1. научные традиции и научные революции
Скачать 0.87 Mb.
|
Черты неклассической рациональности:
В современную эпоху человечество является свидетелем новых радикальных изменений в основаниях науки. Эти изменения можно охарактеризовать как четвертую глобальную научную революцию, в ходе которой рождается новая, постнеклассическая наука. Постнеклассический образ рациональности (этот термин был введен в оборот в 70-ые гг. XX в. В.С. Степиным) показывает, что понятие рациональности шире понятия рациональности науки, так как включает в себя не только логико-методологические стандарты, но еще и анализ целерациональных действий и поведения человека, т.е. социокультурные, ценностно-смысловые структуры. Постнеклассический этап связан с тем, что проблемы научного познания приобрели новый ракурс в новой парадигме рациональности в связи с развитием научно-технической цивилизации и выявлением антигуманных последствий такого развития. Это породило активную оппозицию культу научной рациональности и проявилось в ряде подходов школ современного иррационализма. В иррационализме критикуются основные установки гносеологии рационализма за их абстрактный по своей сущности антигуманный характер. В рационализме предмет познания чужд сознанию исследователя. Мыслительная деятельность субъекта воспринимается лишь как методика получения конкретного результата. Причем, познающему субъекту не важно, какое применение найдет этот результат. Поиск объективной истины в классическом рационализме имеет оттенок антисубъективности, античеловечности, бездушного отношения к действительности. Наоборот, представители иррационализма и постнеклассической рациональности выступают против разрыва познавательного действия на субъект-объектные отношения. В теорию познания в качестве главного познавательного средства включаются эмоционально-чувственные и эмоционально-волевые факторы любви и веры. Подчеркивается значение личностных, ценностных, эмоционально-психологических моментов в познании, наличие в нем моментов волевого выбора, удовлетворения и т. д. В.С. Степин отмечает, что «наряду с дисциплинарными исследованиями на передний план все более выдвигаются междисциплинарные и проблемно-ориентированные формы исследовательской деятельности. <…> Усиливаются процессы взаимодействия принципов и представлений картин реальности, формирующихся в различных науках. Все чаще изменения этих картин протекают не столько под влиянием внутридисциплинарных факторов, сколько путем “парадигмальной прививки” идей, транслируемых из других наук. В этом процессе постепенно стираются жесткие разграничительные линии между картинами реальности, определяющими видение предмета той или иной науки. Они становятся взаимозависимыми и предстают в качестве фрагментов целостной общенаучной картины мира» (17, 627). Появляется новый тип исследуемых объектов – исторически развивающиеся системы, еще более сложные по сравнению с саморегулирующимися системами. И, конечно же, меняется сама методология исследования. «Историчность системного комплексного объекта и вариабельность его поведения предполагают широкое применение особых способов описания и предсказания его состояний – построение сценариев возможных линий развития системы в точках бифуркации. С идеалом строения теории как аксиоматически-дедуктивной системы все больше конкурируют теоретические описания, основанные на применении метода аппроксимации, теоретические схемы, использующие компьютерные программы, и т.д.» (17, 630). В.С. Степин также говорит о появлении “человекоразмерных” объектов, требующих пристального изучения. Но в поиске истины и преобразования такого рода объектов непосредственно затрагиваются гуманистические ценности. «Научное познание начинает рассматриваться в контексте социальных условий его бытия и его социальных последствий как особая часть жизни общества, детерминируемая на каждом этапе своего развития общим состоянием культуры данной исторической эпохи, ее ценностными ориентациями и мировоззренческими установками» (17, 632). Все больше начинают говорить о моральной ответственности ученых за результаты научного познания. Это означает, что теперь истина перестает рассматриваться как господствующая или нейтральная ценность относительно иных видов ценностей. Все ценности – научные, нравственные, политические – начинают рассматриваться в рамках единой ценностной системы, позволяющей со-измерять и со-относить между собою отдельные ценности и нормы. Наука начинает рассматриваться как часть культурной и общественной жизни, активно взаимодействующая с другими формами культуры. Идеал ученого постепенно изменяется: от беспристрастного зрителя к активному участнику общественных процессов. Черты постнеклассической рациональности:
Итак, три крупных стадии исторического развития науки, каждую из которых открывает глобальная научная революция, можно характеризовать как три исторических типа научной рациональности, сменявшие друг друга в истории техногенной цивилизации. Это – классическая рациональность, соответствующая классической науке в двух ее состояниях – додисциплинарном и дисциплинарно организованном), неклассическая рациональность (соответствующая неклассической науке) и постнеклассическая рациональность, связанная с радикальными изменениями в основаниях науки (соответствующая постнеклассической науке). Между ними, как этапами развития науки, существуют своеобразные “перекрытия”, причем появление каждого нового типа рациональности не отбрасывало предшествующего, а только ограничивало сферу его действия, определяя его применимость лишь к определенным типам проблем и задач. Каждый этап исторического развития характеризуется особым состоянием научной деятельности, направленной на постоянный рост объективно-истинного знания. Если схематично представить эту деятельность как отношения “субъект-средства-объект” (включая в понимание субъекта ценностноцелевые структуры деятельности, знания и навыки применения методов и средств), то описанные этапы эволюции науки, выступающие в качестве разных типов научной рациональности, характеризуются различной глубиной рефлексии по отношению к самой научной деятельности. Классический тип научной рациональности, центрируя внимание на объекте, стремится при теоретическом объяснении и описании элиминировать все, что относится к субъекту, средствам и операциям его деятельности. Такая элиминация рассматривается как необходимое условие получения объективно-истинного знания о мире. Цели и ценности науки, определяющие стратегии исследования и способы фрагментации мира, на этом этапе, как и на всех остальных, детерминированы доминирующими в культуре мировоззренческими установками и ценностными ориентациями. Но классическая наука не осмысливает этих детерминаций. Неклассический тип научной рациональности учитывает связи между знаниями об объекте и характером средств и операций деятельности. Экспликация этих связей рассматривается в качестве условий объективно-истинного описания и объяснения мира. Но связи между внутринаучными и социальными ценностями и целями по-прежнему не являются предметом научной рефлексии, хотя имплицитно они определяют характер знаний (определяют, что именно и каким способом мы выделяем и осмысливаем в мире). Постнеклассический тип рациональности расширяет поле рефлексии над деятельностью. Он учитывает соотнесенность получаемых знаний об объекте не только с особенностью средств и операций деятельности, но и с ценностно-целевыми структурами. Причем эксплицируется связь внутринаучных целей с вненаучными, социальными ценностями и целями. Каждый новый тип научной рациональности характеризуется особыми, свойственными ему основаниями науки, которые позволяют выделить в мире и исследовать соответствующие типы системных объектов (простые, сложные, саморазвивающиеся системы). При этом возникновение нового типа рациональности и нового образа науки не следует понимать упрощенно в том смысле, что каждый новый этап приводит к полному исчезновению представлений и методологических установок предшествующего этапа. Напротив, между ними существует преемственность. Неклассическая наука вовсе не уничтожила классическую рациональность, а только ограничила сферу ее действия. При решении ряда задач неклассические представления о мире и познании оказывались избыточными, и исследователь мог ориентироваться на традиционно классические образцы (например, при решении ряда задач небесной механики не требовалось привлекать нормы квантово-релятивистского описания, а достаточно было ограничиться классическими нормативами исследования). Точно так же становление постнеклассической науки не приводит к уничтожению всех представлений и познавательных установок неклассического и классического исследования. Они будут использоваться в некоторых познавательных ситуациях, но только утратят статус доминирующих и определяющих облик науки. Когда современная наука на переднем крае своего поиска поставила в центр исследований уникальные, исторически развивающиеся системы, в которые в качестве особого компонента включен сам человек, то требование экспликации ценностей в этой ситуации не только не противоречит традиционной установке на получение объективно-истинных знаний о мире, но и выступает предпосылкой реализации этой установки. Есть все основания полагать, что по мере развития современной науки эти процессы будут усиливаться. Техногенная цивилизация ныне вступает в полосу особого типа прогресса, когда гуманистические ориентиры становятся исходными в определении стратегий научного поиска. Вместо чисто объективистского видения мира выдвигается такая система построения науки, в которой обязательно присутствует в той или иной мере “антропный принцип”. Суть его состоит в утверждении принципа: мир таков потому, что в нем есть мы, любой шаг познания может быть принят только в том случае, если он оправдан интересами рода людей, гуманистично ориентирован. Постнеклассическое видение мира с его нацеленностью на “человекоразмерные” объекты предполагает поворот в направленности научного поиска от онтологических проблем на бытийные. В данном свете и научная рациональность видится иначе. Сегодня надо искать не просто объективные законо-сообразные истины, а те из них, которые можно соотнести с бытием рода людей. Поэтому новую рациональность в отечественной литературе определяют также как неонеклассическую. Позитивным образом формируются не классический идеал, а неклассический и постнеклассический типы рациональности, которые, очевидно, и призваны будут воплотить новый идеал рациональности. Важно, однако, то, что выход за пределы классического идеала рациональности засвидетельствован с позиций различных традиций мировой философии. Важным выводом в отношении проблемы рациональности является изменчивость эталонов рациональности: то, что сегодня признается иррациональным, на следующем этапе развития знания может быть признано сначала неклассически-рациональным, а затем – рациональным. Такая эволюция происходит сегодня, например, в современной медицине по отношению к различным альтернативным методам лечения и диагностики (акопунктуре, иглоукалыванию, гомеопатии). Появляются исследования, обосновывающие существование у человека слабых биоэлектромагнитных полей, наличие активных областей концентрации и циркуляции электромагнитной энергии, коррелирующих с «точками» и «каналами» традиционной китайской медицины. Эта область медицинских исследований еще не вполне соответствует эталону научности, но уже и не совершенно иррациональна. Она оказывается сегодня областью неклассически-рациональной медицины, частично соответствующей идеалу рациональности. По отношению к этой области действует принцип редукции, когда официальная медицина не может ни совершенно принять, ни совершенно отвергнуть новые методы, и потому пытается выявить в них некоторое «рациональное зерно» и свести к нему эти методы, скептически относясь к остальным элементам нового знания. В то же время такая более щадящая позиция медицины к альтернативным подходам является в свою очередь следствием некоторого изменения идеалов медицинской рациональности в последнее время. Мы видим, таким образом, что понятие рациональности чрезвычайно значимо при построении и развитии научного знания. Научное сообщество всегда руководствуется некоторой системой эталонов рациональности-научности, с точки зрения которых ученые постоянно производят оценки возможного нового знания, определяя, способно ли оно войти в состав науки. Здесь есть и положительные и отрицательные стороны. Отнесение к эталону позволяет как охранять научное знание от разрушения, так и способно затормозить его развитие. Найти правильный баланс между этими крайностями всегда очень непросто. 2.3. О критериях рациональности При анализе категории рациональности внимание всегда акцентировалось на том, какими конкретно должны быть эти стандарты, причем каждый из выдвигавшихся критериев рациональности впоследствии обнаруживал свою ограниченность. Так, в философии Гегеля критиковался логицизм, основанный на традиционном аристотелизме, а потом критиковалась и гегелевская диалектика в качестве универсальной логики. Эталон рациональности как последовательного восхождения к строгому знанию на основе строго установленных фактов был вытеснен современным представлением о многоуровневости процессов понимания и интерпретации и о неоднозначности связей между уровнями, вместо норматива динамически точного знания – отказ от требования доскональной определенности. По-видимому, любое аксиологическое и антропологическое очерчивание границ рациональной деятельности также будет иметь свои пределы. Поэтому существенным моментом в изменении понимания рациональности на современном этапе будет признание принципиальной относительности рациональности. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Итак, проблема научной рациональности, как мы увидели, самым непосредственным образом связана с глобальными научными революциями. Меняя все основания науки, научные революции порывают с научными традициями, разрушают фундамент самой науки и приводят к чему-то новому. Однако всегда ли новые достижения являются благом для человечества? Ныне уже всем ясно, что безудержное развитие в рамках технической цивилизации, нацеленность научно-технического прогресса на покорение и преобразование естественных стихий привели не к гуманизации отношений человека и природы, а к глобальному экологическому кризису, угрожающему самому человеческому выживанию. Развитие технической рациональности в самом широком смысле слова (включая технику ведения экономических, административных, политических и иных дел) не только не привело к росту человеческой свободы, а, наоборот, выразилось в создании системы механизмов, имеющих собственную логику функционирования, отчужденных от человека и противостоящих ему и его свободе. Внедрение рационального начала в общественную жизнь обнаружило явные пределы, а рационализация техносферы и ряда областей экономики сопровождается в современном обществе эрозией культурных смыслов и потерей идентичности, в результате чего человек ощущает себя в ситуации, ускользающей из под его контроля. Сами представления о рациональности знания вообще, научного знания в частности и в особенности, тоже начинают пересматриваться. Оказывается, что можно говорить о разных типах и формах рациональности знания и науки, что знание не только не противостоит вере, а необходимо включает ее в себя, что взаимоотношения религии и науки в системе культуры тоже не столь просты, как это казалось до недавнего времени, что критически-рефлексивная рациональность не исключает, а предполагает авторитет традиции. Казалось бы, описанная ситуация заставляет определенно отказаться от всяких попыток связывать судьбы человеческой свободы и даже более широко судьбы человека вообще (если считать, что свобода не обязательно и не всегда является главной ценностью человеческой жизни) с культивированием рационального начала. Такого рода предложения есть, и они не столь редки. Однако если принимать их всерьез, то следует отказаться от большинства завоеваний европейской мысли не только в области науки и техники, но и во многих сферах культуры (таких, например, как система права, философия, многие виды литературы и искусства), ибо рациональность является конститутивным элементом всей западной культуры в целом. Между тем, такого рода отказ не выводит из кризиса, в котором оказалась цивилизация, не только потому, что буквальный возврат к временам архаики невозможен, но и потому, что справиться с сложнейшими проблемами современного человечества можно только рациональными методами (роль рационального начала даже возрастает в связи с возникновением т.н. "информационного общества"). Представляется, что выход из описанной критической ситуации связан не с отказом от идеи рациональности, а с ее переосмыслением, с разработкой представлений о ее разных культурно-исторически обусловленных типах и формах, с поисками таких ее новых форм, которые не были бы односторонне технологическими и узко сциентистскими. Вся эта проблематика особенно актуальна и в некотором смысле болезненна для нашей страны. Господствовавшая у нас в продолжение многих десятилетий идеология довела до логического конца и даже до абсурда ряд представлений о рациональности, характерных для технологической цивилизации. Идея преобразования природы на разумных началах выступила в форме проектов полной переделки естественно протекающих процессов, тотального контроля за ними со стороны человека и привела на практике к катастрофическим экологическим последствиям. Идея рационализации межчеловеческих отношений (которая всегда истолковывалась как их гуманизация) была доведена до проектов переделки ("перековки") самого человека, создания "человека нового типа", и выполняла на практике роль идеологического обоснования чудовищных репрессий тоталитарного режима. Крушение этой идеологии с ее технократизмом и узким сциентизмом вызвало весьма характерную реакцию: в современном российском обществе нарастает волна анти-научности и анти-рациональности, которая грозит затопить всякие остатки здравого смысла. Влияние этой обскурантистской реакции усиливается той бедственной ситуацией, в которой в силу разных причин оказалась сегодня в нашем обществе наука и которая привела к резкому падению престижа научного знания и образования. Между тем, без развитой науки, без культивирования рационального знания и рациональности в новых формах не существует возможности перехода в цивилизацию XXI века. Отказ от рациональности вообще и от науки в частности означает выпадение из общей линии развития современной цивилизации. БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
СПИСОК РЕКОМЕНДУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ОГЛАВЛЕНИЕ
Учебное издание Пастушкова Ольга Вячеславовна НАУЧНЫЕ ТРАДИЦИИ И НАУЧНЫЕ РЕВОЛЮЦИИ. ТИПЫ НАУЧНОЙ РАЦИОНАЛЬНОСТИ В авторской редакции Компьютерный набор О.П. Вышегородцевой Подписано в печать 22.06.2006. Формат 60х84/16. Бумага для множительных аппаратов. Усл. печ. л. 5,2. Уч.-изд. л. 4,2. Тираж 250 экз. Зак. № ГОУВПО «Воронежский государственный технический университет» 394026 Воронеж, Московский просп., 14 О.В. ПастушковаНАУЧНЫЕ ТРАДИЦИИ И НАУЧНЫЕ РЕВОЛЮЦИИ. ТИПЫ НАУЧНОЙ РАЦИОНАЛЬНОСТИ Учебное пособие Воронеж 2006 ГОУВПО «Воронежский государственный технический университет» О.В. ПастушковаНАУЧНЫЕ ТРАДИЦИИ И НАУЧНЫЕ РЕВОЛЮЦИИ. ТИПЫ НАУЧНОЙ РАЦИОНАЛЬНОСТИ Утверждено Редакционно-издательским советом университета в качестве учебного пособия Воронеж 2006УДК 1:001 (075.8) ББК 87я73 Пастушкова О.В. Научные традиции и научные революции. Типы научной рациональности: Учеб. пособие/О.В. Пастушкова. Воронеж: ГОУВПО «Воронежский государственный технический университет», 2006. 83 с. В учебном пособии дается обзор и концептуализация таких философско-методологических проблем, как соотношение научных традиций и научных революций, их классификация, а также рассматривается сущность и типология научной рациональности. Учебное пособие составлено в соответствии с новой программой философской части кандидатского экзамена по курсу «История и философия науки» и может быть рекомендовано аспирантам и соискателям, а также всем тем, кто интересуется философией науки. Библиогр.: 17 назв. Научный редактор д-р филос. наук, проф. Л.Я. Курочкина Рецензенты: кафедра истории философии ВГУ (зав. кафедрой канд. филос. наук, доц. Д.Г. Кукарников); канд. филос. наук, доц. Б.П. Гайворонский © Пастушкова О.В., 2006 © Оформление. ГОУВПО «Воронежский государственный технический университет», 2006 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Похожие:
 | Если персонифицировать их по именам ученых, сыгравших в этих событиях... Если персонифицировать их по именам ученых, сыгравших в этих событиях наиболее заметную роль, то три глобальные научные революции... |  | Основные научные направления (научные школы) Литературного института им. А. М. Горького Помощник заместителя Министра экономического развития Российской Федерации Руководителя Росимущества |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Основные научные направления (научные школы) факультета и показатели результативности работы | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Кафедра физики была организована сразу же при создании миси и имеет давние научные и педагогические традиции |
| Методические рекомендации по дисциплине «Естественно-научные основы сервиса» Дисциплина «Естественно-научные основы сервиса» включается в Б3 Гуманитарный, социальный и естественно-научный цикл | | Анкета Когда Вам нужна конкретная статья (полный текст), какой поисковой... В рамках «нашей» терминологии это означает, что мы хотим выяснить, как и насколько мирно сочетаются / конкурируют / вытесняются традиционные... |
| Законы. Физические теории. Качественные задачи по теме «Законы сохранения в механике» Научные методы познания окружающего мира. Роль эксперимента и теории в процессе познания. Научные гипотезы. Физические законы. Физические... | | Учебно-методическое пособие Глазов 2010 ббк63. 3(2)я73 о-82 Утверждено... Утверждено на заседании кафедры «Естественно-научные и гуманитарные дисциплины» гиэи (филиала) гоу впо ижгту, протокол №1 от 19.... |
| России» включены в «Перечень ведущих научных журналов и изданий»,... Российской Федерации «Научные Труды Вольного экономического общества России» включены в «Перечень ведущих научных журналов и изданий»,... | | Отчет о научной деятельности структурного подразделения университета... НД) за календарный год представляют структурные подразделения бфу им. И. Канта (институты, высшие школы, кафедры, научные институты,... |
| Положение о научном электронном журнале Экономического факультета... Положение определяет организационно-технологические требования к сетевому электронному научному журналу «Научные исследования экономического... | | Отчет о научно-исследовательской работе в рамках федеральной целевой... В рамках федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 годы |
| Отчет о научно-исследовательской работе в рамках федеральной целевой... В рамках федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 годы | | Отчет о научно-исследовательской работе в рамках федеральной целевой... В рамках федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 годы |
| Отчет о научно-исследовательской работе в рамках федеральной целевой... В рамках федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 годы | | Отчет о научно-исследовательской работе в рамках федеральной целевой... В рамках федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 годы |
