2. Историческая и художественная характеристика образа Воланда 2.1. Дьяволиада в мировом народном фольклоре, её отражение в романе Булгакова
Обращение Булгаковым к этим образам неслучайно. Оно уходит своими корнями в вопрос дьяволиады в мировом народном фольклоре.
Демонология - раздел средневековой христианской теологии (западных ветвей христианства), рассматривающий вопрос о демонах и их сношениях с людьми. Демонология происходит от древнегреческих слов daimon, демон, злой дух (в античной Греции это слово еще не имело негативной окраски) и logos, слово, понятие. В буквальном переводе "демонология" значит "наука о демонах".3
Знания, почерпнутые из демонологии, Булгаков широко использовал в романе "Мастер и Маргарита". Источниками сведений по демонологии для Булгакова послужили посвященные этой теме статьи Энциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона, книга М. А. Орлова "История сношений человека с дьяволом" (1904) и книга писателя Александра Валентиновича Амфитеатрова (1862-1938) "Дьявол в быте, легенде и в литературе средних веков". Из первых двух сохранились в булгаковском архиве многочисленные выписки с отсылками. Из труда А. В. Амфитеатрова в архиве автора "Мастера и Маргариты" выписок с прямыми отсылками нет, однако ряд из них, несомненно, восходит к "Дьяволу", в частности, о демоне Астароте (так Булгаков предполагал назвать будущего Воланда в ранней редакции романа). Кроме того, частые отсылки к книгам Амфитеатрова в булгаковских произведениях (например, к роману "Мария Лусьева за границей" к рассказу "Необыкновенные приключения доктора"), отчетливые параллели с амфитеатровским романом "Жар-цвет" (1895 - 1910) и исследованием о дьяволе в "Мастере и Маргарите" заставляют думать, что с демонологическим трудом Амфитеатрова Булгаков был хорошо знаком.
К примеру, из книги М. А. Орлова "История сношений человека с дьяволом" Булгаков взял имя Бегемота, многие детали шабашей разных народов, использованные для Великого бала у Сатаны, некоторые эпизоды биографии Коровьева-Фагота и др.
Булгаков в Мастере и Маргарите воспринял дуализм древних религий, где добрые и злые божества являются равноправными объектами поклонения. Один из гонителей Мастера неслучайно назван Аримановым - носителем злого начала, по имени зороастрийского божества. Как раз в годы создания последнего булгаковского романа народ под давлением власти менял "свою прародительскую религию на новую", коммунистическую, и Иисуса Христа объявили лишь мифом, плодом воображения (за слепое следование этой официальной установке наказан Берлиоз на Патриарших).4
Воланд у Булгакова тоже выполняет поручение, даже просьбу Иешуа - забрать к себе Мастера и Маргариту. Сатана в булгаковском романе - слуга Га-Ноцри "по такого рода комиссиям, к которым Высшая Святость не может... непосредственно прикоснуться". Недаром Воланд замечает Левию Матвею: "Мне ничего не трудно сделать". Высокий этический идеал Иешуа можно сохранить только в надмирности, а в земной жизни гениального Мастера от гибели могут спасти только сатана и его свита, этим идеалом в своих действиях не связанные. Человек творческий, каким является Мастер (подобно гетевскому Фаусту), всегда принадлежит не только Богу, но и дьяволу.
2.2. Значение имени
Воланд во многом ориентирован на Мефистофеля «Фауста» Иоганна Вольфганга Гете, в том числе и на оперного, из оперы Шарля Гуно «Фауст»(1859). Само имя Воланд взято из поэмы Гете, где оно упоминается лишь однажды и в русских переводах обычно опускается. Так называет себя Мефистофель в сцене Вальпургиевой ночи, требуя от нечисти дать дорогу: «Дворянин Воланд идет!» В прозаическом переводе А. Соколовского, с текстом которого Булгаков был знаком, это место дается так: «Мефистофель. Вон куда тебя унесло! Вижу, что мне надо пустить в дело мои хозяйские права. Эй, вы! Место! Идет господин Воланд!»5 В комментарии переводчик следующим образом разъяснил немецкую фразу. «Junker Voland kommt»: «Юнкер значит знатная особа (дворянин), а Воланд было одно из имен черта. Основное слово «Faland» (что значило обманщик, лукавый) употреблялось уже старинными писателями в смысле черта». Булгаков использовал и это последнее имя: после сеанса черной магии служащие Театра Варьете пытаются вспомнить имя мага: «– Во… Кажись, Воланд. А может быть, и не Воланд? Может быть, Фаланд».6
В редакции 1929 - 1930гг. имя Воланд воспроизводилось полностью латиницей на его визитной карточке: «D-r Theodor Voland». Теодор в переводе с древнегреческого значит «божий дар». Здесь это не только пародия, но и указание на связь Воланда с Иешуа Га-Ноцри, который решает судьбу Мастера и Маргариты, но выполнить это решение просит Воланда. В окончательном тексте Булгаков от латиницы отказался: Иван Бездомный на Патриарших запоминает только начальную букву фамилии – W. Такая замена оригинального V(«фау») неслучайна. Немецкое «Voland» произносится как Фоланд, а по-русски начальное «эф» в таком сочетании создает комический эффект, да и выговаривается с трудом. Мало подходил бы здесь и немецкий «Faland». С русским произношением – Фаланд – дело обстояло лучше, но возникала неуместная ассоциация со словом «фал» (им обозначается веревка, которой поднимают на судах паруса и реи) и некоторыми его жаргонными производными. К тому же Фаланд в поэме Гете не встречался, а Булгакову хотелось именно с «Фаустом» связать своего сатану, пусть даже нареченного именем, не слишком известным русской публике.7
Сохранилось и выписанное Булгаковым имя шведского дьявола Антессер, которое рассматривалось писателем как возможное имя дьявола в своем романе, поскольку русской публике оно было почти неизвестно. Редкое имя нужно было для того, чтобы не искушенный в демонологии рядовой читатель не сразу бы догадался, кто такой Воланд, чтобы загадка появившегося на Патриарших прудах иностранного профессора с самого начала держала в напряжении большинство читателей «Мастера и Маргариты». В ранних редакциях Булгаков пробовал для будущего Воланда имена Азазелло и Велиар. Здесь Булгаков, очевидно, учел указания И. Я. Порфирьева в его книге «Апокрифические сказания о ветхозаветных лицах и событиях» на то, что у мусульман Азазел – это высший ангел, который после своего падения был назван сатаной.
Ну и о происхождении самого имени Воланд. У древних германцев континентальной Европы существовал бог Вотан, или Водан, который соответствовал Одину. Один – верховный бог древнегерманской мифологии Скандинавии, бог войны, хозяин вальхаллы, чертога мертвых, где находят приют павшие в битвах воины, продолжающие здесь свои героические подвиги. Возможно, именно от древнего бога Водана произошел и Воланд средневековых легенд, который в свою очередь послужил прототипом булгаковского сатаны.
|