Что такое организационная наука
Скачать 3.54 Mb.
|
История показывает, что первый тип всегда тяготеет к организационному окостенению: даже если секта вносит в жизнь нечто новое, прогрессивное, то она облекает его в устойчивую оболочку догмы, которая принимается как нечто окончательное, неподвижное; борьба и прогресс допускается только до победы этой догмы. Напротив, второй тип свои тенденции воплощает в сравнительно пластичные формы — программы, которые могут изменяться с ходом борьбы и расширяться по мере победы. Объективное же значение и сект и партий, объективное содержание их догм и программ однородно, борьба за интересы тех или иных социальных групп или классов, приспособление социального целого к этим интересам. И по мере перехода общества от консервативных структур к пластичным, прежние секты сначала меняют свой характер, приближаясь к типу партий, а затем, как организационная форма, вообще отмирают, неприспособленные по существу к изменчивой технической и обще-социальной среде*55. Интересен тот случай подбора при изменяющихся условиях, когда их изменения и весьма значительны, и вместе с тем правильно периодичны. Таковы условия, создаваемые для большинства животных астрономическим циклом дня — ночи. Нам уже пришлось бегло рассмотреть этот случай. При громадном разлиянии условий среды днем и ночью, особенно условий двигательной ориентировки, животные специально приспособляются или к дневной, или к ночной активной жизни; а от другой части цикла как-бы изолируются при помощи сна*56. Здесь тектологическая точка зрения позволяет всего проще и надежнее осветить трудный биологический вопрос. Человеческое общество, как целое, с развитием и разветвлением производства, приспособляется к чрезвычайно разнообразной и изменчивой среде: каждая отрасль производства отличается от других своей обстановкой, своими особыми соотношениями человеческих и стихийных активностей. Но отдельный член общества, в силу индивидуальной ограниченности, не может приспособиться ко всем этим соотношениям и обстановкам: он "специализируется" — типичный случай системной дифференциации. Вместе с тем вырабатывается и своеобразное защитительное приспособление против всех тех условий, к которым человек специально не приспособился: он их "избегает", "не любит" — реакции, направленные к изолированию его от не подходящей ему среды; так, крестьянин не любит городской жизни, ученый пренебрегает физическим трудом, профессиональный солдат питает отвращение к мирному труду, специалист одного цеха часто даже "презирает" специалистов других цехов, — все разные выражения реакций отталкиванья, самоустранения от тех или иных видов труда, от их специфических соотношений со средою. Приспособление это, следовательно, по своей функции аналогично явлениям сил, как ни мало на них похоже; и точно так же оно представляет результат организационной ограниченности; оттого оно и выступает тем резче, чем менее пластичен человеческий тип, чем психика уже и консервативнее, — всего резче в кастовых различиях у отсталых народов, и аналогичным образом — у самых ограниченных специалистов новейшей цивилизации. Очевидно, что приспособление это, подобно сну, и несовершенно: как сон делает человека совсем уже беззащитным против враждебных сил, поскольку не удается полная изоляция от них, так и оно еще увеличивает неприспособленность специализированного существа, поскольку сила вещей все-таки может поставить его в непривычные соотношения, заставит, напр., крестьянина бороться за существование в городе, или ученого взяться за физический труд. Одна из задач организационного развития человечества — преодолеть несовершенство подобных приспособлений, стихийно созданных подбором в ограниченной среде. 3. Подбор прямой и репрезентативный. Мы указывали, что человек, в своих активных проявлениях, во всей своей трудовой деятельности, выступает, бессознательно или сознательно, как фактор подбора: разрушает связи комплексов, не соответствующие тенденциям его усилий, поддерживает и развивает связи, с ними согласующиеся. Эти процессы подбора для нас, конечно, особенно важны, и мы должны ближе изучить их. В первую очередь надо установить их отличия от обычных, стихийно в природе протекающих процессов подбора. Основная разница такова: природная среда всегда со всех сторон охватывает комплексы, которые для нее являются объектами подбора; человек же всегда только частично соприкасается с подбираемыми в ту или другую сторону комплексами, представляет только один из элементов их среды, хотя иногда и наиболее важный, решающий. Отсюда следует, во-первых ограниченное значение этого рода подбора, во-вторых особая ограниченность в самом его направлении. Для положительного подбора в природе, т.е. для сохранения или развития данного комплекса в данной среде, требуется, чтобы была благоприятна вся совокупность условий среды; для отрицательного подбора, т.-е, дезорганизации данного комплекса, достаточно одного неблагоприятного условия, неприспособленности хотя бы в одном отношении к одной части среды. Напр., чтобы организм жил, для этого необходима и достаточно высокая температура, и надлежащее питание, и отсутствие известных болезнетворных агентов — опасных микробов, и достаточное расстояние или иные преграды, отделяющие от более сильных врагов и т. д. Для ослабления, а затем и гибели организма нет надобности в нарушении всех или многих из этих условий: вопрос решается уже отсутствием одного из них. Этим и объясняется то, что называют "расточительностью" природы: истребление колоссального большинства возникающих форм, сохранение и развитие неизмеримо малой их доли. Оттого и человек несравненно успешнее выполняет дело отрицательного подбора: насколько легче разрушать, чем творить! Там, где вмешивается человек, природа не перестает делать свое дело. Судьба комплекса, который он стремится сохранить или устранить, определяется попрежнему всей суммою условий, всеми воздействиями среды; а усилие человека — только одно из слагаемых этой суммы. Поэтому чрезвычайно часто, когда оно направлено к сохранению комплекса, напр., к поддержанию жизни домашнего животного или полезного растения, рядом с этим со стороны стихийной среды выступает какое-нибудь неблагоприятное условие, ведущее к отрицательному подбору: животное или растение погибает, напр., от неожиданной болезни, от нападения хищников, внедрения паразитов и т. под. Бывает, конечно, и так, — хотя, вообще, реже, — что усилие человека, направленное к разрушению комплекса, парализуется другими условиями; хотя и достаточно одного неблагоприятного условия для отрицательного подбора, но активности, которые это условие образуют, могут подвергнуться дезингрессиям со стороны других, стихийных активностей, как, положим, сила удара — со стороны непредвиденных сопротивлений. В фактах того и другого рода обнаруживается ограниченное значение "человеческого" подбора, как частичного, а не полного регулирующего механизма. Другой момент, ограничивающий уже не только успешность, но и самую точность направления, самую планомерность действия этого механизма, есть то, что мы назовем его "репрезентативным" ("представительным") характером. Человек знает, что он хочет выбирать — и, тем не менее, может на деле выбирать не это, а другое. Самая простая иллюстрация — отделение муки от отрубей и других примесей с помощью сита. Частички муки, подлежащие подбору, суть комплексы определенного физического и химического состава, и при этом также отличаются определенной величиной. Это величина — только одна из их характеристик, и в данном случае сама по себе даже наименее интересная для людей. Но подбирать непосредственно все нужные физические и химические качества наша техника не умеет; а подбирать ту или иную величину она может, для чего и служит орудием сито: типичный инструмент подбора, задерживающий все, что больше размеров его отверстий, пропускающий все, что меньше их. При обычном приготовлении муки, размолом уже раньше подобранного зерна на мельницах, величина получающихся частичек настолько точно идет рядом с требуемыми физическими и химическими свойствами, что ее можно принять за надежную их представительницу; и тогда практически достаточно подбирать их по величине, с помощью подходящего сита, — получится и во всех других отношениях то, что нужно. Таким образом, метод подбора здесь не прямой, а косвенный, через посредство одного элемента, признака, выступающего как бы представителем прочих, их "репрезентирующего". Отсюда название — репрезентативный подбор. Иным способом человек вообще действовать не может, именно потому, что ограниченно его звание о вещах, и ограниченны его практические приемы по отношению к ним. Объекты доступны ему, при всяком данном уровне его техники, только некоторыми своими сторонами, и только в известной мере, хотя с развитием техники эта доступность и возрастает. Человеку, в нашем примере, надо отобрать питательное вещество; следовательно, по его задаче, основа подбора — питательность; но ее он непосредственно улавливать и выделять не умеет. Взамен нее, он берет особенность, которая ее, согласно прежнему опыту, постоянно сопровождает, и которая для его методов доступна - величину частичек; это его практическая основа подбора. Поскольку условия на деле соответствуют этому прежнему опыту, и связь такова, как он предполагает, постольку цель достигается; поскольку условия могут быть иные, постольку репрезентативный подбор недостаточен, или даже в корне ошибочен. Так, напр., если в зерне при помоле была примесь песку и иного сору, то все это, вполне или отчасти, пройдет через сито, ибо частички той же величины, что и частички муки, репрезентативно от нее тогда не отличаются, хотя питательностью совсем обладают: метод подбора недостаточен. А если в помоле примешаны "рожки" спорыньи, или другие ядовитые вещества, то результат может оказаться прямо противоположным задаче, отобранный материал будет вредным, может быть даже гибельным для потребляющих. Добывание золота из россыпей сводится к разным приемам подбора. Простейший — это отмывка током воды в особых тазах и желобах; здесь все свойства золота "репрезентированы" его высоким удельным весом, в силу которого его зернышки оседают на дно, между тем как более легкие остальные вещества, входящие в состав золотоносного песка, уносятся водою. Очевидно, однако, что и всякие другие тяжелые частицы, металлические или не металлические, будут оседать вместе с ним. Если подвергнуть осадок новой обработке — ртутью, то она выделит из него золото, растворивши его; но если есть серебро, то и оно растворится, а также и некоторые другие металлические примеси. Удаливши ртуть сильным нагреванием, при котором она испаряется — третий процесс подбора, получим остаток, в котором свойства золота представлены растворимостью в ртути, — как видим, и здесь возможна неточность, напр., вместо золота, окажется его соединение с серебром. Еще новый прием подбора — действие азотной кислоты — отделит золото и от серебра и большинства других металлов, если они есть, потому что они растворяются в ней, а оно — нет; однако, платина и еще некоторые редкие металлы тоже нерастворимы, так что химическая чистота продукта и здесь еще не гарантирована; и т. д. В первой стадии всего дела основа подбора, как видим, удельный вес золота, во второй сюда присоединяется его растворимость во ртути, в третьей — нерастворимость в азотной кислоте; и по мере этого расширения основы подбора результаты его становятся все более точными, все более соответствующими задаче. И это, конечно, может рассматриваться, как общее правило, как практический и теоретический принцип в применении подбора: чем шире основа процессов подбора, тем определеннее, строже его результаты. Особенно важна такая точка зрения там, где об'ектом подбора являются самые сложные комплексы, напр., живые люди. Яркой иллюстрацией может послужить библейская "задача Гедеона". Гедеону пришлось выступить в поход против напавших на Израиль филистимлян с весьма недостаточным, наскоро собранным войском. Было вполне очевидно, что итти на прямой, открытый бой значило — потерпеть неминуемое поражение. Единственная возможность победы заключалась в том, чтобы атаковать врагов в момент наименьшего сопротивления, т.-е. совершенно врасплох. Для такого решения хватило бы и гораздо меньшего отряда чем тот, какой имелся на лицо, при условии, чтобы это были воины храбрые и энергичные; но каким образом с несколькими хотя бы сотнями солдат подобраться незамеченными к военному лагерю, сколько-нибудь охраняемому часовыми? Ясно, что для этого нужны были люди особенной выдержки и терпения, способные целыми часами с величайшей осторожностью, не выдавая себя ни одним звуком, ни одним нерассчитанным движением, подкрадываться в темноте к неприятелю. Гедеон и решил произвести строгий отбор своих воинов на основе мужества и выдержки. Сначала он предложил всем желающим, у кого есть дома важные, по их мнению, дела, уйти их устраивать. Конечно, все робкие и все не достаточно патриотически настроенные должны были этим воспользоваться; большая часть армии разбрелась; но зато остались наиболее храбрые и надежные. Их затем Гедеон повел в далекий обход неприятеля по раскаленной солнцем, безводной пустыне. После нескольких часов пути они все были совершенно истомлены жаждой. Тогда он привел их к ручью, и предложил им напиться, а сам наблюдал, как они будут утолять жажду. Одни бросились к воде, как звери, легли на живот и пили прямо ртом, что считалось очень неприличным; у других хватило характера не унизиться до этого, а пить горстью. Их-то Гедеон и отобрал окончательно, всего триста человек; а прочих отослал назад. Это был подбор терпения и выдержки. Расчеты Гедеона оправдались, его воины не изменили себе, нечаянное нападение удалось, и неприятели были разбиты. Но можно ли считать, что метод Гедеона был вообще непогрешим, что в его подборе ошибки были исключены? Конечно, нет. Конечно, Гедеон не имел времени для более точного исследования своих дружинников; но несомненно, что репрезентативная основа его подбора была очень узка: приходилось судить всего по двум фактам, тогда как дело шло о двух постоянных, основных чертах характера. Отдельный поступок может, в силу случайной комбинации условий, весьма неточно выражать индивидуальность человека. Так, испытание мужества было неточно хотя бы потому, что могли не уйти, между прочим, люди легкомысленные и беззаботные, смутно представлявшие себе опасность борьбы, а также просто очень самолюбивые; и наконец, такие, которые не хотели итти домой потому, что их там ожидали заведомые неприятности. Испытание выдержки грешило тем, что человек, терпеливый по отношению к жажде, может быть мало способен к неослабному вниманию, какое требуется для того, чтобы не выдавать себя, подползая к неприятелям; и кроме того, подходящими тут могли показаться и люди, просто черезчур много значения придававшие внешности, манерам. А между тем, задача была такова, что если бы хоть один из трехсот в критический момент оказался не на высоте положения, то все пропало бы. Поэтому, там, где есть время и возможность, необходимо уменьшать риск ошибок, расширяя основу подбора: повторяя, напр., испытание в разных условиях, дополняя его новыми приемами, и т. д. Известно, до какой степени неточным методом подбора были наши прежние экзамены в учебных заведениях: ученики "проваливались", и тем обрекались на разные бедствия из-за простой робости, из-за случайной головной боли, или даже мгновенного перерыва ассоциативной связи, из-за рокового совпадения, подсунувшего ученику единственный билет, которого он не успел повторить, и т. д. Столь же ненадежны, взятые по отдельности, такие критерии подбора работников в учреждения, как аттестаты, личные рекомендации, прежний стаж, видимая толковость и т. п. Необходима систематическая и планомерная их проверка одних другими, т.-е, дополнение, расширение основы подбора, чтобы получить минимум ошибок. Так, положим, в армии очень важен отбор храбрых и находчивых в опасности людей. Какой-нибудь офицер, чтобы произвести такой отбор, устраивает ночью на походе ложную тревогу, ведущую к панике. Если его солдаты еще не были в бою, и вся обстановка для них нова, непривычна, то оценивать и разделять их по результатам этого первого опыта было бы большой ошибкой. Кроме трусливых и легко теряющихся, здесь способны плохо вести себя также люди с большой нервной впечатлительностью, с повышенной восприимчивостью центрально-мозгового аппарата. Но именно такие люди очень часто обладают и повышенной гибкостью, пластичностью этого аппарата; и в таком случае, когда они освоятся с условиями военной жизни, они представляют особенно ценный материал по своей находчивости, сообразительности, уменью ориентироваться. С другой стороны, возможны и чисто случайные проявления слабости, зависящие, напр., от временного недомогания и проч. Уже гораздо более надежные результаты получились бы после второго поверочного испытания паникой, конечно, в достаточно измененной обстановке. Процесс распознавания болезни врачем весь сводится к применению репрезентативного подбора на последовательно расширяющейся основе. Установлен симптом А; он свойствен целому ряду заболеваний, он все их репрезентирует. Но с ним соединен симптом В; он свойствен также может быть многим болезням; но из этого первого ряда известная часть им не характеризуется, и потому может быть отброшена; остается более узкий круг. Симптом С из этого круга позволяет отбросить еще иные, и т. д., пока не останется только один вид заболеваний, прошедший через все эти акты подбора. Так же идет определение ботаником найденного растения от признака к признаку, и пр. Может случиться, что отбор устранит все известные комплексы данного рода, ибо репрезентация основана всегда на предыдущем опыте, а он иногда не достаточен; тогда врач констатирует новое, неизвестное для него заболевание, ботаник установит новый вид растения; и задача будет состоять в том, чтобы дать точную репрезентацию впервые входящего в научный опыт комплекса. Признаки колеблющиеся, неустройчивые, для репрезентативного подбора могут быть пригодны в том же смысле, как, положим, сито с неодинаковыми отверстиями, которое в разных своих частях пропускает неодинаковый материал; за неимением лучшего, и оно иногда может быть применено; с мукой, напр., пройдет и часть отрубей, и некоторое количество сору, но уже относительно меньше, чем было первоначально; так и непостоянные признаки могут иногда помогать отчасти в деле диагностического "просеивания". Развитие знания должно направляться в сторону выработки наиболее точных и строгих репрезентирующих характеристик; в этом смысл всех научных классификаций. 4. Обобщающая роль подбора. Как природе в ее стихийно-регулирующей работе, так и человеку во всей его деятельности, сначала стихийной, затем и сознательной, приходится на каждом шагу иметь дело с массами однородных комплексов, более или менее повторяющих друг друга и вариирующих лишь частично. Для дарвиновского естественного подбора такие массово-повторяющиеся об'екты доставляются размножением: оно воспроизводит живые существа по определенным видовым шаблонам, лишь с относительно небольшими колебаниями и отступлениями. Именно эти различия решают судьбу форм; напр., из насекомых одного вида те, которых цвет больше отличается от цвета окружающей среды, обречены на гибель без потомства, те же, которые по окраске ближе подходят к ней, лучше сливаются с ней, сохраняются дольше, и повторяются с этой своей особенностью в потомстве. Естественный подбор стихийно как-бы обобщает данные формы по двум категориям — неприспособленных и приспособленных, как на страшном суде бог, предполагалось, должен произвести сознательное обобщение массового человеческого материала по двум категориям, праведников и грешников. Первый известный нам образец "практики" живых организмов представляют двигательные реакции свободно живущих клеток, напр., амебы. Здесь также выступает стихийно-обобщающая тенденция: на все "полезные", т.-е. обусловливающие положительный подбор комплексы среды, клетка реагирует приближением, на все "вредные", вызывающие в ней подбор отрицательный удалением. Дело представляется в таком виде, что процессы подбора, вызванные в клетке внешним воздействием, усиливают одну группировку ее активностей, ослабляют другую — нарушается их прежнее равновесие, и выступает движение клетки, тот или иной рефлекс. Если мы не можем почему-либо наблюдать причины этого рефлекса, то все же, видя его, можем "вообще" сказать, что она есть воздействие благоприятное для клетки, или напротив, вредное для нее. Питательное вещество, местное умеренное повышение температуры, волна лучистой энергии обобщаются, напр., в первой категории; ядовитое вещество, резкое повышение температуры, прикосновение твердого тела — во второй. По мере того как организм усложняется, его рефлексы, а затем развившиеся из них реакции более высокого типа — "инстинктивные", и, наконец, "произвольные" — становятся также сложнее, и при этом все разнообразнее. Но они сохраняют свой обобщающий характер: целый ряд различных, но в каком-нибудь отношении однородных условий среды порождают в организме подбор, благоприятный для проявления одной и той же реакции; один ряд, положим, — реакция "бегства", другой — "удара", третий - "поворота тела направо", и т. п. Реакцию "удара" вызывает, напр., и враг, и добыча, и механическое препятствие, которое может быть устранено этим путем. Тот же обобщающий подбор лежит в основе познания, мышления, которое произошло из практики, и представляет лишь особую специализированную группу реакций. Так, целый ряд весьма различных впечатлений способны служить поводом к произнесению слова "человек", или к его выступлению в форме "мысли", "понятия" — той же реакции, лишь ослабленной, незавершенной. Это и называется "обобщением" в обычном смысле термина. Человеческая техника создает различные механизмы подбора, образцом которых является не раз упомянутое нами сито. И их действие может быть представлено, как практически обобщающее; напр., сито пропускает самые разнообразные частицы, между которыми есть то общее, что они по размерам меньше такой-то величины, и задерживает другие, не менее разнообразные, обобщаемые тем, что они больше этой же величины. Такова обобщающая роль подбора. Как видим, в человеческой практике она неразрывно связана с "репрезентацией", именно, составляет ее реальную основу: то, что в известном отношении обобщено, может затем для всякого дальнейшего сознательного подбора репрезентироваться своими общими элементами. Напр., Гедеон только потому мог планомерно подбирать храбрых и выдержанных воинов, что раньше целые ряды различных факторов человеческой жизни были обобщены словесными реакциями-понятиями "храбрый человек", "выдержанный человек". Люди всегда пользовались обобщающей функцией подбора для своих задач, но, как и в других случаях, были тектологами сами того не зная, а потому и далеко не всегда последовательно, не всегда целесообразно. Точное понимание и здесь на деле может оказаться весьма полезным и нужным. Приведу некоторые иллюстрации. Вот какой случай мне сообщили из практики нашего хозяйства в мировой войне при царизме. Пришлось организовать производство термометров, так как мы их получали раньше из Германии, а спрос на них, особенно для медицинских целей, явился огромный. В одном из университетских провинциальных центров устроена была такого рода мастерская. Приготовление стеклянных шариков с вытянутыми трубками не представляло трудностей, стеклянное производство у нас существовало и раньше. Но ученые руководители стали в тупик перед такой проблемой: как сделать подходящие шкалы с разделением на градусы: трубки неизбежно неодинакового диаметра, ртуть поднимается в разной мере; а делать отдельную шкалу для каждой трубки немыслимо, их надо сотни тысяч. К счастью, под рукой оказался пленный немец, который очень просто разрешил вопрос. Как же именно? Разрешение давно уже имелось и у нас, во многих тектологически-подобных случаях, оно основывалось на обобщающем подборе; но так как тектологический опыт обобщен не был, то мудрецы, может-быть, очень долго думали бы, пока самостоятельно дошли бы до им же в сущности давно известных вещей. Одежда шьется на армию отнюдь не по индивидуальной мерке. Опыт показал, что в данной стране из тысячи человек, привлекаемых на военную службу, столько-то в среднем обладает таким-то ростом и сложением, соответствующим такой-то приблизительной мерке, столько-то — другим, тоже определенным, и т. д. По этим меркам и в этой пропорции заготовляется одежда еще заранее. А если бы готового статистического обобщения не было, и одежду пришлось шить заново — пришлось бы просто подсчитать данные о росте и обеме груди, собираемые при приеме в армию; по ним портные сразу могли бы вести массовую закройку. Очевидно, именно это положение имелось в нашем примере, только с заменой людей — стеклянными трубками, а одежды термометрическими скалами. Пленный немец предложил сразу сделать десять тысяч трубок, опустил их в воду нисшей температуры, с какой начинается медицинская градуировка, затем, отметивши этот уровень, в воду высшей требуемой температуры. Оказалось, что у двух-трех тысяч трубок достаточно совпадающая разность уровней, чтобы для них можно было сделать общую скалу; еще у тысячи или больше по одну сторону этого уровня и у стольких же по другую — тоже можно приготовить две достаточно точные общие скалы, и т. д., отбрасывая несколько сот черезчур отклоняющихся, не достаточно обобщаемых. Самое обычное соотношение обобщающего и репрезентативного подбора. Любой агитатор, являясь на митинг, так же видит перед собой человеческие экземпляры в массовых вариациях, и так же должен снимать с них обобщенные мерки, чтобы предложить для их политических душ массовый идейный костюм, который в достаточной мере подходил бы к ним. Агитаторы начинающие большей частью не понимают этого, и платятся неудачами, ценою которых приходят мало помалу к надлежащим методам. И здесь много лишних затрат энергии благодаря тому, что не связан, не обобщен тектологически-однородный опыт разных областей. 5. Соотношение подбора отрицательного и положительного. Основное соотношение двух родов прогрессивного подбора уже было нами формулировано, как определенная противоположность. Положительный подбор увеличивает "количественную устойчивость" форм, накопляя в них активности; при этом он повышает сложность и неоднородность их строения, а тем самым понижает их "структурную устойчивость". Отрицательный уменьшает количественную устойчивость, последовательно отнимая активности, упрощает строение, изменяя его в сторону однородности, и в результате увеличивает структурную устойчивость*57. Этой противоположностью обусловливается роль той и другой стороны подбора в мировом развитии. Можно сказать, что они вместе охватывают всю динамику этого развития. Положительный подбор, усложняя формы, увеличивая разнородность бытия, доставляет для него все возрастающий материал. Отрицательный, упрощая этот материал, устраняя из него все непрочное, нестройное, противоречивое, внося в его связи однородность и согласованность, приводит его в порядок, гармонизирует его. Взаимно дополняясь, оба процесса стихийно организуют мир. Религиозное мышление далекого прошлого, воплощавшее тогдашнюю народную тектологию, дает один удивительно красивый символ мировой динамики. Эта индусская Тримурти, троица. Брама, вечно творящий, грезит, но грезит телами, вещами, реальностями, как мы, люди, грезим образами, мечтами, мыслями. Его сонное творчество свободно и беспорядочно нагромождает новые и новые формы: бытие непрерывно накопляется, усложняется, разнообразится, — то, что делает положительный подбор. Сива, вечно разрушающий, губит все, что доступно его губительной силе, в чем есть условия для разрушения, отрицательный подбор. Между ними стоит Вишну, сохраняющий то, что достойно сохранения, выражение результатов мировой динамики во всякий данный момент. Эта наивная тектология вполне ясна и проста, чужда сомнений и противоречий. Научные формулы, в своей широте и точности, всегда порождают сомнения и противоречия. И здесь перед нами выступает загадка; ее можно формулировать так. Положительный и отрицательный подбор математически противоположны; а математически противоположное, соединяясь, взаимно уничтожается; каким же образом здесь то и другое взаимно дополняется, а не просто нейтрализуется? При равенстве величин того и другого формы должны, казалось бы, оставаться неизменными, а не развиваться. Почему в этом случае плюс и минус не сводятся к нулю, а дают тектологическую реальность, прогрессивно-переменную величину? В предыдущем нам не раз уже встречались соотношения не менее парадоксальные; такова хотя бы даже характеристика организованной и дезорганизованной системы, как целого, которое практически больше или меньше суммы своих частей. Математические соотношения — лишь частный, и притом идеальный случай соотношений тектологических; поэтому математическое мышление не охватывает вполне действительных тектологических процессов, и часто наталкивается в них на противоречия. Математическое равенство противоположностей есть вообще тектологическое неравенство. Это обнаруживается повсюду. В самом деле, всякий процесс, идущий в сторону организации, увеличивает дальнейшие организационные возможности, тогда как идущий в сторону дезорганизации, напротив, уменьшает возможности дезорганизационные. Если 100-миллионное население страны в год, благодаря перевесу рождений над смертностью, умножилось на 1 миллион, то при тех же условиях оно в следующий год возрастет больше — на 1.010.000, а в еще следующий — на 1.020.100. Если в другой стране создался на такие же 100 миллионов равный первому перевес смертности, то во второй год, при неизменности прочих условий, население уменьшится не на миллион, а меньше, — на 990 тысяч, в третий на 980 100 и т. д. Одна прогрессия растущих, другая — убывающих величин. Если одна система, в которой организована сумма активностей S, разрушилась, то этим вопрос о ней уже исчерпан, дезорганизоваться дальше она, как таковая, не может. Если же рядом другая, вначале равная ей система, развиваясь, постепенно сорганизовала в себе сумму активностей 2S, то количественно этим лишь покрыта убыль данного типа организации; но тектологически дело не кончено, и вполне возможен дальнейший процесс развития. — Так всегда прогресс на практике больше регресса, когда величина их одинакова, организационный процесс больше дезорганизационного. Эта точка зрения проникает уже в современную науку. Примером может служить предложенное Вант-Гоффом объяснение мирового, ньютоновского тяготения. Исходным пунктом является та, для нынешних теорий строения вещества наиболее обычная идея, что все атомы представляют системы равновесия электрических элементов, положительных и отрицательных. По закону Кулона, одноименные электричества взаимно отталкиваются, разноименные взаимно притягиваются; то и другое действие пропорционально величине электрических зарядов и обратно пропорционально квадратам расстояния. Значит, притяжение положительного и отрицательного электрона равно, при прочих одинаковых условиях, отталкиванию между двумя положительными или двумя отрицательными; равно математически, т.-е. выражается одной и той же численной величиной. Но реально притяжение проявляется в том, что разноименные электроны сближаются, а вместе с тем и само притяжение возрастает, так как, по закону Кулона, оно тем больше, чем меньше расстояние. Напротив, отталкивающиеся электроны взаимно отдаляются, и само отталкивание уменьшается. Следовательно, математически равные притяжение и отталкиванье практически, т.-е. тектологически, не равны: первое больше второго. Пусть имеются два атома материи, в которых положительные и отрицательные элементы электричества вполне уравновешены. В таком случае электрическое притяжение и отталкиванье между ними, численно равные, действенно не равны: притяжение перевешивает. Эта разность и образует ньютоновское "тяготение" между атомами. Ее можно представлять таким образом, что разноименные элементы обоих атомов сближаются, а одноименные отдаляются настолько, насколько это допускает эластичность внутренних связей атома.*58. Окажется эта теория достаточной для объяснения всей наличной суммы фактов, или нет, логика ее, во всяком случае, безупречна. Притяжение есть элементарная организационная тенденция, направленная к образованию простейших систем, электронных, атомных, молекулярных; отталкиванье для таких систем есть тенденция разъединяющая, дезорганизационная. При численном равенстве первая из них должна быть практически больше. Мне не раз приходилось применять эту же логику к различным вопросам науки. Она позволяет, напр., дать вероятное решение вопроса, как произошли первичные двигательные реакции живых организмов: простейшие, "переливающиеся" движения полу-жидкой клетки, наблюдаемые у амеб. Эти движения вообще жизненно-целесообразны: они приближают клетку к источнику внешнего влияния, для нее полезного, напр., в сторону питательного материала, удаляют от источника влияния вредного, положим, ядовитого вещества в окружающей жидкости, — как будто одни элементы среды "приятны" клетке, другие же "неприятны". Будем исходить из элементарных, едва ли подлежащих спору физико-химических соображений. Тело клетки есть весьма сложный комплекс белковых и иных молекул, в текучем равновесии со средою. Имеются бесчисленные мелкие воздействия со стороны среды, а внутри клетки идут непрерывные химические и молекулярно-физические изменения. Все это должно порождать в теле клетки, особенно в его периферических частях, непрерывные движения, постоянно изменяющие свое направление и характер*59. Эти движения остаются большей частью незаметными, потому что их направления в каждом пункте то и дело сменяются, и минимальные противоположные перемещения приблизительно уравновешиваются. Теперь пусть в окружающей жидкости из определенного пункта диффузно распространяется вещество, ядовитое для клетки, способное угнетать ее функции. К обычным, мелким влияниям среды присоединилось новое, более значительное, притом непосредственно вредное. Оно неизбежно окажет свое воздействие на обычные, минимальные и непрерывные, движения протоплазмы. Как вредное, понижающее энергию клетки, оно должно в общем все их ослаблять; но только не все в равной степени. Всего сильнее должны ослабляться те движения, которые приближают клетку к источнику вредного влияния: с одной стороны, при этих движениях его действие усиливается, и резче подавляются ее жизненные проявления — в том числе, очевидно, и самые эти движения; наоборот, при перемещениях, удаляющих от него, все это происходит в меньшей степени; с другой стороны, те части клетки, которые обращены к источнику вредного влияния, сильнее испытывают его действие, а те, которые дальше от него, испытывают слабее; между тем первые составляют исходный пункт движений приближающих, вторые удаляющих. Следовательно, вообще движения первого рода подавляются в большей мере, второго — в меньшей. Итак, прежнее равновесие мелких перемещений, особенно в пограничных частях клетки, необходимо нарушается, и перевес получают удаляющие; очень малые разности этого рода, прибавляясь один к другим, образуют наблюдаемое движение. Оно целесообразно, потому что является результатом подбора, и направлено к восстановлению равновесия. Те же соображения, в перевернутом виде, применимы к случаю полезного влияния, и вывод получается вполне аналогичный. Так объясняется целесообразность первичных рефлексов клетки. Но вместе с тем становятся понятны и те случаи, где эти рефлексы оказываются нецелесообразными. Такие случаи гораздо более редки, но, несомненно, встречаются; и с нашей точки зрения они должны встречаться. Подбор создает реакцию приближения при всяких воздействиях, непосредственно усиливающих энергию жизненных функций клетки; но не всегда подобные воздействия полезны для жизни и в конечном результате. Иные возбуждающие яды могут "привлекать" клетку, будучи вредны для нее, — подобно тому как алкоголь часто привлекает человека. Свет во многих микроорганизмах вызывает "положительную" реакцию, т.-е. движение к источнику лучей, но при сильном химическом действии этих лучей ее последствия бывают иногда гибельными. — Всякие "гелиотропизмы" (движения к свету или от него), "хемиотропизмы" (движения в сторону химического воздействия или в обратную) получают простое объяснение. В физико-химии есть много закономерностей типа "максимум" и "минимум", т.-е. таких, где явления тяготеют к наибольшей или наименьшей возможной при данных условиях величине. Во всех этих случаях следует видеть все то же действие подбора, и по тому же типу, как в только что нами разобранных примерах. Почему, например, жидкости "стремятся" принять форму, соответствующую наименьшей поверхности при данном объеме, — чему простейшая иллюстрация шарообразная или сфероидальная форма капель? Представим себе некоторое количество жидкости среди бесчисленных, мелких и разнообразных воздействий среды, каковы бы они ни были*60. Форма жидкости, благодаря всем этим влияниям, испытывает столь же бесчисленные мелкие изменения в разных пунктах поверхности. Одни из этих изменений уменьшают величину поверхности, другие, напротив, увеличивают ее. Но если те и другие в среднем численно равны, то они неравны по своим результатам. Каждое сокращение поверхности уменьшает и сумму внешних воздействий среды, для которых эта поверхность служит местом приложения; каждое возрастание поверхности увеличивает эту сумму. Следовательно, всякий раз, как происходит первое, уменьшается энергия дальнейших изменений, а это и значит — повышается устойчивость формы; когда происходит второе, изменения усиливаются, устойчивость понижается. Ясно, что из этих бесчисленных, для наших чувств — бесконечно-малых, изменений, первые должны удерживаться в большей мере, чем вторые, уменьшения поверхности должны преобладать над ее увеличениями. Суммируясь, все они вместе дают тогда минимальную поверхность. Этот процесс нелегко себе представить во всей его сложности и стихийности. Многие, напр., возразят, что жидкость "сразу" принимает шаровую форму капли, а для подбора минимальных изменений, приводящих к этой форме, нужно "долгое время". Это возражение, однако, было бы ошибочно и наивно, потому что весь смысл его сводится к некритическому употреблению понятия о времени. Выражение "сразу" и "долгое время" не научны, когда дело идет о стихийной природе: они предполагают ту субъективную меру времени, которая нам дается обычным течением наших психических процессов. Та же секунда, которая в трудовой или познавательной деятельности представляется чрезвычайно малым промежутком времени, так как наше сознание за этот промежуток способно охватить лишь очень небольшое число изменений, образует огромный период времени с точки зрения молекулярных, атомных, внутри-атомных и т. под. процессов: в секунду проходят миллионы миллионов вибраций частиц материи, эфирных волн и т. д., напр., для гамма-лучей радия число колебаний в секунду определяется, примерно, цифрой 5, за которой следует 21 нуль (пять секстильонов); а каждое колебание все еще сложный процесс, проходящий через многочисленные, — точнее, пожалуй, бесчисленные — фазы. Форма жидкости зависит от движений хотя не столь мелких, но все же молекулярных, для которых триллионные, напр., доли секунды — большие величины. Понятно, что для обнаружения результатов подбора здесь требуется время, измеряемое не тысячами поколений организмов, как в биологическом развитии, а ничтожно для нас малыми долями секунды. Но есть случаи, когда явления совершенно того же характера протекают настолько медленно, что масштабом времени для них могут служить месяцы, годы и даже более крупные величины, — это когда та же тенденция к минимум поверхности обнаруживается в твердых телах. Таковы, напр., камни на дне реки или в прибрежной полосе моря. Это тела с весьма прочными связями частиц и те воздействия, которым они подвергаются со стороны текущей воды и твердых частиц, увлекаемых ею, могут лишь сравнительно медленно изменять их форму. Но за исключением этой численной разницы, все, что было сказано о подборе изменений с перевесом тех, которые уменьшают поверхность воздействия, здесь вполне применимо; и результат вполне подобный же: гальки шаровидные сфероидальные и пр.; при чем легко проследить все переходы от каких-нибудь неправильных первоначальных форм обломков к минимум поверхности. Результатом бесчисленных процессов подбора является и распространение света по пути кратчайшего времени. Согласно теории, световые волны идут по всем путям; но только на путях кратчайшего времени они подвергаются положительному подбору, потому что усиливают друг друга, а на всех прочих господствует отрицательный подбор. Как упоминалось, две равные волны, если они сливаются под'ем с под'емом и долина с долиной, дают учетверенную силу действия, если же долина с под'емом, то взаимно уничтожаются, — один из наших примеров организованности и дезорганизации. На всех путях волн, кроме соответствующих кратчайшему времени, дезорганизация всецело преобладает, и световые явления отпадают; на этих же относительно немногих путях организованное сочетание волн образует "световые лучи". Только они и входят в наше восприятие, только они и учитываются нами в дальнейшем. Развитие жизни характеризуется также образованием бесчисленных форм, из которых минимальная доля сохраняется, остальные гибнут. Первые входят в дальнейший жизненный учет природы, вторые снимаются с него. Здесь и выступает всего нагляднее неравенство положительного и отрицательного подбора: в первом всегда есть возможность его продолжения, второй постоянно обрывается, сам себя исчерпывая. Количественно, перевес на его стороне огромный — и все-таки сумма организованности возрастает. С самого начала, когда в науку вошло понятие "естественного подбора", биологи отмечали, как его отличительную особенность: экономию в конечных результатах, колоссальную расточительность в средствах достижения. Первое выражает повышение организованности, второе цену бесчисленных актов дезорганизации, которою оно достигается. Отсюда же вытекает основная, всеобщая необратимость процессов природы. Отрицательный подбор идет везде и всюду; а то что он берет, он уносит бесповоротно; формы разрушенные вышли из экономии природы, и сама природа уже не та, и все новое образуется в новых условиях. Если наука говорит об явлениях обратимых или повторяющихся, то это — лишь приблизительные, практические характеристики; при достаточном исследовании можно всегда показать их неточность. Человек, ушедший из дому, не может вернуться домой; ибо, если и вернется, то уже не тот человек и не в тот дом. Брама не грезит дважды об одном и том же. Но эта необратимость имеет еще другое название: она есть неисчерпаемость творчества... *1"... Это — достаточное доказательство принципиальной однородности организационных функций человека и природы: идиот не может подражать творчеству гения, рыба — красноречию оратора, рак — полету лебедя; подражание всюду ограничено рамками общих свойств, рамками однородности" (Тектология, ч. I, стр. 23). *2 Природа отдельно "изобретала" собирательную линзу для животного и для растительного царства. У нас хрусталик служит для собирания лучей на чувствительную к свету сетчатку глаза, воспринимающую изображение предметов, образуемое перекрестом лучей. В "светящемся мхе" подобная же линза из прозрачных клеток собирает лучи на зерна хлорофила, которые за счет световой энергии вырабатывают для растения крахмалистые вещества из углекислоты воздуха в соединении с водою. *3 Напр., "малый" — результат деления на части; "молодой" связано с понятием "малый", "море" характеризуется величайшей легкостью деления образующей его воды; "Erde" — земля — означает прежде всего почву, мягкую, рыхлую, легко разъединяемую; "schwarz" — черный и русское "смоль", "смола" связаны с представлением о мазаньи или пачканьи веществом, которое растирается или расплывается, и т. д. *4 Поэтому я и предложил обозначить всеобщую организационную науку словом от того же корня — "гектология". Геккель уже употреблял это слово, но только по отношению к законам организации живых существ. *5 М. Гольдштейн, "Основы философии химии", стр. 57 — 58. *6 Там же, стр. 123. *7 Анри Пуанкаре, "Ценность науки", франц. изд., стр. 146. *8 "Вопросы социализма", А. Богданов, стр. 12 — 13, ст. "Коллективистический строй", которая взята из еще не вышедшего в свет II тома "Политич. экономии" Богданова и Степанова, выпуск 4-й. *9 На этой относительной изменчивости сопротивлений основан любопытный и важный практический парадокс. Если А убегает, а В преследует его, то, в случае полного равенства их сил и способностей, второй неизбежно догонит первого: А принужден вполне самостоятельно выбирать путь, изменять направление, реагировать на все препятствия; между тем В в той или иной мере может следовать его примеру, затрачивая соответственно меньше энергии. Тектология полна таких парадоксов, показывающих, насколько не охватывают действительность формальные, отвлеченные понятия, как математическое равенство, логическое тожество, и т. п. *10 Положительные и отрицательные величины — символы движений, направленных прямо противоположно; векторы — символы движений, направленных различно, как, напр., стороны треугольника. Идя по одной, а затем по другой стороне треугольника, мы придем в тот же самый пункт, куда приведет и третья сторона; это изображается в сложении векторов таким образом, что сумма двух сторон треугольника равна третьей стороне, хотя численно, разумеется, третья сторона всегда меньше суммы двух других. Теория векторов и развившаяся из нее теория кватернионов дает огромные упрощения в задачах о пространстве, осилах, с коростях и проч. *11 Систематический обзор идеологий и их развития, с этой точки зрения, дан в моей работе "Наука об общественном сознании" (изд. 2-ое 1919 г.) Обзор развития материалистических и позитивных философских учений - "Философия живого опыта". О классовом искусстве и классовой науке - "Искусство и рабочий класс", "Социализм науки" (обе книжки 1918 г.). *12 Эта теория анимизма была впервые намечена мною во 2-м издании "Краткого курса экономич. науки" (1899 г.). Против нее до сих пор не выдвигалось возражений, на которых стоило бы останавливаться. *13 В общих чертах такое доказательство было дано мною сначала в статье "Обмен и техника" в сборнике "Очерки реалистического мировоззрения" (1-ое изд. 1903 г., 2-ое 1905 г.). Подробнее и точнее оно развито в 4-м выпуске II тома "Политич. экономии" А. Богданова и И. Степанова (первые главы). *14 Замечу, что нынешние формулировки "принципа относительности", Эйнштейна и других, кажутся мне с организационной точки зрения несовершенными. Они принимают в расчет всегда только двух наблюдателей и световую сигнализацию между ними. Так как непосредственная световая сигнализация невозможна, если наблюдатели удаляются друг от друга быстрее, чем со скоростью света, — луч сигнала от одного не может тогда догнать другого, — то признается, что относительная скорость тел всегда меньше скорости света; и эта последняя является уже абсолютным пределом скоростей. Между тем стоит ввести в систему согласования третьего наблюдателя, как посредника между двумя, и получается уже иное. При распаде радиоактивных тел некоторые бэта-частицы, т.-е. электроны, летят со скоростью, близкой к скорости света, напр. 285 тысяч километров в секунду (свет — 300 тысяч килом.). Для наблюдателя, помещенного посредине между двумя такими бэта-частицами, летящими в противоположные стороны, должно быть вполне ясно, что они удаляются друг от друга со скоростью 570 тысяч километров, т.-е. быстрее скорости света. Если на той и другой представить себе особых наблюдателей, то прямая сигнализация между ними, конечно, немыслима; но при посредстве первого, находящегося между ними, они могут вступить в связь и установить свои взаимоотношения, в том числе - узнать, что удаляются друг от друга быстрее, чем со скоростью света. *15 Более элементарные и частью более подробные разъяснения о трех фазах индуктивного метода даны в "Политич. экономии" А. Богданова и И. Степанова, т. I, стр. 5 — 11 (2 изд.) и в "Науке об обществ. сознании" А. Богданова, стр. 10 — 21 (2 изд.). *16 Один из его 11 тезисов по поводу Фейербаха. *17 В биологии это слово применяют к акту соединения двух свободно живущих клеток, составляющему прообраз и зародыш полового размножения. При собственно "кон'югации" две клетки об'единяются временно и частично (обмениваются обыкновенно четвертой частью своего ядерного состава); при так назыв. "копуляции" они сливаются целиком. В обоих случаях за этим обычно следует процесс деления клетки; и каждая вновь образующаяся обладает уже комбинированными свойствами, по наследственности от той и другой стороны, благодаря чему размножение оказывается творчеством действительно новых форм, а не просто умноженным повторением старых. Именно этот оттенок скрытое указание на творчество — и делает термин "кон'югация", в его универсально-расширенном смысле, наиболее подходящем для тектологии: с ее точки зрения всякое образование новых форм основывается на соединении прежних комплексов, и всякое такое соединение ведет к образованию новых форм. *18 Название это означает факт, противоположный ингрессии. В ингрессии активности, раньше не связанные, соединяются, образуя "связку" кон'югирующих комплексов; в дезингрессии они взаимно парализуются, что ведет к образованию "границы", т.-е. отдельности. Пока они парализуются не вполне, границы еще нет: это только частичная дезингрессия; она всегда примешана ко всякой ингрессии, потому что, как мы видели, не бывает кон'югации комплексов без некоторой растраты их активностей в виде взаимных сопротивлений. *19 Т.-е. "кон'югационные", соединительные, и "дизюнктивные", разделительные. *20 В тектологии слово "внешний" имеет не пространственное значение. Бактерии в организме, яды, попавшие в его кровь, представляют комплексы в организационном смысле не "внутренние", а внешние для него, потому что не принадлежат к системе его организационных связей. И те части системы, которые выходят из ея организационных связей, хотя бы пространство находились внутри ея, также должны рассматриваться, как ставшия тектологически-внешними. Напр., раковые клетки, ткань, развивающаяся в противоречии с жизненными связями организма; преступник, с которым общество и борется, как с внешнею силою, и т. под. Но, и в этом случае, и во всех других, именно "постольку — поскольку": организационная связь относительна; преступник, напр., вне этой связи лишь в той мере, в какой он ее нарушает; в остальной своей деятельности он может попрежнему принадлежать к ней. *21 Слово "подбор" здесь, очевидно, уклоняется от первональнаго значения; но оно всего больше соответствует внутреннему смыслу выражаемых соотношений и их связи с предыдущей схемою. "Прогрессивный" же тут взято не от слова "прогресс", а от "прогрессия", т.-е, непрерывный ряд событий, идущий в ту или другую сторону. *22 "Тектология", ч. I, стр. 63. *23 Причина та, что форма капли поддерживается именно поверхностным слоем молекул, его натяжением. Но эта поверхностная пленка, по законам геометрии, растет не так быстро, как об'ем капли, а с ним и вес. Деформирующее же каплю давление ея частиц зависит именно от их тяжести; оно, следовательно, увеличивается быстрее, чем сопротивление пленки; соотношение того и другого обусловливает меняющуюся форму капли, а затем и ея распадение — когда ея тяжесть превзойдет силу сцепления пленки. *24 В математическом анализе есть особый символ для выражения прогрессивного подбора "величин", т.-е, измеряемых комплексов; это производная. Когда она имеет знак плюс, то означает положительный подбор; знак минус — отрицательный. Когда она обращается в нуль или в бесконечность или перерывается или меняет свой знак — это соответствует кризисам величин. Простейший пример: при движении тела производная расстояния по времени есть скорость. Когда она больше нуля, разстояние возрастает; когда меньше нуля — оно уменьшается; когда равна нулю — это кризис остановки движения, и т. д. *25 По отношению к теории психического развития и, отчасти, к педагогии мне уже удалось показать, как много важных выводов получается от систематическаго применения схем прогрессивного подбора (см. "Тектология". ч. I, глава о гедоническом подборе, стр. 75 — 89, и "Эмпириомонизм", книга II, вся статья "Психический подбор", где вопрос рассматривается подробнее, но тектологические приемы еще недостаточно выработаны). Этому будет посвящен один из ближайших "Очерков организац. науки". *26 Разумеется, такое поздоровение бывает далеко не всегда: отрицательный подбор связан все же с постепенным разрушением, количественная устойчивость при нем понижается; вопрос в том, как далеко зайдет разрушительный процесс; а достаточное его развитие приводит вообще к дезорганизации. *27 Здесь тоже сама собой подразумевается предыдущая оговорка. *28 Переходя еще далее к частностям, — этим же определяется неизбежная историческая ограниченность "авторитарного" типа организаций. Он характеризуется тем, что "организаторская функция", т.-е. структурное приспособление всей системы, зависит всецело от индивидуального мозга "авторитета" или властителя, тогда как масштаб организационной жизни, конечно, коллективный. Следовательно, частичная и хотя бы кратковременная индивидуальная недостаточность отражается, иногда непоправимо или даже гибельно, на всем коллективе. *29 Известен анекдот об инженере, который предлагал машинисту ехать через туннель, вышиною в 10 аршин на одном конце, 6 на другом, а в среднем 8 аршин, тогда как локомотив с трубой был всего 7 аршин вышины. Конечно, таких инженеров не бывает. Однако, прежние статистики нередко принимали за меру "народного благосостояния" средние доходы населения. Рассматривая доходы, как меру социально-кристаллизованных активностей-сопротивлений, которыми люди располагают в поддержании своей жизни против стихийных сил, - за величину, выражающую уровень народного благосостояния, следует принимать именно доходы социальных низов. *30 Огромное большинство нынешних математиков совершенно не в состоянии представить себе, что "площадь" есть не что иное, как тело безконечно-малой, или просто игнорируемой толщины, а "линия" — тело игнорируемой толщины и ширины. Такова еще сила схоластически-абстрактного мышления. Между тем достаточно сообразить следующее. Площадь только двух измерений, которую они, якобы, "мыслят", равно как и линия только одного измерения, не могут существовать в восприятии, ибо они невидимы и неосязаемы; не могут поэтому существовать в представлении, потому что оно есть след восприятий; не могут тем самым существовать и в понятии, т.-е. "мыслиться", потому что материалом понятий служат представления. На деле, конечно, математики "мыслят" не то, что говорят в своих словесно-противоречивых определениях, а совсем иное — площади и линии, доступные зрению и зрительному представлению. *31 Она имеет и отрицательную сторону, которую еще придется выяснять в дальнейшем. Пока достаточно указать, что правило концентрации действия служит для решения задач, относящихся к определенно-изменяющейся среде: соответственно ее определенным изменениям (или различиям ее частей) и производится концентрирующее распределение активностей. Для среды неопределенно-изменчивой, как уже было упомянуто, метод решения иной, а первый метод там недостаточен и не подходит, так что созданные им приспособления, в роде специализации, дают тогда неблагоприятные результаты. *32 Преподавание религии, "закона божия" в школах относится именно к пережиткам авторитарно-консервативной педагогии. Религия учит относиться к жизни, как к установленному высшей властью порядку, где каждый выполняет предопределенное ему назначение, смиренно и покорно, т.-е. без инициативы и без критики. *33 В защите пережитков прошлого часто выдвигаются новые обоснования и оправдания; напр., школьный классицизм отстаивали под тем предлогом, что он помогает общему развитию логических способностей, или развитию идеализма в детской душе, и т. п. Нет надобности считаться со всеми этими аргументами: они имели бы значение лишь в том случае, если бы было доказано, что тех же положительных результатов нельзя достигнуть другими педагогическими путями, реально подготовляющими организм к условиям его социальной и природной среды; только тогда можно было бы рассматривать классицизм, как дорого стоящее, но необходимое решение воспитательной задачи в ее неопределенной части (т.-е. относящейся к неопределенным изменениям среды). *34 См. "Тектология", ч. II, стр. 72 — 86, и следующий наш очерк. *35 Прежние данные об этом за последнее время некоторыми оспариваются, но тут дело может итти только о величине коэффициентов поглощения, а не о самом его характере. *36 Исключительные свойства воды об'ясняются тем, что жидкая вода не есть простое химическое соединение, а раствор льда в пропорциях, изменяющихся с температурой и давлением, подчиненный, следовательно, законом растворов. *37 Иначе: если первое увеличивается в геометрической прогрессии, напр., 1:2:4:8:16:32 и т. д., то второе — в арифметической, т.-е. напр., соответственно 1:2:3:4:5:6... Соотношение лишь приблизительное. *38 Как раз при этих температурах водород, кислород и водяной пар образуют уже настоящую систему равновесия, в которой реакции соединения нейтрализуются параллельно идущими реакциями разложения. При 3000ё С. таково сочетание из 88% гремучего газа и 12% водяного пара. *39 Так, во времена подполья организаторы-вербовщики революционных партий делили весь человеческий материал на "активных" и "не активных", при чем последние конечно, сразу выбрасывались из расчетов. *40 "Тектологии", ч. II, стр. 111 — 112. Большинство предыдущих иллюстраций взяты также оттуда, но в новой переработке. *41 Разумеется, тут очень большое значение имеет легкость самой кон'югации, т.-е. подвижность элементов комплекса, его внутренняя пластичность. Напр., в твердом куске железа электрические и магнитные активности кон'югируют и выравниваются весьма быстро, тепловые уже гораздо медленнее, а химические — сравнительно очень медленно, так что одна часть его может совсем проржаветь, тогда как другая часть останется нетронутой. Малая подвижность элементов равносильна их значительной раздельности. *42 Случаи разрушения придется изучать особо, в общей связи теории системных кризисов. *43 Некоторые одноклеточные водоросли живут в "симбиозе" с одноклеточными животными; так, зеленая зоохлорелла в теле сувойки; хлорофилльные элементы зоохлореллы разлагают углекислоту дыхания сувойки, и выделяют из нее углерод для образования углеводов, нужных зоохлорелле, тогда как освобождающийся кислород вновь служит для дыхания сувойки. Та же форма дополнительной связи, а какая разница масштаба! *44 Так, топорище, "усваивает" энергию движения, которая "затрачивается" рукою. Движущий толчок дается на одном его конце и переходит до другого конца в виде волны сжатия, так что каждая следующая часть начинает двигаться, по мере усвоения этой энергии, позже предыдущей на некоторый промежуток времени, очень короткий, но теоретически вполне измеримый. Таким же способом часть этой энергии "дезассимилируется" топорищем и "усваивается" лезвием. *45 Оно и отличается от "обыденного" мышления высшей строгостью, т.-е. интенсивностью этого подбора. *46 Эта аналогия с одновременно заведенными частями служила старым философам для пояснения предустановленной гармонии между элементами мира монадами, или между телом и душой. Так как гармонии этой не существует, то сравнение особенно пригодно для того, чтобы пояснить развитие дисгармоний. *47 Они, собственно, "выбирают" свои об'екты, т.-е. на одни нападают, на другие нет, на основе так назыв. "хемиотропизма" — химического притяжения и отталкивания; напр., одни из бактерий химически их привлекают, другие, напротив, вызывают реакции удаления. Но так как фагоциты нормально должны уничтожать поврежденные, разрушенные, или даже ставшие просто ненужными клетки самого организма, то их хемиотропизм и не может вообще спасать от них его ткани. *48 Дженнингс полагает, что и замедление в дальнейшем делении клеток тоже выгодно, потому что каждый акт деления временно их ослабляет, а это при неблагоприятных условиях особенно вредно. Тектологически, это замедление, если оно окажется постоянным и обязательным, может быть понято, напр., таким образом. Клетки, выжившие после кон'югации, обладают уже, очевидно, повышенной структурной устойчивостью, а деление клетки есть, во всяком случае, структурный кризис; и естественно, что возрастание структурной устойчивости может его отдалять. *49 Об этой форме наследственности будет речь дальше. *50 Не случайное, конечно, совпадение и тот факт, что безопасное, не ведущее к разрушению кровяных телец переливание крови возможно, вообще, в тех же рамках, как и успешное половое скрещивание, т.-е, между животными одного вида. *51 Некоторые технические подробности и теоретические соображения к тому же вопросу см. "Тектология", ч. I, стр. 142 — 148. *52 Напр., матка у социальных насекомых только центр родовой жизни и кровной связи общины, а не руководительница труда. *53 Когда нервно-мускульная реакция слова происходит в ослабленной степени, звуков может вовсе не получаться: слово не "произносится", а только "мыслится", оно недоступно другим людям. Мышление — внутренняя речь. Его элементы — "понятия" — тоже, следовательно, дегрессивны, "скелетны". *54 На первых порах это, вообще говоря, не бессмертие, а только посмертная жизнь души, более или менее продолжительная, после которой и душа умирает: ведь исчезает рано или поздно и самая память о предке-организаторе, отмирают и забываются его руководящие заветы... Подробнее обо всем этом см. мою "Науку об обществ. сознании", стр. 50 — 64. *55 Более подробное сопоставление организационных типов секты и партии дано в "Тектологии", т. I, стр. 99 — 105. *56 См. "Прол. Культ.", N 9 — 10. стр. 13 — 14. *57 Напомню, что та и другая характеристика действительны в тех пределах, пока дело идет о "той же самой" форме, т.-е, пока сохраняется ее основное строение, — до кризиса, который его изменяет, и к которому неизбежно приводят, в своем развитии, оба типа подбора. Другими словами, они действительны в рамках наблюдаемой непрерывности. *58 Так как величина атома чрезвычайно мала, а эта разность расстояний его элементов, очевидно, еще меньше, то сила тяготения, от нее зависящая, весьма ничтожна по сравнению с силой притяжения или отталкивания между двумя электронами. Первая меньше второй, приблизительно, в миллиард децильонов раз (число, изображаемое единицей с 42 нулями). *59 Особенно в периферических, пограничных частях потому, что там сказываются непосредственно все воздействия среды, и что величина поверхностного натяжения плазмы должна изменяться в зависимости хотя бы от самых незначительных химических изменений. *60 При этом мы должны сначала отбросить понятие о "поверхностном натяжении" жидкостей, которое есть лишь условное, гипотетическое выражение результатов взаимодействия между жидкостью и ее средою.  |
Похожие:
 | Vii школьная научно-практическая конференция «Молодежь и наука» Коллективная (2,3 класс) исследовательская работа «Что такое вода?». Руководитель Е. В. Кирдяшева. Цель работы: выяснить, что такое... |  | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Но это организационная сторона дела, а давайте начнем со стороны сущностной. Андрей, что такое Бабий Яр? |
| Урок №2. Тема: «Информация» На прошлом уроке мы говорили о появлении термина «информатика». Давайте вспомним, откуда происходит «информатика», что это за наука,... | | Разработка урока по информатике на тему «Информация» На прошлом уроке мы говорили о появлении термина «информатика». Давайте вспомним, откуда происходит «информатика», что это за наука,... |
| Дж. Холтон что такое "антинаука"? Паразито-хозяинные отношения членистоногих с наземными позвоночными. – Л.: Наука. 1982. 318 с | | Тема урока Основные понятия Что такое духовный мир человека. Что такое культурные традиции и для чего они существуют |
| Календарно-тематическое планирование модуля «Светская этика» Что такое духовный мир человека. Что такое культурные традиции и для чего они существуют | | Годфруа Ж. Что такое психология. Т. 1: Пер с фр. – М.: Мир, 1996. – 496 с. Содержание Паразито-хозяинные отношения членистоногих с наземными позвоночными. – Л.: Наука. 1982. 318 с |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Что такое периодическое колебание? Каковы его характеристики? Что такое основная частота сложного колебания? | | Что такое мировоззрение? ... |
| Что такое веды отзывы читателей Объектом изучения дисциплины является наука и ее методология, а предметом – генезис научного знания и научной методологии, а также... | | Ты и твоя семья Оборудование: материалы для интерактивной доски: «Зарядка для глаз», «Иллюстрированные страницы»; мультфильм «Что такое хорошо и... |
| Конспект урока по теме: «Алгоритмы» На прошлом уроке мы изучили, что такое алгоритм, исполнитель, ски, его свойства. Теперь напомните мне, что такое алгоритм… | | Что такое хорошее образование, что такое качественное образование? Но преобладающей формой организации обучения в школе остается традиционный урок. Это определило тему статьи |
| Конспект урока по теме: «Алгоритмы» На прошлом уроке мы изучили, что такое алгоритм, исполнитель, ски, его свойства. Теперь напомните мне, что такое алгоритм… | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Что такое философия?: Х. Ортега-и-Гассет Что такое философия? (лек. 1—8) или как альтернатива |
