слухи тоже ходят.
Затем он добавил, уже без прежнего восторга:
Да, Сергей... А я-то... хорош друг, тоже мне. Но впредь, обещаю, можешь на меня рассчитывать, что бы и кто бы там ни был, усек, нет?
Усек, — едва ворочая губами, пробормотал Сергей. Слова Андрея скорее огорчили, чем обрадовали его. Зако- льевское унижение и наказание ему было ни к чему. Оно только все усложнило, теперь тот уж точно ни за что не отдаст медальон.
Остаток дня Сергей то лежал в полусне, то засыпал снова. А ночью словно что-то толкнуло его. Открыв глаза, он увидел в полутьме комнаты Алексея, стоявшего поодаль. Но одет он был не в привычную форму, в которой ходил в школе. Теперь на нем была его прежняя казацкая одежда, и он был таким, каким впервые появился у них, еще тогда, С известием о смерти Александра Второго. Сергею вдруг показалось, что он видит сон.
Но Казак заговорил, и Сергей понял, что не спит. Не ~~ дренируй задержку дыхания, и тогда нехватка воздуха того ТС^Я ^ольше страшить. Сознание теряешь не от что ' ЧТ° В°ЗДуХа Нет> а от того' что кровоток сдавлен. Так > если тебя снова будут душить, — все так же тихим и
Жени М Г°ЛОсом вел он Дальше, — полностью сбрось напря-
> и У тебя появится еще двадцать-тридцать секунд. оТь. На мгновение поднял взгляд, словно стараясь
ск*ть нужные слова:
Жизнь, Сережа, жесткая штука, так что и сам не вольно становишься жестким. Но запомни и то, что нет ничего такого твердого, чего нельзя взять мягкостью. Вода источит любой камень, дай только время. Время, вот что тебе нужно...
Ты поступил храбро, выступив против Дмитрия За- кольева, — продолжал Казак, — твой отец тоже был храбре- цом... Достойный был человек, и ты станешь таким же... Но не солдатом, Сережа, не солдатом. Не твое это, запомни мои слова. А что твое — ищи, и оно обязательно найдется.
Эти последние слова отозвались в Сергее глубоким разочарованием, но во взгляде Казака ничего не изменилось, он все так же улыбался ему, как равный равному, как товарищ — товарищу. И не успел Сергей и слова сказать в ответ или поблагодарить Казака за наставление, как Алексей Орлов отступил на шаг во тьму и исчез.
А утром Андрей снова вернулся к своему другу, чтобы сообщить ему новость:
А знаешь, Казак уехал! Его немедленно затребовали ко двору, и он сразу же собрался, еще даже не рассвело... А мы назад, к Бродилову, вот так-то. Господин директор, правда, от его имени передал нам прощальный привет и пожелания. И еще слова... Дай вспомнить... «Такова жизнь солдата, люди приходят и люди уходят, твой товарищ мо- ■ жет пасть в бою рядом с тобой, но ты, ты ни шагу назад»- I Занятия отменили, все до обеда свободны. Кто — куда, а
я к тебе, вот так.
Андрей замолчал.
Знаешь, Серега, — вдруг сказал он, — а ведь дядЯ' | то твой... небось, скучать тут будет без Казака, соглз сен, нет?
Сергей только улыбнулся.
Согласен. И не только он.
На дворе уже был пронизывающе-холодный январь 1888 года, когда Сергея наконец выписали из лазарета Его желание вернуть свой медальон не стало слабее, но теперь он решил трезво оценить свои возможности. Еще одна открытая стычка с Закольевым ни к чему не приведет Попробуй он снова отобрать медальон у Закольева силой, все закончится тем же, он снова окажется в лазарете. Но возможно, ему повезет и побитым окажется Закольев. В любом случае тот по доброй воле не скажет, где прячет медальон.
Самое разумное в такой ситуации — выждать время, наблюдая за своим противником. Как сказал как-то Алексей- Казак: то, что не сразу в руки дается, дорогого стоит. От своего он ни в коем случае не отступится. Сергей знал, что теперь у него появился серьезный враг. Но тоже мог сказать и Закольев.
Еще одна перемена произошла в нем после того ночного визита. Вместе с отъездом Казака Сергея, казалось, оставило и его прежнее горение. Он все больше отстранялся от своих сверстников, словно бы он был наблюдателем, а не участником событий той жизни, что разворачивалась вокруг него. Все последующие месяцы он все больше старался проводить время в одиночестве, в тиши дядиной лиотеки. Временами, бывало, он просто молча вращал глобус на его столе, в задумчивости водил пальцем с севера на юг, с востока на запад.
Однажды весной, вскоре после того как сошли снега, СокИ К°Ротал время в библиотеке за чтением диалогов Рата, когда случилась странная вещь. Словно бы из ни- лицо Не°^Ь1ча^ны^ образ проявился в его уме: мужское Док С ми чертами, нос словно перебитый, подборо- Щеки покрывали жесткие вьющиеся волосы. И все
же в этом лице ощущались сила и цельность, а глаза, показалось Сергею, словно метали молнии.
Затем Сергей услышал слова: «Я гражданин не Афи„ или Греции, но мира...» В единый миг Сергею стало ясно что в видении перед ним предстал не кто иной, как сам Со- крат. Видение же, прежде чем исчезнуть, произнесло лицц, четыре слова: «Новый мир... на запад...»
Затем все снова стало, как было. Сергей снова был в дядиной библиотеке, в Невской военной школе.
Что с ним только что произошло, почему это случилось — Сергей не находил ответа. Не верилось, что и в самом деле дух греческого философа посетил его, тем более говорил с ним. В конце концов, слова ведь были сказаны не на греческом, а на его родном языке. Однако же откуда- то они пришли, эти слова... Что за «новый мир»? И куда именно на запад? Сергей вдруг вспомнил слова Андрея, сказанные много лет назад, когда они только познакомились: «Я родился не в России, а на Западе... За морем есть такая страна, называется Америка».
Наверное, решил он, это лицо и эти слова — не что иное, как порождение моего собственного ума. Но что означает это видение? Сергей задумался. Он пристально смотрел в книгу в надежде, что сможет еще раз увидеть тот же лик Наконец он поставил книгу на полку и уже собирался уходить, но его взгляд невольно задержался на дядином письменном столе. Сергей заметил распечатанное письМ0, которое директор, очевидно, по неосторожности забы1 убрать. Не в силах сдержать любопытства, он склонил*^ над столом и прочитал:
ИЗВЕЩЕНИЕ:
Владимиру Иванову, директору Невской военной школы.
В течение недели мимо вашей школы будет следовать воинское подразделение для выполнения 3d'
дания связанного с евреями. Направление — «черта седлости». Предписываю прикомандировать всех старших кадетов, как и кадетов отборной группы, к этому подразделению на три месяца. Выполнение этой задачи в полевых условиях подготовит ваших кадетов к будущим заданиям. Еще раз поставьте в известность кадетов, что они будут действовать во имя Царя, Святой Церкви и Матери-России.
Подпись: генерал Артемов
«Задания, связанного с евреями». Сергей невольно вздрогнул. Как одному из отборной группы, ему тоже придется присоединиться к гонителям невинных людей, которые уже отняли жизнь у Абрамовичей. Снова перед его внутренним взором предстали обгорелые руины их дома. И вот еще раз придется дышать тем же запахом смерти...
Нет, только не я. Никто не сможет заставить меня, ни дядя, ни даже сам царь.
Сергей снова оказался на распутье. Но теперь он знал, какой дорогой пойдет. Пришло время навсегда исчезнуть в ночи. Он отправится в Санкт-Петербург, чтобы отыскать тот драгоценный дар, что был оставлен ему дедом. Этот клад, который так долго ждал своего часа, позволит ему купить билет на пароход. Он уедет прочь отсюда, в Америку- где не посылают солдат убивать людей только потому, Что те евреи.
и Приняв это решение, Сергей задумался, чего ему ждать Не ЧСМ^ ^ыть готовым сразу же после того, как он исчез- идт И3 ШКОЛЫ' станУт искать, вышлют погоню. Так что Pj пРидется быстро и уходить нужно как можно дальше.
"Ути назад у него уже не будет. Прав РГеи на какое-то мгновение даже засомневался, его Льное ли он принимает решение. Ведь так хотел ус чтобы он учился в военной школе. И его дядя
л его сюда, дал кров, чтобы научить той единственной жизни, которую они с братом знали и которой жид^ Но нет, он больше не хотел такой жизни. Он не только сыц своего отца. У него была мать, теперь ее кровь взывала к нему.
Сергей чувствовал себя так, словно ему предстояло еще раз войти в озеро с ледяной водой. Не известно, чего ему теперь ждать от жизни и какие неожиданности может готовить ему будущее. Но, по крайней мере, эту жизнь и это будущее он выберет для себя сам.
Раз так, сказал он себе, то и откладывать с решением нечего, нужно уходить как можно скорее, лучше всего -- сегодня ночью. Но нельзя уйти, не попрощавшись с дядей. Нужно хотя бы записку оставить. Сергей схватил чистый лист бумаги с дядиного стола, обмакнул перо в чернила и написал:
Уважаемый господин директор!
Я хочу извиниться перед Вами за то, что ухожу таким вот образом. Я ухожу в поисках другой жизни. У меня при себе карта, компас и некоторые припасы, что понадобятся мне в пути.
Благодаря Вашей опеке я стал сильнее и многому научился. Надеюсь, придет час, когда Вы сможете гордиться мною. Не сомневаюсь, что Вы добрый и искренний человек, и могу лишь сожалеть о том, что мне не случилось узнать Вас лучше. Обещаю: век буду помнить о Вашей доброте и поминать Вас в своих молитвах.
Сергей подписал записку своим именем, сложил ее >' спрятал в карман. Прежде чем уйти из кабинета, он тороП* ливо осмотрелся и нашел то, что искал: карту, которая могла пригодиться. Открыв бюро, он нашел среди папок с лйч ными делами кадетов ту, что была подписана его именем," поспешно выхватил из нее лежавшие там бумаги.
этот вечер, когда объявили отбой, Сергей лег в кровать, ТЗне раздеваясь. В его рюкзаке заранее было уложено все бходимое, что ему только удалось собрать, включая НС0 енты, КОТорые он завернул для лучшей сохранности Д промасленную бумагу. В рюкзак также были упакованы о'хой паек, который он стащил с кухни, а еще нож и складная саперная лопатка. Там же были леска с крючком,
карта и компас.
Во время ужина Сергей окинул прощальным взглядом обеденный зал, молча попрощался с Андреем и своими товарищами-кадетами. Все время до отбоя он простоял у окна казармы — вот там, на плацу, прошло все его детство. Он словно еще раз увидел себя, того мальчишку, который отчаянно вцепился в поводья, когда его впервые посадили на коня во время урока верховой езды.
После отбоя он притворился спящим, пока не услышал знакомые звуки уснувшей казармы. Затем засунул записку под подушку — скоро, очень скоро ее найдут, и его дядя отправит за ним в погоню лучших кадетов-следопытов, возможно — даже кого-то из инструкторов. Но все зря — ведь они же сами его готовили.
Еще и еще раз он обдумал план побега. Первым делом проскользнуть мимо караульных — маршрут и время обхода были ему прекрасно известны. А во время последнего закаливания на озере он приметил бревно, что лежало почти у самого берега...
бивалась полоска света. Все так же тихо ступая, Сер^ проскользнул в подвал, а там со всех ног бросился бежать, несмотря на непроглядную темень.
Наконёц он у озера. Его сердце бешено колотилось Силы враз оставили его, и Сергей, как завороженный только смотрел на залитую лунным сиянием поверхность озера. В ночной тишине биение его сердца казалось неестественно, пугающе громким. Сергей прислушался. Где-то неподалеку пела ночная птица. И с этим пением, словно встречавшим его первый свободный шаг, какое-то новое, незнакомое чувство проснулось в груди молодого человека.
Стряхнув с себя оцепенение, Сергей стал искать бревно, которое приметил накануне. Но в темноте найти его оказалось не так-то просто. Стараясь поменьше шуметь, Сергей осторожно пошел вдоль берега, пробираясь сквозь густую траву и стараясь ненароком не споткнуться в темноте.
Вот вроде бы какое-то бревно, сказал себе Сергей, да только то ли? С сомнением он осмотрел его. Полуобгоревший ствол дерева оказался настолько тяжелым, что Сергей даже засомневался, сможет ли оно вообще плыть. Он ухватился за сучки и потащил бревно в воду...
Вдруг Сергей услышал звук шагов, совсем близко от себя. Присев на корточки, он замер, напряженно всматриваясь сквозь густую траву туда, где был виден приближающийся силуэт. Это был человек, и шел он определенно в его сторону. У Сергея комок подкатил к горлу, когда он разглядел Закольева.
— Негодяй, — едва сдерживая ярость, беззвучно выД0' хнул Сергей. — Неужели он пошел за мной следом? Ил11 это просто нелепое совпадение?
Закольев, тоже с вещмешком, шел крадущейся поход*0'1
и тоже вглядывался в темноту, словно стараясь выем0 треть что-то... или кого-то. Нужно было принимать реП,е
как поступить: не обнаруживать себя, чтобы пресле- нйе^тель ег0 не заметил и прошел мимо, или самому выйти навстречу. Но в этом случае столкновение неминуемо. 'разумнее было бы уклониться от стычки, оставшись незамеченным. Но тогда он не узнает зачем, с какой целью
Закольев преследует его.
Пока осторожность боролась с желанием выяснить намерения Закольева, тот оказался совсем рядом. Сергей увидел бледный отблеск серебряной цепочки на шее его преследователя. Решение было принято мгновенно. Он встал во весь рост и присвистнул:
Эй, Закольев, — достаточно громко, чтобы тот смог его услышать.
Закольев резко повернул голову в его сторону.
Вот оно, значит, как, — сказал он, — решил прогуляться на свежем воздухе?
Судя по голосу, он, казалось, совсем не удивился, что Сергей первым окликнул его.
Сергей старался угадать выражение лица Закольева, казавшегося мертвенно-бледным в лунном свете. Закольев же не спеша приближался к Сергею.
Верни мне мой медальон, слышишь?
Густой туман приглушал все звуки вокруг, но Сергей все же старался говорить потише, чтобы их не услышали караульные на школьном дворе.
Отдай медальон, а потом ступай своей дорогой, а я п°йду своей.
|
