 На правах рукописи
БАЧИНСКИЙ АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ
ДИПЛОМАТИЧЕСКИЕ ПОСЛАНИЯ ИВАНА ГРОЗНОГО
КАК ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЙ ТЕКСТ
Специальность 10.01.10 – Журналистика
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
кандидата филологических наук
Москва 2013
Работа выполнена на кафедре литературной критики факультета журналистики Института Массмедиа федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный гуманитарный университет» (РГГУ)
Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор
Одесский Михаил Павлович
Официальные оппоненты: Каравашкин Андрей Витальевич
доктор филологических наук, профессор,
Историко-архивный институт РГГУ,
профессор кафедры истории России средних веков и раннего нового времени
Харитонова Екатерина Андреевна
кандидат филологических наук,
Федеральное государственное учреждение "Государственный фонд телевизионных и радиопрограмм", редактор отдела комплектования и научной обработки фонда телевизионных материалов
Ведущая организация: Университет Российской академии образования,
Защита состоится 25 июня 2013 г. в 16.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.198.12, созданного на безе РГГУ, по адресу: 125993, г. Москва, ГСП-3, Миусская пл., д. 6.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке РГГУ.
Автореферат разослан 22 мая 2013 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета Кацис Леонид Фридович
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Данная работа посвящена анализу дипломатических посланий русского царя Ивана Грозного как публицистических произведений.
Термин «публицистика», применительно к произведениям древнерусской словесности, давно вошел в научный оборот1. Хотя публицистика еще не выделилась к тому времени в отдельную область словесности, многие древнерусские произведения освещали современные политические, нравственные и социальные вопросы, пропагандируя определенные программы. Что и считается ключевыми признаками публицистики2. Е.А Воскресенская, выявляя значимую роль древнерусской публицистики как формы «пражурналистики», отмечает: «На протяжении столетий в отечественной литературе происходит накопление публицистических приемов и методов, позднее составивших основной "арсенал" жанра публицистики в современной журналистике»3.
Публицистические черты характерны и для многих произведений царя. Это и его узнаваемый авторский стиль, и остроактуальная политическая и нравственно-религиозная тематика, и стремление пропагандировать свои идеи. Иван IV рассчитывал воздействовать не только на номинальных адресатов, но и на иные политические фигуры, в руки которых могли попасть послания, а в некоторых случаях – и на читающую общественность в России и за рубежом4. Вообще, в ту эпоху письма монархов имели большое публицистическое значение, что доказывается, помимо прочего, широким хождением апокрифических посланий, приписываемых Ивану Грозному и Сигизмунду II Августу5. На немецкие письма, написанные от имени Ивана Грозного и направленные против Сигизмунда II Августа, жаловался и литовский посол Михаил Гарабурда, а в Москве не отрицали, что они написаны с ведома царя6.
Выбор темы обусловлен особым характером части дипломатических писем, подписанных именем царя или его бояр.
Некоторые из этих грамот, как по форме, так и по содержанию, представляют собой произведения, сочетающие черты деловой прозы и публицистики. На нейтральном фоне выделяются яркие публицистические пассажи. Они привлекают внимание, в том числе, благодаря узнаваемой авторской манере. Д.С. Лихачев пишет о Грозном: «Он не считается ни с этикетом власти, ни с этикетом литературы. Его ораторские выступления, дипломатические послания, письма, рассчитанные на многих читателей, и частная переписка с отдельными лицами всюду выявляют сильный неизменный образ автора: властного, ядовитого, саркастически настроенного, фанатически уверенного в своей правоте, все за всех знающего»7.
Ивана Грозного можно без преувеличения назвать, пожалуй, самым загадочным и противоречивым правителем Руси. Иван IV – беспредельно жестокий «мучитель» и одновременно образованнейший человек – вошел в историю отечественной культуры не только как монарх, но и как писатель и публицист. Но и в литературном творчестве он оставался политиком. Послания Ивана IV чаще всего номинально представляют собой ответы на письма его корреспондентов, но фактически у многих из них были особые политические и публицистические цели.
Поэтому изучение его дипломатических писем может многое дать не только с филологической точки зрения.
Для средневековой литературы характерна ориентация на созданные ранее образцы. А.В. Каравашкин пишет: «Древняя Русь ценила не оригинальность, но умение пользоваться уже готовым»8. Такого рода литературный «обычай» был свойственен не только литературе в целом: свои «каноны» формировались и для отдельных жанров.
Так, дипломатическая переписка не только восприняла «обычаи» эпистолярного жанра9, частью которого была, но и выработала собственные правила, продиктованные ее утилитарной направленностью. Однако Иван IV далеко не всегда следовал устоявшемуся обычаю, что часто было обусловлено политическим расчетом.
Корпус дипломатических грамот, подписанных именем царя, достаточно велик, однако не все они наделены какими-либо чертами, выделяющими их среди прочей дипломатической документации. Действительно, в составлении дипломатических документов, безусловно, принимали участие дьяки Посольского приказа10, а потому даже автографы Грозного, как известно, отсутствуют. Однако, существует немало свидетельств, что царь лично интересовался дипломатическими делопроизводством, вплоть до нюансов, а также вмешивался в создание речей и писем в иностранные государства, в том числе и составляемых не только от его имени11. Последнее важно применительно к некоторым посланиям, написанным от имени царских бояр, где присутствуют фрагменты, стилистически напоминающие сочинения Грозного. Кроме того, в посольских делах прямо отмечено, что некоторые письма боярам было велено послать от своего имени.
В диссертационной работе анализируются как послания, которые в науке уже принято атрибутировать Грозному-автору, так и те, что почти не рассматривались в исследованиях о его литературном наследии.
Значительную часть дипломатических посланий Грозного составляют грамоты, адресованные в Швецию и Польско-Литовское государство. Шведские и польские грамоты равно связаны с общим важнейшим историческим «сюжетом» ‒ Ливонской войной (1558-1583 гг.) и предшествовавшими ей территориальными спорами. А потому продуктивно их сопоставительное рассмотрение. Во многих из этих посланий отразились драматический ход войны и постоянный накал в обсуждении спорных вопросов. Наряду с богатым арсеналом публицистических приемов это делает их самобытным памятником русской публицистики XVI в., превращая их в ценнейший источник для изучения литературного творчества царя и его пропагандистских методик.
Таким образом, предмет исследования – публицистические приемы в дипломатических посланиях Ивана Грозного.
Объект исследования – официальные дипломатические послания, адресованные от имени Ивана Грозного королям Швеции и Польско-Литовского государства, а также адресованные высокопоставленным иностранным вельможам и иногда написанные, соответственно, от имени царских бояр. Привлечены как послания собственно военного времени, так и более ранние. К сожалению, в рамках данного исследования затруднительно рассмотреть корпус грамот, написанных от имени царя крымским и турецким правителям, поскольку дипломатический этикет и традиции в отношениях с мусульманскими державами значительно отличались от тех, которых русские правители придерживалась с другими христианскими странами.
По типу воздействия приемы подачи информации, составляющие публицистический арсенал царя, можно разделить на приемы убеждения и приемы манипуляции. Под приемами убеждения в диссертационной работе подразумеваются такие способы воздействия на адресата (как номинального, так и фактического), при которых он должен сознательно согласиться с позицией пишущего. Под приемами манипуляции подразумеваются такие способы воздействия, когда адресат скрыто побуждается к действиям, не соответствующим его интересам, или вынужден отказаться от выгодной позиции, к тому же иногда не осознавая факт влияния пишущего12.
Цель исследования ‒ анализ дипломатических грамот Ивана IV как публицистических сочинений, преимущественно – анализ приемов убеждения и манипуляции, которыми пользовался Грозный.
Для достижения цели исследования в диссертационной работе решаются следующие задачи:
- охарактеризовать степень научной разработки темы;
- выявить и описать приемы убеждения и манипуляции в дипломатических посланиях в Швецию и Польско-Литовское государство, традиционно атрибутируемых Ивану Грозному;
- соотнести их с дипломатической практикой эпохи и определить традиционные и индивидуальные черты публицистики царя;
- провести аналогичный анализ дипломатических посланий в Швецию и Польско-Литовское государство, написанных от имени Грозного или его бояр, которые, как правило, не рассматриваемых в исследованиях литературной деятельности царя;
- соотнести приемы убеждения и манипуляции с темами, которым сопутствуют определенные группы приемов, тем самым выявив своего рода авторские «клише» царя (повторяющиеся сходные сочетания содержания и формы)
- на основании сходства публицистических приемов установить круг посланий в Швецию и Польско-Литовское государство, в составлении которых Иван IV мог принимать активное авторское участие;
- провести сопоставительный анализ риторических приемов, которые использовались в посланиях в Швецию и Польско-Литовское государство;
- установить связь выявленных приемов убеждения и манипуляции с историко-политическим контекстом и возможными целями царя.
Хронологические рамки исследования заданы историко-политическим контекстом, в который вписаны дипломатические грамоты: это – история взаимоотношений Швеции и Польско-Литовского государства с Россией в правление Ивана Грозного: 1550-е–начало 1580-х гг.
Актуальность исследования обусловлена тем, что дипломатические послания Ивана IV пока не были достаточно изучены с точки зрения приемов воздействия, которыми он пользовался, в том числе, для достижения актуальных внешнеполитических целей. Анализ официальных посланий Грозного может пролить свет на многие аспекты его политики и глубинные структуры личности, а также вообще на феномен применения публицистических приемов в дипломатии.
Научная новизна исследования состоит в следующем:
- впервые в исследовательской литературе дипломатические послания Грозного рассматриваются как отдельный тип его публицистического творчества; публицистические черты посланий в Швецию и Польско-Литовское государство исследуются с учетом особенностей литературного и дипломатического этикета тех лет;
- ряд посланий в Швецию и Польско-Литовское государство, подписанных именем Ивана IV, впервые рассматривается в контексте публицистики царя;
- предлагается классификации приемов убеждения и манипуляции, составляющих публицистический арсенал Грозного;
- выявленные типы приемов убеждения и манипуляции соотносятся с темами, которые царь наиболее часто оформлял с их помощью; такого рода анализ обнаруживает набор своеобразных авторских «клише», которые могут помочь при атрибуции текстов царя;
- исследуется применение в шведских и польских посланиях пародийных форм, нацеленное на дискредитацию текстов оппонента;
- при анализе посланий в Швецию и Польско-Литовское государство, где царь выступает под «маской», впервые привлекаются грамоты, которые ранее не рассматривались как предполагающие авторское участие Грозного;
- выявляются различия между посланиями в Швецию и Польско-Литовское государство, заключающиеся, прежде всего, в том, что в «польских» посланиях значительно большую роль играет религиозная аргументация;
-предлагается уточненный список дипломатических посланий, позволяющих предполагать авторское участие Грозного.
Степень научной разработки проблемы характеризуется неоднозначно.
С одной стороны количество исследований, так или иначе касающихся вопросов, связанных с литературным творчеством Ивана IV, настолько велико, что даже их краткий аннотированный обзор мог бы стать темой отдельной работы, объем которой значительно превысил бы допустимый объем диссертации.
Многие исследователи касались вопроса литературных сочинений царя в общем контексте его правления (И. де Мадариага, Б.Н. Флоря, Р.Г. Скрынников и др). В контексте изучения литературы и культуры древней Руси, произведения царя рассматривали М.Н. Сперанский, А.С. Орлов, Н.К. Гудзий, Д.С. Лихачев, Р. Пиккио и др. Сочинений Грозного касались при изучении публицистики XVI в. И.У. Будовиц, А.А. Зимин, Д. И. Аль. В контексте исследования политических теорий древней Руси их касались В.Е. Вальденберг, М.А. Дьяконов, Я.С. Лурье.
Некоторые произведения царя рассматривались как вспомогательный материал при исследовании его религиозных и политических взглядов13.
Язык и стиль посланий Грозного изучали многие ученые. Д.С. Лихачев, Я.С. Лурье, С.О. Шмидт, И.Н. Жданов выявляли авторские особенности языкового стиля Ивана IV. Д.С. Лихачев исследовал отношение Грозного к смеху. В.П. Адрианова-Перетц, В.И. Былинин и В.А. Грихин, С.В. Карагодина также изучали произведения Грозного с этой точки зрения. В.В. Калугин посвятил обстоятельное исследование литературной технике Грозного (в сопоставлении со стилем князя Андрея Курбского) в ракурсе ее связи с теоретическими установками и авторским мировоззрением. А.В. Каравашкин рассматривал авторскую манеру Ивана IV как реализацию его мировоззренческих установок, исследовал её в контексте времени, касался того, как царь решал конкретные публицистические задачи и разрабатывал в своих сочинениях те или иные темы; изучал связь идейной составляющей текста с его формой.
Говоря об изучении посланий Ивана IV, необходимо отметить подробные комментарии, созданные Я.С. Лурье. Они необходимы для понимания историко-культурного контекста создания грамот.
Таким образом, влияние мировоззрения царя на его творчество и многие особенности его языка хорошо изучены.
С другой стороны, названные исследования преследовали цель выделить литературные приемы, общие для всего творчества Ивана IV, и дипломатические послания интересовали авторов не как самостоятельный тип текстов, а в общем контексте их исследований.
В свою очередь, работы, в которых изучалась дипломатия тех лет, не рассматривали письма царя как отдельный тип художественных произведений.
Кроме того, в центре внимания исследователей, изучавших, в том числе, внешнеполитические грамоты царя, как правило, оказывалась его знаменитая переписка с Андреем Курбским и более-менее устоявшийся список из нескольких других посланий. Прочие послания Ивана IV редко или вообще не исследовались в контексте его публицистической деятельности. Таким образом, вопрос о списке документов, в составление которых вмешивался царь, и о степени его участия, в некоторых случаях остается открытым.
Отсюда возникает проблема атрибуции – гипотетического вычленения «авторских» посланий и их отделения от грамот, написанных от имени царя, но царскими чиновниками.
Здесь важно учитывать, что дипломатические послания, признанно атрибутируемые Грозному, тоже не являются целиком авторскими: «грозненские» фрагменты чередуются в них с фрагментами, написанными в безличном делопроизводственном стиле.
Вопрос о том, что именно можно отнести к кругу сочинений царя, принципиально поставил И.Н. Жданов, отметивший нетривиальный стиль части внешнеполитических писем, явно выходивших за рамки жанра14. И.Н. Жданов, отмечающий роль «посольской палаты» в составлении внешнеполитических писем от имени царя, считал, что в них «должно быть признано значительное участие Ивана, но только участие» и, «подобно другим памятникам, писанным от имени царя, они должны быть принимаемы в расчет при изучении письменных произведений Ивана, как ближайший материал для их объяснения, но не должны быть включены в круг этих произведений»15.
Позднейшие исследователи, отвечая на вопрос, поставленный И.Н. Ждановым, предложили несколько другие решения. Д.С.Лихачев пишет: «Для того, чтобы отличить принадлежащие Грозному сочинения от тех, что были составлены от его лица, существует только один признак: его стиль, его манера, характерные для него слова и выражения. По счастью, стиль его произведений резко выделяется в общей массе сочинений того времени, а это не мало»16. Л.А. Юзефович замечает: «Некоторые из своих посланий к иностранным монархам русские государи писали или, скорее, диктовали сами (многие письма Ивана Грозного к Стефану Баторию или Юхану III носят печать его неповторимого и трудно имитируемого стиля), но обычно царь лишь выслушивал готовый текст и вносил коррективы»17. Д.С. Лихачев отмечает: «Во многих письмах к иностранным государям, частично явно написанных не им, можно определить, однако, немало страниц, принадлежащих самому Грозному»18
Вопрос о важности авторско-публицистического компонента в дипломатических посланиях, подписанных именем Ивана IV, а иногда и его бояр, продолжает активно обсуждаться в современной науке. В частности, его затрагивает Б.Н. Флоря, вновь поставивший вопрос о самых ранних текстах, отмеченных стилем Ивана IV.
Чтобы с большей точностью выделить в посланиях «грозненские» фрагменты, необходимо учитывать обычаи дипломатии того времени. В данной работе для сравнения в некоторых случаях привлекаются образцы нейтрального дипломатического стиля, примеры из посланий правителей-адресатов царя (что в других исследованиях практически не делалось).
Источниковая база исследования делится на несколько групп. Основными источниками послужили опубликованные дипломатические послания Грозного правителям Швеции и Польско-Литовского государства и грамоты, написанные от имени бояр высокопоставленным иностранным вельможам19.
В качестве вспомогательных источников были привлечены:
- переписка с английской королевой Елизаветой I, частично связанная с ливонским «сюжетом»,
- другие письма европейским монархам (в том числе – германским императорам Максимилиану II и Рудольфу II) и папе римскому Григорию XIII,
- некоторые послания других монархов, адресованные как Ивану IV, так и другим правителям (послания Сигизмунда II Августа Елизавете I и Давлат-Гирею),
- тексты нескольких речей (для идентификации стиля Грозного),
- некоторые послания царя подданным и бывшим подданным,
- официальные документы – планы и тексты договоров, тексты наказов посольствам.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. В ряде дипломатических посланий в Швецию и Польско-Литовское государство Иван IV выступал не только в качестве официального лица и расчетливого политика, но и в качестве оригинального яркого публициста, часто выходящего за пределы жанра.
2. Царь не только умело использовал публицистический арсенал эпохи, но и модифицировал риторические правила под влиянием политических обстоятельств. Аналогичным образом Иван IV мог следовать устоявшимся традициям ведения дипломатической переписки или значительно отходить от них в зависимости от актуальных целей.
3. В дипломатических посланиях Грозного относительно устойчивые сочетания идеи или темы с публицистическими приемами создают авторские «клише», которые могут служить одним из возможных оснований для идентификации сочинений Ивана IV.
4. Публицистический арсенал посланий в Швецию и в Польско-Литовское государство отличается ввиду разной истории взаимоотношения с двумя странами и разных целей, которые мог преследовать царь. Одно из самых ярких отличий ‒ доминирующая роль религиозного противостояния русского царя и короля в польско-литовских посланиях (Сигизмунда II Августа, Стефана Батория). Тщательная работа по религиозной дискредитации противника обусловлена как желанием использовать в свою пользу религиозную близость населения двух стран, так и подразумеваемой адресацией папе римскому и Габсбургам. В Шведских посланиях две страны часто противопоставляются по другому принципу: беспорядок (Швеция) - благополучие и порядок (Русь).
5. В дипломатических посланиях Иван Грозный использовал эмоциональную аргументацию как способ парировать критику или уйти от неудобного вопроса. В частности, для его публицистического стиля характерны ирония и другие приемы осмеяния оппонента.
6. Композиция и форма посланий зачастую становилась публицистическим оружием царя. Грозный подражал традиционным формам, пародируя тексты оппонента, обыгрывая их стилистику и жанр. Такие грамоты зачастую служили символическим ответом не столько на письмо противника, сколько на его поведение.
7. Для публицистического стиля царя характерны контрасты (например, резкая смена «амплуа» или тона). Грозный склонен – в связи с варьированием темы – переплетать разные стили («книжный» и нейтрально-делопроизводственный, насмешливо-разговорный и торжественный библейский).
8. Выявленные публицистические приемы характерны как для текстов, традиционно атрибутируемых царю, так и для менее известных посланий, подписанных его именем, а также именами бояр (их список приводится в Приложении). Несмотря на то, что эти грамоты не чисто «авторские», результаты исследования указывают на необходимость их учета при изучении публицистического наследия Грозного.
Методологическая база исследования. При написании данной работы использовалась методология культурно-исторической школы литературоведения и теория риторики (классическая и современная).
Научно-практическая значимость работы обусловлена тем, что она позволяет ликвидировать ряд лакун в истории отечественной публицистики, существенно уточнить представления о роли публицистических приемов в дипломатической переписке второй половины XVI в. Результаты исследования могут быть использованы при написании монографий и статей, подготовке авторских курсов и учебных пособий по истории отечественной литературы и публицистики.
Апробация исследования. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры литературной критики факультета журналистики РГГУ, излагались автором в докладах, представленных на научных конференциях «Русская журналистика в историко-политическом и литературном контексте» (2011?), "Журналистика и публицистика в литературном и языковом контексте"(2013) в РГГУ. По теме диссертации автором опубликованы две статьи.
Структуру диссертации определяют цель и задачи.
Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и источников, приложения.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении дается общая характеристика работы, обосновывается выбор темы, определяются предмет, объект и хронологические границы исследования, формулируются его основная цель и задачи, описывается его структура, характеризуются актуальность и научная новизна, определяется научно-практическое значение исследования, описывается источниковая база и приводится обзор истории изучения вопроса.
В главе I – «Послания властям Швеции» - ставится задача проанализировать дипломатические послания властям этой страны как публицистические тексты. В первых двух разделах главы (§ 1. Послание шведскому королю Иоганну III (11 августа 1572 г.); § 2. Послание шведскому королю Иоганну III (6 января 1573 г.)) рассматриваются наиболее известные послания Ивана IV государям Швеции. На их примере выявляются, описываются и анализируются приемы убеждения и манипуляции, характерные для публицистического стиля царя, а также мотивы, в разное время типичные для переписки со Швецией.
Для того, чтобы реконструировать цели, которые ставил перед собой Иван IV, дипломатические письма рассматриваются в историко-политическом контексте. Он необходим также, чтобы понять механизмы воздействия, к которым прибегал царь, учитывавший психологические особенности, положение противника и историю взаимоотношений двух стран. Последнее оказывается особенно важным в случае шведских грамот, значительная часть которых касается вопросов общения шведских правителей с русскими через наместников, а не напрямую, что шведская сторона полагала унизительным, а российская – необходимым.
В следующем разделе (§ 3. Другие послания в Швецию) рассматриваются дипломатические послания, написанные от имени Грозного, но, как правило, не привлекаемые к изучению его литературного наследия. С учетом выявленных особенностей стиля Ивана IV проводится их анализ.
В результате исследования выявляется, что приемы убеждения и манипуляции, которые Грозный использует в шведских посланиях, отражают динамику в отношениях двух стран. Для большей части рассмотренных грамот характерен мотив превосходства Руси, однако в зависимости от политической злобы дня он мог звучать более или менее явно. Царь «приспосабливал» свою риторику под конкретные политические обстоятельства и цели.
Так, послания, направленные Иоганну III, отличаются гораздо большей жесткостью, чем письма его отцу. Это объясняется обострением отношений между странами при этом правителе, изначально враждебно относившемся в Москве. В свою очередь, проанализированное послание «лояльному» Эрику XIV выдержано и вовсе в дружественной манере, хотя царь и подчеркивает, что адресат занимает гораздо более низкое положение в иерархии монархов.
В дипломатических письмах Иван IV прибегает к разным видам аргументов, которые для удобства анализа можно условно разбить на три группы в соответствии с их направленностью на разные сферы восприятия: аргументы к логике, к эмоциям, к этосу.
Послания в Швецию внешне выстроены чаще всего как логические рассуждения. Среди приемов Грозного: указание на факты, ссылки на авторитеты (и документы), на законы и правила (в том числе сложившиеся прецедентно). Вместе с тем царь редко остается в рамках чистой логики, часто прибегает к софизмам. Логический аргумент нередко служит основой для более сложного приема. Факты могут оказаться «слитыми» с их интерпретацией, действия противника «доказательно» получают отрицательную оценку, самого же Грозного ‒ положительную, а подчеркнуто «отстраненный» тон маскирует тенденциозность.
Аргументы к эмоциям могут быть отнесены к разным группам в зависимости от ценностей, к которым они апеллируют. Например, царь обращается к общественным интересам (репутации противника, его власти), к чувству собственного достоинства оппонента (здравому смыслу, разуму, проницательности, хорошей осведомленности), к истине и праву (как к общехристианским добродетелям, так и к специфическим «монаршим»).
Из приемов, рассчитанных на эмоции читателя, Иван IV использует: оценочно окрашенную лексику (один негативный образ может служить источником развернутой метафоры, создавать целый ассоциативный «шлейф»), аргументы к третьей стороне, часто занимающей более низкое социальное положение (ироничный совет обратиться за информацией к купцам, которые осведомлены лучше), иронию и др.
Наиболее часто царь оформляет эмоциональной аргументацией следующие темы и идеи: жестокость противника (подаваемая как следствие духовного падения), опасные результаты его неразумного поведения, его смешное положение, неосведомленность и несамостоятельность, черты, противоречащие представлениям об идеальном правителе (например, зависимость от жены – тема, по объективным причинам не встречающаяся в польско-литовских посланиях), историю рода противника, где важную роль приобретают акценты на ярких деталях (например, «мужичьих» занятиях Густава Вазы).
Аргументы к этосу, используемые в шведских посланиях, чаще всего строятся на представлениях об образцовом государственном устройстве и монархе, свойственных эпохе и, реже, лично Грозному. На этом основании, беспорядку, якобы царящему в Швеции, противопоставляется русское благополучие (в польско-литовских посланиях схожее противопоставление связано не со стабильностью, а с религиозной чистотой). Иногда царь стремится изобразить оппонента врагом христианства, прибегая к намекам, а порой и к прямым обвинениям.
Также в шведских грамотах присутствуют апелляция к авторитетам, к христианским нормам поведения, к традициям и др.
Темы и идеи, вызывающие аргументацию к этосу, частично совпадают с темами и идеями, вызывающими эмоциональную аргументацию, но акценты в них расставлены по-другому. Иван IV активнее использует жестокость противника и безразличие к судьбам подданных, противоречие его замыслов христианской морали, несоблюдение договоренностей, узурпацию власти (в случае Иоганна III).
Композиция посланий, как правило, традиционна: сначала следуют титулы обеих сторон, затем пересказ грамоты противника, а после ‒ подробный ответ на каждый тезис. Но в некоторых грамотах царь отступает от неё (что не встречается в польско-литовских письмах), отвечая на каждый тезис или аргумент противника непосредственно после него. Это могло быть связано как с желанием усилить «диалогический» элемент, так и со стремлением перевести текст в иную жанровую плоскость (поучение). Очень часто на финал письма приходится ударный эмоциональный акцент.
Иногда Иван IV контрастно обыгрывает потенциальное восприятие противника, сначала создавая обманчивую картину (чтобы «усыпить» бдительность), а затем давая ключ к её верному пониманию (естественно, оказывающемуся неожиданным).
Не ограничиваясь «честными» риторическими приемами, Грозный использует манипулятивные уловки20: «ставку на ложный стыд», сведение к абсурду, «возвратный удар», «чтение в сердцах», «палочные доводы» (от прямых военных угроз до намеков на печальную судьбу тех, кто ранее выступал против него) и др. Брань царя тоже можно рассматривать в этом ключе как способ срыва спора.
Результаты проведенного анализа показывают, что публицистические особенности некоторых посланий, казалось бы, лишь формально написанных от имени Грозного (шести грамот), дают основания поставить вопрос об участии царя в их составлении (которое, вероятно, не сводилась только к выработке идеологических задач).
В главе II – «Послания властям Великого княжества Литовсконго и Короны Польской» - ставится задача изучить дипломатические письма властям Польши и Литвы на наличие в них публицистических черт. В разделе |
