Г. К. Венедиктов
Скачать 0.63 Mb.
|
| Г.А.Хабургаев. Старославянский язык. М., 1974, с.6-7). В опубликованной в 1984 г. статье Г.А.Хабургаев допускает употребление термина “древнеболгарский язык” для обозначения языка древнейшиих славянских рукописей болгарского происхождения. Делая “замечание терминологического характера относительно языка старейших сохранившихся (выделено автором статьи. – Р.Ц., Г.В.) текстов балканского происхождения”, он заключает, что язык этих текстов (Мариинского евангелия, Зографского евангелия, Енинского апостола и др.) можно называть и древнеболгарским в том смысле, что он представляет собой местный извод церковнославянского языка, продолжающего традиции языка первых (кирилло-мефодиевских) переводов. Ср.: “В полном соответствии с принятой в современной Болгарии терминологией он может быть назван литературным древнеболгарским – в том смысле, в каком язык Остромирова евангелия может (и должен…) быть назван литературным древнерусским: будучи созданными в догдашней Болгарии, старейшие балканские памятники более (особенно глаголические) или менее строго следуют традициям первых переводов; но следуют им как идеальной норме, “корректируемой” местным народно-разговорным “субстратом”. Иными словами, такие тексты представляют разные образцы древнеболгарского извода церковнославянского (древнеславянского) языка, эволюционно продолжающего традиции старославянского (кирилло-мефодиевского) языка в местных условиях”(Г.А.Хабургаев.Старославянский–церковнославянский – русский литературный // История русского языка в древнейший период. М., Изд-во МГУ, 1984, с.10). Ср. с этим мнение члена-корр. АН СССР А.М.Селищева, который следующим образом аргументирует предпочтительность терми на “старославянский язык” термину “древнеболгарский язык”. Для обозначения языка кирилло-мефодиевских переводов, – писал А.М.Селищев, – “некоторые пользуются термином “древнеболгарский.” Этот термин ближе определяет элементы языка кирилло-мефодиевских переводов, указывая на их связь с языком славян, которые стали известны под именем “болгары”. Но этим термином надлежит пользоваться в том случае, если дело касается одного из периодов истории языка славян болгарских по сравнению с периодами последующими: язык кирилло-мефодиевских переводов в своем звуковом составе, в своих формах представляет данные для суждения о языке этих славян во второй половине IX в. Но сам по себе термин “древнеболгарский” недостаточно удовлетворителен по отношению к языку этих славян IX в. и к его отражению в кирилло-мефодиевских переводах: в то время на востоке полуострова болгары представляли собою не славян, а тюрков. Только несколько позднее утвердилось за славянами болгарского государства имя “болгары”. Но и позднее, как и в IX в., это население все еще называлось “словенами”… Более удовлетворительным считаем термин “старославянский ” (“старословенский”), хотя и он не вполне удачен: термин не определяет, к какой именно славянской группе относился этот язык в своей основе. Но этот термин указывает на лингвистическое значение этого языка для исторического изучения славянских языков” (А.М.Селищев. Старославянский язык. Ч.I. М., 1951, с.34). Анализ рассмотренных выше толкований терминов “старославянский зык”, “церковнославянский язык”, “древнеславянский язык”, “древнеболгарский язык” показывает, что они недостаточно четко разграничиваются между собой или же употребляются как синонимы. Наиболее аргументированными и отвечающими конкретным исследованиям языка древних славянских рукописей представляется следующее:
2) Церковнославянский язык – это старославянский в своей основе язык, функционировавший у восточных и южных славян с XII в. и позднее и отличавшийся локальными особенностями языков этих народов. 3) Термин “древнеболгарский язык” целесообразно употреблять применительно к истории болгарского языка (письменно-литературного и народного). II. Об “Изборнике Святослава 1073 г.” Изборник Святослава 1073 г. – бесценная русская рукопись (266 листов), написанная русским уставом, высокохудожественно иллюминированная. Изборник Святослава 1073 г. – русский список с несохранившегося протографа болгарской книги времени царя Симеона (сборника переводов из сочинений византийских авторов IV-IX вв.). Установлено несколько греческих рукописей, близких по содержанию к тексту Изборника Святослава 1073 г. Включая Изборник Святослава 1073 г., в настоящее время известно 22 рукописи: 19 русских и 3 сербских списка этой болгарской книги. Среди них сербская рукопись XIII в. (древнейшая после Изборника Святослава 1073 г.) и русская рукопись Кирилло-Белозерского монастыря 1445 г., в тексте Похвалы которой упоминается царь Симеон (как полагают ученые – болгарский царь Симеон). 900-летний юбилей Изборника 1073 г. усилил интерес к его изучению. В СССР и в Болгарии прошли научные конференции. Их материалы были опубликованы в сб. “Изборник Святослава 1073 г.” (М., “Наука”, 1977) и в болгарском периодическом издании “Старобългарска литература” (София, 1979, кн.5). В связи с юбилеем были опубликованы и другие материалы в ряде сборников и журналов СССР, Болгарии и других стран. В 1983 г. вышло факсимильное издание “Изборника Святослава 1073 г.” (научный редактор издания – д.ф.н. Л.П.Жуковская). К изданию приложен “Научный аппарат факсимильного издания” из ряда статей, посвященных содержанию, палеографическому описанию и анализу художественного оформления Изборника Святослава 1973 г. В русской и мировой славистике сложилось мнение, что Изборник Святослава 1073 г. – не оригинальное произведение древнерусской литературы, а копия с болгарского протографа. Об этом писал уже К.Калайдович, открывший рукопись Изборника 1073 г. в 1817 г. Данное мнение подтверждается современными советскими и зарубежными учеными. Ср.: “Изборник 1073 г. не является оригинальным произведением древнерусских писателей. В настоящее время известно о существовании нескольких греческих рукописей Х в., с составом которых в основном совпадает Изборник Святослава, из чего можно сделать вывод, что протопротографом Изборника является греческий сборник, созданный в Византии в IX или в начале X в. Непосредственным протографом Изборника 1073 г. явилась болгарская рукопись аналогичного или близкого состава. Об этом свидетельствуют некоторые данные; во-первых, в одном из списков кодекса … имеется обращение к Симеону – по мнению большинства ученых – болгарскому царю (893-927)” (И.В .Левочкин. Изборник Святослава 1073 года – памятник древнерусской культуры // Изборник Святослава 1073 г. Научный аппарат факсимильного издания. М., 1983, с.10). Ср. также в “Истории русской литературы”, изданной под редакцией акад. Д.С.Лихачева: “Изборник Святослава 1073 г. является копией с болгарского сборника, составленного еще в начале Х в. для болгарского царя Симеона. На Руси “Изборник” был переписан для киевского князя Изяслава, но затем имя князя было выскоблено и заменено именем Святослава, захватившего великокняжеский престол в 1073 г.” (с.42). Ср. и в “Большой советской энциклопедии”: “Изборник 1073 г. переписан для князя Святослава Ярославича” (т.10, 1972). Так же и в вузовских учебных пособиях. Ср.: “Памятники XI в. представляют собой в большей своей части церковные произведения, переписанные со старославянского оригинала. К ним относятся: Остромирово евангелие 1056-1057 гг., … Архангельское евангелие 1092 г., … Новгородские служебные четьи-минеи,… Святославовы изборники 1073 и 1076 гг. …”(В.В.Иванов. Историческая грамматика русского языка. М., 1983, с.21-23). Аналогично в “Исторической грамматике русского языка” К.В.Горшковой и Г.А.Хабургаева (М., “Высшая школа”, с.14). Известная чешская палеославистка (теперь главный редактор Словаря старославянского языка ЧСАН) З.Гауптова в 1981 г. писала: “Сегодня никто из исследователей … не сомневается … в болгарском происхождении всего сборника” // “Старобългарска литература”, кн.10, 1981, с.88). Сомнение в болгарском протографе рукописи Изборника Святослава 1073 г. в неявной форме высказывается в статье “От редколлегии” к “Научному аппарату факсимильного издания”. Ср.: “Изборник Святослава восходит к славянскому протографу, переведенному с греческого оригинала на славянском юге (возможно, для болгарского царя Симеона – 893-927). Сама же дошедшая до нас и ныне изданная факсимильно рукопись была написана двумя древнерусскими писцами, вероятнее всего в Киеве” (с.7). На сомнение авторов цитируемой статьи в болгарском протографе Изборника 1073 г. указывает неопределенное указание на “славянский юг”, откуда происходил “славянский протограф” русской рукописи, а также высказываемое допущение, что этот протограф, возможно, был переведен для болгарского царя Симеона. Ср. с этим и следующее положение: “Изборник Свяирслава 1073 г. является памятником культуры трех восточнославянских народов: русского, украинского и белорусского, так как он написан на древнерусском литературном языке и с некоторыми южнославянизмами” (с.8). О том, что Изборник Святослава, восходящий к болгарскому протографу, является и памятником болгарской культуры, здесь не упоминается. Не отмечается в статье “От редколлегии” связь Изборника Святослава 1073 г. с болгарским источником и в той части, где идет речь о письме Изборника 1073 г. Ср.: “Письмо, которым написан Изборник, напоминает греческие буквы, применявшиеся в аналогичных книгах и эпиграфических памятниках. Оно называется кириллицей по имени Константина Философа (в монашестве – Кирилла, брата Мефодия). По господствующему в славистике мнению, Кирилл изобрел специальную славянскую азбуку – глаголицу. Но у славян и особенно в древней Руси преимиущественное распространение получила кириллица, письмо, подобное письму самой передовой страны того времени – Византии, от которой Русь в 988 г. получила христианство византийского толка. На Руси кириллицу использовали не только для написания книг, но и в повседневном письме. Ею написаны на бересте бытовые грамоты и деловые документы XI-XV вв.” (с.7-8). Здесь не сказано, что кириллица была изобретена в Болгарии (в Преславе) и именно оттуда пришла на Русь. Это мнение никем не оспорено. Ср., например, мнение двух крупнейших русских палеографов ХХ в. Е.Ф.Карский писал: “Древнейшие русские уставные рукописи (Остромирово евангелие, сборник Святослава 1073 г. подражают письму восточноболгарских оригиналов, появившихся в области Преслава” (Е.Ф.Карский. Славянская кирилловская палеография. Л., 1928, с.170). В.Н.Щепкин указывал: “Еще в середине XIX в. постепенное накопление материала позволило славному чешскому слависту выступить с научно обоснованной гипотезой, которая с тех пор признана большинством славистов. Шафарик пришел к выводу, что Кириллом изобретена глаголица, а наша кириллица возникла полувеком позднее, в школе царя Симеона” (В.Н.Щепкин. Русская палеография. М., 1967, с.23. – Выражение “признана большинством славистов” относится к хронологическому соотношению глаголицы и кириллицы, а не к месту их создания). Таково же мнение и современных ученых. См., например, у проф. С.Б.Бернштейна: “Кириллица родилась в Восточной Болгарии” (С.Б.Бернштейн. Константин-философ и Мефодий. М., Изд-во МГУ, 1984, с.134). Болгарские ученые различают “Изборник Симеона” как литературное произведение (перевод с греческого, сделанный в Преславе во время правления царя Симеона, памятник болгарской культуры начала Х в.) и его сохранившийся до нашего времени древнейший список – русскую рукопись 1073 г.При этом эта рукопись называется: “Изборник 1073 г.”, или “Изборник Святослава (Симеона) 1073 г.”, или “Изборник Симеона (Святослава) 1073 г.”. Ср.: “Симеонов сборник, называемый Святославов по списку, сделанному для киевского князя Святослава Ярославича в 1073 г., неслучайно связан с именем Симеона; болгарский властитель (владетел) был инициатором перевода сборника, поручил эту работу отдельным книжникам, вероятно, непосредственно следил за ее исполнением. Симеон владел богатой библиотекой, в которой находился и греческий оригинал сборника” (Акад. П.Динеков. Историческата мисия на старобългарската литература // П.Динеков. Похвала на старата българска литература. София, 1979, с.159). Ср. и у проф. К.Куева: “Симеонов сборник появился в Преславе около 915-920 гг… Попал на русскую землю, спустя некоторое время оригинал исчез, но перед этим он стал родоначальником ряда списков… В науке известен 21 список с этого сборника, в той или иной мере восходящий к болгарскому оригиналу: … Святославов список 1073 г., русская редакция; Хилендарский список XIII в., сербская редакция…; из числа всех 21 списков только 3 являются списками сербской редакции, остальные 18 – русской редакции” (К.Куев. Съдбата на старобългарските ръкописи през вековете. София, 1979, с.16-17). Следует заметить, что в опубликованный в 1976 г. в Софии каталог “Българска ръкописна книга Х-XVIII в.” рукопись 1073 г. не включена, как и другие неболгарские списки с болгарских оригиналов. Таким образом, в отечественной научной литературе считается бесспорным, что русская рукопись “Изборник Святослава 1073 г.” восходит к болгарскому протографу “Изборник Симеона” (начала Х в.). Сомнения в болгарском происхождении протографа данной рукописи, высказанные в последнее время, не подтверждаются убедительными аргументами. Доктор филологических наук, старший научный сотрудник Института славноведения и балканистики АН СССР Р.М.Цейтлин Кандидат филологических наук, старший научный сотрудник Института славяноведения и балканистики АН СССР Г.К.Венедиктов В качестве иллюстрации отзывов советских ученых о приведенной выше “Справке, полученных директором Института славяноведения и балканистики АН СССР акад. Д.Ф.Марковым, приводим здесь отзывы д.ф.н. проф. С.Б.Бернштейна, акад. Д.С.Лихачева, члена-корр. АН СССР Н.И.Толстого и д.ф.н. проф. Г.А.Хабургаева. а) Отзыв д.ф.н. проф. С.Б.Бернштейна О справке, посвященной некоторым терминам палеославистики и Изборнику Святослава 1.Вопросы терминологии относятся к важнейшим и весьма ответственным разделам научных исследований. Они тесно связаны с осмыслением самой сущности явлений и процессов. Поэтому они должны рассматриваться учеными Института в секторах и на Ученом Совете, а не в дирекции. Это вопросы науки, а не администрации. 2.Почему на международном уровне обсуждение ограничивается только встречей советских и болгарских ученых? Поднятые в “Справке” проблемы широко обсуждаются во всех славянских странах (особенно интенсивно в Чехословакии). Полагаю, что всесторонне все спорные вопросы терминоологии нужно обсудить на всеславянской встрече. Организатором этой встречи должен быть Международный Комитет Славистов. 3. Составители “Справки” поставили перед собою задачу показать, что в вопросах терминологии царит хаос. Однако это не так. Покажу это на примере употребления терминов “древнеболгарский язык” и “старославянский язык”. Оба термина имеют полное право на существование, так как каждый из них имеет свою среду употребления. “Древнеболгарский язык” – термин, которым пользуются историки болгарского языка. Без него обойтись нельзя. В данном случае речь идет о народном болгарском языке до XI века включительно.Источником для его изучения являются древняя славянская топонимика Балканского полуострова, древнейшие славянские элементы в румынском языке ( в меньшей степени в венгерском), следы диалектных особенностей в старославянских памятниках письменности и в эпиграфических памятниках X–XI веков, данные сравнительной грамматики славянских языков. Язык памятников XII–XV веков принято называть среднеболгарским. Источников для его изучения уже значительно больше. “Старославянский язык” – это книжный церковный славянский язык, который формировался в сложной обстановке. Основы его были заложены в Византии в монастыре Полихрон Солунскими братьями и их учениками. Здесь была создана глаголица и в короткий срок был осуществлен перевод краткого апракоса (недельного евангелия). В основе языка перевода лежал тот славянский диалект, который хорошо знал Мефодий еще со времен его администрации в одной македонской славянской области. Конечно, не обошлось без многочисленных заимствований из книжного и разговорного греческого языка. А.М.Селищев справедливо пишет – “Язык старославянских переводов нельзя отождествлять во всех отношениях с живой народной речью славянской массы Солунского района”. В Византии был сделан лишь первый шаг. Подлинное формирование старославянского языка произошло в Великой Моравии. До прибытия сюда византийской миссии в 863 г. здесь языком религии был латинский язык. Однако на местном славянском диалекте читались проповеди, молитвы основного вероучения (Отче наш и др.), исповедовали. Этот славянский диалект Великой Моравии сыграл большую роль в судьбах славянского церковного языка. Через этот язык в старославянский язык проникло много местных особенностей не только славянских, но также латинских и германских. Деятельность Солунских братьев в Великой Моравии не ограничивалась сферой церковной. Здесь развитие получили памятники юридического содержания. В этом случае особенно велика была роль моравского диалекта. Это убедительно на многих примерах было показано чешскими и словацкими учеными. О сложности процессов в Великой Моравии, между прочим, свидетельствуют Киевские листки. Позже возник новый центр славянской письменности в княжестве Коцела, который имел свои особенности. После 886 г. начался процесс болгаризации старославянского языка. Н.Ван-Вейк удачно называет этот период “болгарским периодом истории старославянского языка”. Изучение этого процесса представляет большие трудности, так как дошедшие до нас древнейшие тексты моложе кирилло-мефодиевских текстов больше чем на сто лет. За это период могли произойти существенные изменения. Итак, в формировании и развитии древнейшего славянского книжного языка играли роль различные славянские диалекты. Вот почему любая этническая атрибуция старославянского языка является недопустимой. 15 июня 1985 г. Проф. С.Б.Бернштейн б) Отзыв акад. Д.С.Лихачева Уважаемый Дмитрий Федорович! По поводу присланных мне материалов, касающихся содержания терминов “праславянский”, “древнеславянский”, “церковнославянский ”, “древнеболгарский” и т.д., я могу высказать следующие соображения. Все эти термины требуют от исследователей предварительных объяснений – в каком смысле они употребляются, и, второе, необходимо считаться с тем, что часть терминов является просто словами обыденной речи, которые ученые отменить не в силах., Термин “церковнославянский” употребляется с XVIII века в обиходной речи. В семинариях, церковноприходских, городских школах, реальных училищах и гимназиях преподавался церковнославянский язык по определенным программам, и отменить это название предмета преподавания XVIII-XIX вв. и употребления этого языка в русских церквах мы не в силах. Кроме того и в науке нужно считаться с традиционностью этого термина. Мы можем сказать “церковнославянизмы у Пушкина”, но нелепо изучать “древнеболгаризмы у Пушкина” или “старославянизмы” у него же. Термин “древнеболгарский” не только касается языка (с этим тоже необходимо считаться): он касается и литературы, искусства и т.д. Недавно вышла в НРБ книга Станчева “Поэтика древнеболгарской литературы”. Она касается полутысячелетия болгарской литературы. Будем ли мы требовать, чтобы этот термин употреблялся лингвистами в отношении языка только в пределах одного или двух веков начала болгарской письменности? Тоже касается термина “староболгарский”. Ясно, что исследователи всякий раз должны сами уславливаться о терминах, которые они употребляют. Например: “старославянский – в основе своей болгарский, употреблявшийся в Солуни в IX – начале X вв.” Почему нельзя говорить “солунский (македонский) диалект болгарского языка”? Потому что мы не знаем, был ли такой диалект и как широко ( в каких границах) он употреблялся, и неясно, что такое “македонский” для IX – X вв. Предпочтительнее всего мне представляются два термина - “ |
Похожие:
 | Ежедневный мониторинг сми 26 мая 2014 А. венедиктов: я начну с темы, которая, конечно, сейчас вызывает много вопросов – со строительства через Керченский пролив всего,... |
