«Татарская» диаспора в конфессиональных связях казахской степи (хуiii-хiх вв.) Гульмира Султангалиева
Скачать 256.77 Kb.
|
| Опубликовано в журнале «Вестник Евразии» № 4, 2000 Г. http://www.eavest.ru/ «Татарская» диаспора в конфессиональных связях казахской степи (ХУIII-ХIХ вв.) Гульмира Султангалиева Сегодня уже очевидно, что Российская империя была значительно более сложным образованием, чем это представлялось ранее. Ее этническое и конфессиональное многообразие, находившее свое выражение и в рамках всего государства, и в культуре составлявших его народов, заранее предполагало, что имперский центр должен был находить многовариантные пути управления регионами. Иными словами, властные структуры Российской империи оказывались перед необходимостью поиска таких путей государственного строительства, которые отнюдь не всегда были идентичными на всем управляемом пространстве, нередко воплощали в себя ярко выраженную тенденцию к внутренней альтернативности методов конструирования государства. До второй половины XIX века российские власти отнюдь не стремились к созиданию державы, в основе которой лежал бы строго соблюдаемый принцип культурно монолитного политического образования. Правда, порой в регионах с мусульманским населением проводилась политика христианизации, поскольку власть полагала ее инструментом интеграции нерусских народов. В то же время прагматическая необходимость найти наиболее целесообразные методы экспансии, в частности в направлении казахской Степи и в дальнейшем – Средней Азии уже со второй половины XVIII века побуждали российскую власть активно использовать в своей политике, в качестве ее вольных и невольных агентов, нехристианских подданных империи1. То были выходцы из широкого культурно-цивилизационного сообщества тюрко-мусульманских народов Поволжья и Южного Урала. В России того времени их обычно называли «татарами», хотя в действительности они могли быть по происхождению башкирами или отождествлять себя с этническими группами, лишь впоследствии вошедшими в состав современных татар. Подключение «татар» к процессу взаимодействия России со Степью способствовало возникновению новых форм этого взаимодействия. На их основе сложилась целая гамма разнообразных видов общежития, взаимопроникновения культур, экономической и религиозной активности. Все это оказало неоспоримо важное влияние как на становление национального самосознания казахов, так и на реакцию их элиты на установление над Степью имперского господства. _______________________________________ Гульмира Салимджановна Султангалиева, декан исторического факультета Актюбинского Государственного университета им. К. Жубанова, г. Актюбе, Республика Казахстан Российская империя и казахская Степь во второй половине ХУШ века: условия проникновения «татарских» мулл Продвижение России в Среднюю Азию, как и активизация всего восточного направления политики империи заставляли ее правительство решать задачу урегулирования взаимоотношений с мусульманскими народами. Правление Екатерины П (1762-1796) ознаменовалось провозглашением в 1773 году принципа веротерпимости. Отныне отношения власти с мусульманским духовными лидерами, игравшими значительную роль в такой важнейшей сфере жизни мусульманских подданных России, как судопроизводство по брачным, семейным и наследственным делам на основе предписаний шариатского права, устанавливались в соответствии с этим принципом. Предполагалось, что тем самым будет решена едва ли не наиболее существенная задача – обеспечение лояльности тюрко-мусульманских народов по отношению к имперской власти. Екатерина П рассматривала мусульманских улемов в качестве инструмента российской политики не только в регионах Поволжья, Южного Урала и Крыма, но и в казахской Степи. Желательность использования их в таком качестве вытекала и из внешнеполитических обстоятельств, определявшихся переменами в российско-османских отношениях после присоединения в 1783 году Крыма. «Татарские» муллы были подданными империи. Они уже имели опыт деятельности в сфере регионального российского государственного управления, проявили себя как действительно «благонадежные» и «верные» слуги российских интересов. Теперь «татарские» муллы должны были пресечь проникновение влияния среднеазиатских религиозных законоучителей на жителей казахской Степи. То был действительно целенаправленный политический курс. Его сторонники и пропагандисты считали, что знание языка, обычаев и культуры казахов, принадлежность к единой конфессиональной системе, наконец, наличие достаточно длительных в исторической ретроспективе татаро-башкиро-казахских связей общения – все это создавало хорошие возможности для того, чтобы представители «татарского мира» России совершенно естественным образом выступили своего рода посредниками в деле политической интеграции казахской Степи в состав империи. Многие известные российские дореволюционные исследователи были здесь более чем откровенны. Так, по словам А. Добросмыслова, «татары» и мечети явились тем мостом, «через который предварительно должны были пройти киргизы (казахи - Г.С.) для сближения с русскими»2. Первым шагом в реализации этого курса были указы Екатерины П от 8 июля 1782 года и от 2 мая 1784 года о строительстве мечетей. Предполагалось, что сооружение мест для публичной молитвы привлечет и «прочих в близости кочующих или обитающих на границах наших, а сие может послужить со временем способом к воздержанию их от своевольства лучше всяких строгих мер»3. О том, насколько важным считалось это соображение, говорит само расположение мусульманских храмов, появившихся в пределах Оренбургской губернии и на территории прилегающих к ней регионов: в Оренбурге – около Менового двора «из-за близости пребывания хана Младжего жуза – Урали», в Верхнеуральске «по случаю расположения кочевок знатных старшин против Верхнеуральской дистанции», в Троицкой крепости для приобщения казахов «к беспрерывному приезду … на торг» и, наконец, в Петропавловской крепости «…в виду близости пребывания хана Средней орды – Вали». Одновременно в типографии Российской Императорской Академии наук был впервые напечатан полный арабский текст Корана. Впоследствии это издание было повторено в 1789, 1790, 1796 и в 1798 годах. Начиная с 1800 года, в Российской империи было разрешено беспрепятственно печатать мусульманскую религиозную литературу, чем и занялась специально открытая для этого Азиатская типография при Казанском университете. Следующий шаг в реализации установки на внедрение российских мусульманских законоучителей в пределы казахской Степи – указы Екатерины П от 25 ноября 1785 года и от 21 апреля 1787 года на имя симбирского и уфимского генерал-губернатора барона О. Игельстрома (1737-1817) о снабжении казахских родов «татарскими» муллами. В этих указах подчеркивалось, что муллы должны быть прежде всего выходцами из Казанской губернии. При этом, разумеется, необходимо было учитывать их личные и общественные качества: речь могла идти только о «людях достойного, известного поведения и в верности испытанных». Едва ли не основной задачей, возлагавшейся на них в рамках проведения государственной политики, считалось оказание ими содействия в «прекращении хищничества и набегов» со стороны казахов и удержания «их в верности». Предусматривалисьнаграды «татарским» муллам: «по мере верности и тщания в исполнении на них возлагаемых обязанностей … обнадежить большим вознаграждением»4. Прослойка мусульманских духовных лидеров России становилась, таким образом, партнером властных структур империи и вовлекалась в орбиту ее внешней и внутренней политики. Для российского правительства было крайне важно установить контроль над деятельностью отправляемых в Степь мулл, строительством там мечетей и созданием на ее территории школ . С этой целью 22 сентября 1788 года в Уфе было образовано Оренбургское магометанское духовное собрание во главе с назначенным муфтием Мухаметжаном Гусейновым. Круг обязанностей Духовного собрания был достаточно широк: прием экзаменов у претендентов на занятие должности муллы, отбор среди них «благонадежных», выдача разрешений на строительство мечетей, контроль над деятельностью мусульманских законоучителей. Создав мусульманскую управленческую структуру, правительство не только окончательно признало ислам в качестве «терпимой» конфессии в рядах своих подданных, но и рассчитывало на активное участие Духовного собрания во внешнеполитических акциях империи в Степи. Жесткий контроль над улемами означал, что они признаются элементом государственного аппарата Российской империи. Муллы, выдержавшие испытание при Духовном собрании, получали указ Оренбургского губернского правления, становились «указными муллами», и направлялись в казахскую Степь. Там они занимали особое положение официальные представители империи, назначаемых и утверждаемых российской властью, функции которых отнюдь не ограничивались их непосредственными религиозными обязанностями. Напротив, эти обязанности были направлены на то, что воспитывать казахских единоверцев в духе лояльности Российской империи. Итак, 80-е годы ХУШ века стали началом официального внедрения «татарских» мулл в Степь. В основном это были татары Казанской губернии и Сеитовского посада Оренбургской губернии, башкиры шестого, девятого и двенадцатого башкирских кантонов, территории которых входили в непосредственное соприкосновение с кочевьями казахских родов табын, тама, жагалбайлы и жаппас, а также мещеряки первого и третьего мещеряцких кантонов. Согласно находящимся в Государственном архиве Оренбургской области именным спискам мулл, отправленных Оренбургским губернским правлением в течение 1800-1820 годов в казахскую Степь, из третьего мещеряцкого кантона туда было назначено пять человек, а из девятого башкирского кантона – семнадцать5. В то же время анализ архивных документов показывает, что эти муллы отправлялись к казахским ханам, султанам и старшинам прежде всего по частным просьбам последних. В своих обращениях члены казахской элиты того времени обычно называли того или иного уже известного им муллу, пользовавшегося «особенным уважением, пред прочими равными ему духовными лицами магометанского закона». «Запрашиваемый» мулла должен был одновременно обучать правилам «магометанской религии» детей элиты6. Особым уважением у казахов пользовался, в частности, имам Абдулсатар Сулейманов, исполнявший службу при мечети Зауральской линии в период торга на созданном там меновом дворе. Восхищаясь «его усердием», Ширгазы-хан, например, ходатайствовал перед администрацией Оренбургской губернии о награждении этого муллы серебреной медалью7. Факт проникновение «татарских» мулл в казахскую Степь Младшего жуза подтверждается и письмом хана Среднего жуза Вали, направленным в 1809 году оренбургскому генерал-губернатору. В письме отмечается, что по сравнению с Младшим жузом, «имеющим с российской стороны ученых мулл и выучивших для богомоления» нужные молитвы, «среднеордынцы» таких учителей не имеют8. Тем не менее в течение ХУШ века в казахской Степи не было построено ни одной мечети, хотя в архивах и сохранились прошения султана Урмана Нуралиева, датированное 1809 годом, о строительстве мечети близ Сарачиковской крепости и султанов Абдулмухсина Ашимова, Тяуки и Баймухамеда Айчуаковых (1825 год) о сооружении другой мечети на 200 человек при устье реки Хобда. По мнению просителей, казахи, имея мечеть, «могут оставить наклонности и шалости и дурные дела». Российские власти отказывали в этих просьбах на том основании, что строительство мечетей потребует значительных финансовых издержек, «важность коих степные народы не будут понимать». Представители властей подчеркивали при этом, что казахи, не имея стационарных пунктов проживания, «не умеют сохранять деревянные постройки»9. Строительство мечетей в Степи началось только в первой половине ХIХ века Оно осуществлялось лишь вдоль пограничных линий, а инициаторами их сооружения в основном выступали «татары».Впрочем, есть свидетельства и о совместной деятельности казахов и «татар» в этой области. Так, в 1832 году представители обеих групп сообща собирали средства на строительстве мечети в Илецке как «месте сосредоточения их (казахов. – Г.С.) по мене и торговле». Султан Тяука Айчуаков «вызвался иметь попечение по сбору приношений киргизским (казахским - Г.С.) народом с тем, что при мечети будет организована школа для изучения их детьми татарской грамоты и закона магометанского». Султан Баймухамед Айчуаков, управлявший западной частью Младшего жуза, пожертвовал на строительство мечети в Илецке 20 золотых монет на сумму 400 рублей, а казахи, кочевавшие на землях местных соляных промыслов, доставили на строительство девять баранов10. Мечеть была построена в 1833 году, а муллой при ней был назначен «служилый татарин» из Казанской губернии Гайнулла Гадилшин11. К сожалению, определить конкретное число мулл, проживавших в то время в казахской Степи, представляется затруднительным, так как, несмотря на указы Екатерины П, оренбургское губернское правление все же не могло полностью управлять процессом их выезда. Более того, деятельность чиновников этого правления чаще всего сводилась только к удовлетворению спроса на мулл со стороны казахской знати. Поэтому выезд «татарских» знатоков религиозного закона в Степь был в значительной степени хаотичным. Анализ прошений казахской знати о выдаче указов губернского правления на замещение должностей мулл подтверждает, что «татарские» вероучители зачастую проживали в казахской Степи и исполняли там свои обязанности без разрешения органов российской государственной администрации. Ярким свидетельством тому является факт проживания «татарских» мулл в течение более 35 лет и исполнения ими своих обязанностей без каких-либо письменных предписаний как при Жанторе-хане, так и впоследствии, при хане Внутренней орды Букее Нуралиеве12. В 1820 году на формальный характер утверждения мулл обращал внимание оренбургский генерал-губернатор Эссен, требовавший от Оренбургской пограничной комиссии урегулирования этого вопроса и определения того, действительно ли «пребывание муллы» в казахской Степи «может быть полезно», поскольку муллы проживали не только у известных казахских родоправителей, но и у старшин, которые не только не возглавляли какие-либо роды, но и были «людьми вовсе неизвестными и незначительными»13. Аналогичного мнения придерживался и командующий Башкиро-мещеряцким войском, докладывавший Оренбургскому генерал-губернатору в 1837 году, что «уже значительное число башкир и мещеряков во избежании службы приняли духовные должности, а Оренбургское Духовное собрание и губернское правление действует неограниченно по части утверждения»14. По определению Оренбургской пограничной комиссии, к 1851 году на территории Младшего жуза насчитывалось от 17 до 20 мулл в каждой из подчиненных ей дистанций15. Внутренняя Орда в первой половине ХIХ века по степени влияния и роли «татарских» мулл выделялась из других районов казахской Степи. Их расселение на ее территории происходило при содействии хана Джангира и с разрешения оренбургской администрации. К середине ХIХ века в ханской ставке Внутренней Орды проживало 600 «татар», что составляло половину ее населения, в Новой Казанке – около 500 (тоже половина населения), в поселке Таловка – 200 (одна треть всех жителей). По мнению А. Алекторова, эти «татары» были в основном расселившимися по всей Внутренней Орде «негласными муллами»16. По инициативе хана Джангира во Внутренней Орде была учреждена и должность ахуна (верховного законоучителя), которую более 20 лет занимал выходец из Казанской губернии Забир Хаметев. Ранее он был учителем арабского, турецкого и персидского языков детей хана Джангира17. |
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 | Реферат Украинская диаспора В результате разных причин политического и социально-экономического характера в течение многих лет за границами Украины оказались... |  | Урок на тему «Животные степи» План-конспект урока по биологическому краеведению в 7 классе по теме: «Животные степи». Урок с использованием икт |
| Программа учебной дисциплины Современные проблемы этнокультурных... Цель изучения дисциплины: Формирование максимально полных и целостных представлений по современным проблемам этнокультурных и конфессиональных... | | Татарская «лагерная проза» во второй половине XX века: жанровая типология и поэтика Специальность 10. 01. 02 – литература народов Российской Федерации (татарская литература) |
| Основы менеджмента в рекламе и связях с общественностью Менеджер по рекламе: направления деятельности. 17. Менеджер по связям с общественностью: функциональные обязанности. 18. Исследования... | | В. А. Субботина Хiх века. При структурировании материала учитывается его обширность: рассматриваются наиболее существенные блоки, дающие возможность... |
| Методические указания к выполнению курсовой работы по дисциплине... Методические рекомендации предназначены для студентов, обучающихся по специальности «Связи с общественностью», выполняющих курсовую... | | Джавахкская диаспора России Современное положение Джавахка на геополитическом пространстве кавказского региона и актуальные вызовы тюркского заселения края |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Рабочая программа составлена на основе авторской программы Юдовской, А. Я, Ванюшкиной, Л. М. «Новая история. ХIХ в. 8 класс» М.:... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Хiх в.» для 10 классов общеобразовательных учреждений, допущенной Департаментом общего образования Министерства образования рф; М.,... |
| Реферат по дисциплине “Международные экономические отношения” Тема:... Тема: Место Северной и Южной Кореи в мировых экономических связях. Сравнительная характеристика | | И. Б. Ничипоров И. А. Бунин. Очерк творчества Художественное наследие... Золотого века до психологической прозы второй половины ХIХ столетия и в то же время аккумулировало новейшие эстетические открытия,... |
| Конспект урока что такое тип речи фио (полностью) Койбакова Гульмира Мауталиевна Место работы Цель урока: дать понятие о типах речи, научить обучающихся распознавать типы речи | | Институт комплексных социальных исследований ран исследовательский центр Правовые проблемы государственно-конфессиональных отношений в современной россии |
| Краткое содержание проекта Одной из главных целей изучения предмета... Одной из главных целей изучения предмета «татарский язык и татарская литература» на ступени общего образования является развитие... | | Речевая толерантность в билингвистическом тексте (на материале русскоязычной... Охватывают участки семантических сфер «Человек и его мир», «Природа» |
