§ 3. ВИДЫ ПОЛИТИЧЕСКИХ АГЕНТОВ Проблема классификации политических агентов
Различные подходы к определению 'первичных' агентов политики породили и разные версии, и критерии классификации субъектов политических отношений. Одним из наиболее известных 'групповых' вариантов построения типологии политических субъектов по степени и форме групповой идентификации является попытка, предпринятая американскими политологами Г. Алмондом и Г. Пауэллом10. Все агенты политических отношений разбиваются ими на следующие четыре вида групп: 1) аномические (от франц. апоmie - буквально, 'беззаконие') - спонтанно и эпизодически образовавшиеся группы (участников бунтов, манифестаций и других стихийных выступлений), которые Т. Гоббс в свое время называл 'противозаконными, неупорядоченными политическими телами'; 2) неассоциативные - объединения людей, в основном имеющих непосредственный персональный контакт, неформальные связи, но не обладающие жесткой организационной структурой (группы потребителей, образовавшиеся для пикетирования компаний товаропроизводителей, корпоративно-клановые и неформальные, этноконфессиональные группировки и др.); 3) ассоциативные - легально существующие объединения и ассоциации, имеющие организационную структуру и аппарат, выражающие те или иные частные интересы (профессиональные - профсоюзы, этнически-организованные национальные движения, демографические - женские, молодежные, ветеранские организации и т. д.); 4) институциональные группы - это группировки людей, существующие внутри формальных структур социально-политических институтов (армии, парламента, партии, бюрократии и т. д.), которые имеют обычно больше возможности контроля тех или иных видов общественных ресурсов. Это могут быть ведомственные корпорации бюрократов, работающих в рамках отраслевых департаментов и министерств, депутатские группы и фракции в парламенте, армейские клики и т. д.
Г. Алмонд и Г. Пауэлл упоминают также и о роли индивидуальных акторов в политике, но замечают при этом, что зона автономной активности индивида как политического субъекта достаточно ограничена по сравнению с границами области деятельности 'групп интересов', в которую интегрировано большинство действий индивидов. Таким образом, чаще всего в политике оказывается, что 'один в поле не воин'.
Агенты макро- и микрополитики
Из иных посылок в определении политических акторов исходит и другой очень известный американский политолог Джеймс Розенау в своей работе 'Турбулентность в мировой политике' (1990). Прежде всего, он отличает микроакторов политики, которыми являются индивиды, от акторов макрополитического уровня, к которым он относит большие 'общности' людей (collectivities), например, составляющие их 'подгруппы' (subgroups). К классу акторов микрополитического уровня Д. Розенау причисляет три вида агентов. Во-первых, это обыкновенный гражданин или рядовой член какой-либо организации, участвующий в политике в рамках большой общности, по отношению к которому осуществляется мобилизация и контроль; во-вторых,- официальный, общественный деятель или лидер организации, который, в частности, и осуществляет мобилизацию и контроль в отношении рядовых граждан; в-третьих, так называемый частный (или автономный) актор, который способен к осуществлению независимых от организаций и общностей индивидуальных политических действий, как это было с тысячами отдельных рядовых американцев, протестовавших против скандального 'Ирангейта'.
Второй класс, класс макрополитических акторов, включает в себя пять видов: 1) государства; 2) подгруппы больших общностей (например, группировки государственной бюрократии); 3) транснациональные организации (ООН, НАТО и т. д.); 4) неуправляемая общественность (неограниченные массовые выступления больших групп людей по консъюмеристским, экологическим и другим проблемам) и, наконец, 5) движения, гораздо более организованные и мобилизованные, чем предыдущий актор, как, к примеру, студенческое, феминистское, антивоенное и прочие крупные объединения людей. При этом Д. Розенау считает 'первичной' все же деятельность отдельных индивидов, которая объединяется как бы 'вторичным' поведением макроагентов политических отношений.
В марксистской политологии, как уже отмечалось выше, не раз также возникал вопрос о соотношении 'основных' и 'производных' агентов политических отношений, то есть об иерархии политических агентов. Традиционно в отечественной литературе он решался таким образом, что 'первичными' субъектами политики выступали классы, социальные группы, тогда как производными, 'вторичными', в силу марксистской традиции, являлись политические институты, выражающие социально-классовые интересы и являющиеся объектами классового воздействия12. Марксистские политологи еще со времен 'Детской болезни 'левизны' в коммунизме' В. И. Ленина много раз пытались снять сложившуюся антиномию между 'институтами' и 'группами', увязать эти два уровня политических субъектов в единый узел рассуждений. Одна из последних попыток такого рода принадлежит польским политологам, поставившим задачу преодолеть ограниченность как социальной, так и институциональной редукции, субординировав в единой модели всех агентов политических отношений на трех уровнях 'политической субъективности'. Первый уровень субъективности, таким образом, связан с большими социальными группами, как 'первичными' агентами политических отношений, выполняющими роль их носителей, опосредованных субъектов политических интересов. Второй уровень образуют субъекты политических действий- политические организации классов, а третий - индивиды или групповые органы институтов, выступающие в роли непосредственных субъектов политики, как лица, принимающие решения13.
Иерархия и взаимодействие политических субъектов и объектов в различных аспектах подробно анализируются, конечно, и в таких, уже частных, разделах и отдельных отраслях политологии, как теория политической системы и концепция политического процесса, где гораздо более конкретно ставятся вопросы координации и субординации статусов и функций политических институтов, их отношение с социальными группами, определяется система акторов политического процесса и другие вопросы, что требует и более специального, и более конкретного рассмотрения.
Глава VIII. Макрополитика. Политическая структура и институциональная организация общества
Ранее в главе V мы выяснили, что анализ политической сферы общества может осуществляться как на макро-, так и на микроуровне. Возникает вопрос, а что же представляют собой макрополитическая структура и ее основные институты, государственные и негосударственные? Каковы теоретические подходы, объясняющие современные макрополитические структуры? Что же такое, наконец, 'государство' и 'политическая система'?
Одним из первых мыслителей, попытавшихся более или менее системно интерпретировать государство как сверхсложный, многоуровневый макромеханизм, был Т. Гоббс. На три сотни лет в чем-то опережая современную концепцию структурного функционализма, он дает следующее довольно объемное определение по аналогии понятию 'государства'1. В государственном механизме 'верховная власть, дающая жизнь и движение всему телу, есть искусственная душа; должностные лица и другие представители судебной и исполнительной власти - искусственные суставы; награда и наказание (при помощи которых каждый сустав и член прикрепляются к седалищу верховной власти и побуждаются исполнять свои обязанности) представляют собой нервы, выполняющие такие же функции в естественном теле; благосостояние и богатство всех частных членов представляют собой его силу, salus populi, безопасность народа, его занятие; советники, внушающие ему все, что необходимо знать, представляют собой память; справедливость и законы суть искусственный разум и воля; гражданский мир - здоровье; смута - болезнь и гражданская война - смерть'2.
Это аналогия государства как иерархизированного механизма, состоящего из многих органов, с органами и их функциями у отдельного человека, была одной из первых развернутых теоретических моделей макрополитической структуры. Можно здесь в чем-то даже согласиться с несколько наивным для сегодняшнего времени утверждением великого английского мыслителя того, что политическая жизнь 'есть лишь движение членов, начало которого находится в какой-нибудь основной внутренней части'. Но все же как и каким образом из этих 'движений членов', действий отдельных людей складывается коллективная жизнедеятельность политических институтов? Этот вопрос требует специального размышления, чему и посвящена данная глава.
|
