Жанры: Слэш (яой), Романтика, Эксперимент, Омегаверс
Скачать 1.94 Mb.
|
| Часть 4 Лошадь лежала на полу и тяжело дышала, исходя пеной. Мельтон присел около нее, поглаживая по шее, что-то шепча, пытаясь понять, что же произошло. Сзади послышались легкие шаги Иллиры, сопровождаемой еще кем-то. - Мельтон, я позвала врача. Это все, что в моих силах... - Я... Я понимаю, спасибо Вам и за это, - он буквально со слезами на глазах смотрел на мучения своего питомца и друга, растерянно гладя его морду. - Молодой человек, прошу Вас, отойдите. А еще лучше покиньте помещение, - проговорил низенький толстый доктор в очках. - Мне надо осмотреть ее. Вы будете лишь мешать, - Мельтон с недоверием посмотрел на него и нехотя отодвинулся. - Выйдите за дверь, я же просил, - опять включился доктор. - Вы же не хотите помешать моей работе? - маленький толстый человек терял терпение, но, словив ненавидящий взгляд хозяина лошади, говорящий, что сейчас одним умирающим станет больше, он добавил. - Пожалуйста, так будет лучше. - Мельтон, пойдемте. Ему можно доверять, - подала голос женщина и пошла к выходу из конюшни, удостоверившись, что ее гость последовал за ней. Он растерянно шел следом и, когда проход в помещение за ними закрылся, со всей силы впечатал кулаком в дверь. - Да за что же мне все это!? - он взревел, словно раненый зверь. «Сначала этот мальчишка, затем лошадь, а что потом?! Мне гроб уже заказывать!?» Стиснув зубы он осел на землю, прислонившись к древесине конюшни. Иллира присела рядом. - Вот что, Мельтон. Нравится Вам это или нет, но сегодня ночевать Вы остаетесь у нас. Мы дадим Вам комнату. Она будет в противоположном конце от комнаты Лира и... - Вы действительно не понимаете, да? - сжав зубы, зло проговорил он. - Я не могу находиться в доме! Вообще! Лучше я пешком уйду. - А как же лошадь? Вы не сможете оставить ее здесь. Она ведь Вам дорога, - мужчина обреченно опустил голову. - Послушайте, мне очень неудобно, что все вышло так, как вышло. Вы спасли нашего сына — он чуть не накинулся на Вас за завтраком, Вы пожелали уехать — мы не уберегли Вашу лошадь. Мне теперь очень стыдно, я хочу искупить свою вину. Раз Вы не сможете ночевать в доме — мы дадим Вам палатку, поставим ее недалеко от бараков, где живут рабочие и слуги. Там растут индиговые деревья — они перебьют запах. А Вашу лошадь мы вылечим, я уверена, с ней все будет хорошо, - она ободряюще улыбнулась и неожиданно потрепала его по голове. Он недоуменно поднял на нее взгляд. - Господи, Вам двадцать пять лет, а выглядите Вы, словно ребенок, у которого отобрали конфету, - она рассмеялась и поднялась на ноги, протянув ему руку. - Пойдемте. Надо приготовить все. Я попрошу кого-нибудь, чтобы он провел Вам экскурсию по плантации. Надо же Вам как-то убить время до вечера или, хотя бы, до обеда. Мельтон встал, отряхнулся и все с таким же обескураженным видом проговорил: - Мне, вообще-то, двадцать два... Женщина в ответ лишь рассмеялась и направилась к дому, по пути отдав гостя в руки рабочего, приказав тому рассказать чужаку все о плантации. Рабочий оказался веселым парнем, все время болтающим какие-то истории, байки, притчи. Он в подробностях описал весь процесс изготовления индиговой краски, приправив рассказ несколькими забавными случаями, произошедшими на его глазах. Мельтон перезнакомился с половиной работающих людей, попробовал даже что-то сделать сам, но в итоге чуть не свалился в чан для перегонки. Он совсем потерял счет времени, общаясь с рабочими, наблюдая за ними, слушая их веселые перекрикивания во время работы, иногда отвлекаясь на собственные мысли, плавно перетекающие с омежки на лошадь и также возвращающиеся обратно, из-за чего он готов был с воем броситься нырять в ближайший водоем — топиться. Останавливало его то, что этим водоемом являлась цистерна со свежим красителем. Когда настал час обеда он даже не понял, лишь заметил, что все пошли есть, и последовал за ними. Получив свою порцию чего-то странного, но тем не менее вполне съедобного и даже вкусного, он сел рядом с Дрестом. Старый слуга был рад, что «молодой господин» не забыл его, начал расспрашивать о его похождениях, заодно рассказывая и о своей работе и о жизни здесь, на плантации. - Знаете, юный господин, здесь не все такие, какими они могут показаться, - видимо, пожилому человеку захотелось посплетничать, а с кем еще перемывать косточки своим коллегам, как не с вновь прибывшим? Но Мельтон его слушал в пол уха, его не интересовали разговоры такого рода, но из уважения к этому человеку,он кивал головой на его слова, изредка задавая уточняющие вопросы. Когда он готов был уже перевести беседу в другое русло, старик сказал то, что немедленно привлекло внимание Мельтона. - А вон тот — видите его? В испачканной тунике? - он постоянно таскается за юношей. Несколько лет подряд он ему вообще прохода не давал, думая, что тот ничего ему не сделает. Хе-хе. Из всех людей только я знал, что господин Лиренс занимается рукопашным боем, - «Так он еще и драться умеет? Он точно омега?» - ошарашенно подумал мужчина. Тем временем его собеседник продолжил. - Так вот, когда юному господину надоело это все, он скинул его в чан с готовой краской, тот потом еще неделю ходил в синих разводах, мы тогда здорово посмеялись над ним. Но от господина он, вроде как, отстал. А недавно, - он перешел на шепот, - недавно я видел, как он что-то делает у самого дома и, естественно, заинтересовался. Я подошел к тому месту, где он был, и увидел веревку, прилаженную к окну на втором этаже. Какого же было мое удивление, когда я узнал, что это комната юного господина! Я хотел было сказать господам, но он заметил меня и пригрозил, что убьет, если я расскажу им о веревке. Ну, я испугался и промолчал, а теперь, особенно при таких обстоятельствах... Я не знаю, что и думать! Он страшный человек! Неужели он хочет как-то отомстить господину? - на этих словах Мельтон побледнел. - Когда это было? Когда ты видел его? - Сегодня утром, вскоре после завтрака. По спине пробежал противный холодок. Мельтон вспомнил того странного альфу, которой прятался за индиговыми деревьями, чей запах словно пытались подавить. Если это именно тот, о ком говорил Дрест, то существует один способ, которым он может отомстить... И не только самому омеге, но и его родителям... «Нет! Этого не может быть! Но если это правда, то Лир в опасности, он же его... Нет!» - взгляд лихорадочно заметался, выискивая глазами фигуру того человека. Он обнаружился стоявшим неподалеку и заигрывающим со служанкой, разносившей еду. - Дрест, - слуга поднял на него глаза, - ты никому не говорил, где я буду ночевать? - Нет, что Вы! - уверил он его. - Тогда будь добр, никому не рассказывай об этом, - Мельтон поднялся со скамьи, - мне надо навестить наших хозяев. Он спешно покинул территорию работ и направился к дому. Не дойдя до него и пяти метров, он окликнул сидевшего на крыльце Горма. Тот подошел к нему, и Мельтон начал: - Знаете, я тут подумал... - Это замечательно. И о чем же? - с улыбкой перебил его отец семейства. - Можно мне будет заночевать в старом бараке? - Что? О чем Вы говорите? Ночуйте, конечно, если Вам угодно. Но мы уже попросили поставить Вам палатку. - О, не беспокойтесь! Оставьте ее до утра, а завтра я помогу ее разобрать. Чтож, спасибо, что разрешили. - Да что Вы! Не спрашивайте больше ничего! Мы и так Ваши должники, аж дважды, - он посмотрел на небо. - До заката осталось меньше пяти часов. Не хотите выпить с нами чаю? - Спасибо, я уже поел, но с удовольствием составлю Вам и Вашим женами компанию, - улыбнулся в ответ гость. - Только, прошу Вас, давайте чаевничать на свежем воздухе. Горм понимающе кивнул и распорядился подать чай на улице. Они сели вдвоем, вскоре к ним присоединились и Иллира с Альмирой. И снова то ощущение, словно он здесь и не чужак вовсе, а какой-то близкий, если не друг, то знакомый. Одно напрягало — на протяжении тех часов, что они разговаривали, из него пытались вытянуть, кто он. «Возможно, они что-то подозревают, - с тревогой подумал странник. - Я могу понять Горма — он знал меня, но женщины не видели никогда. Тем не менее, именно они докучают вопросами больше всего. А если они поймут? Придется ведь рассказать. И о побеге, и о том что произошло...» Его самокопание прервал звук трубы, призывающей к окончанию рабочего дня, все устремились в бараки. Хотя бараками они назывались чисто формально. Конечно, рабочие не имели собственных комнат, но размещены были с максимальным комфортом. Длинные здания разделялись внутри перегородками, образовывавшими небольшие комнаты, в каждой из которых располагалось пять-шесть спальных мест. Примерно через каждые две комнаты на этаже располагалась большая ванная, в которой при желании можно было разместиться вдесятером. Так что ничем слуги обделены не были. Кормили их исправно, в этом Мельтон уже убедился сегодня, а зайдя в заброшенный барак, он понял, что здесь работники живут ни в чем себе не отказывая. На тех плантациях, на которых он когда-либо бывал, люди жили, как в тюрьме — пятьдесят человек на пятьдесят пять квадратных метров. Оказавшись внутри здания, он сел на пол и принялся размышлять: «Единственное, для чего могла понадобиться веревка — залезть внутрь, это понятно. Неясно, почему он не захотел пройти через дверь, ни на одной не было замков, как я заметил. Хотя, возможно, это для того, чтобы не потревожить родителей, но если он... если он собирается сделать то, что я предполагаю, - в груди что-то сжалось, когда он подумал о том, что с Лиром может произойти, и он судорожно вздохнул, - Я в любом случае не допущу этого! - решил он про себя и продолжил мысль,- то, он и так их разбудит. ЭТО тихо не сделаешь, особенно, когда у омеги течка. Ему-то не объяснишь, что молчать надо... - в голове нарисовалась картинка: хрупкое тело омежки, дрожащее под каким-то ублюдком, он сам просит остановиться, прекратить, но насильник лишь гадко ухмыляется и продолжает. Мельтон непроизвольно сжал кулаки, - Да блин! Такими темпами я сам поверю в то, что придумаю и прямо сейчас пойду его убивать! А у этого ублюдка другая цель — он хочет лишить омежку девственности на глазах у родителей». Придя к такому неутешительному выводу, разозлившему его еще больше, Мельтон пересел поближе к двери и прислушался. Он не случайно попросился заночевать именно здесь. Мимо входа в это здание проходила единственная дорога к поместью от других бараков, и именно по ней, скорее всего, должен был пройти тот альфа, если он вообще собирался сделать это. Мало ли, может старик и не прав был, но все же лучше подстраховаться. Как оказалось, страховался Мельтон не зря. Через несколько часов, когда он почти заснул, рядом с бараком остановились двое. Кто это был, он не понял, разговора почти не услышал из-за того, что говорили тихо, но одно стало ясно — в своих догадках он был прав. Один из говоривших хотел проникнуть в комнату Лиренса и «опозорить этого мелкого так, что тому и не снилось», а второй убеждал его, что это безумие. Мельтон похолодел, когда дверь барака приоткрылась от ветра, но еще больше ему стало страшно за мальчика, когда он услышал отрывок реплики: - ...бя с собой не зову, делай, что хочешь. Тебе не понять — ты бета, ты не чувствуешь запаха, а я с ума по нему схожу. Так и представляю, как он будет извиваться и дрожать подо мной, требуя большего... Омеги ведь такие ненасытные во время течки... Он даже понимать ничего не будет, а на утро, небось, и не вспомнит, - в ответ ему что-то тихо сказали. - Да, тут ты прав. Он не моя цель. Ради него я не стал бы так изголяться, а просто взял бы еще утром. Есть еще один человек, которому я хочу отомстить, но тебя это не касается. Скажу только, что он сильно подпортил мне кровь в прошлом. Короче, я пошел. И да, завидуй МОЛЧА. Послышались тихие удаляющиеся шаги, но Мельтон не обратил на них внимания, он пребывал в каком-то ступоре. «Ему не нужен мальчик. Он только использует его и все. Но зачем? А главное — как и на кого это повлияет? Это не могут быть родители, исключено, а остальным на плантации как-то и дела нет, разве что, кроме Дреста. Тот привязан к пацану и, видимо, близок с ним, раз единственный был в курсе тренировок. Но что он мог сделать, он же и мухи не обидит?» - рассуждая таким образом, он пропустил тот момент, когда альфа ушел в сторону дома, оставляя своего спутника в одиночестве. Осознав, что, возможно, в этот раз он допустил самую большую ошибку в своей жизни, Мельтон вскочил на ноги и бросился прочь из барака. Альфы уже видно не было, и бросаться вслед за ним было глупо — он все равно не знал, где спит омега, а искать его по всему дому — только времени больше потерять. Оставался один выход. Второй человек неспешным шагом шел назад, в противоположную сторону от поместья. Недолго думая, мужчина бросился за ним и повалил на землю. Оказавшись сверху, он перевернул рабочего к себе лицом и зарычал: - Где находится комната Лиренса? - от звука собственного голоса ему стало не по себе, так разъяренно он прозвучал. - Что? Я не знаю! Не знаю! - испуганно пролепетала его жертва. - Не ври мне! - он с силой сдавил ему шею. Откуда взялась такая ярость, он и сам не понял, но одна только мысль, что с Лиром, с его Лиром, могло что-то произойти заставляла вести себя, словно животное. - Где. Находится. Комната. Лиренса. - по словам повторил он, приблизив свое лицо к испуганному лицу рабочего, чьи глаза начали постепенно закатываться, и он прохрипел: - Второй... этаж... со стороны лестницы... дальний... конец коридора... Мельтон тут же вскочил на ноги и, не обращая внимания на раздавшиеся позади хрипы и кашель, понесся в сторону дома. В голове билась только одна мысль: «Лишь бы успеть!» Он не мог позволить этому уроду осуществить то, что он задумал. Он не мог позволить кому-нибудь причинить боль этому невинному существу, он не мог позволить кому-нибудь сделать то, от чего он уже спас мальчика однажды. Когда он уже подбегал к поместью, и до него оставались какие-то пятьдесят метров, он заметил, как в окне исчезает фигура, а следом в темном проеме растворяется веревка. «Нет! Я еще успею! Я должен успеть!» - сердце бешено стучалось в груди, страх вперемешку с яростью одолевал всю его сущность, завладевая сознанием. Он взлетел на крыльцо и распахнул дверь на веранду, в нос тут же ударил запах омеги. Мельтон, не останавливаясь ни на секунду, пересек комнату и ворвался в основную часть дома. Здесь запах был еще ярче, он мгновенно окутал тело, заволакивая разум, заставляя ускориться. Мужчина пробежал по коридору, взбежал на второй этаж. С каждым шагом аромат становился все настойчивее и настойчивее, а тело все больше жаждало найти его источник. «Дальний конец коридора», - всплыли слова рабочего где-то на периферии сознания. Он бросился вперед, к раскрытой настежь двери. Оказавшись на пороге комнаты, он остановился. От увиденной картины глаза заволокло кровавой пеленой ярости. Раскинувшись, на кровати лежал Лир, а над ним нависал какой-то ублюдок, разместив колено между разведенных ног парня, его руки вдавливали в матрас тонкие запястья. Тело под ним брыкалось и скулило, видимо, пытаясь хоть как-то сопротивляться, и Мельтон отчетливо услышал, как мальчик, будто в бреду, повторял: - Нет! Нет... Не ты... Только не ты... я не хочу... пусти меня... Не ты... Я не хочу, чтобы это был ты... не ты, не ты, не ты... Но насильник не обращал на эти слова никакого внимания. - Ты такой сладкий... Мой мальчик... - он начал медленно наклоняться к лицу Лиренса. Это стало последней каплей. - Он МОЙ! - одним мощным ударом он отбросил рабочего от кровати и заслонил собой омегу. - Не смей. Его. Трогать, - внутри клокотала бешеная злость, он почти рычал. Этот урод посмел прикоснуться к нему. К тому, кто ему не принадлежит. - Мельтон... Мел... - послышалось рядом. Мальчик приподнялся на локтях, и, увидев, что перед ним именно тот, кого он звал, на кого надеялся, он подполз к нему и обнял со спины, обхватив за талию и зарывшись лицом в поясницу. - Мел... Мел... Ты пришел... Я знал... ты придешь... только не уходи... пожалуйста... - испуганно прошептал парень. Мужчина повернулся к мальчику и обнял его в ответ одной рукой, второй поглаживая по распущенным волосам, успокаивая. - Не волнуйся, малыш, не уйду, - в его голосе слышалась неприкрытая нежность, он в пол оборота посмотрел в глаза пареньку. - Я не брошу тебя. Такое желанное, прижимающееся к нему сейчас тело, он мог сделать с ним все, что угодно. Лир ждал его, надеялся, что он опять его спасет. Однако сейчас Мельтона больше интересовал тот самоубийца, который стал заведомо мертвым тогда, когда решил присвоить себе чужое. Он перевел взгляд на лежащее на полу тело, но оно не подавало признаков жизни. В этот момент Лир зашевелился и попытался приподняться, цепляясь пальцами за одежду своего спасителя и неотрывно смотря ему в лицо. В нем горело болезненное, опаляющее изнутри пламя, требуя выхода. Он осторожно дотронулся до щеки мужчины и, почувствовав, как тот вздрогнул от этого прикосновения, аккуратно развернул его лицо в свою сторону, заглядывая в глаза. Потом он медленно, не прерывая зрительного контакта, потянулся к его губам, обхватывая за шею, и запустил руку в черные жесткие волосы. По ноге потекла прозрачная блестящая капелька, и он больше не смог ни о чем думать, тело требовало только одного — избавиться от огня внутри. Мельтон смотрел на еще не до конца утратившее детские черты лицо, на большие безумные черные глаза, обрамленные тонкими ресницами, на чуть приоткрытые губы и терял связь с реальностью. За один день этот омега перевернул все с ног на голову, заполонил собой все его существо, заставил думать только о нем, хотеть его до боли в воспаленном сознании. А сейчас он так прижимается к нему, цепляется за его одежду, тянется в поисках утешения, ласки, которая сможет подарить ему долгожданное забвение. Мужчина почувствовал, как его обняли за шею, как чужие пальцы погрузились в его волосы, как вниз по позвоночнику от этого невинного жеста устремилось ни с чем не сравнимое возбуждение. Мельтон сильнее прижал к себе мальчика, поднимая на ноги, от чего тот стал немного выше его, и уткнулся носом ему в шею, вдыхая сладкий, сводящий с ума запах. Никогда еще он не хотел чего-то так сильно, как просто почувствовать, что этот парень, совсем обмякший в его руках, принадлежит ему, только ему. Он начал властно водить руками по обманчиво хрупкому телу, ощущая через тонкую ткань рубашки, как дрожит омега, как он рвано дышит, он слышал, как тот повторяет его имя, чувствовал его руки на своей спине и в волосах и совсем забыл обо всем, что происходит, где они находятся. Для него сейчас существовал только Лир, нетерпеливо жмущийся к нему. Сзади раздался какой-то шорох, но Мельтон, увлеченный ощущением чужого тела под пальцами, не обратил на это внимания, пока не раздалось тихое пение металла, вынимаемого из ножен. Он резко прервал свое занятие и, мгновенно обернувшись, увидел несущегося на него другого альфу. Рефлекторно выкинув вперед руку, загораживаясь от кулака, он оттолкнул от себя мальчика, и принял удар на себя, стремясь защитить своего омегу. По плечу потекла темная вязкая кровь. Теперь это был бой насмерть. Лиренс с испугом смотрел затуманенным взглядом за разворачивающейся у него на глазах дракой. Мельтон держался за свою руку, немного выше локтя, зажимая кровоточащую рану, и чуть ли не рычал, не отрываясь наблюдая за своим противником. Сейчас в нем говорили только инстинкты, требующие убить второго претендента на ЕГО омегу. Когда он начал считать его своим, мужчина не понял, но одно он знал точно: еще не родилось такого человека, которому он бы смог отдать его по доброй воле. Поэтому, сверкнув в темноте горящими золотыми глазами, он кинулся на соперника, но тот ловко ушел с линии атаки и вонзил небольшой складной ножик в бок альфы. Мужчина дернулся и зашипел, стараясь зажать рану под ребрами и оседая на пол, а его оппонент, не теряя времени, бросился к кровати по направлению к замершему от страха мальчику. Мельтон было бросился вслед за ним, чтобы остановить его, но, вопреки всем ожиданиям, тот не накинулся на парня, а лишь, обогнув кровать, подбежал к окну и, свернув стеклянный графин, стоявший на подоконнике, выпрыгнул на улицу, сжимая в руке веревку. Как только силуэт этого человека исчез из поля зрения, омега слез с кровати и подошел на негнущихся ногах к сидящему на полу альфе. Его альфе. Он тихо упал рядом с ним на колени, не обращая внимания на возникшую боль, и бережно обнял Мельтона за голову, признавая его как победителя. Тот в ответ осторожно прижал его к к себе одной рукой, второй еще зажимая кровоточащий бок. Омега забрался к нему на колени, для чего пришлось раздвинуть ноги, и начал нежно гладить своего альфу по плечам, спине, зарываться руками в волосы, что-то шепча ему, чувствуя его крепкие объятия. Нет существа искренне, чем омега во время течки. В том состоянии, в котором они находятся невозможно солгать. Они ищут сильного эмоционального или гормонального потрясения, они делают то, что им хочется делать, не сдерживая порывов, чтобы доставить себе удовольствие. И на первый план практически всегда встает сексуальный голод. Чем дольше было воздержание, тем сильнее он становится, поэтому-то первая течка всегда самая тяжелая, поэтому-то омеги готовы бросаться на любого, кто сможет удовлетворить их. Но сейчас Лиренс пережил самый большой страх за всю свою жизнь — страх быть изнасилованным на глазах у другого человека. Это была его фобия, его ужас, его кошмар, который ожил и чуть не стал реальностью. Этого хватило, чтобы возбуждение ненадолго отошло, и он снова смог нормально мыслить. Поэтому сейчас ему не нужен был секс, ему хотелось что-то сделать для альфы, который защитил его, уберег, который был ранен из-за него. Который так много сделал для него всего за несколько часов знакомства и который прочно поселился у него в мыслях. |
Похожие:
 | Программа курса «Социально-психологический эксперимент» для направления... Эксперимент в социологии не получил сколько-нибудь серьезного распространения. Даже в психологии мода на феноменологическое знание... |  | Институт филологии и искусств кафедра истории русской литературы Художественно-документальные жанры русской литературы х1-хх вв.(Генезис, жанры, поэтика) |
| Мысленный эксперимент в механике Но это совсем не значит, что в более ранний период развития науки мысленный эксперимент не существовал. Вспомнить хотя бы апории... | | Мысленный эксперимент в механике Мысленный эксперимент как метод научного познания заключается в получении нового или проверке имеющегося знания путем создания объектов... |
| Мысленный эксперимент в механике Галилея как воображаемые и говорил об их большой значимости в формировании естествознания нового времени. Но это совсем не значит,... | | 2 Констатирующий эксперимент: организация и результаты диагностической... Дисциплина изучается один год, с недельной нагрузкой 6-8 часов. При изучении дисциплины используется учебник Математика. 10 класс:... |
| Музейный урок «Воспоминания» Удивительный этот дом школа! Здесь все перемешалось: детство и зрелось, юность и романтика, наука и искусство, мечты и реальная жизнь.... | | Образовательная программа «Основы морского дела» Белые паруса. Соленые морские брызги и штормы. Романтика моря, дальние страны и континенты. Какой из мальчишек не мечтает обо всем... |
| Путешествие туда, где живет Бармалей : Жанры и лица российской детской... Крыщук Н. Путешествие туда, где живет Бармалей : Жанры и лица российской детской поэзии за четыре века собраны в одном издании /... | | «Афроамериканский фольклор» Песенные жанры: обрядовые и необрядовые, приуроченные и неприуроченные, традиционные и поздние |
| Используемый муз материал Жанры народных песен: колыбельная, трудовая, хороводная, лирическая, солдатская, плясовая | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Пушкин о поэзии первого русского романтика Жуковского. В чём причина долголетия (или вечности?) творчества Жуковского? Что за тайны... |
| С апреля на канале «Мать и дитя» ежедневно будет выходить авторская... Методические указания предназначены для студентов всех специальностей и всех форм обучения, а так же преподавателей руководителей... | | «Углеводороды» Учебный эксперимент при изучении кислород- и азотсодержащих органических соединений |
| 1. 1 Мифология, жанры, процессы становления Программа вступительного экзамена утверждена на заседании кафедры русской и зарубежной литературы 0 | | Подростковый суицид Учебный эксперимент при изучении кислород- и азотсодержащих органических соединений |
