Собрание сочинений 19 печатается по постановлению центрального комитета

с неизбежностью из нашего взгляда на современный мо­мент, на попытки самодержавия сделать шаг вперед по пути создания буржуазной мо­нархии, на значение Думы, как организации контрреволюционных классов в предста­вительном учреждении общенационального масштаба. Как анархисты обнаруживают парламентский кретинизм наизнанку, когда они выделяют вопрос о парламенте из все­го цельного вопроса о буржуазном обществе вообще и пытаются создать направление из выкриков, направляемых против буржуазного парламентаризма (хотя критика О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА 85 буржуазного парламентаризма в принципе однородна с критикой буржуазной прессы, буржуазного синдикализма и т. п.), — так наши отзовисты-ультиматисты-бойкотисты обнаруживают совершенно такой же меньшевизм наизнанку, когда они выделяются в направление по вопросу об отношении к Думе, по вопросу о средствах борьбы с укло­нениями социал-демократической думской фракции (а не с уклонениями буржуазных литераторов, мимоходом забегающих в социал-демократию, и т. п.). До геркулесовых столпов этот парламентский кретинизм наизнанку дошел в знаме­нитом рассуждении вождя московских отзовистов, прикрываемого Максимовым: ото­звание фракции должно подчеркнуть, что революция не похоронена! А Максимов с ясным челом не стесняется заявлять публично: «отзовисты никогда (о, разумеется, ни­когда !) не высказывались в смысле антипарламентаризма вообще». Это прикрывание отзовистов Максимовым и К0 — одна из самых характерных черт в физиономии новой фракции, и мы должны остановиться на этой черте с тем большей подробностью, что неосведомленная публика особенно часто попадается тут на удочку горько жалующихся устраненных. Прикрывание, во-первых, состоит в том, что Макси­мов и К неустанно заявляют, бия себя в грудь: мы не отзовисты, мы вовсе не разделяем мнений отзовистов! Во-вторых, Максимов и К обвиняют большевиков в преувеличении борьбы с отзовистами. Повторяется точь-в-точь история с отношением рабочедельцев (в 1897—1901 годах) к рабочемысленцам50. Мы не «экономисты», — восклицали, бия себя в грудь, рабочедельцы, — мы не разделяем взглядов «Рабочей Мысли», мы спорим с ней (совершенно так же, как «спорил» Максимов с отзовистами!), это только злые ис­кровцы взвели на нас напраслину, оклеветали нас, «раздули» «экономизм» и проч., и т. д., и т. п. Поэтому среди рабочемысленцев — открытых и честных «экономистов» — было не мало людей, которые заблуждались искренне, не боясь защищать своего мне­ния, и которым нельзя было отказать в уважении, — 86 В. И. ЛЕНИН а у заграничной компании «Рабочего Дела» преобладало специфическое интриганство, заметание следов, игра в прятки, обманывание публики, Точь-в-точь таково же отно­шение последовательных и открытых отзовистов (вроде известных партийным кругам Всев. и Стан.) к заграничной компании Максимова. Мы не отзовисты, — кричит эта компания. Но заставьте любого из них сказать пару слов о современном политическом положении и задачах партии, и вы услышите цели­ком все отзовистские рассуждения, чуточку разведенные (как мы видели у Максимова) водицей иезуитских оговорочек, добавлений, умалчиваний, смягчений, запутываний и проч. Этот иезуитизм не освобождает вас, о, несправедливо устраненные, от обвинения в отзовистском недомыслии, а удесятеряет вашу вину, ибо прикрытая идейная путани­ца во сто раз больше развращает пролетариат, во сто раз больше вредит партии . Мы не отзовисты, — кричит Максимов и К0. А между тем с июня 1908 года, выйдя из узкой редакции «Пролетария», Максимов образовал официальную оппозицию внут­ри коллегии, потребовал и получил свободу дискуссии для этой оппозиции, потребовал и получил особое представительство для оппозиции в важнейших исполнительных ор­ганах, связанных с распространением газеты, организации. Само собой разумеется, что, начиная с того же времени, т. е. более года, все отзовисты всегда пребывали в рядах этой оппозиции, совместно организовавшей российскую агентуру, совместно налажи­вавшей в целях агентуры заграничную школу (о ней ниже) и т. д. и т. п. Мы не отзовисты, — кричит Максимов и К0. А между тем на Всероссийской партий­ной конференции в декабре 1908 года, когда более честные отзовисты из состава Маленький пример, иллюстрирующий, кстати, уверения Максимова, будто только «Пролетарий» из-за злостности своей возводит небылицы на ультиматистов. Осенью 1908 года Алексинский явился на съезд польских социал-демократов и предложил там ультиматистскую резолюцию. Дело было до от­крытия в «Пролетарии» решительной кампании против новой фракции. И что же? Польские социал-демократы осмеяли Алексинсного и его резолюцию, сказав ему: «вы просто трусливый отзовист и ничего более». О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА 87 этой оппозиции выделились перед всей партией в особую группу, в особое идейное те­чение и получили в качестве такового право выставить своего оратора (на конференции было постановлено, что только особые идейные течения или особые организации могут выставлять — ввиду краткости срока — особого оратора), то оратором от отзовист­ской фракции оказался — по чисто случайным причинам! по совершенно случайным причинам! — т. Максимов... Это обманывание партии путем укрывания отзовизма ведется заграничной группой Максимова систематически. В мае 1908 г. отзовизм потерпел поражение в открытой борьбе: его провалила 18 голосами против 14-ти общегородская конференция в Москве (в этом районе в июле 1907 года почти все без исключения социал-демократы были бойкотисты, сумевшие, однако, в отличие от Максимова уже к июню 1908 г. понять, что настаиванье на «бойкоте» III Думы было бы непростительной глупостью). После этого т. Максимов за границей организует формальную оппозицию «Пролетарию» и начинает никогда до тех пор не практиковавшуюся дискуссию на страницах большеви­стского периодического органа. И вот, когда осенью 1908 года, при выборах на Всерос­сийскую конференцию, вся петербургская организация делится на отзовистов и незови-стов (выражение рабочих), когда по всем районам и подрайонам Петербурга ведутся дискуссии по платформе не большевиков и меньшевиков, а отзовистов и незовистов, то платформа отзовистов прячется от глаз публики. В «Пролетарий» ее не сообщают. В печать ее не пускают. На Всероссийской конференции декабря 1908 года ее не сооб­щают партии. Лишь после конференции, по настойчивым требованиям редакции, эта платформа была нам доставлена и напечатана нами в № 44 «Пролетария» («Резолюция петербургских отзовистов»). В Московской области известный всем вождь отзовистов «редактировал» помещен­ную в № 5 «Рабочего Знамени» статью рабочего отзовиста, но собственной платфор­мы вождя мы до сих пор не получили. Нам прекрасно известно, что еще весной 1909 года, когда В. И. ЛЕНИН шли приготовления к областной конференции Центрального промышленного района, платформа вождя отзовистов читалась и ходила по рукам. Нам известно из сообщений большевиков, что в этой платформе перлов несоциал-демократического рассуждения было еще несравненно больше, чем в петербургской. Но текста платформы нам так и не доставили, — вероятно, тоже по столь же случайным, совершенно случайным при­чинам, по каким Максимов говорил на конференции, уполномоченный фракцией отзо­вистов. Вопрос об использовании легальных возможностей Максимов с К тоже прикрыли «гладкой» фразой о том, что это-де «само собой разумеется». Интересно бы знать, «са­мо ли собой разумеется» это теперь и для практических вождей максимовской фракции тов. Лядова и Станислава, которые еще три месяца тому назад провели в находив­шемся тогда в их руках Областном бюро Центрально-промышленной области (того са­мого состава Областного бюро, которое утвердило пресловутую «школу»; состав Обла­стного бюро теперь изменился) резолюцию против участия социал-демократов в съез­де фабрично-заводских врачей. Как известно, это был первый съезд, на котором рево­люционные социал-демократы были в большинстве. И против участия в этом съезде агитировали все виднейшие отзовисты и ультиматисты, объявляя «изменой делу проле­тариата» участие в нем. А Максимов заметает следы — «само собой разумеется». «Са­мо собою разумеется», что более откровенные отзовисты и ультиматисты открыто под­рывают в России практическую работу, а Максимов и К0, которым не дают спать лавры Кричевского с Мартыновым, замазывают суть дела: никаких расхождений нет, никаких противников использования легальных возможностей не имеется. Восстановление заграничных партийных органов, заграничных групп по организа­ции сношений и т. д. неизбежно приводит и к повторению старых злоупотреблений, с которыми необходимо самым беспощадным образом бороться. Повторяется целиком история с «экономистами», которые в России вели агитацию против О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА 89 политической борьбы, а за границей прикрывались «Рабочим Делом». Повторяется це­ликом история с буржуазно-демократическим «кредо» (кредо = символ веры), которое в России пропагандировалось Прокоповичем и К0 и которое против воли авторов было оглашено в печати революционными социал-демократами52. Нет ничего более развра­щающего партию, чем эта игра в прятки, чем это использование тяжелых условий неле­гальной работы против партийной гласности, чем этот иезуитизм, когда Максимов и К , действуя целиком и во всем рука об руку с отзовистами, печатно бьют себя в грудь, уве­ряя, что весь этот отзовизм нарочно раздувается «Пролетарием». Мы — не крючкотворы, не формалисты, а люди революционной работы. Нам важны не словесные различия, которые можно устанавливать между отзовизмом, ультиматиз­мом, «бойкотизмом» (III Думы). Нам важно действительное содержание социал-демократической пропаганды и агитации. И если, под прикрытием большевизма, в не­легальных русских кружках проповедуются взгляды, ничего общего не имеющие ни с большевизмом, ни с социал-демократизмом вообще, то люди, мешающие полному ра­зоблачению этих взглядов, полному разъяснению их ошибочности перед всей партией, такие люди поступают, как враги пролетариата. IV В вопросе о богостроительстве эти люди также показали себя. Расширенная редак­ция «Пролетария» приняла и опубликовала две резолюции по этому вопросу: одну по существу дела, другую специально по поводу протеста Максимова. Спрашивается, что же говорит теперь этот Максимов в своем «Отчете»? Он пишет «Отчет» для того, что­бы замести следы — совершенно в духе того дипломата, который говорил, что язык дан человеку для того, чтобы скрывать свои мысли . Распространяются какие-то «невер­ные сведения» о «якобы-богостроительском» направлении максимовской компании, только и всего. 90 В. И. ЛЕНИН «Неверные сведения», — говорите Вы? О нет, любезнейший, Вы именно потому за­метали тут следы, что прекрасно знаете полную верность «сведений» относительно бо­гостроительства, имеющихся у «Пролетария». Вы прекрасно знаете, что эти «сведе­ния», как то и изложено в оглашенной резолюции, относятся прежде всего к литератур­ным произведениям, исходящим из вашей литераторской компании. Эти литературные произведения указаны с полнейшей точностью в нашей резолюции; в ней не добавлено только, — не могло быть добавлено в резолюции, — что около полутора лет сильней­шее недовольство «богостроительством» ваших соратников высказывается среди руко­водящих кругов большевиков и что именно на этой почве (кроме почвы, указанной выше) новая фракция карикатурных большевиков отравляла нам всякую возможность работы увертками, хитростями, придирками, претензиями, кляузами. Одна из наиболее замечательных этих кляуз особенно хорошо известна Максимову, ибо это есть напи­санный и формально внесенный в редакцию «Пролетария» протест против помещения статьи «Не по дороге» (№ 42 «Пролетария»). Может быть, это тоже «неверные сведе­ния», о, несправедливо устраненный? Может быть, это тоже был «якобы протест»? Нет, знаете ли, политика заметания следов не всегда удается, а в нашей партии она вам никогда не удастся. Нечего играть в прятки и пытаться жеманно сделать секрет из того, что известно всякому, интересующемуся русской литературой и русской социал-демократией. Есть литераторская компания, наводняющая нашу легальную литературу при помощи нескольких буржуазных издательств систематической проповедью бого­строительства. К этой компании принадлежит и Максимов. Эта проповедь стала систе­матической именно за последние полтора года, когда русской буржуазии в ее контрре­волюционных целях понадобилось оживить религию, поднять спрос на религию, сочи­нить религию, привить народу или по-новому укрепить в народе религию. Проповедь богостроительства приобрела поэтому общественный, политический характер. Как в О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА 91 период революции целовала и зацеловала буржуазная пресса наиболее ретивых мень­шевиков за их кадетолюбие, так в период контрреволюции целует и зацеловывает бур­жуазная пресса богостроителей из среды — шутка сказать! — из среды марксистов и даже из среды «тоже большевиков». И когда официальный орган большевизма в редак­ционной статье заявил, что большевизму не по дороге с подобной проповедью (это за­явление в печати было сделано после неудачи бесчисленных попыток путем писем и личных бесед побудить к прекращению позорной проповеди), — тогда тов. Максимов подал формальный письменный протест в редакцию «Пролетария». Он, Максимов, вы­бран Лондонским съездом , и поэтому его «приобретенное право» нарушено теми, кто посмел официально отречься от позорной проповеди богостроительства. «Да что же наша фракция в кабале, что ли, у богостроительских литераторов!» Это замечание вы­рвалось во время бурной сцены в редакции у т. Марата, — да, да, у того самого тов. Марата, который так скромен, благожелателен, примирителен, добросердечен, что он до сих пор не может хорошенько решить, идти ли ему с большевиками или с божест­венными отзовистами. Или, может быть, все это тоже «неверные сведения», о, несправедливо устраненный Максимов? Нет никакой компании богостроительских литераторов, не было никакой защиты их Вами, не было Вашего протеста против статьи «Не по дороге»? а? О «неверных сведениях» насчет богостроительского направления т. Максимов гово­рит в своем «Отчете» по поводу заграничной школы, которая устраивается новой фрак­цией. Тов. Максимов так усиленно подчеркивает это «устройство первой (курсив Мак­симова) партийной школы за границей», публику так усиленно ведет за нос по этому вопросу, что придется сказать о пресловутой «школе» поподробнее. Тов. Максимов горько жалуется: «Ни единой попытки не только оказать содействие школе, но хотя бы даже взять в свои руки кон­троль над нею, со стороны редакции («Пролетария») не делалось; распространяя неизвестно 92 В. И. ЛЕНИН откуда добытые ложные сведения о школе, редакция не сделала организаторам школы ни единого запро­са с целью проверки этих сведений. Таково было отношение редакции ко всему этому делу». Так. Так. «Ни единой попытки хотя бы даже взять в свои руки контроль над шко­лой...» Иезуитизм Максимова в этой фразе дошел до того, что разоблачает сам себя. Припомните, читатель, ерогинское общежитие в эпоху первой Думы. Отставной земский начальник (или какой-то вообще в этом роде чиновный кавалер) Ерогин орга­низовал в Петербурге общежитие для приезжих крестьянских депутатов, желая оказать содействие «видам правительства». Неопытные деревенские мужички, попадая в сто­лицу, перехватывались ерогинскими агентами и направлялись в ерогинское общежитие, где, разумеется, находили школу, в которой опровергались превратные учения «левых», обливались помоями трудовики и т. д., в которой новички-члены Думы обучались «ис­тинно русской» государственной премудрости. К счастью, нахождение Государствен­ной думы в Петербурге заставило Ерогина устроить в Петербурге же свое общежитие, а так как Петербург — достаточно широкий и свободный центр идейной и политической жизни, то, разумеется, ерогинские депутаты очень скоро стали покидать ерогинское общежитие и перекочевывать в лагерь трудовиков или в лагерь самостоятельных депу­татов. Из затеи Ерогина вышел только срам и для него, и для правительства. Теперь представьте себе, читатель, что подобное сему ерогинское общежитие уст­роено не в каком-нибудь заграничном Петербурге, а в каком-нибудь заграничном Ца-ревококшайске. Если вы представите себе это, то вы должны будете согласиться, что отзовистско-богостроительские ерогины использовали свое знакомство с Европой для того, чтобы оказаться похитрее истинно русского Ерогина. Люди, называющие себя большевиками, собрали свою кассу, — не зависимую от той единственной, насколько мы знаем, общебольшевистской кассы, из которой покрываются расходы по О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА 93 изданию и распространению «Пролетария», — организовали свою агентуру, свезли не­скольких «своих» агитаторов в Царевококшайск, привезли туда нескольких партийных социал-демократических рабочих и провозгласили это (запрятанное от партии в Царе­вококшайск) ерогинское общежитие «первой партийной» (партийной — потому, что запрятано от партии) «школой за границей». Спешим оговориться — ввиду того, что устраненный т. Максимов поднял с особен­ным усердием вопрос о том, законно или противозаконно его устранение (об этом во­просе ниже) — спешим оговориться, что в образе действий отзовистски-богостроительских ерогинцев нет ровно ничего «противозаконного». Абсолютно ниче­го. Все тут вполне законно. Законно то, что единомышленники в партии группируются вместе. Законно то, что единомышленники собирают кассу и затевают одно общее про­пагандистски-агитационное предприятие. Законно то, что формой этого предприятия они желают выбрать в данный момент, скажем к примеру, не газету, а «школу». Закон­но то, что они считают ее официально партийной, раз ее устраивают члены партии и раз есть хоть одна, какая угодно организация партии, берущая на себя политическую и идейную ответственность за предприятие. Все тут вполне законно и все было бы очень хорошо, если бы... если бы не было иезуитизма, если бы не было лицемерия, если бы не было обмана своей собственной партии. Разве это не обман партии, если вы публично подчерк киваете партийность школы, т. е. ограничиваетесь вопросом о формальной ее подзаконности и не называете имен инициаторов и устроителей школы, т. е. умалчиваете об идейно-политическом направ­лении школы, как предприятия новой фракции в нашей партии? В редакции «Пролета­рия» было две «бумажки» об этой школе (сношения редакции с Максимовым уже более года идут не иначе, как при помощи «бумажек» и дипломатических нот). Первая бу­мажка была вовсе не подписана, абсолютно никем не подписана — просто рассуждение о пользе просвещения и о просветительном 94 В. И. ЛЕНИН значении учреждений, называемых школами. Вторая бумажка была подписана под­ставными лицами. Теперь, выступая печатно перед публикой с восхвалением «первой партийной школы за границей», т. Максимов умалчивает по-прежнему о фракционном характере школы. Эта политика иезуитизма вредит партии. Эту «политику» мы разоблачим. Инициа­торами и устроителями школы являются на деле товарищи «Ер» (назовем так всем в партии известного вождя московских отзовистов, читавшего рефераты о школе, орга­низовавшего школу учеников и выбранного несколькими рабочими кружками в лекто­ры), Максимов, Луначарский, Лядов, Алексинский и т. д. Мы не знаем и не интересу­емся знать, какую роль, в частности, играли те или другие из этих товарищей, как они размещаются в разных официальных учреждениях школы, в ее «Совете», в ее «испол­нительной комиссии», в ее лекторской коллегии и т. п. Мы не знаем, какие «нефракци­онные» товарищи могут в том или ином отдельном случае дополнить эту компанию. Все это совсем неважно. Мы утверждаем, что действительное идейно-политическое направление этой школы, как нового фракционного центра, определяется именно на­званными именами и что, скрывая это от партии, Максимов ведет политику иезуитиз­ма. Не то дурно, что в партии возник новый фракционный центр, — мы отнюдь не при­надлежим к людям, которые не прочь составить себе политический капиталец на деше­венько-популярных криках против фракционности, — напротив, это хорошо, что полу­чил возможность особого выражения в партии особый оттенок, раз таковой имеется. Дурно то, что партия вводится в обман и вводятся в обман и рабочие, сочувствующие — само собой разумеется — всякой школе, как всякому просветительному предпри­ятию. Разве это не лицемерие, когда т. Максимов жалуется публике, что редакция «Проле­тария» не пожелала «даже» («даже»!) «взять в свои руки контроль над школой»? По­думайте только: в июне 1908 года т. Максимов вышел из узкой редакции «Пролета­рия», с тех пор О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА 95 почти непрерывно идет в тысяче форм внутренняя борьба в большевистской фракции; Алексинский — за границей, «Ер» и К — за границей и в России на тысячу ладов по­вторяют за Максимовым все отзовистско-богостроительские благоглупости против «Пролетария». Максимов подает письменные и формальные протесты против статьи «Не по дороге»; о грядущем неизбежном расколе у большевиков говорят все, хоть по­наслышке знающие партийные дела (достаточно указать, что меньшевик Дан на Все­российской конференции декабря 1908 года во всеуслышанье на официальном собра­нии заявил: «кто же не знает, что Ленина обвиняют теперь большевики в предательстве большевизма»!), — а тов. Максимов, разыгрывая роль невинного, ну совсем-таки не­винного младенца, вопрошает почтеннейшую публику: почему это редакция «Пролета­рия» не пожелала «даже» взять в свои руки контроль над партийной школой в бого-строительском Царевококшайске? «Контроль» над школой! Сторонники «Пролетария» в качестве «инспекторов», присутствующих при лекциях Максимова, Луначарского, Алексинского и К ! ! Ну к чему играть эту недостойную, позорную комедию? К чему? К чему втирать очки публике рассылкой ничего не говорящих «программ» и «отчетов» «школы» вместо того, чтобы прямо и открыто признать идейных руководителей и вдохновителей нового фракционного центра! К чему? — мы сейчас дадим ответ на этот вопрос, а пока закончим по вопросу о школе: Царевококшайск может поместиться в Петербурге и переместиться (по крайней мере большей своей частью) в Петербург, но Петербург не может ни поместиться в Ца­ревококшайске, ни переместиться в Царевококшайск. Кто поэнергичнее, посамостоя­тельнее из учеников новой партийной школы, тот сумеет найти себе дорогу от узкой новой фракции к широкой партии, от «науки» отзовистов и богостроителей к науке со­циал-демократизма вообще и большевизма в частности. А кто хочет ограничиться еро-гинским просвещением, с тем ничего не поделаешь. Редакция «Пролетария» готова оказать и окажет вся- 96 В. И. ЛЕНИН ческую помощь всем рабочим, каких бы взглядов они ни были, раз они пожелают пере­ехать (или съездить) из заграничного Царевококшайска в заграничный Петербург и по­знакомиться со взглядами большевизма. Лицемерную же политику устроителей и ини­циаторов «первой заграничной партийной школы» мы разоблачим перед всей партией. К чему все это лицемерие Максимова, — спрашивали мы и отложили ответ на этот вопрос до окончания разговора о школе. Но, говоря строго, не вопрос «к чему?», а во­прос «почему?» заслуживает здесь выяснения. Неверно было бы думать, что лицемер­ная политика ведется всеми членами новой фракции сознательно ради определенной цели. Нет. Дело обстоит так, что в самом положении этой фракции, в условиях ее вы­ступления и ее деятельности есть причины (несознаваемые многими отзовистами и бо­гостроителями), которые порождают лицемерную политику. Давно уже сказано, что лицемерие есть дань, которую порок платит добродетели. Но это изречение относится к области личной морали. По отношению к идейно-политическим направлениям надо сказать, что лицемерие есть то прикрытие, за которое хватаются группы, внутренне неоднородные, составленные из разношерстных, случай­но сошедшихся элементов, чувствующих себя слабыми для открытого, прямого высту­пления. Состав новой фракции определяет то, что она схватилась за это прикрытие. Штаб фракции божественных отзовистов составляют непризнанные философы, осмеянные богостроители, уличенные в анархистском недомыслии и бесшабашной революцион­ной фразе отзовисты, запутавшиеся ультиматисты, наконец, те (немногие, к счастью, в большевистской фракции) боевики, которые сочли ниже своего достоинства переход к невидной, скромной, лишенной внешнего блеска и «яркости», революционной социал-демократической работе, соответствующей условиям и задачам «межрево- О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА 97 люционной» эпохи, и которых ублаготворяет Максимов «яркой» фразой об инструк­торских школах и группах... в 1909 году. Единственное, что крепко сплачивает в на­стоящую минуту эти разнокалиберные элементы, это — горячая ненависть к «Пролета­рию» и вполне заслуженная им ненависть, ненависть за то, что ни единая попытка этих элементов получить в «Пролетарии» свое выражение или хотя бы свое косвенное при­знание, или малейшую защиту и прикрытие не оставалась никогда без самого реши­тельного отпора. «Оставь надежду навсегда» — вот что говорил этим элементам «Пролетарий» каж­дым своим номером, каждым редакционным собранием, каждым выступлением по ка­кому бы то ни было очередному вопросу партийной жизни. И вот, когда очередными вопросами оказались (в силу объективных условий разви­тия нашей революции и нашей контрреволюции оказались) в области литературы — богостроительство и теоретические основы марксизма, а в области политической рабо­ты — использование III Думы и третьедумской трибуны социал-демократией, — тогда эти элементы сплотились и произошел естественный и неизбежный взрыв. Как и всякий взрыв, он произошел сразу, — не в том смысле, чтобы тенденции не намечались раньше, чтобы не было отдельных проявлений этих тенденций, — а в том смысле, что политическое сплочение разнокалиберных тенденций, в том числе и весьма далеких от политики тенденций, оказалось почти внезапным. Широкая публика поэто­му склонна, как и всегда, поддаться прежде всего обывательскому объяснению нового раскола, объяснению его какими-либо дурными качествами того или иного из руково­дителей, влиянием заграницы и кружковщины и проч. и т. п. Нет сомнения, что загра­ница, став неизбежным, в силу объективных условий, местом операционной базы всех центральных революционных организаций, наложила свой отпечаток на форму раско­ла. Нет сомнения, что на этой форме сказались и особенности того литераторского кружка, который одним своим боком входил в социал-демократию. 98 В. И. ЛЕНИН Мы называем обывательским объяснением не учет этих обстоятельств, ничего кроме формы, поводов, «внешней истории» раскола объяснить неспособных, а нежелание или неспособность понять идейно-политические основы, причины и корни расхождения. Непонимание этих основ новой фракцией является также источником того, что она схватилась за старое прикрытие, заметая следы, отрицая неразрывную связь с отзовиз­мом и т. д. Непонимание этих основ вызывает со стороны новой фракции спекуляцию на обывательское объяснение раскола и на обывательское сочувствие. В самом деле, разве это не спекуляция на обывательское сочувствие, если Максимов и К плачутся теперь публично по поводу их «вышибания», их «устранения»? Подайте милостыньку вашего сочувствия, христа ради, невинно вышибленным, несправедливо устраненным... Что этот прием безошибочно верно рассчитан на обывательское сочув­ствие, это доказывает тот оригинальный факт, что далее тов. Плеханов, враг всякого богостроительства, всякой «новой» философии, всякого отзовизма и ультиматизма и т. д., даже тов. Плеханов подал милостыньку христа ради, воспользовавшись хныкань­ем Максимова, и обозвал большевиков по этому случаю еще и еще раз «жестоковый-ными» (см. «Дневник Социал-Демократа» Плеханова, август 1909). Если Максимов выпросил милостыню сочувствия даже у Плеханова, то вы можете себе представить, читатель, сколько слез сочувствия Максимову будет пролито обывательскими элемен­тами внутри социал-демократии и около социал-демократии по поводу «вышибания» и «устранения» добрых, благонамеренных и скромных отзовистов и богостроителей. Вопрос о «вышибании» и «устранении» разрабатывается т. Максимовым и с фор­мальной стороны и по существу дела. Посмотрим на эту разработку. С формальной стороны устранение Максимова «противозаконно», — говорят нам устраненные, — и «мы не признаем этого устранения», ибо Максимов «выбран боль­шевистским съездом, т. е. большевистской частью партийного съезда», Читая листок Максимова и О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА 99 Николаева, публика видит тяжелое обвинение («противозаконное устранение»), не по­лучая ни точной формулировки его, ни материала для суждения о деле. Но ведь именно таков всегдашний прием известной стороны при заграничных расколах: затенять прин­ципиальное расхождение, прикрывать его, замалчивать идейные споры, прятать своих идейных друзей и шуметь побольше об организационных конфликтах, которые публика не в состоянии разобрать точно и не вправе разбирать детально. Так поступали рабоче­дельцы в 1899 г., крича, что «экономизма» никакого нет, а что вот Плеханов украл ти­пографию. Так поступали меньшевики в 1903 году, крича, что никакого поворота к ра-бочедельчеству у них нет, а что вот Ленин «вышиб» или «устранил» Потресова, Ак­сельрода и Засулич и т. д. Так поступают люди, спекулирующие на заграничных люби­телей скандальчика, сенсации. Ни отзовизма нет, ни богостроительства нет, а есть «противозаконное устранение» Максимова «большинством редакции», которое желает «оставить в своем полном распоряжении» «имущество всей фракции», — пожалуйте-ка в нашу лавочку, господа, мы вам порасскажем об этом самое что ни на есть пикант­ное... Старый прием, тт. Максимов и Николаев! Нельзя не сломать себе шеи тем полити­кам, которые прибегают к этому приему. О «противозаконности» говорят наши «устраненные» потому, что редакцию «Про­летария» они считают не вправе решать вопрос о судьбе большевистской фракции и об ее расколе. Очень хорошо, господа. Если редакция «Пролетария» и выбранные на Лон­донском съезде 15 большевиков членов ЦК и кандидатов в члены ЦК не вправе пред­ставлять большевистскую фракцию, то вы имеете полную возможность заявить это во всеуслышание и повести кампанию за свержение или за перевыбор этого негодного представительства. Да вы и вели эту кампанию и, только потерпев некоторый ряд неко­торых неудач, вы предпочли жаловаться и хныкать. Если вы подняли вопрос о съезде или конференции большевиков, тт. Максимов и Николаев, то почему 100 В. И. ЛЕНИН не рассказали вы публике, что тов. «Ер» несколько месяцев тому назад вносил уже в Московский комитет проект резолюции о недоверии «Пролетарию» и о конференции большевиков для выбора нового идейного центра большевиков? Почему вы умолчали об этом, о, несправедливо устраненные? Почему вы умолчали о том, что резолюция «Ера» отклонена всеми голосами против него одного? Почему вы умолчали о том, что осенью 1908 года во всей петербургской организа­ции, вплоть до низов, шла борьба по платформам двух течений в большевизме, отзови­стов и противников отзовизма, причем отзовисты потерпели поражение? Максимову и Николаеву хочется похныкать перед публикой, потому что они потер­пели поражение неоднократно в России. И «Ер» и петербургские отзовисты имели пра­во, не дожидаясь никакой конференции и не опубликовывая своих платформ перед всей партией, вести борьбу против большевизма вплоть до низов. Но редакция «Пролетария», с июня 1908 года объявившая открытую войну отзовиз­му, не имела права после года борьбы, года дискуссий, года трений, конфликтов и т. д., после вызова трех делегатов от областей из России и нескольких русских членов рас­ширенной редакции, не участвовавших ни в одном заграничном столкновении, не име­ла права заявить то, что есть, заявить, что Максимов откололся от нее, заявить, что большевизм ничего общего не имеет с отзовизмом, ультиматизмом и богостроительст­вом? Перестаньте лицемерить, господа! Вы боролись там, где вы считали себя особенно сильными, и потерпели поражение. Вы несли отзовизм в массы вопреки решению офи­циального центра большевиков и не дожидаясь никакой особой конференции. И теперь вы принимаетесь хныкать и жаловаться потому, что вы оказались в ничтожном до смешного меньшинстве в расширенной редакции, в Совещании с участием делегатов областей! Перед нами опять-таки чисто рабочедельческий прием заграничников: играть в «де­мократию», когда нет О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА 101 налицо условий для полной демократии, — спекулировать на разжигание всякого недо­вольства «заграницей» и в то же время из той же заграницы направлять (посредством «школы») свою отзовистски-богостроительскую пропаганду, — начинать раскол среди большевиков и плакаться потом о расколе, — устроить свою фракцию (под прикрыти­ем «школы») и лицемерно лить слезы по поводу «раскольнической» политики «Проле­тария». Нет, довольно уже этой склоки! Фракция есть свободный союз единомышленников внутри партии, и после борьбы более чем в течение года, борьбы и в России и за грани­цей, мы имели полное право, мы были обязаны сделать решительный вывод. И мы его сделали. Вы имеете полное право бороться против него, выставлять свою платформу, завоевывать ей большинство. Если вы не делаете этого, если вы вместо открытого сою­за с отзовистами и выставления общей платформы продолжаете играть в прятки и спе­кулировать на дешевеньком заграничном «демократизме», — то вы получите в ответ только заслуженное вами презрение. Вы ведете двойную игру. С одной стороны, вы объявляете, что «Пролетарий» целый год уже «сплошь» ведет небольшевистскую линию (и ваши сторонники в России не раз пытались провести эти взгляды в резолюциях ПК и МК). С другой стороны, вы плаче­тесь о расколе и отказываетесь признать «устранение». С одной стороны, вы идете на деле во всем рука об руку с отзовистами и богостроителями, с другой — вы отрекаетесь от них и корчите из себя примиренцев, желающих примирить большевиков с отзови­стами и богостроителями. «Оставьте надежду навсегда»! Вы можете завоевывать себе большинство. Вы може­те одерживать среди незрелой части большевиков какие угодно победы. Ни на какое примирение мы не пойдем. Стройте свою фракцию, вернее: продолжайте строить ее, как вы уже начали это делать, но не обманывайте партию, не обманывайте большеви­ков. Никакие конференции, никакие съезды в мире не примирят теперь большевиков с отзо- 102 В. И. ЛЕНИН вистами, ультиматистами и богостроителями. Мы сказали, и мы повторяем еще раз: каждый социал-демократ большевик и каждый сознательный рабочий должен сделать решительный и окончательный выбор. VI Прикрывая свою идейную родню, боясь развернуть свою настоящую платформу, но­вая фракция старается пополнить нехватку в своем идейном багаже посредством заим­ствования слов из багажа старых расколов. «Новый Пролетарий», «новопролетариев-ская линия», — кричат Максимов и Николаев, подражая старой борьбе против новой «Искры». Прием, способный очаровать некоторых политических младенцев. Но даже и слов-то старых вы не умеете повторить, господа. «Соль» лозунга «против новой «Искры»» состояла в том, что меньшевики, получив «Искру», должны были сами начать новую линию, тогда как съезд (II съезд РСДРП в 1903 году) утвердил именно линию старой «Искры» . «Соль» была в том, что меньшевикам пришлось (устами Троцкого в 1903—1904 гг.) провозгласить: между старой и новой «Искрой» лежит про­пасть. И до сих пор Потресов и К0 стараются стереть с себя «следы» той эпохи, когда их вела старая «Искра». «Пролетарий» выходит теперь 47-м номером. Ровно три года тому назад, в августе 1906 года, вышел первый номер. В этом первом номере «Пролетария», помеченном 21 августа 1906 года, находим редакционную статью «О бойкоте» и в этой статье черным по белому: «Теперь как раз наступило время, когда революционные с.-д. должны пере­стать быть бойкотистами» . Ни единого номера «Пролетария» не было с тех пор, где бы хоть строчка была допущена в пользу «бойкотизма» (после 1906 года), отзовизма и ультиматизма, без опровержения этой карикатуры на большевизм. И теперь карика- См. Сочинения, 5 изд., том 13, стр. 343. Ред. О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА 103 турные большевики поднимаются на ходули, пытаясь сравнить себя с людьми, сначала проведшими трехлетнюю кампанию старой «Искры» и закрепившими ее линию II съез­дом партии, а потом показавшими поворот новой «Искры» ! «Бывший редактор популярной рабочей газеты «Вперед»» — подписывается теперь т. Максимов, желая напомнить читателю, что-де «гуси Рим спасли». Ваше отношение к линии газеты «Вперед»56 — ответим мы Максимову на это напоминание — совершенно такое же, как отношение Потресова к старой «Искре». Потресов был ее редактором, но не он вел старую «Искру», а старая «Искра» вела его. Как только он захотел изменить линию — от него отвернулись староискровцы. И теперь даже сам Потресов из кожи ле­зет, чтобы очиститься от «греха молодости», от участия в редакторстве старой «Ис­кры». Не Максимов вел газету «Вперед», а газета «Вперед» вела Максимова. Доказатель­ство: бойкотизм III Думы, в пользу которого ни единого слова не сказала и не могла сказать газета «Вперед». Максимов поступал очень разумно и хорошо, когда давал вес­ти себя газете «Вперед». Максимов стал выдумывать теперь (или, все равно, помогать отзовистам выдумывать) такую линию, которая неизбежно ведет его в болото, как и По­тресова. Запомните это, т. Максимов: в основу сравнения надо брать цельность идейно-политического направления, а не «слова», не «лозунги», которые кое-кто заучивает, не понимая их смысла. Большевизм провел за три года, 1900—1903, старую «Искру» и вышел на борьбу с меньшевизмом, как цельное направление. Меньшевики долго пута­лись с новым для них союзом, с антиискровцами, с рабочедельцами, пока не отдали Прокоповичу Потресова (да и одного ли Потресова?). Большевизм провел в духе реши­тельной борьбы с «бойкотизмом» и т. п. старый «Пролетарий» (1906—1909 гг.) и вы­шел, как цельное направление, на борьбу с людьми, которые выдумывают теперь «от­зовизм», «ультиматизм», «богостроительство» и т. п. Меньшевики хотели исправить старую «Искру» в духе Мартынова и «экономистов» — 104 В. И. ЛЕНИН и сломали себе на этом шею. Вы хотите исправить старый «Пролетарий» в духе «Ера», отзовистов и богостроителей — и вы сломите на этом шею. А «поворот к Плеханову», — торжествует Максимов. А создание «новой фракции центра»? И наш «тоже большевик» объявляет «дипломатией» «отрицание» того, будто «имеется в виду осуществление идеи «центра»»! Эти крики Максимова против «дипломатии» и против «объединения с Плехановым» стоят того, чтобы над ними посмеяться. Карикатурные большевики и тут верны себе: они твердо заучили, что Плеханов вел в 1906— 1907 годах архиоппортунистическую политику. И они думают, что если твердить это почаще, не разбираясь в происходящих изменениях, то это будет означать наибольшую «революционность». На самом деле «дипломаты» «Пролетария», начиная с Лондонского съезда, открыто вели все время и провели политику партийности против карикатурных преувеличений фракционности, политику защиты марксизма против критики его. И теперешний ис­точник криков Максимова двоякий: с одной стороны, начиная с Лондонского съезда, имелись всегда отдельные большевики (пример: Алексине кий), твердившие о подмене линии большевизма линией «примиренчества», линией «польско-латышской» и т. п. Всерьез большевики редко брали эти совсем глупенькие речи, свидетельствующие только о заскорузлости мышления. С другой стороны, та литературная компания, к ко­торой принадлежит Максимов и которая всегда одним лишь своим боком подходила к социал-демократии, в течение долгого времени видела главного врага своим бого-строительским и т. п. тенденциям в Плеханове. Нет ничего страшнее Плеханова для этой компании. Нет ничего более разрушающего ее надежды на прививку своих идей рабочей партии, как «объединение с Плехановым». И вот, эти двоякого рода элементы: заскорузлая фракционность, не понимающая за­дач большевистской фракции по созданию партии, и литераторски-кружковые элемен­ты богостроителей и прикрывателей богостроительства — сплотились теперь на «плат­форме»: О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА 105 против «объединения с Плехановым», против «примиренческой», «польско-латышской» линии «Пролетария» и т. п. Вышедший теперь № 9 «Дневника» Плеханова избавляет нас от необходимости осо­бенно подробно разъяснять читателю всю карикатурность этой «платформы» карика­турных большевиков. Плеханов разоблачил ликвидаторство в «Голосе Социал-Демократа», дипломатию его редакторов и объявил, что ему «не по дороге» с Потресо-вым, который перестал быть революционером. Для всякого социал-демократа теперь ясно, что рабочие меньшевики пойдут за Плехановым против Потресова. Для всякого ясно, что раскол среди меньшевиков подтверждает линию большевиков. Для всякого ясно, что провозглашение Плехановым партийной линии против раскольничества лик­видаторов означает громадную победу большевизма, который занимает теперь главен­ствующее положение в партии. Эту громадную победу большевизм одержал потому, что он вел свою партийную политику вопреки крикам «левых» недорослей и богостроительских литераторов. Толь­ко эти люди способны бояться сближения с тем Плехановым, который разоблачает и изгоняет из рабочей партии Потресовых. Только в застоявшемся болоте богостроитель-ского кружка или героев заученной фразы может иметь успех «платформа»: «против объединения с Плехановым», то есть против сближения с партийными меньшевиками для борьбы с ликвидаторством, против сближения с ортодоксальными марксистами (это невыгодно ерогинской компании литераторов), против дальнейшего завоевания партии для революционной социал-демократической политики и тактики. Мы, большевики, можем указать на великие успехи в деле такого завоевания. Роза Люксембург и Карл Каутский — социал-демократы, пишущие нередко для русских и постольку входящие в нашу партию, — завоеваны нами идейно, несмотря на то, что в начале раскола (1903 г.) все симпатии их были на стороне меньшевиков. Завоеваны они были тем, что большевики не делали поблажек «критике» марксизма, тем, что больше­вики 106 В. И. ЛЕНИН отстаивали не букву своей, непременно своей, фракционной теории, а общий дух и смысл революционно-социал-демократической тактики. Мы и впредь пойдем тем же путем, поведем еще более беспощадную войну против буквоедского недомыслия и бесшабашной игры с заученными фразами, против теоретического ревизионизма бого-строительского кружка литераторов. Два ликвидаторские течения обрисовались теперь вполне ясно у русских социал-демократов: потресовское и максимовское. Потресов вынужден бояться социал-демократической партии, ибо в ней безнадежно отныне проведение его линии. Макси­мов вынужден бояться социал-демократической партии, ибо в ней безнадежно теперь проведение его линии. И тот и другой будут поддерживать и прикрывать всеми прав­дами и неправдами проделки особых литераторских кружков с их своеобразными ви­дами ревизионизма в марксизме. И тот и другой будут цепляться, как за последнюю тень надежды, за сохранение духа кружковщины против партийности, ибо Потресов может еще иногда побеждать в отборной компании заскорузлых меньшевиков, Макси­мова могут еще иногда увенчать лаврами отборно заскорузлые кружки большевиков, но ни тому, ни другому никогда не занять прочного места ни среди марксистов, ни в действительно социал-демократической рабочей партии. И тот и другой представляют две противоположные, но взаимно друг друга пополняющие, одинаково ограниченные, мелкобуржуазные тенденции в социал-демократии. VII Мы показали, каков штаб новой фракции. Откуда может рекрутироваться ее армия? Из буржуазно-демократических элементов, примкнувших к рабочей партии во время революции. Пролетариат везде и всегда рекрутируется из мелкой буржуазии, везде и всегда бывает связан с ней тысячами переходных ступеней, граней, оттенков. Когда ра­бочая партия растет особенно быстро (как это было у нас в 1905—1906 годах), проник­новение О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА 107 в нее массы элементов, пропитанных мелкобуржуазным духом, неизбежно. И в этом нет ничего худого. Историческая задача пролетариата — переваривать, переучивать, перевоспитывать все элементы старого общества, которые оно оставляет ему в наслед­ство в виде выходцев из мелкой буржуазии. Но для этого нужно, чтобы пролетариат перевоспитывал выходцев, чтобы он влиял на них, а не они на него. Очень многие «со­циал-демократы дней свободы», впервые став социал-демократами в дни увлечения, праздника, в дни ярких лозунгов, в дни побед пролетариата, круживших головы даже чисто буржуазной интеллигенции, стали учиться серьезно, учиться марксизму, учиться выдержанной пролетарской работе, — они всегда останутся социал-демократами и марксистами. Другие не успели или не умели перенять от пролетарской партии ничего, кроме нескольких заученных слов, зазубренных «ярких» лозунгов, пары фраз о «бойко-тизме», «боевизме» и т. п. Когда такие элементы вздумали навязывать свои «теории», свое миросозерцание, т. е. свою ограниченность рабочей партии, раскол с ними стал неизбежен. Судьба бойкотистов III Думы превосходно показывает на наглядном примере разли­чие тех и других элементов. Большинство большевиков, искренне увлеченное желанием непосредственной и не­медленной борьбы с героями 3-го июня, склонилось к бойкоту III Думы, но очень бы­стро сумело справиться с новым положением. Они не твердили заученных слов, а вни­мательно всматривались в новые исторические условия, вдумывались в то, почему жизнь пошла так, а не иначе, работали головой, а не только языком, они вели серьез­ную и выдержанную пролетарскую работу и они быстро поняли всю глупость, все убо­жество «отзовизма». Другие уцепились за слово, стали сочинять из непереваренных слов «свою линию», стали кричать о «бойкотизме, отзовизме, ультиматизме», стали за­менять этими криками пролетарски-революционную работу, предписанную данными историческими условиями, стали подбирать новую фракцию из всех и всяческих незре­лых элементов 108 В. И. ЛЕНИН большевизма. Скатертью дорога, любезные! Мы сделали все, что могли, чтобы научить вас марксизму и социал-демократической работе. Мы объявляем теперь самую реши­тельную и непримиримую войну и ликвидаторам справа и ликвидаторам слева, развра­щающим рабочую партию теоретическим ревизионизмом и мещанскими методами по­литики и тактики. Приложение к№ 47—48 Печатается по тексту газеты «Пролетарий», Приложения 11 (24) сентября 1909 г. 109 ЕЩЕ О ПАРТИЙНОСТИ И БЕСПАРТИЙНОСТИ Вопрос о партийных и беспартийных, нужных и «ненужных» кандидатурах, несо­мненно, один из самых важных — если не самый важный — при современных выборах в современную Думу. Прежде всего и больше всего избиратели и широкая масса, сле­дящая за выборами, должны дать себе отчет в том, зачем нужны выборы, какая задача стоит перед думским депутатом, какова должна быть тактика петербургского депутата в III Думе. А дать себе действительно полный и точный отчет во всем этом можно только при условии партийности всей избирательной кампании. Для тех, кто хочет отстаивать на выборах интересы действительно широких и самых широких масс населения, на первый план выдвигается задача развития политического сознания масс. В неразрывной связи с развитием этого сознания яснее определяется группировка масс, соответствующая действительным интересам тех или иных классов населения. Всякая беспартийность всегда означает, даже при исключительно удачных случаях, неясность и неразвитость политического сознания и кандидата, и поддержи­вающей его группы или поддерживающих его партий, и участвующей в его выборах массы. Для всех беспорядочных партий, преследующих на выборах задачи удовлетворения интересов тех или иных небольших групп имущего населения, развитие сознания масс всегда отходит на второй план, а ясность 110 В. И. ЛЕНИН классовой группировки масс почти всегда представляется нежелательной и опасной. Для тех, кто не хочет встать на защиту буржуазных партий, ясность политического соз­нания и ясность классовой группировки выше всего. Это не исключает, конечно при известных, особого рода, условиях, временных совместных действий разного рода пар­тий, но это безусловно исключает всякую беспартийность и всякое ослабление или за­тушевывание партийности. Но именно потому, что мы отстаиваем партийность принципиально, в интересах широких масс, в интересах их освобождения от всякого рода буржуазных влияний, в интересах полной и полнейшей ясности классовых группировок, именно поэтому нам надо всеми силами добиваться того и строжайше следить за тем, чтобы партийность была не словом только, а делом. Беспартийный кандидат Кузьмин-Караваев, получивший уже прозвище «ненужного» кандидата, излагает, что партийных кандидатов в строгом смысле на выборах в Петер­бурге нет. Это мнение настолько неверное, что на опровержении его не стоит и оста­навливаться. В партийности кандидатур Кутлера и Н. Д. Соколова сомневаться невоз­можно. Кузьмина-Караваева сбило отчасти с толку то обстоятельство, что нет вполне открытой партийной жизни у обеих партий, выставивших ту и другую кандидатуру. Но это обстоятельство затрудняет партийное ведение выборов, не уничтожает необходи­мости в нем. Поддаваться таким затруднениям, спасовать перед ними — совершенно то же самое, что поддаваться желанию г. Столыпина слышать из уст «оппозиции» (яко­бы оппозиции) подтверждение его «конституционности». Для массы, участвующей в петербургских выборах, особенно важно теперь прове­рить, какие партии спасовали перед этими затруднениями и какие сохранили во всей целости и свою программу и свои лозунги; какие пытались «приспособиться» к реак­ционному режиму в смысле сокращения, сужения до рамок этого режима своей дум­ской деятельности, своей прессы, своей организации, и какие приспособились в смысле ЕТТТЕ О ПАРТИЙНОСТИ И БЕСПАРТИЙНОСТИ Ш видоизменения некоторых форм деятельности, отнюдь не в смысле урезывания своих лозунгов в Думе, отнюдь не в смысле сужения своей прессы, организации и т. д., до ра­мок этого режима. Такая проверка, всесторонняя, основанная на истории партий, осно­ванная на фактах их думской и внедумской деятельности, составляет главное содержа­ние избирательной кампании. Массы должны познакомиться еще раз в новой, более трудной для демократии, обстановке с партиями, которые претендуют на название де­мократических. Массы должны познакомиться еще и еще раз с отличиями буржуазной демократии от той, которая выдвинула на этот раз Н. Д. Соколова, с отличиями их ми­росозерцания, их конечной цели, их отношения к задаче великого международного ос­вободительного движения, их способности отстоять идеалы и пути освободительного движения в России. Массы должны выйти из этой избирательной кампании более пар­тийными, более отчетливо сознающими интересы, задачи, лозунги, точки зрения и ме­тоды действия различных классов, — вот тот неразрушимый результат, который поли­тическое направление, представляемое Н. Д. Соколовым, ценит выше всего и которого оно сумеет добиться самой упорной, стойкой, выдержанной, всесторонней работой. «Новый День» № 9, Печатается по тексту 14 (27) сентября 1909 г. газеты «Новый День» Подпись:Вл. Ильин 112 БЕСЕДА С ПЕТЕРБУРГСКИМИ БОЛЬШЕВИКАМИ Когда настоящий номер «Пролетария» попадет в Россию, избирательная кампания в Санкт-Петербурге будет уже окончена. Теперь вполне уместно поэтому побеседовать с петербургскими большевиками — а также и со всеми русскими социал-демократами — о той борьбе с ультиматистами, которая едва не разгорелась до полного раскола в С.­Петербурге во время выборов и которая имеет громадное значение для всей социал-демократической рабочей партии в России. Четыре этапа этой борьбы должны быть прежде всего ясно установлены, а затем мы подробно остановимся на значении борьбы и на некоторых разногласиях между нами и частью петербургских большевиков. Эти четыре этапа следующие: 1) На заграничном Совещании расширенной редакции «Пролетария» окончательно определено отношение большевиков к отзовизму и ультиматизму, а также констатирован откол т. Максимова (№ 46 «Пролетария» и приложение к нему ). — 2) В особом листке, отпечатанном и распространенном тоже за границей, под названием «Отчет товарищам большевикам устраненных членов расширенной редакции «Пролетария»», тт. Максимов и Николаев (условно и частично поддержанные тт. Маратом и Домовым) излагают свои взгляды на линию «Пролетария», как «меньшевистскую» и т. д., и защищают свой ультима- См. настоящий том, стр. 3—12, 33—42, 43—51. Ред. БЕСЕДА С ПЕТЕРБУРГСКИМИ БОЛЬТТТЕВИКАМИ 113 тизм. Разбор этого листка дан в особом приложении к № 47—48 «Пролетария» . — 3) В самом начале избирательной кампании в С.-Петербурге Исполнительная комиссия Пе­тербургского комитета нашей партии приняла ультиматистскую резолюцию по поводу выборов. Текст этой резолюции приводится ниже. — 4) Принятие этой резолюции вы­зывает настоящую бурю в партийных кругах петербургских большевиков. Буря идет, если позволительно так выразиться, и сверху и снизу. «Сверху», это — негодование и протесты представителей Центрального Комитета и членов расширенной редакции «Пролетария». «Снизу», это — созыв частного межрайонного совещания рабочих и ра­ботников социал-демократов в Петербурге. Совещание приняло резолюцию (текст — ниже) солидарности с редакцией «Пролетария», но резко осудило «раскольнические шаги» и этой редакции и отзовистов-ультиматистов. Затем было собрано новое собра­ние СПБ. комитета и Исполнительной комиссии, и ультиматистская резолюция была отменена. Принята была новая резолюция в духе линии «Пролетария». Текст этой ре­золюции приведен полностью в хронике настоящего номера. Такова основная канва событий. Значение пресловутого «ультиматизма» в нашей партии освещено теперь на практике с полнейшей ясностью, и все русские социал-демократы должны внимательно вдуматься в спорные вопросы. Далее, осуждение на­шей «раскольнической» линии частью наших единомышленников в Петербурге дает нам желанный повод, чтобы окончательно объясниться со всеми большевиками и по этому важному вопросу. Теперь же «объясниться» до конца лучше, чем порождать но­вые трения и «недоразумения» на каждом шагу практической работы. Прежде всего восстановим точно, какую позицию по вопросу о расколе заняли мы сразу после Совещания расширенной редакции «Пролетария». В «Извещении» об этом Совещании (приложение к № 46 «Пролетария» ) сказано с самого начала, что ульти­матизм, См. настоящий том, стр. 74—108. Ред. См. настоящий том, стр. 3—12. Ред. 114 В. И. ЛЕНИН как направление, предлагающее поставить социал-демократической думской фракции ультиматум, колеблется между отзовизмом и большевизмом. Один из наших ультима­тистов заграничных — сказано в «Извещении» — «признает, что деятельность с.-д. думской фракции за последнее время значительно улучшается и что он и не думает предъявлять ей ультиматум теперь же, немедленно». «С такими ультиматистами, — буквально продолжает «Извещение», — сожительст­во внутри одной фракции, конечно, возможно... По отношению к таким ультимати­стам-большевикам не может быть и речи о расколе». Смешно было бы даже и говорить об этом. Далее, на второй странице «Извещения» читаем: «В глубокую ошибку впали бы те местные работники, которые поняли бы резолю­ции Совещания, как призыв изгонять из организаций настроенных отзовистски рабочих или, тем более, колоть немедленно организации там, где имеются отзовистские элемен­ты. Самым решительным образом предостерегаем мы местных работников от подоб­ных шагов». Казалось бы, яснее выразиться нельзя. Откол тов. Максимова, отказывающегося подчиняться резолюциям Совещания, неизбежен. Раскола с колеблющимися, неопре­деленными отзовистски-ультиматистскими элементами мы не только не провозглаша­ли, а решительно предостерегали от него. Теперь взгляните на второй этап борьбы. Тов. Максимов и К0 выпускают загранич­ный листок, в котором, с одной стороны, нас обвиняют в расколе, а, с другой стороны, линия нового «Пролетария» (якобы изменившего старому «Пролетарию», старому большевизму) объявляется меньшевистской, «думистской» и т. п. Не смешно ли жало­ваться на раскол фракции, т. е. союза единомышленников внутри партии, если сами признаете отсутствие единомыслия? Защищая свой ультиматизм, тов. Максимов и К писали в своем листке, что «партия не может тогда (т. е. при условиях острой и усили­вающейся реакции, характеризующих современный момент) провести крупной и яркой избирательной БЕСЕДА С ПЕТЕРБУРГСКИМИ БОЛЬТТТЕВИКАМИ 115 кампании, не может получить достойного себя парламентского представительства», — что «вопрос о самой полезности участия в псевдопарламентском учреждении становит­ся тогда сомнительным и спорным», — что «Пролетарий» «по существу» дела «пере­ходит на меньшевистскую точку зрения парламентаризма во что бы то ни стало». Эти фразы сопровождаются уклончивой защитой отзовизма («отзовисты никогда (!!!) не высказывались в смысле антипарламентаризма вообще») и уклончивым отречением от него (мы-де не отзовисты; партия не должна ликвидировать теперь думской социал-демократической фракции; «партия должна» «решить, не было ли в конечном счете все данное предприятие — участие в III Думе — для нее невыгодным», как будто бы пар­тия уже не решила этого вопроса!). Эта уклончивость Максимова и К0 многих обманывала и обманывает; говорят: ну какой же вред могут принести партии или даже фракции люди, которые вовсе не отка­зываются исполнять партийные решения и только осторожно защищают свою несколь­ко иную оценку тактики? Подобный взгляд на проповедь Максимова и К0 сильно распространен среди неду­мающей публики, берущей на веру слова, не учитывающей конкретное политическое значение уклончивых, осторожных, дипломатических фраз в обстановке данного пар­тийного положения. Эта публика получила теперь превосходный урок. Листок Максимова и К0 помечен 3/16 июля 1909 года. В августе Исполнительная комиссия СПБ. комитета тремя ультиматистскими голосами против двух приняла сле­дующую резолюцию по поводу предстоявшей (теперь уже оконченной) избирательной кампании в Петербурге: «Исполнительная комиссия по вопросу о выборах постановила: не придавая особо важного значения Государственной думе и нашей фракции в ней, но руководствуясь общепартийным постановлением, произвести выборы, не затрачивая всех имеющихся сил, лишь выставляя собственных кандидатов для впитывания социал-демократических голосов и организуя избирательную 116 В. И. ЛЕНИН комиссию, подчинив ее через своего представителя Исполнительной комиссии Петербургского комите­та». Пусть сравнят читатели эту резолюцию с заграничным листком Максимова. Сравне­ние этих двух документов — самое лучшее и самое верное средство для раскрытия публике глаз на настоящее значение заграничной группы Максимова. Резолюция эта совершенно так же, как и листок Максимова, выражает подчинение партии — и совер­шенно так же, как Максимов, принципиально защищает ультиматизм. Мы отнюдь не хотим сказать, что петербургские ультиматисты прямо руководились листком Макси­мова, — об этом у нас нет никаких данных. Да это и не важно. Мы утверждаем, что идейное тождество политической позиции здесь несомненно. Мы утверждаем, что на данном примере особенно наглядно обнаружилось применение «осторожного», «ди­пломатического», тактичного, уклончивого — называйте, как хотите, — ультиматизма на деле, применение, знакомое всякому близко стоящему к партийной работе человеку из сотни аналогичных случаев, менее «ярких», не закрепленных официальными доку­ментами, касающихся того, о чем социал-демократ не может рассказать публике по конспиративным причинам, и т. п. Конечно, петербургская резолюция менее искусна в литераторски-техническом отношении, чем листок Максимова. Но ведь на практике взгляды Максимова всегда (или в 999 случаях из 1000) будут применяться в местных организациях не самим Максимовым, а его менее «искусными» сторонниками. Для партии интересно не то, кто «искуснее» заметает следы, а то, каково действительное содержание партийной работы, каково действительное направление, даваемое работе теми или иными вождями. И мы спрашиваем любого беспристрастного человека, можно работать в одной фракции, т. е. в одном союзе партийных единомышленников, сторонникам «Пролета­рия» и авторам подобных резолюций? Можно говорить серьезно о проведении в жизнь партийного решения об использовании Думы и думской трибуны при подобного рода резолюциях высших органов местных комитетов? БЕСЕДА С ПЕТЕРБУРГСКИМИ БОЛЬТТТЕВИКАМИ 117 Что резолюция Исполнительной комиссии на деле бросает палки под колеса начи­нающейся избирательной кампании, что эта резолюция на деле срывает избиратель­ную кампанию, — это сразу поняли все (кроме ее авторов и кроме ультиматистов, вос­хищенных «искусством» Максимова в деле заметания следов). О том, как отозвались на эту резолюцию большевики в С.-Петербурге, мы уже сказали и скажем еще ниже. Что касается до нас, то мы немедленно написали статью «Отзовистски-ультиматистские

Похожие:

	Собрание сочинений 52 печатается по постановлению центрального комитета В пятьдесят второй том Полного собрания сочинений В. И. Ленина входят письма, записки, телеграммы, телефонограммы, написанные в ноябре...		Собрание сочинений 53 печатается по постановлению центрального комитета В пятьдесят третий том Полного собрания сочинений В. И. Ленина включены пись­ма, записки, телеграммы и телефонограммы, написанные...
	Собрание сочинений 48 печатается по постановлению центрального комитета В сорок восьмой том Полного собрания сочинений В. И. Ленина входят письма, на­писанные в ноябре 1910 — июле 1914 года, в период нового...		Собрание сочинений 47 печатается по постановлению центрального комитета В сорок седьмой том Полного собрания сочинений В. И. Ленина вошли письма, на­писанные в январе 1905 — ноябре 1910 года, в период...
	Собрание сочинений 16 печатается по постановлению центрального комитета В шестнадцатый том Полного собрания сочинений В. И. Ленина входят произведе­ния, написанные в июне 1907 — марте 1908 года. Настоящий...		Собрание сочинений 39 печатается по постановлению центрального комитета В тридцать девятый том Полного собрания сочинений В. И. Ленина входят произве­дения, написанные с 28 июня по 15 декабря 1919 года....
	Собрание сочинений 44 печатается по постановлению центрального комитета В этих произведениях дается анализ внешнего и внутреннего положения Советской страны, подводятся первые ито­ги новой экономической...		Собрание сочинений 49 печатается по постановлению центрального комитета Великой Октябрь­ской социалистической революции (август 1914 — октябрь 1917). Наряду с известными уже письмами этого периода в настоящем...
	Смирительная рубашка Печатается по изданию: Джек Лондон. Собрание сочинений в четырнадцати томах: Пер с англ. / Под общей ред. Р. М. Самарина. М. Правда,...		Методические рекомендации Казань 2007 ббк 56. 6я73 удк 616. 31 (075.... Печатается по решению Центрального координационно-методического совета Казанского государственного медицинского университета
	Литература: Первоисточники: Киреевский И. В. Полное собрание сочинений.... Киреевский И. В. Полное собрание сочинений. В 2-х томах. Москва: А. И. Кошелев, 1861		Казанский государственный университет Печатается по постановлению Редакционно-издательского совета Казанского государственного университета
	Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Барнаула, комитета по образованию администрации г. Барнаула и администрацией Центрального района г. Барнаула от 25. 04. 1997 №88...		Глаз добрый изд-во И. Д. Сытина На ее обложке значится: Рерих. Собрание сочинений. Книга первая. Изд-во И. Д. Сытина. Москва. 1914. Однако собранию сочинений (оно...
	Собрание сочинений: в 6-ти т. Т вопросы теории и истории психологии.... Собрание сочинений: в 6-ти т. Т вопросы теории и истории психологии. — М.: Педагогика, 1982. — C. 109-131		Научно-исследовательские студенческие работы. Структура и правила... Печатается по решению Учебно-методического Совета и постановлению редакционно-издательского совета Сыктывкарского государственного...