В.В.Запарий, И.И.Васина
(Екатеринбург)
Научно-образовательное сотрудничество России и Германии в начале ХХ века
Россия в дореволюционный период в сфере науки и образования заметно отставала от передовых европейских стран. В нашей стране была создана структура начального и среднего образования, технических школ, университетов, которая дала немало ученых с мировой репутацией. Ограниченное финансирование, недостаток внимания со стороны царского правительства, общая экономическая отсталость России, малое количество исследований – все эти проблемы усложняли работу ученых, тем самым вынуждая российских студентов обучаться за рубежом. Стремительное развитие науки, техники и культуры Германии делало ее привлекательной для интеллектуальной элиты России.
Традиция обучения российских студентов именно в немецких университетах берет начало с петровских времен. В XVIII в. это были, как правило, студенты, изучающие естественные и технические науки. Одними из первых были стипендиаты Императорской Академии наук и художеств М.В. Ломоносов, В.В. Виноградов и Г.У. Рейзер, которых на пять лет отправили в Германию для получения высшего естественно-научного образования в Марбургском университете и овладения горно-металлургическим делом во Фрайбургской горной академии. Позднее количество желающих учиться за границей возрастало. В начале XX в. в Германии не было ни одного университета, среди студентов которого не числились бы студенты из России. Так, в 1909–1910 учебном году в университетах и государственных инженерных школах Германии обучалось около 3 тыс. русских студентов, что составляло 62,5% от всех иностранцев, учившихся в германской высшей школе.102
Из России в Германию отправлялись соискатели высшего инженерного и агрономического образования. В 1897 г. только в инженерных институтах Германии обучалось 500 студентов из России. Согласно данным, в 1909 г. в 10 политехникумах, 2 сельскохозяйственных и 3 горных академиях их численность увеличилась втрое и достигла 1247 чел., или 10% всего контингента студентов этих учебных заведений и 44% той части, что состояла из иностранцев.103
Россия богата полезными ископаемыми, поэтому горному делу уделялось особое внимание. Большое количество студентов из России поступали в знаменитую Королевскую горную академию во Фрайбурге: в 1897 г. там училось 80 чел. (30% всех ее студентов), в 1909 г. – 124 чел. (31% всех учащихся Академии и 55,6% учившихся в ней иностранцев), в 1910 г. насчитывалось 143 иностранных студента, из них 67 были выходцами из России (47%).104 Вследствие особой промышленной направленности нашего региона, Фрайбургская горная академия была популярной у выпускников Уральского горного училища. Одним из самых популярных высших учебных заведений Германии был Берлинский университет. В 1913–1914 учебному году в нем училось 533 студента из России, а в Гейдельбергском университете – 142 российских студента.105
Каковы были причины желания учиться за границей? Главной причиной для значительной части выпускников российской средней школы являлась невозможность свободно выбрать будущую специальность при поступлении в высшую школу у себя на родине. Только выпускники классических гимназий и малочисленных привилегированных школ имели право поступать во все без исключения высшие учебные заведения и в университеты. Такой возможности были лишены окончившие реальные, коммерческие, технические, сельскохозяйственные училища. Закон не допускал их в университеты. Для зачисления в университет они должны были экстерном сдать экзамены по программе гимназического курса, включая и крайне непопулярную латынь. Такая перспектива прельщала немногих.106
Еще одной причиной отъездов на учебу за границу была недостаточная развитость отечественной системы высшего образования. Учебные заведения не могли принять всех желающих стать студентами, хотя Россия остро нуждалась в специалистах высшей квалификации. В 1907–1908 учебном году в России насчитывалось 9 университетов (35 тыс. студентов), в то время как в Германии – 21 (49 тыс. студентов), Италии – 21 (24 тыс. студентов), Франции – 16 (31 тыс. студентов), Великобритании – 15 (24 тыс. студентов), Австро-Венгрии – 11 (29 тыс. студентов).107 На один университет в России приходилось около 20 млн. жителей, в Англии – 2,5 млн., во Франции – 2,8 млн., в Германии – 3 млн. жителей. В России на 1000 человек населения было 1,7 учителя, в США – 5,45 учителя, т. е. в 3 раза больше. При этом на Урале в данный период не было ни одного высшего учебного заведения, несмотря на то, что о его необходимости неоднократно докладывали императору.
Необходимо отметить, что точных данных о численности и размещении уральских, как впрочем, и российских студентов за рубежом нет, т. к. ни одна официальная инстанция в России (в том числе и Министерство народного просвещения) не занималась сбором и обобщением такой информации. Это подтверждает следующий факт. 24 февраля 1916 г. министр народного просвещения П.Н. Игнатьев на заседании Совета министров, посвященном "еврейскому вопросу" в сфере высшего образования, между прочим, сообщил своим коллегам-министрам, что в 1914 г. за границей обучалось 8,5 тыс. российских студентов: 3 тыс. – в Германии, 2,5 тыс. – в Швейцарии, прочие – во Франции, Бельгии и некоторых других европейских странах. При этом министр подчеркнул, что приведенные данные почерпнуты из "частного справочника" (официальные статистические источники отсутствовали).108 Игнатьев имел в виду изданный в 1915 г. справочник Д. Марголина для поступавших во все высшие учебные заведения за границей, информация которого базировалась на сведениях 1913–1914 учебного года.109
За границей возобновляли студенческую жизнь и уже дипломированные специалисты, например инженеры, стремившиеся повысить свой профессиональный статус. "Немецкие техники, механики и химики ценятся часто больше, нежели окончившие технологические институты на родине; нередко поэтому русские технологи стремятся по окончании на год-два за границу, именно в Германию", – свидетельствовал корреспондент журнала "Образование" в 1901 г.110
Высшая школа Германии внесла огромный вклад в подготовку кадров высшей квалификации для Урала и Российской Империи в целом. Российская молодежь, по разным причинам отторгнутая отечественной высшей школой, ежегодно, на протяжении второй половины XIX – начала XX вв. пополняла студенческий контингент лучших университетов и народно-хозяйственных институтов Германии, Швейцарии, Франции, Бельгии и прочих стран Европы. В российских высших учебных заведениях численность студентов-иностранцев была ничтожной. Это были, как правило, дети иностранных подданных, для которых наша страна нередко была даже не за границей, а родиной.
Запарий Владимир Васильевич – доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой истории науки и техники Уральского федерального университета им. первого Президента России Б.Н.Ельцина, г. Екатеринбург. Россия
Васина Ирина Ивановна – кандидат исторических наук, Екатеринбург. Россия.
Виктор Деннингхаус
(Люнебург)
«Русские и немцы собратья по несчастью…»
Яков Дитц и поволжские немцы в выборах в Первую Государственную думу
Глубокий политический кризис российской государственности 1905 г. открыл пути к политической деятельности для широких народных масс, в том числе для 400-тысячного населения немецких колоний Поволжья. Колонистская молодежь и малоимущие слои немецких поселенцев впервые громко заявили о своих политических предпочтениях в различных формах – от призывов не платить налоги до изгнания „русских“ учителей из немецких школ. Но что более важно, революционные события 1905 г. знаменовали собой начало широкой «политизации» поволжских немцев, принявших активное участие в кампании выборов в Первую Государственную Думу111.
Избирательный закон от 11 декабря 1905 г. предусматривал непрямые многостепенные выборы, оставляя окончательный выбор депутатов за представителями губернских съездов. Данная процедура ставила немецкое население Саратовской и Самарских губерний в невыгодное положение по отношению к русскому, так как немцы населяли меньшее количество поселков, хотя, как правило, составляли большую часть населения уездов. Это несоответствие привело к составлению сельскими обществами немецких колоний Камышинского уезда (февраль-март 1906 г.) целого ряда петиций к Председателю Совета Министров С.Ю. Витте, в которых колонисты ходатайствовали о предоставлении им возможности отдельного избрания депутатов112.
Однако сепаратное стремление части немецкого электората гарантировать свое представительство в Думе путем введения своеобразной «национальной квоты» не нашло поддержки у наиболее широко и демократически мысливших представителей элиты российских немцев, в первую очередь – у Якова Дитца. Уроженец колонии Починное Сосновской волости, частный поверенный Камышинского уездного съезда и Саратовского окружного суда, Дитц развернул бурную предвыборную деятельность среди населения Саратовской губернии113. В своих многочисленных статьях и выступлениях он призывал немецких поселян к солидарности с русскими крестьянами и к сотрудничеству с конституционно-демократической партией. По его мнению, русские крестьяне и немецкие колонисты имели намного больше общих проблем, чем различий, и только объединив свои усилия, могли добиться поставленных целей. Поэтому Дитц активно критиковал идею выделения немецких колоний Саратовского Поволжья в отдельный избирательный округ, считая, что это будет только на руку правым партиям, стремившимся убедить общественное мнение в нелояльности и сепаратизме немецких колонистов114. По его убеждениям, бюрократический гнет, лежащий на плечах русского крестьянина и немецкого поселянина был одинаково тяжелым, поэтому и бороться за свои права они должны сообща. «И русские и немцы собратья по несчастью, и между ними никогда на протяжении 140 лет не было ни вражды, ни антагонизма», – утверждал Дитц115. Наряду с отстаиванием идеи солидарности с русским крестьянством, Дитц признавал и специфические проблемы поволжских немцев, обусловленные их религиозной и национальной самобытностью.
В сложившейся ситуации, когда революционные партии бойкотировали выборы в Думу, политическая программа кадетов, представлявших левое крыло общественного мнения, достаточно адекватно отражало чаяния немецких поселян. Самого большого успеха коалиция немецких колонистов Поволжья и кадетов достигла на сельском выборном съезде Камышинского уезда, где все 14 представителей, избранных на губернский съезд, оказались поголовно членами кадетской партии. Причем все сельские делегаты-немцы, прибывшие на съезд Саратовской губернии, примкнули во главе с Дитцем к «Трудовой группе», чья приверженность радикальной земельной реформе привлекала симпатии большинства крестьян.
В результате губернских выборов, от немцев Поволжья депутатами Первой Государственной Думы стали Яков Дитц (Саратовская губерния) и Генрих Шельхорн (Самарская губерния). Дитц в Думе сразу же присоединился к «трудовикам», а Шельхорн остался с умеренными кадетами. В Думе Дитц работал в целом ряде комиссий и участвовал в разработке законопроектов об амнистии, неприкосновенности личности, мировых судьях. В знак протеста против роспуска Думы член ее Преидиума Яков Дитц подписал Выборгское воззвание к гражданам России, призывая их отказаться от уплаты налогов и службы в армии116. Когда 16 августа 1906 г. полиция попыталась арестовать Якова Дитц, произошло крупное протестное выступление колонистов117.
Выборы в Первую Государственную Думу оказались для поволжских немцев самыми активными и представительными118. Большинство поволжских немцев, в противовес их прибалтийским и причерноморским собратьям, не поддержало консервативные монархические идеи, став вместе с русскими крестьянами на сторону общероссийского либерального освободительного движения. Во многом это произошло благодаря деятельности Якоба Дитца. Выборы также продемонстрировали, что центробежный потенциал национальных движений еще не приобрел в годы первой русской революции своего разрушительного качества, и для Российской империи сохранялась возможность дальнейшей эволюции на путях реформирования. Разгон Первой Государственной думы и последовавшее отстранение от активной политической жизни либеральных политиков типа Якоба Дитца положили конец надеждам немецких колонистов на быстрые коренные изменения их жизни.
Деннингхаус Виктор, доктор, профессор, научный сотрудник Института культуры и истории немцев Северо-восточной Европы. Люнебург. Германия.
О.В. Ерохина
(Урюпинск)
Документы Крестьянского Поземельного банка как источник по истории
немецких колоний Донской области
Изучая историю российских немцев, исследователи почему-то не проявляют интерес к документам Крестьянского Поземельного банка. В Государственном архиве Ростовской области (ГАРО) и РГИА сохранился большой пласт документов, содержащих материал о немецких колониях Донской области119. Попытаемся в данной статье представить корпус этих до сих пор не введенных в научный оборот источников, показав их репрезентативность в плане сосредоточения сведений о численности немецких колоний, их землевладении, роде деятельности и т.д.
Документы Крестьянского Поземельного банка условно можно разделить на четыре группы. Первую составляют доклады и отчеты работников (рапорты) Донского отделения банка о проверке немецких колоний и отношении немцев к проводимым мероприятиям в Войске Донском. Вторую – списки имений, принадлежавших австрийским и германским подданным, приобретенных банком согласно законам от 2 февраля и 13 декабря 1915 г. К третьей группе относятся дела о покупке землевладений иностранно-подданных Крестьянским банком, содержащие описи движимого и недвижимого имущества поселений с указанием приблизительной стоимости и планы поселений. К последней группе принадлежат письма и телеграммы с просьбами о приостановке передачи землевладений банку. Она оказалась самой малочисленной, так как немцы зачастую посылали прошения на имя атамана Войска Донского, депутатов Государственной Думы или главноуправляющего банком в Петроград.
Следует отметить, что до начала антинемецкой компании 1915-1916 гг. банк не располагал никакими сведениями о немецком землевладении. В мае 1915 г. им были получены полномочия приобретать движимое и недвижимое имущество немецких колонистов на правах преимущественной покупки120. Уже в июне управляющий Донским отделением банка В.К. Черкасов получил секретный циркуляр, предписывавший собирать сведения обо всех случаях продажи земли и имений иностранно-подданных и российских немцев121.
В июле оценщики банка приступили к обследованию колоний, собирая сведения о названиях и месторасположении колоний, времени заселения и их владельцах, количестве земли и построек, наличие сельскохозяйственного инвентаря, их стоимости и взаимоотношению с местным населением122. На основании представленных документов составлялись сводные ведомости по доходности имений123, по числу и размеру владений с округлением в 10, 25, 50, 100, 200, 500 десятин124. Статистические данные, собранные оценщиками, дают несколько иное представление о размерах ликвидируемых землевладений, чем мы указывали в своей работе и требуют уточнения125. Так, из ведомостей следует, что в мае 1916 г. Донское отделение намеревалось приобрести 313 немецких владений (191992 дес. 1541 кв. саж.) в Таганрогском, Донецком, Усть-Медведицком, Ростовском и Хоперском округах126. По Сальскому, Первому и Второму Донским, Черкасскому округам сохранившиеся сведения довольно разрозненны и требуют уточнения. Однако банком была приобретено чуть больше 4 колоний.
Кроме предоставления информации статистического характера оценщики зачастую снабжали свои доклады и отчеты сообщениями о взаимоотношениях немцев с местным населением, о внутренней жизни колоний127. Под влиянием антинемецких настроений они писали о недоверии немцев к российским законам и к надеждам на победу немцев над русскими: «Мы посмотрим, кто кого выгонит, вы нас или мы вас»128.
Выполняя предписание ликвидационного отдела Крестьянского банка волостными старшинами Л. Гайдсилой, Ф. Жуковым, З. Степуриным и другими были составлены такие документы как: «Списки землевладений, принадлежащие выходцам из Германии», «Сведения волостных правлений о немецких владениях»129 и другие. Проведенный нами сравнительный анализ подготовленных представителями банка по данным полиции, мировых посредников и волостных правлений списки владельцев ликвидируемых землевладений выявил многочисленные погрешности при их составлении: разночтения в написании фамилий130, населенных пунктов131, размере землевладений132. Факты неполного охвата хозяйств работниками банка, на которых возлагался контроль соответствующих материалов, приведены в докладе генерала П.И. Пименова: «В Ефремово-Степановской волости, по заявлению заседателя 12-го участка, имеется много немецких земель, как мелких, так и крупных владельцев. Но земли эти им не обследованы, мне же было заезжать не попутно»133.
Дела о покупке имений иностранно-подданных Крестьянским Поземельным банком (всего их сохранилось около 40) весьма ценны содержащимися в них описаниями имений и их доходности, планами поселений, сведениями о количестве построек, сельскохозяйственных орудий, машин, скота134.Эта информация свидетельствует о товарном характере поселений, ориентировавшихся на производство зерна. Показательно, что при оценке имения обозначалась цена на землю и постройки (дома и сараи), а на сельскохозяйственный инвентарь она не приводилась.
Телеграммы и письма с просьбами приостановить передачу имений банку, поступавшие на имя петроградского управляющего Крестьянским Поземельным банком и впоследствии пересылавшиеся из столицы управляющему Донским отделением в Ростове-на-Дону, важны для исследования тем, что помимо дат получения русского подданства содержат перечисленные просителями имена мобилизованных лиц и вкладов, внесенных на нужды фронта135. Нередко жалобы свидетельствуют о допущенных в ходе кампании ошибках.
Таким образом, документы Крестьянского Поземельного банка содержат весьма представительную информацию о времени возникновения и месторасположении немецких колоний, численности поселений и их жителей. Кроме того, они раскрывают направления и методы реализации антинемецкой кампании периода Первой мировой войны, а также реакцию чиновников и немецких колонистов на проводимые мероприятия.
Ерохина Ольга Викторовна, доктор исторических наук, доцент, заведующая кафедрой история и теория общественного развития и права Урюпинского филиала Волгоградского государственного университета.
С.В. Кретинин
(Воронеж) |
