1 «Живые истоки» творчества М. Шолохова

Михаил Шолохов – активный участник революции, гражданской войны. Сам прошёл через её горнило, увидел весь ужас революционных свершений. Хотя он и был на стороне революционных масс, но в своём романе правдиво, без прикрас запечатлел трагедийность событий этого времени. Война у М.Шолохова – это «великое разрушение нравственности», трагедия народа, кощунство над моралью, разумом, она бесчеловечна, влечёт за собой разрушение семей, война, по мнению Шолохова, «в грязи, в страданиях, в смерти». В свою очередь Л.Н.Толстой высказал собственное мнение словами своего героя: «Война – не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьёзно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение её, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии, нравы военного сословия – отсутствие свободы. Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много людей, и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их».

Войны были разные, ими полна история народов с древности. По–разному они отражены и в литературе. После 1914 года тема войны становится одной из главных у нас и в других странах. Опаляющим гневом полны воспоминания о том времени, страшном по степени одичания и бесчеловечности, особенно тех, кто побывал в окопах, вырвался еле живым из пламени и чёрного пепла. Тему войны в своих произведениях затрагивали А.Серафимович, Д.Фурманов, К.Федин, Л.Толстой и другие. Произведений о войне было всегда очень много. Война анализировалась в произведениях Лермонтова («Бородино»), Толстого («Петр 1»), К. Симонова («Живые и Мертвые») и др. Особую роль в изображении войны играет сравнительный анализ, в результате которого можно показать всю «действительность войны», причины её возникновения и особенно осознать её жестокость. Большинство авторов затрагивали тему войны, но только некоторые из них смогли действительно проанализировать войну во всей её действительности. Такими авторами стали М.А.Шолохов и Л.Н.Толстой.

Воспроизведение войны и мира в ограниченном единстве и взаимной обусловленности, точная реальность, историзм, батальная живопись и в центре всего судьба человека – вот те традиции, которые были унаследованы русскими писателями в изображении войны. Шолохов воспринял эти традиции и обогатил их новыми достижениями. В «Тихом Доне» Шолохов показал жизнь донского казачества. Рождение его эпопеи связано с событиями истории, имеющие мировое значение. «Тихий дон» создавался двумя войнами, самыми большими в истории народа. Не успели подернуться пеплом костры Первой мировой войны, как империалисты начали подготовку второй. Первая мировая война изображена как всенародное бедствие, поэтому её картинам соответствует мрачная символика: «По ночам на колокольне ревел сыч. Зыбкие и страшные висели над хутором крики, а сыч перелетел на кладбище, стонал над бурыми затравевшими могилами.

−Худому быть, - пророчили старики.- Война пристигнет».

Резкими, экспрессивными мазками рисует писатель наступление войны – народного бедствия. В массовых сценах он дает высказываться многим людям – и война предстает в народном восприятии, в стихии чувств, переживаний, оценки народа. История врывается в повествование широко и свободно, во всех её реалиях. Война требовала всё новых и новых жертв: «От Балтики смертельным жгутом растягивался фронт. В штабах разрабатывались планы широкого наступления, над картами корпели генералы, мчались, развозя боевые приказы, ординарды, сотни тысяч солдат шли на смерть.» Казаки ещё не оправились после Первой мировой войны, но пришлось брать саблю, ружьё и защищать власть кто старую, кто новую. Грянула революция и разделила казаков. «Ты гляди как народ разделили, гады, будто плугом проехали», - говорит герой Шолохова.
Война и мир – эти два состояния жизни человеческого сообщества, возведенные Львом Толстым в заглавную формулу его великого романа, на который ориентировал себя автор «Тихого Дона» (постоянно читал «Войну и мир» в пору обдумывания и работы над эпопеей, возил с собой и на фронт Великой Отечественной), по сути являются у Шолохова двумя главными пластами народного бытия, двумя точками человеческого отсчета. Влияние Толстого на Шолохова, особенно во взгляде на войну, отмечалось не раз, но всё же у автора «Тихого Дона» - свое, углубленное понимание мирного и военного статуса жизни, идущее от большей близости к натурально-природному типу существования, корневому восчувствию бытия вообще.
В произведении М.Шолохова «Тихий Дон», так же как в «Войне и мире» Л.Толстого, военная действительность отражается не через восприятие какого – нибудь одного героя: и Л.Толстому, и М.Шолохову важно показать реакцию многих людей на войну и на связанные с ней перемены. Так, в «Войне и мире» мы слышали гордые слова Андрея Болконского о том, что он идёт на войну из-за того, что «эта жизнь не по мне». Точно также в «Тихом Доне» читатель одновременно или с незначительной отсрочкой узнаёт, как в разных местах казаки встречают весть о начале войны: полк Григория находится в Карпатах, часть Митьки Коршунова стоит под Вильнюсом, брата же Григория, Петра, мобилизация застаёт в хуторе Татарском.

В обоих произведениях отражено народное отношение к войне: у Л.Толстого − общенародное, у М.Шолохова – в его казачьем варианте.
В романе «Война и мир» война для народа – тяжёлая работа, кровь, страдания, смерть. Вот картина похода перед Шенграбенским сражением: «По краям дороги были видны беспрестанно то павшие ободранные и не ободранные лошади, то сломанные повозки… Солдаты, утопая по колено в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры, бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди». Читая это повествование, чувствуешь огромное напряжение человеческих сил, тяжесть труда, доходящую до предела усталость. Нет на войне ничего эффектного, показного, люди просто выполняют свой долг, не помышляя о том, что они герои. Самый яркий пример – батарея штаб – капитана Тушина. Вот он сидит, сняв сапоги, в одних чулках, в палатке маркитанта – маленький, грязный и худой артиллерийский офицер, капитан Тушин. Л.Толстой делает всё, чтобы капитан предстал пред нами в самом негероическом, даже смешном виде. Но этот смешной человек окажется героем, и князь Андрей Болконский справедливо скажет о нём: «Успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой». Пока два полковых командира показывали друг другу храбрость, пока Жерков искал генерала там, где его не могло быть, пока Долохов призывал начальника «попомнить» его подвиги, капитан Тушин, «оглушаемый беспрерывными выстрелами, заставляющими его каждый раз вздрагивать… бегал от одного орудия к другому, то прицеливаясь, то считая заряды… а солдаты, большей частью красивые молодцы, все как дети… смотрели на своего командира, и то выражение, которое было на его лице, неизменно отражалось на их лицах». Капитан Тушин не оставил боевые позиции, когда уже был отдан приказ об отступлении, потому что он знал, что его долг – защита Родины.

Прошло почти сто лет, а поведение человека, кажется, ничего не изменилось. Та же кровь, то же напряжение человеческих сил, то же искажённое войной лицо земли. «По ночам за горизонтом тянулись к небу рукастые алые зарева, зарницами полыхали местечки, деревни, городки… В садах жирно желтел лист, от черенка наливался предсмертным багрянцем, и издали похоже было, что деревья – в рваных ранах и кровоточат рудой древесной кровью». И нет здесь никаких героев, а есть страх, ужас до потери рассудка и инстинктивная защита собственной жизни.» Один из многочисленных примеров тому – эпизод с казаком Крюковым, спасшим казака Иванкова от смерти и убившим нескольким немцев, окруживших его: «… он, поднял на дыбы коня, вихляясь всем телом, отбивался шашкой до тех пор, пока её не выбили. Выхватив у ближнего немца пику, он развернул её, как на ученье». М.Шолохов не лишает Крюкова смерти и боевой изворотливости, но постепенно придает этой схватке характер безумной драки, где люди теряют своё человеческое лицо и, «озверев от страха», «кололи и били чем попало»(«Обеспамятевшие от ужаса лошади налетали и бестолково сшибались»).

Перед нами – не героический подвиг, а обыкновенный военный эпизод, где обыкновенные люди еще не искушенные в бою, испугались друг друга, вступили в бой, выполнили свой долг, и только случайность решила исход схватки. Здесь нет трусов, но нет и чудо – богатырей, а показана психика рядового человека в нечеловеческой ситуации убийства себе подобных.

И Л.Толстого, и М.Шолохова глубоко волнует вопрос о человечности на войне. Оба писателя убедительно показывают, что именно в ситуации кровавой бойни проявляется истинная сущность человека, и если была в нем человечность, то она лишь укрепится в испытаниях. Мы помним как в «Войне и мире» Пьер выносит из горящего дома девочку, Андрей Болконский спасает безвестную лекарскую жену.

Аналогична ситуация и в «Тихом Доне». Григорий Мелехов, один против целого взвода, бросается защищать несчастную Франю. « Безрадостно дикая» жизнь порождает жестокость и безумие, тоску и недоумение. Григорий Мелихов протестует, сталкиваясь с фактами произвола, глумления над человеком. «Свет, плеснувшийся Григорию в глаза, на секунду ослепил его, Григорий заслонил глаза ладонью и повернулся, услышав усиливающийся шум в тёмном углу конюшни… Григорий бежал на шум возни, в расширенных, освоившихся с темнотой глазах его белел страх. На полу, бессовестно и страшно раскидав белевшие в темноте ноги, не шевелясь, лежала Франя, с головой укутанная попонами, в юбке, разорванной и взбитой выше груди. Григорий рванулся назад и побежал к дверям. Его догнали, валяя назад, зажимали ему ладонью рот. Григорий от ворота до края разорвал на одном гимнастёрку, успел ударить ногой в живот, но его подмяли, так же как и Фране, замотали голову попонами, связали руки и молча, чтобы не узнал по голосу, понесли и кинули в порожные ясли…Григорий взглянул на кружок, вдавленный в сукне оторванной пуговицей: пронизанный воспоминанием, в первый раз за длинный промежуток времени чуть – чуть не заплакал» Каким глубоким был его нравственный протест против кровавой бессмысленности войны!
Шолохов, изображая войну со всей её жестокостью и кровью, кажется, должен был соприкоснуться с той литературной традицией, которая получила название литературы «потерянного поколения». Ведь он тоже показывает бесчеловечность войны, её пагубные нравственные последствия. Вспомним горестное признание Григория:

«− Я, Петро, уморился душой. Я зараз будто недобитый какой… Будто под мельничными жерновами побывал, перемяли они меня и выплюнули». В «Тихом Доне» разрушается казенная легенда о подвиге, признанная взвинтить шовинистические предрассудки. Шолохов раскрывает истинную природу того, что было объявлено подвигом:

«А было так: столкнулись на поле смерти люди, ещё не успевшие наломать рук на уничтожении себе подобных, в объявшем их животном ужасе натыкались, сшибались, наносили слепые удары, уродовали себя и лошадей и разбежались, вспугнутые выстрелом, убившим человека, разъехались нравственно искалеченные. Это назвали подвигом».

В собственных авторских оценках и описаниях и у Л.Толстого, и у М.Шолохова сквозит неприятие войны. «Земля ахнула», «лицо земли взрывали», «хлеба топтала конница», не убранные «колосья скорбно шуршали», «великое разрушение и мерзостная пустота» - вот далеко не полный перечень авторских описаний войны. « Безрадостно дикая» жизнь порождает жестокость и безумие, тоску и недоумение. Убийство и у Л.Толстого, и у М.Шолохова являются тяжелым нравственным потрясением. Как Николай Ростов в «Войне и мире» не может не думать о том, как он чуть не убил француза, так же точно Григорий Мелехов вновь и вновь возвращается к убитому им австрийцу. Оба эти героя с энтузиазмом шли на войну, оба хотели «почувствовать вкус» первого сражения и вот им приходится убивать. И что же вдруг произошло? Николая Ростова после боя что – то терзало, ему было не по себе, какое – то неприятное чувство «сжимало его сердце», он путался в собственных мыслях. «Но всё же неприятное, неясное чувство нравственно тошнило его. «Да что бишь меня мучает?...Осрамился я чем – нибудь? – Что – то другое мучило его, как раскаяние. Да, да этот французский офицер с дырочкой. И я хорошо помню, как рука моя остановилась, когда я поднял её…И разве я это сделал для отечества? И в чём он виноват с своей дырочкой и голубыми глазами? А как он испугался!» В свою очередь для героя М.Шолохова Григория Мелехова убийство тоже было нравственным потрясением. «Григорий встретился с австрийцем взглядом. На него мертво глядели залитые смертным ужасом глаза». Григорий мучительно переживает первую кровь, пролитую им на фронте. Петро едва узнал брата – так разительны были в нем перемены: «Голос у него жалующийся, надтреснутый, и борозда (её только что, с чувством внутреннего страха, заметил Петро) темнела, стекая наискось через лоб, незнакомая, пугающая какой – то переменой, отчужденностью». Сам Григорий жалуется брату:

«−Меня совесть убивает. Я под Люшневом заколол одного пикой. Сгоряча… Иначе нельзя было… А зачем я энтого срубил?». Убийство – это тяжесть, с которой не могут справится ни сознание, ни чувства. Каким глубоким был нравственный протест героев против кровавой бессмысленности войны! Можно видеть, что эта сцена дана как зеркальные отражения мыслей и чувств героев.

Первый шок от первого боя («оскаленный, изменившийся в лице, как мертвец» – таким предстает вдруг нормальный, здоровый казак), вглядывание в первые трупы, душевная хворь, «нудная нутряная боль» Григория, переживающего убийство им австрийца, а потом пошло-поехало: трупы громоздятся штабелями, человек входит в мрачную, опустошающую привычку убивать, душевно обугливается, стервенеет, а то и познает извращенную страсть рубить и крошить «враждебную человечину» – с пылу, с жару. Шолохов постоянно подчеркивает, как физически меняются при этом люди, какой отпечаток на их лица, тело и душу накладывает война. Вот и Григорий «обрюзг, осутулился», во взгляде его «все чаще стал просвечивать огонек бессмысленной жестокости» – (а уж что говорить о других, о каком-нибудь Митьке Коршунове). Он же объясняет Наталье на ее упреки за гульбу на фронте: да, «остервились», но ведь – «на краю смерти», «Я сам себе страшный стал… В душу ко мне глянь, а там чернота, как в пустом колодезе». Вспомним, как открывают новый его, прокаленный войной облик любящие глаза Аксиньи, когда она в последний раз всматривается в лицо спящего на лесной поляне Григория: «Что-то суровое, почти жестокое было в глубоких поперечных морщинах между бровями ее возлюбленного, в складках рта, в резко очерченных скулах… И она впервые подумала, как, должно быть, страшен он бывает в бою, на лошади, с обнаженной шашкой». Аксинья только предполагает и догадывается, а мы, читатели, это видели воочию и не раз в тех ужасающе-пронзительных картинах боя, что разворачивал перед нами писатель (особенно в эпизодах, когда Григорий прибегал к виртуозным приемам неожиданной рубки неприятеля левой рукой). Один из исторических персонажей «Тихого Дона» Харлампий Ермаков, как известно, послуживший главным прототипом Григория Мелехова (в романе он действует и самостоятельно) «…смущенно отводил в сторону еще не потухшие после боя, налитые кровью, осатанелые глаза» – вот они боевые глаза, самому за них стыдно, знает, каким только что был!

Л.Толстой видит войну с кровью и грязью, с болью и страданиями; война без прикрас; и самого благородного, возвышенного человека она грубо бьёт, как палкой, она падает на спину и ничего уже не видит над собой, «кроме неба, - высокого неба, не ясного, но всё – таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками.» Вначале третьего тома Л.Толстой сказал, что война – «противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие ». В войне, по мнению Л.Толстого, есть правда: когда враг приходит на твою землю, ты вынужден защищаться, - это и делала русская армия. Но война не становится от этого праздником; она по–прежнему остаётся грязным, кровавым делом. Война у Л.Толстого выглядела некрасиво и устрашающе, но люди шли на неё без громких слов, потому что не могли не идти; когда решалась судьба России, они вставали на защиту своей страны, зная, что пуля не помилует, и стояли насмерть. Так видел войну Л.Толстой, и это ценили в нём другие современники. Война пришла в жизнь молодых и сломала эту жизнь: она убьёт князя Андрея, она лишила Соню счастья, потому что это война отнимает у неё Николая; она убьёт Петю – мальчика Петю, ещё не начавшего жить, но и у старика она отняла право умереть спокойно. Война ограбила всех.
В романе – эпопее «Тихий Дон» Шолохов изображает войну, как народное бедствие. Смерть, сочувствия будят и объединяют солдат, люди не могут привыкнуть к войне. Уже в ходе войны народ начинает чувствовать этот братоубийственный характер. Работая над эпопеей, Шолохов исходил из философской концепции о том, что народ является основной движущейся силой истории. В изображении народной жизни, быта и труда казачества, в изображении участия народа в исторических событиях Шолохов показал, что путь народа в революции и гражданской войне был сложным, напряженным, трагичным. Эпопея охватывает период великих потрясений в России, которые отразились на судьбе донского казачества, описанного в романе.

Споры и перебранки перешли в военное противостояние. И такой заряд ненависти и беспредельной злобы нес каждый, что нельзя не содрогнуться при виде жертв и жестокости. «Россия всходит на Гольгофу», - с горечью констатировал Шолохов свершившийся факт революции. Зверства и жестокость были везде. Вспомним сцены, которые как в зеркале отражают одна другую. Вот красные казнят белых, а через некоторое время белые казнят красногвардейцев - потемковцев. Жестокость за жестокость, возмездие за возмездие. Здесь самосуд полнейший, мы видим, как ненависть выплёскивается через край. «Всколыхнулся, взволновался православный Тихий Дон». И белые, и красные одинаково озверели. Картины и одна, и другая страшны.

Страницы романа, посвященные гражданской войне, залиты кровью, пестрят рассказами о смертях: убиты, расстреляны, порублены шашками – обезумил народ. «Революцию в перчатках не делают» Не «делали её в перчатках» красные, не гнушались зверством белые. Вспомним ценичное зверство казни Лихачёва. Группа красногвардейцев, которые хвастают тем, что они против расстрелов, зверски казнят Лихачёва. Так они боролись против коммуны, но за советскую власть сражаются кум с кумом, сват со сватом, брат с братом. Это не просто война , а братоубийственная бойня. Гибнут люди молодые и старые, опытные бойцы и только начинающие. Читателям запомнится лицо паренька Малыцкого , исполосованное мокрыми стежками бегущих слёз, дрожащие от испуга. «Не хочу, не желаю умирать»,- кричит он. А рядом бывалый командир Петр Мелехов, который тоже не сумел скрыть страха перед расстрелом. Гибнут станичники один за одним, и каждая страница – это рассказ о чей–то смерти. Погибает от рук кума Петр Мелехов, белый, а рядом с ним лежат порубленные красногвардейцы. С затаённой болью пишет М.Шолохов и о белых, и о красных, жалея и оплакивая и тех и других. М.Шолохов порой останавливается на страшной картине чей–то смерти, чтобы читатель мог ужаснуться происходящему, увидеть и почувствовать бессмысленность смертей. Вспомним смерть Анны. Только познавшая счастье первой любви, готовящаяся стать матерью, смертельно раненная Анна расстается с жизнью. Обессилив, понемногу холодея, она задаёт свой последний вопрос: «Зачем кровь, зачем смерть – разве это нужно отчизне». Но Анна не получила ответа, умерла и унесла с собой боль.
Война у Л.Толстого как и у М.Шолохова несёт разрушение, горе, смерть. Ужас смерти сотен людей на плотине во время отступления русской армии после Аустерлица потрясает тем более, что Толстой сравнивает весь этот ужас с видом той же плотины в другое время, когда здесь «столько сиживал старичок–мельник с удочками, в то время как его внук, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу.»

Страшный итог Бородинского сражения рисуется в следующей картине: «Несколько десятков тысяч человек лежали мертвыми в разных положениях на полях и лугах… на которых сотни лет одновременно убирали урожай и пасли скот крестьяне деревень Бородина, Горок, Ковардина и Сеченевского».
Мастерски показывает М.Шолохов трагедию разрушения единства народа. Не имеют друг к другу особых претензий и вполне мирно общаются простые казака – победители и пленные. Тем более страшно всё завершается: списком казненных. Столь же страшным и бессмысленным окажется список расстрелянных заложников хутора Татарского.

Жестокость вызывает ответную жестокость. Всё натуралистичнее становится сцены убийств. В них участвуют уже и мирные жители. Особенно страшна сцена убийства Дарьей своего кума Ивана Алексеевича Котлярова. Злоба и месть распространяются на семьи воюющих, на стариков и детей. Отвратительны садистские наклонности палача Митьки Коршунова, вырезавшего всю семью Кошевых. Но не менее гнусны и «подвиги» самого Кошевого, убившего деда Гришаку и спалившего множество домов своих врагов. «Они одной цены, скажем, свояк мой Митька Коршунов, что Михаил Кошевой,»- справедливо считает Григорий Мелехов. «Все мы душегубы»,- оправдывается Кошевой. И в его словах самая большая трагедия гражданской войны. Война развязала руки палачам. … Как высказался мудрый народный старичок в романе, случайный попутчик Аксиньи: «Человека убить иному, какой руку на этом деле наломал, легче, чем вшу раздавить. Подешевел человек за революцию».

Мстят односельчане один другому, ненависть слепая, холодная, безрассудная заставляет губить всех. Прав был Л.Толстой, сказавший, что война разрушает совесть и нравственность, развивает мародерство, казаки грабят всех на своем пути, бесчинствуют, насилуют казачек, бьют, режут скот. Их жестокость, безнравственность ничем нельзя оправдать.

Всех рубили и убивали, потому что, как выразился один из офицеров: «Время такое, что всех надо истреблять». Приговоры без суда и следствия выносились на месте и тут же исполнялись. «Гниль и недоумение комкают душу» всем. Всё чаще вспоминают казаки родные степи, в песнях изливают тоску по Дону и по родной земле. Но и там, на Дону, жизнь разладилась. Не раз скажет писатель о плаче жён и матерей по погибшим на войне. И даже солнце у него станет «по – вдовьему обескровленным». Долгое отсутствие мужиков приводит к развалу хозяйств, к тоске и страданиям одних жалмерок, прямому возврату других. «В эти годы, - пишет М.Шолохов,- шла жизнь на сбыв – как полная вода в Дону». Вот почему с симпатией описывает художник мирную встречу казака Валета и немецкого солдата, противопоставляя её бессмысленной бойне, описанной в той же главе. Вот почему одобряет он отказ казаков вмешаться в петроградские события 17 – го года и их уход на Дон. Однако радость мирной жизни омрачается воспоминаниями об убитых и не вернувшихся. В эпическое повествование вливается лирический голос автора. В нём страдание и в то же время философское напоминание о кратности земного бытия, о необходимости сохранения жизни: «И сколько не будут простоволосые казачки выбегать на проулки и глядеть из–под ладоней – не дождаться милых сердцу! Сколько не будет из опухших и выцветших глаз ручьиться слёз – не замыть тоски! Ветер зализал следы ушедших, − время залижет и кровяную рану и память тех, кто не дождался родимых и не дождётся, потому что коротка человеческая жизнь и не много всем нам суждено истоптать травы…» Лирический монолог этот переходит в эпическое описание послевоенного затишья, чтобы вновь завершиться скорбным голосом автора: «Вернувшиеся с фронта казаки не чуяли, что у порогов куреней караулят их горшие беды и тяготы, чем те, которые приходилось переносить на пережитой войне». И название всему этому – гражданская война.
Война порушила, по мнению Шолохова, самое святое – семью. В Татарском нет ни одного двора, где бы не было покойника. Опустел хутор, развалились подворья. Нет больше база Астаховых, Коршуновых, Кошевых. Развалилась и дружная семья Мелеховых. Рушатся устои человеческой жизни. И в этом Шолохов видит трагедию войны.

Народную правду выражает старик Чумаков: «Вы все свои люди никак меж собой не столкуетесь. Ну, мыслимое ли это дело: русские православные люди сцепились между собой, и удержу нету… Пора кончать».

Война и мир – это два состояния в жизни человеческого общества, возведенные Львом Толстым в заглавную формулу его романа, на который ориентировал себя автор «Тихого Дона», у Шолохова являются двумя пластами народного бытия. Влияние Толстого на Шолохова отмечалось не раз, но всё же у автора «Тихого Дона» своё, углублённое понимание человеческого статуса жизни. Создавая своё произведение, Шолохов опирался на произведение Толстого «Война и мир», где предлагается авторский взгляд на события войны 1812 года. Главным героем его произведения стал народ. Толстой рисует силу подвига русского народа и участие его в войне, он раскрывает сущность человека. Проанализировав тексты романов можно сделать вывод о том, что каждый из авторов ставит определённые проблемы. Так, Толстой ставит проблему самосознания человека в войне и степень влияния отдельных личностей на ход войны в истории, Шолохов ставит проблему душевного страдания героев в братоубийственной гражданской войне.
Как и в романе «Война и мир», Шолохов в центре «Тихого Дона» помещает семью, пример человеческой общности, начало всей жизни. Но как трагически отличаются судьбы Ростовых и Мелеховых в годину тяжёлых испытаний! 1812 год сплачивает героев Толстого, они вместе переживают и отъезд из Москвы, и пожар, ярким пламенем заалевшим над её небом, и гибель Петра. Гражданская война уничтожает уклад жизни Мелеховых: погибает Петр, кончает жизнь самоубийством Дарья, умирает Наталья, изменив своему материнскому предназначению. Семья становится тем сюжетно – композиционным центром, в котором отразились взгляды М.Шолохова на братоубийство.
Лучшие герои Л.Толстого напряженно ищут смысл и назначение жизни. Автор «Войны и мира» вошёл в историю литературы как блестящий мастер психологического анализа, позволяющего воссоздать «диалектику души». Эту же цель преследует и наш великий земляк. Вспомним сцену похорон Аксиньи, когда Григорий увидел перед собой «черное небо и ослепительно сияющий чёрный диск солнца». Какой выразительный художественный приём передачи внутреннего потрясения героя, потерявшего в этой жизни всё: мать, жену, любовь, дом!

Картины простого человеческого счастья оттеняют весь ужас кровопролитной бойни – войны, несущей ужас, смерть, разорение. Такое видение войны сближает М.Шолохова с толстовской традицией изображения войны. Могучее дыхание толстовской традиции в «Тихом Доне» сказалось в изображении безумия войны, её враждебности человеческому естеству, в срывании с неё героических масок.