А. В. Карпов (отв ред.), Л. Ю. Субботина (зам отв ред.), А. Л. Журавлев, М. М. Кашапов, Н. В. Клюева, Ю. К. Корнилов, В. А. Мазилов, Ю. П. Поваренков, В. Д. Шадриков
Скачать 10.01 Mb.
|
ЛИТЕРАТУРА
5. Зеленский Н. В. Нравственное воспитание школьников, М. 2007. С. Ю. Исаев, А. В. Варенов Трудовая и игровая деятельности: критерии дифференциации Наука в качестве отрасли человеческого знания отличается прежде всего тем, что оценивает, рефлексирует существующие знания и способы их получения. Поэтому обычным делом в науке является пересмотр и корректировка научных теорий, положений. В настоящей работе предпринята попытка обратить внимание научного сообщества на существующий в российской психологии подход к рассмотрению предмета психологии труда. Авторы данной работы предполагают, что предпринятая ими рефлексия позволит продвинуться в направлении понимания и объяснения поведения субъекта труда и в конечном итоге окажется полезной в практическом применении. Обратившись по причине должностных обязанностей, профессиональной подготовки и научного интереса к анализу поведения субъекта на рабочем месте, мы пришли к выводу, что при исполнении служебных обязанностей работники далеко не всегда заняты трудовой деятельностью — работой, — даже в то время, когда выполняют трудовые операции. Разностороннее изучение этого вопроса привело нас к мнению о том, что в психологии труда недостаточно четко прописан предмет ее изучения. В данном случае мы имеем в виду, что общепринятые, традиционные определения предмета психологии труда, трудовой деятельности и игры не отражают всей специфики собственно трудовой деятельности — труда (работы), — не задают критериев, позволяющих уверенно диф -ференцировать эту деятельность от других видов активности индивида. В результате при исследовании поведения субъекта труда психологи (и другие специалисты) зачастую могли изучать различные сущности (феномены), скрывающиеся под внешне схожими поведенческими актами индивида, а результаты исследований относить к одной категории. Мы считаем, что при изучении поведения субъекта труда в процессе выполнения им функциональных обязанностей следует строго дифференцировать как минимум трудовую деятельность (работу) и игру. Приведем обоснование своей точки зрения. Несмотря на достаточно серьезно разработанное направление анли-за профессий, различные подходы к разработке профессиограмм, психограмм, мы не встречали в литературе описания критериев, которые бы позволили отделить собственно трудовую деятельность (работу) от какой-либо другой формы активности субъекта. У нас сложилось мнение, что при анализе трудовой деятельности имеет место латентная аксиома (сильная латентная гипотеза) примерно следующего содержания: «Все действия, которые субъект труда производит в процессе работы, — являются трудовой деятельностью». При таком положении дел гипотезы о том, что поведение субъекта труда при реализации трудовых операций может скрывать под собой психологическую структуру отличную от той, которая соответствует структуре трудовой деятельности, просто не появляются. Мы считаем такое положение дел некорректным с точки зрения и эпистемологии, и методологии. Тщательный анализ поведения субъекта труда при реализации трудовых операций (работе) привел нас к выводу, что часто «работа» может производиться субъектом с психологической структурой, соответствующей игре. Соответственно это ставит вопрос о необходимости введения критериев, которые позволяли бы дифференцировать действительно трудовую деятельность и игру. В результате исследований и анализа мы выделили ряд критериев, позволяющих, на наш взгляд, различить игру и работу (трудовую деятельность) с точки зрения психологической составляющей. На данный момент мы придерживаемся мнения, что для строгой дифференциации игры и работы необходимо учитывать все критерии, каждый из которых вносит свои особенности в психологическую структуру игры/работы, говоря другими словами, — точный диагноз можно поставить только на основании синдрома. Мы не считаем выделенный нами перечень критериев исчерпывающим и будем рады обсуждению этой тематики, появлению новых критериев и новых точек зрения. На данный момент мы выделили следующие критерии:
Мы считаем, что обращение внимания к теме выделения критериев трудовой деятельности и ее дальнейшая разработка будут полезны не только с научной точки зрения, но прежде всего с точки зрения практического использования. В настоящий момент психологическая теория не может в полной мере удовлетворить запрос специалистов по персоналу и работников кадровых служб на предмет качественного подбора специалистов и на построение действенных систем мотивации сотрудников. В данном случае наша уверенность базируется на гипотезе о том, что склонность субъекта к реализации активности по типу работы или по типу игры носит устойчивый характер и может быть диагностирована. А это позволит давать более полезный с практической точки зрения прогноз на поведение сотрудника на рабочем месте — предпочитает сотрудник работать или играть. Специально отметим, что мы не маркируем игру как негативное направление реализации активности субъекта. Этот вид активности не только полезен, но и необходим и в ряде профессий, и в ряде ситуаций. Мы стремимся к тому, чтобы и в вопросе изучения профессий, и в вопросе подбора и расстановки кадров у соответствующих специалистов появилось более четкое представление о том, в какой профессии, на каком рабочем месте какой тип активности более уместен. Ну и в соответствии с этим строить свои действия... либо по типу работы, либо по типу игры. В. Г. Калашников Контекстный подход как методологический проект в психологии Как известно, психологическое познание реализуется посредством категориального аппарата, состоящего из наиболее общих, не сводимых к другим (и не выводимых из других) понятий. Вхождение в науку новых методологических категорий всегда отражает и венчает собой процесс переосмысления самого предмета исследования, выявления в нем новых аспектов, смещение акцентов, разработку соответствующего новому пониманию исследовательского инструментария. В этой связи на статус новой психологической категории может с полным правом претендовать понятие «контекст», о чем А. А. Вербицкий писал еще в начале 1980-х гг. в ходе разработки контекстного подхода к образованию, и приведшего к формированию соответствующей научной школы (А. А. Вербицкий, Т. Д. Дубовицкая, Н. В. Жукова, В. Г. Калашников, И. Н. Рассказова, О. И. Щербакова и др.). В настоящее время контекстный подход вышел за рамки педагогической психологии и выступает как общепсихологический методологический проект. Его зарождение стало закономерным результатом эволюции понятия «контекст» в гуманитаристике. Вероятно, приоритет в постановке вопроса о собственно психологическом контексте принадлежит отечественной науке, поскольку, судя по всему, первым употребил соответствующее выражение В. Н. Во-лошинов в 1929 г. [5]. Однако изначально это понятие появилось, разумеется, в лингвистике в начале XX в. Под контекстом понимается лингвистическое окружение данной языковой единицы, а также законченный в смысловом отношении отрезок письменной речи, позволяющий установить значение входящего в него слова или фразы. В последней четверти прошлого века к узкотекстовой добавилась «коммуникативная» трактовка, согласно которой под контекстом понимаются все условия употребления данной языковой единицы в речи (не только собственно языковое окружение, но и ситуация речевого общения) [12]. Таким образом, в языкознании постепенно был совершен переход от «натуралистического» понимания контекста как фрагмента материальной системы к функциональному, когда контекст трактуется как совокупность условий общения. Во второй половине XX в. понятие «контекст», благодаря лингвистической философии, семиотике и методологии постмодерна с их подходом к миру как тексту, распространилось далеко за пределы языкознания. В психологии понятие «контекст» первоначально существовало также в рамках исследования текста и речи. Постепенно это перетекло в исследования семантических процессов. Так, С. М. Морозов раскрыл смыслообразующую функцию психологического контекста, рассматривая значение как фрагмент смысла, инвариантный по отношению к психологическим смыслообразующим контекстам, под которыми понимаются психические содержания [10]. В ходе специального анализа позднее Д. А. Леонтьев также пришел к выводу, что смысл явления определяется более широким контекстом, чем значение, и что оба эти феномена имеют контекстуальную природу [9]. Роль контекста в психологии также широко представлена в исследованиях когнитивной психологии (А. Андерсон, Р. Аткинсон, Дж. Бру-нер, Р. Клацки, П. Линдсей, Д. Норман, У. Найссер, И. Хофман и др.). В исследованиях Э. Е. Бехтеля и А. Э. Бехтеля была сформулирована контекстуальная теория опознания, в которой контекст понимается как «мемориально-когнитивный тезаурус», систематизирующий когнитивный материал [1]. В философии и психологии вслед за лингвистикой британской школы возникло направление, получившее название «контекстуализм». Контекстуализм в широком смысле — это своеобразный взгляд на мир, мировоззрение, декларирующее обусловленность любого явления контекстом его бытования и восприятия (Р. М. Лернер, Дж. Ма-цумото, Дж. Капрара, Д. Сервон, Д. Форд, С. Пеппер, К. Уилбер). В последнее время стали появляться философские работы, специально затрагивающие феноменологию контекста. Например, И. Т. Каса-вин рассматривает контекст в его широком значении как условия интерпретации культурных явлений и решения на этой основе познавательных проблем. Им выдвинута программа разработки понятия «контекст» в качестве философской категории и методологии контек-стуализма [8]. Понятие «контекст» применил к описанию человеческой психики философ Н. А. Никифоров, который мир индивидуального сознания рассматривал как «индивидуальный смысловой контекст». Согласно его пониманию, это «система взаимосвязанных смысловых единиц», которые используются человеком для интерпретации, наделения смыслом различных объектов [11]. Более подробно функционирование понятия «контекст» в лингвистике, психологии, а также философии рассмотрено в наших работах [3, 4]. А. А. Вербицким впервые было сформулировано определение психологического контекста как системы внутренних и внешних факторов и условий поведения и деятельности человека, влияющих на особенности восприятия, понимания и преобразования конкретной ситуации, определяющих смысл и значение этой ситуации как целого и входящих в него компонентов. При этом внутренний контекст — это система уникальных для каждого человека психофизиологических, психологических и личностных особенностей и состояний, его установок, отношений, знаний и опыта; внешний контекст — система предметных, социальных, социокультурных, пространственно-временных и иных характеристик ситуации действия и поступка [2]. Исходя из изложенного выше, следует отметить, что к условиям осмысления различных объектов относятся не только другие объекты, но и психические «механизмы», которые обеспечивают процессы связи воспринимаемого объекта с совокупностью других, выступающих для наблюдателя в роли контекста. Следовательно, контекст — это не только структура, каким он предстает по форме, это некоторая функциональная система, объединяющая все другие психические процессы и состояния в целях обеспечения соотнесения одного фрагмента информации с другими и порождения тем самым значения и смысла. Чтобы контекстный подход соответствовал положению методологической базы исследований, он должен опираться на четкую систему принципов. К настоящему времени начата работа по формированию принципов контекстного подхода в психологии. Так, в исследовании Т. Д. Дубовицкой предложены следующие принципы использования контекста как инструмента психологического исследования:
К этому перечню можно добавить еще некоторые принципы:
Таким образом, к настоящему времени существует двоякое понимание контекста как системы объектов и функционального механизма установления взаимосвязей, отношений между ними. Кроме того, имеются основополагающие принципы, в соответствии с которыми уже проводятся теоретические и эмпирические исследования. Тем самым положено начало оформлению контекстного подхода как методологической программы в общей психологии. ЛИТЕРАТУРА 1. Бехтель Э. Е., БехтельА. Э. Контекстуальное опознание. СПб., 2005. — 336 с.
/ Под ред. В. А. Барабанщикова. М., 2009. С. 52—72.
И. Н. Карицкий |
Похожие:
 | Факультет глобальных процессов И. А. Алешковский (отв секр.), А. И. Андреев, Г. А. Дробот, А. В. Иванов, О. Г. Леонова, О. С. Сирота, А. Д. Урсул, А. Н чумаков,... | | Лубский А. В. Л 106 Альтернативные модели исторического исследования / Отв ред. Ю. Г. Волков Л 106 Альтернативные модели исторического исследования / Отв ред. Ю. Г. Волков – М.: Изд-во «Социально-гуманитарные знания», 2004.... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Гений Гоголя: сборник со сценариями / Нефт межпосел б–ка; методико–библиографический отд.; сост и отв за вып. С. В. Миронова; отв... | | Литература, полученная в фонд Научной Библиотеки с мая по июль 2007 Музейное дело России. – 2 – е изд. / под общ ред. М. Е. Каулен (отв ред.), И. М. Коссовой, А. А. Сундиевой. – М., 2005. – 614с |
 | Республики Новости в мире библиотек республики: экспресс-информация за первое полугодие 2011 года / сост. М. Н. Безидеева; под ред. С. Н. Эрдниевой;... | | Воронежская В 75 Воронежская книга 2006 : библиогр указ. / Воронеж обл универс науч б-ка им. И. С. Ни-китина; сост. М. Е. Зубарева; отв ред.... |
| Библиографический указатель издается с 1992 года Летопись печати Республики Ингушетия: гос библиогр указатель. 1998 / Нац б-ка Респ. Ингушетия; [сост.: М. С. Газгиреева; ред. Х.... | | Проблемы филологического образования сборник научных трудов Проблемы филологического образования: Сб науч тр. / Отв ред проф. Л. И. Черемисинова; ред. Тарасова И. А., О. Я. Гусакова. — Вып.... |
| Центр национальной библиографии Санджи Каляев Биобиблиографический указатель Е. П. Шуваринова, Г. И. Лиджиева, И. Э. Суксукова; Авт вступ ст. А. В. Бадмаев, А. Г. Салдусова; Ред. Э. А. Эльдышев; Ред сост. Л.... | | Название проекта Историческая география. Т. 1 / Отв. Ред. И. Г. Коновалов. – М.: Кругъ, 2012. – 576 с |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Большая Российская энциклопедия : в 30-ти т. Т. 19 : Маниковский Меотида / предс науч ред совета Ю. С. Осипов; отв ред. С. Л. Кравец.... | | Вариант №2 Контрольная работа №1 Историческая география. Т. 1 / Отв. Ред. И. Г. Коновалов. – М.: Кругъ, 2012. – 576 с |
| Сб избранных лекций / отв ред. Н. А. Костикова. М. Риц мггу им. М.... Медиа : сб избранных лекций / отв ред. Н. А. Костикова. М. Риц мггу им. М. А. Шолохова, 2010. 198 с. Посвящается 10-летию факультета... | | Литература Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской... Законы, определяющие порядок уголовного судопроизводства (Конституция России, упк РФ кодифицированный закон, устанавливающий порядок... |
| Шариков А. В., Чудинова В. П. Детское телевидение. Взгляд социолога... | | Новые поступления литературы за январь 2013 г Историческая география. Т. 1 / Отв. Ред. И. Г. Коновалов. – М.: Кругъ, 2012. – 576 с |
