Простите великодушно
Скачать 1.09 Mb.
|
Пестов. Сядь, пожалуйста. Когда Лиза ушла сегодня в парк, я выносил ведро из-под мойки. Заодно решил вытряхнуть и мусорные корзинки, и обнаружил это в контейнере, в комнате детей. Обычно Лиза из контейнера сама выбрасывает мусор. Пестова. Так…И что? Пестов. На обрывках, которые лежали сверху, я увидел знакомые линии и сразу понял, что это напрямую связано с Лизиным рисунком. Вот, не поленился собрать – и получился тот самый ёжик. Пестова. Ну и… что? Я так понимаю, что Лиза сняла… ксерокопию? Пестов. Наш ксерокс, между прочим, в ремонте. Пестова. Где же она отксерила? На почте? Пестов. А ну, давай сюда Лизин рисунок! Посмотри внимательно. Я уже сверял. (Пестова смотрит, сверяет рисунки.) Пестова. Гер, это не ксерокопия. И нос у Лизиного ежа длиннее, и улыбка у него хитрее, и вырезы на кленовом листке другие. И тут не совпадает, и вот тут! Пестов. Правильно. Думай дальше! Пестова. Так…Вот это Лиза нарисовала, а вот с этого… выходит, срисовала. Потом разорвала, с чего срисовывала, и выбросила. И что это значит? Пестов. А ты ещё не поняла? Пестова. Если догадался, не подсказывай! Так… Получается, что кто-то дал ей готовый рисунок. Но у нас дать ей никто не мог. Значит, ей прислали? Пестов. Умница! Почти горячо! Пестова. Ага. А прислать с такой скоростью можно только по электронке. Пестов. В яблочко! А кто прислал, понимаешь? И заметила ли ты, что под пером Лизы рисунок стал более детским? Пестова. Более непосредственным, я бы сказала!.. Господи! Выходит, что рисовала Инна Игоревна, больше некому, потом отсканировала, послала Лизе через Интернет, та срисовала и выдала за своё… Но Вианор говорил, что к Интернету они только осенью подключатся! Пестов. Вианор соврёт – глазом не моргнёт. Пестова. И Лиза всё это скрывала от нас… Пестов. Это общая тайна Милограев! Никому и в голову не должно придти, как рождаются Лизонькины шедевры. Пестова (нервно). Подумать только: семейно-согласованный плагиат! Это ж надо, до чего додумались! Теперь понятно, почему мамаша молчит, как партизанка… Но детки! – врут так правдиво, что… с ума сойти! Пестов. И всё же прокололись… А с компьютером и с Интернетом они все давно на «ты»! Продвинутая семейка! Пестова. Скажи… а Лиза не проявляла беспокойства по поводу выброшенного мусора? Пестов (со смешком). В том-то и дело, что проявляла. Поблагодарила меня – за уборку, а потом неуверенно спросила, не попадался ли мне на глаза среди выброшенных бумаг большой серый конверт, на котором был якобы очень важный для неё адрес. Адреса она не помнит, конверт исчез, и я, выходит, виноват – выбросил конверт на помойку. Пестова. А ты что? Пестов. Глубоко раскаялся в содеянном. Сказал, что вытряхнул контейнер не глядя. И увидел, как Лиза сразу повеселела, что и требовалось доказать. Пестова. Вот тебе и Лизонька-Элиза! Но когда же она успела создать почтовый ящик? Пестов. Это дело нехитрое. Полагаю, сегодня днём, когда мы были на концерте. Пестова. Но когда же Инна Игоревна успела нарисовать? Пестов. А разве не могла наша прелестная Элиза после вчерашнего разговора с тобой сбегать на почту, позвонить оттуда матери и обо всём с ней договориться? Пестова (собираясь то ли заплакать, то ли засмеяться). Однако согласись, срисовала она отлично! Сперва карандашом, вот следы… потом тушью… В точности, как она мне рассказывала… Пестов. А Лизину реплику – помнишь? – насчёт подписи под твоим натюрмортом? Я уже тогда предположил нечто подобное, но не было прямых улик. Пестова. Боже мой, мы так ей верили! Пестов. А как не поверить? С её эрудицией, стихами…и это ангельское личико… Пестова. И её манера держаться королевой – когда обстоятельства того требуют. Нет, ты понимаешь, в какую дикую авантюру втянули собственную дочь Вианор и его благоверная?.. (Прижимает руку к сердцу, морщится.) Пестов. Ириска! Ты что? Пестова. А-а-а, отпустит сейчас... А как же иллюстрации к детской книжке? Не будет в ней теперь этих чудесных рисунков, и Лиза ничего не заработает, а она так жаждала! Пестов. А я жажду, чтобы они отсюда выдвигались – и как можно скорее! Пестова. Ой… Гера… Дай мне пумпан…Ты понимаешь – эта ложь наверняка тянется годами…(Герман считает капли, добавляет воды, даёт выпить жене.) Пестов. Хватит о них, успокойся! Пестова (не слушая). Взвалить такую чудовищную ношу на душу родного ребёнка…Вот – из-за этого к ней болезни и прилипают, и мучается она из-за этого… Пестов. Но вряд ли до конца осознаёт причину своих бед. Пестова. Не родители, а… птеродактили с высшим образованием! Мы книжку с её стихами и картинками выпустили – и все балдеют. Лизу уже по «ящику» показывают, всякие знаменитости возносят её до небес…Гера, мы пропали! (Держится за сердце, покачивается.) Пестов. Я «скорую» вызываю! (Хватает телефонную трубку.) Пестова. Не надо, не хочу врачей… Лиза купается в двуличии, как рыба в воде! Пестов. Да чёрт с ними со всеми! Может, это для неё игра такая! Пестова. Нет, Гера! Нет. Я хочу поставить все точки над «i». Пестов (меняя тактику). Ну хорошо, ставь, только поскорее. Пестова. Объясни, на что они рассчитывали? Пестов (старается говорить спокойно и рассудительно). Прежде всего на себя. Команда Милограев работает очень осторожно и грамотно, и потому обман до сих пор не раскрылся, есть только слухи. Вианор и его жена наверняка просчитали, что если тайна всё-таки раскроется, то трубить об этом вряд ли кто захочет. Взять, допустим, нас с тобой – куда мы побежим? На кого жаловаться будем? Пестова (с горьким смехом). Какие же мы олухи! Пестов. Не мы одни – целая рота, как видишь… Пестова (словно прозрела.) Гер, слушай, а ты уверен, что автор стихов – она? Пестов. Ириска, да ты что? Поэты – люди странные, экзальтированные, об этом столько написано…а уж у Лизы странностей…А как она говорит, когда в ударе? И реплики какие выдаёт – в рифму! Пестова. Гер, ну… а вдруг всё же… Пестов. Нет, не допускаю! (Обнимает её.) Ну, ты как? Легче стало? Пестова. Однако какие психолОги! (Делает ударение на последнем «о».) Сцена 4-я. 17 августа. Послеобеденное время. Пестова и Лиза в комнате детей. Лиза. Мы правда идём сегодня в консерваторию? Пестова. Что за вопрос? Мне оставили билет на два лица. У мужа дел невпроворот. Приглашаю тебя вместо него. Музыка будет замечательная: Шостакович и Стравинский. Лиза. Класс! А дирижёр кто? Пестова. Дирижировать будет молодой интересный грек – Теодор Курентзис. Лиза. Слышала о нём. Кажется, он из Новосибирского оперного. Пестова. Ты не ошиблась. Но он уже и в Москве хорошо известен. И слава его всё растёт и следует за ним по пятам. Между прочим, он и в России учился, а не только в Греции. Лиза. У кого же? Пестова. У профессора Ильи Мусина, в Питере. Лиза. Про Мусина ничего не знаю, позорище… Пестова. Успеешь ещё – всё знать! Но запоминай – это профессор знаменитый. Так вот, однажды он сказал: «У меня были талантливые ученики: Валерий Гергиев…(Загибает палец.) Лиза. Кто же Гергиева не знает! Пестова. Юрий Темирканов… (Загибает второй палец.) Лиза. Тоже знаю! Оба кавказцы! Пестова. …и один гений –Теодор Курентзис». Лиза. Мусин так и сказал – «гений»? Пестова. Так и сказал. А ты что – завидуешь? У тебя у самой талантов – край непочатый! Ты сама скоро станешь звездой! Лиза. Вы уверены? Пестова. А ты что – сомневаешься? Лиза. Когда-то не сомневалась… Но это было на заре туманной юности. А вообще – славу я люблю. Что в этом дурного? И Пушкин любил, и Есенин…бешено любил, и Цветаева, и Шаляпин… все её любят! Поэтому строчка Пастернака «быть знаменитым некрасиво» бесит меня. Пестова. Но ты же знаешь, что её нельзя вырывать из контекста! Как там? «Цель творчества – самоотдача, а не шумиха, не успех… Лиза (подхватывая)…Позорно, ничего не знача, быть притчей на устах у всех». Пестова. Вот именно, позорно купаться в славе, будучи пустым местом. (Весело.) И я не понимаю, почему тебя (выделяет слово тебя) это задевает? Какое это имеет к тебе отношение? Лиза (вызывающе). А кому дано право определять, где слава заслуженная, а где – шумиха? Судьи – кто? Пестова. Представь, я тоже об этом размышляла. Истинную поэзию, мне кажется, могут оценить только те, кто радуется каждому всплеску красоты вокруг себя и в себе, кто кожей ощущает… солнечную энергию и музыку слова. Благодаря таким ценителям большие поэты живут веками, а прочие испаряются, как дым. Лиза. Пожалуй, соглашусь с вашей дефиницией. Даже запомню её… А вы не допускаете, что Курендзиса пиарят? Как и многих других в наше рыночно-базарное время. Пестова (смеётся). Ну ты даёшь! Он из тех, для кого музыка – «способ жить и умирать»… Лиза (жёстко). Это Тарковский – про поэзию. Пестова. Браво, Лизонька… но к музыке тоже приложимо, да и к любому искусству, я думаю. Курентзис дышит музыкой, как воздухом…сама увидишь. А настоящий поэт дышит поэзией, а художник не может не рисовать. Они такими уродились! Лиза (запальчиво). Но у творческих людей бывают кризисы…Иногда затяжные. Пестова. Ты это к чему? Лизонька. Помните стихи Пушкина о поэте, которому не пишется: «Молчит его святая лира; Душа вкушает хладный сон, И меж детей ничтожных мира, Быть может, всех ничтожней он». Это же убийственный приговор! Что станется с беднягой, если вдохновение не вернётся к нему?.. Пестова. Вернётся, если, конечно, в один прекрасный день поэт не начнёт жить ложью… или торговать рабами, как гениальный Артюр Рембо. Тут уж сам Господь Бог не подпустит к поэзии. Свой дар нельзя предавать… Да, Лиза, чуть не забыла! Хочу тебя спросить… Лизонька. О чём? Пестова. У нас в Интернете… ты случаем не открыла себе почтовый ящик? Лиза (вопрос застал её врасплох). А…а…я… не…нет. А почему вы спросили? Пестова. А потому, что ты мне интересна. Молчание. Лиза (переходя на другую тему, немного сбивчиво). А… когда вы мне дадите… другие стихи? Остальные девять я ведь сама могу выбрать? Не так ли? Пестова. Я попозже тебе их дам... Кстати, вы с Кузьмой до сих пор не навели у себя порядок. Стыдно будет перед отцом. Лиза. Вы напрасно тревожитесь, всё будет ништяк. Пестова. Не затягивайте…Так, нам уже пора собираться. А то опоздаем с этими философскими разговорами. Лиза. Мне необходимо переодеться. Пестова (улыбаясь). А мне ещё и подчепуриться.(Выходит.) Пауза. В той же комнате поздним вечером. Пестова и Лиза возвратились из консерватории. У обеих – сияющие лица. Они продолжают делиться впечатлениями. Лиза. Как я вам благодарна за этот вечер! Пестова. По-моему, ты отбила себе ладони, когда кричала «браво» Курентзису. Лиза. Он невероятно эффектен… и пластичен, как барс! Мне так захотелось с ним познакомиться! У вас, кажется, есть на него выход… Пестова. Выход есть, но… давай не будем торопиться. Тем более что он сейчас на месяц улетает в Париж. Лиза. Мра-а-ак! Сцена 5-я. 23 августа. Вечер. Лиза и Пестова играют в комнате детей в увлекательную игру – отгадывают имена поэтов «Серебряного века» по строчкам из их стихотворений. Пестова. Продолжим нашу «угадайку». Напоминаю: победителю – приз, не сходя с места. Вот это – кто написал? Люблю людей, люблю природу, Но не люблю ходить гулять И твёрдо знаю, что народу Моих творений не понять. Лиза. Ходасевич Владислав! А теперь ваш черёд угадывать. Любишь, так уж тут не до царей, – Некогда беседовать с царями! Иногда любовь горит скорей… Пестова. Тонкой свечки в жарком Божьем храме. Это Горький, сказка «Девушка и смерть». Про которую ещё Сталин сказал, что она будет посильнее гётевского «Фауста». Не иначе как потешался. Так… Теперь мой ход. И синий блеск возлюбленных очей Последний ужас застилает… Лиза. Это из «Реквиема» Ахматовой… А я теперь предложу вам потрудней: Я – внезапный излом, Я – играющий гром, Я – прозрачный ручей, Я – для всех и ничей. Пестова (подумав). Сдаюсь. Лиза. Константин Бальмонт о русском стихе. Попались. Что бы мне ещё такое вам загадать, чтоб у Вас опять был облом? Хорошо при свете лампы Книжки милые читать, Пересматривать эстампы И по клавишам бренчать… Пестова. А вот и не облом. Это Саша Чёрный. Переход подачи. Если не отгадаешь, будем играть в другую игру. Вот тебе: Выйду к морю, брошу перстень в воду И косою чёрной удавлюсь. Лиза (смеётся). Это Ванечка Бунин! Пестова. Однако ты знаток поэзии «Серебряного века»! Я поражаюсь! Когда ты успела? Лиза. Когда в больницах лежала. Там времени воз. А поскольку я и сейчас угадала, игру продолжаем. Не потому, что от Неё светло, А потому, что с Ней не надо света. Кто автор? Отвечайте. Пестова. Сии известные строчки написал Иннокентий Анненский. Лиза. Разве уж такие известные? Пестова. Они на слуху. У тебя тоже есть прекрасные строчки. Ладно, едем дальше, условие прежнее. Не отгадаешь – сама знаешь, что тебя ждёт… Изгнанники, скитальцы и поэты, – Кто жаждал быть, но стать ничем не смог… Лиза. Ужасно знакомый стиль… Пестова. У птиц – гнездо, у зверя – тёмный лог, А посох – нам и нищенства заветы. Лиза. Ну хоть чуточку подскажите! Хоть первую букву! Ну пощадите! Пестова. Я беспощадный Бармалей! Сдаёшься? Лиза (поднимает руки). Автора! Пестова. Волошин. Лиза. Чёрт побери! Точно, Макс. А я колебалась, троглодитка несчастная. Пестова. В целом, Лизонька, ты всё равно выиграла. Так что приз – хватай-бери! (Вынимает из сумки полиэтиленовый пакет с фруктами, вручает его Лизе.) Лиза (со смехом). Чем больше знаний в голове, тем больше персиков в желудке. Прямо-пропорциональная зависимость материального от духовного! Пестова. А как иначе? Без ума, говорят, – суму таскать, а с умом – деньги считать, в нашем случае – персики и бананы… Кушай на здоровье! Перекусишь – поиграем… Лиза (очищая банан). Во что? |
Похожие:
 | Простите нас за может и сверхуверенность в наших возможностях, но... | | Нина Павлова красная пасха Простите меня, о. Василий, о. Трофим, о. Ферапонт, если по немощи духовной написала о вас что-то не так, и молите Господа о нас,... |
 | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... В которой, собственно, и нахожусь. С голубем, пистолетом и подружкой, ага. Причем все это сложилось в довольно сложную – сложились... | | Простите нас, Семён Степанович, что Вас от лжи нам не спасти! Среди последних появились настоящие «очернители» С. Гейченко. То они посылают его в штрафной батальон, сражавшийся неизвестно где,... |
| «Чудеса» в школе на Ленинском «Школьное телевидение». И первым среди них был директор школы Григорий Исаакович Липман. Вы можете подумать, что наступило время... |
