Александр Викторович Филатов Валентина Николаевна Филатова Вариант "Дельта" (Маршрут в прошлое 3)
Скачать 2.53 Mb.
|
В институте МБП – 2.Через год после возвращения Черкасова из санатория в Сухуми лаборатория № 11 сумела накопить огромный экспериментальный материал. Однако Андрей Васильевич, чем далее – тем более, становился всё более мрачным и озабоченным. Причиной тому было полное отсутствие ясности. Той ясности, которую Андрею Васильевичу хотелось получить в вопросе о механизмах влияния упорядоченных звуковых колебаний на эмоциональную сферу и о возможности стимуляции того, что старина Кант называл „нравственным законом во мне“. В хроническом эксперименте находилось одновременно девяносто шесть собак, двенадцать обезьян. „Вспомогательная группа“ проводила опыты in vitro. Уже были подтверждены результаты, о которых ранее сообщал П.П.Гаряев. Уже была были получены совершенно загадочные, но повторявшиеся вновь и вновь в остром эксперименте сведения о том, что в момент смерти подопытного животного ДНК излучают модулированные радиоволны. При этом закономерность их модуляции определённо подчиняется принципам того, что в теории музыки называется музыкальной гармонией. Но ясности, но понимания непосредственных причин этого так и не приходило. Молодой руководитель лаборатории порой не только дневал, но и ночевал на работе. Андрей осунулся, похудел. Под глазами залегли широкие синие круги. Дошло до того, что медкомиссия вновь отстранила Черкасова от экспериментальной работы, вновь позволив ему две недели „приводить дела в порядок“. Однако Андрей умудрился выторговать на эти цели целый месяц. То, чего он достиг за эти четыре недели, было поразительным: завлаб, отключившись от физиологической стороны исследуемых им вопросов, написал пространную статью, которая более всего походила на работу музыковеда. Черкасов, прекрасно сознавая это, написал два варианта статьи – один для „Вестника Академии наук“, второй, адаптированный – для одного из профессиональных журналов по музыковедению. Делая это, Андрей рассчитывал на то, что в среде музыковедов возникнут дискуссии, которые, быть может, приведут к постановке таких вопросов, что окажутся способными навести его на новые идеи. Единственной отдушиной в течение всего этого напряжённого, до краёв наполненного работой года, были нечастые свидания с Наташей. Вернувшись в прошлом году из санатория, Черкасов сразу же подал заявку на оформление Наташи в свою лабораторию в должность старшей лаборантки: уровень её образования как раз соответствовал такому положению в иерархии его лаборатории. Но оформление почему-то задерживалось. Андрей не знал, что по поводу его заявки (вернее – ходатайства) состоялось специальное совещание в Пятом Главном управлении ведомства, обеспечивающего безопасность страны. ________________ Основным докладчиком на этом совещании был, естественно, полковник Евгений Никифорович Петров. Но до него слово было дано майору, курировавшему биофак МГУ, в распоряжении которого также имелись материалы, касающиеся „выпускницы биологического факультета МГУ Ветровой Н.С.“ Эти материалы, собранные ранее другими сотрудниками, содержали массу сведений об участии Натальи Сергеевны Ветровой в „полуконспиративной деятельности молодёжных групп потребительской ориентации“. – И эту мещаночку, кстати – довольно сомнительных моральных качеств, вы предлагаете допустить к режимным работам в МБП?! – с некоторым недоумением спросил Петрова Фёдор Андреевич Платонов – начальник „Пятки“. – Между прочим, Фёдор Андреич, я лично летал в Сухуми, встречался с тем священником, отцом Кириллом, который и провёл первую, если можно так сказать, психологическую разработку кандидатуры. А потом он осуществил и очень грамотное, надо сказать, кодирование кандидатки Ветровой… – Неужели вы всерьёз принимаете все эти религиозные обряды?! – не удержался от вопроса предшественник Платонова, седовласый консультант Пятого управления Иван Васильевич. – Между прочим, Иван Васильевич, и товарищ Сталин был верующим человеком. Вспомните, сколько тысяч церквей стали строиться в стране, начиная с тяжких лет войны… пока этот процесс не был повёрнут вспять Хрущёвым. В 1941 году Сталин посетил Матрёну Московскую, впоследствии причисленную к лику святых. Он был ею благословлён и укрепил свою волю к победе в войне с фашистским нашествием. А вскоре, по совету Матрёны, организовал сверхсекретную миссию – облёт столицы на самолёте, который нёс икону Богоматери… – вместо Платонова ответил генерал-полковник Фёдоров. – Если позволите, – совсем по-штатски обратился к Платонову Петров, – Я бы ещё прибавил, как психолог бы сказал, что православные священники с успехом исполняли роль психологов и психотерапевтов ещё в то время, когда и психологии-то, как науки, вообще не существовало. – Верно. – подтвердил генерал Платонов, – Давайте резюмируем всё сегодня сказанное… Пожалуйста, Евгений Никифорович! – Во-первых, Черкасов попал в психологическую зависимость от Ветровой (если по бытовому – влюблён в неё). Во-вторых, вряд ли способная на любовь Ветрова в настоящее время испытывает привязанность к Черкасову. В-третьих, в результате данных обстоятельств, их совместная работа может принести неожиданные, в том числе – положительные плоды. В-четвёртых, предлагаю оформить допуск по форме „Б“; в сущности, вся лаборатория № 11 пока что , ведёт работы частично – открытые, частично – в рамках этого уровня допуска. В-четвёртых, у Черкасова не будет ни времени, ни возможности (ослеплён влюблённостью) специально и настойчиво заниматься воспитанием Ветровой. Поэтому, с уровнем вероятности выше 0,7 предполагаю, что в течение не более двух лет Ветрова не выдержит работы, требующей столь высокой преданности делу и ответственности. В общем, полагаю, она сама подаст заявление об уходе ещё до того, как будут получены результаты, требующие отстранения от работ в лаборатории № 11 всех ненадёжных сотрудников. В-пятых, не предоставление Ветровой допуска именно сейчас, с учетом профиля личности Черкасова и его психологического состояния, с уровнем вероятности не менее 0,95 приведёт к резкому снижению его работоспособности. Так, не скоро и не сразу, лишь после тщательной разработки, через одиннадцать месяцев было принято решение о допуске Наташи к работе в лаборатории № 11 НИИ МБП. Уже выйдя из кабинета генерала Платонова, Фёдоров придержал Петрова за локоть: – Послушай, Женя, – обратился он к полковнику Петрову, – А она, эта Ветрова, случайно не может пойти на измену Черкасову… ну, если они, скажем, поженятся? Ведь к этому идёт – верно? – Да, Алексей Витальич, скорее всего – так… Я же докладывал, что у Черкасова не будет ни возможности постоянно заниматься её воспитанием, ни даже осознавать необходимость этого… – Но тогда это – очень жестоко! Знать о таком развитии событий и не предупредить возможную жертву – это… – Да, пробовал я, товарищ генерал-полковник, – совсем не по-уставному перебил Фёдорова старый психолог, – Андрей же слеп , ничего не видит, не замечает, не понимает! Ведь влюблённость и любовь – две совершенно разные вещи! А первая из них – типичное психотическое состояние… Пробовал я, Алексей Витальевич. Три раза ситуацию организовывал… Ясно, – так, чтобы объект… то есть, Черкасов увидел, понял бы и чтоб не знал, что события организованы. Ничего не выходит! Короче, лишить Андрея Наташки сейчас – ещё худший садизм получается…[4] ________________ Ничего этого Андрей Васильевич не знал. Более того, в отпуск он уходил со спокойной душой, хотя на работе пока что и не ладилось. Те результаты, которые были получены, в том числе те, о которых он написал специально для музыковедов, его не удовлетворяли. Да, его статья, выйдя из печати, произведёт фурор. Да, за эту работу ему присудят степень кандидата искусствоведения. Но ведь совсем не к этому стремился ещё молодой, но уже маститый учёный. Совсем не это было его сокровенной, вынашиваемой с детства идеей и целью… А пока что он вместе с Натальей Ветровой, которую наконец решили принять на работу в МБП, ехал на юг. Туда, где они повстречались, туда, где им ещё предстояло (в том году) повенчаться… Время отпуска пролетело незаметно. С новыми силами и идеями Черкасов вновь с головой окунулся в работу. Наташа поначалу была счастлива. Она тоже старалась работать добросовестно и с полной отдачей сил. Но… влюблённости в Андрея у неё не было, а чувство благодарности и вызванной ею привязанности пока что так и не начало перерастать в любовь. К тому же, как уже знает читатель, отнюдь не Труд и даже вовсе не собственное Духовное Развитие составляли суть её жизненных интересов. Как говорится – воспитание у неё было – не то… Уже через несколько месяцев она стала уставать быть всё время внимательной, обязательной и точной. Всё чаще она допускала ошибки. Поначалу Андрей, действуя очень бережно, деликатно, исправлял эти огрехи сам. Но однажды вследствие такой ошибки погибла обезьяна. Черкасов в тот же день созвал общее собрание лаборатории, на котором скупо, по-деловому, негромким голосом, с мрачным выражением лица вынес на обсуждение вопрос о проступке старшей лаборантки Черкасовой и попытался на этом примере заострить внимание всех сотрудников на необходимости строжайшего соблюдения всех условий, тщательно продуманных и проводимых здесь экспериментов. Сразу скажем, что этого вовсе не требовалось: все сотрудники лаборатории уже довольно давно прониклись к своему руководителю глубочайшим уважением. Да, что там – его просто любили! Любили, а значит, видели и понимали всю глубину его привязанности к жене. Уже не раз другим сотрудникам приходилось исправлять ошибки Натальи. Завлаба об этом в известность не ставили. Да этого и не требовалось, поскольку всякий раз удавалось предотвратить непоправимые последствия. Но на взаимоотношениях Натальи с остальными сотрудниками подобные эпизоды не могли не сказаться. Наталью щадили, но щадили лишь потому, что она была женой, любимой супругой шефа. В общем, действуя на этой основе и инстинктивно, работники лаборатории перешли на, пожалуй, единственно верный и понятный для Натальи тон – тон предельной формализации и регламентации отношений. До поры это помогало, но сегодня… Сегодня весь персонал смог ещё раз убедиться, насколько объективен и справедлив их шеф, насколько Дело для него выше любых пристрастий и личных отношений. В результате, старший научный сотрудник акустик Ванеев, стремясь утешить завлаба, практически, взял Наталью под защиту. В своём выступлении он попытался обосновать исчерпанность, фактическую завершённость работы с умершей обезъянкой и предложил воспользоваться её гибелью для „генетических исследованиях максимального уровня“. Черкасов, прекрасно знавший, что означает это выражение на внутреннем языке их лаборатории, тотчас же заметно воспрянул духом, поблагодарил Ванеева и предложил генетикам обсудить это. Так Наталья, неожиданно для неё, оказалась позади линии боя. Позже, после собрания, улучив момент, она со слезами на глазах поблагодарила Ванеева, начала ему что-то лепетать о том, что она „никогда более..“ и „приложу все силы“. На это доктор наук Ванеев, довольно сердито ей заметил: – Ладно, ладно! Вы бы, Наталья Сергеевна, лучше перед мужем извинились! Позволю себе заметить, что вам сказочно, недопустимо повезло: вы посмотрите – какой он учёный, какой Человек , как он вас любит… Да, если бы меня бы кто любил так, как он вас, – я бы горы свернул! Эх вы… – с негодованием завершил фразу Ванеев и ушёл прочь, не слушая лепета оправданий Натальи. Не знаем, было ли всё это давно продуманной или стихийной реакцией акустика, но именно короткая отповедь Ванеева привела к тому, что первоначальная озлобленность и неприятие, вызванные действиями мужа, уступили место раскаянию и осознанию действительной недопустимости своих ошибок. Поэтому дома Наталья повела себя на этот раз тихо, не пытаясь оправдываться, а, напротив, стремясь как-то загладить свою вину. К счастью, её муж был не только строгим и требовательным, хотя и справедливым, научным руководителем, но и добрым, отзывчивым человеком. Правда, поначалу он был рассержен. Рассержен настолько, что не удержался от упрёка жене в нежелании иметь детей. Несчастный! Он и понятия не имел, что после того эпизода в Восточной Сибири, который завершился уголовно преследуемым убийством неродившегося ребёнка во чреве матери и привёл Наталью в Сухуми, она уже никогда не сможет иметь детей… Отчасти и по причине такого незнания гнев очень скоро утих. Андрей завершил ссору совершенно по-доброму: – Ладно, Наташенька, я-то тебя прощаю. Другие могут не простить. Главное: Дело, наше Дело, не терпит небрежности… Ты постарайся, пожалуйста…– совсем уже ласково завершил Черкасов, нежно целуя жену. А менее чем через неделю Наталья совершила ещё одну, куда более серьёзную ошибку: все восемь собак „деструктивной“ серии были переданы ею для очередного воздействия колебаниями „спектра тета-четыре“. Таким образом чистота хронического эксперимента, продолжавшегося уже десять недель, была непоправимо нарушена. На собаках „деструктивной серии“ изучались механизмы воздействия установленных в прошлом году тех ритмически изменяющихся акустических колебаний, которые вызывали агрессивность животных и разрушительные изменения в определённых внутренних органах. Так называемый „спектр тета-четыре“, как обнаружили несколько дней назад, стимулировал быстрое развитие у собак привязанности к „хозяину“. Быть может, Наталья допустила свою непростительную ошибку отчасти потому, что обе подопытных группы – „старая“ „деструктивная“ и новая для серии звуковых воздействий „спектра тета-четыре“ состояли из животных породы восточно-европейских овчарок. Разумеется, такие собаки – все похожи одна на другую, но не проверить бирки на ошейниках, но перепутать вольеры… Наталья обязана была организовать доставку животных к малым сурдокамерам и разместить их там (согласно номерам). Первым же, кто подходил к подопытным животным группы „тета-четыре спектра“, по условиям этой серии экспериментов был их „хозяин“: ведь было решено, кроме аппаратных исследований и фиксации результатов опытов, осуществлять ещё и визуальный (с видеозаписью) контроль поведения животных по отношению к их „хозяину“ сразу же после сеанса воздействия. Так что высвобождал животных из „сурдокамер“[5] их „хозяин“ м.н.с. Глухов. Он и выявил ошибку. Трудно сказать, что бы могло получиться из всей этой истории, если бы не три обстоятельства: во-первых, реакция животных „деструктивной“ группы была совершенно иной, чем у взятых в эксперимент несколько дней назад собак группы исследования „тета-четыре спектра“; во-вторых, продолжительность эксперимента над животными из „деструктивной“ группы была запланирована ровно на десять недель. Так что, этих животных в тот день просто вообще надо было не подвергать никаким воздействиям, а лишь исследовать результаты ранее произведённых воздействий; в-третьих, самое важное, именно тот парадоксальный результат, который первым обнаружил Глухов, довольно сильно искусанный собаками (и несмотря на специальные защитные халаты!), навёл Черкасова на несколько весьма важных идей. Так что, в этот раз ни упрёков Наталье, ни собраний лаборатории, ни домашних ссор и разбирательств не последовало. Наоборот, Андрей Васильевич сам представил дело так, будто это он вдруг решил изменить условия эксперимента и подвергнуть хроников „деструктивной“ группы новому воздействию. Наташа, отнюдь не полностью лишённая совести, поняла и расценила поступок мужа по-своему… Дома она была тише воды и ниже травы. А наутро, перед отъездом супругов на работу, Наташа сказала, что хотела бы сменить место работы и что якобы ей обещают место младшего научного сотрудника. Результаты идей, родившихся у Андрея Черкасова в результате серьёзной ошибки Натальи, очень скоро привели к ошеломляющим результатам. Тут сразу надо отметить, что не стоит приписывать Наталье никаких заслуг: просто каждого исследователя, глубоко погрузившегося в свою работу, на новую идею может натолкнуть, включить её в сознании, любой, самый незначительный внешний фактор. Как сон Д.И.Менделеева привёл его к формулированию знаменитого периодического закона. Уже через несколько недель, но после ухода из лаборатории № 11 Натальи, стало ясно, что так называемая „мусорная ДНК“ (составляющая чуть ли не 99% всей дезоксирибонуклеиновой кислоты в организме) – это нечто вроде биомолекулярного компьютера, что внешние воздействия акустических частот вызывают разнообразные, но определённым образом направленные изменения, что с помощью звуковых воздействий возможно… непосредственно повлиять на наследственное вещество, и что целый ряд таких изменений этого вещества может стать необратимым. В общем, уже первые результаты исследований в этом новом направлении вели лабораторию № 11 к серьёзному открытию, а не просто к ряду изобретений. Так что, к явному удовлетворению Е.Н.Петрова, теперь уже генерал-майора, профессор Черкасов самостоятельно пришёл к соображению о недопустимости открытых публикаций вплоть до завершения работы над смутно виднеющимся, но уже различимым открытием. У Андрея Васильевича в связи с новейшими данными исследований возник ещё целый ряд мыслей, которыми он не смел поделиться ни с кем – слишком уж они противоречили всем принципам научных исследований, включая принцип Оккама. Ведь даже из довольно специфических исследований лаборатории на уровне нуклеиновых кислот выходило, что этот пресловутый „наследственный аппарат“ не только не вмещает, не способен вместить во всех своих „генах“ информации, достаточной , для передачи потомкам всех необходимых сведений о структуре, строении органов и систем и всего организма в целом, для задачи им всем программ их функционирования… Нет, к тому же ещё выходило, что этот „наследственный аппарат“ – нечто вроде приёмо-передатчика, который связывает „биомолекулярный компьютер“ „мусорной ДНК“ организма… с каким-то грандиозным и невидимым внешним миром. И очень похоже, что такого рода связь осуществляется с тем, что можно назвать „информационно-биологическим полем“. К таким неортодоксальным мыслям пришёл Андрей Васильевич Черкасов. Поделиться ими он ни с кем в лаборатории и во всём институте не смел. Но отчего-то, видимо – совершенно случайно (но читатель-то знает, почему!) Петров подкинул Черкасову весьма подходящую ко всем таким его мыслям информацию: дал почитать результаты совершенно закрытых работ восьмидесятых годов профессора А.Н.Меделяновского из института патологической физиологии АМН СССР. Работы эти имели прямое отношение к „биополю“ и к тем „паранормальным способностям“, которыми обладала, в частности, Е.Д.Давиташвили, более известная как Джуна. Как бы то ни было, но все такого рода новые исследования и необычные идеи значительно сгладили для Андрея Васильевича ту горечь, которую он испытал в связи с вынужденным уходом Наташи из его лаборатории. Этот уход и последовавшее засекречивание работ лаборатории № 11 (с невозможностью говорить о работе дома) привели ко всё большему отдалению супругов Черкасовых. Поначалу это сглаживалось той помощью, которую Андрей оказывал Наталье в её квалификационной работе на соискание учёной степени кандидата биологических наук. Да, сглаживало, но не отменяло… Чем всё это кончилось, читателю известно. Однако, известно лишь с фактической стороны. Для лаборатории же это оказалось катастрофой: она осталась, по существу, без руководителя. Нет, Андрей Черкасов не пропускал рабочих дней, оставался всё тем же аккуратным и точным исследователем, но его исследовательский дух, его воля были сломлены. Черкасовым и его сотрудниками был собран и продолжал набираться огромный фактический материал. Но его интерпретация, но новые идеи, но обобщение и выводы… Всё это оставляло желать гораздо лучшего. Как это ни покажется парадоксальным, но именно преданность сотрудников лаборатории своему шефу, любовь и бережное отношение к нему стали одной из причин творческого застоя. Да, в лаборатории было собрано много толковых, одарённых и весьма инициативных работников. Однако никто из них, щадя и оберегая завлаба, не осмеливался предложить свои идеи шефу. Всем было известно, что произошло между Черкасовым и его женой. Не было никого, кто не осуждал бы Наталью и не сочувствовал бы Андрею Васильевичу, и все видели, в каком состоянии он находится. Разумеется, и куратором лаборатории № 11 Петровым, и его руководством по Комитету госбезопасности принимались меры к выводу Черкасова из состояния депрессии и душевной растерянности. Побывал завлаб и на институтской медкомиссии, и на курорте. С точки зрения физического и психического здоровья Черкасов вернулся к норме примерно через семь месяцев. Но творческий дух, исчезнувший в названное тяжёлое время, так и не возвращался. В отличие от того тяжкого этапа жизни, когда Андрей утратил и всех своих родных, и научного покровителя, здесь, в Москве рядом с ним не оказалось ни его верного друга Ивана, ни кого-либо другого, кто оказался бы способным вывести чрезмерно чувствительного учёного из состояния душевной апатии и творческого застоя. Вот тогда-то в недрах ведомства, призванного обеспечивать внешнюю и внутреннюю безопасность страны в мирное время, и появились документы, которые мы представили читателю в самом начале этой книги. ________________ |
Похожие:
 | Александр Викторович Филатов Маршрут в прошлое (Будни нии хронотроники.) Гайя предлагает нам свои собственные решения самых насущных проблем, с которыми сталкивается человечество в нынешнее непростое, переходное... |  | Проект «Путешествие в прошлое одежды» Автор: Косарева Валентина Николаевна... Цель: познакомить с путешествием зернышка от поля до стола (как получается хлеб) |
| Александр Викторович Филатов Тайна академика Фёдорова Все живое и неживое во Вселенной находится во власти Господа и принадлежит Ему. Поэтому каждый должен пользоваться только тем, что... | | Виды красной книги россии и белгородской области на территории заповедного... Гусев Александр Викторович, директор, к г н., Ермакова Елена Ивановна, методист, Россия, Белгородская область г. Новый Оскол, моудод... |
| Архитектуры многопроцессорных вычислительных систем Авторы: Богданов... ... | | Программа дисциплины Правоведение ... |
| Программа профориентационного курса «Мой выбор» Составила: Сакенова Валентина Николаевна, учитель высшей категории моау «сош №5 г. Соль – Илецка» | | Исследовательская работа Тема : «Стилистические функции устаревших... Берестюк Валентина Николаевна, учитель русского языка и литературы |
| Протокол Оценочных листов Секция Филология (русский язык и литература) Ф. И. О (полностью) членов жюри: Нефедова Галина Михайловна, Сорочинская Валентина Николаевна, Проскурнина Елена Александровна | | Конспект урока гигиена питания. Профилактика кишечно-инфекционных... Форма предъявления информации (иллюстрация, презентация, видеофрагменты, тест, модель и т д.) |
| И. В. Крылова московская детская больница имени Н. Ф. Филатова исторический... Московская детская больница имени Н. Ф. Филатова (исторический очерк). — М.: Медицина, 2004. — 352 с.: ил. I8Вn 5-225-04817-Х | | Ф. И. О. Покровская Валентина Николаевна Жалобы на момент курации: на постоянные тянущие боли внизу живота, которые появились примерно полгода назад. При физической нагрузке... |
| Степанцова Валентина Николаевна, председатель Егорлыкского районного... Особенности рассмотрения уголовных и гражданских дел в отношении несовершеннолетних | | Конспект урока Жданова Валентина Николаевна, учитель начальных классов,... Конспект урока по геометрии в 7 классе с использованием электронного учебника бином |
| Реферат Авторы: Артёмова Татьяна Константиновна, Гвоздарев Алексей Сергеевич, Артемов Константин Серафимович, Фомичев Николай Иванович, Фомичев... | | Задача 1 22 Вариант 3 22 Задача 1 22 Вариант 4 23 Задача 1 23 Задача... «Менеджмент». Дисциплина реализуется кафедрой экономики и управления. Дисциплина нацелена на формирование общекультурных компетенций... |
