Рацио науки и генезис метода
Скачать 267.03 Kb.
|
| Операционально-инструментальный тип рациональности сопровождает понимание зависимости результата исследования от выбранного инструментария, что может подразумевать еще и осуществление некоторого «переноса» характеристик используемого инструментария на проектирование самого познания. Космологические учения, возникающие на основе научного познания, усваивают субъект-объектную характеристику, составляющую отнюдь их не только формальную, но и операционально-инструментальную «содержательность», а значит, могут, да и должны быть проинтерпретированы с ее учетом. Сегодня, когда методологическая рецепция науки, похоже, окончательно утрачивает присущую классическому периоду веру в чувственную наглядность научной предметности и исходит уже из соразмерности ее «объективного существования» познавательному усилию, эта интенция нового научного описания мира только еще более обнаруживается. Обнаруживается в очевидной недоступности для непосредственного наблюдения открываемого современной наукой мега-, макро- и микромира, «существование» которых опосредовано способами их описания, а законы только в случае ньютоновской физики, и то лишь отчасти, могут быть «интуитивно» нам ясны. Собственно, все эмпирические данные, которые нарабатывает наука, проясняют лишь «природу» научной предметности, которая всегда была опосредована инструментарием. Только следствием осознания этого опосредования является то, что в т. н. неклассической науке «новая» научная предметность начинает моделироваться как принципиально неопределенная. Произошли изменения и в отношении субъекта, он также перестал быть прозрачен для всех состояний опыта, так что присутствует в современном естественнонаучном познании еще и какой-то до конца не выявляемой стороной своего существования, увеличивая как степень его риска, так и непредсказуемости результата. В случае социогуманитарных наук еще с начала ХХ века разрабатывается модель субъект-субъектного познания, существующая в согласии с концепцией «отвечающего бытия» (а не безответного), так что моделируемые здесь «объекты» оказываются способными «дать сдачу»10. Прецедентом к осознанию операционально-инструментальных характеристик рациональности мог послужить тот же английский эмпиризм, который уже в лице Беркли показал, что один и тот же метод логически может привести к противоположным истинам: на примере использования декартовского метода Беркли обосновывал прямо противоположное, что мир не существует11. Фиксация несоответствия метода исследования реальности составит целую революцию в философии, подготовка к которой происходит в рамках критики именно декартовского метода. Однако сам эмпиризм, апеллируя к опыту, все же содержит в себе его редукцию к сознательным актам. Поскольку под последними, с одной стороны, понимается все же нечто достоверное, находящее свое основание в бытии, а с другой, нечто, что это бытие активно преобразует согласно собственным идеям, то так называемое эмпирическое обоснование претендует на истинность еще и в поле зрения такой редукции. Последняя оговорка важна, поскольку отказ от эмпирического базиса в качестве подтверждающей инстанции научного опыта связан не просто с изменением трактовки как самого опыта, так и разума, его определяющего, но и с реализацией в нем различных версий понимания инструментария, сопровождающейся его дезонтологизацией. Последнее существенно повлияет на достоверность открываемых наукой истин, что проявляется, к примеру, в современном контексте в отказе от привычной соотнесенности научного значения (например, «физический мир») с реальностью (физический мир не приравнивается сегодня реальному миру). Можно вспомнить в связи с этим Локка, который как раз отказывает душе человека во врожденных идеях и тем самым, казалось бы, лишает познание основания для достоверного проникновения в суть вещей. Последуем здесь аргументации Г. Копылова12. Отсутствие идей, по Локку, вполне компенсировалось наличием врожденных (естественных) прав — в общественной среде и врожденных способностей освоить все, что угодно, — в интеллектуальной. Чтобы реализовать эти врожденные способности человека к образованию, надо сформировать серию ситуаций, пройдя которые он автоматически станет таким, каким надо, — с «правильными», «соответствующими действительности» представлениями. Вот таким образом расшифровывалась проективно-преобразующая действительность деятельность людей, фиксируемая как схема активного инженерного действия. Здесь эта схема была перенесена на человека, что, в свою очередь, обратным образом трансформировало схему познания, которому предпосылается стадия созревания «непосредственного восприятия» субъекта и участия в исследовании. В случае Локка подразумевается, что приборы уже не столько посредники деятельности, сколько то, через что только и может состояться само познание, т. е. они «делают» субъекта познания (разум) оперативным, характеристики прибора «разнесены» на ситуацию, организованную для этого субъекта, они же «делают» и объект (природу) «готовым» к познанию. В этом плане последнее предстает не просто как открытое к изменению, но инкорпорированное в «социальную инфраструктуру разумности», которую с развитием инженерии во многом замещает еще и собственно новый предметный мир, его материальная инфраструктура. Для полноты обзора следует вернуться вслед за Г. Копыловым к Галилею, Бэкону и Гуку, которые, в отличие от Локка, видят в экспериментальном приборе прежде всего посредника, который, «с одной стороны, “вырезает” в натуре ситуации, соответствующие привносимой (реализуемой) онтологии, стандартизует эффекты и вообще то, что может наблюдаться, запрещает наблюдаться иному (тому, что не положено) и позволяет ввести меру, перебрасывая мостик к математике. С другой стороны, “прибор-в-лаборатории” организует восприятие (точнее, заменяет вопрос о нем вопросом об усмотрении эффекта, измерении, снятии показаний, их выверке, контроле и объективации и пр.); он трансформирует и видение (углубляя и меняя понимание, формируя обоснование новых знаний) — природу, давая возможность проникнуть в нее дальше и глубже»13. Таким образом, можно утверждать, что идея опосредованно-инструментального характера знания способна производить различные интерпретативные организации научного опыта, которые воспроизводят прежде всего конкурирующие методологические процедуры рационального поиска истины14, способные развиться в современном научном контексте в более развернутые организационные модели «исследовательских программ»15, легализовать влияние на развитие научного знания не только когнитивных, но и социально-институциональных факторов. И еще одно замечание касается понимания природы. В свете операционально-инструментальной концепции природа оказывается артифицирована и вовлечена (на сегодняшний день практически полностью) в научную деятельность. Остается под вопросом, способна ли эта деятельность сохранить ориентацию на поиск истины, пусть даже и специфицируемую только в рамках конкретных исследовательских программ, а не на внешние социальные критерии. Нормативно-институциональное моделирование рациональности на уровне методологической рефлексии проявляется в науке во второй половине XIX века, когда, с одной стороны, возникает необходимость в определении того, что понимать под самой «рациональностью», с другой, развиваются неклассические модели ее теоретического самоописания, которые отразят потребность науки, да и общественной практики в параллельном сосуществовании различных версий рацио. И хотя в науке все большее значение приобретают вопросы упорядочения понятийного строя, терминологии, номенклатуры, совместной выработки перспектив и критериев оценок, что могли выполнить только большие научные конгрессы, практика которых развивается с середины XIX в., недостижимость этой задачи все более и более признается, так что естественные науки постепенно «привыкают» не только мыслить диалектически, т. е. усваивают некоторые мыследеятельностные модели философии, но и существовать в довольно неоднородном поле науки. Нормативно-институциональный потенциал научной рациональности начинает складываться, впрочем, гораздо ранее XIX века, по мере выделения новоевропейской науки в социально значимую сферу общественной жизни. Устойчивость научного знания определяется его публичностью, наличием определенной институциональной организации. Если в контексте эпохи Возрождения характерно ограничение сферы научного опыта слоем индивидуальных «умельцев», не связанных ни с одной из институционализированных корпораций и в силу этого вынужденных наниматься к магистратам или герцогам на более или менее длительные работы, при этом от них требовался только результат, а не «кухня», то в Новое время они начинают получать кафедры в университетах, объединяться в академии, демонстрировать свои открытия и способ их получения перед публикой. Становление нормы научного исследования будет связано прежде всего с фиксацией формы этой демонстрации, ее лабораторной воспроизводимости. Нормативно-институциональную возможность моделирования научного поиска, как видно из предыдущего обзора, содержал в себе и «проект новых наук» Бэкона16. Другое дело, что он не смог быть сразу реализован и, возможно, до конца все еще не реализован, хотя у современной науки больше поводов для обращения за советом к Бэкону, нежели у его современников. Проект Бэкона был направлен на исправление всего массива человеческого знания, поэтому он не мог не содержать в себе как идею инновации логики и путей познания, так и сопровождающих их форм общественного устройства — от образовательных до политических институтов. Все это опиралось на понимание природы как иного, превосходящего все, что может вообразить себе человек. Поэтому ум должен следовать за этим иным, а это значит, что новое познание включает идею трансформации разума, чему должно помочь новое образование, ориентированное не только на усвоение системы старых знаний, но и на производство новых. Поскольку вся методологическая часть бэконовского проекта состояла в выработке принципов построения достоверных знаний с помощью опытов, то разум, стоящий за этим и активно участвующий в новом для себя опыте познания мира, понимается уже как деятельность, имеющая проективно-преобразующий характер, более того, в лабораторных условиях способная моделироваться бесконечным образом. «История» таким образом понятого научного разума проявляется в открытости новых наук к перекрестному диалогу, взаимовлиянию, к приспособлению старого знания к новым ситуациям экспериментального поиска, возникающим как в науке, так и в социуме, к порождению новых отраслей знания. Интеграция научной сферы в социум и взаимодействие с другими институциями и сферами жизни приводит к тому, что последние начинают задавать функциональные требования на научное знание, хотя и не прямо, а опосредованно — через социально-институциональную организацию сферы науки. Сегодня методологическая настройка научного исследования на культурно-историческую специфику объекта, на его «единичность» чревата не столько предметной, методологической и терминологической разобщенностью научного знания, сколько потерей критериев его самоочевидности для социума. Современная сеть Интернет не менее, чем Лондонское Королевское Общество, способствует реализации идеи бэконовского общества «Дома Соломона», основное занятие которого — научные исследования, сношения со всеми научными силами страны и мира, организация науки, управление ее развитием. Однако «фокус» интернетовского «разума» подвижен, Интернет демонстрирует разные системы настройки и оперирования с представленной в нем информацией, имитируя в этом науку; число его пользователей не ограничивается только членами научного сообщества, тогда как право на высказывание здесь у всех одинаково, что разрушает спецификацию демонстрационного принципа как критерия научности. В дополнение ко всему сегодня сама наука оперирует еще и понятием позиционной истины, т. е. истины, которая является таковой лишь внутри определенного мира, так что остается под вопросом, могут ли моделироваться как рациональные те критерии, которые используются для выбора той или иной научной позиции, обозначаемой себя в том числе в качестве когнитивной и социальной нормы и, соответственно, институции. Интернет уже не предлагает такого критерия в отличие от ЛКО, где новое открытие базировалось на вере в коррелятивность научного познания и истины. Сегодня доверие к картинке уничтожено. Постулирование множественности научных миров лишает современную науку еще и того исторического преимущества, которое у нее было перед религией в классическую эпоху и выражалось в претензии на адекватность научного способа в познании действительности. Можно согласиться с Г. Г. Копыловым, что в современной ситуации науки мирообразующими являются организационные, а не онтологические схемы17. Процессуально-конструктивистский тип рациональности. При всей историчности своих корней, этот тип методологической рефлексии только входит в научное осознание, вырабатывая свой «идеал» процессуальной нормативности и организации познания, элиминирующий его традиционные категориальные схемы18. Здесь происходит окончательная демифологизация «онтологической» схемы научного мироотношения за счет перевода идеи инновации знания в ракурс понимания познания как тотального процесса конструирования реальности, которая более не есть некая преднаходимая познанием данность, так что вопрос о практической деятельности человека по преобразованию окружающей среды тоже будет здесь снят. Основной источник разработки процессуально-конструктивистской модели рациогенеза может быть выявлен из анализа известных методологических концепций науки, точнее, из анализа тех стратегий решения проблемы «рефлексивного замыкания» и схемы самообоснования в теоретических моделях мира, которые разрабатываются в рамках этих концепций. Причем перечень таковых концепций не должен ограничиваться только конструктивистскими эпистемологическими версиями. Подробный анализ этих концепций не может быть здесь предложен, но может составить в будущем отдельную и довольно объемную часть исследования. Пока же заметим, что поскольку современная наука очень зависит от конкуренции теоретических моделей, то ее «здоровью» должен способствовать новый тип критицизма, вырабатываемый в современных версиях науки, — это критицизм технологии знания. В свете такого критицизма любые исследовательские стратегии обнаруживают не истину, но лишь «историю» технологии ее конструкции, т. е. ухватывают в методологической рефлексии те формы рациональной организации познания, которые соответствуют времени появления этих концепций. С другой стороны, методологическая рефлексия как-то должна отвечать открываемому и исследуемому в этой связи феномену когнитивности, который, отказываясь от приписывания реальности собственных предикатов, вынужден элиминировать из своей рефлексии в само «реальное», но, по-видимому, так, чтобы сохранялись «следы» элиминации. Иначе когнитивность не сможет воспроизводить себя. Стирание некоторой части собственной «истории» может быть опознано и, значит, воспроизведено, но только отчасти, в качестве интерпретативной версии возникающего здесь «порядка вещей». Одной из таких возможных интерпретаций, содержащих в том числе указание на фундаментальную методологическую инверсию научного мира, может быть положение, что все идеальные порядки науки есть лишь попытка зафиксировать то, что не только не открывает свое бытие с непосредственной очевидностью, но что и не может быть в существе своем данностью опыта, так что заключение научного опытного знания о присутствии этого Нечто (или Ничто) в мире носит характер косвенного доказательства. И, в качестве дополнения, в свете фиксируемого в науке фундирующего ее задания или намерения (которое выше обозначено как открытие, читай, сотворение нового мира) происходит бесконечная проблематизация предметного содержания научного исследования, а также и его формальной процедуры, которая сегодня признает не просто относительность любой его конкретизации в процедурах обоснования, но и при определенных условиях допускает необязательность самого этого критерия. |
Похожие:
 | Вопросы к кандидатскому экзамену по философии науки Объектом изучения дисциплины является наука и ее методология, а предметом – генезис научного знания и научной методологии, а также... |  | Программа учебной дисциплины «Философские проблемы науки и техники» Объектом изучения дисциплины является наука и ее методология, а предметом – генезис научного знания и научной методологии, а также... |
| Как известно, религия появилась раньше науки. И по мере появления... Формирование системного подхода как самостоятельного метода научного познания происходило | | Применение физического метода в защите яровой пшеницы от болезней... Утверждение тем рефератов по истории отрасли науки для сдачи кандидатского экзамена по дисциплине «История и философия науки» |
| Биохимия Объектом изучения дисциплины является наука и ее методология, а предметом – генезис научного знания и научной методологии, а также... | | Название ткани Объектом изучения дисциплины является наука и ее методология, а предметом – генезис научного знания и научной методологии, а также... |
| Кто мы и откуда? Объектом изучения дисциплины является наука и ее методология, а предметом – генезис научного знания и научной методологии, а также... | | Министерство транспорта РФ Объектом изучения дисциплины является наука и ее методология, а предметом – генезис научного знания и научной методологии, а также... |
| Библиографический список Объектом изучения дисциплины является наука и ее методология, а предметом – генезис научного знания и научной методологии, а также... | | 1. Предмет гистологии. Разделы Объектом изучения дисциплины является наука и ее методология, а предметом – генезис научного знания и научной методологии, а также... |
| Какие утверждения верны Объектом изучения дисциплины является наука и ее методология, а предметом – генезис научного знания и научной методологии, а также... | | Уважаемые господа! На год Тигра Объектом изучения дисциплины является наука и ее методология, а предметом – генезис научного знания и научной методологии, а также... |
| Тесты по биологии для 6 класса Объектом изучения дисциплины является наука и ее методология, а предметом – генезис научного знания и научной методологии, а также... | | Пробуждение тигра — исцеление травмы Объектом изучения дисциплины является наука и ее методология, а предметом – генезис научного знания и научной методологии, а также... |
| Ч. У. Ледбитер астральный план предисловие Объектом изучения дисциплины является наука и ее методология, а предметом – генезис научного знания и научной методологии, а также... | | Т. В. Попова / / (подпись/ Ф. И. О.) 20 г. Рабочая программа Объектом изучения дисциплины является наука и ее методология, а предметом – генезис научного знания и научной методологии, а также... |
