Александр трапезников похождения проклятых
Скачать 4.13 Mb.
|
| АЛЕКСАНДР ТРАПЕЗНИКОВ ПОХОЖДЕНИЯ ПРОКЛЯТЫХ Роман Посвящается жене Жене Явился еси в стране нашей, яко звезда пресветлая, благоверный княже Данииле, лучами света твоего озаряя град твой и обитель твою, людем православным поборник еси, пленным свободитель и нищим защититель. Моли Христа Бога державе Российстей даровати мир и спасши души наша. Тропарь, глас 3 ПРОЛОГ Лишь одного святого среди всех считают духовным основателем Первопрестольной. Лишь его во все времена величали и величают Хозяином Москвы. Из всех сыновей великого Александра Невского только он, самый младший, продолжил дело отца, усвоив христианское благочестие и мудрое мужество своего родителя. И Господь предназначил высокую будущность его потомству, избрал род его для управления землею Русскою. Имя ему — святой благоверный князь Даниил Московский. Слишком рано он осиротел, на втором году жизни. И достался после раздела отцовского наследия самый слабый и ничтожный удел — Московское княжество, небогатое поселение, умещавшееся в крохотных размерах земли. Да и ту землицу выделили старшие братья Даниилу лишь спустя десять лет. Но печать особого избрания Божия уже лежала на нем. Видно, не зря назван он был в честь преподобного Даниила Столпника, подвижника веры и благочестия, жившего за семь веков до него. У Господа кроме материальных богатств есть еще и другие дары, главные, духовные. И хоть невидимы оком, но на весах Божиих — самые дорогие и ценные. Довольный своим жребием, Даниил не отнимал чужой собственности ни насилием, ни коварством, как другие князья. Наделенный сердечной кротостью и милосердием, миролюбием и незлобием, он берег свою совесть и всегда старался гасить ссоры любовью. Храбрый, он брался за оружие только для того, чтобы грозою меча устрашить злонамеренных. И Господь сам благословил его новыми владениями. Здесь корень соединения русских княжеств, начало мощной державы и первенство Москвы над всеми прочими городами и весями. А ведь выступали против него братья. Сначала в 1282 году Димитрий пошел с несправедливыми притязаниями, но дело благодаря разумности Даниила кончилось миром, не дошло до сражения. Потом, три года спустя, выступил Андрей, но вновь удалось избежать междоусобного кровопролития. В 1293 году на Москву опять обрушились тяжкие беды: это вероломный Андрей привел на Русь татарские орды. Достаточных сил для сопротивления у Даниила не было. Он мог бы покинуть город и укрыться на время в одной из своих дальних деревень, но остался. Как бросить подданных? И вместе с народом своим пережил все ужасы варварского набега, сохранив ценой полного разорения жизнь людей. А когда стояли они на пепелище Москвы, Даниил принял решение раздать пострадавшим жителям все остатки своего личного имущества, дабы возродилась столица из руин. Не стал мстить благоверный князь своему коварному и честолюбивому брату. Хотя мог, ибо два года спустя во главе большой рати сошелся с ним возле Юрьева. Но он был истинным христианином и знал, что негоже русским побивать русских же. Братская кровь не пролилась в угоду тщеславию, обиде и мести. А затем собрались все русские князья в городе Дмитрове и заключили между собой мир перед общими врагами — с Востока и Запада. Даже неспокойный и мятущийся духом Андрей вдруг словно прозрел и одумался. Христианское человеколюбие и доброделание младшего брата Даниила так на него подействовали, что он добровольно передал ему и свою власть, и титул Великого князя. И все другие также признали его первенство. Никогда Даниил Александрович не ездил в Золотую Орду, чтобы заручиться там поддержкой, являя тем самым пример остальным князьям. Строил он свою власть как самостоятельный государь, не позволял враждебным силам вмешиваться в дела русские. И, подобно отцу своему, умел водить за собой полки, коли приближалась беда. Так он разбил и рассеял в 1301 году татарские отряды, ведомые на московские земли неразумным рязанским князем Константином. А самого Константина пленил, но содержал в Москве как гостя, со всеми княжескими почестями. Не отвечал злом на зло. Таким с измальства воспитала его мать, благочестивая Васса, дочь Полоцкого князя Братислава. В духе крепкой веры и упования на Бога, нелицемерной любви к своему народу и к своей Родине — Святой Руси. Может потому-то и завещал ему свое самое богатое и сильное Переяславское княжество его племянник Иоанн, умирая бездетным? Кому же еще, как не любимому всеми Даниилу? Вот так и выдвинулась Москва, без вражды и кровопролития, в будущее великое царство, в единое государство, в державу, объединившую под своим скипетром необозримые земли и народы. Без кротости и смирения Даниила, без его простоты и мудрости, без истинной христианской любви не было бы и будущего подлинного величия России. Широко и щедро было сердце святого князя, служил он не только родной земле, но прежде всего Богу и Небесному Отечеству. Вся жизнь его была подлинным неизреченным чудом. Но и после кончины его чудеса, совершаемые им, не окончились. А таинственным и промыслительным образом продолжают изумлять нас, спасать и радовать... ГЛАВА ПЕРВАЯ 1 Когда меня среди ночи разбудила моя сбежавшая прямо из под венца невеста, я был, естественно, недоволен. — Не прошло и полгода, как ты объявилась вновь, — проворчал я в телефонную трубку. — Совесть есть? Но Маша меня конечно же как всегда не слышала и не хотела слушать. — Нужна твоя помощь, — торопливо сообщила она. — Я, кажется, попала в страшно неприятную историю. — Ничего иного я и не ожидал. Самая неприятная история вообще связана с твоим появлением на свет, — не скрывая ехидства, сказал я. Впрочем, я еще не до конца проснулся и тупо смотрел на циферблат будильника, пытаясь определить время: эти чертовы часы то убегали нервными скачками вперед, то плелись в хвосте своей более цивилизованной родни. Лишь позже я сообразил, что они показывают вечность, то есть стоят мертво. А вот лунное пятно на полу подозрительно вздрагивало, словно желе на блюде. Наш дом иногда потряхивает, поскольку рядом строят какую-то очередную станцию метрополитена и работы не прекращаются ни днем, ни ночью. — Что случилось? — спросил я как можно суровей. Хотя уже знал, что мне никуда не деться, не зарыться с головой под одеяло и не заснуть вновь. — Это не телефонный разговор. Но все очень серьезно. — Звучит интригующе. Ладно, приезжай. — А мне не надо никуда ехать. Я под твоими окнами. Я слез с кровати и выглянул на балкон. Маша внизу помахала мне рукой с сотовым телефоном. Рядом с ней стоял какой-то бородатый мужчина. Он ничем не махал и даже выглядел как неподвижная статуя. Вернувшись в комнату, я сказал в трубку: — Через пять минут. Дай мне одеться. — Можно подумать, что я тебя не видела голым! — ответила мне на это моя непутевая невеста. Здесь следует сделать некоторое отступление. Все, о чем будет рассказано, — это реальные события, происходившие в действительности, а то, что они наполнены некими метафизическими тайнами, — не вина автора, который никоим образом не желал вкладывать в них эзотерический смысл. И это даже не вольное изложение пособия по психиатрии, как может показаться на первый взгляд, а просто сумма фактов и ситуаций на фоне российского пейзажа в течение семи дней 200... года. Я историк, преподаю в гуманитарном колледже. Там, кстати, и познакомился с Машей Треплевой, которая окончила это заведение два года назад. У нас довольно приличная разница в возрасте, почти двадцать лет. Ну и что? Бывает и хуже, особенно, если вспомнить библейские времена, да и сейчас один писатель в свои восемьдесят женился на семнадцатилетней и, говорят, даже стал отцом. Правда, на днях умер. Думаю, не без помощи соседа или какого другого «читателя». Но мы с Машей так и не сочетались браком и, может быть, к лучшему. Прежде всего, мы принадлежим к совершенно различным эпохам, рубеж между которыми, подобный тектоническим сдвигам земной коры, пролег в начале девяностых годов прошлого века. Она в то время делала первые шаги, я же учился в университете. Другие, разные страны, да и народ в них совсем иной. Но главное — как историк я вообще весь в прошлом, а она, по праву молодости и особому состоянию души, — в будущем. Но каким-то непонятным образом или чудом мы сошлись в настоящем. Как оказалось, не только на беду, но чтобы исполнить промыслительную миссию. Пока я одевался, лунное пятно на полу поползло ко мне, словно желало прильнуть к моим тапочкам. Странно, ведь дом больше не трясло, готов был в том поклясться. Я подумал, что это плохой знак. Все непонятное всегда вызывает у людей неясную тревогу. Хотя, если разобраться, за каждым странным явлением, как правило, стоят конкретные люди. Затем раздался звонок в дверь, тоже какой-то недобрый, как и эта лунная клякса. Маша стояла на лестничной клетке одна. Каменный Командор остался на улице. Прильнув на короткий миг своими губами к моей щеке, она произнесла: — Забыла спросить, у тебя — никого? — Девушки по вызову только что ушли, — отозвался я. — Это хорошо. Тогда сделай кофе. Мы прошли на кухню, и она тотчас же закурила сигарету, стряхивая по старой привычке пепел в горшочек с геранью. Предыдущий столетник она уже успела загубить, не дав ему прожить и полгода. Мучительница людей и растений. — Ну, слушаю, — сказал я. — Что ты опять натворила? — Не я. Он, — и Маша указала пальцем на пол, где, как я понял, за толщей бетонных перекрытий в подъезде притаился ее спутник. — А впрочем, и я тоже. Это мой жених, если тебе любопытно. — Нет. Не любопытно. Но все равно я ему сочувствую. — Мне, наверное, прежде всего следовало бы спросить: а как ты жил все эти шесть месяцев? — Не надо. Спрашивать не надо, лучше отвечай на вопросы. Вы от кого-то прячетесь, убегаете, вас кто-то преследует? Мафия, спецслужбы, зеленые человечки? — Не то. Не то, — дважды повторила она, рассеянно потирая рукой переносицу. У нее прелестный чуть вздернутый носик, зеленые глаза и роскошные рыжеватые волосы. Николь Кидман, одно слово. Я налил ей и себе кофе и поставил на стол пепельницу. А горшок с геранью задвинул как можно дальше. Торопить Машу не имело никакого смысла, особенно в каких-либо важных вопросах. Это я знал по собственному опыту, когда однажды стал чрезмерно настаивать на походе в ЗАГС. — А ремонт так и не сделал, — сказала она, оглядывая кухню. Будто именно за тем и примчалась среди ночи, чтобы убедиться: побелил ли я потолок и не заменил ли линолеум? — Сейчас начну клеить обои, вот только кофе допью, — ответил я. — А ты мало изменился. Рад меня видеть? — Нет. Ну ладно, рад. Что дальше? — К прошлому, Саша, возврата нет, — твердо и даже с какой-то торжественностью произнесла она, словно ожидала, что я непременно тотчас же брошусь к ее ногам. Я усмехнулся. Выждав некоторое время, она вздохнула и продолжила: — Но мне было с тобой очень хорошо. Я даже любила тебя целых три минуты, помнишь, когда мы гуляли в Сокольниках и светило солнце, и одновременно шел теплый дождь, и меня что-то так сильно кольнуло в сердце, что я... — Слушай, давай ближе к делу, — перебил ее воспоминания я. — Все это, конечно, страшно интересно, но сейчас, кажется, четыре часа ночи, не время для психоанализа по Фрейду. Ты ведь не затем сюда приехала, чтобы говорить мне о ремонте и об этих злосчастных трех минутах в Сокольниках? Хотя и за них спасибо, все-таки — не секунды. С твоим отношением к жизни, к... — Ну хватит! — на сей раз она меня перебила. — Оставь мою жизнь в покое. Не строй из себя экзаменатора в колледже, мне давно двадцать лет, и я уже почти два раза чуть не вышла замуж... — Второй paз — не за этого ли? — ехидно вставил я, тоже ткнув пальцем в направлении пола. — Или у него все впереди? Кажется, мы готовы были опять поругаться. У нас с ней это часто происходило, хлебом не корми. Но теперь мы вовремя остановились. Словно опомнились. — Да, этот, — подумав, ответила Маша. — Этого, кстати, зовут Алексей. Он тоже в какой-то степени историк. Историческая личность. Потомок древнего рода. Без него разговор может не получиться. — Так зови сюда, — махнул я рукой. — До кучи. — Да я так и хотела с самого начала, но он стеснительный, — Маша уже набирала номер на своем сотовом, и уже другим тоном, повелительным: — Леша, поднимайся, хозяин дает добро! — Много добра не дам, у меня его самого мало, — проворчал я и пошел открывать дверь. Через полминуты передо мной предстал Каменный Гость моего возраста. Наверное, у Маши особая тяга к сорокалетним мужчинам с залысинами. Но у этого была еще и борода лопатой. Выглядел он действительно застенчиво, неуклюже протянув руку. — На кухню, — сказал я, пропуская его вперед. Пришлось ставить на стол третью чашку с кофе. — Я ему все рассказала о наших с тобой отношениях, — произнесла Маша, опять как-то чересчур торжественно. — Да. Знаю. Сочувствую, — коротко сказал гость, вновь пожимая мне руку, будто меня буквально на днях постигла страшная утрата. — Сочувствуете? — переспросил я. — Ну... в смысле... что так получилось... что Маша... и вы, — забормотал он, моргая и теребя галстук. — Он хочет сказать, что не виноват в том, что я ушла от тебя к нему, — пояснила Маша, вновь начиная стряхивать пепел в горшок с геранью. — Вот что, друзья, — произнес я, испытывая уже некоторое веселье. — Вы приехали ко мне среди ночи и начинаете обсуждать то, что давно прошло. Может, хватит? Ведь не за этим же вы приперлись? И оставь, пожалуйста, герань в покое. — Это благородно, — с чувством сказал Алексей. Кажется, он в третий раз готов был пожать мне руку. Но я вовремя встал и унес горшок в комнату. Потом вернулся на кухню. — Начинайте, — промолвил я. — Народ ждет. После короткой паузы, словно собравшись с мыслями, слово взял Алексей, новый жених моей невесты. 2 — Представьте на миг, что наступил конец света, — грустно сообщил он, не то вопрошающе, не то утверждающе. — Хм-м... — издал я неопределенный звук, отметив про себя, что лицо у него довольно приятное, а светло-серые глаза — беспокойные. Представить подобное в наше эсхатологическое время было не так уж и трудно. Очевидно, он оценил мой горловой звук, как согласие. И даже воодушевился. — Дух материализма — и есть та тьма, которая изображает себя светом, — сказал он, поглядев на Машу. А потом — понесся, будто оседлав любимого конька. Я не успел схватить под узды. — Что такое «дух мира» по вашему? Это взаимное охлаждение между людьми, это атмосфера тления и распада, это полная бесчувственность к божественной красоте, это пороки во всем. Сказано в Священном Писании: «Слухом услышите — и не уразумеете, и очами смотреть будете — и не увидите. Ибо огрубело сердце народа сего, и ушами с трудом слышит, и очи свои сомкнули, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их». Эрос, Мамона и Танатос властвуют теперь над миром — похоть, деньги и смерть. Что ж, логично... Последние времена! Апостасия и энтропия. Всеобщее отступничество от Бога. И человека ныне надо бы называть как-то иначе, мужчину — апостатом, а женщину — энтропийкой. — Вы вообще-то куда клоните? — озадаченно спросил я. Маша молчала. Очевидно, она уже наслушалась его прежде вдоволь. — А вот куда, — охотно откликнулся Алексей. — В Апокалипсисе известны семь Асийских Церквей. Существует мнение, что они означают семь периодов жизни всего христианства от его основания до кончины мира. Но ни для одной из эпох нельзя установить точных границ, да это и не столь важно. Просто каждая эпоха или период выражает некий преобладающий тип человечества, который не сразу возникает и не сразу изменяется, не везде одинаково и одновременно. Поэтому когда в одном месте еще продолжается дух прежней эпохи, в другом уже развивается иное. А что же это за Асийские Церкви, спросите вы? — Нет, не спрошу, — ответил я. — Потому что сам знаю, читал-с. |
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 | Александр Трапезников Высший свет Повесть 1 Некоторые девицы сидели на плечах у своих юношей, напоминая то ли победивших амазонок, то ли кентавров. Все что-то жевали и прикладывались... |  | Библия проклятых книга Тьмы Глава 1 ... |
| Е. М. Скитер Александр I: личность и политика Великий князь Александр Павлович: формирование личности и общественно-политических взглядов | | Е. М. Скитер Александр I: личность и политика Великий князь Александр Павлович: формирование личности и общественно-политических взглядов |
| Александр III александрович Александра II, на престол вступил его сын Александр III. Старший брат Александра III николай умер в 1865 году и после его смерти... | | А. И. Типаков «27» февраля 2012 г Булат Окуджава «Похождения Шипова, или старинный водевиль», истинное происшествие, малая сцена |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Независимая газета, Дерябин Александр, Свечников Александр, 20. 09. 2007, №198, Стр. 6 41 | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Продюсеры: Александр войтинский, Михаил врубель, Александр андрющенко, Сергей светлаков |
| Великие реформы 60-70-х годов. Александр II Александр II – император всероссийский, старший сын императора Николая Павловича и императрицы Александры Федоровны, родился в Москве... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Булат Окуджава «Похождения Шипова, или старинный водевиль», истинное происшествие, малая сцена |
| План мероприятий февраль 01. 02. 2012 Министерство культуры Калужской... Булат Окуджава «Похождения Шипова, или старинный водевиль», истинное происшествие, малая сцена | | Фестиваль педагогических идей «Открытый урок» 2005/2006 учебного года Дети: Александр (1818 г.) – будущий император Александр II, Мария (1819 г.), Ольга (1822 г.), Александра (1825 г.), Константин (1827... |
| Президентская программа подготовки управленческих кадров для организаций... Авторский коллектив: Владилен Быстров, Александр Кобышев, Евгений Кобышев, Александр Козлов, Владимир Лысков-Штреве | | Илья Эренбург. Необычайные похождения Хулио Хуренито Ходьба с разными движениями на носках – руки за головой, на пятках – руки за спиной, в полуприсед – руки перед собой, с пятки на... |
| Архитектуры многопроцессорных вычислительных систем Авторы: Богданов... ... | | Лекции по обсервационной философии Александр Пятигорский Symposium Philosophicum Rigense Александр Пятигорский. Мышление и наблюдение. Четыре лекции по обсервационной философии. Рижский Философский Симпозиум. Liepnieks... |
