается разместить в одной статье уголовного закона положения, предусматривающие охрану прав на предметы авторских, смежных, изобретательских и патентных прав, а также прав на топологии интегральных микросхем и на селекционные достижения. Поскольку на эти предметы распространяются как право авторства, так и исключительные права, они могут охраняться с помощью одних и тех же уголовно-правовых механизмов. Охрану прав на средства индивидуализации юридических лиц, товаров, работ и услуг следует осуществлять в рамках отдельной статьи.
В положениях уголовного закона, предусматривающих уголовно-правовую охрану исключительных прав авторов и правообладателей, предлагается заменить признак «ущерб» на «ущерб в крупном размере», аналогичный по смыслу признаку «крупный размер», содержащемуся в ст. ст. 146, 147 УК РФ. Критерий «ущерб в крупном размере» будет являться показателем масштабности преступной деятельности, и служить критерием отграничения преступления от гражданского правонарушения. Чтобы рассчитать размер ущерба следует произвести умножение стоимости оригинального экземпляра результата интеллектуальной деятельности на количество проданных контрафактных экземпляров.
В случае размещения положений, предусматривающих уголовную ответственность за посягательства на предметы авторских, смежных, изобретательских и патентных прав, в главе 21 УК РФ целесообразно уравнять крупный размер ущерба, причиненного в результате незаконного использования предметов интеллектуальной собственности с крупным размером ущерба, вызванного хищением чужого имущества. Посягательства и первого, и второго типа носят исключительно имущественный характер. Предметы интеллектуальных прав, несмотря на то, что в них отражаются некоторые свойства объектов интеллектуальной собственности, даже после внесения в УК предложенных изменений будут, как и в настоящее время, охраняться наравне с другими товарами гражданского оборота. Таким образом, будет целесообразно установить, что сумма крупного размера ущерба для посягательств на предметы интеллектуальной собственности должна превышать двести пятьдесят тысяч рублей, как и для иных посягательств на имущество, предусмотренных главой 21 УК РФ (примечание 4 ст. 158 УК РФ). Величину особо крупного размера ущерба следует оставить без изменения: сумма, превышающая один миллион рублей, что согласуется с особо крупным размером ущерба, предусмотренным для кражи.
Для установления соответствия между общественной опасностью деяния и строгостью наказания предлагается отнести принуждение к соавторству, отказу от авторства к преступлениям средней тяжести. Отнесение преступлений в сфере интеллектуальной собственности к категории тяжких является чрезмерно репрессивной мерой. Из рассмотренных нами приговоров (по ст. 146) за 2010-2012 годы, 73% вынесены по ч. 3 ст. 146 УК РФ. Но реальное наказание в виде лишения свободы – это очень редкое явление. В 97% рассмотренных нами обвинительных приговоров за 2005-2012 г. г., вынесенных по ч. 3 ст. 146 УК РФ, лишь в 2% приговоров предусмотрено реальное (а не условное) наказание в виде лишения свободы. Представляется, что отказ правоприменителя от жестких санкций, предусмотренных перечисленными выше положениями УК РФ, обусловлен несоответствием между строгостью наказания и фактической общественной опасностью деяния.
Посягательства на интеллектуальную собственность, имеющие своим объектом лишь имущественные права, следует отнести к числу преступлений небольшой тяжести. В том случае, если перечисленные выше преступления небольшой тяжести совершены организованной группой, в особо крупном размере или лицом с использованием своего служебного положения, эти деяния предлагается рассматривать как преступления средней тяжести.
В третьем параграфе «Посягательства на интеллектуальную собственность, выраженную в средствах индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий» делается вывод о том, что признак «неоднократность» (ч. 1 ст. 180 УК РФ) не следует рассматривать как вид множественности преступлений. Преступление (незаконное использование средств индивидуализации, совершенное неоднократно) образуется из совокупности эпизодов. При этом каждый из них, если деяние не причинило крупный ущерб, может являться как гражданским, так и административным правонарушением. Повторение эпизодов незаконного использования средств индивидуализации приводит к систематическим посягательствам на объект преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 180 УК. Общественная опасность от совершения нескольких правонарушений накапливается, что приравнивает ее к общественной опасности от совершения преступления.
Для привлечения к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 180 УК РФ (если деяние не причинило крупный ущерб) необходимо установить факт совершения такого же правонарушения ранее. Одним из таких фактов является привлечение лица к гражданской ответственности, например, по ст. 1515 ГК РФ «Ответственность за незаконное использование товарного знака». Другим основанием криминализации выступает предшествующее привлечение лица к административной ответственности за аналогичное деяние (ст. 14.10 КоАП РФ).
Представляется, что для криминализации незаконного использования средств индивидуализации предпочтительно использовать не признак «крупный ущерб», а признак «крупный размер» (который выступит показателем, отражающим размах преступной деятельности). Крупный размер должен определяться, исходя из рыночной стоимости оригинальной продукции.
В УК РФ существует выборочная уголовно-правовая охрана средств индивидуализации товаров, услуг, предприятий. Это свидетельствует о том, что законодатель связывает наличие в УК соответствующих посягательств с необходимостью охраны не интеллектуальных прав, а иных интересов (исходя из структуры Особенной части УК). При этом уголовная ответственность возлагается за незаконное использование товарного знака или знака обслуживания без разрешения правообладателя, под которым понимается, помимо прочего, хранение на складе продукции с незаконно нанесенным товарным знаком. Данное деяние не может повлиять на деловую репутацию правообладателя, не может причинить ему какой-либо имущественный ущерб, нарушить упорядоченность экономической деятельности. Таким образом, уголовная ответственность предусмотрена за незаконное нанесение товарного знака. Фактически осуществляется охрана исключительных прав правообладателей, сходная с охраной прав, смежных с авторскими. Положения УК, устанавливающие уголовно-правовую охрану прав на средства индивидуализации товаров и услуг, предлагается разместить в главе (21), в которой следует предусмотреть охрану иных объектов интеллектуальной собственности. В связи с этим представляется целесообразным внести следующие изменения в Уголовный кодекс РФ: 1) считать утратившей силу часть 1 ст. 180 УК; 2) изложить часть 3 ст. 180 УК в следующей редакции: «деяния, предусмотренные частью второй настоящей статьи, совершенные группой лиц по предварительному сговору или организованной группой…».
Автор предлагает разместить в главе 21 УК статью 168.2 «Незаконное использование средств индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий». Деяния, предусмотренные этой статьей должны признаваться совершенными в крупном размере, если стоимость продукции с незаконно используемыми средствами индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий будет превышать один миллион пятьсот тысяч рублей. Это соответствует величине крупного размера ущерба, установленной в настоящее время для посягательств на средства индивидуализации товаров и услуг (ст. 180 УК).
В числе видов наказания за совершение преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 180 УК РФ, отсутствует наказание в виде лишения свободы. Эти деяния относятся к категории преступлений небольшой тяжести. Посягательства, предусмотренные ч. 3 ст. 180 относятся к категории тяжких. Согласно статистическим данным за 2004-2012 годы деяния, квалифицированные по ч. 3 ст. 180 УК РФ составляют 38% от числа преступлений, квалифицированных по ст. 180 УК РФ. Уголовное наказание в виде лишения свободы за совершение преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 180, назначалось лишь в 5% случаев. Представляется, что редкое применение наказания в виде лишения свободы обусловлено тем, что общественная опасность посягательств, предусмотренных этой нормой, не соответствует санкциям, установленным в уголовном законе.
По нашему мнению, все преступные посягательства на средства индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий должны быть отнесены к категории преступлений небольшой тяжести. Но в санкциях ст. 168.2 должно содержаться наказание в виде лишения свободы, которое следует назначать при наличии обстоятельств, отягчающих наказание, например, за незаконное использование товарного знака группой лиц по предварительному сговору.
В четвертом параграфе «Уголовно-правовая охрана прав на предметы интеллектуальной собственности, в отношении которых введен режим коммерческой тайны» делается вывод о том, что понятие «ноу-хау» является более узким понятием по сравнению с коммерческой тайной, но полностью им не охватывается. Основная масса сведений, относящихся к коммерческой тайне (кроме ноу-хау), не представлена предметами интеллектуальной собственности – носителями интеллектуальных прав.
Коммерческая тайна рассматривается в ст. 183 УК, в первую очередь, как инструмент экономической деятельности, что обусловило структурное расположение рассматриваемой статьи и объединение нескольких видов тайны в ее содержании. В рассмотренных нами приговорах по уголовным делам, возбужденным по ст. 183 УК РФ (как в совокупности с другими статьями, так и без нее), в 26% случаев ответственность устанавливалась за посягательства на банковскую тайну, в 74 % – за посягательства на коммерческую тайну. В анализируемых приговорах, в которых уголовная ответственность предусматривалась за посягательства на коммерческую тайну, только в одном случае предметом посягательств выступил секрет производства, а объектами – порядок экономической деятельности и исключительные права правообладателя. Таким образом, на практике секрет производства выступил предметом судебного рассмотрения в 0,5 % случаев от общего числа рассмотренных нами уголовных дел, возбужденных по ст. 183 УК.
Положения ст. 183 УК направлены на охрану исключительных прав на секрет производства не авторов ноу-хау, а правообладателей, которые являются участниками рыночных отношений. Охрана такого узкого сегмента интеллектуальных прав свидетельствует о том, что приоритетным объектом охраны рассматриваемой статьи является режим конфиденциальности, вводимый для повышения эффективности коммерческой деятельности, а интеллектуальная собственность является лишь дополнительным объектом. Следовательно, нет необходимости перемещения положений ст. 183 в другие главы (в которых содержатся положения, направленные на охрану интеллектуальной собственности) как полностью, так и в части охраны коммерческой тайны или ноу-хау.
В российском уголовном законе отсутствует уголовно-правовая охрана изобретателей (физических лиц), авторов селекционных достижений и топологий интегральных микросхем, которые не являются участниками рыночных отношений, от добывания преступным путем сведений о сущности их изобретений, полезных моделей, топологий интегральных микросхем и т.д. Такое собирание сведений может осуществляться путем похищения документов, угроз или иным способом, а его объектами являются свобода воли автора, его интеллектуальные права и, в некоторых случаях, здоровье (как самого автора, так и его родственников). Представляется, что такие посягательства обязательно должны подлежать криминализации.
В пятом параграфе «Информационная безопасность как объект уголовно-правовой охраны» рассматривается соотношение преступлений, посягающих на компьютерную безопасность и преступлений, посягающих на интеллектуальную собственность. Последствия совершения деяний, предусмотренных положениями ст. ст. 272-274, могут быть различными. Преступления, предусмотренные главой 28 УК, могут совершаться для облегчения совершения посягательств на интеллектуальную собственность. В рассмотренных нами приговорах, вынесенных по ст. ст. 272, 273 УК, в 40% случаев вторым объектом посягательства, помимо компьютерной информации, являются интеллектуальные права. Это в первую очередь права смежные с авторскими. В рассмотренных нами приговорах, вынесенных по статьям главы 28 УК и по ст. 183 УК, рассматривались деяния, посягающие на коммерческую тайну, но среди них только в одном случае существовало посягательство на секрет производства (т.е. посягательство на интеллектуальные права). Следовательно, совершение преступлений, предусмотренных ст. ст. 272-274 УК не подразумевает обязательного одновременного нарушения интеллектуальных прав. Таким образом, преступления предусмотренные главой 28 российского уголовного закона нельзя относить к преступлениям против интеллектуальной собственности.
Следовательно, посягательства на компьютерную информацию нельзя приравнивать к посягательствам на интеллектуальную собственность или рассматривать первые из них как сегмент, включенный в структуру посягательств на интеллектуальную собственность. В некоторых случаях можно говорить о частных случаях пересечения объектов преступлений против интеллектуальной собственности и преступлений в сфере компьютерной информации.
В заключении подводятся итоги диссертационного исследования, излагаются основные результаты работы, формулируются предложения по совершенствованию действующего уголовного законодательства, предусматривающего ответственность за нарушение интеллектуальных прав.
В приложениях приводится статистика рассмотрения судами РФ общей юрисдикции уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. ст. 146, 147, 180 УК РФ за 2004-2012 годы, а также число зарегистрированных преступлений по ст. ст. 146, 147, 180, 183 УК РФ за 2000-2011 годы. В приложениях 2, 4, 6 исследуются данные текстов приговоров по уголовным делам за 2010-2013 г. г., вынесенных по ч. 2 и 3 ст. 146, ст. 180, ст. ст. 272-273 УК РФ судами общей юрисдикции в разных субъектах РФ. В приложении 3 рассматриваются меры наказания, назначаемые судом за посягательства на интеллектуальные права, в Курской, Тверской, Вологодской областях.
Основные положения диссертации отражены в следующих опубликованных работах:
Публикации в журналах и изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией при Министерстве образования и науки Российской Федерации:
1. Лепина, Т.Г. Проблемы теории и практики уголовно-правовой охраны интеллектуальной собственности в современной России / Т.Г. Лепина // Бизнес в законе. – 2008. – № 2. – С. 108-111. – 0,5 п.л.
2. Лепина, Т.Г. Защита интеллектуальной собственности по Уголовному уложению 1903 года / Т.Г. Лепина // Известия Юго-Западного государственного университета. Серия «История и право». – 2012. – Часть 2. – № 2. – С. 76-78. – 0,3 п.л.
3. Лепина, Т.Г. Защита интеллектуальной собственности по Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года / Т.Г. Лепина // Известия Юго-Западного государственного университета. Серия «История и право». – 2013. – № 1. – С. 90-93. – 0,4 п.л.
Публикации в иных научных журналах и изданиях:
4. Лепина, Т.Г. Некоторые вопросы уголовно-правовой охраны объектов авторского права / Т.Г. Лепина // Реклама и право. – 2008. – № 1 (10). – С. 12-15. – 0,4 п.л.
Лепина, Т.Г. Социально-историческая роль личности руководителей и органов власти российского государства в генезисе отечественного авторского права / Т.Г. Лепина // Материалы Всероссийской научно-практической конференции «Личность, персоналии в контексте исторического развития». – Курск: Курск гос. техн. ун-т, 2008. – С. 464-474. – 0,6 п.л.
Лепина, Т.Г. Некоторые вопросы уголовно-правовой охраны объектов интеллектуальной собственности / Т.Г. Лепина // Материалы международной научно-практической конференции «Региональная преступность: состояние, проблемы и перспективы борьбы». – Курск: КФ ОрЮИ МВД России, 2008. – С.156-160. – 0,4 п.л.
Лепина, Т.Г. Некоторые проблемы защиты прав авторов инновационных проектов в сфере образования / Т.Г. Лепина // Сборник научных трудов «Современное гражданское законодательство: проблемы применения и пути совершенствования». В 2-х частях. Часть 2 / ред. кол.: С.Г. Емельянов [и др.]. – Курск: Курск. гос. техн. ун-т, 2010. – С. 130-132. – 0,2 п.л.
Лепина, Т.Г. История развития авторского права до начала XX века / Т.Г. Лепина // Сборник научных трудов «Права человека: история, теория и практика». В 2-х частях. Часть 2 / ред. кол.: В.В. Коровин (отв. ред.) [и др.]. – Курск: МУ «Издательский центр «ЮМЭКС», 2010. – С. 8-10. – 0,3 п.л.
Лепина, Т.Г. Предметы интеллектуальной собственности / Т.Г. Лепина // Сборник научных трудов «Уголовное право в эволюционирующем обществе: проблемы и перспективы» / ред. кол.: С.Г. Емельянов [и др.]. – Курск: Юго-Зап. гос. ун-т, 2011. – С. 163-174. – 0,8 п.л.
Лепина, Т.Г. Некоторые вопросы применения ст. 146 УК РФ / Т.Г. Лепина // Сборник материалов Международного круглого стола, посвященного дню рождения И.А. Ильина, русского философа и юриста «Ценности и нормы правовой культуры». – Курск, 2011. – С. 272-277. – 0,5 п.л.
|
