Скачать 5.3 Mb.
|
Скальные храмы Эллоры вырублены из скального монолита (как и памятники Петры — древнего города в Иордании, воплотившего в себе •влияние египетской, греческой, римской архитектуры); например, •храм Кайласа в Эллоре хочется назвать одним из чудес света: ведь весь храм — от высокого цоколя, украшенного фигурами слонов и львов в 'натуральную величину, до пирамидальных башен — все это высечено из одного цельного куска камня на протяжении 150 лет, все это представляет собой не строение, а скульптуру. Памятники Эллоры примечательны тем, что в них совмещаются традиции севера и юга Индии. Там создавали храмы приверженцы трех религий: буддисты, индуисты, джайны. Результатом такого соседства было творческое соперничество, рождавшее интерес не только к художественным приемам друг друга, но и к искусству других государств и народов — как близких, так и далеких. Храм Кайласа посвящен индуистскому богу Шиве, но в его барельефных композициях можно встретить образы, присущие буддийскому искусству Аджанты, а также черты более отдаленных культур Западной Азии. Например, стилизованные фигуры львов говорят о влиянии Древней Персии, культура которой впитала, в свою очередь, достижения архитектуры и скульптуры Двуречья и Египта. Индийское искусство не замыкается в себе, а впитывает в себя все ценное, что создано другими народами, оно не страшится ни самых древних форм, ни самых дерзких исканий, именно это и характеризует великое искусство. Культура Индии не только вобрала в себя достижения других культур, но и сама внесла не меньший вклад в мировую культуру. Прежде всего, необходимо отметить, что вся Юго-Восточная Азия восприняла большую часть своей культуры из Индии. В этом регионе сложились могущественные державы с великими культурами, оставившие такие замечательные памятники своего величия, как буддийская ступа Боро-бодур на Яве или шиваитские храмы Ангкора в Камбодже. Весь Дальний Восток обязан Индии буддизмом, который способствовал формированию своеобразных культур Китая, Кореи, Японии и Тибета. Сильное влияние культура Индии оказала на Запад: Гете и многие другие писатели начала XIX в. читали все переведенные к тому времени произведения древнеиндийской литературы. Начиная с Гете, большинство великих немецких философов были осведомлены в какой-то мере об учениях индийской философии. Шопенгауэр, оказавший большое влияние на литературу и психологию, открыто признавался, что находится под влиянием индийской мысли, и придерживался истинно буддийских воззрений, монистические учения Фихте и Гегеля никогда не приняли бы своей формы, если бы не существовало перевода Упани-шад. В англоязычном мире самое сильное влияние Индии испытала Америка, где Эмерсон, Торо и другие писатели «Новой Англии» жадно изучали индийскую религиозную литературу; они оказали огромное воздействие на своих современников и последователей, особенно на Уолта Уитмена. Через посредство Карлейля и других мыслителей немецкие философы оказали воздействие на Англию так же, как американцы — через посредство многих писателей конца XIX в., таких, как Ричард Джефрис и Эдуард Карпентер. Весьма тонким и действенным оказалось влияние Махариши Ганди через посредство многих друзей Индии на Западе, на которых произвег ли впечатление его пламенная искренность и энергия; оно было действенным, в частности, благодаря успеху его политики ненасилия в завоевании независимости Индии. В конце XX в. на Западе пользуются большой популярностью религиозно-философские концепции Индии: рационализированные методы йоги, приемы и идеи индийского мистицизма. Мы не говорим уже о том, что Упанишады, как все подлинно великие творения человеческой культуры, вызывают ответные раздумья и переживания у людей, отделенных от них сотнями и тысячами лет, проживают жизнь в мыслях, поступках, творениях своих читателей, в том числе и наших современников. ЛИТЕРАТУРА Лргуэлес X. и М. Мандала. М., 1993. Боги, брахманы, люди. М., 1969. Ботард-Левин Г.М. Древнеиндийская цивилизация. Философия, наука, религия. М„ 1980. БэшемЛ. Чудо. которым была Индия. М„ 1977. Васильев Л.С. История религий Востока. М., 1988. История Древнего Востока / Ред. В. И. Кузищин. М., 1988. Культура Древней Индии. М., 1975. Овчинников В. Своими глазами. Страницы путевых дневников. М., 1989. Лекиия 8 КИТАЙСКАЯ КУЛЬТУРА Уникальность китайской культуры: ритуал и этика в традиционном Китае. Религиозно-философские учения: конфуцианство, даосизм, буддизм. Место буддизма в китайской культуре. Конфуцианство и легизм в политической истории Китая. Китайская социальная утопия. Своеобразие искусства: триединство каллиграфии, поэзии и живописи. Китайская семья: традиции и тенденции. Научный гений древнего Китая. Иглоукалывание и прижигание в китайской медицине. Великий шелковый путь, китайская культура и Запад. Каждая из великих классических культур Востока уникальна. Своеобразие, уникальность китайской традиционной культуры сводится прежде всего к тому хорошо известному феномену, который на уровне обыденного сознания давно уже получил достаточно точное название — «китайские церемонии». Конечно, в любом обществе и тем более там, где существуют восходящие к глубокой древности традиции, немалое место занимают жестко сформулированные стереотипы поведения и речи, исторически сложившиеся нормы взаимоотношений, принципы социальной структуры и административно-политического устройства. Но если речь идет о китайских церемониях, то все отступает в тень. И не только потому, что в Китае сеть обязательных и общепринятых норм поведения была наиболее густой. В общинно-кастовой Индии аналогичных регламентов и запретов было, видимо, не меньше, однако только в Китае этико-ритуальные принципы и соответствующие им формы поведения уже в древности были решительно выдвинуты на первый план и так гипертрофированы, что со временем заменили идеи религиозно-мифологического восприятия мира, столь характерные почти для всех ранних обществ. Демифологизация и даже в не- малой степени десакрализация этики и ритуала в древнем Китае имели следствием формирование уникального социокультурного «генотипа», бывшего на протяжении тысячелетий основным для воспроизводства и автономного регулирования общества, государства и всей культуры древнего Китая. Это имело для Китая далеко идущие последствия, В частности, место мифических культурных героев заняли искусно деми-фологизованные легендарные правители древности, чье величие и мудрость были теснейшим образом связаны с их добродетелями. Место культа великих богов, прежде всего обожествленного первопредка Шанди, занял культ реальных клановых и семейных предков, а «живые боги» были вытеснены немногими абстрактными божествами — символами, первым и главным среди которых стало безлично-натуралистическое Небо. Словом, мифология и религия по всем пунктам отступали под натиском десакрализованных и десакрализующих этико-ритуаль-ных норм на задний план. Этот процесс нашел свое наиболее полное и яркое завершение в учении Конфуция. В конфуцианстве понятие «ли» («этика-ритуал»), охватывающее родственные понятия («правила поведения», «обряд», «обычай», «благопристойность» и др.) стало высшим символом ритуализованной этики, превратилось в' наиболее общую характеристику правильного, даже идеализированного, социального устройства и поведения человека: «Правитель руководит подданными посредством ли», «Преодоление себя и обращение к ли составляет гуманность. В тот день, когда преодолеют себя и обратятся к ли, поднебесная вернется к гуманности». Невычлененность этики из синкретического комплекса норм, охватывающая мораль, обычаи, право, обряды, церемонии, ритуалы и т.п. и ее практическое слияние с ритуалом и с «моральной теорией человеческих действий», помогли конфуцианству, этому вначале чисто философскому учению, постепенно овладеть и религиозными функциями, эффективно используя в своей проповеди не только разум, но и веру. С обретением мощных социальных и духовных санкций официально-государственной, рационально-философской, эмоционально-психологической, религиозной, конфуцианские и конфуцианизированные этико-ритуальные нормы и ценности стали непререкаемо обязательными для всех членов общества, от императора до простолюдина. Социальное функционирование этих норм представляло собой жесткий автоматизм обретенного с колыбели стереотипа. В этом и состояла главная сила «китайских церемоний», четко предписывавшихся каждому китайцу в соответствии с его статусом, который, кстати, мог меняться. Простолюдин в Китае не раз становился даже императором, тем более он мог стать даосом, буддийским монахом, а позже мусульманином или христианином. Но в одном плане китаец всегда, от рождения до смерти не изменялся: он вольно или невольно, сознательно или бессознательно оставался носителем незыблемых принципов конфу-цианизированного комплекса этико-ритуальных норм. Если Индия — царство религий, а религиозное мышление индийца насыщено метафизическими спекуляциями, то Китай являет собой культуру иного типа. Социальная этика и административная практика здесь всегда играли большую роль, нежели мистические абстракции и индивидуалистические поиски спасения. Если в Индии индивид стремился раствориться в духовном Абсолюте и этим спасти свою бессмертную душу от оков материи, то истинный китаец выше всего ценил именно материальное тело, т. е. свою жизнь. Этически детерминированный рационализм определял и нормы социально-семейной жизни китайца. Специфика религиозной структуры и психологических особенностей мышления, всей духовной ориентации в Китае видна во многом. Здесь тоже есть высшее божественное начало — Небо. Но китайское Небо — это не Яхве, не Иисус, не Аллах, не Брахман и не Будда. Это высшая верховная всеобщность, абстрактная и холодная, строгая и безразличная к человеку. Ее нельзя любить, с ней нельзя слиться, ей невозможно подражать, как и нет смысла ею восхищаться. Правда, в системе китайской религиозно-философской мысли существовали, кроме Неба, и Будда (представление о нем проникло в Китай вместе с буддизмом из Индии в начале нашей эры), и Дао (основная категория религиозного и философского даосизма). Причем Дао в его даосской трактовке (существовала и конфуцианская интерпретация Дао в виде Великого Пути Истины и Добродетели) близко к индуистскому Брахману. 'Однако не Будда и не Дао, а именно Небо всегда было центральной категорией верховной всеобщности в Китае. Для традиционной китайской культуры не характерна связь типа бог — личность, прямая или опосредованная фигурой жреца (богослова), как это было присуще иным культурам. Здесь связь принципиально иного типа: «Небо как символ высшего порядка — земное общество, основанное на добродетели», опосредованная личностью осененного небесной благодатью правителя. Этот императив, стократно усиленный конфуцианством, определил на тысячелетия развитие Китая. Как известно, основное содержание учения Конфуция сводится к провозглашению идеала социальной гармонии и поиску средств достижения этого идеала, эталон которого сам мудрец видел в правлении легендарных мудрецов древности — тех самых, что блистали добродетелями. Выступив с критикой своего века и высоко ставя века минувшие, Кон-фуций на основе этого противопоставления создают идеал совершенного человека, который должен обладать гуманностью и чувством долга. Конфуцианство с его идеалом высокоморального человека явилось одной из основ, на которых зиждилась гигантская централизованная империя с ее мощным бюрократическим аппаратом. ^ Однако ни общество в целом, ни человек в отдельности, как бы ни были они окованы официальными догмами конфуцианства, не могли всегда руководствоваться только ими. Ведь за пределами конфуцианства оставалось мистическое и иррациональное, к чему всегда притягивает человека. Экзистенциальная функция религии в этих условиях выпала на долю даосизма (философия Лао-Цзы, старшего современника Конфуция) — учения, ставившего своей целью раскрыть перед человеком тайны мироздания, вечные проблемы жизни и смерти. В центре даосизма — учение о великом Дао, всеобщем Законе и Абсолюте, господствующем везде и во всем, всегда и безгранично. Его никто не создал, но все происходит от него; невидимое и неслышимое, недоступное органам чувств, безымянное и бесформенное, оно дает начало, имя и форму всему на свете; даже великое Небо следует Дао. Познать Дао, следовать ему, слиться с ним — в этом смысл, цель и счастье жизни. Даосизм получил популярность в народе и благосклонность императоров благодаря проповеди долголетия и бессмертия. Исходя из идеи о том, что тело человека представляет собой микрокосм, подобный макрокосму (Вселенной) даосизм предложил ряд рецептов достижения бессмертия: 1) ограничение до минимума в еде (путь, изученный в совершенстве индийскими аскетами — отшельниками); 2) физические и дыхательные упражнения, начиная от невинных движений и поз до инструкции по общению между полами (здесь видно влияние индийской йоги); 3) совершение свыше тысячи добродетельных поступков; 4) принятие пилюль и эликсира бессмертия; не случайно увлечение волшебными эликсирами и пилюлями в средневековом Китае вызвало бурное развитие алхимии. Во II—III вв. в Китай проникает буддизм, и главное в нем — то, что было связано с облегчением страданий в этой жизни и спасением, вечным блаженством в будущей жизни — воспринял простой народ. Верхи же китайского общества, и прежде всего интеллектуальная элита, черпали из буддизма значительно больше. На основе синтеза идей и представлений, извлеченных из философских глубин буддизма, с традиционной китайской мыслью, с конфуцианским прагматизмом и возникло в Китае одно из наиболее глубоких и интересных, интеллектуально насыщенных и пользующихся до сих пор немалой привлекательностью течений мировой религиозной мысли — чань-буддизм (японский дзэн). Буддизм просуществовал в Китае почти два тысячелетия, сильно изменившись в процессе приспособления в китайской цивилизации. Однако он оказал огромное воздействие на традиционную китайскую культуру, что наиболее наглядно проявилось в искусстве, литературе и особенно в архитектуре (овальные комплексы, изящные пагоды и др.). Немалое влияние оказали на китайский народ и его культуру буддийская и индо-буддийская философия и мифология. Многое из этой философии и мифологии, начиная от практики гимнастической йоги и кончая представлениями об аде и рае, было воспринято в Китае. Буддийская метафизика сыграла свою роль в становлении средневековой китайской натурфилософии. Еще большее воздействие на философскую мысль Китая оказали идеи чань-буддизма об интуитивном толчке, внезапном озарении и т.п. В целом можно сказать, что классическая китайская культура представляет собой сплав конфуцианства, даосизма и буддизма. В политической истории Китая, в развитии китайской государственности и функционировании политической культуры императорского Китая сыграли значительную роль легизм и конфуцианство. Легисты были главной силой, противостоящей конфуцианству именно в сфере социальной политики и этики. Доктрина легизма, его теория и практика в ряде важнейших пунктов кардинально противоположны тому, что предлагали конфуцианцы. В отличие от конфуциан-цев с их приматом морали и обычного права, призывом к гуманности и осознанному чувству долга, культом предков и авторитетом личности мудреца, законники-легисты как реалисты в основу своей доктрины ставили безусловный примат Закона, сила и авторитет которого должны держаться на палочной дисциплине и жестоких наказаниях. Ни семья, ни предки, ни традиции, ни мораль ~ ничто не может противостоять закону, все должно склониться перед ним. Законы разрабатываются мудрецами реформаторами, а издает их и придает им силу государь. Он единственный, кто может стать над законом, но и он не должен делать этого. Осуществляют закон и проводят в жизнь его нормы министры и чиновники, слуги государя, его именем управляющие страной; почтение к закону и администрации обеспечивается специально введенной строгой системой круговой поруки и перекрестных доносов, которая, в свою очередь, держится на страхе сурового наказания даже за мелкие проступки; наказания за строптивость уравновешиваются поощрениями за послушание: преуспевшие в земледелии или воинских доблестях (только эти два вида занятий считались легистами достойными, остальные, особенно торговля, преследовались) могли рассчитывать на присвоение им очередного ранга, повышавшего их социальный статус. |
Пояснительная записка: Освоение курса «Основы культурологии» Ответственный редактор: Вагинова, Л. С, доктор культурологии профессор зав кафедрой культурологии мгпу | Пояснительная записка: Освоение курса «Культурология» Ответственный редактор: Вагинова, Л. С, доктор культурологии, профессор зав кафедрой культурологии мггу | ||
Транскультурация латиноамериканского мифа в эпоху великих географических открытий ... | Научная фантастика в условиях модерна и постмодерна: культурно-исторические аспекты Работа выполнена на кафедре исторической культурологии факультета философии и культурологии Южного федерального университета | ||
Учебно-методический комплекс дисциплины Паламарчук Максим Леонидович — аспирант мгпу; кандидат филологических наук, доцент; Поликарпов Р. В., старший преподаватель кафедры... | 1. Предмет культурологии. Закономерности развития культуры Место культурологии в системе гуманитарного знания. Обыденное и теоретическое понимание культуры. Понятие культуры: от эмпирического... | ||
Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Лекции: каждая по 90 минут Лекции в первом семестре 09. 00. 09. 45; 09. 50- 10. 35. ауд. 5-18 | Лекции по общим положениям четырех разделов криминалистики, а также... Охватываются три группы закономерностей | ||
Почасовой учебно-методический план весеннего семестра Лекции Вводные лекции по курсу Зарубежная литература конца Х1Х – начала ХХ века. Основные тенденции развития – 5 часов | Правительство Российской Федерации Государственное образовательное... Программа курса составлена ст преподавателем кафедры гуманитарных наук спбф гу-вшэ, кандидатом культурологии Ивановой Ю. В. В подготовке... | ||
Лекция №6 Модель Изинга Целью настоящей лекции является проиллюстрировать статистический подход на примере простейшей системы уже упоминавшейся в первой... | 7. культурология программа дисциплины «культурология» Средневековье, Возрождение, Просвещение. Важнейшие термины, понятия культурологии. История культуры Петербурга как части истории... | ||
М. В. Карапетян лекции по теоретической грамматике английского языка владимир Предлагаемые в пособии лекции разрабатывались автором с 2004 года и читались во Владимирском государственном университете студентам,... | Лекции по медицине катастроф Учебное пособие Жуков С. В. Королюк Е. Г. Избранные лекции по медицине катастроф. – Тверь, 2007. – 120с | ||
Учреждение высшего профессионального образования К каждой лекции необходимо готовиться за несколько дней до ее чтения. Накануне лекция просматривается и подвергается окончательной... | Учреждение высшего профессионального образования К каждой лекции необходимо готовиться за несколько дней до ее чтения. Накануне лекция просматривается и подвергается окончательной... |