Рукопись подготовлена при поддержке Российского Гуманитарного научного фонда, исследовательский проект №95-06-17597 Издание осуществлено при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований по проекту №98-06-87091
Скачать 7.8 Mb.
|
Бога, то это принесет ему счастье и наполнит жизнь смыслом, а если ошибается, он ничего не теряет, кроме жизни» (Мэй, 1994, с. 130) То, что Джеймс и Паскаль, а вслед за ними и Р.Мэй называли ставкой, есть не что иное как осознанно выбранная вера во что-то, принятая по собственному решению. Это может быть вера в Бога, свободу, коммунизм, добро, зло, прогресс и т.д. и т.п. Такая сознательно выбранная вера не имеет внешнего обоснования, что отражено в знаменитом афоризме Тертуллиана: «Верую, ибо абсурдно». Абсурдно — значит, не имеет никакого рационального обоснования. Вера обоснована только самим решением верить, в котором полагается смысл. Но парадоксальным образом само это решение создает тот смысл, который ложится в основание всей дальнейшей жизни. Теперь, охарактеризовав настолько подробно, насколько это возможно на нынешнем этапе исследования, онтологию и механизмы порождения смыслов, вернемся к двум другим планам существования смыслов — в превращенных формах. 2.5. феноменологический аспект смысла: смысл в структуре сознания Переходя от онтологического и деятельностного к феноменологическому аспекту рассмотрения смысловой реальности, мы тем самым переходим от гипотетически конструируемых реалий и обнаруживаемых в психологическом эксперименте, но скрытых от самого субъекта психологических механизмов к смысловым содержаниям, данным самому субъекту в качестве элементов его картины мира и себя в мире. Мы начнем рассмотрение этого аспекта с выстраивания общего представления о структуре сознания. Любое конкретно-психологическое исследование неизбежно опирается на какое-либо явное или неявное представление о природе и строении сознания. Эксплицируя наше представление, прежде всего оговоримся, что мы отнюдь не онтологизируем его; речь идет лишь о рабочей схеме, удобной для рассмотрения через ее призму конкретно-психологических проблем. Если психика является регулятором деятельности, то сознание есть регулятор бытия. Оно не сводится к психике, как и бытие не сводится к деятельности, а включает в себя также активность внутреннего мира. Сознание — это нечто большее, чем психика, причем 2.5. Смысл в структуре сознания 139 психика не входит в сознание как один из его блоков, а снимается им, изменяя свои свойства и находя в новом качестве свое место в системном строении человеческого сознания. Современные представления о сознании существенно отличаются от традиционных. Сознание осмысляется, во-первых, как несводимое к осознанию, как «уровень, включающий в себя "механизмы" многих уровней разной "бессознательности"» (Леонтьев А.Я., 1991 а, с. 184), во-вторых, как бытийствующее сознание, постоянно выходящее за пределы самого себя и не укладываемое ни в одно определение (Мамардашвили, 1990), и в-третьих, как направленное не только вовне, но выполняющее также существеннейшую функцию (точнее, систему функций) соотнесения, упорядочивания, трансформации ценностно-смысловых структур, определяющих бытие человека в мире (Василюк, 1984). А.Н.Леонтьев (1977) рассматривал личностный смысл — пристрастное отношение к объектам и явлениям действительности — как одну из трех основных образующих человеческого сознания, наряду с чувственной тканью и значением. Этот тезис не ставили под сомнение и авторы более поздних, более многомерных и детализированных моделей структуры сознания (Василюк, 1993; Зинчен-ко, Моргунов, 1994). Вместе с тем в рассмотрении конкретного места и механизмов функционирования личностного смысла и других смысловых образований в феноменальной структуре субъективной реальности они не продвинулись дальше общих теоретических положений. Единственным направлением исследований смысловой регуляции образа мира, далеко продвинувшимся в конкретном экспериментальном изучении смыслового слоя субъективной реальности человеческого сознания, является психология субъективной семантики, разрабатывавшаяся Е.Ю.Артемьевой (1986; 1999) на стыке психосемантики, с одной стороны, и теории образа мира А.Н.Леонтьева, с другой. Е.Ю.Артемьева (вместе с Ю.К.Стрелковым и В.П.Серкиным) различает три слоя субъективного опыта: перцептивный мир, обра-1уемый системой модальных образов упорядоченных друг относительно друга объектов, семантический слой — структурированную совокупность отношений к актуально воспринимаемым объектам — и образ мира в узком смысле, являющийся наиболее глубинным слоем амодальных структур, образующихся при «обработке» семантическо-ю слоя (Артемьева, 1999, с. 19—21). Элементы семантического слоя субъективного опыта, являющегося основным объектом исследований в психологии субъективной семантики, понимаются как «следы деятельностей, зафиксированные в отношении к предметам, объек-1ам манипуляции и условиям этих деятельностей» (там же, с. 23). 140 глава 2. Онтология смысла Е.Ю.Артемьева констатирует близость такого определения понятиям значения и личностного смысла, обозначая понятием «смысл» «след взаимодействия с объектом, явлением, ситуацией, зафиксированный в виде отношения к ним» (там же, с. 29). Характеризуя смыслы в ее понимании, Е.Ю.Артемьева отмечает, что смысл предмета для субъекта является следом деятельност-ной предыстории отношений между ними, который зафиксирован в отношении к предмету, в его «для-субъекта-бытии» (там же, с. 24). Она также делает оговорку, касающуюся несовпадения, хотя и близости, введенного ею понятия смысла с понятием личностного смысла по А.Н.Леонтьеву: они не тождественны по уровню сформированное™ и этапу генеза. «Необходимо дополнительное звено обрабатывающей след системы, превращающее наш "смысл" в "личностный смысл"» (там же, с. 29). По ступеням генеза Е.Ю. Артемьева различает «предсмыслы — образные следы, зафиксированные в модальных свойствах (слой перцептивного мира), смыслы — следы внутри семантического слоя и личностные смыслы — составляющие образа мира, элементы ядерных структур субъективного опыта» (там же, с. 30). На наш взгляд, то, что Е.Ю.Артемьева характеризует как смыслы, отчасти близко к таким понятиям как операциональный смысл (Тихомиров, 1984) или предметные значения (см. Зинченко, Смирнов, 1983, с. 132—133), описывающим функциональные свойства, ситуативно приобретаемые объектами в контексте текущей деятельности. Разработанный Е.Ю.Артемьевой (1980; 1986; 1999) экспериментально-методический подход к изучению семантического слоя субъективного опыта с помощью модифицированного метода семантического дифференциала и ряда других методов дал основания утверждать, что «оценка объектов человеком в условиях свободных инструкций осуществляется не в модальном, а в семантическом коде, едином (или, по крайней мере, сильно пересекающемся) для объектов разных модальностей» (Артемьева, 1999, с. 78). Под семантическим кодом понимается набор (профиль) оценок по шкалам семантического дифференциала, которым Е.ЮАртемьева пользовалась в своих исследованиях. В наших более поздних исследованиях было показано, что семантический код может быть выявлен и с помощью других методических инструментов, например, цветового теста отношений (Эткинд, 1987) или методики ценностного спектра (Леонтьев Д.А., 1997 в). Цветовой и ценностный коды обладают своей спецификой по сравнению с семантическим, однако подчиняются общим закономерностям психологии субъективной семантики. Был выявлен феномен семантических или семантико-перцептивных универсалий (хотя Е.Ю.Артемьева отмечает, что они имеют не 2.5. Смысл в структуре сознания 141 столько перцептивную, сколько эмоциональную природу) — сходных оценок одних и тех же объектов разными испытуемыми. Мера межиндивидуального сходства семантических кодов получила название напряженности семантического кода (Артемьева, 1999). Е.Ю.Артемьевой (1980; 1999) было экспериментально показано, что при решении задач опознания, запоминания, собственно оценивания объектов ключевым рабочим кодом является именно семантический код, а не перцептивные признаки (цвет, форма). Экспериментально подтвердилась также выдвинутая ею гипотеза «первовидения» — предположение о том, что поаспектному «аналитическому» восприятию образа актуалгенетически предшествует его недифференцированное целостное семантическое оценивание. Эксперименты с варьированием времени предъявления визуальных стимулов показали, что, во-первых, для характеристики объекта вначале используются эмоционально-метафорические категории, обозначающие отношение к объекту, и лишь позднее, с увеличением времени экспозиции дается его логико-категориальная характеристика; во-вторых, точность оценивания по ряду значимых ^оционально-оценочных шкал в условиях дефицита времени восприятия не только не ниже, но даже выше. Таким образом, сделан вывод о том, что по меньшей мере в зрительной модальности пер-ной по времени является обработка семантического кода объекта, обеспечивающая его «допредметную» эмоционально-оценочную квалификацию, и лишь позднее происходит категориально-поня-жйная репрезентация объекта (Артемьева, 1999, с. 121). И наоброт: при локальных поражениях мозга именно семантические коды сохраняются от распада дольше всего, обеспечивая адекватную семантическую квалификацию объектов, когда все остальные механизмы опознания уже не работают (там же, с. 301). Обработка семантического кода оказалась также тесно связана с процессами метафоризации; было экспериментально доказано, что субъективно предпочтительный тип метафоризации (характер преимущественно используемых метафор) связан с точностью семантического оценивания. Было также экспериментально показано, что удельный вес эмоционально-оценочных координат субъективного опыта по сравнению с предметно-денотативными резко возрастает и условиях эмоционального шока и снижается по мере знакомства с объектом (там же, с. 154). Возвращаясь к теоретическому осмыслению полученных результатов, Е.Ю.Артемьева указывает, что, как явствует из полученных данных, «предметами в субъектно-объектных отношениях являются не вещи, не объекты, ситуации, явления, а свернутые следы взаимодействия с ними, некоторое состояние, реализация в здесь-и-сейчас 142 глава 2. Онтология смысла образа мира» (там же, с. 136). Природу семантического оценивания она усматривает в идентификации воспринимаемого объекта или ситуации со следом эмоционального состояния, а семантические оценки на уровне глубинной семантики «суть оценки эмоций, возникших в процессе контактов с объектом в личном опыте испытуемого, или оценки тех же эмоций, присвоенные при освоении общественного опыта» (там же, с. 156). Сближаясь по своей природе с личностными смыслами, семантические оценки (семантические коды) изначально не связаны с ними структурно. В ситуации первовидения или «первовосприятия» опознается генерализованный смысл нового объекта, который, при наличии достаточного времени для детального опознания объекта, или при обнаружении высокой значимости этого объекта (например, его опасности) регулирует настройку сенсорных систем, вычерпывающих информацию об объекте; если же времени мало и опознанный генерализованный смысл не привлекает особого внимания к объекту, новый смысл не образуется. В процессе вторичной обработки осуществляется восстановление полного смысла объекта. «Далее принимается решение о том, является ли "новый" смысл конфликтным по отношению к ядерной системе смыслов и если является, то конфликт разрешается на основании информации об успешности деятельности, в которой он возник, и в случае неадекватности "старого" смысла перестраивается сама ядерная структура» (там же, с. 204). Полный смысл «меняет или не меняет состояние глубинного слоя. "Образ мира" в зависимости от согласия или конфликтности со "старым смыслом", становится личностным смыслом» (там же, с. 306). Если же конфликта между «старым» и «новым» смыслом нет, перестройки не происходит и взаимодействие с объектом «проходит вхолостую для формирования субъективного опыта» (там же, с. 162). Мы видим, что в психологии субъективной семантики получает подробное описание и объяснение феноменология непосредственного формирования субъективного отношения в актуальном взаимодействии с объектами, поверхностный, недифференцированно-эмоциональный слой смыслов. Семантические оценки (коды), действительно, нельзя отождествлять со смысловыми оценками до тех пор, пока в процессе восприятия не восстановлен тот жизненный контекст, из которого они черпают свою значимость. Изолированные оценки не являются смыслами; смыслами они становятся, будучи интегрированы субъектом в картину мира, себя и своей жизнедеятельности, найдя в ней свое место. Вместе с тем не вызывает сомнения связь механизмов семантического кодирования со смысловой регуляцией. Нам представляется правомерным рас- 2.5. Смысл в структуре сознания 143 сматривать семантические коды как главные индикаторы смыслов в феноменологической плоскости рассмотрения последних. Вернемся теперь к общим рабочим представлениям о сознании. Что мы можем выделить, в первом грубом приближении, в его структуре? Во-первых, образ мира, воспринимаемый нами как мир. Этот компонент или подсистема сознания соответствует в общих чертах его классическому пониманию как идеального субъективированного отражения, или перцептивного мира, в терминах Е.Ю.Артемьевой (1999). Здесь работают антитеза сознание—бессознательное и многие закономерности, хорошо изученные классической психологией. Но образ, как хорошо известно, не тождественен информации, поступающей в мозг на нейрофизиологическом уровне. Построение этого образа из наличной стимуляции — это активный процесс, истинная работа сознания. Психологические механизмы, осуществляющие эту работу, образуют вторую подсистему сознания — то в нем, что «обладает бытийными (и поддающимися объективному анализу) характеристиками по отношению к сознанию в смысле индивидуально-психологической реальности» (Зинченко, 1981, с. 132). Ядерные структуры образа мира, рассматриваемые Е.Ю.Артемьевой (1999) как наиболее глубинный слой субъективной реальности, можно соотнести отчасти с этой, отчасти с четвертой подсистемой сознания. Образ, далее, не безотносителен к потребностям, мотивам, установкам субъекта, поскольку сознание не самодостаточно, а обслуживает бытие, жизненные процессы, осуществляющие реализацию мотивов, установок и т.п. Целесообразно поэтому выделить третью подсистему, осуществляющую соотнесение образа мира со смысловой сферой личности и сообщающую компонентам образа личност-. но-смысловую окраску. С некоторыми оговорками ее можно соотнести с семантическим слоем субъективного опыта в модели Е.Ю.Артемьевой. Эта подсистема, как и предыдущая, относится к закулисной стороне сознания. Б.С.Братусь говорит в этой связи о смысловом поле или смысловом строении сознания, которое «и составляет особую психологическую субстанцию личности, определяя собственно личностный слой отражения» (Братусь, 1988, с. 99). Все три рассмотренных подсистемы сознания описывают пока только собственно психическое отражение. Их недостаточно для выполнения сознанием функции регулятора бытия. Принимая как аксиому сложность внутреннего мира человека (Василюк, 1984), то есть наличие в нем ряда разнонаправленных мотивационных линий, необходимо предположить также наличие системы механизмов, 144 глава 2. Онтология смысла выполняющих работу по соотнесению, упорядочению, иерархи-зации, и, в случае необходимости, перестройке мотивационно-ценностно-смысловой сферы личности. Эта четвертая подсистема сознания может быть с тем же правом отнесена и к структуре личности; по сути, она связывает личность и сознание и соответствует тому, что в обыденном языке называется «внутренний мир человека». Это наиболее глубинные, интимные и индивидуальные структуры и процессы, которым просто нет места в традиционном понимании сознания. Внутренний мир имеет свое специфическое содержание, свои законы формирования и развития, которые во многом (хотя не полностью) независимы от мира внешнего. Основными составляющими внутреннего мира человека являются присущие только ему и вытекающие из его уникального личностного опыта устойчивые смыслы значимых объектов и явлений, отражающие его отношение к последним, а также личностные ценности, которые являются, наряду с потребностями, источниками этих смыслов. Наконец, любое представление о сознании будет по меньшей мере неполным, если не учесть в нем пятую подсистему — уникальную человеческую способность произвольно манипулировать образами в поле сознания и направлять луч осознания на объекты и механизмы, обычно остающиеся вне этого поля. Речь идет о рефлексии. Это понятие многозначно, разные исследователи подразумевают под рефлексией совершенно разные вещи, которые можно в целом свести к четырем основным пониманиям. Первое — это понимание рефлексии как объективации в смысле Д.Н.Узнадзе (1966), то есть как осознания определенных аспектов внешней ситуации, задачи и т.п. и идеального преобразования этой ситуации. Такое понимание распространено в исследованиях по психологии мышления (см., например, Семенов, Степанов, 1983). Второе понимание связывает рефлексию с понятием самосознания или интроспекции — это «взгляд в себя», изучение содержания собственного сознания. Такое понимание, в частности, имплицитно присутствует в концепции В.В.Столина (1983). Третье понимание связывает рефлексию с решением «задачи на смысл» (Леонтьев А.Н., 1977). Наконец, чет-вертое описывает ее как процессы разрешения внутренних конфликтов в смысловой сфере, как критическую переоценку ценностей, наиболее общим выражением которой и является вопрос о смысле жизни (Кон, 1967, с. 168). Если сопоставить между собой эти четыре трактовки, в них можно найти общее и различное. Общее — это процессуальный план. Во всех случаях это осознание и произвольное оперирование в идеальном плане с определенными содержаниями сознания. Разное — это содержания сознания, на которые направлены эти процессы.  2.5. Смысл в структуре сознания 145 Они могут быть направлены на «экран» сознания, на элементы образа — тогда мы имеем объективацию. Они могут быть направлены на механизмы сознания, на процессы, протекающие за «экраном», то есть на вторую подсистему — тогда мы имеем самонаблюдение, классическую интроспекцию как метод изучения собственного сознания. Они могут быть направлены на третью, «осмысляющую», подсистему сознания — тогда мы имеем решение задачи на смысл. Наконец, они могут быть направлены на четвертую подсистему — на внутренний мир — тогда мы имеем «ценностно-ориентационную деятельность» (Каган, 1974), переоценку ценностей. Рефлексивные процессы в двух последних случаях могут и не осознаваться в полном объеме; общим является не факт их осознания, а то, что они направлены на решение особой задачи, расположены «перпендикулярно линии реализации жизни» (Василюк, 1984, с. 25). Рефлексия «как бы приостанавливает, прерывает этот непрерывный процесс жизни и выводит человека мысленно за ее пределы. Человек как бы занимает позицию вне ее» (Рубинштейн, 1997, с. 79). В наиболее заостренной форме эта мысль выражена В.И.Слободчиковым, который говорит о двух основных способах существования человека. Один из них — это «жизнь, не выходящая за пределы непосредственных связей, в которых живет человек», когда «весь человек находится внутри самой жизни; всякое его отношение — это отношение к отдельным явлениям жизни, а не к жизни в целом» (Слободчиков, 1994, с. 22). Второй способ существования «связан с появлением собственно внутренней рефлексии», которая «прерывает этот непрерывный поток жизни и выводит человека за его пределы. С появлением такой рефлексии связано ценностно-смысловое определение жизни» (там же, с. 23). Тем самым становится отчетливо видна неразрывная связь функции рефлексии с функцией смысловой регуляции как регуляции жизнедеятельности в целом. Пять описанных подсистем сознания, скорее всего, не исчерпывают его граней даже на уровне столь поверхностного анализа, каким мы сочли возможным здесь ограничиться. Но еще раз отметим, что предложенная модель — не онтологическая картина, а рабочая схема, которая обслуживает определенный круг конкретных задач. В частности, она позволяет достаточно конкретно охарактеризовать место, роль и форму существования смысла в сознании. По сути, смыслы и смысловые механизмы присутствуют почти во всех обозначенных выше подструктурах. Во-первых, это внутренний мир, смысловые структуры которого выступают как смыслообразующие источники или инстанции по отношению к более поверхностным, образным структурам сознания. Во-вторых, это подструктура осмысления образа. 146 глава 2. Онтология смысла
Рис. 4. Рабочая схема структурной организации сознания В-третьих, это сами образы, признание наличия в структуре которых личностного смысла стало в последнее время общим местом в теоретических исследованиях сознания (Леонтьев А.Н., 1977; Василюк, 1993; Зинченко, Моргунов, 1994). И, в-четвертых, это механизмы рефлексии, по отношению к которым смысловые содержания выступают в качестве одного из возможных объектов или мишеней. Результатом рефлексивной проработки смыслов выступают трансформации последних, описанные нами как эффекты смыслоосознания (см. об этом раздел 4.1.). Психологическое изучение движения смыслов в этой плоскости феноменологической представленности смысловых содержаний и их динамики (если не считать описанных выше исследований Е.Ю.Артемьевой, в которых раскрывается лишь один из пластов смысловой реальности) только начинается. Одним из примеров является работа А.С.Сухорукова (1997), различающего в этой плоскости анализа три «смысловых горизонта» — очевидные смыслы, конфликтные смыслы и потенциальные смыслы, а также описывающего четыре формы содержательной динамики смыслов в этой плоскости. Другой пример — работа Н.Н.Королевой (1998), в которой исследуются функции смысловых образований в картине мира субъекта. Соотношение между жизненным миром, картиной мира и смысловой реальностью представлено в ней в следующей итоговой формулировке: «Картина мира личности представляет собой сложную, многоуровневую субъективную модель жизненного мира как совокупности значимых для личности объектов и явлений; базисными образующими картины мира личности являются инвариант- 2.6. Смысл в структуре деятельности 147 ные смысловые образования как устойчивые системы личностных смыслов, содержательные модификации которых обусловлены особенностями индивидуального опыта личности» (Королева, 1998, с. 5). | |||||||||||||||||||||||||||||
Похожие:
 | Издание осуществлено при финансовой поддержке Российского гуманитарного... Издание осуществлено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда согласно проекту 95-06-31829 | | Книга написана при финансовой поддержке Российского Гуманитарного... Издание осуществлено при благотворительной помощи ОАО «лукойл», зао «Лукойл-информ» |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Издание подготовлено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда и Международного научного фонда | | Фактор четыре Российского фонда фундаментальных исследований (проект 99-06-87107) в рамках программы Центрально-Европейского университета «Translation... |
| Постмодернизм Илья Ильин Ильин Илья Постструктурализм, Деконструктивизм, Книга издана при финансовой поддержке российского гуманитарного научного фонда (распоряжение ргнф ж 96-4-6д/24) | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Издание осуществлено при финансовой поддержке Фонда Первого Президента РФ б. И. Ельцина. Выражаем благодарность директору Фонда Т.... |
| Профессиональные способности В. Д. Шадриков Книга подготовлена на основе исследований, выполненных при финансовой поддержке Научного фонда гу-вшэ в рамках научно-исследовательского... | | Электромеханический гистерезис, обратный пьезоэффект и реверсивная... Российской Федерации, а также при поддержке Российского Фонда Фундаментальных исследований (гранты рффи №№99-02-17575, 02-02-17781,... |
| Исследование выполнено при поддержке Научного Фонда гу вшэ. Индивидуальный... Тема: Закрепление. Распознавание слов с безударной гласной, проверяемой ударением и безударной гласной, непроверяемой ударением.(русский... | | Сюкияйнен Леонид Рудольфович исламское право и диалог культур в современном... Продолжить воспитание чувства ответственности за состояние окружающей среды и бережного отношения ко всему живому |
 | Развитие института заемного труда как инновационной формы занятоти населения Публикация подготовлена при поддержке программы фундаментальных исследований Уро ран, проект №12-п-7-1001 «Новые инструменты и методы... | | В интеллектуальную историю америки Исследование выполнено при поддержке Научного фонда Государственного Университета – Высшей Школы Экономики, грант №07-01-79 |
| Проект единые правила комплектования, учета, хранения, реставрации... Московского государственного гуманитарного университета имени М. А. Шолохова при финансовой поддержке Министерства образования и... | | Конкурс грантов Российского гуманитарного научного фонда Сборник статей по итогам заседания Совета по образованию и науке при ктс снг, г. Минск, 19 апреля 2012 г. Под общей редакцией доктора... |
| Элективный курс «нестандартные методы решения уравнений и неравенств»... Федеральный бессрочный проект «Школа-вуз-предприятие» при поддержке Благотворительного фонда «Надёжная смена», г. Екатеринбург | | Институт "Экономическая школа" Институт Социологии ран при поддержке... Метод проектов способ достижения дидактической цели через де тальную разработку проблемы (технологию), которая должна за вершиться... |
