Конспект до этой черты IV. Воля к власти как искусство книга четвёртая: порода и взращивание
Скачать 0.83 Mb.
|
I Причиной тому, что такая теория не встречает заслуженного отношения, то бишь презрения, оказывается элемент христианства, который все еще у всех нас в крови и из-за которого мы терпимы ко многим вещам только потому, что они издалека малость попахивают христианством... Социалисты апеллируют к христианским инстинктам, это еще самая благородная из их хитростей... От христианства нам привычно суеверное понятие «души», «бессмертной души», душевной монады, которая на самом деле обитает где-то в иных мирах и только случайно впала в те или иные обстоятельства, так сказать, в «земное», облеклась «плотью»,— однако без того, чтобы сущность ее при этом была затронута, а уж тем паче обусловлена. Общественные, родственные, исторические отношения для души суть лишь оказии, чтобы не сказать заминки; и уж во всяком случае, она никак не их творение. Представление это сообщает индивидууму трансцендентность; вот почему ему и придается столь бессмысленная важность. На деле же это только христианство подбило индивидуум на то, чтобы возомнить себя судией над всем и вся, вменило ему манию величия почти в обязанность: ему, дескать, дозволено устанавливать вечные права по отношению ко всему временному и обусловленному! Что нам государство! Что общество! Что нам исторические законы! Что физиология! Тут глаголет сама потусторонность творения, сама непреходящесть в любой истории, тут глаголет нечто бессмертное, нечто божественное — душа!Гораздо глубже в самую плоть современности вошло еще одно не менее вздорное христианское понятие — понятие равенства душ перед богом. В нем нам дан прототип всех теорий равных прав: сперва человечество научили в религиозном тре- пете лепетать о принципе равенства, потом соорудили ему из этого мораль: что же удивительного в том, что человек в конце концов принял этот принцип всерьез, принял прак-тически.'Шными словами, принял политически, демократически, социалистически, негодующе-пессимистически... Всюду, где начинали искать ответственных, поисками этими всегда руководил инстинкт мести. Этот инстинкт мести за тысячелетия настолько завладел человечеством, что вся метафизика, психология, все исторические представления, но прежде всего мораль им отмечены. Стоило только человеку начать думать, как он тут же тащил в свои мысли бациллу мести. Он заразил этой бациллой даже бога, он все сущее лишил его невинности, а именно тем, что смысл любого так-и-всяк-бытия стал сводить к воле, к намерениям, к актам ответственности. Все учение о воле, эта самая роковая из фальсификаций во всей предшествующей психологии, по большей своей части было изобретено с целью мести. Общественная полезность наказания—вот что гарантировало этому понятию его достоинство, его власть, его истинность. Авторов древнейшей из психологии—психологии воли—следует искать в тех сословиях, в чьих руках находилось право наказания,—прежде всего в сословии жрецов во главе древнейших общин; это они хотели сотворить себе право осуществлять месть—или сотворить богу право отмщения. С этой целью человек был помыслен «свободным»; с этой целью всякое действие должно было мыслиться как акт воли, а происхождение всякого действия—лежащим в сознании. Только в этих принципах вся старая психология и содержится. Сегодня, когда Европа, похоже, двинулась в противоположном направлении, когда мы, алкионцы, со всею силой порываемся снова исторгнуть, изъять, изничтожить из мира понятие вины и понятие наказания, когда самые серьезные наши устремления — на то, чтобы очистить психологию, мораль, историю, природу, общественные институты и санкции, наконец, самого бога от этой грязи —в ком следует видеть нам самых естественных своих антагонистов? Именно в тех апостолах мести и обид, в тех возмущенных пессимистах par exellence, которые видят свою миссию в том, чтобы эту свою грязь превратить в святыню под именем «негодование»... Мы, иные, те, которые хотим вернуть творению невинность его, намерены быть миссионерами более чистой мысли; хотим, чтобы человеку никто не задавал его свойств, ни бог, ни общество, ни родители и предки его, ни он сам,—чтобы никто не был в нем повинен... Нет такого существа, которое можно сделать ответственным за то, что кто-то вообще есть на свете, и что он таков, как он есть, что он рожден при таких-то обстоятельствах, в таком-то окружении.—И это великое благо, что такого существа нет... Мы не есть результат некоего вечного намерения, некоей воли, некоего желания; через нас не предпринимаетсяпопыт-ка достичь «идеал совершенства» или «идеал счастья» или «идеал добродетели»,—точно так же, как не являемся мы и ошибкой Бога, от которой ему самому должно быть жутко (мысль, с которой, как известно, начинается Ветхий Завет). Нет того места, той цели, того смысла, на которые мы могли бы переложить наше бытие, наше так-и-всяк-бытие. А главное: никто бы и не смог этого: невозможно управлять всем целым, это целое соизмерять, сравнивать, а тем паче его отрицать! Почему нет?—По пяти причинам, доступным даже самому скромному разумению: например, потому, что кроме этого целого ничего нет. И, еще раз повторю, это великое благо, ибо в нем заключена невинность всего сущего. [г. Индивидуум] ^бб. Коренная ошибка: полагать цели в стадо, а не в отдельных индивидуумов! Стадо есть средство, не более того! Однако теперь пытаются стадо понимать как индивидуум, приписывая ему (стаду) более высокий ранг, чем отдельному человеку,—глубочайшее недоразумение! Так же как и стремление видеть в том, что создает стадность, в чувстве сопричастности, наиболее ценные стороны нашей натуры! 76*7. Индивидуум есть нечто совершенно новое и новотво-рящее, нечто абсолютное, все действия его есть всецело его достояние. И оценку своих действий отдельный человек в конечном счете берет в себе самом: потому что и слова предания он тоже поневоле трактует для себя сугубо индивидуально. Пусть ^ он не создал формулу, однако по меньшей мере толкование ее будет личным: то есть как толкователь он все еще творит. 768. «Я» порабощает и убивает: оно работает как органическая клетка — грабит и насилует. Оно хочет регенерироваться—беременность. Оно хочет родить себе бога и видеть у того в ногах все человечество. 769. Все живое со всею силой распространяется вокруг себя в пределах досягаемости, подчиняя себе все слабейшее: в этом его наслаждение собой. Усугубляющееся «очеловечивание» этой тенденции состоит в том, что все тоньше ощущается, насколько трудно поглотить другого действительно до конца: как всякое грубое ущемление, хоть оно и показывает нашу власть над другим, в то же время тем более отчуждает от нас его волю,—а значит, внутренне делает его все менее покорным. 77°- Та степень сопротивления, которую надо преодолевать постоянно, чтобы оставаться наверху, и есть мера свободы, как для отдельного человека, так и для обществ; а именно свобода, приложенная как позитивная власть, как воля к власти. Исходя из этого, высшая форма индивидуальной свободы, суверенитет, должна произрастать не далее, чем в пяти шагах от своей противоположности, там, где опасность рабства развесила над всем сущим добрую сотню своих дамокловых мечей. Если так посмотреть на историю: времена, когда «индивидуум» вызревает до такой степени совершенства, то бишь становится свободным, когда достигается классический тип суверенного человека,—о нет! такие времена никогда не бывали гуманными! Тут нет иного выбора. Либо наверх —либо вниз, как червь, презренный, ничтожный, растоптанный. Надо иметь против себя тиранов, чтобы самому стать тираном, то есть свободным. Это отнюдь не малое преимущество—иметь над собой сотню дамокловых мечей: благодаря этому научаешься танцевать, осваиваешь «свободу передвижения». 771 • Изначально человек более, чем любое животное, альтруистичен: отсюда его медленное становление (ребенок) f 7 и высокая степень развития, отсюда и чрезвычайная, последняя стадия эгоизма.—Хищники гораздо индивидуальнее. 772. [К критике «себялюбия».] Непроизвольная наивность Ларошфуко, который полагает, что изрекает нечто смелое, изысканное и парадоксальное—в ту пору любая «истина» в области психологии еще способна была удивлять. Пример: «les grand ames ne sont pas celles qui ont moins de passions et plus de vertus que des ames communes, mais soulement celles qui ont de plus grands desseins.»1 Вот и Джон Стюарт Милль (который Шамфора называет новым Ларошфуко XVIII столетия, только более благородным и философским), видит в нем лишь остроумного наблюдателя всего того в человеческой груди, что сводится к «зауряднейшему себялюбию» и добавляет: «истинно благородный дух не в силах возложить на себя необходимость непрестанного созерцания подлости и низости, кроме как из желания показать, в борьбе против каких порочных влияний способны победоносно утвердиться высший смысл и благородство характера.» 773- Морфология самолюбия Первая точка зрения. А: в какой мере чувства сопричастности, общности являются низшей, подготовительной ступенью —во времена, когда личное самолюбие, инициатива полагания ценностей еще вообще невозможны. Б: в какой мере степень коллективного самолюбия, гордость над-стоянием своего клана, чувство возвышенного неравенства и неприязнь к посредничеству, равноправию, примирению между кланами, есть школа самолюбия индивидуального: а именно в той мере, в какой она принуждает всякого отдельного представлять гордость за целое... Он должен говорить и действовать с уважением к себе, покуда он в своем лице представляет общность... а так же: когда индивидуум ощущает себя орудием и рупором божества. В: в какой мере эти формы отказа от себя, самоотречения и вправду придают личности чувство своей колоссаль- 1 «Истинно великие души — не те, в ком меньше страстей и больше добродетелей, нежели в обычных людях, а те, в ком больше великих помыслов.» (франц.) ной важности; в той мере, в какой ими пользуются высшие силы: религиозный страх перед собой, вдохновение пророка, поэта... Г: в какой мере ответственность за целое сообщает и дозволяет отдельному человеку более широкий взгляд, твердость и суровость руки, рассудительность и хладнокровие, значительность жестов и всей повадки, которые он сам по себе, ради себя и из себя, не смог бы себе позволить. In summa: коллективное самолюбие есть большая подготовительная школа личного суверенитета. Истинно благородно то сословие, которое передает эту науку из поколения в поколение. 774* Замаскированные разновидности воли к власти. 1. Потребность в свободе, независимости, а также к внутреннему равновесию, миру, скоординированности. Также отшельники, «духовная свобода». В самой низшей форме: просто желание быть, «тяга к самосохранению». 2. Вступление в ряды, дабы в составе большого целого удовлетворить его волю к власти: подчинение, стремление сделать себя необходимым, незаменимым, полезным для того, в чьих руках сила; любовь как лазейка к сердцу более сильного—чтобы повелевать им. 3- Чувство долга, совесть, самоутешение от своей принадлежности к более высокому, чем реальные правители, рангу; признание существующей иерархии рангов, ибо она позволяет осуществляться правлению, в том числе и над более могущественными, чем ты сам; самоосуждение; изобретение новых ранжиров ценностей (классический пример — евреи). 775- [Хвала, благодарность как воля к власти.] Хвалам благодарность за урожай, хорошую погоду, победу, свадьбу, мир:—все празднества нуждаются в субъекте, на который выплескивается это чувство. Нам хочется, чтобы то хорошее, что случилось с нами, было нам причинена нам хочется виновника. Точно так же и перед произведением искусства: его одного недостаточно, мы хвалим автора, опять же виновника. —Что же тогда это такое — хвалить} Своего рода возмещением воспринятые благодеяния, это наше воздаяние, подтверждение нашей власти—ибо хвалящий одобря- п ет, высказывает приговор, оценивает, правит суд: он признает за собой право, полномочие на одобрение, полномочие на распределение почестей... Возвышенное чувство счастья или жизнерадостности есть также возвышенное чувство 1 могущества: исходя из него человек хвалит (исходя из него человек выдумывает и ищет виновника, «субъект»). Благодарность как добрая месть: строже всего взыскуется и исполняется там, где нужно соблюсти гордость и равенство, то есть 1 там же, где и месть вершится всего легче. 776- О «маккиавелизме» власти Воля к власти проявляется: а) у угнетенных, рабов всех видов, как воля к «свободе»: при этом просто вырваться представляется главной и единственной целью (морально-религиозной: «ответствен перед собственной совестью»; «евангелистская свобода» и т.д.); б) у разновидностей более сильных, дорастающих до власти,—как воля к превосходству; если же таковая на первых порах безуспешна, то она ограничивается волей к «справедливости», то есть к равной мере прав с теми, кто господствует; в) у самых сильных, богатых, независимых, мужественных—как «любовьк человечеству», к «народу», к Евангелию, к истине, богу; как сострадание; самопожертвование и т.д.; как одоление, увлекающее за собой, берущее к себе в служение; как инстинктивное причисление себя к большому количеству власти, которому ты —герой, пророк, кесарь, мессия, пастырь— полагаешь давать направление (и половая любовь относится сюда же: она хочет одоления, овладения и она проявляется как само-отдача... В сущности это только любовь к своему «орудию», своему «коню» ... убеждение человека в том, что ему то-то и то-то принадлежит, как кому-то, кто в состоянии это использовать). «Свобода», «справедливость» и «любовь»!!! 777- -Любовь.—Загляните в нее: эта любовь, это сострадание женщин —есть ли что-либо более эгоистичное? ... А когда они жертвуют собой, своей честью, своим добрыми именем —кому они приносят себя в жертву? Мужчине? Или скорее своему необузданному влечению?—Это точно такие же самовлюбленные вожделения, пусть они в данному случае несут благо другим и насаждают благодарность...—В какой мере подобная гиперфетация единой оценки способна «ос- ^2, вятить» все остальное!! «Чувства», «страсти».—Страх перед чувствами, перед вожделениями, перед страстями, когда он заходит столь далеко, что отрицает таковые, уже есть симптом слабости: крайние средства всегда суть признак ненормальных состояний. Чего здесь недостает, или, resp.1, что здесь подточи-лось,—это сила воли, необходимая для подавления импульса: если у тебя есть предчувствие, что придется уступить, придется поневоле отреагировать, то лучше уклониться от случайностей («соблазнов»). «Побуждение чувств» лишь в той мере является соблазном, в какой мы имеем дело с существом, чья нервная система слишком подвижна и подвержена внешним воздействиям: в противном же случае, при неподатливости и жесткости системы, потребны сильные внешние раздражители, чтобы привести в действие функции... Распутство не устраивает нас лишь в том, кто не имеет на это права; а почти все страсти приобрели дурную славу из-за тех, кто не нашел в себе достаточно сил обернуть эти страсти себе на пользу... Надо отдать себе отчет в том, что против страсти можно иметь ровно столько же, сколько против болезни: тем не менее —без болезни нам нельзя обойтись, а еще менее без страстей... Нам нужно анормальное, через эти великие болезни мы даем неимоверно сильный толчок жизни... В частностях же следует различать: 1. Всепоглощающую страсть, которая приносит с собой наиболее выраженную форму здоровья вообще: здесь координация внутренних систем и их работа в едином служении достигается наилучшим образом—но ведь это же почти определение здоровья! 2. Противоборство страстей, двойственность, тройственность, множественность «душ в одной груди»: это крайнее нездоровье, внутренний развал, растаскивающий целое на части, выдающий и усугубляющий внутреннюю рас-колотость и анархизм: разве что в конечном итоге какая-то одна страсть возобладает. Возвращение здоровья. 1 respectivement — соответственно (франц.) 3- Сосуществование, без противоборства, но и без союзничества: сосуществование часто случайное, периодическое, но и тогда, поелику оно обрело внутренний порядок, тоже вполне здоровое... Сюда относятся наиболее интересные люди, хамелеоны; они не в разладе с собой, живут счастливо и уверенно, но лишены развития,—их состояния покоятся рядом, даже если они семь раз разделены. Эти люди меняются, но не знают становления... 779- Количеством объекте наблюдения в его воздействии на оптику оценки: крупный преступник и мелкий преступник. Количество в объекте воли определяет и в субъекте воли, уважает ли он себя или ощущает себя малодушным и жалким. Точно также и мера духовности в средствах в их воздействии на оптику оценки. Насколько по-иному выглядит философский новатор, испытатель и поборник насилия против заурядного разбойника, варвара и искателя приключений! —Лживая личина «бескорыстия». Наконец, благородные манеры, осанка, храбрость, уверенность в себе—как меняют эти средства оценку того, что достигается с их помощью! К оптике оценки. Влияние количества (малое, большое) в цели. Влияние духовности в средствах. Влияние манер в действиях. Влияние удачи или неудачи. Влияние сил противника и их оценки. Влияние дозволенного и запретного. 7оО. Приемы искусства, дабы вызвать действия, реакции и аффекты, которые, по индивидуальной мерке, не являются дозволительными ни по части «приличий», ни по части «вкуса»: —искусствопо принципу «подайте нам это со вкусом», которое позволяет нам вступать в такие отчужденные миры; — историк, который показывает их вид права и разумность; путешествия; экзотизм; психология; уголовное право; сумасшедший дом; преступники; социология; — «безличность», когда мы, выступая медиумами коллек- 1 тивного существа, позволяем себе такие аффекты и действия (коллегии судей, жюри присяжных, гражданин, солдат, министр, правитель, товарищество, «критики»)... дает нам чувство, как если бы мы совершали жертвоприношение... ^81. Предусмотрительность в отношении себя и своего «вечного блаженства» не есть признак широкой и уверенной в себе натуры: широкая натура у самого черта не побоится спросить, суждено ли ей блаженство,—в ней нет такого интереса к счастью в любой его форме, она есть сила, дело, вожделение,—она навязывает себя вещам, она посягает на вещи... Христианство —это романтическая ипохондрия тех, кто непрочно стоит в жизни; всюду, где на первый план выступает гедонистическая перспектива, уместно предполагать страдания и определенную человеческую неудачливость. 782. «Возрастающая автономия индивидуума»—вот о чем рассуждают эти парижские философы, такие, как Фулье: взглянули бы хоть раз со стороны на эту race moutonniere1, представителями которой они сами являются!.. Раскройте же ваши глаза, господа социологи будущего! Индивидуум стал сильным при прямо противоположных условиях: то, что вы описываете, есть крайнее ослабление и захирение человека, вы сами того желаете и привлекаете для этой цели весь лживый аппарат старого идеала! Вы сами таковы, что и вправду воспринимаете ваши стадные запросы как идеал] Полное отсутствие психологической вменяемости! 783- Кажущаяся противоположность двух черт, отличающих современного европейца: стремление к индивидуализму и требование равных прав. Наконец-то я в этом разобрался! А именно: индивидууму свойственно крайне обостренное тщеславие. Оно-то, со свойственной ему мгновенной ранимостью сознания, и требует, чтобы всякий иной был заранее поставлен с ним вровень, чтобы он был только inter paris2. овечью расу (франц.) среди равных (лат.) . 2, Это характерно для общественной расы, в которой способности и силы и вправду не слишком разнятся между собой. Гордость, взыскующая одиночества и лишь немногих цени-| телей, здесь совершенно не находит понимания; «настоя-g1 щий», «большой» успех мыслим только в массах, люди вооб-'§ ще почти перестали понимать, что массовый успех—это * всегда по сути успех мелкий, ибо pulchrum est paucorum ho-g minum*. s1 Всякая мораль ничего не желает знать ни о каких «ран- Д_ жирах» между людьми: правоведы знать ничего не знают об общинном сознании. Принцип индивидуализма отвергает идею особо великих людей и требует точного глаза и быстрого распознавания таланта среди примерно равных; а поелику в таких поздних и цивилизованных культурах что-то от талантов имеется в каждом, то каждый вправе и претендовать на свою долю почестей, вот почему сегодня, как никогда, расцвело публичное поощрение мелких заслуг, что сообщает нашей эпохе видимость беспредельной дешевизны. Дорогого стоит только беспредельная ярость—однако даже в искусствах она направлена не против тиранов и пресмыкающихся перед народом мошенников, а против людей истинно благородных, которые презирают удел многих. Требование равных прав (например, права судить всех и вся) по самой сути своей анти-аристократично. Столь же чуждо нашему веку и исчезновение индивидуума, погружение его в некий единый великий тип, желание быть не-личностью, в чем прежде состояло отличие и рвение многих возвышенных людей (среди них и величайших поэтов); или «быть полисом», как в Греции; орден иезуитов, прусский офицерский корпус и чиновничество; или быть учеником и воспреемником великого мастера: для всего этого потребны необщественные состояния и отсутствие мелких тщеславий. 784. Индивидуализм есть скромная и не осознанная еще разновидность «воли к власти»; когда отдельному человеку кажется уже достаточным просто вызволиться из-под владычества общества (неважно, чье это владычество —государства или церкви). Он противопоставляет себя даже не красота — свойство немногих (лат.) какличность, а как отдельный человек; он представляет всех отдельных против всеобщности. Это значит: инстинктивно он ставит себя на одну доску с любым другим отдельным человеком; все, что он отвоевывает, он отвоевывает не для себя как личности, а для себя как всякого отдельного против всеобщности. Социализм—это всего лишь агитационное средство индивидуализма; он понимает, что для достижения чего-то необходимо организовать из себя всеобщность, некую «силу». Но то, к чему он стремится, не есть сообщество как цель всякого отдельного, а сообщество как средство осуществления многих отдельных:—это и есть инстинкт социалистов, в отношении которого они зачастую сами себя обманывают (не говоря уж о том, что они, дабы пробиться, зачастую вынуждены обманывать и других). Альтруистическая моральная проповедь на службе индивидуал-эгоизма: одна из обычнейших подтасовок девятнадцатого столетия. Анархизм, опять-таки, всего лишь агитационное средство социализма; с его помощью социализм возбуждает страх, начинает завораживать и терроризировать людей страхом: а прежде всего—он оказывается притягательным, пусть хотя бы в мыслях, для людей мужественных, отважных. Невзирая на все это: индивидуализм есть самая скромная стадия воли к власти. Едва человек достиг некоторой независимости, он хочет большего: в нем, по мере его сил, проступает обособление, отдельный человек уже не полагает себя без разбору равным всем и каждому, а ищет подобных себе,— он отделяет других от себя. За индивидуализмом следует образование членов и органов: родственные тенденции сопоставляются, пробуют свое могущество, между этими центрами могущества —трения, война, познание взаимных возможностей, выравнивание, сближение, установление обмена достижениями. В итоге: иерархия рангов. [Резюме:] 1. индивидуумы высвобождаются; 2. они вступают в борьбу, договариваются о «равенстве прав» (»справедливость» как цель); 3- когда это достигнуто, действительные неравенства сил проявляются с тем большим эффектом (потому что в великом целом царит мир, и многие мелкие количества силы уже со- , ставляют различия, такие, которые прежде были почти равны нулю). Теперь отдельные люди организуются в группы; группы же стремятся к завоеванию преимуществ и пере- | веса. Борьба, в более мягкой форме, разгорается сызнова. S1 Люди хотят свободы, покуда они не имеют никакой ■| власти. Получив какую-то власть, они хотят сверх-власти, господства; и только не завоевав господства (на это еще сил s не хватает), начинают требовать «справедливости», то есть g1 равной власти. |
Похожие:
 | Реферат: Воля к власти. В философии Ницше понятию «воля к власти» Это понятие представлялось ключом как к его собственной философии, так и к положению дел в мире как таковом | | Конспект открытого урока по теме: «Неопределенная форма глагола» Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей./ Пер с нем. Е. Герцык и др. М.: Культурная революция, 2005. – 880с |
 | Конспект книги Саши Карепиной «101 совет по деловому письму» Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей./ Пер с нем. Е. Герцык и др. М.: Культурная революция, 2005. – 880с | | Уpок литеpатуpного чтения в 4 классе для детей с зпp по учебнику... Их «познавание» есть созидание, их созидание есть законодательство, их воля к истине есть воля к власти. – Есть ли нынче такие философы?... |
| Московский энергетический институт Их «познавание» есть созидание, их созидание есть законодательство, их воля к истине есть воля к власти. – Есть ли нынче такие философы?... | | Противопредисловие Их «познавание» есть созидание, их созидание есть законодательство, их воля к истине есть воля к власти. – Есть ли нынче такие философы?... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Цель урока: создание образа демократии как особого политического режима, способа управления, при котором единственным источником... | | Освободите свою дремлющую энергию, чтобы Сша, Испании, Индии, Голландии и других странах. В японии книга выдержала 29 изданий, что является рекордом для англоязычных книг... |
| 12 разновидностей расс: шанта нейтральные Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей./ Пер с нем. Е. Герцык и др. М.: Культурная революция, 2005. – 880с | | Книга четвертая Областной фестиваль детских и молодёжных самодеятельных театров в рамках проекта «Центр театральной педагогики» Томского Областного... |
| Положение о группе педагогов-наставников общие положения Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей./ Пер с нем. Е. Герцык и др. М.: Культурная революция, 2005. – 880с | | Тема: Образование вопросов в простом прошедшем времени Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей./ Пер с нем. Е. Герцык и др. М.: Культурная революция, 2005. – 880с |
| Протокол от 2012 г от 2012 г. № Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей./ Пер с нем. Е. Герцык и др. М.: Культурная революция, 2005. – 880с | | Для специальности 050720«Физическая культура» (код и название) курс Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей./ Пер с нем. Е. Герцык и др. М.: Культурная революция, 2005. – 880с |
| Как составить конспект или план к тексту учебника искусство вести конспект как писать реферат ... | | Крыжановская В. И. Смерть планеты Книга четвертая Рабочая учебная программа дисциплины «Философия» подготовлена в соответствии с Федеральным государственным образовательным стандартом... |
