Кража денис Лабутин выскочил из подъезда и быстро огляделся: не идёт ли мать. Хотя чего глядеть? Она с одной работы сразу на вторую, дома только
Скачать 3.12 Mb.
|
| Глава 9. СПАЛЬНЯ 229 Глотающего слёзы Дениса выволокли из кабинета, протащили по коридору, по лестнице в подвал, затолкнули в мрачную зелёностенную душевую. – Раздевайся донага, – приказал Ренат. Денис дрожал и дико озирался. Ренат шумно выдохнул через ноздри, теряя терпение. – Тебя раздеть? Я могу. Денис содрогнулся и скинул одежду. – Сложи на скамейку. Сложил, как мог, ослабевшими руками. – Туда иди. Ренат показал, куда. Денис прошлёпал босыми ногами по холодному кафельному полу к стене. – Ко мне спиной, – услыхал он и отвернулся. – Ладони к стене припечатай. Припечатал и со стыдом понял, что страх перед странной экзекуцией, скрытой в старинном слове «купальня» вылился из него в самом прямом смысле слова. – Ба, да ты у нас ещё малышок-грудничок, – хихикнул довольный Ренат. – Не матёрый геймер, как тут тебя представляли, а Малыш Enter. Сопляк Enter. И даже без «ка». Просто Сопля. Короче, другие пусть тебя Enterом кличут, а я тебя видел, я знаю, что ты из себя представляешь, и буду звать тебя Соплёй. Но это между нами, верно, Сопля? Денис дрожал. Плакать он уже не мог. Сильная струя холодной воды ударила его в спину, распластала по скользкой стене. Ренат водил струёй, бьющей из шланга, по худому мальчишескому телу и приговаривал: – Охладись, мамкина Сопля, охладись, уродец, мы из тебя сделаем пресмыкающегося, дай срок. Охладись, Сопля, охладись. Наконец, напор воды ослаб. Денис обессилено сполз по стенке. Но отдыхать не дали. – Марш ко мне, Сопля! – сказал Ренат. – Растирайся давай тряпкой. Не хватало настоящими соплями умываться. Денис докрасна растёрся дурно пахнущим жёстким полотенцем. – Одевайся и вперёд. Денис оделся, ничего перед собой не видя, ничего не понимая и не принимая того, что с ним происходит. Просто кошмарный сон. Просто он в игре. Стóит выдержать все пытки, и он перейдёт на новый уровень – к свету, радуге и фейерверкам. К маме. Лестница. Коридор. Двери с чёрными цифрами. Перед одной Ренат остановился, открыл и втолкнул внутрь Дениса. Сквозь чистые стёкла било солнце, правдиво выпячивая облезлые местами дешёвые обои, древние, советских времён, шкафы, видавший лучшие времена квадратный стол, пенсионные тумбочки и аккуратно застеленные кровати. На Дениса уставились лица ребят Девять мальчиков примерно одного возраста, кроме двух, очевидно младших, одеты в тёмно-синие штаны и серые футболки. Ни одной живинки нельзя было обнаружить на их мордашках. Затравленные взгляды и абсолютное молчание выдавливали из новичка последнюю надежду на жизнь. Здесь царила не жизнь – выживание. – Деточки, – строго провозгласил Ренат. – Десятым номером в ваших хоромах стал некто Enter. Гарюха, ознакомишь пацана с правилами существования и проследишь, чтоб он устав прочёл и вызубрил его до последней точки. А ты, Певунец… встать. С кровати поднялся щуплый, обритый наголо мальчик с веснушками на белых щеках. – А ты, Певунец, в «отходную» марш. Мусор выбросить забыл? Забыл. Скажешь Фуфайкину, что тебе пять «зелёных» полагается. Вон! Веснушчатый Певунец пробежал мимо Дениса, наклонив голову. Ренат нарочито широко зевнул и вышел. Денис постоял возле стола, ожидая расспросов, но не дождался вообще никакой реакции. Тогда он поплёлся к свободной кровати и рухнул на неё. Стиснув голову руками, он повторял про себя: «Это гейм, это гейм. Выдержу – перескочу на второй уровень. Надо просто вовремя нажимать на Enter…». Enter – выполнить. Он будет всё выполнять, чтобы вернуться к маме, домой. Туда, где старый родной двор с качелями и рыжим мохнатым чау-чау. Как он хотел домой!.. Зажмурившись, Денис пытался отогнать от себя мрак происшедшего с ним, но… никак. Перед ним горело синеватым газовым пламенем круглое лицо в улыбке и мягких ямочках, смотревшее на него изучающе, как на подопытную мышь. А где-то позади, скрытое этим широким лицом, проявлялся едва-едва мамин образ – горестный, плачущий, зовущий. Денис изо всех сил стискивал веки, но ресницы всё равно намокали от слёз. Кто-то тронул его за плечо. Денис вытер рукой солёную влажность и открыл глаза. Перед ним стоял мальчик чуть старше его, черноволосый, черноокий, нос горбинкой. То ли цыганёнок, то ли еврей, то ли южанин – не разберёшь. – Я Гарюха, – тихо сказал он. – Идём в учебку, будем разговаривать. – Бить? – икнул Денис. – Я же сказал: разговаривать, – повторил Гарюха. – Правила и устав учить. Не слышал распоряжение господина Мухаметшина? Скорей давай, а то оба в карцер попадём. – Куда? – пискнул Денис. – В карцер. Глухой, что ли? – Он про карцер только в книжках читал! – пояснил русый мальчик. – Заткнись, Шибанов, – цыкнул Гарюха. – Не твоё дело. Разберёмся. А ты, Enter, сопли утри и вставай. Денис послушался и побрёл за кавказцем… или евреем… или цыганёнком. Они прошли до конца коридора. Гарюха открыл последнюю дверь. В небольшой комнате минимум мебели: стол и несколько стульев у стены, шкаф без стёкол, на полках которого лежали простые карандаши, бумага и тонкие брошюрки. Гарюха взял одну брошюрку и протянул Денису. – Это устав нашего интерната, – бесцветно сказал он. – Займи мозги и вызубри. За каждое нарушение следует наказание. Исполнители наказания – Велимир Тарасович Фуфайкин и Ренат Абдуллович Мухаметшин. Вызубри все имена. Они в начале устава прописаны. Понял что? – Ну. – Не «ну», а «да». За «ну» двадцать минут карцера полагается. – Ну?! – непроизвольно удивился Денис. – Ещё двадцать минут. Гарюха подождал, не скажет ли новичок ещё какую-нибудь глупость, но тот промолчал. Открыл брошюрку, с усилием сосредоточился на понимании читаемого текста. Денис читал и постепенно удивлялся всё больше и больше: это был не устав, а сборник сплошных запретов, направленных на полное подчинение взрослому. Глаза открывать по звонку в шесть тридцать утра. Закрывать по звонку в двадцать три вечера. В окна не выглядывать, но мыть их раз в неделю по графику дежурств. Сморкаться только в унитаз. В коридоре ходить в туфлях, в комнате – в тапочках. Не читать запрещённые книги – список прилагается. Не передавать записочки родным. Не переходить через ворота. Не сбегать. Не покупать. Не хранить. Не прыгать. Не бегать. Не играть. Не дружить. Не любить. Не помогать. Не плакать. Не спать в неположенное время. Не жаловаться. Не есть сокрыто от всех. Не настаивать на свидании с родственниками. Не отлынивать от работы и учёбы. Не грубить. Не возражать. Не просить. Не гулять по территории. Не отвечать на вопрос воспитателя и учителя «Ну». Денис чуть не присвистнул. Удержался только потому, что в этот миг узрел новый запрет: «Не свистеть». А рядом – «Не петь вне урока по пению». – И этот бред учить?! – И этот бред учить, – подтвердил Гарюха. – А вякнешь где, что это бред, тебе такого захимичат, что таблица умножения бредом покажется. Он помолчал, наблюдая за новичком, и внезапно спросил: – Ты из виртоманов, что ли? Денис вскинул голову. – Чего? – Виртоманы, – повторил Гарюха. – Те, кто не от наркоты, а от компьютера зависает. Похоже, а? Оба управляют целым миром – только в мозгах. И вернуться из кайфа – фиг. Говорят, это не лечится. Он сообщил это без эмоций, и Денис не понял, одобряет он «всякоманов» или порицает. Будто робот этот Гарюха. – Enter – это твой никнейм? – поинтересовался Гарюха. – Ты в каком-нибудь клане состоишь? В Сети играешь? Денис кивнул. – Enter – это меня училка обозвала, – буркнул он. – А никнейм у меня другой совсем. Он с неожиданной тоской вспомнил о своё компьютере. Его ждали в виртуальном мире мафия GTA – Grand Theft Auto, убийства Mortal Kombat, всякие думы, аркады, квейки, экшн, ходилки, цивилизации, симуляторы и стратегии, а он тут завис! Ему нужен комп! Ему нужны его игры! Чтобы забыть о доме! Он с ума сойдёт, в этом скучнейшем обрыдлом мире! Он замочит здесь кого-нибудь с досады! Денис вдруг понял, что сейчас тоска по игре вытеснила в его сердце тоску по маме. Попытался испугаться – не мог. Дали б ему сейчас комп и его игры – и дом для него бы исчез. Зачем ему дом, если в его распоряжении – МИРЫ! – Ты не юзер не ламер? В аське общаешься? В контру играешь? – сыпал вопросы Гарюха. Денис в ответ кивал. Гарюха под конец тоже кивнул – словно окончательно понял всё про новичка. – Никнейм свой в чате скажешь? – напоследок кинул он зацепку, но Денис насупился, и Гарюха равнодушно пожал плечами: не больно-то и хотелось. – Учи давай устав. Проверю. Он спрыгнул со стола, на котором сидел, скользнул на стул, к окну отвернулся. – Гадко мне, Гарюха, – прошептал Денис. – Помереть же можно… Гарюха зевнул, не оборачиваясь. – Помереть можно. Валяй. Никто не запрещает. Некоторым даже выгодно. Денис побаловался минуту этой мыслью. Помереть просто. Как в игре. Тебя убили – проиграл. Ты убил – выиграл. Грань между жизнью и смертью почти стёрлась. Как в стрелялке Counter Strike. Ты умер, но жив. И готов умирать снова и снова, потому что это лишь игра, в которой победителю достаётся переход на новый уровень, на новую высоту, где больше весёлого увлекательного страха, которого в жизни так не хватает… Потому, что в нормальной жизни разве испытаешь столько невероятных приключений? Разве создашь целую цивилизацию с её историей, героями и злодеями, с её экономикой и политикой, чувствуя себя творцом и властелином вселенной? Какие там после подобного звездопада красоты, власти и переживаний противные уроки и домашние дела?! Тьфу на них! Жизнь игра. Сыграй достойно и/или умри. Денис будет играть в эту игру здесь. Он дóлжен выйти на новый уровень. Он победит. Если здесь нет компа и вирты, он сделает всё, чтобы выбраться отсюда домой. Дома – смысл его существования – комп, игровая приставка, коллекция игр на дисках. Да… и мама. И даже отец. Пусть он забыл о сыне, но всё равно он есть. Иногда он может купить чаду новую игру. Если сильно его обрадовать или сильно достать. Второе вернее. Запреты из устава интерната № 34 никак не учились наизусть. Память не на то натренирована. Всякие никмейны – клички со-играков дружественного клана и врагов, пароли, проценты жизни и смерти, выбор оставшегося оружия, вид игрового поля своего и противника, этап строительства цивилизации и пр., и пр. – хоть сейчас наизусть. А эти простые предложения с отрицательной частицей впереди – ну, никак. Гарюха сперва ждал. Когда надоело, принялся его натаскивать. Каждую фразу повторяли несколько раз. Одну вызубрили – учили вторую. Соединяли вместе. Оба от усердия вспотели, но у Дениса получалось плохо: в единый текст никак не складывалось. Наконец, терпеливый Гарюха не выдержал и в сердцах пробурчал: – Ну, ты и тупой!!! Меньше надо было в комп пялиться, виртоман долбаный! Вот тебе Фуфайкин забалдычит! «Купальню» ты уже прошёл? Дениса передёрнуло. – Класс, да? – с удовлетворением произнёс Гарюха. – Кости враз вышибает. – А как отсюда выйти? – с непривычной робостью спросил Денис и вперился в чистое окно. Гарюха тоже повернул туда голову и долго не отвечал. Так они сидели, молчали, изучали унылый вид из окна, пренебрегши запретом устава, и ни о чём особом не думали: Гарюхе не хотелось, а Денис устал. Он уже забыл, о чём спрашивал, когда его наставник сказал: – Отсюда не выходят, парень. Отсюда выползают – и первый ботинок расплющивает всех в слизнячье пятно. – Почему? – по инерции спросил Денис. – А кому мы нужны? – цинично процедил Гарюха. – Ну, может, как пушечное мясо тому, кому надо пасть врагу порвать. А больше кому? – Ну… родителям. – Двадцать минут карцера за «ну». Итого час, – сосчитал Гарюха, а потом, через паузу, с усилием проговорил: – Родителей к нам уже не подпустят. Не понял разве? Им оторва без семьи нужна, чтоб суметь в нас залезть и нами повелевать. Про зомби слыхал? Вот мы – потенциальные зомби. Только не в компе, а по-настоящему. Страшно? – усмехнулся Гарюха, вонзаясь в серые глаза Дениса чернотой своих цыганских-европейских-кавказских глаз. Денис поёжился. – Не понятно, – признался он. – Это ещё переварить надо. Гарюха встал со стула. – Вари. Наше время кончилось. Щас Ренат придёт проверять, как ты устав знаешь. Не справишься – не позавидую. Он отправился к двери, открыл её и закрыл за собой. Ничего не пожелал. Даже не попрощался. Ну, и… не больно-то и надо было. Подумаешь. Не друг же. И не соратник из интернет-клана. Хотя… соратник за здорово живёшь продаст, если ему выгодно. А друг… кто его знает. У Дениса Лабутина все друзья отошли в сторону, когда он открыл для себя виртуальный мир. В сказочном мире друзья без недостатков. И по аське проще общаться даже с врагом… хотя какие у Дениса были враги? Чужие кланы – скорее, не враги, а противники, которых надо убить как можно быстрее, изощрённее. А в жизни враг тот, кто мешает сесть за комп и нажать клавишу «Enter». Значит… Ахнул про себя и застыл. Значит, враги – школа, секции… мама? Родная мама?! Денис поскорее отогнал эту злосчастную мысль прочь. И вовремя. Дверь распахнулась и впустила Рената. Упитанный парень что-то дожёвывал на ходу. Не глядя на узника, он присел за стол, придвинул к себе брошюрку с текстом устава и зевнул: – Слушаю тебя, отрок. Его нарочито спокойный вид до того устрашил Дениса, что он мгновенно открыл рот и затараторил наизусть бредовый текст бредовых запретов. Ренат выслушал, качая ногой в такт словам. Когда отзвучало последнее слово, он встал. – Теперь за мной, Сопля. – Куда? – необдуманно спросил Денис и вжал голову в плечи: он нарушил один из идиотских запретов: не задавать вопросов взрослому. Ренат хмыкнул. – Наука трудно вбивается в твою виртуальную голову, а, Сопля? Денис зажмурился, ожидая тычка. Но Ренат вывел его в коридор без дальнейших угроз. Они шли по коридору, по лестнице, опять по коридору, и оказались перед дверью с табличкой «Воспитательская». Внутри было сумрачно из-за тяжелого цвета фиолетовых, почти чёрных штор, задёрнутых почти полностью. За небольшим письменным столом сидел совершенно неприметного, неопасного вида мужчина и разглядывал что-то в лупу. – Что, Велимир Тарасович, нового жука изучаешь? – поинтересовался Ренат и подтолкнул к столу Дениса. – Занятный мир, Ренат Абдуллович, – вздохнул любитель энтомологии и взглянул на Дениса. – А это что? – А это любопытный экземпляр. Прошу любить и жаловать. – Что, уже провинился? Ай-яй-яй, – посетовал Велимир Тарасович. – Как же так, миленький… Он достал из ящика большой канцелярский журнал и раскрыл на красочной детской закладке. Взял ручку, принялся писать. – Звать-то как? – Денис Лабутин, – сказал Ренат. – Кликуха Enter. – En-ter, – повторил Велимир Тарасович. – Лет полных? – Четырнадцать. – Школа? – Шестьдесят восьмая. – Провинность? – Задал мне вопрос. – У-у? В первый день? – изумился Велимир Тарасович, приподняв светлые кустистые брови. – Во даёт парень! Воспитывать надо строже, а, Enter? Денис не отвечал. Он не мог понять, что за человек Велимир Тарасович Фуфайкин. Судя по разговору – вроде незлой… Весёлый где-то. Отчего ж его боятся? Под маской кролика прячется беспощадная гиена? Ну, триллер какой-то… Вернее, так: триллер продолжается и отщёлкивает оставшихся в живых. Lost. Велимир Тарасович хмыкнул: – Разведчика гонишь? Одобряю. Внутренне. А внешне, понимаешь, парень, трудиться надо – воспитывать. Ренат Абдуллович, вы через полчасика зайдите. – Без проблем, – обещал Ренат. И они остались одни. Велимир Тарасович подмигнул Денису. Может, пронесёт? Может, помилует? Пальцем погрозит и отпустит. Денис попробовал улыбнуться. Получилось совсем неправдоподобно, и он вздохнул со всхлипом. Велимир Тарасович встал из-за стола, направился к Денису. – Идём, сынок. Охо-хо, силёнки мои слабущие… Тут бы уж помоложе кого прислали… Он привёл мальчика в другую комнату без штор, но с зелёными полосками жалюзи, обставленную шкафами с ящиками, парой столов, парой стульев и кушеткой. Фуфайкин показал Денису на коричневую медицинскую кушетку, ровно застеленную оранжевой резиновой клеёнкой. – Чего? – пискнул Денис. – Чего-чего, – улыбнулся Фуфайкин и снова сделал приглашающий жест. – Ложись на живот и спускай штаны. – Укол, чё ли? – пискнул Денис. Фуфайкин усмешливо покачал головой. – А что, уколов боишься? – прищурился внезапно, уже без улыбки. – Немного, – признался Денис. – Поня-атно, – протянул Велимир Тарасович, словно на заметку беря новую информацию. – Ну, так ложись, милок, ложись на живот. За вопрос взрослому всего-то пять ударов вицей полагается. – Чего? – слабым голосом переспросил Денис. У него всё похолодело внутри. Велимир Тарасович шумно вздохнул. – У, как с тобой становится трудно! Гляди, я скоро терпение потеряю – не обрадуешься. В раздражении я на Ганнибала похож. Видал такой фильм? У новичка есть, конечно, период привыкания – или, правильнее сказать, тупизма, но у тебя он как-то шибко затянулся. Он на пару секунд сдвинул и снова расправил редковатые чёрные брови. – Ложись, милок, получай свои пять ударов и мотай на полдник, хватит тупить. А то отдельно добавлю, за нерасторопность. Денис лёг, приспустил штаны, зажмурился, вцепился в края кушетки. – Давно бы так, милёнок ты мой ненаглядный, – довольно проворковал Фуфайкин. – Охо-хо, грехи твои тяжкие… Ну, с Богом, Enter. Смотри, не дёргайся, хуже будет: привяжу. Денис услышал короткое «э-эх!», а следом ощутил такую резкую боль, что дёрнулся и заорал. Он не услышал окрика своего добродушного палача, вскочил и припечатал ладони к горящим ягодицам. – Не надо! А-а! Не надо! Фуфайкин, ласково приговаривая что-то, сгрёб его в охапку, снова уложил на кушетку и привязал к ней широкими ремнями. Денис рвался, визжал, а Фуфайкин методично хлестал его и вслух считал удары. – Семь, – сказал он с удовлетворением. – Два тебе за непослушание. И это мало. Цени мою доброту и хорошее отношение. Он развязал жертву, сложил и убрал в один из многочисленных ящиков ремни. – Ну, голубчик, вот и всё. А ты боялся. Иди теперь в медпункт, пусть тебя Гузель Маратовна полечит. Медпункт знаешь, где? Нет? Ну, Ренат Абдуллович проводит. Познакомишься. И это… кхм… ты, Enter, поскорее привыкай-то. Воспитание – дело ответственное, мы – люди ответственные, ты себе это в программу вставь – домик какой виртуальный себе понашлёпай, с овчаркой немецкой в будке, в котором ты себя правильному поведению учить будешь, чтоб нас не подвести. Усёк, малыш? И без паузы выкрикнул: – Ренат Абдуллович! Через пару секунд дверь отворилась. Неторопливо вошёл Ренат. – Что, готов? – зевнул он и равнодушно обозрел распухшую от слёз физиономию Enterа. – Пошли к мадам Гинзуле. Она тебе примочит твои царапины. Enter удивился: а где его ноги? Они воще есть? Он глянул вниз. Ух, ты! Есть. Класс. Он двинул правой ногой. Левой. Видел, как шагают его ноги, словно во сне, со стороны. – Обмяк мальчонка, – со знанием дела посочувствовал Фуфайкин. – Пусть Гузель ему эфедрин даст. – Обойдётся, – зевнул Ренат. Велимир Тарасович пощёлкал языком. – Да ладно тебе, Ренат. Пожалей пацана: первый день же. И так досталось бедолаге. – Воспитываем, Велимир Тарасович, воспитываем, – зевнул Ренат и вытолкал Enterа в коридор. Обошлось без лестниц: медпункт находился в паре дверей от «воспитательской-экзекуторской». Понятно, почему так близко… |
Похожие:
 | Дать рекомендации родителям о том, как формировать у детей навыки... Ла Красная Шапочка, такая хорошенькая да умненькая, что лучше её и на свете не было. Мать любила её без памяти, а бабушка ещё больше.... | | Дать рекомендации родителям о том, как формировать у детей навыки... Ла Красная Шапочка, такая хорошенькая да умненькая, что лучше её и на свете не было. Мать любила её без памяти, а бабушка ещё больше.... |
 | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... И я успел лишь сказать, какая она замечательная мать, как я люблю ее, и попрощаться. Мы ни разу больше не говорили о брате. Хотя,... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Она же утверждала, что это архаично, реакционно и полностью лишает вторую половину рода человеческого проявить свои таланты и реализовать... |
| Кира кирилл вика ваня долли мери санек натали костя денис леша Санек. Классуха совсем озверела, блин. Сразу собрание? Неужели сами не могли разобраться | | «Работа художника над произведением» Мы являемся свидетелями того, что компьютеры, уже занявшие прочные позиции во многих областях современной жизни, быстро проникают... |
| Районный конкурс «Одаренные дети 2013» Номинация «Успех моей будущей... «Люби землю. Она не унаследована тобой у твоих родителей, она одолжена тобой у твоих детей» | | Анализ опытно экспериментальной работы за 2-е полугод Хорошо, если соседи по партии друзья, они могут работать в паре, слушать друг друга, играть ансамблем. За вторую половину года такие... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Как же не хочется, мне б еще хотя бы месяц каникул. А потом еще… Но его нет, все равно придется завтра вставать рано, наряжаться... | | Прощание Сатурна, или не будите спящую собаку Хотя собака вовсе и не спит, и даже не дремлет, а только лежит неподвижно с закрытыми глазами, но эта неподвижность обманчива — в... |
| Как уберечь детей от беды на дороге? Вы живете, проезжают автомобили, значит ребенка надо учить видеть кусты у подъезда, стоящие машины, угол дома и другие предметы,... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Сортавалторге, была заведующим магазином №14. Неонила Петровна считала, что техникум привил ей серьезное отношение к работе, чувство... |
| Как скомпоновать реферат очень быстро с отличным результатом Только для тех студентов, которые сами пишут свои работы в условиях нехватки времени | | Оксана Громская Как найти свою половинку. Тренинг для женщин по устройству... На самом деле каждая женщина Природой обречена найти свою вторую половинку, если только она сама себе в этом не препятствует. Эта... |
| Дополнительные материалы примеры Наталья Кирилловна Нарышкина (1651–1694) – мать Петра I Наталья Кирилловна Нарышкина (1651–1694) – мать Петра I, была образованнейшей женщиной своего времени. Она воспитывалась в доме боярина-западника... | | «Скоро Новый год!» Вы никогда не задумыва-лись о том, сколько радости несёт детям снег? Только закружат в воздухе снежинки, сразу улучшается настроение,... |
