Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования
Скачать 1 Mb.
|
| Глава 2. Эстетические ценности «Раста-Реггей» Этот раздел посвящен анализу двух самых распространенных и узнаваемых внешних элементов Реггей культуры: традиционной для Растаманов прическе дредлокс (dreadlocks) и музыке Реггей. Ввиду ограниченности объема работы, я не стану уделять внимание анализу Ямайской живописи, кино, театру, прозе и т. п., но, я уверен, что анализ двух вышеназванных объектов будет достаточным для лучшего понимания культуры. Так же, именно на этих примерах, наиболее явно просматривается процесс взаимопроникновения культур, так как, повторюсь, музыка и дредлокс это наиболее распространенные в мире элементы Реггей. §1. Dreadlocks43 Дреды – больше чем просто прическа. Прежде всего – это природное состояние волос, не знающих ни расчески, ни завивки, ни химической укладки и прочих противоестественных вещей. Для Раста, дреды – символ веры, подобно распятию на теле других Христиан. Это выражение его натуры и подтверждение причастности Богу. Рассмотрев многочисленные аналогии, проводимые Раста с Библейскими текстами, мы увидим, какой смысл закладывается ими в этой прическе. Уместней всего оттолкнуться от библейского предания об израильском судье Самсоне. В книге Судей сказано, что мать его была неплодна, пока к ней не явился Ангел, возвестивший о том, что «ты зачнешь и родишь сына, и бритва не коснется головы его, потому что от самого чрева младенец сей будет назорей Божий».44 Ребенку дали имя Самсон, он вырос очень сильным человеком и начал освободительную войну Израиля против захватчиков-филистимлян. Во всем ему сопутствовала удача, пока Самсон не встретил и не влюбился в красавицу Далилу, подкупленную филистимлянами, чтобы выведать источник его необыкновенной силы. Долго колеблясь и несколько раз обманывая возлюбленную, Самсон в конце концов сознался: «Если же остричь меня, я сделаюсь слаб и буду как прочие люди».45 Дальше следует рассказ о предательском нападении филистимлян, в ходе которого Самсон был заточен в темницу, сопровожденный очень интересной подробностью: «и усыпила его (Самсона – В. О.) Далила на коленях своих, и призвала человека, и велела остричь семь кос головы его. И начал он ослабевать, и отступила от него сила его».46 Из этой истории можно сделать два важных заключения: во-первых, здесь прослеживается характерная для традиционного общества вера в магическую, сверхъестественную силу волос. Это универсальная особенность архаического менталитета, которую скрупулезно изучал еще Дж. Фрейзер.47 Во-вторых, на основе упоминания о «семи косах», можно предположить, что длинные волосы Самсона в условиях плохой гигиены, обычной для древнего Ближнего востока, свалялись в семь длинных колтунов. Конечно, что архаическая символика длинных волос не обязательно напрямую зависит от степени их «сваленности». Почитание волос могло, наоборот, выражаться в постоянном уходе и заботе об их чистоте. Тем не менее, есть все основания полагать, что в случае Самсона, речь идет не только о запрете на стрижку, но и на вообще какой-либо уход за волосами, кроме заботы об их чистоте. В книге Судей сказано, что Самсон был «назореем от Бога».48 Слово «назорей» происходит от еврейского «назир», что означает «отделять, отлучать». Назорей – человек, посвящающий себя Богу через исполнение следующих обетов: не пить вина и любых крепких напитков, не употреблять ничего, что сделано из винограда, не прикасаться к мертвому телу и: «Во все дни обета назорейства его бритва не должна касаться головы его; до исполнения дней, на которые он посвятил себя в назореи Господу, свят он: должен растить волосы на голове своей».49 Длинные, посвященные Богу, волосы – главный внешний атрибут назорея, именовавшийся «незер», точно также как диадема на кидаре первосвященника. Помимо Самсона назореями были пророк Самуил, Иоанн Креститель, а также двоюродный брат Христа Иаков, первый епископ Иерусалимский, о волосах которого читаем у раннехристианского автора Евсевия Кесарисйского в его «Церковной истории»: «Святой Иаков был назорей от чрева матери своей: не пил вина и сикера, не употреблял в пищу никакого животного, не стриг велось, не умащался елеем и не мылся в бане».50 Из приведенного свидетельства можно сделать вывод, что посвящение волос Богу в древнем иудаизме предполагало полный отказ от ухода за ними. Тем самым, можно сделать вывод, что сваленные волосы несут в себе особый смысл, представленный двояко: во-первых, это атрибут особого служения, знак аскетизма и благочестивости; во-вторых они символизируют страх пред Богом, смирение перед ним, отказ от всего лишнего. Именно эти два значения создают особый культурный код свалявшихся волос, который актуален вплоть до сегодняшнего дня. Именно такое значение сваленные волосы имеют на Ближнем Востоке, перейдя из традиции назорейства в христианскую и мусульманскую мистику. Известно, что ранние христиане и мусульмане много общались друг с другом и обменивались мистическим опытом.51 Отращивание длинных волос стало характерным признаком суфиев, мусульманских подвижников, веривших, что через максимальное отрешение от мира и плотских желаний возможно обрести особый источник духовной силы для общения с Аллахом. Точно также монахи-отшельники Сирии, Аравии, Египта также нередко отращивали длинные локоны, о чем свидетельствует христианская иконография: например, у библейских и евангельских персонажей на иконах семнадцатого века из монастыря святого Павла на Синайском полуострове, известного своими аскетическими традициями, можно ясно разглядеть четко прорисованные сваленные «патлы» разной длины. Ближневосточная иконографическая традиция перешла и в русскую икону: праведников, столпников, многих ветхозаветных персонажей, а особенно Иоанна Крестителя часто изображают с «дредами», что особенно характерно для древней северной, новгородской иконописной школы. В то же время до сих пор в Египте, Сирии или в греческих монастырях (например, на Афоне) можно встретить монахов с отросшими и свалявшимися в пряди волосами.52 Однако обычай ношения сваленных волос можно встретить и за пределами ближневосточной традиции. При этом исходное значение остается неизменным. В качестве примера можно привести прически индуистких аскетов-праведников садху, дающих обет отшельничества и странничества. Они поклоняются Шиве, богу-аскету и разрушителю (не в прямом, но метафизическом смысле, подразумевается, своеобразное разрушение для созидания, «разрушение вовремя») богу, наводящему страх. В числе многих титулов и эпитетов Шивы в «Махабхарате» встречается имя «kapardin»,53 что дословно можно перевести как «с заплетенной в виде ракушки косою», «носящий заплетенные и всклокоченные волосы».54 Садху, преклоняясь перед страхом Шивы, стараются копировать его внешность: они обычно ходят полуголые или совсем голые, их тело покрыто толстым слоем пепла, а волосы по подобию косматого бога свалены в длинные колтуны и обычно скручены на голове в форме чалмы подобно «ракушке» на голове бога. Эти волосы они называют jata и распускают только по особому случаю или во время молитвы. Тем самым мистическая традиция сваленных волос сформировалась и в Индии независимо от ближневосточного опыта. Еще один пример – сваленные волосы у отправителей культа в мезоамериканских культурах, у ацтеков, инков. Существует мнение, что сваленные волосы для удобства в условиях походов, охоты, войны носили в средневековье европейские народы севера – германцы, а также кельты, сравнивая их со «змеями на голове». Здесь уместно вспомнить античный образ Медузы-Горгоны. Викинги месяцами носили бороды и волосы, грубо заплетенными в косы и естественно сваливавшимися. Другой пример: в знаменитой ирландской «Книге кельтов» на многих миниатюрах изображены евангельские персонажи с всклокоченными волосами (см. миниатюру Virgin and child, ок. 800г. н. э.).55 Впрочем, в отношении северных народов раннего средневековья все сказанное пока стоит воспринимать лишь как возможную интерпретацию сохранившихся данных об их внешности. Так или иначе, смысл свалявшихся волос, там где их можно обнаружить, всегда остается неизменным – благочестие, страх, стремление привести в ужас злых духов и врагов. С этой точки зрения, сваленные волосы можно обнаружить почти в любой культуре. Это такой же архаический прием внешней передачи эмоции – в данном случае, страха, как и универсальные для всего мира изображения скалящихся зверей, призванные охранять то или иное место от вмешательства нечистой силы, или шлемы с жуткими масками и «мордами» для устрашения врагов. В Китае все скульптуры зверей, охраняющие дома, двери, крыши, императорские дворцы, храмы всегда, а особенно львы (ши-цза) и «цилини» (своеобразный гибрид грифона и льва), изображаются со сваленными вьющимися локонами. И, хотя самих львов древние китайцы никогда не видели и изображали их весьма фантастическим образом – количество «витков» в гриве такого зверя часто отображало статус его владельца. Тем самым, в древнем мире сваленные волосы – весьма распространенный способ передачи определенного состояния и эмоционального настроя – будь то аскетическая практика, битва с нечистью или устрашение врага. Однако, наибольшее развитие традиция ношения сваленных волос получила в растафарианском движении. Ортодоксальные раста занимаются аскетической практикой, а свалявшиеся волосы для них – символ посвящения Богу, мистической связи с Ним. На Ямайке этот вид прически получил название «dreadlocks» – т. е. «страшные патлы», так прозвали растаманов местные жители. Также прижилось и изначально пренебрежительное слово «natty», которым белые издавна обзывали «курчавых» черных. Для раста унизительное прозвище – наоборот, стало высшей степенью похвалы: именоваться «natty dreadlock» – гордость растамана. Существует мнение, что первые «dreadlocks» раста заимствовали из Кении времен Войны за независимость 1940-х гг. Тогда, повстанцы «мау мау», скрываясь в горах, отращивали длинные сваленные волосы, приводя в ужас ищущих их врагов. Именно поэтому «dreadlocks» часто рассматриваются лишь как проявление пан-африканизма. Однако, исходя из всего ранее сказанного, можно сделать вывод, что традиция «страшных патл» раста исходит из многовекового мистического опыта. Соответственно и установить точное время их появления в черной диаспоре – невозможно. Во всяком случае, в массовом порядке раста начали носить dreadlocks с образованием в 1949г. националистической растаманской организации The Youth Black Faith, в рамках которой действовала община The House of Dreadlocks. В книге «The Ras TafarI Movement in Kingston» 1960г., составленной со слов участников «движения», скрупулезно описано отношение к dreadlocks братии: «Отношение к волосам — главный источник споров среди общин. В этом отношении братия делится на три категории: «the locks-men», чьи волосы и бороды сплетаются, сваливаются и не стригутся; «beardmеn», подстригающие волосы и бороды; Усы могут носить обе эти группы. Третья группа – «baldheads» – внешне ничем не отличающиеся от обычных ямайцев… Последние по большей части имеют работу. Многие из них боятся открыто признать свою принадлежность к движению, но симпатизируют ему, интересуются доктриной, некоторые из них носит бороды».56 Тем самым, хотя ношение dreadlocks – никогда не было обязательным, эта традиция существует как дань обету назорейства и форма аскетической практики. В растафарианстве существует много разночтений и течений, и не все придерживаются того мнения, что «львиная грива» является обязательным для растафарианца. Принявшим крещение у Эфиопской православной церкви растафарианцам в 1976 году было вменено постричься как полагает. Само название dreadlocks очень точно передает мистический смысл традиции, полностью адекватный значению сваленных волос в других культурах: как и в случае садху, dread – атрибут страха, который понимается двояко: с одной стороны, человек, носящий dread так обозначает свой страх перед Богом, Богом, карающим, но милосердным к смиряющимся; с другой стороны, он своим видом напоминает обществу о значении и необходимости этого чувства. Только во вторую очередь, «dreadlocks» – предмет национальной гордости черной диаспоры. Дело в том, что волосы африканцев, в отличие от белых, сваливаются сами собой. Действительно, многие африканские племена в Восточной Африке ходят со «страшными патлами», упоминания о сваленных волосах есть и в эфиопской православной традиции. Поэтому на сегодняшний день «dread» стал символом черного человека, Африки. Также он ассоциируется и с традиционным тотемным образом Африки – львом, а именно гривой Царя зверей. Впрочем, факт, что и у этого символа есть твердая библейская основа. Иудейский царский род, давший начало Эфиопской династии, происходит от сына патриарха Иакова Иуды, прозванного за длинные волосы «львом»: «Иуда! Тебя восхвалят братья твои. Рука твоя на хребте врагов твоих; поклонятся тебе сыны отца твоего. Молодой лев Иуда, с добычи, сын мой, поднимается».57 Иудейский царь всегда ассоциировался со «львом» на троне. Наконец, грядущий Мессия именуется «Всепобеждающим Львом из колена Иудина». Тем самым в библейском образе Льва тесно переплелись прозвище конкретного человека и титул Царя Царей. Употребление слова «лев» по отношению к dreadlocks смело переняли и раста. В то же время для раста dread как символ Африки – это важнейший символ древности, возвращения к духовным корням, причем, что особенно важно, корням именно христианской Африки, т. е. Эфиопской цивилизации. Сегодня dreadlocks – популярная прическа современной западной молодежи, которая зачастую мало задумывается об истоках этого явления. В обществе формируется весьма сомнительный стереотип «дреда» как атрибут хипповатых молодых людей. Тем не менее, всегда важно отличать преходящую моду от древней традиции, которая и сейчас важна для самых разных людей всего мира. Сваленные волосы по-прежнему воплощают в себе определенный жизненный «код», универсальный для самых разных культур, и хочется надеяться, что веяния нью-эйджа и пост (или уже пост-пост?)-модернизма не смогут заглушить их глубокий мистический смысл. §2. Музыка «Reggae» «Bob Marley is not just a singer. His has be the voice of all humanity».58 В этом разделе представлен эволюционный путь Реггей от музыкального манифеста панафриканизма, к интернациональному посланию любви и мира, сквозь кризис пропагандируемых ценностей, процессы коммерциализации и расслоения музыкального стиля на многочисленные направления. Помимо идейных посланий в песнях, мы выделим некоторые эстетические особенности самой музыки Реггей, ставшие предметом заимствования в массовой и элитарной культуре людей, не знающих Английского языка и, соответственно, не воспринимающих идейную нагрузку песен. Появлению раста-реггей предшествовало выдвижение в Растафарианизме на первый план идеи революции в сознании, а также его слияние с трущобной субкультурой руд бойз. «Освободите сознание людей – и вы освободите, в конце концов, их тела», – говаривал М. Гарви.59 Растаманы полагали, что нынешнее рабство – хуже прежнего, так как раньше в оковах были тела, а теперь – души, скованные чуждой культурой. Боб Марли так комментировал одну из своих песен: «Когда мы говорим о потоке и разграблении, мы не имеем в виду материальные вещи, мы хотим выжечь огнем иллюзии капиталистического сознания».60 Музыканты британской группы «Асвад» поучают: «Наша музыка – революционная сила, но эта революция должна быть духовной. Наша публика воспринимает это как революцию... Но когда другие думают о революции, им мерещится груда оружия, пальба на улицах и всё такое прочее – у нас совсем другая революция, революция без оружия. Это революция в сознании. Идёт ломка общепринятых взглядов, каждый должен сам себя изменить».61 С начала 60-х все чаще слышатся призывы: «Освобождайтесь от рабства в сознании!» (ключевая фраза, по крайней мере, пары сотен песен реггей), «вернись к сознанию корней», «раскрепощай свой разум», «прочисть свои мозги». Последнее совпадает с идеей «революции в сознании», доминировавшей в молодёжной культуре Запада во второй половине 60-х – вспомним песню «Битлз» «Революция»: «Чтобы совершить революцию. // Не надо менять конституцию – // Прочисть лучше собственные мозги!!!», – или почти дословно совпадающие тексты «The Who» и «Jefferson Airplane». Влияние «молодёжной революции» и идей «новых левых» на растафари было прямым: как отмечает Л. Барретт, в конце 60-х «американские хиппи, приверженцы естественности, открыли их <растаманов> для себя, и ныне они ежегодно совершают паломничество из Америки на Ямайку».62 Занятное сопоставление хиппи и растафари приводит пылкий сторонник растафари как «антиимпериалистической культуры Третьего мира» Х. Кэмпбелл: «Движение хиппи было быстропреходящим явлением 60-х, а движение растафари остаётся выражением черного самосознания и панафриканского освобождения. В самом деле, кое-какое сходство в идеологических взглядах хиппи и расты имелось, но было бы неправильно отвергать реггей и расту, как это делается в некоторых социалистических странах (очевидно, имеются в виду Куба и африканские страны «соцориентации».), как простое отражение упадка капитализма. Культура растафари неразрывно связана с будущим Африки».63 Американская хиппи Фабьен Миранда перебралась на Ямайку и вступила в общину Даниэла Хартмана, став довольно известной певицей реггей и внеся в растафари мотивы «власти цветов». Прямым было влияние и несколько с другой стороны: другая известная певица реггей – Пума Джоунс64 из группы «Блэк Ухуру» – в 60-е гг. была активисткой Чёрной власти в Гарлеме и студенческого движения. Она также перебралась на Ямайку в 70-e, чтобы примкнуть к растафари. Боб Марли в годы «молодежной революции» работал в США сборщиком на заводах Крайслер. Кстати, и первая группа братьев Барреттов, басиста и ударника из группы Боба Марли, называлась «Хиппи Бойз», хотя это, скорее, объясняется тем, что ямайская молодежь тогда ещё не нашла собственного голоса, подражая западным стилям: сам Боб Марли, Банни Уэйлер и Питер Тош в начале 60-х щеголяли в аккуратных костюмчиках со сладенькими улыбочками, в белых рубахах с галстуками-шнурочками и остроносых штиблетах, в музыке подражая североамериканскому ритм-энд-блюзу с самыми безобидными текстами. Эволюция стиля к «улично-приблатненному» ска и затем к мистически-визионерскому реггей видна по их внешнему имиджу, уже к концу 60-х «Уэйлерз» утрачивают официальный «прилизанный» вид: свободная одежда, ямайский триколор и фенечки, волосы в дрэдлокс, туманный, устремленный в потустороннее взгляд. Соответственно эволюционируют и тексты: от невинной сублимации подростковой гиперсексуальности вначале к социальной, а затем и к мистико-философской проблематике. Схожесть «обновленной» расты и хиппи бросается в глаза многим: постоянный ведущий рубрики раста-реггей в «Мэлоди Мэйкер» Вивьен Голдман, в юности – хиппи, проводит это сопоставление из статьи в статью, уподобляя фестиваль «Реггей сансплэш» Вудстоку. Здесь удачно подмечена такая их общая черта, как использование рок-музыки в качестве основного канала для пропаганды своих идей, открытое «молодёжной революцией. «Рок – это не музыка, а образ жизни», – говорил кумир «молодёжной революции» Джимми Хендрикс. «Мы не развлекаем, а проповедуем», – как бы вторит ему Рас Хосе из группы «Мистическое Откровение Растафари». В конце 60-х. помимо старых приверженцев культа, появилась группа растаманов, известная как «клиппи» («стриженные»). Это были молодые люди из среднего класса, «привлечённые в движение внутренней неудовлетворенностью, но не готовые полностью идентифицироваться с ним».65 Раста для них стала не образом жизни, определяющим все поведение в целом, но мироощущением для досуга, стилем, шире – модой. Это вызвало неудовольствие ортодоксальной братии, называвшей молодёжь «модным угаром расты» («rasta bandwagon»). Так, Ай Дж. Тaфapи, университетский преподаватель и теоретик растафари, сокрушается: «Стать растаманом – это сейчас что-то вроде причуды, угарной моды, заимствование у расты манеры одеваться, говорить, употребление интернациональной травы <марихуаны> всеми слоями общества послужило засорению Гордых Львов (растафари) волками (преступниками), козлищами (лицемерами), лисами (плутами) и ослами (последователями из прихоти)».66 Пополнение пришло в растафари не только из колледжей и университетов, но и с противоположной стороны – с самого дна. В конце 50-х на Ямайке сформировалась типичная «субкультура насилия» чёрного гетто – руд бойз», или «рудиз» («грубые ребята»). В центре её – молодой человек, умеющий за себя постоять, брутальный и уверенный в себе. Как и во многих субкультурах, где отсутствие системы культурных кодов и шаблонов заполняется обычно заимствованиями из массовой культуры (а Камеруне, например, в молодёжной уличной субкультуре структура «банд» и их иерархия копирует таблицу национального чемпионата по футболу, для «футбольных фанатов» – от Британии до России – сами турниры – тоже лишь предлог, формальный остов для чёткого и наглядного построения отношений между группами подростков; такой же социальной матрицей могут служить музыкальные течения и т.д.), структура молодёжных группировок «руд бойз» строилась по матрице, предоставленной их любимым времяпровождением: «тотемами» служили герои голливудских вестернов и исполнявшие их актеры, а также киностудии. Для разметки территории служили кинотеатры, каждый из которых и прилегающие кварталы контролировала определённая группировка67 (в других субкультурах для этого могут служить пивные, дансинги, предприятия, на которых работает большинство жителей микрорайона и другие «точки» – М. Телвелл называет это «политической географией трущобного города»). В 60-e происходит резкая смена настроений и переориентация на растафари и музыку реггей как источник культурных образцов. Соответственно, роль «точек отсчёта» при «районировании» территории стали играть «саунд системз». Персонаж романа М. Телвелла, главарь молодёжной группировки, воплощавший блеск вышедшего из моды образа и не сумевший перестроиться, сетует: младшее поколение ему непонятно, оно высмеивает тех, кто носит «голливудские» клички за подражание «белому человеку», не ценят прежний шик и умение подражать лихим ковбоям и гангстерам, называют себя «эфиопскими» именами, слушают реггей, носят дрэдлокс и уж если и ходят в кино, то болеют не за ковбоев, а за индейцев.68 Этика рудиз воплощала ершистую неприкаянность, вызов «приличному обществу», с которым «руди» считал себя в состоянии войны, и хладнокровную угрозу любому встречному. Самоутверждение через насилие, вызвавшее поток увещеваний со стороны раннего реггей прекратить братоубийство, которое на радость только Вавилону, привело к «войне банд», заставившей правительство ввести в 1966-1967 гг. чрезвычайное положение на Ямайке. Но, как подметил Кен Прайс. «Руд бой – нечто большее, чем уличный правонарушитель: он революционер и, как способ выказать своё негодование и обиды, он отождествляет себя с растафарианами и воспринимает их жизненный стиль. Когда молодежь из среднего класса и интеллектуалы левацких убеждений стали идентифицировать себя с «движением», деятельности «руд бойз» была придана некоторая степень законности».69 Если Р. Неттлфорд считает «руд бойз» побочным детищем растафари, то более искушённый в предмете Гарт Уайт (сам бывший «руди», а затем – добросердечный растаман, издатель текстов песен реггей и социолог) полагает, что «рудиз» появились, в общем-то, независимо от растафари, хотя и выросли в наполненных растафаристскими общинами трущобных кварталах – «оплоте» «движения». Вначале это был слепок в гарлемских банд без какой-либо идеологической и религиозной подкладки, и лишь в конце 60-х они обратились к растафаризму, увидев в нём близкую собственному мироощущению систему представлений.70 Действительно, большинство групп реггей начинали в стиле ска и рок-стеди, героями их песен были именно «рудиз», и лишь изредка проскальзывало то или иное словцо из арсенала расты – из тех, что стали общими для кингстонской бедноты. Кстати, не только первый всемирный хит Марли – это еще типичная песня «руди» «Я пристрелил шерифа», но и сама группа Марли, прежде чем превратиться в «Стенающих» («Wailers»), называлась «Wailing Rudeboys». По мнению Г. Уайта, именно обращение «руд бойз» к растафари смогло прекратить «войну банд» на острове. В конце 60-х «рудиз» отпустили дрэдлокс, надели жёлто-красно-зелёные береты и перевели свой неосознанный протест маргиналов на язык растафари: «Обмирщение вероучения расты совпало с политизацией поставленных вне общества руд бойз, и новая эстетика, обусловившая мировосприятие «локсменов», нашла свою совершенную форму в реггей».71 Но оставалась и память жанра – в том чисто формальном смысле как употреблял это понятие М.М. Бахтин. Связь между «предрастафаристским» уличным периодом трущобной самодеятельности и исполненным ветхозаветной патетики реггей показывает одно время бывший виднейшим поэтом британского растафари (по его словам, с возрастом он «бросил флирт с растой и стал реалистом»72) Линтон Квеси Джонсон, некогда – звезда «разговорного реггей», автор ряда интересных работ о реггей. Интереснейшим примером трансформации смысловой нагрузки при сохранении речевых формул являются описанные им образцы перекочевавших из блатного романса в полурелигиозные тексты выражений бунтарства и непримиримой враждебности властям.73 Это можно сравнить с «разбойными» песнями в разночинной демократической субкультуре прошлого века и с «лагерными» в субкультуре советских «шестидесятников». В 60-e складывается инфраструктура молодёжной субкультуры «руд бойз», которой позже пришла на смену другая молодёжная субкультура – раста-реггей |
Похожие:
 | Государственное образовательное учреждение высшего профессионального... Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования | | Государственное бюбжетное образовательное учреждение высшего профессионального... Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Ставропольская государственная медицинская академия»... |
| Правительство Российской Федерации Государственное образовательное... Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования |  | Федеральное агентство по образованию государственное образовательное... Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Ставропольская государственная медицинская академия»... |
| Государственное образовательное учреждение высшего профессионального... Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования | | Государственное образовательное учреждение высшего профессионального... Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования |
| Государственное образовательное учреждение высшего профессионального... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования | | Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение... Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования |
| Рабочие программы дисциплин Титул Министерство здравоохранения и... Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования | | Рабочие программы дисциплин Титул Министерство здравоохранения и... Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования |
| Рабочие программы дисциплин Министерство здравоохранения и социального... Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования | | Министерство сельского хозяйства РФ федеральное государственное бюджетное... Федеральное государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования |
| Рабочая программа Министерство здравоохранения и социального развития... Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования | | Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального... Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования |
| Государственное образовательное учреждение высшего профессионального... Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования | | Федеральное государственное образовательное учреждение высшего профессионального... Федеральное государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования |
