Учебно-методический комплекс дисциплины Разработчики: Леонидов Д. В., Леонова А. А. Идентификационный номер

Дидактические материалы: http://elementy.ru/lib/431077 Марков, А.В. Рождение сложности. Эволюционная биология сегодня. Неожиданные открытия и новые вопросы. - М.: Астрель, 2010. - 528 с. Флиер, А.Я. Культурология для культурологов. - М.: Академический проект, 2000. - 496 с.(Часть 3., п. 3, п. 7) б) составьте интеллект-карту организации и структуры научного исследования. Дидактические материалы: Поправко, Е.А.Методы исследования культуры: учеб.пособ. / Е.А. Поправко, СМ. Дударенок; отв. ред. Е.А. Поправко. – Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2008. – 288 с.(Раздел 2.) Образцы интеллект-карт в разделе «Дополнительные материалы». Общий смысл интеллект-карты - схематическое изображение основных понятий курса или конспект текста в виде цветного рисунка (минимальный формат - A4) с подписями. В центр рисунка (как правило) помещается центральная идея или категория, которую Вы хотите раскрыть, и от центрального понятия отходят линии и схемы, определяющие и описывающее содержание изучаемого понятия. Процедура построения интеллект-карты: 1. Лист следует расположить горизонтально. Чем он больше, тем лучше (минимум — A4). 2. В центре листа - образ всей проблемы/задачи/области знания. 3. От центра исходят толстые основные ветви с подписями — они означают главные разделы диаграммы. Основные ветви ветвятся на более тонкие ветви. 4. Ветви следует подписывать ключевыми словами, позволяющими вспомнить то или иное понятие (по одному ключевому слову на каждую линию). Лучше использовать печатные буквы. 5. Разные блоки информации стоит ограничивать с помощью линий. 6. Визуальная декорация разнообразна: форма, цвет (не менее трех), объём, шрифт, стрелки, значки. 7. Рисунки (образы) должны быть предельно ясными. 8. Слова следует располагать горизонтально. 9. Карта должна быть аккуратной, без пересечений, беспорядочной нумерации и нарушений иерархии ее составляющих. Дидактические материал: образцы интеллект-карт в разделе «Дополнительные материалы». Основная часть. Ход занятия: На семинарском занятии после вступительного слова преподавателя студенты выступают с сообщениями о разных стилях с примерами из текстов. Далее следует анализ структуры научного исследования, которые должен быть представлен в интелле-карте. Студент должен строить свой рассказ, опираясь только на карту, читать материалы с «распечаток», гаджетов не допускается. После сообщений студентов следуют уточняющие и дополнительные вопросы преподавателя. В конце занятия преподаватель подводит итоги, происходит рефлексия занятия. Рефлексия полученного опыта (10 мин.) Что произвело на вас наибольшее впечатление? Что вам помогало в процессе занятия для выполнения задания, а что мешало? Есть ли что-либо, что удивило вас в процессе занятия? Учитывалось ли при совершении собственных действий мнение участников группы? Как вы оцениваете свои действия и действия группы? Методические рекомендации по подготовке и проведению практических занятий Помимо традиционных методов на практических занятиях применяются активные технологии обучения, такие как составление интеллект-карт по ключевым понятиям и концепциям курса, творческое задание, доклады с использованием презентации. Рекомендации по подготовке и проведению занятий с применением активных и интерактивных методов Занятие по теме 4,5 проводится с применением интеллект-карты, которую студенты составляют самостоятельно и приносят на семинарское занятие. Определение интеллект-карты и принципы ее построения преподаватель должен объяснить на последнем лекционном занятии, предшествующем первому семинару. Общий смысл интеллект-карты - схематическое изображение основных понятий курса или конспект текста в виде цветного рисунка (минимальный формат - A4) с подписями. В центр рисунка (как правило) помещается центральная идея или категория, которую Вы хотите раскрыть, и от центрального понятия отходят линии и схемы, определяющие и описывающее содержание изучаемого понятия. Процедура построения интеллект-карты: 1. Лист следует расположить горизонтально. Чем он больше, тем лучше (минимум — A4). 2. В центре листа - образ всей проблемы/задачи/области знания. 3. От центра исходят толстые основные ветви с подписями — они означают главные разделы диаграммы. Основные ветви ветвятся на более тонкие ветви. 4. Ветви следует подписывать ключевыми словами, позволяющими вспомнить то или иное понятие (по одному ключевому слову на каждую линию). Лучше использовать печатные буквы. 5. Разные блоки информации стоит ограничивать с помощью линий. 6. Визуальная декорация разнообразна: форма, цвет (не менее трех), объём, шрифт, стрелки, значки. 7. Рисунки (образы) должны быть предельно ясными. 8. Слова следует располагать горизонтально. 9. Карта должна быть аккуратной, без пересечений, беспорядочной нумерации и нарушений иерархии ее составляющих. В разделе учебно-методического комплекса «Дополнительные материалы» приведены примеры интеллект-карты. МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Дальневосточный федеральный университет» (ДВФУ) ФИЛИАЛ ДВФУ В Г. УССУРИЙСКЕ МАТЕРИАЛЫ ДЛЯ ОРГАНИЗАЦИИ САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ СТУДЕНТОВ по дисциплине «Методология и методы научного исследования» 050100.68 Педагогическое образование Магистерская программа Национально - этническое образование г. Уссурийск 2012 Темы для самостоятельного изучения Прочитайте материал по гендерным методам исследованиям и выполните задание. Практическое задание: Нарисуйте карты наиболее значимых объектов членов своей семьи, проживающих с вами в общежитии студентов, знакомых и т.п. Соберите минимум по 5 карт мужских и женских (всего 10 карт). Проанализируйте полученные материалы, выявите специфику женской и мужской картины мира. Результаты представьте в виде письменного доклада. Материалы лекции и практического задания: Поправко, Е.А. Методы исследования культуры: учеб. пособ. / Е.А. Поправко, СМ. Дударенок; отв. ред. Е.А. Поправко. — Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2008. — 288 с. МЕТОДОЛОГИЯ ГЕНДЕРНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ Развитие гендерных исследований Не существовало и не существует ни одного общества, в котором бы все его члены были равными. Общества без расслоения, с реальным равенством их членов — миф, так никогда и не ставший реальностью за всю историю человечества. Человечество всегда знало неравенство, выражавшееся в делении на группы по полу, возрасту с различными правами и обязанностями; в существовании отверженных, живущих «вне закона»; в разделении труда как внутри племени, так и между племенами; в различных уровнях жизни (экономическое неравенство) и т.д. В самом общем виде неравенство означает, что люди живут в условиях, при которых они имеют неодинаковый доступ к ограниченным ресурсам материального и духовного потребления. Для описания системы неравенства между группами (общностями людей) в социальных науках широко применяют понятие «социальная стратификация». Стратификация подразумевает, что определенные социальные различия между людьми приобретают характер иерархического ранжирования. Важнейшие критерии социальной дифференциации — позиция во властной структуре, в сфере занятости, а также доход или собственность. Таким образом, социальная стратификация — это система, в которой люди разделяются на слои в соответствии с их отношением к власти, собственности и престижу. Можно выделить универсальную модель стратификации, которая присуща каждому обществу. Это разделение людей по полу, т.е. на мужчин и женщин. Так же как клан и класс, пол создает значимое различие между людьми. Независимо оттого, какую систему может использовать общество для разделения людей на различные слои, пол является существенным элементом таких различий внутри каждого слоя. За последнее столетие и, в частности, за последние несколько десятилетий, был достигнут огромный прогресс в направлении достижения равенства полов. Это движение могло различаться в разных странах по своему содержанию, темпам и масштабам, однако всегда преследовало общую цель — улучшить положение женщин и общественный прогресс. На первом этапе главной задачей движения женщин было получение юридических прав: права на гражданство, права на владение собственностью, права на участие в голосовании, права на доступ к таким социальным услугам, как образование и здравоохранение. Это движение осталось в истории под названием суфражизма. Оно охватило США, Россию, многие страны Европы в XIX — начале XX столетия. В результате женщины обрели право избирать и быть избранными в законодательные органы, право распоряжаться собственностью, право на имущество и детей в случае развода, возможность заниматься наукой, общественной, государственной, политической деятельностью и т.п. Получение женщинами таких же юридических прав, как и у мужчин, не исключило автоматически все виды дискриминации по отношению к женщинам. Поэтому женские движения разных стран стали выступать за обеспечение равного доступа к экономическим возможностям. Критически важным признавался доступ к активам и услугам, включая землю, сырье, кредиты, финансовые и технические услуги. По мере расширения масштабов участия женщин в экономической деятельности появилась необходимость в преодолении препятствий к продвижению на уровень принятия экономических решений. Формирование активного движения женщин позволило изменить положение. Во многих странах женщины выступали за социальное признание общественного и частного равноправия в вопросах развода, наследования и оплаты труда. Это движение осуществлялось в основном самими женщинами для улучшения своего положения в обществе. Это явление обычно объединяется одним понятием — феминизм. Как политическое движение феминизм имеет долгую и многообразную историю. При этом различные женские движения объединяла критика социальных, политических и культурных условий, которые препятствовали признанию равноценности женщин и мужчин. Если женское движение XIX века, к примеру, в его борьбе за избирательное право, развивалось под знаком требования общественного и политического равноправия, то с началом нового феминистского движения в конце 1960-х гг. и, с последовавшей вскоре институционализацией женских исследований (Women's Studies) в американских университетах, была достигнута возможность научного исследования «женского вопроса» с точки зрения женщин. Преобладавшие до тех пор мужские исследования о женщинах сменились женскими исследованиями. Женские исследования имеют долгую традицию. Первая программа по женским исследованиям появилась в США в 1970 г. в университете Сан-Диего. В начале 1970-х гг. это были единичные курсы, читавшиеся часто бесплатно преподавательницами феминистской ориентации и общественными активистками. Находясь под влиянием радикального феминизма и марксизма, женские исследования опирались на две эпистемологические основы — «эмпиризм» («сделатьженщин видимыми») и позиционизм (standpoint), главная идея которого такова: опыт, идентичность и место индивида в социуме определяются его/ее местом нахождения, точкой зрения. Отсюда девиз: «Кто я есть означает, как и что я знаю». Позднее постструктуралистская теория изменила это представление, показав, что опыт и идентичность в какой-то мере сами производны от знания, хотя кажется, что знание производно от последних. Включение женщин в качестве предмета изучения претерпевало последовательные и закономерные фазы: 1) женские исследования «без женщин» («womanless»): социология «без женщин», история «без женщин», литература и культурология «без женщин» и т.д. Поскольку в поле зрения исследователей попало небольшое число женщин, то создается впечатление, что только исключительно одаренные женщины попали в историю. Учебные программы воспроизводит мнение, что среди женщин лишь ничтожная часть достигла каких-то высот, а остальные — неудачницы, второстепенные; и в целом, создавало впечатление, что «женщины не существуют». 2) включение женщин в предмет исследования: «женщины в истории», «женщины в обществе», «женщины в литературе и культуре» и т.п. Женщины включаются в предмет исследования как что-то исключительное. Например, задаются вопросы: «Каковы образы женщины в великой литературе? » «Кто из женщин-писательниц XIX века был наиболее продаваемым автором? » То есть женщины еще не рассматриваются в качестве центрального объекта и агента изменений общества и культуры. 3) исследование «женщины как проблемы, аномалии или отсутствия». На этой фазе исследовательницы пришли к выводу, что если рассматривать женщин с точки зрения андроцентризма, то они действительно маргинальны и депривированы. Поэтому учебные программы пытаются генерировать недовольство, озабоченность и гнев в связи с отсутствием женщин. Кроме того, начинается осмысление таких категорий, как класс, раса, тендер, сексуальность. 4) исследование «женщины в собственных понятиях». Появляются курсы «Жизнь женщин как история», «Женщины как сообщество» и т.п., чтобы показать, что женский опыт и точка зрения творят историю и культуру не меньше, чем мужской. Эта фаза уже отделяется от предыдущих фаз, проникнутых своеобразным женоненавистничеством, когда женщины либо невидимы, либо аномальны, либо представляют собой проблему по отношению к доминирующей социальной группе. 5) исследования, в основе которых лежит «латеральное сознание» (от латинского lateralis — боковой), пока не реализованы ни в учебном процессе, ни в сознании. Это радикальное изменение мышления и работы, когда мы одинаково относимся к другим людям. Существует ряд периодизаций развития женских исследований — М. Шустер и С. ванДайнпредложили такую периодизацию: а) признание невидимости женщин и определение сексизма в традиционном знании; б) поиск потерянных женщин; в) концептуализация женщин как подчиненной группы; г) изучение женщин в их собственных понятиях. — МэриКэй Tempo предложила другую периодизацию: а) мужская наука, которая принимает мужской опыт как центральный; б) компенсирующая наука, которая признаёт, что женщины были потеряны из поля зрения ученых, но мужчины по-прежнему воспринимаются в качестве всеобъемлющей нормы, а женщины как дополнение к ней; в) двуфокусная наука, выступающая за дуализм мужского и женского, при этом признаётся подчиненность женщин; г) феминистская наука, берущая опыт женщин, а не мужчин, за мерило значимости, в ней уделяется особое внимание контексту и личностному опыту женщины-исследовательницы, в ней пол и тендер рассматриваются в культурном, идеологическом и политическом контекстах; д) многофокусная наука, направленная на поиски целостного взгляда, согласно которому способы, которыми мужчины и женщины относятся и дополняют друг друга, объединены в континууме человеческого опыта, в ней особое внимание начинает уделяться вопросам расы, класса и этноса во взаимных переплетениях с тендером и полом. В 1970-е и до середины 1980-х гг. женские исследования занимались объяснением материальной основы угнетения женщин, а в конце 1980-х и 1990-е гг. понятие «женщина» рассматривалось как дискурсивная конструкция. Нередко утверждалось, что женские исследования не имеют собственной методологии, эпистемологии и, следовательно, не являются научными, а скорее это политическая деятельность, переодетая в интеллектуальные одежды (марксизм, психоанализ, постструктурализм и др.). На самом деле, многочисленными теоретическими работами показано, что у женских исследований, конечно же, есть методологическая уникальность, свойственная только им. В женских исследованиях применяется широкий набор методологических приемов социальных и гуманитарных наук. Концептуальные основания женских исследований, сформулированные в свое время Мэрилин Боксер, включают пять основных проблем: а) систематическое угнетение женщин; б) различное отношение женщин к патриархату; в) социальное конструирование тендера; г) социальное конструирование знания; д) переопределение и реконцептуализация власти женщин и их усиления («empowerment»). Данные концептуальные основания определили предмет женских исследований: а) женщина как категория анализа/метафора; б) тендер как система отношений, власти и угнетения; в) женщины как конкретные материальные агенты с жизненным опытом; г) женщины как точки, в которых пересекаются множественные системы власти и угнетения; д) феминизм как историческое событие/процесс; е) социальные изменения как основной элемент образования. Одна из основных проблем женских исследований — это обращение к понятиям «женщина», «женственное», «женское». Вплоть до XX в. женщина определяется с точки зрения мужчины; женский субъект при этом приобретает хозяина, женское мифологизируется. Это тот исторический процесс, который не только сделалженщину «второй» или «другой», но и способствовал тому, чтобы она для самой себя стала «другой». Точка соприкосновения всех женских исследований — стремление проанализировать место женщины, отведенное ей патриархальными структурами, и способствовать устранению или, по меньшей мере, изменению этих структур. Кроме того, в последние годы все больше осознается тот факт, что со стороны теории культуры, суммарно обозначенной термином «феминистская», которая включила в свою научную базу психоаналитические, постструктуралистские, конструктивистские и системно-теоретические подходы и применила их в конкретном анализе — исходят важные импульсы для качественно новой постановки вопросов. Феминизм в таком понимании обозначает, прежде всего, смену парадигмы в восприятии мира, смену парадигмы в науке. Ученые-феминистки, которые под влиянием нового женского движения 1970-х гг. начали заниматься маргинальным статусом женщины в обществе, смогли привязать свои исследования к имеющей глубокие корни традиции размышлений о «женском начале». Справедливым было указание на то, что предположение о существовании специфического «женского начала», которое сегодня кажется, по крайней мере, сомнительным, несколько столетий назад вполне могло рассматриваться как отход от женоненавистнических теорий. Однако для понимания женского вопроса в его общественно-политическом значении стало невозможным дальнейшее использование понятия природы женщины как обоснования ее подчиненной роли. Тот факт, что «женщина снова связывается с природой (выполнение функции размножения) именно в тот момент, когда мужчина становится хозяином природы за счет индустриального развития и поэтому выступает из нее, как подчеркивает ЖеневьеваФрэсс, должен был «сделать невозможным любой общий дискурс о соотношении природы и человека». Отличие женских исследований от исследования о женщинах — включение женского жизненного опыта в социальной и культурной действительности как основы научной работы, что не только изменило тип аргументации, но также внесло в нее иной познавательный интерес. Традиционные исследования о женщинах перестали рассматриваться как научно обоснованные высказывания, способные объяснить неравные общественные позиции женщин и мужчин. «Теории», которые приписывали женщинам особенную иррациональность, кротость и домовитость, стали считаться теперь мужскими стратегиями, имеющими своей целью не столько объяснить, сколько оправдать существующий statusquo. Обобщение жизненного опыта мужчин создало теории, которые претендовали также на репрезентацию специфических жизненных условий женщин и характерного для них восприятия действительности. Против этих теорий выступила историк Жоан Келли-Гэдол, поставив в одном из своих эссе иронический вопрос: «Пережили ли женщины эпоху Возрождения? » Ее ответ: «По крайней мере, не во время эпохи Возрождения», — показал неубедительность не только традиционного деления на исторические эпохи, но и многих других теорий культуры. Многие из феноменов, которые нуждались в объяснении с точки зрения женщин, вообще до сих пор не исследовались. То, что считалось знанием, подтвержденным с позиций теории познания, признанным «фактом», оказалось — в рамках более общей картины — ограниченным продуктом привилегий. Философ Сандра Хардинг задалась вопросом: Почему жизненные условия женщин ухудшаются именно в те времена, которые, согласно традиционной историографии, определяются как особо продуктивные в общественном развитии? Не скрывалась ли за разрывом между идеалом равенства и социальной действительностью определенная общественная логика? Чтобы ответить на этот вопрос и понять положение женщин в прошлом и в настоящем, было необходимо обратиться к эмпирическим исследованиям связанной с полом социализации. Социальные отношения между полами не обусловлены только их биологическими особенностями. На разных этапах исторического развития и в различных социальных условиях роли мужчин и женщин определялись настолько своеобразно, что объяснить это физиологическими различиями совершенно невозможно. Другими словами, разброс в социальных ролях значительно шире, чем физиологические различия. Понятие «гендер» подчеркивает, что мужские и женские роли в обществе конструируются и определяются социально. Поэтому их изменение в сторону более справедливого распределения ресурсов и доходов, прав и обязанностей и т.п. вовсе не подрывает основ человеческого общества, а, напротив, выступает способом достижения подлинной гармонии и обеспечения прав человека. Кроме этого, приобрели важность исследования «изображений женственности», таких конструктов, как «святая» и «блудница», «белая женщина» и femme fatale (роковая женщина). Приобрели особую значимость женские исследования в литературоведении. Вопросы о функции этих женских изображений, о соотношении мужских фантазий и женского опыта, о связи между определенными формами репрезентации «женского» и специфических властных структур «мужского», неизбежно подчеркивали важность женского опыта как центральной категории научного интереса. То, что именно литература оказалась в центре внимания в начале нового женского движения конца 1960-х гг., объясняется тем фактом, что к тому времени было раскрыто довольно мало исторических документов и источников, которые могли бы дать представление о реальной жизни женщин. Так, по справедливому замечанию Сильвии Бовеншен, «литературный дискурс явился одним из немногих, в котором женское постоянно играло заметную и очевидную роль», и через него можно было реконструировать социальную реальность женщин в течение столетий. При этом политическую направленность такой литературной критики выявляет Фундаментальная работа Кейт Миллет«Теория сексуальной политики», в котором она разоблачает негативные образы женщин в произведениях американских писателей XX в. Затронутые вопросы о связи женственности и ее репрезентации приобретали решающее значение для дальнейших женских исследований. Для обоснования особенного женского опыта предлагались два вида объяснений: 1) психоаналитически ориентированный подход, который пытался осмыслить разнообразные контексты накопления опыта с точки зрения психологии развития; 2) марксистски ориентированный подход, который связывал опыт женщин с подавлением личности в капиталистических условиях производства и с одновременно происходящим разделением труда по признаку пола. Однако очень скоро выявилось, что эти теории не смогли охватить в достаточной степени различия внутри женской части общества. Постулат универсального (общего) опыта подвергся критике со стороны женщин — представительниц различных меньшинств в Америке. Для них такой, на первый взгляд, очевидный постулат об общем угнетении женщин именно по признаку пола не имел особой убедительности. Важнее казались другие причины маргинализации: этническая принадлежность, религия, сексуальная ориентация, возрастной или социальный статус. Вместе с критикой общности опыта оказался под вопросом и главный общий знаменатель, посредством которого феминистские теории сохраняли свою обоснованность — критерий однородности женского опыта. Проблематичным становилось до того времени ясное разграничение между женщинами и мужчинами, когда к половым ролям добавлялись такие категории, как раса и класс, что в результате вело к новым отношениям. Это показало, что сложная структура социальной реальности уже не могла быть объяснена с помощью традиционных бинарных оппозиций, таких как «мужчина — женщина» или «природа — культура», и должна быть заменена мышлением в терминах дифференциальных признаков. Для этого нового понимания социальной реальности имело особое значение столкновение между феминизмом и постструктурализмом. При обсуждении понятия «различение» стала очевидной ограниченность женских исследований в постановке и решении вопросов. Стремление критически исследовать положение женщин в рамках оппозиционных образований («мужской» власти и «женской» подчиненности) не оправдало себя, и не в последнюю очередьиз-затого, что повышение ценности «женского» в результате «перевертывания» этой оппозиции не затрагивало оппозиционные структуры как таковые. Трудности возникли, наконец, при попытке развития альтернативных представлений о женственности с целью противопоставления их мужским фантазиям, которые критиковались как не соответствующие действительности. Эти альтернативы, как подход к решению своих проблем, признавались не всеми женщинами. Другими словами: связь мужского господства и женского угнетения в своей моноказуальности была мало убедительной. По аналогии с двумя течениями в истории феминизма, которые с самого начала противостояли друг другу — с одной стороны, требование равноправия для женщин, а с другой стороны, требование признания особенности женской сферы, — феминистская критика вытеснения женщин из политики, общества и культуры выработала также две противоположные стратегии: с одной стороны, стремление подчеркнуть равенство женщин и мужчин, а с другой стороны попытка настоять на существовании различия, т.е. постулировать специфически женскую культуру. Неучтенными остались при этом как различия женщин между собой, так и логика, на которой базируется вытеснение женщин. На первый план выступило рассуждение о том, возможно ли решение женских проблем путем отделения их от мужских и, тем самым, их изоляции или же в разъяснении нуждается сама проблема соотношения полов. Этот вопрос стал центральным в гендерных исследованиях (Gender Studies). Однако их обоснование было бы невозможно без понимания выдвинутых женскими исследованиями проблем. В исторической ретроспективе гендерные исследования (Gender Studies) — логическое следствие развития женских исследований. С этой точки зрения, требование признания «соотношения полов» как фундаментальной категории анализа не может обсуждаться независимо от общественно-политических, социальных и институциональных условий. С другой стороны, необходимо Уточнить различия между женскими и тендерными исследованиями и определить тот исследовательский интерес, который отличает гендерные исследования как от многовековой, преимущественно мужчинами развиваемой «философии полов», так и от разработанного в XX столетии концепта «половых ролей». То есть, необходимо дать представление о поставленных женскими исследованиями вопросах и проанализировать, почему произошел отказ от биологически детерминированного различия между женщинами и мужчинами, поначалу центрального в рамках женских исследований, и почему понятие «пола» (sex) должно рассматриваться скорее в контексте различных культурных и социальных условий. Особую важность приобретает различие между «полом» и «тендером», как и вопрос о том, что подразумевается под понятием «гендер» в смысле «социально-культурного конструкта сексуальности». Кроме того, необходимо показать, каким образом понимание «тендера как социально-исторической категории» отличается от традиционного рассмотрения половых ролей, которое преимущественно основывалось на сугубо биологическом различении. Исследованием различий в социальных ролях, позициях, правах и обязанностях мужчин и женщин издавна занимались этнографы. Именно они показали, что эти различия варьируются в разных странах, у разных этносов и определяются множеством факторов, как социальных, так и внесоциальных — географических, климатических и биологических. Однако разделение понятий биологического пола (sex) и социального (gender) произошло относительно недавно. В отличие от немецкого, французского и русского языков, в которых понятие «пол» не дифференцировано, в английском языке различают «sex» — биологический пол и «gender» —пол как социально-культурная категория. В 1960-х гг. понятие «гендер» в том смысле, как оно сегодня используется, даже в англо-американской историографии было почти неизвестным. Это понятие использовалось исключительно для описания грамматической категории рода. Употребление этого термина за пределами грамматики рассматривалось как шутка или грубая ошибка. В последние несколько лет, напротив, почти невозможно, перелистывая англоязычный научный журнал, публикующий результаты социально-гуманитарных исследований, не натолкнуться, по крайней мере, на одну статью, связанную с понятием гендер. Большой интерес, который сегодня проявляется к расширенному понятию «гендер» как открывавшему новую познавательную и теоретическую перспективу, указывает на то, что за последние десятилетия произошло переосмысление понимания социальной организации соотношения полов, или, вернее, что соотношение полов только теперь стало яснее восприниматься как форма социальной организации. Большая часть работ, посвященных проблеме соотношения полов, иллюстрировала найденное феминистской научной критикой различие между полом и тендером. Одной из первых обратила внимание на существование системы пол—гендер антрополог Гэйл Рубин. Она пыталась разработать новый подход к описанию различения полов, которое выступает очевидной конституирующей формой организации при возникновении общества и культуры. Так, биологическому полу (sex) был противопоставлен пол в значении вида (гендер). Это противопоставление должно было обратить внимание на социально-культурное конструирование сексуальности. Культурно-антропологические исследования предоставили важные сведения о многообразии приписываемых женщинам и мужчинам характеристик в разных культурах. С одной стороны, эти работы ставили под сомнение казавшиеся очевидными биологические объяснения, так что разница в общественном положении женщин и мужчин не могла больше объясняться их половыми признаками. С другой стороны, однако, стало очевидно, что, несмотря на различия в концепциях женственности, в большинстве культур женщине отводилась менее почетная «роль», чем мужчине. Чтобы описать соотношение полов в его общественном значении, пришлось отказаться от понятия различения полов, которое базировалось на утверждении биологических особенностей, прежде всего из-за того, что такое обращение к природе предполагает неизменность женских и мужских половых ролей и при этом содействует легитимизации патриархальной системы власти, рассматривая ее как данную природой. Вместо этого различение между биологически заданным полом и вариативной поло-ролевой установкой в рамках конкретной культуры (гендер) должно было способствовать устранению этой якобы естественной причинной связи. Оно должно было пробудить сознание того, что понятия женственность и мужественность обнаруживают обусловленное культурой многообразие значений. Соотношения полов — репрезентации внутри культурных систем. Это тот конструкт, который феминистские социологи охарактеризовали как гендерно-половую систему (sex-gender system). Для понимания тендера важно отграничить этот новый концепт не только от многовековой «философии полов» и исследований о женщинах, но также и от понятия половых ролей, развитого в XX столетии социологической теорией ролей. На первый взгляд, между тендером и половыми ролями много общего. Оно заключается в целенаправленном отказе от биологически определяемых половых предписаний, а также в стремлении социологической теории ролей включить традиционные исследования общественного положения женщин и мужчин в новые теоретические рамки. Талкот Парсонс старался описать лежащие в основе разных социальных ролей женщин и мужчин образцы, которые не могут быть объяснены ссылкой на биологические данные. Введенное психоанализом понятие Эдипова комплекса, создающего в семье «любовный треугольник», послужило ему для объяснения интернализации различных ролей, которая одновременно обеспечивала формирование мужской и женской половой идентичности. Предложенная им процедура различения выдвигала на первый план инструментальные (мужские) и экспрессивные (женские) функции в семье. Тем самым он стремился установить связь между личностными и общественными структурами на основе концепта половых ролей. Невыясненным, однако, остался вопрос, каким образом женщины и мужчины вступают в отношения с этими конструкциями. Так, к примеру, становящийся все более очевидным в 1960-е гг. протест против предписываемых женщинам ролей, которые Бетти Фридан описала как «загадку женственности», оставался непонятым до тех пор, пока он не был осмыслен как критика позиций соответствующих ролей в системе власти. С этой точки зрения, по убедительному замечанию Роберта Коннелла, теория половых ролей не оставляла возможности толковать происходящие перемены как диалектику внутри соотношения полов. Новые постановки вопросов появились впервые тогда, когда было поставлено под сомнение как утверждаемое теорией ролей разделение личности и роли, так и естественность женских и мужских качеств. Это явилось началом собственно гендерных теорий. Отмежевываясь от представлений об обществе, в которых еще сохранялось подразделение на женские и мужские жизненные сферы, тендерная критика направлена против формирования таких оппозиций. По словам историка Аннеты Кун, «признание пола как центральной социально-исторической категории обозначает не только расширение нашего исторического горизонта, но также и сомнение в правильности параметров современных исторических исследований». В отличие от первоначальной критики стереотипных изображений женственности, одновременно пробующей скорректировать эти изображения, т.е. заменить их более «правильными», понятие гендер помогло объяснить, например, почему определенные концепты женственности действовали на некоторых женщин в определенное время негативно и ограничивающее, в то время как альтернативные концепты стали освобождающими, даже когда это не были «более правильные», объективные изображения женственности. Попытка утвердить гендер как основополагающую научную категорию имела следующие обоснования: 1) в целях отказа от причинной зависимости между женским и мужским телом и определенными общественными ролями, которая принимается за естественную; 2) в целях установления связи между структурой отношений полов и другими внутрикультурными контекстами и формами общественной организации; 3) в результате признания того факта, что общественная организация, в которой мужчины и женщины играют определенную роль, не может быть понята без анализа соответствующих властных систем; 4) как следствие убеждения, что процесс различения, который ведет соответственно к различным ролям, должен быть также проанализирован. В гендерных исследованиях подчеркивается, что так называемая «природа» женщины — не «природный факт» («natural fact»), а «историческая идея» («anhistorical idea»), и что процесс становления женщиной или женственной начинается с рождения (или даже раньше) и не заканчивается никогда. Представительницы гендерных исследований ссылаются на теорию поведения, коммуникации и ролевую теорию франкфуртской школы, а также на концепцию Симоны де Бовуар о различении биологического и воспитываемого (женского) пола, сформулированную в 1949 г. в книге «Второй пол» («Le deuxieme sexe»). Существует ряд определений тендера: гендер— социально сконструированные характеристики пола; — гендер— социальное деление, часто основанное на анатомическом поле, но не обязательно совпадающее с ним; гендер— совокупность речевых, поведенческих, личностных особенностей, отличающих мужчин и женщин в духовном плане, подвергающихся влиянию культуры; гендер— сложный социокультурный конструкт: различия в ролях, поведении, ментальных и эмоциональных характеристиках между мужским иженским, творимые (конструируемые) обществом. За последние 30 — 35 лет происходило умножение смыслов гендера, связанное со способами концептуализации, проблематизации и рефлексии данного понятия. Всё начиналось с самой простой дихотомии sex / gender, далее гендер понимается как социальный конструкт пола, затем — как социальный институт, шире — сеть властных отношений, затем специфичнее — идеологическая система, поддерживающая принудительную гетеро-сексуальность. Постмодернизм вносит новое понимание тендера как технологии, репрезентации или составного эффекта дискурсивных и визуальных репрезентаций, и, наконец, гендер понимается как перформанс, не связанный ни с биологическим, ни с социальным полом. Но даже при таком многообразии смыслов, базовое определение тендера все равно никуда не исчезает. Центральным предметом исследований становится не история женщин, а гендерные отношения, которые, будучи одним из важнейших аспектов социальной организации, особым образом выражают ее системные характеристики и структурируют отношения между индивидами, осознающими свою тендерную принадлежность в специфическом культурно-историческом контексте («тендерная идентичность»). Гендер, в качестве базового понятия, формирует новый образ исследования. Это выразилось, во-первых, в осознании необходимости изучения мужчин и мужского опыта наравне с изучением женщин и женского опыта. В этом смысле предметом гендерных исследований оказывается уже не только женщины, но и соотношение полов и, более того, — различные формы половой идентичности, не укладывающиеся в рамки традиционной дихотомии (« queer-идентичности»). Во-вторых, тендерный подход оказывается более продуктивным в плане фиксации различий в женском опыте (как и в опыте противоположного пола) и изучения механизмов воспроизводства этого опыта в их социально-исторической специфике. Описанные изменения стали шагом к преодолению «геттоизации» «женских исследований» и облегчили их интеграцию в академическое сообщество. Значение гендерных исследований связано с их эпистемологической и методологической спецификой, которая обусловлена их взаимодействием со структурализмом и постструктуралистскими течениями и участием в целом ряде «поворотов», произошедших в социальном и гуманитарном знании последней трети XX в. Как бы ни оценивались взаимоотношения гендерных исследований с постструктурализмом, нельзя не отметить несколько наиболее существенных направлений их развития. Эти направления определялись отказом от универсалистской интерпретации различий, задачами исследования систем значений (ведь именно проблемы значения половых различий и механизмов различения стала основополагающей для гендерных исследований) и вниманием к средствам выражения и языкам (само) описания и (само) представления, которые получают семиотическую интерпретацию. Благодаря этому, наряду с уже упоминавшимся понятием «идентичность», на первый план выдвинулась проблематика репрезентации. Р. Шартье указывал на три аспекта понятия «репрезентация»: — коллективные представления — организующие схемы восприятия социального мира; — формы символического предъявления и навязывания миру своего социального статуса и политического могущества; — закрепление за представителем — «репрезентантом» — утвержденного в конкурентной борьбе и признанного обществом социального статуса. Эволюция в понимании репрезентации представительницами гендерных исследований была связана с переходом от «миметической» модели исследования репрезентации женщин в искусстве и СМИ, аналогичной модели политического представления, к более сложной модели, в которой акцент делается на способах конструирования образа женщины и его существования в различных контекстах. Таким образом, заслугой постструктурализма оказывается разработка более эффективных способов критики господства. Это стало возможным, в частности, благодаря использованию методов анализа дискурса, деконструкции, а также различным литературоведческим подходам (жанровый анализ, мотивный анализ, анализ тропов и пр.). Важнейшим этапом в становлении тендерной методологии традиционно считается статья американского историка Джоан Скотт «Гендер — полезная категория исторического анализа». Зафиксировав необходимость преодоления внеисторичности господствующих интерпретаций пола в истории, Дж. Скотт предложила схему анализа исторического материала в рамках гендерного подхода. Она наметила четыре основных смысловых комплекса таких исследований: 1) культурно-символический. Он включает в себя работу с системами культурных символов, бытующими в тот или иной исторический период. Это могут быть различные символические женские образы (Ева, Мария) и мифологические представления о невинности, порочности, осквернении и пр. Культуролога и историка здесь будут интересовать формы репрезентации этих символических смыслов и их трансформации в различных исторических контекстах; 2) нормативно-интерпретационный. Исследование сложившихся в культуре нормативных утверждений, закрепленных в религиозных, педагогических, научных, правовых и политических доктринах, причем очень важно показать, как то, что фиксируется в качестве «извечного», «правильного» или «единственно-возможного», возникает и утверждается в борьбе с альтернативными концепциями. Фиксация исторической природы этих утверждений (например, постулата о «женском предназначении») позволит исследователям доказать не «биологический», «извечный» («такова женская природа») характер соотношения «мужского» и «женского», а показать, что оно есть продукт социального конструирования в определенную эпоху; 3) социально-институциональный. Предполагает анализ роли полового различения в структуре и функционировании социальных институтов и организаций. Здесь имеются в виду не только традиционно рассматриваемые с этой точки зрения системы родства, брак, семья, домашнее хозяйство, но и рынок рабочей силы, система образования, государственное устройство, социальные отношения, политические институты. Культурологов и историков должно интересовать, как происходит воспроизводство социального порядка, основанного на половых различиях, как в этой связи функционируют институты социального контроля и за счет чего осуществляется распределение и перераспределение власти; 4) индивидуально-психологический. Рассмотрение самоидентификации личности в различные исторические периоды, то есть в чем «субъективная тендерная идентичность» совпадает, а в чем не совпадает с культурно-предписанными и социально-заданными образами «идеальных» мужчин и женщин. Все эти четыре подсистемы, по мнению Дж. Скотт, намечают панораму возможностей гендерных исследований в историографии, а тот или иной способ их конкретного соотнесения определяет специфику каждого из них. Вместе с тем, по мнению исследовательницы, данная схема должна быть дополнена еще одним важным аспектом проекции понятия «гендер» на историю и культуру общества, связанного с рассмотрением гендерных диспозиций как средства «обозначения отношений власти», как одного из важнейших способов легитимации социального и культурного порядка. Это дополнение позволяет не только пересмотреть проблемы политической истории, но и по-новому осмыслить политическое значение истории полов. На современном этапе развития гендерных исследований наметились следующие направления: — гендерная социология, изучающая поведение групп в разрезе по полу, возрасту, месту проживания (село/город) и т.п.; — права человека рассматриваются как права всех людей и недопустимость дискриминации по признаку пола, возраста, этнической или религиозной принадлежности, политических убеждений, места проживания; — исследование насилия против женщин, которое объединяет все формы насилия по признаку пола (сексуальное, психологическое, экономическое и т.п.); — исследования планирования семьи и репродуктивных прав, затрагивающие вопросы репродуктивного здоровья и права свободного выбора репродуктивного поведения, как для женщин, так и для мужчин; — изучение занятости, рассматриваемой в аспекте распределения оплачиваемой и неоплачиваемой работы между мужчинами и женщинами. Это необходимо для признания трудового вклада женщин в развитие семьи и общества, а также для поиска механизмов стимулирования участия мужчин в воспитании детей, уходе за членами семьи и т.п.; — исследование образования, рассматривающее степень охвата населения этим видом услуг, причины и последствия доступа к образованию для населения в разрезе по полу; — исследования средств массовой информации, так как они оказывают огромное влияние на формирование гендерных стереотипов. Гендерные исследования в этой сфере чрезвычайно важны для выработки этических норм представления образов женщины и мужчины без дискриминации по признаку пола; — исследования в области литературы и искусства представляют гендерные отношения средствами духовного воздействия и прививают тендерную чувствительность, позволяющую выявить разницу в положении женщин и мужчин (гендерных ролей) в разные исторические эпохи и в разных странах; — тендерная статистика представляет все показатели с учетом тендерного фактора, который показывает не столько общие достижения страны, области, района, города или села, сколько степень справедливости распределения национальных благ и услуг между стратами; — тендерный анализ предлагает методы выявления нужд населения, поиска решений и контроля над деятельностью с привлечением на всех этапах самих участников экономических и социальных процессов и выявлением их приоритетов. При этом, одинаково учитываются как мнения женщин, так и мнения мужчин. Этот перечень далеко не полон. Сделать его исчерпывающим на данном этапе развития гендерных исследований представляется невозможным, так как гендерные исследования находятся в стадии формирования. Становление отечественных гендерных исследований, по мнению 3. Хоткиной, можно разделить на четыре этапа: 1) просветительский организационный этап внедрения новой научной парадигмы (с конца 1980-х — до 1992 г.). В это время возникают первые феминистские группы, независимые женские организации, появляются первые публикации в журналах1. В этот же период начинается деятельность зарубежных и российских научных фондов, направленных на поддержку гендерных исследований и оказание финансовой помощи исследователям. В рамках Академии Наук, в 1990 г. в Институте социально-экономических проблем народонаселения создается тендерная лаборатория, позднее — Московский Центр гендерных исследований (МЦГИ); 2) институциализация исследований — 1993 — 1995гг. — рост числа гендерных центров и начало официальной регистрации научных коллективов и организаций. За это время были официально зарегистрированы Московский и Петербургский центры гендерных исследований, начали работу Ивановский, Карельский и др. центры. На этом этапе началось создание вузовских программ по феминологии. 3) консолидация ученых и преподавателей российских гендерных исследований — 1996 — 1998 гг. В этот период начали организовываться конференции по тендерным исследованиям, возросло число публикаций на эту тему. Важным событием этого этапа было проведение трех Российских летних школ по «женским» и тендерным исследованиям: «Валдай-96» в Твери, «Волга-97» в Тольятти и «Азов-98» в Таганроге, Международных летних школ в Форосе. 4) легитимация и распространение тендерного образования — 1999 г. — по настоящее время. В этот период в ряде ведущих вузов страны начинают читаться учебные курсы по тендерным исследованиям: МГУ, РГТУ, Европейский университет в Санкт-Петербурге, Российский государственный педагогический университет им. Герцена, Высшая школа экономики в Москве, Ивановский, Тверской, Новосибирский госуниверситеты, Уральский государственный технический университет и др. В настоящее время программы по тендерному образованию есть во многих вузах, по этой теме регулярно проводятся конференции, создается информационная сеть, объединяющая на сегодняшний день целый ряд сайтов, в том числе сайты научных центров и сайты, посвященные «женской» и тендерной истории.

Похожие:

	Учебно-методический комплекс дисциплины Разработчики: Леонидов Д. В. Идентификационный номер Контрольный экземпляр находится на кафедре философии и социально-гуманитарного образования		Учебно-методический комплекс дисциплины Разработчики: Пишун С. В.,... Контрольный экземпляр находится на кафедре философии и социально-гуманитарного образования
	Учебно-методический комплекс дисциплины Разработчики: Погорская В. А идентификационный номер Учебно-методический комплекс составлен в соответствии с требованиями государственного образовательного стандарта высшего профессионального...		Учебно-методический комплекс дисциплины Разработчики: Назаров М. С. Идентификационный номер Контрольный экземпляр находится на кафедре философии и социально-гуманитарного образования
	Учебно-методический комплекс дисциплины Разработчики: Назаров М. С. Идентификационный номер Контрольный экземпляр находится на кафедре философии и социально-гуманитарного образования		Учебно-методический комплекс дисциплины Разработчики: Иващенко В. И. Идентификационный номер Контрольный экземпляр находится на кафедре философии и социально-гуманитарного образования
	Учебно-методический комплекс дисциплины Разработчики: Томилов В. А. Идентификационный номер Контрольный экземпляр находится на кафедре философии и социально-гуманитарного образования		Учебно-методический комплекс дисциплины Разработчики: Бочкарёва А.... Контрольный экземпляр находится на кафедре теории и методики профессионального образования
	Учебно-методический комплекс дисциплины Разработчики: Леонидова В.... Контрольный экземпляр находится на кафедре философии и социально-гуманитарного образования		Учебно-методический комплекс дисциплины Разработчики: Леонидова В.... Контрольный экземпляр находится на кафедре философии и социально-гуманитарного образования
	Учебно-методический комплекс дисциплины Разработчики: Леонидова В.... Контрольный экземпляр находится на кафедре философии и социально-гуманитарного образования		Учебно-методический комплекс дисциплины Разработчики: Калиниченко О. В. Идентификационный номер Направление 050100. 68 Педагогическое образование, программа подготовки Информатика и информационно-коммуникационные технологии в...
	Учебно-методический комплекс дисциплины «Международное сотрудничество... Учебно-методический комплекс дисциплины «Международное сотрудничество в области экологии»		Учебно-методический комплекс дисциплины Теоретические основы экономической... Учебно-методический комплекс дисциплины Теоретические основы экономической географии
	Учебно-методический комплекс дисциплины «Устойчивое развитие» Разработчики:... Рабочая программа составлена в соответствии с требованиями федерального государственного образовательного стандарта высшего профессионального...		Учебно-методический комплекс дисциплины Разработчик: Маньшин Б. Г. Идентификационный номер Контрольный экземпляр находится на кафедре теории, методики и практики физической культуры и спорта