Современные музеи Федеративной Республики Германии между развитием музеологии, сокращением государственных дотаций и усилением маркетинговых тенденций
Скачать 209.21 Kb.
|
Современные музеи Федеративной Республики Германии – между развитием музеологии, сокращением государственных дотаций и усилением маркетинговых тенденций Маркус Вальц Попытка определить влияние теоретической музеологии на немецкие музеи является напрасной затеей, поскольку музеология как наука не играет никакой роли в современной Германии: обе специализированные программы высшей школы обязаны своим существованием прикладным наукам, само словосочетание научно-исследовательский институт по музеологии отсутствует в немецком обиходе, редкие монографии базируются на научном энтузиазме и готовности к сотрудничеству отдельных специалистов-практиков как Михаэль Фер (Michael Fehr), Мартин Шэрер (Martin Schärer) или Фридрих Вайдахер (Friedrich Waidacher). Поэтому в лучшем случае надежды на изменение современной музеологии в Германии следует связывать с развитием Muséologie nouvellei. Это новое самопонимание музея и его работы было спроектировано во франкоговорящих странах, а также в США и Центральной Америке; его основные положения были сформулированы ICOM подразделением MINOM - mouvement international pour une nouvelle muséologieii – в официальном сообщении MINOM от 1986 г. со ссылкой на конкретную региональную публику («Новая музеология не знает иных целей кроме служения данному обществу в качестве инструмента рефлексии общественного становления и его трансформаций»), в отличие от ориентации усилий на описании прошлого и последовательном включении целевой публики в планирование и осуществление деятельности музея («Новая музеология обращается не к пассивной, анонимной публике, а к активным конструирующим свое собственное будущее партнерам»). Несмотря на то, что эта позиция по нынешним меркам возникла достаточно давно, ее рецепция немецким миром музеев широко обсуждается: несколько статей из Ecomuséeiii или Neighborhood Museumiv сообщают, что склонный к экспериментам краеведческий музей Нойкёльна в Берлине накопил и опубликовал собственный опыт применения Muséologie nouvelle, в некоторых музеях были проведены специальные выставки при широком участии заинтересованных групп населения – однако подавляющее большинство немецких музеев по-прежнему связывает свою деятельность скорее с организацией, сохранением или научно обоснованным коллекционированием, нежели с актуальностью, перспективностью и участием публики. Это положение дел становится особенно очевидным, если учитывать, что в федеральных землях финансирование так называемой высокой культуры и развития гражданских культурных институтов не только совместно планируется, но и совместно критикуется, составляющим долгое время правящее парламентское большинство левосторонним блоком (SPD, Grüne)v, тогда как местные инициативы под сборным названием «социальная культура» получают благосклонное финансовое содействие. Симптоматичной для преобладающего традиционализма немецких музеев является рекламная кампания на Международном дне музея в 2004 г. Согласованный с международным советом музеев, ICOM, девиз звучал как «invisible heritage».i Несмотря на то, что, строго говоря, это не является Muséologie nouvelle, но их стиль мышления очень близок, Muséologie nouvelle также сначала ищет актуальные темы способные взволновать население, после чего происходит осмысление, какое значение могут иметь предметы в объективации этой темы. Однако немецкие специалисты музейного дела нашли неприемлемым заниматься объектами однозначно ориентированными на успех; компромисс был найден с провозглашением традиционного для Германии девиза - «Живая традиция, культурный наследник». На сегодняшний день дерзкий вызов музеологии бросает стремительный научный прогресс и «цифровая революция»: старое и устаревшее расширяется экспоненциально – к примеру, объекты компьютерного мира, как более эффективные (а скоро и взаимоисключающие) все быстрее вытесняют традиционные инструменты; особенно наглядно это представлено в моде, молодежные ретро-стили по-новому комбинируют моду 1970-х или 1980-х, что позволяет заменить обычный полугодичный цикл или набор из 4 сезонов более динамичным изменением ассортимента (как например, известная во всем мире шведская текстильная сеть H&M, представляющая каждый месяц новую коллекцию). Одновременно переведенные в цифровой формат материальные культурные достояния и предметы антиквариата более не являются продуктом материальной объективации: вместо того чтобы покупать и отправлять по почте открытки с интересным видом, можно коллекционировать и пересылать спонтанные впечатления с помощью мобильного телефона с встроенной фотокамерой; вместо букетов цветов и страниц из сборника стихов возлюбленная, находясь на определенном расстоянии, может получать SMS-сообщения; по всей видимости, мобильный телефон становится центральным материальным достоянием культуры, напоминая о себе индивидуально подобранным звуковым сигналом, который к тому же зачастую бесконечно варьируем. Многократные пересечения материальных и виртуальных миров уже давно стали для музеев реальностью, раскрываясь не только в проектировании пространственного контекста экспозиции, но и в художественных достижениях: перформанс как определенный вид представления шедевров прогрессивного искусства предполагает использование звука и визуального ряда, инсталляция определенных воспроизводящих устройств называемая видеоскульптурой, в настоящий момент так же может быть реализована в виртуальном пространстве. Реакция немецких музеев на эти стремительные изменения, едва ли является ощутимой. Мнение о том, что объект любого типа может быть найден и раскрыт как экземпляр, появилось и исчезло в 19 веке – наглядный пример – Германский национальный музей в Нюрнберге, который несколько десятилетий всеми силами пытался реализовать претензию на исчерпывающую полноту. Позднее 19 столетие сделало ставку на это забытое учреждение, пытаясь «спасти» объект от угрожающего ему забвения, однако острое увлечение антиквариатом предъявляло слишком жесткие критерии отбора. На мой взгляд, два отмеченных ниже метода имеют значение только в среде специалистов: тотальный детальный учет и так называемое классифицирование коллекций. Ярким примером тотального учета являются несколько проектов Нижнесаксонского музея на открытом воздухе в музее-деревне Клоппенбург: необходимо собрать об отдельных видах объектов, например сундуках или домашней утвари из олова обширные сведения из всех региональных музеев и из всех досягаемых частных фондов – при этом предпочтение отдается наиболее точным сведениям о деталях, нежели документальному многообразию обо всех возможных предметах. Некрасивое словосочетание классификация коллекций означает дополнительную сортировку наличествующих у музея собраний, преследующую цель отобрать ресурсы коллекции, которые не имеют никакой или только незначительную познавательную ценность в отношении программы музея, ориентированную на уменьшение объема коллекции. Оба указанных процесса позволяют сокращать объем работы, поскольку за несколько истекших десятилетий ассортимент принципиальных собраний давно уже превзошел способность немецких музеев к отбору, в то время как, с другой стороны, возросло понимание того, что коллекции музея не содержат никаких окончательных и всеохватывающих решений для многих проблемных ситуаций – в современных обстоятельствах стремительного пополнения коллекций указанное наблюдение выглядит крайне пессимистичным. Прилив объектов дополнительно проблематизирует классификацию коллекций, вскрывая нестабильность критериев, позволяющих определить музейную ценность объектов: поскольку как только специальные науки изменяют свои ключевые приоритеты, так же изменяется перспектива, под углом зрения которой предметы оцениваются как достойные коллекции, имеющие музейную ценность, осмысленность и право на дальнейшее сохранение. За последние 150 лет исторические и региональные музеи Германии претерпели несколько радикальных перемен и новых пересмотров постоянных выставок, без того чтобы общественность заметила соответствующие последствия в коллекциях: от антропологической точки зрения на этапы культурной эволюции человека (в 1850 г.) «культурный образ» жилища, ремесленных инструментов, судебной практики, отправления религиозных обрядов и. т. д., позиции «истории культуры» (в 1900 г.) широкая хронологическая панорама от истории первобытного общества вплоть до недавнего прошлого, акцентирующая внимание на поиске мнимых реликтов доисторических взаимосвязей, на пример в ткатских образцах текстиля или в мотивах декорирования фасадов домов (в 1930 г.) до присоединения истории ориентированной на социальные науки, которая в последствии придала мнимую целесообразность профессиональной деятельности дипломированных историков в исторических музеях – почти одновременно в обеих политических системах ФРГ и ГДР (в 1968 г.). Указанная проблематичность музеологии уже заявляла о себе в недалеком прошлом, например, в претенциозном шведском проекте SAMDOC, 27, который с 1977 г. координирует общую концепцию коллекций в 90 музеях. В основном проект ориентирован на классические этнологические вопросы, касающиеся континуальности и модификаций коллекционных подходов, которые регулярно собирают моментальные снимки одних и тех же «жизненных миров» - обильно цитируя соответствующий фонд одежды определенный персон или характерное оформление жилой комнаты. Реформа проекта от 1998 г. более ориентированна на социологическую перспективу включения и исключения, например, в тематический контекст «культурных отношений» и «конструирование локальных или региональных пространств», что одновременно означает изменение парадигмы. Любопытно, что любая немецкая дискуссия обходит стороной эту неизменную проблему, инициирующую главную задачу музеев, что собирать и что из собранного за долгое время ликвидировать. Приходится часто слышать жалобу, что списанное с баланса имущество оказывается «безмолвным», поскольку это собрание документов никак не проясняет настоящую проблему; между тем совершенно не обсуждается то, что этот изъян продолжает существовать, даже при изменении стандартов документации. Бросаются в глаза два начинания с иной целевой доминантой, которые занимаются этой музеологической проблемой как побочной: самореферентность (Selbstreferentialität) и тематическая ориентация. В течение последних двадцати лет можно наблюдать, что не только большие организации с богатой традицией, но и маленькие региональные музеи раскрывают в постоянной выставке историю своих коллекций и более ранние формы их представления, внося тем самым вклад в развитие музея и поднимая угасшую музейную ценность достойного сохранения исторического факта. Иллюстративным является новое представление Культурно-исторического музея Оснабрюка (2004 г.), который тематизировал обширную коллекцию фарфора ручной работы Фюрстенберга в качестве законченного комплекса состоящего из фрагментов различных собраний, хотя следует отметить, что открытие выставки этого фонда – это результат одержимости позапрошлого директора музея, поскольку без его познавательного отношения к задачам этого музея приобретение предметов (без сомнения имеющих художественно-историческое значение) не могло состояться. Тематическая ориентация – это современная программа возрожденной к жизни постоянной выставки в Рейнланде: по образцу Музея региональной истории Бонна несколько постоянных выставок построенных в обычной хронологической последовательности дробятся на части и объединяются в тематическое единство, аналогично так же специализированный музей средневекового сакрального искусства (Музей Schnðctgen, Кёлн) более не представляет эпохи, а занимается (как и боннский музей) антропологическими аспектами таких явлений как смерть или потусторонний мир; соответственно находящаяся в распоряжении структура коллекции определяет выбор тематических единств. И самореферентность и тематическая ориентация отворачиваются от общественных задач и равнения на интересы публики, так как в данных фондах сначала в прошлых коллекционных и выставочных решениях находятся релевантные по отношению к нашему времени значения, которые в последствии просто декламируются. Однако ни одна музеологическая постановка проблемы в пределах музея не имеет отношения к интересующейся культурой общественности; поскольку константно главной темой является бедственное финансовое положение. Как правило, немецкие музеи работают, не покрывая издержки; известно, что добиться общественного признания и покрыть собственные финансовые расходы, смог только открытый в 1993 г. музей шоколада Штольверк (Stollwerck) в Кёльне, сладкая тема которого ежегодно привлекает 580 000 посетителей, прибыль от продажи входных билетов позволяет предприятию содержать 50 постоянных сотрудников. Поэтому владельцы и владелицы музеев находятся в ситуации нехватки приблизительно 50 % - 90 % финансирования. В Германии преимущественно задействован общественный труд; поскольку Федеративная республика и федеральные земли непосредственно и опосредованно поддерживают только немногие музеи, так же только ограниченное количество музеев находятся в собственности церквей, спрос, прежде всего, предъявляют города и общины – более половины немецких музеев являются общественными организациями; если не брать в расчет многочисленные зачастую очень маленькие музеи частных союзов, то общины находятся в положении главных ответчиков за существование немецких музеев. На протяжении десятилетий жалобы общественного управления на отсутствие денег стали чем-то само собой разумеющимся, они так же могут быть поняты как имманентные системе, поскольку имеющийся в распоряжении общественности капитал всегда ограничен, а перспектива расходов принципиально безгранична, вследствие чего соперничество за право получения дотаций и недостаток финансирования кажутся неизбежными. Одностороннее финансирование музеев отсылает к другой стороне финансовой несостоятельности: только 13,4 % всех налоговых сборов попадают в города и общины. Поскольку в Германии отсутствуют законные предписания о том, в каком объеме следует создавать и поддерживать музеи, остается не решенной острая финансовая нужда этого добровольного начинания (и других, не регламентированных законом организаций). Современное финансирование немецких музеев является во многом крайне проблематичным. Немногие состоятельные города берут на себя обязательные расходы социальной сферы, одновременно уменьшая налоговые сборы. Иногда культурной сфере удавалось параллельно с нехваткой изобрести альтернативный источник денежных поступлений: мировой рынок, обусловивший низкие процентные ставки сократил поступления в благотворительные фонды, его структурные проблемы (общины как публично-правовые кредитные учреждения встроены в эту взаимосвязь) вовлекли в бедственное положение культурные организации; другие состоятельные учреждения, которым на государственном уровне предписывается принудительный сбор концессионных лотерей, понесли отягчающие убытки из-за сокращения азартных игр. В результате чего государство (Федеративная республика и федеральные земли) оказалось основным кредитором, притом, что налоговые поступления возвращаются к нему же. Три экономических рецепта финансового дефицита от государства называются: государственная поддержка инвестиций вместо организационного содействия, фокусировка усилий по содействию на «маяках», конкурсный отбор на право поддержки. Как правило, выделение ссуд адресовано не на развитие действующих организаций, а на инвестиционное кредитование (кредиты на строительство, оборудование), что позволяет оградить бюджет от бессрочных долговых обязательств. Предпочтение оказывается на стороне масштабных, увлекательных акций, которые тем самым получают легальную фору, поскольку государство содействует только тому, что попадает в сферу его интересов (небольшое местечковое учреждение крайне редко соответствует интересам федеральной земли) и обещает широкое общественное внимание к этой избирательной политике содействия. Она (указанная политика государства – Б. И.) не является актуальной перспективой развития; поскольку одновременно с сокращением государственного финансирования сокращается число объектов, которым необходимо содействовать. Что бы сократить растущие запросы на право получения финансового содействия, пользуются дополнительными параметрами конкурсного отбора: государственное финансирование выделяется при наличии определенного повода – заинтересованные города (с умеренными расходами!) имеют возможность представить на суд свои исключительные преимущества. В настоящее время ключевым для музеев является выбор немецкого города, который в 2010 г. совместно с венгерской общиной (Kommune) будет выбран «Культурным центром Европы». Регулярно проходит аналогичный конкурс на строительство изящных парков – «Государственный парк-выставка», в некоторых федеральных землях так же проходит конкурс «Федеральный парк-выставка», при этом широко распространенна практика повышения престижа подобного парка за счет нового или по-новому оформленного музея (таким образом, мотивом для городов выступает не только озеленение, но и возможность реализовать не профинансированный музейный проект). Большой успех при конкурсном отборе на право содействия имеют города, которые со своей стороны благодаря внешним обстоятельствам имеют четко просчитанную программу (города, специализирующиеся на туризме, ориентация содействия на общества, раскрывающие местные инициативы), критики говорят о «фестивализации городской политики», поскольку финансирование зачастую выделяется благодаря какому-либо юбилею, событию или праздничному мероприятию. Города Виттенберг и Дессау оба демонстрируют сущностную необходимость в претензии на право содействия: поскольку, прикинув собственные шансы против своих конкурентов – миллионного Кёльна или центра мирового наследия ЮНЕСКО – Бамберга, парный союз городов подает претензию на номинацию культурный центр 2010, несмотря на то, что они находятся на расстоянии 30 км друг от друга, и с исторической точки зрения имеют столь же мало общего (прусский провинциальный город и столица основания княжества). Указанные типичные условия оказывают противоречивое влияние на состояние музеев: с одной стороны, весьма характерным является исчезновение финансовой свободы, позволяющей открывать новые или поддерживать в порядке уже существующие музеи; с другой стороны, обильные финансовые ресурсы находятся в распоряжении весьма ограниченного круга музеев, поскольку в настоящий момент большинство проектов оценивается не само по себе, а с точки зрения его межрегионального значения или его идейной связи с крупным не музейным проектом. Ограничение государственных отчислений на финансовую поддержку так же несет в себе дополнительную опасность, поскольку эксплуатационные расходы новых организаций со временем задавят содействие юридических лиц. Степень влияния данной государственной политики дотаций прекрасно иллюстрируют четыре следующих примера. После того, как немецкая политика примерилась с долговечностью временного положения столицы в Бонне, с 1984 г. начинается новая страница строительства репрезентативных государственных музеев в правительственном секторе Бонна; между выставочным павильоном и историческим музеем с активным государственным содействием более чем на 61,3 млн. евро разворачивается строительство государственного музея изобразительных искусств – весьма ценная коллекция малоформатных экспрессионистов, не взирая на необходимость пополнения института с огромными залами верхнего освещения, которые пополняются только благодаря частным экспонатам (современное искусство в больших форматах). Спустя несколько лет с принятием решения о переносе местонахождения правительства в Берлин после объединения Германии; Федеративная республика выдела высокие субсидии на облегчение изменения структуры города Бонна. Это позволило извлечь существенную выгоду, в том числе региональному общественному союзу, Рейнский федеральный музей Бонна (основанный в 1909 г., и в последний раз расширенный в 1967г.) был реорганизован примерно за 77 млн. евро, и был по-новому оборудован и открыт в конце 2003г. В то время как Оснабрюк - город с 160 000 жителей имел гораздо меньший успех в поиске государственных субсидий для реализации своих планов по организации музея произведений искусства художника Феликса Нуссбаума (Felix Nussbaum) (1901-1944). Открытие музея в 2000 г. обошлось в 7,4 млн. евро; город сумел выручить эту сумму благодаря тому, что продал собрание работ Нуссбаума местной сберегательной кассе (Sparkasse) (которая обязалась долгое время выставлять приобретенное художественное достояние в новом музее). Город Веймар как культурная столица Европы в 1999 г. имел возможность полностью перестроить свой музей истории города по содержанию и оформлению экспозиций; новый лоск продержался только несколько лет, поскольку в 2003 г. городской музей Веймара, дабы спастись от издержек был вынужден полностью закрыться. Третье и последнее затрагиваемое в этой статье тематическое поле, неизбежно возникает в данном обзоре, поскольку наука, изучающая экономику и организацию производства, давно нарекла близнецами маркетинг поставок и маркетинг сбыта. Однако абстрактные характеристики маркетинга или конкретные люди, которые обозначены в этом рассмотрении как маркетологи, только недавно появляются в существовании немецких музеев; очевидно, что маркетинг музея, как правило, очень тесно связан с маркетингом сбыта, в то время как ресурсы поставок остаются в сфере деятельности управления или коммерческого руководства. Тем не менее, исследования показывают, что несколько немецких музеев занимаются успешным маркетингом поставок в узком секторе предложений. Характерны две модели поведения. В частности в настоящий момент, мелкие музеи или инициативы по учреждению музеев действуют методом, который уже с давних пор практикуется в мало финансируемых областях (например, феминистские исследования): так как долгосрочные или продолжительные задачи сталкиваются с ограниченной постановкой задач, поскольку кредиторы квалифицируют как достойные финансового содействия только проекты с жестко фиксированным сроком реализации. Шаткость этого пути раскрывается в музеях только тогда, когда пополнение коллекции, инвентаризация, организация концепции и открытие уже проведены, и встает проблема поиска направлений развития проекта, которые позволят обеспечить непрерывную работу музея. Неоднозначные проекты не являются редкостью, но всё еще остаются закрытыми для кредиторов; что значительно сужает рынок рабочих мест в существующих музеях, не позволяя сохранить его в том же состоянии, что и в сложившихся годами социальных сферах – наличие сотрудников с персональными ставками и плановым дневным графиком, которые справляются с развитием и сохранением проекта. Более крупные музеи и коллекции с более внушительными ресурсами реализуют вторую модель поведения. Демонстрируя более мягкий вариант в пределах уже означенной конкуренции за социальное финансирование: музеи, нуждающиеся в привлечении финансирования – действуют, так же как и организации в других сферах – пытаются найти заинтересованных в альянсе союзников; подобно долгое время остававшейся безуспешной местной инициативе музея современного искусства в Мюнстере (Вестфалия), который, осознавая возможность провести кардинальную перестройку, подал заявку на участие их города в мероприятии озаглавленном «Культурные центры Европы в 2010 г.». В качестве более агрессивной стратегии поведения можно привести в пример проект музея, который решил проблему собственного финансирования, одновременно повысив свою конкурентоспособность: ответственное лицо (не вкладывая никаких средств) ловко суммировав число всех посетителей выставки во всех выставочных павильонах различных художественных музеев за несколько лет, назвал художественную коллекцию бумажных змеев «самой посещаемой художественной выставкой всех времен», чем побудил несколько городов подать заявления (сулящие солидную прибыль) с просьбой о длительных гастролях выставки (финансируемых за счёт привлечения средств со стороны). Случайный ограниченный выбор демонстрирует мировой резонанс этой компании: Сидней, Монтевидео, Детмольд. Дополнительную выгоду извлек немецкий город с 70 000 жителей – Детмольд (который был готов инвестировать 9,05 млн. евро - при существенном государственном содействии – для длительного пребывания экспозиции). Касательно маркетинга сбыта немецкие музеи отмечают, что во всех отношениях спрос, вызван отставанием производства (Nachholbedarf): новых или модернизированных предложений, адресованных целевой публике, ценообразования, расширения сети дистрибьюторов, связей с общественностью/рекламы. Не без осложнений проходит успешное внедрение классических инструментов маркетинговой политики в жизнь немецких музеев – однако процесс значительно оживился после принятия американского принципа четырех P: product, price, place, promotion.i Благодаря «webmuseen.de» и «Kulturinfo Rheinland»ii уже существует коммерческая информационная платформа и специализированные Call Centre,iii которые предоставляют информацию о музеях и позволяют за счет собственного финансового содействия пользоваться услугами музеев по сниженным ценам; с помощью доступной по всей стране «сетевой галереи» баварского государственного музея и децентрализованного «Музейного фонда почты и телекоммуникации» Германия так же стала обладательницей первого прецедента разветвленной сети филиалов; как это уже осуществлено Guggenheim Museumiv, межконтинентальное посещение, которого, в любое время создает иллюзию присутствия музея в произвольном месте. Очевидно, что наряду с необходимостью достоверного анализа общего состояния рынка: потенциала, спроса и инфраструктуры, по меньшей мере, не хватает ставшего обязательным в крупных музеях научного исследования публики. В маркетинге сектора потребления давно известен тот факт, что сектор сбыта, не может увеличиваться бесконечно, а зависит от спроса и конкуренции провайдеров услуг. Соответственно увеличение числа взаимозаменяемых предложений означает не расширение возможностей сбыта, а перераспределение спроса и вытеснение неконкурентоспособных продавцов услуг. Тем не менее, почти все усилия немецких музеев брошены на расширение: увеличение числа посещений, расширение рынка услуг, повышение оборота в торговых отделах и гастрономии, увеличение продолжительности пребывания гостей, расширение зоны обслуживания. Межрегиональная реклама для музеев с дорогостоящими специализированными коллекциями уже представляла повод профессору Парментиру (Prof. Parmentier) открыто задаться вопросом, стремятся ли на сегодняшний день музеи Гамбурга привлекать публику из Мюнхена, когда в то же самое время мюнхенские музеи завлекают гостей из Гамбурга – уподобляясь двум рыболовецким кораблям в океане, которые упускают из сетей все изобилие рыбы. Во многом первостепенная причина успеха заключается в умении привлекать широкие слои публики как, например в 2004 г. перед началом выставок в Museum of Modern Arti в Нью-Йорке или Новой национальной галереи Берлина были организованны ночные часы работы и предварительная продажа билетов (без фиксированного времени посещения), что, вероятно, и позволило привлечь столь длинную вереницу посетителей. Тем не менее, существенное количество музеев пришли к заключению, что интерес публики к их предложениям сохраняется гораздо менее длительный срок, нежели первоначально предполагается, или наоборот, альтернативные варианты, организация досуга или определенные показы привлекают гораздо больше внимания. Говоря на языке маркетинга: немецкие музеи гораздо охотнее прибегают к прогрессивным рыночным стратегиям: производят более динамичное обновление ассортимента предложений, стремятся к более крупным форматам (большая выставочная площадь, дополнительное оснащение выставок, в настоящий момент это, как правило, достигается за счет мультимедиа-приложений) или продвижение на свежих рынках новационных предложений; самая кассовая новинка – это изобретенная в 1997 г. в Берлине «Ночь музеев» - редкие, запоминающиеся вечерние сеансы с необыкновенной анимацией, которые нашли собственную многочисленную публику, например, в Лейпциге - городе с 500 000 жителей на 248 программах вечерних показов побывало 40 600 посетителей. Однако едва ли найдется человек способный спрогнозировать, что позволит выйти за пределы узкоспециализированного рынка (т. е. достигнуть максимальной реализации продукции в существующем экономическом пространстве). В месте с тем, рыночные стратегии в сочетании с захватом адаптированного географического пространства оборачиваются троекратным заблуждением: необдуманным продолжает оставаться вопрос о том, окупает ли региональный спрос растущие издержки на расширение радиуса коммуникационных связей, а соответственно столь ли ценен достигаемый результат, особою актуальность обретает вопрос о том, не уменьшается ли в ситуации межрегиональной ориентации региональный интерес, а так же не является ли потенциальный спрос более доступным для конкурента. Проследить последствия возможно на примере маркетинга потребляемой продукции: ориентация основных усилий провайдеров услуг на необходимость увеличение выгоды (в результате неравномерного распределения ресурсов, эти усилия достигают различных результатов) приводят к перенасыщенности верхнего сегмента рынка. Тогда как в пределах традиционных рынков спектр предложений весьма ограничен, немногочисленные продукты со сносным качеством по приемлемой цене и широкое распространение товаров средней ценовой категории. Указанные тенденции приводят к искажению круга ассортиментов (рыночная модель с утончением верхнего сегмента рынка получила название «луковица»): модель при которой раздутой верхушке, соответствует разрастание основания – «нижнего рынка», т. е. продуктам высокого качества соответствуют приемлемые цены, получило образное название «колокол». Однако наступательное освоение «нижнего рынка» с приемлемыми ценовыми параметрами и широкой доступностью отсутствует в жизни немецких музеев, поскольку действующие музеи не принимают участия в свободном формировании рынка и упускают из вида развивающиеся фирмы, таким образом, при межрегиональной ориентации в верхнем сегменте стабильность музея может быть основана на регионе, тем не менее, при межрегиональном соглашении ассортимент товаров покоиться на нижнем пределе. Упомянутый ранее Музей воздушных змеев прекрасно иллюстрирует указанное положение дел: несомненно, что на местном уровне он стал сенсацией и самым популярным музеем современного искусства; однако, поскольку он весьма отдален от центральных железных и автодорог и труднодоступен, он вынужден значительно увеличивать цены или делать максимально выгодные предложения, что бы иметь возможность конкурировать с авторитетными музеями аналогичного уровня, поскольку основной поток межрегиональной публики сосредоточен непосредственно в крупных городах. Статистика говорит сама за себя: из первоначально ожидаемых 100 000 посещений в год, открывшись в 2000 г. выставка собрала только лишь 42 000 посетителей, а уже в следующем году число посещений сократилось до 15 000. В определенных случаях имеет смысл обращаться к конкретным группам публики (программы для детей, серия мероприятий для молодых леди, предложения для рабочих в период обеденного перерыва и т. д.). На сегодняшний день немецкие музеи не соотносят маркетинговые стратегии и сегментацию публики, а так же существенно отдаляются от не попадающих в фокус внимания общественных групп. Поскольку проекты обретают состоятельность на маркетинговом поле действий, только если организация пытается соответствовать изменению интересов своей аудитории, активно вовлекая основную аудиторию в процесс развития продуктов - завершая рассмотрение, следует еще раз вернуть к началу рассуждений: участие публики является центральным положением Muséologie nouvelle. Перевод Ирины А. Бердниковой i фр. - Новое музееведение – здесь и далее прим. перев. ii фр. - Международное движение за новое музееведение iii фр. - «Этнографический музей» ivангл. - «Краеведческий музей» v Социал-демократическая партия Германии и Партия зеленых i англ. - Невидимое наследие i англ. - продукция, цена, место, продвижение по службе ii Культурная информационная служба Рейнской области iii англ. - Центр обработки телефонных запросов iv англ. - Музей Гуггенхайма - Нью-йоркский музей современной живописи и скульптуры, основанный С. Р. Гуггенхаймом в 1937. Музей располагает крупнейшей в мире коллекцией работ Кандинского, большими собраниями работ М. Шагала и П. Пикассо. i англ. - Музей современного искусства - знаменитый нью-йоркский музей, основанный в 1929. Располагает одним из лучших в мире собраний живописи, скульптуры, фотографии, кинофильмов, книг, графики, архитектурных макетов и рисунков, бытового и промышленного дизайна - в общей сложности около 100 тыс. экспонатов. В богатейшей художественной коллекции представлены все живописные направления от импрессионизма до американского модерна, в том числе полотна К. Моне, А. Тулуз-Лотрека, В. Ван Гога, П. Пикассо, С. Дали, Дж. Поллока, Э. Уайета. При музее открыты большая библиотека и культурный центр, организуются концерты симфонической и камерной музыки. |
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 | «Берлин столица фрг» Учитель. Сегодня мы с вами продолжим работу над темой «Поездки с классом по Германии» и совершим путешествие в столицу Федеративной... | | Отчет о проведении встречи специалистов Федерального казначейства... В период с 21 мая по 26 мая в г. Берлине (Германия) состоялась встреча специалистов Федерального казначейства (список участников... |
| I. Законы, нормативные акты: 18 Сравнительно-правовой анализ государственного финансирования политических партий в Российской Федерации и в Федеративной республике... | | Программа дисциплины опд. Р. 04. Музеи мира специальности 020600 (031401. 65) «Культурология» Курс состоит из 4 разделов, что обусловлено историческим развитием музейного дела в мире |
| Информация Торгпредства РФ в Федеративной Республике Германия за... Ввп германии в I квартале 2009 года составил 591,5 млрд евро и сократился на 3,8% по сравнению с предыдущим периодом – IV кварталом... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Учитель: Да, это музей. Музеев только в нашей республике не один десяток. Есть музеи писателей, композиторов, краеведческие, исторические,... |
| П. Н. Феофанов Связь между развитием человечества и развитием Космоса России с древнейших времен до начала XX века. Дан анализ основных исторических событий данного периода, показаны тенденции и направленность... |  | Об оплате труда работников государственных учреждений культуры и... Во исполнение Указа Президента Республики Башкортостан от 22 марта 2008 года n уп-94 "О введении новых систем оплаты труда работников... |
| Республики казахстан четвертый национальный доклад республики казахстан I общий обзор состояния биоразнообразия, тенденций в этой области и факторов угрозы | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Огромное количество бытовых действий связано именно с мелкой моторикой: нам приходится застегивать пуговицы и зашнуровывать ботинки,... |
| Селевко Г. К. Современные образовательные технологии: Учебное пособие Аналитический обзор международных тенденций развития высшего образования №4 (июль декабрь 2002 г.) | | Педагогическая психология и ее методы 5 Педагогическая психология пограничная, комплексная область знания, которая «… заняла определённое место между психологией и педагогикой,... |
| Перспективы развития здравоохранения Республики Саха (Якутия) Целью исследования является анализ сложившихся тенденций в здравоохранении Республики Саха (Якутия), а также разработка прогноза... | | Методические рекомендации для студентов по программе учебной дисциплины... Составитель: доцент кафедры менеджмента и маркетинговых коммуникаций, кандидат искусствоведения Гольдман И. Л |
| Использование эффективных маркетинговых технологий в организации системы государственных закупок Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Государственный... | | "Развитие системы государственной молодежной политики на 2014 2018 годы" Республики Тыва, на основании распоряжения Правительства Республики Тыва от 31 июля 2013 г. №261 – р «Об утверждении перечня государственных... |
