РАННЕЕ ХРИСТИАНСТВО И ПЕРЕСЕЛЕНИЕ ДУШ
диакон Андрей Кураев
ВВЕДЕНИЕ
Как однажды сказал Честертон, мир полон христианских добродетелей, сошедших с ума. Среди них — великий дар недоверчивости. Но пользуются этим даром люди весьма односторонне. Не доверяют обычно тем идеям, общественным институтам, проповедникам, которые предлагают людям труд - непростой труд очеловечивания. От того, кто призывает к жизненной серьезности, слушатель требует не менее дотошного обоснования выводов, чем требуется от соискателя докторской степени. Но этот же человек с радостью доверяет тем идеям, тем изданиям и проповедникам, за которыми он чувствует призыв к гедонистическому послаблению.
Уж много говорено о том, что современная цивилизация является радикально гедонистической001 . И даже религию она воспринимает как еще одну сферу для утонченного наслаждения. Как писали в приснопамятных изданиях эпохи “научного атеизма”, задача церкви — “удовлетворять религиозные потребности верующих”. Сегодня люди уже не стесняются признаваться в том, что им желательно не пробуждать, а всего лишь “удовлетворять” эти самые “религиозные потребности”. Но условия для справления своих духовных нужд, конечно, предпочитают максимально комфортные: "Познание через Радость и Комфорт"002 .
В результате те идеи и символы, которые в былые времена именно лишали обывателя комфорта, будоражили его совесть, сегодня перетолковываются так, чтобы давать нравственную санкцию для по сути материалистического образа жизни. Религия Распятого на Голгофе Страдальца становится поводом к написанию брошюр на тему “Бизнес и Евангелие” с незамысловатой идеей о том, что только истинно-евангельская вера американского обряда может сделать ваш бизнес удачным. Идея переселения душ и многократного возвращения в сей мир, которая страшила и дисциплинировала людей тех традиционных культур, которые ее принимали, сегодня воспринимается скорее как радостная индульгенция: если у меня будет еще немало жизней, значит, мне предстоит еще немало попыток для исправления, а потому серьезную попытку систематического духовно-нравственного роста лучше отложить до следующей реинкарнации...
Понятно, что христианство со своим постулатом единственной жизни, и, соответственно, абсолютной ответственности человека за ее качество, кажется религией более беспокоящей и менее удобной. Но нравственный авторитет Евангелия столь высок, что просто так отложить эту Книгу в сторону как-то неудобно. Соответственно, инстинкт совестного комфорта требует перетолковать Евангелие так, чтобы оно оказалось созвучно сегодняшней моде. Если сегодня есть мода на реинкарнацию — значит, надо обнаружить эту идею и в христианстве...
Так снова о недоверчивости. Как-то некий молодой человек остановил меня в переходе метро вопросом: “Скажите, Вы имеете какое-то отношение к Церкви?”. Я сказал, что да. Он благоразумно настаивал: “К какой церкви? К Православной?”. И здесь я дал утвердительный ответ. “Тогда у меня к Вам есть вопрос. Мне недавно сказали, что в древности христиане, как и индусы, признавали переселение душ, и лишь затем на каком-то соборе отменили эту веру. Это правда?”. Странно, но я как раз заканчивал тогда работу над этой книгой, посвященной именно этому вопросу. Так что его вопрос был как нельзя более по адресу. А недоверчивость — так и просто похвальной.
Но многие и многие люди (боюсь, их счет идет сегодня уже на миллионы), несравненно более доверчиво относятся к постулатам оккультной пропаганды. Как о само собой разумеющемся пишут бульварные газеты: “Понятие реинкарнации признавалось христианской церковью. Позже, в VI веке, на Иерусалимском соборе иерархи церкви изъяли из христианских доктрин постулат о переселении душ, который уцелел лишь в индуизме”247 .
Я надеюсь, что в интеллигентных людях, интересующихся вопросами религиозной философии, еще сохранилось стремление в любом диспуте выслушивать обе стороны прежде, чем сделать свой личный выбор. Аргументы в пользу кармического мировоззрения сегодня легко доступны: “введениями в эзотерику” и инструкциями по “диагностике кармы” просто завалены все книжные лотки. Христианский же ответ звучит пока еле слышно. Странно, но люди предпочитают доверять тем толкованиям христианства, которое дают нехристиане, упорно воздерживаясь изучить то понимание христианства, которое дают сами носители этой традиции.
Можно, конечно, предположить, что современные христиане утратили мудрость и духовность первохристиан. Я даже не стал бы оспаривать этот тезис. У христиан вообще не принято оправдываться, когда тебя обвиняют в грехе003 . Но в этом конкретном вопросе — вопросе о переселении душ — христианская традиция может быть прослежена от десятилетия к десятилетию сквозь все двадцать веков. И обнаружится, что, вопреки уверениям оккультной пропаганды, наше неприятие реинкарнации не есть измена древнему христианству.
Теософия Блаватской, Рерихов и многих иных оккультных учителей претендует на то, чтобы быть, с одной стороны, синтезом всех религий, а с другой — синтезом религии и науки. И заявляя о себе как о “новой науке”, оккультная доктрина проникает в школы и государственные инстанции004 , в университеты и в прессу. Поскольку сферой моей профессиональной научной деятельности является исследование истории христианской мысли и истории религии, я решил посмотреть — насколько научно проводится возвещенный оккультистами “синтез” в той области, с которой я знаком не понаслышке.
Есть вполне понятная грань между религиозным убеждением и научным выводом. Сказать “я верю в Воскресение мертвых” или “я верю в реинкарнацию” означает высказать религиозное воззрение. Сказать “христиане первых веков верили (или не верили) в переселение душ” означает высказать суждение о некоем историческом факте. Этот факт может быть установлен и проверен. В предлагаемой книге проводится вполне заурядная научная работа с историческими источниками, то есть такая работа, каждый шаг которой может быть проверен и понят человеком любых религиозных воззрений.
В целом же предлагаемая работа не ставит целью сопоставление оккультно-теософских и христианских представлений о человеке, его судьбе и смерти. Я не ставлю здесь вопрос — есть ли действительно переселение человеческой души во многие тела или произойдет то, что обещано в Евангелии: воскресение усопших. Я не вхожу в подробное рассмотрение кармического вероучения, равно как не стараюсь обосновать Евангельское возвещение.
Просто я попробовал рассмотреть как историческое, а не как религиозное уже упомянутое чрезвычайно модное убеждение. Еленой Рерих оно было сформулировано так: “Доктрина о перевоплощении была отменена лишь в 553 году по Р. Хр. на Втором Константинопольском Соборе. Таким образом, доктрина о предсуществовании души и ее последовательных возвращениях на Землю, стала “ересью” среди официального христианства лишь в шестом веке по Р. Хр.; до этого времени она была терпима и принята теми церковниками, которые были особенно близки к гностикам... Но духовные отцы тщательно умалчивают об этом. Ведь не могут же они не знать, что закон перевоплощения был отменен лишь в шестом веке на Константинопольском соборе!”248 . Николай Рерих выражается еще более радикально: «А что касается до перевоплощения вообще, то можно было бы сказать убогому пастырю, что в Добротолюбии из времен Антония Великого можно слышать о перевоплощении. Ведь эта истина была отменена лишь на Константинопольском соборе в пятисотых годах нашей эры. Значит, все святые подвижники, жившие в первой половине тысячелетия, будто бы ничего не понимали, а ведь среди этих основоположников и были самые замечательные деятели. Достаточно вспомнить об Антонии Великом»249 .
Итак, я просто попробую показать, что мир религий разнообразнее, чем кажется теософам. Вера в переселение души из одного тела в другое совсем не является общепринятой Есть религии, которые отнюдь не стыдятся человеческой телесности. Для них кажется естественным предположить, что разрыв отношения между душой и телом – это просто временная неприятность, а затем их союз возобновится уже навсегда. Поэтому душа, как верят в таких случаях, не ищет других тел, а ожидает воссоединия с прежним – когда оно будет чудесным образом разбужено и восстановлено. Есть религии, с точки зрения которых, напротив, жизнь в теле кажется настолько малозначащим эпизодом, что душа, порвав с телом, навсегда, как здесь верят, уходит в мир духов и богов, и никогда больше не будет втеснять себя ни в какое тело: ни в свое бывшее, ни тем паче в какие-то новые и чужие. Есть религии, которые предполагают, что душа, если и обретет тело, то это будет не тело Ивана или Жучки: душа станет частью вселенского Тела, живущего Единой Жизнью Божества...
Впрочем, все многообразие религий и я не смогу охватить. Поэтому лишь пять вопросов я предполагаю рассмотреть в этой работе:
Первый - действительно ли теория реинкарнации является универсальной, общерелигиозной и древнейшей.
Второй - признавалась ли идея реинкарнации пророками Ветхого Завета.
Третий - есть ли представление о переселении душ в книгах Нового Завета.
Четвертый - действительно ли раннехристианские писатели до V Вселенского Собора (тем более – «все подвижники» и «основоположники», и, в частности, св. Антоний Великий) признавали идею реинкарнации.
Пятый - действительно ли это учение было "отменено" в шестом веке на Константинопольском соборе.
001 Гедонизм - мировоззрение, полагающее в наслаждении цель и основной мотив человеческой деятельности.
002 Так формулирует свой метод оккультная доктрина под названием "валеология", в обязательном порядке преподающаяся сегодня во многих российских педагогических ВУЗах и школах (Татарникова Л. Г. Педагогическая валеология. Генезис. Тенденции развития. Спб., 1997, с. 15).
003 С одним исключением, понятным из случая с аввой Агафоном: Желая испытать смирения старца, к нему пришли монахи и обвинили в тяжких грехах. Пока о нем говорили как о блуднике или ленивце, старец соглашался и лишь просил помолиться о нем, грешном. Но вот один из испытующих добавил "А еще говорят, что ты - еретик". "Ну, нет - только не еретик" - вдруг слышит он в ответ резкое возражение. Братия, пояснив старцу истинную цель своего прихода, спросила старца - почему он многие грехи за собою признал, а обвинение в ереси сразу отверг. Старец же ответил, что все грехи человеческие - от слабости, и нет человека, который хоть в какой-то мере не поддавался им. "Ересь же не от слабости, а от упорства воли" (Св. Игнатий Брянчанинов. Отечник. - Брюссель, 1963. С. 754-755).
004 Постановлением Государственной Думы 11 мая 1995 г. "российским национальным достоянием" объявлена философия Рерихов (на просто картины, но и философия!). В России нет никаких государственных актов, объявляющих православие "российским национальным достоянием". Среди множества философских и религиозных систем только учение Рерихов удостоилось такой чести. По мнению председателя Госдумы Г. Селезнева, "Именно в наследии семьи Рерихов мы находим то конкретное знание, которое может помочь нам выйти, прежде всего, из духовного тупика, а как следствие - из экономического. В последние годы Рериховское движение, и, в частности, Международный Центр Рерихов играют все более активную роль в общественной жизни России, привнося в нее эволюционные идеи, показывая нравственные ориентиры, открывая духовные идеалы" (Обращение Г. П. Селезнева к участникам Международной общественно-научной конференции "Духовный образ России в философско-художественном наследии Н. К. Рериха и Е. И. Рерих (8.10.1996, № 1.1-01312) // Мир огненный. 1996, №3 (11), с. 8).
247 Закон космической справедливости. // Клюква. 1995. №7.
248 Письма Елены Рерих 1929-1938. - Минск, 1992, т. 2. с. 31; т. 1, с. 276.
249 Письма с гор. Переписка Елены и Николая Рерих с Рихардом Рудзитисом. Т.2. (1938-1940). Минск, 2000, С. 251.
|
Глава 1
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О СМЕРТИ В ДРЕВНЕМ МИРЕ
Если исходить из убеждения в том, что идея кармы и душепереселения (лат. - реинкарнация; греч. - метемпсихоз) является универсальной, то, конечно, странно слышать христиан, которые отрекаются от нее и тем самым противопоставляют себя всему человечеству и всей истории. Но - действительно ли христиане такие "выродки"? Если мы обнаружим, что и в самом деле люди, хранящие Библию, никогда не признавали переселение душ, будет ли это их неприятие кармизма чем-то уникальным, беспримерно-скандальным верованием, которое изолирует их от всего остального человечества?
Если все окрестные народы и предшествовавшие религиозные традиции веровали в реинкарнацию, то в общем-то естественно предположить, что эта идея могла так или иначе сказаться и в христианстве. А если в религиях Древнего Востока не было идеи реинкарнации? В таком случае неприятие христианами идеи кармы уже не покажется чем-то слишком скандальным. Можно будет предположить, что в этом вопросе христиане продолжают традицию, присущую более древним культурам Ближнего Востока. Итак, ради того, чтобы подготовить теософов к самой неприятной для них неожиданности (то есть к демонстрации негативного библейского отношения к реинкарнации), начнем наш разговор об отношении христианства к идее метемпсихоза издалека. Начнем ab ovo. С Древнего Востока.
А) Куда переселялась душа египтянина?
Согласно теософскому мнению "в Египте прежде, чем где-либо появилось и оттуда уже перешло и распространялось у других народов учение о душепереселении"250 . В самом деле, о теории реинкарнации у египтян рассказывает Геродот (История 2,123). В III веке по Р. Хр. египетский христианский писатель Климент Александрийский говорил о “чисто национальном происхождении” реинкарнационных мнений своих языческих соотечественников (Строматы. VI,4). В египетской "Книге мертвых" есть множество глав, называющихся "О перевоплощении в...". Душепереселение признается герметической литературой, распространявшейся из Египта в позднеантичный период.
И, однако, всех этих свидетельств недостаточно для того, чтобы обосновать теософский тезис.
Да, в "Книге мертвых" (создававшейся с 2300 до 1700 гг. до н.э.) есть главы с названиями, столь радующими сердца сторонников реинкарнаций. "Глава о перевоплощении в лотос", "Глава о перевоплощении в правителя верховных принцев", "Глава о перевоплощении в божественного сокола" и т. д. Но в них не идет речь о том, что человек рождается в новом теле, снова вернувшись в земной мир. Нет, это заклинания, уверяющие духов, богов и демонов в том, что умерший человек преобразился в одного из богов, что он стал обоготворен, что его нужно принять как своего в царстве вечности. Это формулы новой идентичности человека, которую он обретает (надеется обрести) в мире богов005 . Но это не выражение надежды на то, что у души появится новое тело на земле, отличное от того, которое превращено в мумию.
Для примера процитирую одну из глав о "перевоплощении": "Глава о превращении в ласточку. Я ласточка, я ласточка. Я Скорпион, дочь Ра. Приветствую вас, о боги, чей запах сладок; приветствую вас, о боги, чей запах сладок. Приветствую тебя, Огонь, поднимающийся из-за горизонта. Приветствую тебя, житель города, я привел туда Стража его Бухты. О протяни же ко мне руки свои, чтобы я мог провести свои дни в Водоеме Двойного Огня, и позволь мне говорить, ибо мне есть, что сказать. Открой мне двери, и я расскажу тебе о том, что видел. Гор стал божественным правителем Ладьи Солнца и занял престол своего божественного отца Озириса, и Сет, сын Нут, лежит связанный путами, которые он приготовил для меня. Я подсчитал все, что находится в городе Секхем, я вытянул вперед обе руки при слове Озириса, я прошел испытание суда, и мне было разрешено говорить; да будет на то воля твоя, чтобы я мог продолжать и рассказать новости свои. Я вхожу в Зал, меня судят, и я, признанный невиновным и достойным блаженства, выхожу из ворот Неб-ер-тчера. Я чист в великом месте прохождения душ, я избавился от грехов своих, я защитил себя от всех обвинений, и я не уничтожил зло, пытавшееся проникнуть в члены мои на земле. Приветствую вас, божественные существа, охраняющие двери, освободите мне путь, ибо смотрите же, я подобен вам. Я вознесся к свету, я шел на своих ногах, я стал хозяином своих ног перед Богом Света, я знаю сокрытые пути и врата Секхет-Аару, истинно говорю, я, именно я, пришел и поверг врагов своих на землю, и мое бренное тело по-прежнему в гробнице"251 .
Итак, ласточка или другие животные, упоминаемые в этих заклинаниях, не есть обычные обитатели зоосада, но тотемные символы божеств и их силы. Увидеть здесь вместо надежды на облечение высшей божественной мощью воплощение души в низшее и немощное животное тело - означает навязать мистическому тексту откровенно профанное содержание.
Геродот (грек, а не египтянин) ошибся, истолковав египетские представления в духе популярной греческой философии: «Египтяне первые высказали учение, что душа человека бессмертна, что с разрушением тела она вселяется в другое животное, которое рождается в то же самое время; обошедши всех животных, земных, морских и пернатых, душа вселяется снова в нарождающеся тело человека» (История. 2,123).
Стремление "Книги мертвых" представить душу в других обликах надо было понимать не на языке отвлеченного теоретизирования, а на языке конкретного религиозно-практического магизма: упомянутые животные "в плане тотемизма мыслились египтянами как могучие божества, способные устоять перед опасностями загробного мира. Превращение в них было для души средством оградить себя от этих опасностей, то есть обеспечить себе бессмертие. Желание умершего превратиться в то или иное божественное животное диктовалось исключительно стремлением обеспечить себе вечную жизнь в потустороннем мире - безотносительно к мыслившейся греческими философами "очистительной" процедуре"252 . Ошибка Геродота006 оказалась живуча (и по своим мотивам она была усвоена и теософами007 ) но от этого она не перестала быть просто ошибкой. Впрочем, при современном уровне египтологических познаний ее воспроизведение обличает либо невежество человека в области истории религии, либо готовность действовать подлогами. «Мысль Геродота о происхождении учения о перерождениях из Египта не имеет под собой оснований, хотя бы потому, что египтяне не знали о таком учении»253 . Показательно, что Плутарх, сам будучи сторонником идеи переселения грешных душ в тела животных (Почему божество медлит, 26 и 32)008 , в книге о египетской религии отрицает Геродотово истолкование мифов египтян: «Представление о том, что боги вселились в подобных животных из страха перед Тифоном как бы спрятавшись в тела ибисов, собак и соколов, перещеголяло всякую небылицу и сказку. Также недостоверно, что воскресение сохранившихся душ умерших происходит как переселение только в эти тела» (Об Исиде и Осирисе, 72).
Поразительно профанно, заниженно и толкование египетских текстов Блаватской. Египтянин надеялся на свое отождествление с богом, на то, чтобожественная сила станет его силой, божественная плоть его плотью, божественная власть – его властью, божественная жизнь – его жизнью. Блаватская же напрочь отвергает этот, религиозно-мистический аспект египетских заклинаний: для нее упоминаемые в них звери остаются просто зверями, а не символами божеств. Но, поскольку Блаватская, с одной стороны, отрицает переселение души человека в тело животное, а с другой стороны, все время норовит выдат свою теософию за наследницу древнеегипетской мудрости, ей приходится изобретать такое толкование «Книги мертвых», при котором ей не пришлось бы души египтян отправлять в тела ласточки или крокодила. И вот, оказывается, «Человек, который всю жизнь действовал лицемерно и ждал случая, чтобы наброситься на своих собратьев и завладеть чужим имуществом, будет приговорен кармой к наказанию за лицемерие и жадность в будущей жизни. Каково будет наказание? Так как каждая человеческая единица в конечном счете должна продвигаться вперед в своей эволюции, и так как этот «человек» в каком-то будущем времени возродится как добрый, искренний и доброжелательный человек, его приговор, что он возродится в форме ястреба, может просто означать, что он тогда будет рассматриваться метафорически как таковой. Что, несмотря на его действительные хорошие качества, его ложно будут подозревать в жадности, и все это причинит ему большие страдания»254 .
Оказывается, не о переселении в вечный мир богов молился египтянин, а об избавлении от дурного имиджа! В самых сокровенных местах - во тьме пирамид и саркофагов египтяне писали шпаргалки по пиару!
Еще более замечательна та фраза madame Блаватской, которая следует сразу за ее версией о «перевоплощении в ястреба». «Закон воздаяния никогда не ошибается». Теперь понятно: клеветы вообще не существует. Всякое зловестие о любом человеке – это правда. Ну, не всегда она соответствует его нынешним, эмпирически наблюдаемым качествам. Но зато это правда в отношении его прошлых перевоплощений. И правильно инквизиция сожгла Джордано Бруно: он, может и не говорил тех глупостей, которые приписывались ему судом, но, по логике Блаватской, несомненно заслужил нечто подобное в своих прежних жизнях… Невинных жертв не бывает – вот тот вывод, к которому постоянно приходят проповедники кармизма. Был бы страдалец – а грех у него найдется. «В великом индийском эпосе вы можете прочесть, как одна мать, вся семья которой, состоявшая из сыновей-воинов, была убита в бою, жаловалась Кришне, что хотя она обладала таким духовным зрением, что могла видеть на пятьдесят воплощений назад, все же нигде она не нашла у себя такого греха, который мог бы повлечь за собой такую страшную карму, и Кришна ответил ей: «Если бы ты могла заглянуть назад в свое пятьдесят первое воплощение, как могу я, то ты увидела бы, что сама со страстной жестокостью убила столько же муравьев, сколько у тебя теперь было сыновей»255 .
Еще та страница «Тайной доктрины», на которой Блаватская упражняется в египтоведении, примечательна тем, что теософиня тут же, в этом же про абзаце «ястреба» ставит заслон от возможной критики: «Где тот востоковед, который с какой-то степенью уверенности может сказать, что он понял религии древности?». Отлуп понятен: мол, вы все профаны, а я – «Посвященная», а потому не смейте мешать мне придавать любым религиям и текстам тот смысл, который я пожелаю…
Я не востовед и не говорю о себе, что «понял религии древности». Но все же позволю себе робко заметить: Мадам, извольте обратить Ваше эзотерическое внимание на то небольшое, но очевидное обстоятельство, что египтянин желает стать «ласточкой», «ястребом» или «крокодилом», а не молится о том, чтобы карма сия миновала его. Вы вот пишете, - «приговор, что он возродится в форме ястреба». А ведь не приговор это, а горячая мольба, надежда египтянина!..009 Ученым, конечно, непросто понять мир древних людей. Но теософам это вообще не дано - ибо они всюду видят лишь самих себя, горячо и монистически любимых…
Не в тело животного входила душа египтянина, и не в новое человеческое тело, а в мир богов, часть из которых имела символические антропоморфные облики, а часть – зооморфные.
А вот герметическая литература действительно содержит упоминания о перевоплощениях душ: “В возвращении на небеса отказано тем, кто жил в безбожии; их ожидает наказание, которого избежали души святые: переселение в другие тела” (Асклепий 12а). “Когда душа после воплощения в человеческое тело остается порочной, она не получает бессмертие и возвращается назад и вновь проходит пройденный ранее путь, вселяясь в пресмыкающихся” (Ключ, 8).
Но сами герметические тексты совсем не так архаичны, как хотелось бы теософам. Блаватская, склоняясь к мнению о Гермесе Трисмегисте как "допотомном" маге256 , уверяет, что «сочинения Гермеса Трисмегиста существовали уже многие века до того, как родился еврейский законодатель Моисей»257 . Кроме того, она полагает, что герметизм и индуизм являются религиозными философиями, во-первых, тождественными, во-вторых, древнейшими010 . Уже из того, что индуизм, якобы тождественный герметизму, провозглашается "древнейшей" философией (несмотря на то, что индуизм – это позднейшая религия, лишь на рубеже христианской эры пришедшая на смену брахманизму)011 , видно, что оценке, которую Блаватская дает древности герметизма, доверять не стоит012 .
Для оккультистов Гермес - это древнейший из религиозных писателей, творивший в Египте во глубине тысячелетий… Однако, историческая наука еще в 1614 г. в лондонском издании книги швейцарского филолога Исаака де Казобона "Шестнадцать опытов о вещах священных и церковных"013 выяснила, что герметическая литература появляется на рубеже эр, в эллинистический период истории Египта258 (а "библия" алхимиков и теософов - "Изумрудная скрижаль" вообще лишь в средневековый период). Герметизм представляет собой страницу не столько в египетской религии, сколько в греческой литературе (Ф. Зелинский представляет герметизм как "образчик той греко-египто-еврейской смеси, которой пробавлялось суеверие эллинистической эпохи"259 ). Ни расшифрованные с XIX века древнеегипетские тексты, ни даже каталоги древнеегипетских храмовых библиотек260 не содержат ничего схожего с книгами т.н. «герметического корпуса»…
С тех пор в научном мире стало общепризнанным: «Неизвестно, когда именно герметический антураж стали использовать для философии, но «Асклепий» и Герметический свод, важнейшие из дошедших до нас герметических философских текстов, вероятно, относятся, к периоду между 100 и 300 годами нашей эры. Многие исследователи считают, что в этих трактатах, хотя и имеющих псевдоегипетский облик, подлинно египетских элеметов содержится очень немного. Другие признают возможность того, что в них отразились какие-то египетские верования. Но, как бы то ни было, написаны они были не в глубокой древности неким всеведущим египетским жрецом, а множеством неизвестных авторов, видимо, сплошь греческих, и содержится в нем популярная греческая философия того времени – смесь платонизма и стоицизма в сочетании с кое-какими еврейскими и, возможно, персидскими влияниями»261 .
Крупнейший знаток античной культуры А. Ф. Лосев говорит о герметизме так: "С первых веков новой эры, если не раньше того, в греческой литературе стали появляться небольшие трактаты в которых главную роль играл Гермес, то ли в виде автора этих трактатов, то ли в виде реального человека, то ли в виде источника новой мудрости, и уже не человека, но бога... Тут возникла весьма обширная литература "герметического" содержания, которая в современной науке так и называется - "герметический корпус"... Трактаты, входящие в этот корпус, цитируются в отдельности писателями уже первых веков н.э. Но рукописи, содержащие эти трактаты в цельном виде, относятся только к XIV веку"262 . Подобную оценку происхождению герметической литературы дает и В. С. Соловьев: "Гермес Трисмегист - вымышленный автор теософского учения, излагаемого в нескольких книгах,.. главные из которых должны быть отнесены к средине III в по Р. Хр. Книги написаны прямо на греческом языке, а не переведены с египетского, как видно из встречающейся игры греческими словами... Философское содержание герметизма представляет преимущественно сочетание стоических и платонических элементов, как у Филона, влияние которого тут заметно"263 . Восприняв герметический корпус как действительно древний и собственно египетский памятник, теософы просто не учли общей "особенности философии эллинизма - ее наклонность к анонимности, к авторской мистификации... Истина, оптимистически возвещенная рационализмом классики, в эпоху эллинизма обернулась сокровенной тайной, недоступной для разумения обыкновенного смертного. Реальное философское авторство уже не внушает доверия, воспринимается как "человеческое, слишком человеческое". Отсюда соблазн переадресовать авторство, подменить его псевдоавторством, приписать выдвигаемую доктрину или письменное сочинение какому-нибудь авторитетному и уже освященному веками имени... Все попытки связать герметические сочинения с каким-либо реальным лицом не увенчались успехом. Вряд ли это были греки. Сомневаться в этом вынуждает низкий языковой и ментальный уровень герметических писаний. На фоне эллинской эстетики мысли и слова герметические творения выглядят какой-то литературной партизанщиной"264 .
Итак, от наличия различных вариантов идеи душепереселения в герметических трактатах нельзя заключать к тому, что это верование было присуще автохтонной религии Египта.
Сообщение же Климента Александрийского о том, что египтяне сами создали теорию переселения душ, надо рассматривать в общем контексте его мысли. Один из основных приемов его апологии библейской веры - это обличение несамостоятельности греческой философии. Его задача - не рассказать нечто положительное о религии египтян, но высказать нечто критическое о философии греков. Он полагает, что греки много заимствовали от презираемых ими евреев. И в этом контексте он напоминает им о том, что сами же греческие философы утверждали, что идею душепереселения они взяли у египтян: “Эллинскими учеными именно у нас заимствованы славнейшие из их учений. Подобные же заимствования они сделали и у других варварских наций. Особенно многое было заимствовано от Египтян. Важнейшим из этих заимствований состоит учение о душепереселении. У Египтян действительно было целое учение чисто национального происхождения о сем предмете” (Строматы. VI,4). Но дело в том, что тут же, в следующем абзаце Климент как на признак национальной самобытности египтян, ссылается на… книги Гермеса!
Тут достойно внимания то обстоятельство, что Климент никогда не устает цитировать и осуждать греческие тексты и мифы, но не цитирует египетские богословские трактаты. Вероятнее всего, Климент, хотя и живший в Египте, но не отождествлявший себя с египтянами и всегда говорящий о них в третьем лице, даже не знал языка, на котором были созданы тексты Древнего Египта (к его времени язык фараонов уже много столетий был сакральным наречием, далеким от разговорного языка и непонятным без специально-школьного обучения265 ). Так что Климент при рассказе о «национальных традициях» Египта мог опираться все на ту же эллинистическую литературу с египетской маскировкой (впрочем, при том описании египетской церемонии, в которой Климент упоминает «книги Гермеса», он ни слова не говорит о том, что в этих почитаемых египтянами книгах есть хоть что-то о переселении душ)014 .
Неоспоримо верно в этом рассказе Климента лишь то, что сами греки именно так и считали. Греческий читатель апологии Климента должен был признать: да, по нашим собственным представлениям идея душепереселения не создана нашими мудрецами, а заимствована у других народов, по нашим представлениям – у египтян…
Но правильно ли греки поняли египтян? Все, что сегодня известно научной египтологии о верованиях египтян, понуждает признать, что греки слишком прямолинейно, экзотерически истолковали египетскую мистериальную надежду на преображение человека в божество. Но даже если предположить, что и в самом деле кто-то из египтян рассказал грекам о своей вере в переселение душ - то надо будет задуматься о том, насколько репрезентативен для религии Египта был их рассказ. Возможно, что в тот период, когда греческие философы начали посещать Египет, там уже появилась интеллектуально-столичная мода на индийские пряности (античное Средиземноморье несомненно было знакомо, хотя и весьма поверхностно, с Индией, брамины которой в античной литературе получили имя "гимнософистов" – «нагих мудрецов»). Но и тогда не было в Египте |
