М. В. Дмитриев : Сегодняшний наш день посвящен сравнению отношения к Священному писанию и тому что можно назвать познавательными установками в западном и восточном христианстве, в Средние века и в новое время. Начиная
Скачать 0.58 Mb.
|
Д.И. Полывянный. Я удивлен, что наша беседа сразу перешла на вторую тему катафатического и апофатического богословия, в то время как за пределами дискуссии остались вопросы Священного писания, комплекса сакрального текста, языка богословствования и те проходящие вещи, которые на самом деле играют не меньшую, а может быть, и определяющую роль, чем какие-то различия, возникшие в ходе отдельного культурного, социального и политического развития на Западе и Востоке Европы. На что я хотел обратить внимание? Во-первых, на то, что восточная церковь опережала западную в дискуссиях и богословских спорах. Мы не случайно коснулись Иоанна Дамаскина, который был общим учебником богословия для Запада и Востока долгое время, 5 веков с момента написания. У Дамаскина 4 глава называется «О доказательстве Бога». Он обосновывает название этой главы тем, что есть люди, которые сомневаются и кроме того, есть еретики. Доказывать существования Бога занятие для восточного богословия тоже присуще. Я хотел обратить внимание, что в основе византийской теологии лежит достаточно четкая сформулированная мысль, что богословие есть богословие о Христе и по Христу. Отправной точкой христианского богословия и это цитируется в «Предисловии» Герасима Смотрицкого, являются слова из Евангелия от Луки о том, что Спаситель после своего Воскресения изъяснял пророкам сказанное о нем во всем Писании. Это сосредоточение всех священных текстов на Христе, на Воскресении, на Новом Завете. Это главное содержание восточного богословия. Сравнивать надо сравнимые вещи, например, «Сумму теологии» Аквината и «Изложение православной веры» Иоанна Дамаскина – это два сравнимых компендиума, которые могут дать представление о богословии в целом и о богословской подготовке, которую получали богословы и теологи. Во-вторых, это среда, в какой они получали эту подготовку. На Востоке (в Византии) после иконоборческого движения существовали разные возможности. В мире восточных и южных славян, православного славянства, эти возможности были ограничены; богословие стало прерогативой монашества. Неслучайно, что тот финал, к которой приходит православное богословие в 14 в. – это исихия, т.е. отрицание самого произнесения и изречения тайн познания на пути к Богу, Божественный мрак – это и есть богопознание. Монашеский характер византийско-православного богословствования, не связанный с университетским преподаванием, с необходимостью объяснять, определил сугубо индивидуальный характер знания, которое не передается от учителя к ученику, и постигается самостоятельно не в экзегезе Писания, но апофатическим проникновением в текст. Иными словами, это знание необходимо для того, чтобы отбросить отработанный материал знания, которое характеризует знание Бога, Его не характеризуя (это «подобие неподобия»). Где богословие прорывается в сферы, в которых оно способно влиять на культуру и где оно может влиять на общественное сознание? Это, безусловно, литургия и иконы. Надеюсь, когда речь будет идти о иеротопии, об этом будет рассказано подробней. Исключительная роль восточного богословия в том, что после окончания иконоборческих споров в Византии, начали искать это выражение в очень изощренной иконографической плоскости. Актуализация выводов богословия в обыденной жизни, для образования, вне богопознания, вне богословского обихода, на мой взгляд, на Востоке крайне мала. Лобовых дискуссий между Востоком и Западом было немного, в основном они были вымышлены; как и дискуссии позднего времени, 12 в. Авторы рисуют облик латинянина, затем с этим обликом спорят. Такие соборы как Лионский или Ферраро-Флорентийский, дают мало; они политизированы и у нас нет оснований утверждать, что богословы говорили на них как богословы, но не как церковные иерархи или церковные политики. Мне кажется, что на Западе и Востоке Европы, уже будучи сформулированным, устоявшимся направлением умственной (не сказал бы интеллектуальной) деятельности, богословие преследовало разные цели и занимало в обществе разные позиции. На Востоке богословие остановилось на святоотеческой традиции и продолжало ее в исключительных случаях (Симеон Новый Богослов, Григорий Палама), но тот предел мысли, которого оно достигло к 6-7 вв., дальше не развивался; интерпретации и усилению подвергались лишь некоторые частные аспекты. Было бы неправильным представлять, что с самого начала, с какого-то раннего истока Запад и Восток шли разными путями, что Запад формировал способности рационально мыслить, а Восток создавал мистиков, которые не могли представлять мир не мистически. Все это происходило на очень определенном поле христопознания, богопознания и к окружающей жизни имело крайне косвенное отношение. Это моя точка зрения, я ее высказываю для того, чтобы подтолкнуть и обострить дискуссию. На Западе же богословие обзавелось университетской средой, включавшей процедуры вполне современные, например, защиты. На Востоке богословие осталась узкой областью, защищенной и догмой и традицией, в которую вторгались очень немногие. Возможно, именно поэтому восточное богословие сдалось западной традиции, когда они встретились в полном масштабе в конце 16 – начале 17 вв. В Киеве уже с середины 17 в. преподавалась уже западная модель богословия. М.В. Дмитриев: По-моему, трудно с Дмитрием Игоревичем согласиться, что особая манера мышления о Боге не выходила за пределы монастыря (если я правильно Дмитрия Игоревича понимаю…). Особенно, если мы вспомним, что только в Константинополе в 11 в. было 200 монастырей. В Восточной Европе, в 17-18 вв. «восточная богословская ментальность», при встрече с Западом, видимо не сдало вполне свои позиции, оно сдало их только в рамках создаваемых духовных школ, но не в литургии, не в народной среде. Доказательств же того, что православное богословие, с присущими ему конфессиональными особенностями, проникло в народную культуру, много, и одним из них является русский, украинский, белорусский христианский фольклор, и с другой стороны, все движение староверов. Движение староверов не создавалось и не питалось монастырями, оно выросло из приходов. Кроме того, мы чаще всего недооцениваем значение церковнославянского языка. Литургия совершалась на церковнославянском языке, и это означало, что, по крайней мере, все основные формулы были понятны. Следует также сказать, что литургия сопровождалась так называемыми уставными чтениями, банальными, повторявшимися, но каждый год в них проговаривались вещи, которые интерпретировались иначе, чем на Западе. Поэтому я не согласился бы с тем, что теология, и культивирование особых путей богопознания были ограничены узким кругом монастырских стен, индивидуальным опытом, не передававшимся в приходе от поколения к поколению… Л.В. Тимошенко: Я хочу поддержать Дмитрия Игоревича. Мне кажется, что в обосновании тезиса Михаила Владимировича о различиях между восточной и западной христианскими традициями принципиальное значение имело не отношение к вере через призму понимания Писания, а именно христологические вопросы (споры), что проявилось, например, в украинской полемике 16-17 вв. (и это важное замечание Дмитрия Игоревича). Абсолютно правильно акцентировано в дискуссии значение для восточнославянской культуры Острожской Библии, сочинений Герасима Смотрицкого. Но перед острожским изданием появились протестантские издания Библии (на польском, но не на церковнославянском языке). Не могли бы Вы, Михаил Владимирович, обозначить протестантские подходы к трактовке Библии? Без этого понять то, что произошло в восточнославянском мире, практически невозможно. Острожская Библия – это редкостное явление, классика, но то, что сделали католики и протестанты перед этим, имело, на мой взгляд, еще более важное значение (я имею в виду переводы Библии на народные языки, публикации полного канона Библии, в т.ч. и текста Старого Завета, различного рода публикации религиозной католической литературы2). Неслучайно, в ходе издания Острожской Библии был учтен и опыт публикации Вульгаты, а прообразом Острожского коллегиума стали иезуитские и протестантские школы. М.В. Дмитриев: Кардинально с Вами, Леонид Владимирович, не согласен, но теперь не могу отвечать – сделаю это во время продолжения нашей дискуссии на сайте… А теперь передаю слово Николь Лёмэтр. Н. Лёмэтр: Я отвечу на возникающие вопросы по порядку их возникновения. Отвечая на вопрос Сергея Ивановича Головащенко, следует сказать, что Реформация и протестантизм оказали громадное воздействие на развитие теологической католической мысли, так как протестантами были поставлены вопросы, на которые раньше католическая теология не отвечала, и подходы, которая она не вырабатывала. Например, это касалось новых подходов к пониманию евхаристического причастия и священных образов. Кстати, с точки зрения религиозного опыта, в обоих случаях интеллектуализм не очень важен… По поводу вопроса об иезуитах, у меня возникли затруднения. Иезуиты во Франции не имели таких возможностей и влияния, которыми они, как кажется, обладали в Центральной и Восточной Европе. С 60-х гг. 16 в. они играли некоторую роль во Франции, особенно в структурах школьного образования. Но иезуитов принимали плохо, из Франции их неоднократно изгоняли. Их воспринимали как агентов и шпионов папства. У них были конкуренты в лице других монашеских орденов, которые также занимались проблемами образования… Иезуиты были признаны интеллектуальными лидерами, но они не доминировали в системе образования. К вопросу госпожи Силовой о политических и религиозных преференциях и их роли в формировании культуры шляхты украинско-белорусских земель. Религия, безусловно, очень часто инструментализировалась политическими институтами и иногда невозможно определить, что было продиктовано политическими, а что - религиозными мотивами. Можно привести пример, что возникновение абсолютизма на Западе, особенно во Франции, невозможно понять, не используя трактаты теологического характера, в которых обосновывалась значимость абсолютизма. С другой стороны, мы видим, как суверенные монархи отрезают мышление от религиозных нормативов и начинают мыслить вполне секулярно. Это большой вопрос, особенно при исследовании религиозных предпочтений политических элит. К замечанию Татьяны Хижей, что на Западе и Востоке были ереси, надо добавить фактор языка. Важно посмотреть, как борьба с ересью инкорпорируется в законодательство. Характернейший пример в этом отношении, что если протестантизм рассматривать как ересь с точки зрения католицизма, то Тридентский собор создал такую совокупность норм, которые были введены в церковное законодательство для борьбы с ересями. Какие-то контроверзы с протестантами на Тридентском соборе были оставлены в стороне, а другие выведены на первый план. Например, собор оставил в стороне вопрос о почитании Богоматери, хотя это имело бы принципиальное значение для антипротестантской пропаганды, а также вопросы, касающиеся Святого духа. Роль сверхъестественного во время интерпретации Священного писания также не обсуждался. Это было вызвано тем, что внутри католических епископов не было согласия по этим вопросам. Хорошо видно, что создание норм теологии, отношение к догмам учения во многом зависит от того, насколько это вошло в юридическую практику. Вопрос о среде, через которую передается религиозное мышление и знание, имеет действительно принципиальное значение: была ли эта среда монашеская, как в случае с Византией, или это монастырь, школа и университет вместе взятые, как это происходит на Западе. В этом я полностью согласна с Дмитрием Игоревичем. Однако на Западе в 13 в. монастыри в огромном количестве появляются в городской среде, играя громадную роль в формировании религиозных установок. Когда мы говорим о трансмиссии религиозного знания, то главным образом надо заниматься литургией и иконографией. О роли литургии и священных образов в передаче религиозного знания мы знаем крайне мало. Но сама внешняя сторона жестов, совершаемых во время литургии имеет фундаментальное значение. Я вспоминаю фразу Блеза Паскаля: Если вы хотите верить, встаньте сначала на колени и молитесь. Появляются работы о том, как требники и богослужебные книги определяли характер богослужения, какие были нормы, но все еще плохо знаем, как это воплощалось в жизнь и практиковалось верующими. О. Дзярнович: Мы уже отмечали, что в проблематике соотношения католицизма и православия есть пример не только России и Запада, но и пример русинского/рутенского комплекса в Великом княжестве Литовском. Я хочу, сказать, что примеры религиозных конверсий, из православия в католицизм, не были односторонними. Были интеллектуальный и политический пути. Если мы возьмем биографию первопечатника Франциска Скорины, то его отец – полоцкий купец Лука был, скорее всего, православным, его сын уже был католиком, который учился в Кракове и в Падуе. В 1517 г. Франциск Скорина издал в Праге «руськой мовой» Библию, в которую вошли книги, которые в православии не являются каноническими, например, книга Иисуса Сирахова. Его деятельность не имела успеха в Литве. Он вернулся в Прагу, где удовлетворился ролью королевского садовника, женился на вдове пражского бургомистра, и его следы теряются. Что касается политической конверсии, перехода украинско-белорусской православной шляхты в католицизм, то во многом этот взгляд до сих пор опирается на стереотипы. Был промежуточный этап. Вначале православная шляхта принимала протестантизм (кальвинизм) и только с конца 16- начале 17 вв. переходила в католицизм. (Следует также отметить, что масштабы этих конверсий не стоит преувеличивать и до 1648 г. большая часть шляхты все еще исповедовала православие). Что касается образовательных структур, то украинская, белорусская и литовская шляхта в 16 в. не могла удовлетвориться фактическим отсутствием возможностей образования в Великом княжестве Литовском и была вынуждена получать его в католических университетах. После перерыва С.И. Головащенко: Стоило бы нам повнимательнее присмотреться к уже часто здесь употребляемым формулам «читать Библию», «прочтение Библии». Нам следует учитывать, что во времена, обсуждаемые нами, сосуществовали несколько различных моделей «прочтения» библейского текста. В частности, ортодоксальная христианская традиция в качестве доминирующей модели такого прочтения имела именно литургическое прочтение. Реформация предложила качественно иную модель прочтения Библии. В основе этого лежит, как известно, культурная революция, символом которой часто является появление и распространение книгопечатания. К чему же привела эта революция относительно темы нашего разговора? Во-первых, Библия, пожалуй, впервые проявилась в культуре именно как «книга» -- как определенный способ существования писаного текста, как некая чувственно доступная данность, знакомая нам и поныне в разнообразии своих функциональных возможностей: «видишь – покупаешь – берешь – раскрываешь – читаешь – не читаешь – закрываешь – кладешь на полку». Причем Библия проявилась в такой форме и в таком качестве конкретно-универсально – «для всех и каждого», особенно с развитием книгопечатения и книжной торговли. Возникла качественно новая духовная и культурно-интеллектуальная ситуация – ситуация, когда сама возможность читать Писание была, так сказать, «приватизирована» и «персонализирована», причем, бесповоротно. Во-вторых, появилась возможность читать Библию уже не только как Книгу Книг, как некоторый уникальный-«единственный» текст. Библия стала «одной из» многих книг, доступных в европейском культурном пространстве; она была поставлена, так сказать, «на книжную полку культуры». В предыдущие эпохи, в средневековье, например, ничего подобного не было. Ортодоксальная традиция всегда знала Библию в качестве уникального текста, единственного «символического посредника» между Богом и людьми, как текст, который, будучи мистически Словом Божиим, силой Духа Святого харизматически творит мир символов, опосредующий для каждого человека восприятие мира небесного. Реформация, поставив Библию на «книжную полку», причем часто «приватно-домашнюю» полку, сформировала новые вызовы. Какого рода это были вызовы? Кроме литургического представления библейского текста и традиционной опоры на церковный авторитет в его постижении появилась возможность и потребность: а) в опоре на персональную ученость при прочтении Библии и освоении мира библейских символов; б) в апелляции к собственному сердцу и разуму. И когда мы говорим о новых изданиях Библии, таких, как издания протестантов или Острожская Библия, мы должны видеть, что они все были рассчитаны как на литургическое (богослужебное) чтение, так и на чтение приватно-персональное. То есть учитывать, что Библия читалась на многих уровнях сразу и это было великим вызовом и большим испытанием для европейской культуры3. |
Похожие:
 | М. В. Дмитриев : Задача нашей сегодняшней сессии обсудить вопрос... Церковь и государство в христианских культурах Востока и Запада Европы: идеалы и практика (Средние века – XIX в.) |  | М. В. Дмитриев : Задача нашей сегодняшней сессии обсудить вопрос... Церковь и государство в христианских культурах Востока и Запада Европы: идеалы и практика (Средние века – XIX в.) |
| Античность Средние века Новое время Античность, Средние века и Новое время – три великих эпохи в истории Западной Европы. Под античностью мы понимаем историю Древней... | | Ii средние века По сравнению с античность в Средние Века мысли философов образование занимало не так сильно. Но тем не менее они высказывали свои... |
| К вопросу об организации воспитательной работы в вузе Сегодня издания и издательства различных профилей уделяют проблемам воспитания большое внимание. В определенной степени можно сказать,... | | Программа : Е. В. Русина, к и. н., Институт истории, Киев, нану Когда украинцы стали украинцами, а русские русскими? Складывание украинского, великорусского и общерусского самосознания в Средние... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... История; исторические источники: письменные и вещественные. Периоды истории (первобытность, древний мир, Средние века, Новое время,... | | Программа элективного синхронизированного курса по истории «История... Одним из основных принципов проведения учебных занятий является принцип преемственности и наставничества (в роли консультантов и... |
| На сегодняшний день эта тема представляется мне очень интересной... По ней можно оценить или предположить какое качество у машины, какие материалы для этого были использованы. Лидером по производству... | | Крайон – Новое откровение (главы 1-11, 13) книга десятая прямой разговор... И мы не можем утверждать, что смогли разобраться в полной мере. Законодательство региона объемное, но, на наш взгляд, малопонятное.... |
| Экзаменационная программа за курс Духовной семинарии для поступающих... Особенности Родословия по Евангелию от Матфея (1, 2-17) и по Евангелию от Луки (3, 23-38) | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Ребята, наш сегодняшний урок обобщения и повторения посвящён целому разделу, с которым мы с Вами познакомились – «Лексика». Сегодня... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Наш сегодняшний классный час посвящен важной проблеме современного общества правам, которыми обладает каждый человек. Я уверена,... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Слово учителя: наш сегодняшний урок посвящен личности м. А. Булгакова и его роману “Мастер и Маргарита” |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Слово учителя: наш сегодняшний урок посвящен личности м. А. Булгакова и его роману “Мастер и Маргарита” | | Урок № "Возрождение наша величайшая нужда" Добро пожаловать в наш класс субботней школы. Наш новый цикл посвящён возрождению и реформации, и данный урок посвящён нужде в возрождении.... |
