Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах и улицах «Добрая дорога детства» 2
Скачать 6.32 Mb.
|
заклинателей змей, чьи представления были настолько отвратительными, что правительству пришлось ограничить этот род деятельности. Эти сорви-головы могли подойти к вашему столику в кафе на порт-саидском бульваре или даже на террасе роскошной гостиницы "Шепард" и предложить показать, как они живьем проглатывают кобру. Хотя всегда находились люди, готовые платить за такое зрелище, от его вида крепких мужчин начинало тошнить, а женщины падали в обморок. Такие артисты больше не появляются в фешенебельных гостиницах. Я помню одного молодого парня, который носил скорпионов в своих длинных черных волосах и держал кобру, прижав ее к коже. Некоторые из таких людей намазывали свои тела змеиным жиром, считая, что благодаря этому они как бы входят в доверие к змеиному племени. Возможно, так оно и есть. Один трюк, который они проделывали, очень долго оставался для меня загадкой. Заклинатель хватал кобру за горло, заставлял ее раскрыть свой отвратительный рот и плевал в него. Скажем прямо, не самое изысканное развлечение, но эффект на змею это производило просто потрясающий. Через секунду она становилась словно окаменевшей, и ее можно было держать как трость. Лишь несколько лет спустя мне сказали, что у заклинателя во рту находился какой-то наркотик, который срабатывал, как только попадал в рот змеи. Это еще один из тех трюков, которые внешне выглядят как волшебство. Некоторые заклинатели могут сделать вид, что их укусила кобра, и показать два маленьких пореза на пальце. Будьте уверены: этот "укус" был там еще до того, как началось представление. Эти люди обычно прикладывают к пальцу пористый "змеиный камень" - средство, которое они никогда бы не применили, будь укус настоящим. Змеи, которым заклинатели отдают предпочтение повсюду, - это кобры. Несомненно, их зловещего вида "капюшон" придает дополнительную остроту представлению. Необходимо заметить, что кобра расправляет свой "капюшон", только когда она возбуждена. Значит, змея не находится под влиянием гипноза, когда раскачивается под дудочку заклинателя, и конечно же не "танцует". Скорее всего, ей просто интересно, что собирается сделать заклинатель, и вы можете быть уверены: заклинатель пристально наблюдает за глазами змеи, чтобы видеть, не целится ли она ему в руку. В Африке водится семь видов кобры, и они распространены настолько широко, что заклинатели змей без труда собирают свой "инвентарь". Так называемая египетская кобра, которая встречается от Средиземного моря до Южной Африки, не относится к плюющимся змеям, равно как и капская кобра. Но вот рингхальс и черношеяя кобра метят своей жертве в глаз и могут попасть в цель с расстояния семи футов. Так что вам долго придется порыться в сумке заклинателя, прежде чем вы обнаружите плюющуюся змею. Использовать ее для представления было бы чистым самоубийством. Египетские заклинатели змей часто показывают очень ядовитую рогатую гадюку. Они также ловят опасную ковровую гадюку, но этот вид встречается крайне редко. Хусаин Миа, заклинатель змей, о чьих представлениях в Кейптауне я упоминал выше, иногда просил прислать из Бирмы королевскую кобру. У этой змеи весьма впечатляющий вид: это самая большая ядовитая змея в мире, и она кажется огромной среди более мелких (ноле менее смертельно опасных) собратьев. Крупнейшие королевские кобры достигают длины 18 футов. Они пожирают своих собратьев, и заклинатель, который держит у себя хотя бы одну, может потерять всех остальных змей, если не будет внимателен. К сожалению, королевская кобра в Южной Африке долго не живет. Хусаин Миа потерял 14 дорогих рептилий одну за одной, но они сильно оживляли его выступления. Некоторые из них - добродушно-спокойные, некоторые - норовистые. Но тем не менее каждый заклинатель змей жаждет аплодисментов, которые ему способна принести лишь огромная и послушная королевская кобра. Это змея, с которой проделывают номер, известный как "смертельный поцелуй". Его могут исполнить лишь единицы среди женщин-заклинательниц. Похоже, действительно необходим какой-то гипноз, чтобы поцеловать морду королевской кобры. Хусаин Миа так любил Кейптаун, что сам называл себя "кейптаунским Чарли". Он был выпускником университета магии, глотания огня и заклинания змей в Пуне, как и приличествовало выходцу из семьи наследственных индийских волшебников. Хусаин Миа прибыл в Южную Африку в конце прошлого века, и едва ли в Родезии и Южно-Африканском Союзе можно найти населенный пункт, где бы не видели этого бородатого улыбающегося артиста в тюрбане с маленьким тамтамом и змеями. Он заявлял, что выступал даже в Букингемском дворце. ("Я заставлял змей плясать для короля Эдуарда и короля Джорджа", - хвастался он.) Он действительно выступал в здании парламента в Кейптауне, но обычным местом его представлений был вход на мол у Эддерли-стрит. Когда этот мол разобрали, он обычно выступал на Парейде (одной из центральных улиц Кейптауна). Среди моих воспоминаний о Хусаине Миа есть полный детского юмора эпизод, который я, должно быть, наблюдал десятки раз, и он мне так и не наскучил. Хусаин показывал собравшимся небольшую корзинку с крышкой. Затем он выбирал в толпе подходящую жертву - желательно какого-нибудь грубияна, который насмехался над его представлением. Он просил "жертву" внимательно осмотреть корзину и показать всем, что она пуста. Хусаин закрывал корзину тканью, играл несколько таинственных тактов на флейте, выставлял корзину вперед и просил жертву подставить под нее ладони "чашечкой" и поймать то, что оттуда появится. Этот номер имел полный успех, если ему удавалось убедить "жертву" в том, что корзина волшебным образом наполнилась деньгами. В следующий момент у напуганной жертвы в руках оказывалась живая змея. Змея эта была совсем неопасной, но безобидной она не выглядела. Возможно, у меня примитивное чувство юмора, но редко в своей жизни я смеялся более искренне. Хусаин Миа мог устраивать представления, которые длились часами, и при этом не повторять ни одного трюка или шутки дважды. Он демонстрировал также еще один номер с корзиной: его сын Ибрагим обвивался словно змея вокруг нее, а Хусаин вонзал кинжал в плетение. Но все-таки Хусаин был прежде всего заклинателем змей. Он отправил своего сына в Пуну, чтобы тот совершенствовал свое мастерство и затем мог продолжить семейное дело. Хусаин Миа развлекал меня до тех пор, пока я не стал совсем взрослым. Он прожил до 75 лет, что, вероятно, является рекордом для людей столь опасной профессии. Капская кобра, которую он дрессировал, укусила его в большой палец на правой руке во время выступления у входа в гостиницу "Маунт Нельсон" в годы Второй мировой войны. Позвали сына, который давал самостоятельное представление со змеями в миле от этого места. Но когда он пришел, Хусаин был уже без сознания, а в больницу его доставили слишком поздно. Доктор Хамилтон Фэарли, который интересовался этим смертельно опасным занятием, проследил жизненный путь 25 заклинателей змей за 15-летний период. За это время 19 из них погибло от змеиного яда. В Южной Африке было немало заклинателей, которые теряли бдительность, работая со змеями. Берти Пирс, известный ученым и натуралистам всего мира, был самым знаменитым среди них. Его основным занятием была продажа змей для музеев и "доение" змеиного яда, используемого для приготовления сыворотки от укусов. Пирсу никогда не следовало бы заниматься этим делом. У него было слабое сердце, в после каждого укуса он сомневался, сможет ли он перенести лечение. Однажды гадюка укусила его в руку, когда поблизости не оказалось сыворотки. Поэтому он решил выжечь яд, и с тех пор рукав его рубашки скрывал жуткие шрамы. А как-то однажды он отправился на свое привычное место в Кейптауне, где он устраивал представления со змеями, чтобы развлекать собравшуюся, как обычно, толпу, когда его помощник-африканец отсутствовал из-за болезни. Маленькая кобра укусила его в лодыжку - а укусы в это место всегда особенно опасны, так как там находится множество мелких кровеносных сосудов. Пирсу оказали медицинскую помощь, но на этот раз она не помогла. До этого змеи кусали его девять раз. Вы можете задать вопрос, почему заклинатели не "доят" змей перед тем, как начать представление. Дело в том, что яд в специальном мешочке накапливается у змей достаточно быстро. А заставлять змею кусать кусочек ткани снова и снова, пока ее мешочек для яда не опустеет, довольно кропотливое занятие. Конечно, заклинатель может совсем вырвать у змеи зубы, но люди, которые по-настоящему гордятся своей работой, редко делают это. Такие змеи становятся вялыми, больными и живут недолго. Десмонду Фитцсаймонсу, южноафриканскому специалисту по змеям и сыну знаменитого Ф. У. Фитцсаймонса из серпентария в Порт-Элизабете, во время одного из представления по заклинанию змей показалось, что одна из них очень похожа на гадюку. Это было столь необычно, что он стал рассматривать ее внимательно. Она оказалась безобидной ковровой змеей, раскрашенной настолько естественно, что на расстоянии выглядела точь-в-точь как южноафриканская гадюка. Был еще один знахарь в Синае, в Южной Родезии, который добился большой славы тем, что без страха проделывал разные фокусы с зелеными мамбами. Во время одного из представлений этот человек был укушен и умер. Местный хирург послал одну из вмей Фитцсаймонсу, чтобы тот определил ее породу. Она оказалась разновидностью древесной змеи, или, как ее называют в Южной Африке, бумслэнга, очень яркой зеленой окраски. Бумслэнг - змея, у которой ядовитыми являются задние зубы. Тому знахарю сильно не повезло: бумслэнгу редко удается схватить кого-то своими зубами и убить. Но когда ученые выяснили вид змеи, тайна сразу развеялась. Ни один заклинатель змей, каким бы искусным он ни был, не смог бы остаться в живых после стольких представлений с участием настоящей мамбы. Искусство заклинания змей, вероятно, появилось как результат поклонения змеям в древнем мире. Врачи были одновременно и заклинателями змей, и поныне символом профессии врача является змея. Поэтому не удивительно, что члены "Рифаи", самые искусные заклинатели змей в Египте, - глубоко религиозные люди. Они очистят ваш дом от змей, но при этом оговорятся, что змей заберут в пустыню и отпустят на волю. Вне сомнения, заклинатели змей по-прежнему обладают секретами, которые все еще неведомы никому, кроме членов их касты. ИСПОЛНЕННОЕ ОБЕЩАНИЕ Этот удивительный рассказ безымянного автора приводится по тексту, напечатанному в одном из номеров 31 журнала "Ребус" за 1896 год. Вот что в нем написано. "Несколько лет тому назад, по окончании курса в одном из высших учебных заведений я проживал в Москве, думая в то время посвятить себя сцене, и пробовал свои силы на этом поприще, участвуя в многочисленных любительских спектаклях. Само собой разумеется, что вскоре образовался довольно многочисленный, круг знакомых, из среды которых особенно дорога мне была семья г-жи Б., где я встретил самый теплый, родственный прием и участие. Однажды, проводя вечер в этой милой семье, я завел с хозяйкой дома разговор о различных таинственных явлениях, которым, к слову сказать, ни я, ни собеседница моя не верили. Полушутя мы с г-жою Б. дали друг другу обещание, что тот из нас, кто раньше умрет, должен будет явиться оставшемуся в живых, чтобы доказать этим, что существует загробная жизнь. "Разумеется, это будете вы", - прибавила, смеясь, г-жа Б., цветущая молодая женщина, глядя на меня, в то время хилого и с виду болезненного молодого человека. Разговору этому тогда не придавали мы никакого значения, не веря в возможность каких-нибудь посмертных проявлений личности умершего и смотря на наши взаимные обещания, как на простую шутку. Вскоре после этого мне пришлось покинуть Москву и прожить несколько месяцев в провинции. Переписываясь с некоторыми московскими знакомыми, я с удивлением и грустью узнал о неожиданной смерти г-жи Б., цветущее здоровье которой обещало, по-видимому, многие годы жизни. Погоревав искренне о своей доброй знакомой, я, сколько мне помнится, в то время даже и не вспомнил о нашем взаимном обещании, до такой степени считал его вещью несбыточной. Прошло несколько месяцев, я возвратился в Москву и снова принялся за прерванную сценическую деятельность. За это время впечатление понесенной мною утраты успело окончательно во мне изгладиться, и, увлекаемый волною жизни, я редко когда и вспоминал о своей знакомой. Раз я вернулся домой довольно поздно вечером, и так как через несколько дней предстоял спектакль, в котором я должен был участвовать, то принялся изучать свою роль, которую знал плохо, притом же и спать еще не хотелось. Занимал я в то время небольшую меблированную комнату, а напротив меня, через коридор, была другая такая же комната, занимаемая в то время моим хорошим знакомым г-ном Т., у которого в этот вечер собрался кружок по большей части также моих хороших знакомых, которые, усевшись за зелеными столами, усердно винтили (играли в карты - в винт. - Авт.). Так как на совести моей лежала плохо заученная роль, а спектакль был близок, то я не пошел к приятелю, несмотря на его приглашения, и принялся, как сказал, долбить свою роль. В комнате горела висячая лампа с красным абажуром, свет которой был настолько силен, что я, не утомляя глаз, мог свободно читать свою роль. Прошел, может быть, час, я лежал на кровати и усердно штудировал роль, забыв обо всем на свете. Прямо против меня, в нескольких шагах, стояла этажерка, а на ней, на верхней полке - кабинетный фотографический портрет г-жи Б., подаренный ею лично. Портрет этот оправлен был в рамку, состоявшую из одного толстого стекла на подставке, какие в то время только что появились. Хорошо помню, что, увлеченный своей ролью, я решительно ни о чем другом не думал, а всего менее, конечно, о покойнице, так как житейские заботы всецело поглощали меня в это время. Во время моего занятия своей ролью взор мой несколько раз падал на упомянутый выше портрет. Постепенно я стал поглядывать на него чаще и чаще, сам не зная почему, хотя в портрете не замечалось ничего особенного и он стоял на обычном своем месте. Наконец это непонятное, похожее на какую-то навязчивую идею чувство до такой степени стало меня беспокоить, что я для того, чтобы не смотреть на портрет, |
