Проблема сравнительно-типологического анализа осетинской поэзии 60-80-х гг. ХХ века >10. 01. 02. Литература народов Российской Федерации (осетинская литература)
Скачать 275.94 Kb.
|
1 2
На правах рукописи БОЦИЕВА Фаина Азаматовна ПРОБЛЕМА СРАВНИТЕЛЬНО-ТИПОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА ОСЕТИНСКОЙ ПОЭЗИИ 60-80-Х ГГ. ХХ века 10.01.02. – Литература народов Российской Федерации (осетинская литература) АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук Владикавказ 2008 Работа выполнена на кафедре русской литературы государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Северо-Осетинский государственный университет имени К.Л.Хетагурова» Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Цховребов Нугзар Дмитриевич Официальные оппоненты: доктор филологических наук, старший научный сотрудник СОИГСИ им. В. И. Абаева ВНЦ РАН и Правительства РСО – Алания Фидарова Римма Японовна кандидат филологических наук, доцент Борукаева Залина Георгиевна Ведущая организация: государственное образовательное учрежденияе высшего профессионального образования «Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М.Бербекова» Защита состоится «21» ноября 2008 г. в ______часов на заседании диссертационного совета Д 212.248.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Северо-Осетинский государственный университет имени К.Л.Хетагурова» (362025, Республика Северная Осетия-Алания, г. Владикавказ, ул. Ватутина, 46). С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Северо-Осетинский государственный университет имени К.Л.Хетагурова» (362025, Республика Северная Осетия-Алания, г. Владикавказ, ул. Ватутина 46). Электронная версия автореферата размещена на официальном сайте Северо-Осетинского государственного университета им. К.Л.Хетагурова «__» октября 2008 г. Режим доступа: http://www.nosu.ru Автореферат разослан «___» октября 2008 г. Ученый секретарь диссертационного совета Бичегкуева О.Д. кандидат филологических наук, доцент ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность исследования. Компаративистика (от лат.comparativus – сравнительный) – одно из ведущих направлений современной науки, отвечающее духу интеграционных процессов. Сравнительное литературоведение, сформировавшееся еще в XIX в., неуклонно развивается в отечественной науке. Объясняется это требованием времени, направленностью мирового литературного процесса, когда взаимодействие разных национальных культур – вполне очевидный факт. Наблюдается тенденция типологического единства нескольких национальных литератур в составе какой-либо зональной или региональной литературной системы1. Кроме того, соотнесение национальных достижений с инонациональными создает условия для более четкого выявления национального своеобразия каждой литературы. Между тем до настоящего времени мы не располагаем фундаментальными литературоведческими исследованиями, в которых происходящие в национальных литературах явления – относится это и к осетинской литературе–были бы подвергнуты серьезному анализу и научно-теоретическому осмыслению. Этим и обусловлена актуальность исследования. Объектом исследования является осетинская поэзия 60-80-х годов XX века в контексте развития русской литературы. Предметом исследования являются, главным образом, межлитературные связи и схождения осетинской и русской поэзии и внутрилитературные (национально-литературные) отношения. Цель диссертационной работы: исследование наиболее типичных, с точки зрения сравнительно-типологического изучения, явлений осетинской поэзии 60-80-х годов XX в. в контексте развития родной литературы и общероссийского литературного процесса: установление типологической и генетической сущности литературных явлений в рамках осетинской литературы, выявление как культурных универсалий, так и спецификатов, используемых осетинскими поэтами. В соответствии с целью исследования определены следующие задачи: - осмыслить теоретико-методологическую базу компаративистики; - выявить и проанализировать контактные связи и типологические схождения осетинской поэзии с русской и мировой культурой; - определить истоки поэтических традиций каждого из изучаемых авторов; - определить роль перевода как посредника между разноязычными литературами; - проанализировать переводы осетинских поэтов русской поэзии на осетинский язык и осетинской поэзии на русский язык. Научная новизна работы заключается в том, что впервые в истории осетинской литературы исследуются типологические схождения осетинской и русской поэзии 60-х – 80-х годов ХХ века, анализируется роль перевода как посредника между этими литературами. Степень изученности темы. Проблема литературных связей, прежде всего, русско-кавказских, была всегда актуальной для литератур Северного Кавказа, и в этой области накоплен большой эмпирический материал. Но в исследованиях рассматривается, в основном, творчество поэтов и писателей XIX – начала XX вв.: К.Хетагурова, А.Царукаева, А.Токаева, И.Джанаева (Нигера) и др. Между тем, в 60-е годы в осетинскую литературу пришла целая плеяда талантливых поэтов, творчество которых не изучено достаточно глубоко. Поэзия некоторых авторов (Х.Дзаболаты, М.Дзасохова, З.Хостикоевой, А.Кодзати, Ш.Джикаева, К. Ходова и др.) представлена с точки зрения адекватности перевода их произведений на русский язык. Творчество же Г.Кайтукова и И.Гуржибековой не анализируется ни в одном монографическом исследовании. Методологической и теоретической основой исследования послужили принципы сравнительно-типологического изучения литературы в сочетании с эмпирическими исследовательскими методами, которые привлекаются по мере необходимости эстетического анализа. Общетеоретические положения и методологические принципы изложены в трудах ведущих российских и зарубежных ученых по теории сравнительного изучения литературы (А.Веселовского, М.Алексеева, В.Жирмунского, Н.Конрада, М.Храпченко, И.Неупокоевой, В.Кулешова, В.Кравцова, Д.Дюришина, А.Дима, Р.Уэллека, А.Уоррена и др.), а также в исследованиях ученых по теории и практике перевода (К.Чуковского, А.Федорова, Г.Гачечиладзе, И.Левого, А.Поповича, В.Россельса, У.Эко, Н.Джусойты, А.Швейцера, В.Комиссарова, С.Тюленева, А.Лиловой, Л.Нелюбина, Г.Хухуни и др.). В работе использован сравнительный метод исследования, как в синхронном, так и в диахронном аспектах. Теоретическая и практическая значимость диссертации определяется тем, что его результаты могут быть использованы: - при разработке лекционных и практических занятий по осетинской литературе на факультетах русской и осетинской филологии; - в структуре курсов по литературе в школах и средних специальных заведениях Северной и Южной Осетии; - при написании истории осетинской литературы, в монографиях, посвященных контактным связям и типологическим схождениям осетинской и русской литературы. Апробация результатов диссертационного исследования. Основные положения диссертационной работы отражены в трех статьях, опубликованных в научных рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК, и в шести статьях, опубликованных в республиканских научных изданиях. Диссертационная работа обсуждена на кафедре русской литературы Северо-Осетинского государственного университета им. К.Л.Хетагурова и рекомендована к защите. Положения, выносимые на защиту: 1. Сравнительно-типологическое сопоставление художественных произведений осетинских авторов 60-80-х годов в контексте русской литературы, а также сравнительный анализ перевода и подлинника является действенной формой литературоведческого анализа. 2. В осетинской, как и в осетинской русскоязычной поэзии, несомненно, прослеживается творческий опыт А.Пушкина, М.Лермонтова, Ф.Тютчева, И.Крылова в выборе тем, образов во всем их жанровом многообразии. Но традиция классической литературы не существует в осетинской поэзии в чистом виде: она служит лишь отправным пунктом, исходной точкой для создания на основе уже известного чего-то нового, вступающего, порой в противоречие со своей исходной точкой. 3. Проблемы развития осетинской культуры и литературы, тесно переплетаются с общей проблематикой развития культуры и литературы всего российского сообщества. Этим нередко объясняется типологическая близость произведений осетинских поэтов с российской поэзией исследуемого периода. 4. Осетинские поэты, обращаясь к темам мирового звучания, сохраняют при этом национальный колорит, неповторимый индивидуальный стиль. 5. Перевод – действенная форма взаимосвязи литератур – способствует развитию творческого метода автора переводов, развитию многообразия жанров самой осетинской литературы. 6. В переводах осетинских поэтов отражается как ритмико-синтаксическая, так и семантическая структура оригинального произведения, хотя не всегда эквиритмичный и эквилинеарный перевод является адекватным. Если элементы национальной специфики подлинника непереводимы на другой язык (срабатывает закон «непереводимости»- Н.Джусойты, «вненаходимости» – М.Бахтин), переводчик воссоздает сам образ или впечатление, и тем самым стремится приблизиться к оригиналу. Структура диссертации В связи с основными целями и задачами определена структура диссертации, которая состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии, включающей более 250 наименований. Общий объем диссертации – 197 страниц. СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во введении обосновывается актуальность исследования, обозначаются цели и задачи диссертации, определяется научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, формулируются положения, выносимые на защиту. В первой главе «К вопросу сравнительного изучения национальных литератур» рассматриваются основные принципы сравнительного исследования литературы, изложенные в трудах российских и зарубежных ученых-компаративистов. В параграфе первом – «К истории вопроса» – дается краткий обзор наиболее значимых работ по сравнительному литературоведению XIX – начала ХХ вв.: А.Веселовского, Н.Познета, М.Алексеева, Ю.Тынянова, Б.Шкловского и др. В результате изучения научных трудов А.Веселовского был сделан вывод о том, что многие наблюдения ученого в области ритмики, стиля, мотивов могут лечь в основу последовательной работы над художественными приемами поэзии подражательного характера. Его понятие «встречные течения» как предпосылка для осуществления контактных связей, в сущности, предвосхитило тезис современной компаративистики о взаимообусловленности типологических и контактно-генетических явлений. Немало потенциальных возможностей для развития современной компаративистики содержат отдельные работы представителей формального метода (В.Шкловского, Ю.Тынянова, Б.Эйхенбаума). Теория «формального метода» вплотную подошла к определению одного из важнейших положений литературной компаративистики, суть которого заключается в том, что в процессе восприятия главную роль играет акт активного отбора. Значение «формального метода» для развития методики сравнительных исследований заключается также в том, что в их трудах отстаиваются важные теоретические принципы компаративистики. Во втором параграфе «Вопросы сравнительного литературоведения второй половины ХХ века» рассматриваются основные проблемы сравнительно-типологического изучения литератур, определяется позиция диссертанта по наиболее спорным вопросам. Так, например, не решен до конца вопрос о разграничении типологических схождений, с одной стороны, и контактно-генетических связей – с другой. Действительно на предположение о типологической обусловленности каких-либо образов, тем, можно привести немало доводов, доказывающих влияние одного автора на другого. Как справедливо отметил Д.Дюришин, «проблема разграничения генетических связей и типологических схождений на практике вовсе не так проста, как может показаться на первый взгляд, потому что исследователь на каждом шагу сталкивается с их взаимоперекрещиванием и взаимосвязанностью»2. Вполне очевидно, что нельзя отрицать самого факта влияния классической русской и мировой литературы на творчество представителей национальных литератур малых народов, но при этом не следует преувеличивать роль влияний и заимствований, так как они связаны с трансформацией образа и приспособлением его к национальным особенностям воспринимающей литературы. «Одно и то же явление, – пишет по этому поводу Ю.Тынянов, – может генетически восходить к известному иностранному образцу и в то же самое время быть развитием определенной традиции национальной литературы, чуждой или даже враждебной этому образцу»3. Подобную мысль развивает Н.И.Конрад, обращая внимание на то, что соприкосновение одной литературы с другой может приводить к своего рода «интерпретации» одной литературой каких либо явлений другой литературы, к «откликам» на них; может приводить и к «сопротивлению, даже к борьбе»4. Вопрос о разграничении двух основных типов литературных отношений – связей и влияний, с одной стороны и типологических схождений – с другой, вызывает жаркие споры, так как касается существа компаративистики. Так, В.М.Жирмунский предлагает определенную квалификацию типов литературных связей и отношений: историко-генетические, историко-типологические, международные культурные взаимодействия.5. Д.Дюришин обозначает межлитературные связи «более или менее устоявшимися и точными терминами: генетические (или контактные) связи, с одной стороны, и типологические схождения – с другой»6. Причем под генетическими связями ученый понимает любые связи литературного явления с предшествующей традицией. В.И.Кулешов предлагает разграничить две главные формы связей: «конкретные связи (перевод, подражание, заимствование и др.» и «историко-типологические аналогии или схождения, возникающие независимо от контактов (то есть это уже не связи, а соотношения)»7. Диссертант придерживается концепции ученых, которые выделяют контактные связи (перевод, влияние, заимствование, реминисценция) и типологические схождения. Сам вопрос сравнительного изучения литератур отнюдь не един: некоторые ученые считают объектом изучения компаративистики лишь переводы, выводя за ее рамки типологию (К.Вайс, Ф. Бальдансперже, П.Азар, М.Храпченко), другие же, напротив, полагают объектом изучения лишь типологические схождения (Р.Уэллек, А.Уоррен, В.Злыднев). Мы разделяем мнение ученых (В.Жирмунского, Н.Конрада, Д.Дюришина, В.Кулешова, В.Кравцова, Д.Маркова), полагающих, что объектом сравнительно-типологических исследований должны быть как контактные связи (в том числе и переводы), так и типологические схождения. Действительно, как отметил Д.Ф. Марков, «нет оснований отказываться от понятия «сравнительное изучение литератур», как одного из путей, приемов литературоведческой науки, ибо и изучение литературных связей, и изучение типологических явлений немыслимы вне историко-сравнительных исследований»8. Немало противоречивых суждений вызывают авторы, пишущие не на родном языке. Эту проблему ставят в своих исследованиях как зарубежные (У.Эко, Р.Уэллек, А.Уоррен), так и российские ученые (Г.Гачев, И.Неупокоева, Х.Ардасенов, Н.Джусойты и др.). Конечно, произведения, написанные не на родном языке, не могут играть той роли в развитии национальных литературных традиций в самом широком значении, какая принадлежит произведениям, написанным на национальном языке, однако они все же являются, по нашему мнению, национальными по духу, так как отражают видение самого народа, отвечают его идеалам, мировоззрению. Отстаиваемая западными компаративистами концепция о «денационализации литератур» справедливо отвергается российскими учеными (В.Жирмунским, Н.Конрадом, М.Алексеевым, И.Шайтановым, Н.Пахсарьян и др.). Действительно, «единство мировой культуры… не предполагает отказа от национальной, но скорее видится в свете старой латинской формулы «единства несходного» (concordia discors)»9. В третьем параграфе «Развитие сравнительного литературоведения в Осетии» рассматривается метод сравнительного исследования в трудах известных осетинских ученых В.Абаева, Л.Семенова, С.Габараева, В. Корзуна, Б.Кандиева, Н.Джусойты, З.Салагаевой, Н.Цховребова и др. Таким образом, изучив фундаментальные труды в области литературной компаративистики, мы выявили основные принципы и приемы сравнительно-типологического и системно-структурного анализа, которых придерживались в данной работе. Во второй главе «Теория художественного перевода в аспекте современной компаративистики. Проблема национальной специфики» обосновывается изучение перевода в системе литературной компаративистики, рассматриваются основные теоретические аспекты адекватного перевода, анализируются переводы осетинских поэтов как с русского на осетинский, так и с осетинского на русский языки. Несмотря на то, что художественный перевод имеет собственную теорию и практику в качестве самостоятельной дисциплины, проблема эта представляет обширное поле исследований и для компаративистики. Как известно, основная функция перевода – содействие установлению и развитию литературных и культурных взаимосвязей. Именно активное участие сравнительного литературоведения и переводоведения в процессе взаимодействия литератур представляет собой наиболее важную грань соприкосновения. Общность сравнительного литературоведения с теорией перевода заключается также в том, что, «главным конкретным методом, широко распространенным в переводоведении, является сопоставительный анализ перевода или переводов с оригиналом, самих переводов друг с другом»10. При анализе переводов диссертант придерживается тех теоретических обобщений, которые содержатся в работах А.Федорова, В.Кашкина, К.Чуковского, Г.Гачечиладзе, В.Россельса, А.Поповича, У.Эко, Н.Джусойты и др. Главным критерием адекватности перевода, по мнению большинства ученых, является сопоставимость на всех уровнях – «идейном, смысловом, эмоционально-содержательном, интонационно-ритмическом, стилистичес- ком, лексическом и т.д.»11 Хотя к проблеме передачи национальной и исторической специфики в художественном произведении обращались многие ученые, некоторые вопросы до сих пор требуют своего разрешения. Так, например, не решен однозначно вопрос о переводе слов, которым нет прямого соответствия в языке перевода. Как справедливо полагает И.Левый, «изобразительные средства, для которых на языке переводчика нет эквивалента, …можно заменить в переводе субститутами, однако только нейтральными, неокрашенными, не связанными в представлении читателя с конкретным местом и временем»12. В исследованиях последних лет споры ведутся и по поводу перевода фразеологизмов и каламбуров13. Некоторые ученые полагают, что ««теоретическим идеалом» приема, используемого для перевода фразеологических каламбуров, будет… буквальный перевод, даже калька»14. Другие (В.Россельс, У.Эко, И.Левый, А.Федоров В.Комиссаров и др.) – наоборот, считают неправомочным дословный перевод выражений, которые на языке перевода будут звучать как бессмыслица. В первом параграфе «Переводы Г.Кайтукова русской классической поэзии на осетинский язык» рассматривается отражение национальной специфики, эмоционально-ритмического построения оригиналов в переведенных Г.Кайтуковым произведениях: баснях И.А.Крылова, романе в стихах «Евгений Онегин», стихотворениях «Песнь о вещем Олеге», «Я Вас любил…» А.С.Пушкина. В ходе сравнительного анализа нам удалось установить, что переводы Г.Кайтукова, как правило, адекватны оригиналу. Переводы басен менее удачны, так как зачастую не соблюдается сложная схема рифмовки произведений И.А.Крылова. Что касается отражения национальной специфики в переводах, то и здесь наблюдаются отступления. Не всегда удачно подбираются эквиваленты устаревшим словам («сюды» - «абон», в басне «Рыбья пляска», «кума» - «хæстæг» в басне «Кот и повар»). Некоторые слова переводятся не нейтральными идиомами, а субститутами, носящими ярко выраженный национальный характер («пирог» - «уæлибæх», в басне «Кот и повар»). В ряде случаев, больше внимания обращая на воссоздание внешней композиции, Г.Кайтуков допускает употребление слов, не совсем адекватных словам подлинника. Не всегда поэтом учитывается стилистическая окрашенность слов и их роль в содержании стихотворения. Так, слово «ритор» в басне «Кот и повар» переведено словом «ныхасуарзаг» («любитель поговорить»), которое хотя и отражает лексическое значение оригинала, не может передать его сатирическую направленность: относящееся к высокому стилю, это слово усиливает контраст между высокопарностью слов повара и обыденностью ситуации. Но в переводах Г.Кайтукова есть и удачные находки. Так, например, для слова «презренье», при переводе басни «Лев и Комар», автор подобрал осетинскую поговорку «бæрзæндты хаста сæр» («высоко держал голову», т.е. «смотрел свысока»), что вполне соответствует контексту басни. Кроме того, это выражение не нарушило ритмику басни, так как в русском языке это выражение также многосложно («Сухое к Комару явил презренье Лев»). При переводе слова «мужик», переводчик прибегает к устаревшему слову, вероятно, заимствованному из русского языка: «музуккаг». Действительно, это очень удачный выбор, так как слово «лæг» («мужчина, человек») не выражает, помимо основного, значение, близкое слову «крестьянин», а слово «хуымгæнæг» («пахарь, крестьянин») не имеет ассоциативной связи с мужчиной, человеком вообще. Активно переводя басни И.А.Крылова, Г. Кайтуков перенял и творческую манеру баснописца. Несомненной заслугой поэта является желание внедрить жанр басни в осетинскую литературу. Скрупулезный, тщательный перевод романа в стихах «Евгений Онегин» является большой удачей Г.Кайтукова. Осетинскому поэту удалось передать гибкость онегинской строфы, включающей 14 стихов четырехстопного ямба со строгой рифмовкой АbAb CCdd EffE gg (прописными буквами обозначены женские клаузулы, строчными – мужские), он всегда стремится к эквилинеарности. Кроме того, в переводе (за редким исключением) чувствуется легкость и непринужденность пушкинского романа в стихах. Но вместе с тем, бывают случаи, когда некоторые слова русского языка, не имеющие эквивалента, переводятся поэтом не совсем точно. Так, например, первая строка I главы «Мой дядя самых честных правил…» переводится «Хæрзæгъдау йе’фсымæр – мæ фыдæн» («Очень воспитанный брат моего отца»). Действительно, в осетинском языке нет слова «дядя» в том же значении, как в русском. Значение слова конкретизируется: «брат матери» или «брат отца» («мады’фсымæр», «фыды ’фсымæр»). Но вообще выбор словосочетания «брат отца» более удачен, так как получение наследства, в большинстве случаев, было возможно только по линии отца. В романе «Евгений Онегин» вежливая форма местоимения «вы» в письме Татьяны, которая в волнении обращается к Онегину то на «вы», то на «ты», не отражена в переводе. Впрочем, в силу особенностей осетинского языка, эта форма не могла быть передана, так как в осетинском языке существовала единственная форма обращения («ды» - «ты»). Иногда выбирая слишком длинные слова, автор утяжеляет стих, делая его неблагозвучным. Так, строка «Не привлекла б она очей» переводится длинным словом «æрбакæсынгæнæг» («…нæ уыди / Лæджы æрбакæсынгæнæг»), которое, хотя и близко пушкинскому выражению («привлекающая внимание»), нарушает ритмический строй всего стихотворения и тем самым нарушает легкость повествования, присущую пушкинской строфе. В письме Онегина также наблюдается ритмический перебой: вместо слова «постылую» он употребил слово «тыхсынгæнæг» («мучительную, заставляющую беспокоиться»), которое, помимо того, что не совсем адекватно переводимому слову, выбивается из общего ритмического рисунка, способствует утяжелению ямба, отчего стих звучит не совсем благозвучно. Не всегда Г.Кайтуков обращает внимание на синтаксические особенности стиха. Так, например, подчеркивая непрочность дружбы Ленского с Онегиным («от делать нечего друзья») Пушкин рисует, насколько они разные, соединяя попарно как однородные совершенно разные качества («волна и камень», «стихи и проза», «лед и пламень»). У Г.Кайтукова все эти качества перечисляются по порядку, не объединяясь в парные однородные члены предложения. Эффект противопоставления от этого несколько ослабляется. В переводе стихотворения «Песнь о вещем Олеге», как и в оригинале, используется чередование 4-стопного и 3-стопного амфибрахия и та же схема рифмовки. Но что касается отображения слов, не имеющих эквивалента в осетинском языке, то здесь следует отметить ряд замечаний. Так, словосочетание «вдохновенный кудесник» переведено «дæсны лæг, хъаруджын зæронд лæг» («знахарь, доблестный старик»), что не вполне соответствует лексическому значению оригинала. Вместо устаревшего слова «отроки» употреблено нейтральное «лæппутæ» («парни, ребята»), но его употребление не нарушает общего строя оригинала. Во втором параграфе «Переводы И.Гуржибековой осетинской поэзии на русский язык» анализируется ритмико-интонационное и семантическое соответствие оригиналов осетинских поэтов и переводов И.Гуржибековой. К сожалению, в ряде случаев они обойдены, утрачены в переводах И.Гуржибековой. Наблюдаются отступления и от содержания оригинального стихотворения. Так, например, не найдены эквиваленты словам «сиргæ» («Спляшем вместе»), «фарн», «æхсар» («Старая новая песня»). Но вместе с тем Ирине Гуржибековой удается передать общий дух, особенности стиля автора в контексте всего стихотворения. Так, например, слово «æмдзæгъд» непереводимо на русский язык с тем же оттенком значения. Оно означает не просто «хлопанье в ладоши», а «рукоплескания, ритмическое хлопанье в ладоши (в такт танцующим)»15. Казалось бы, отойдя от дословного перевода, поэтесса пишет: «Солнце хлопает в ладоши, //Словно жару поддает», но найденный поэтессой сравнительный оборот «словно жару поддает» вполне адекватен оригиналу, так как точно передает задуманное осетинским поэтом эмоциональное воздействие на читателя. Трудности подстерегают переводчиков не только на уровне лексики, когда нужно передать слова, которым нет соответствия в русском языке, но и на уровне синтаксиса. Например, в стихотворении «Пушкин» осетинский поэт К.Ходов использует синтаксический параллелизм, исходя из возможностей осетинского языка: вторая часть составного союза может находиться в конце придаточного предложения, а не в начале. И.Гуржибекова отказалась от видимого и очень важного приема, использованного К.Ходовым, ради благозвучия на русском языке. И это решение обосновано, так как более важно звучание перевода на русском языке и характер воздействия на читателей, а не передача формальных признаков. Обращает на себя внимание и то, что не во всех переводах И.Гуржибековой соблюдается количество строф: в стихотворении З.Плиева «Зима» 4 строфы, причем последняя строфа в точности повторяет первую, а у И.Гуржибековой вообще нет деления на строфы, к тому же последняя строфа оригинала отсутствует. Не соблюдается строфическое деление оригинала и в переводах стихотворений Х.Таболова («От радости сердце танцует») Б.Хурумова («Исполнилось ведь твое желанье..»), И.Караева («Станет враг…»), Е. Кабулова («Зима»), В.Наниева («Другу»), З.Хостикоевой («Мать»). Такого вольного обращения с оригиналами следует избегать. Но вместе с тем можно выделить и удачные переводы И.Гуржибековой (Е.Кабулов «Зима», Х.Савкуев «Любовь», Б.Техов «Второй год прет наглый враг вперед…»). Здесь и ритмико-интонационное, и семантическое своеобразие подлинника отображено с пунктуальной точностью. И.Гуржибекова проявила мастерское владение ритмикой и рифмой стиха почти во всех переводах произведений поэтов Великой Отечественной войны, (И.Канукова, Е.Кабулова, Г.Хайманова, Х.Савкуева): ритмика, схема рифмовки этих переводов совпадает с оригиналом. Проанализировав переводы произведений осетинских поэтов, мы пришли к выводу, что при выборе специфических национальных средств выразительности поэты-переводчики (Г.Кайтуков, И.Гуржибекова), в первую очередь, заботятся о благозвучии стихотворений на языке перевода. Национальную специфику слов, не имеющих эквивалента в переводе, переводчики воссоздают в контексте всего стихотворения. В большинстве переводов ритмический рисунок, строфическое деление, рифмы максимально приближены к звучанию оригинального стихотворения. В третьей главе диссертации «Сравнительно-типологический анализ осетинской поэзии 60-80 гг. ХХ в.», наряду с рассмотрением самого литературного процесса изучаемых десятилетий, подробно исследуется творчество таких видных осетинских поэтов, как Г.Кайтуков и И.Гуржибекова, анализируются типологические схождения творчества поэтов с русской литературой рассматриваемого периода, выявляется влияние на творческий метод произведений И.Крылова, А.Пушкина, Ф.Тютчева, А.Блока, М.Цветаевой. Типологическое сходство цикла стихотворений Георгия Кайтукова о войне с творчеством поэтов военного и послевоенного времени (Н.Рыленкова, А.Межирова, С.Наровчатова) обусловлено общими событиями и переживаниями, настроем всей страны: победить любой ценой. Тема «жестокой памяти» продолжает звучать в произведениях данного периода. Совершенно очевидно, что русская литература оказала свое благотворное воздействие на Г.Кайтукова. Так, обращаясь к темам общемирового звучания (тема поэта и поэзии, гения и злодейства, тема любви), осетинский поэт обращается к опыту, в первую очередь, русской литературы. Размышляя о предназначении поэта, Г.Кайтуков цитирует слова А.С.Пушкина («глаголом жги сердца людей») в подтверждение своих мыслей. В любовной лирике также заметно влияние на Г.Кайтукова творчества А.С.Пушкина. Так, много общих черт просматривается в стихотворениях осетинского и русского поэтов. Вспоминая о том, как загорелся огонь любви в его сердце, Г.Кайтуков пишет: «Уыныс æй, уыцы арт нæ комы// Мæ риуы ахуыссын ныр дæр!» («Ты видишь, этот огонь не хочет в моей груди потухнуть и сейчас»). Эти строки, несомненно, навеяны переведенным им стихотворением А.Пушкина «Я вас любил». Но, если у Пушкина любовь-воспоминание, когда чувство «угасло не совсем», то лирический герой Кайтукова уверяет, что «огонь любви», который возлюбленной удалось зажечь в его сердце много лет назад, горит и поныне. У Пушкина любовь невысказанная, «безмолвная», «безнадежная», у Кайтукова – любовь, скорее всего взаимная, к тому же, как пишет поэт, не раз спасавшая поэта от гибели: «Ты спасала от больших бед мою жизнь». Обращаясь к своим собратьям по перу в стихотворении «Поэт, скажи свое твердое слово», Г.Кайтуков убеждает, что слово поэта – сильное оружие в борьбе и труде. Уподобление слова поэта оружию, скорее всего, заимствовано у М.Ю.Лермонтова: в стихотворении «Кинжал», сблизив образы поэта и кинжала, Лермонтов высказывает мысль о том, что поэзия подобна оружию. Но судьба оружия бесславна, так как оно стало золотой игрушкой, а настоящая поэзия не променяет способность «воспламенять бойца для битвы» на покой и «злато». В отличие от М.Лермонтова, Г.Кайтуков пишет не о воображаемой войне, в которой поэт вдохновляет бойца, а о реальной войне в Чили, Сальвадоре, призывая выступить против войны. Пантеизм в изображении природы, характерный для Ф.Тютчева, А.Фета, С.Есенина находит отражение и в стихотворениях Г.Кайтукова. Горы для него не бездушные свидетели прошлого – они, как живые люди: кто-то из них носит белую бурку, которая смотрится на нем хорошо; кто-то весь в морщинах – пришлось испытать много страданий и горя; у кого-то волосы взлохмаченные, а подует ветер – расчешет их («Взгляну на наши горы…»). Поэт часто ведет беседы с Тереком, с полем, с морем, родником («Я говорил с Тереком», «Прошу море…», «О чем пел родник…» и др.) В лирических пейзажах Г.Кайтукова отражается натурфилософское видение Ф.Тютчева, основанное на сходных позициях осмысления человека и природы, сущности Вселенной. Поэт изображает четыре стихии, из которых состоит мир: землю, воду, воздух, огонь. Все четыре стихии как будто просыпаются, радуясь приходу весны («Весна», «Поет птица», «Песня мая»). Диалектичное изображение природы в борьбе противоборствующих сил, характерное для многих стихотворений Г.Кайтукова («Война неба», «Грянул гром на небе», «Вновь небо рассердилось на землю»), опять же перекликается с поэзией Ф.И.Тютчева. Г.Кайтуков продолжает и традиции И.А.Крылова, когда, прибегая к эзопову языку, рассуждает о речке и море, но вместе с тем дает нравоучительную сентенцию об относительности величия людей («Речка и море»). К жанру басни можно отнести многие сатирические стихотворения Г.Кайтукова, в которых высмеиваются самомнение («Орел и петух», «Талант»), злословие («Поливающий грязью»), трусость («Трус», «О бурдюке»). Часто поэт цитирует басни Крылова («Шоферу, свалившему дерево цветущее»). Сравнительно-типологический анализ поэзии Г.Кайтукова, при котором просматривается общность тем и образов с творчеством Пушкина, Лермонтова, Тютчева, свидетельствует отнюдь не об эпигонстве, подражании, а о творческом восприятии. Кажущиеся уже известными темы преподносятся благодаря художественному мастерству автора как нечто совершенно новое. Многообразное творчество Ирины Гуржибековой рассматривается в контексте русской классической литературы (А. Пушкина, Ф.Тютчева) и литературы Серебряного века (А.Блока, М.Цветаевой), прослеживаются типологические схождения произведений осетинской поэтессы с русской поэзией 60-80-х годов. В 60-80-е годы поэты разных поколений в полный голос заговорили о все возрастающей опасности ядерного конфликта. Тревога за будущее человечества была вызвана не только издержками, сопутствующими техническому прогрессу, но и вполне реальной «холодной войной». Вот почему так настойчиво повторяется в стихах и поэмах этих десятилетий антивоенная тема. Мотивы эти звучат в произведениях М.Луконина, К.Симонова, Р.Рождественского. Не случайно и в стихотворениях И.Гуржибековой выражается протест против войны («Колыбельная», «Подписи под Стокгольмским воззванием», «Он лежал в белостенной палате», «Наш дом», сборник «Горы помнят»). Типологические схождения этих стихотворений связаны с общими судьбами не только поэтов-фронтовиков, но и поэтов, вступивших в литературу в конце 1950-х, детство которых совпало с войной, а юность – с послевоенным временем (Е.Евтушенко, А.Вознесенского Б.Ахмадулиной, А.Кушнера и др.). Схождения, наблюдающиеся в стихотворениях И.Гуржибековой о смысле жизни («След на тропе») со строками Л.Мартынова («А ты, входя в дома любые…»), обусловлены общей направленностью поэзии 60-х – 80-х годов: поэты все чаще стали задумываться о добре и зле, о смысле человеческого существования. В творчестве И.Гуржибековой нетрудно заметить воздействие русской классической поэзии. Так, обращаясь к теме поэта и поэзии, И.Гуржибекова как бы ведет диалог с поэтами-предшественниками: А.Пушкиным, М.Лермонтовым. Подобно А.Пушкину, она считает, что основные заповеди искусства, составляющие его нравственную основу – пробуждать в душах «чувства добрые», утверждать свободу как главную человеческую ценность («Стихи должны быть так тихи…», «Пушкинский урок», «Спорят поэты…»). Примечательно, что поэтесса, подобно М.Лермонтову, никогда не пишет о любви в настоящем: это или любовь, которую испытывал когда-то, или любовь чужая («На аллее парка»), или мечта о любви, которая будет («Ты жди любовь»), или любовь безответная («На свадьбе»). Эта черта, восходящая еще к поэзии М.Лермонтова, также роднит ее творчество с поэзией С.Есенина. Действительно, у Лермонтова в поэзии выражается любовь – лишь как идеал, что в прошлом («огонь угаснувших очей»), или тот идеал, что в будущем («бесплотное виденье»). Часто любовь оживает во сне («Я видел деву; как последний сон…»). В настоящем же любовь всегда отрицается («Все, что любит меня, то погибнуть должно», «Нет, не тебя так пылко я люблю»). У С.Есенина мечта о «чистой» любви – один из сквозных мотивов. Сложная гамма эмоций сопровождает страдание, вызванное то жаждой любви, то сознанием ее неосуществимости («Вот оно, глупое счастье…»), то горечью потери («Не вчера ли я молодость пропил? // Разлюбил ли тебя не вчера?»). Но, в отличие от предшественников, И.Гуржибекова искренне верит в существование любви. Поэтому в одном из стихотворений поэтесса призывает: «Ты жди любовь». В творчестве И.Гуржибековой наблюдаются аналогии и в изображении некоторых образов. Так образ дерева, символизирующего связь поколений («Дерево», «Старый дом»), имеет много общего с образом молодых деревьев в стихотворении А.Пушкина «Вновь я посетил…». Но вместе с тем, у Гуржибековой дерево, как и человек, словно одухотворено («хлынет кровь – густая, человечья»). В своем творчестве И.Гуржибекова обращается к уже сложившиейся в русской поэзии традиции ритмики и строфики. В области ритмики И.Гуржибековой близко творчество А.Блока, часто использовавшего чередование 4-стопного и 2-стопного ямба, 4-стопного и 2-стопного (или 3-стопного) хорея или же чередование 5-стопного и 2-стопного анапеста. Так, например, И.Гуржибекова использует дольник в стихотворении «Коста», разностопный дактиль – в стихотворении «Вечными кажутся небо и камни…», амфибрахий и анапест – в «Балладе о счастье», в поэме «Это было в Ардоне» и др. Сочетание 6-стопного и 4-стопного ямба и хорея восходит к античности. Но если предшественники таким способом писали стихотворения гневные, бичующие, обличительные (смысловая нагрузка коротких строк увеличивалась), то у Гуржибековой этот прием используется с другой целью. Например, в стихотворении «Колыбельная» чередующиеся 4-стопные и 2-стопные строки подчеркивают взволнованность, прерывистость речи женщины, горе которой безмерно. Многим стихотворениям И.Гуржибековой, написанным в зрелый период творчества («Подарок», «Заклинание», «Нас, рифмачей, так много развелось…», «Цхинвал-91», «Кехви –92» и др.), присуща цветаевская манера письма, все стихотворения которой, хотя и построены в форме монолога, предполагают драматический диалог с неким собеседником, и, помимо этого, высокий слог в ее стихотворениях перемешан с просторечием, книжная архаика – с разговорным жаргоном. И тогда слово, самое обиходное, подчас даже вульгарное, обретает высокое звучание в ряду слов иного лексического ряда. У И.Гуржибековой этот прием используется с другой целью: сталкивая несовместимые в одном контексте слова («славлю», «сгинь», «праздник Христов», «отверзли уста» - с одной стороны, и «брюхо», «уродины», «гниль», «не всхлипываю» - с другой), поэтесса подчеркивает контрастность созданных ею образов («Родине»). В произведениях И.Гуржибековой сконцентрирован весь ее жизненный опыт, но они являются также примером широчайшего художественного синтеза, так как в них сосредоточен и целостно объединен весь многообразный литературный мир: ее собственный творческий опыт и превосходная осведомленность и живая заинтересованность в явлениях русской литературы. |
1 2
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 | Татарская «лагерная проза» во второй половине XX века: жанровая типология и поэтика Специальность 10. 01. 02 – литература народов Российской Федерации (татарская литература) | | Учебно-методический комплекс рабочая программа для аспирантов специальностей Русская литература, 10. 01. 09 Фольклористика, 10. 02. 01 Русский язык, 10. 02. 02 Языки народов Российской Федерации (татарский... |
| "Литература народов России" (Кабардино-черкесская литература) ... |  | Литература 18 века. Литература 19 века (романтизм) Изучить литературу романтизма первой трети века в европейской и американской литературе, историю его возникновения, формирования... |
| Рабочая программа учебного предмета: «Литература» Министерством образования и науки Российской Федерации, под редакцией Ю. В. Лебедева А. Н. Романова(М.: «Просвещение», 2011 г.) и... | | «История мировой (зарубежной) литературы» «Литература 18 века. Литература 19 века (романтизм)» Изучить литературу романтизма первой трети века в европейской и американской литературе, историю его возникновения, формирования... |
| Докладов: 2 Специальность вак: 10. 01. 02 — Литература народов Российской Федерации (с указанием конкретной литературы) | | Тема урока. Основное содержание Введение. Судьба России в XX веке. Основные направления, темы и проблемы русской литературы XX века. Русская советская литература;... |
| «История мировой (зарубежной) литературы» «Литература 19 века. Литература... Цели и задачи изучения дисциплины соотносятся с общими целями гос впо по специальности 032700. 62 «Филология» | | Поэта и поэзии в лирике А. С. Пушкина. «Поэт», «Поэту», «Осень»,... Введение. Русская литература XIX века в контексте мировой культуры. Основные темы и проблемы русской литературы XIX века. Выявление... |
| «Зарубежная литература ХХ века» Учебно-методический комплекс дисциплины «Зарубежная литература ХХ века» составлен в соответствии с требованиями Государственного... | | Программа вступительного экзамена по специальности 10. 02. 20 Сравнительно-историческое,... Цель вступительного экзамена по специальности 10. 02. 20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание... |
| Программа вступительного экзамена по специальности 10. 02. 20 «Сравнительно-историческое,... Цель вступительного экзамена по специальности 10. 02. 20 сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание... | | Литература 1 Основная литература Федеральный закон РФ «Об основах... Статус дисциплины: дисциплина входит в цикл специальных дисциплин, является дисциплиной по выбору студента |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Оборудование: выставка книг «Литература по профессии», «Художественная литература», плакат «Чтение – труд души», конкурс рисунков... | | Республика Карелия Администрация Петрозаводского городского округа... «Русская литература 19 века» в 2-х частях и В. П. Журавлева «Русская литература 20 века» в 2-х частях. Содержание курса на историко-литературной... |
