Глава 5
МЕСТО ПОЛИТИКА В ОЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ
Политическая жизнь, складывающаяся из функционирования институтов государственной власти, деятельности политических организаций и движений, политического поведения социальных групп и индивидов, образует одну из основных сфер общественной жизни наряду с экономической, социальной и духовной. Естественно, что в рамках целостной системы, какой является общество (в рамках определенной страны), все его сферы органически связаны между собой. Явления и процессы, присущие одной из них, оказывают влияние на функционирование других сфер и в свою очередь испытывают на себе воздействие протекающих в них процессов.
Одна из важнейших черт, характеризующих подход социологии к изучению общества, заключается в рассмотрении его именно как целостной системы. Это предполагает раскрытие связей между разными его сферами, т.е. между присущими каждой из них явлениями и процессами. Политическая социология как отрасль социологической науки призвана не только анализировать объект своего изучения — политические явления и процессы, но и выявлять их место в более широкой системе — в жизни общества в целом, раскрывать ее связи с экономической, социальной и духовной сферами общественной жизни. Изучение связей политики с этими сферами с позиций социологического подхода позволяет критически пересмотреть некоторые представления, распространенные в нашем обществоведении.
5.1. СВЯЗЬ ПОЛИТИКИ С ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СФЕРОЙ ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ
В организации общественного производства с присущим ему общественным разделением труда и лежащими в его основе отношениями собственности коренится деятельность социальных групп, взаимодействие которых, их борьба за свои интересы — одна из основ формирования политических отношений и политической деятельности.
Следствием складывающихся в современном обществе рыночных отношений явилось возникновение таких новых социальных групп, как малые, средние и крупные предприниматели. Определенную дифференциацию можно видеть и внутри этих слоев. Скажем, в последнем из упомянутых свои четко очерченные границы и свои специфические интересы имеет группа, образовавшаяся из руководителей предприятий топливно-энергетического комплекса, ставших фактическими собственниками и связанных крепкими экономическими узами с частью государственной бюрократии. Отдельную группу в том же слое образуют руководители трансформировавшихся (но не очень существенно) предприятий агропромышленного комплекса.
В рамках того же слоя сложились и некоторые небольшие, но влиятельные группы на основе конкурирующих между собой финансовых и финансово-промышленных структур, каждая из которых тоже связана с разными группами государственной бюрократии. Рассматривая совокупность перечисленных социальных групп, представляющую собой лишь часть социальной структуры российского общества, можно еще раз обратить внимание на то, что эта структура в современных условиях гораздо лучше поддается описанию в терминах теории социальной стратификации, чем с помощью понятия «класс».
Борьба социальных групп, в частности вышеупомянутых, за свои экономические интересы неизбежно переходит в сферу политики. Чтобы обеспечить свои интересы во властных структурах, принятие нужных им законов, выгодное для себя распределение государственных ресурсов, упомянутые группы — каждая сама по себе или в союзе друг с другом — создают организации более или менее ярко выраженного политического характера (например, «Союз промышленников и предпринимателей»), группы давления, являющиеся весьма характерными институтами политической системы в современном обществе, и даже партии (Аграрная партия). Таким образом, экономические интересы становятся политическими, приводят к созданию политических организаций, и в результате политическая деятельность в обществе оказывается в какой-то части непосредственным порождением экономических факторов.
Подобным образом экономические интересы других социальных слоев — наемных работников, суть которых в обеспечении более высокого уровня жизни, определяют значительную часть содержания политической деятельности иных организаций, так или иначе участвующих в политической жизни. Соответствующее давление на властные структуры оказывают профсоюзы. Стремятся обеспечить интересы этих слоев и политические партии, притом партии разных и порой даже противоположных политических ориентации: и левые, и центристские, и правые.
И экономическая система общества, и его социальная структура, и политическая жизнь более или менее адекватно отражаются в масштабах любого местного сообщества. Здесь тоже ведется борьба различных политических сил за обладание властью в соответствующем масштабе, и каждая из них опирается на определенные социальные группы, а потому стремится обеспечить их экономические интересы. Задача заключается в том, чтобы максимально точно понимать суть этих интересов. Практика показывает, что они не всегда правильно осознаются местными политиками (как и политиками общегосударственного уровня), и это порождает серьезные ошибки в определении целей и способов политической деятельности.
Связь экономики и политики проявляется и в том, что потребности экономического развития задают многие цели политике, вырабатываемой государственной властью, а в местных масштабах — органами местного самоуправления. Так, именно экономическая необходимость стала главной причиной того, что руководство советского государства в середине 80-х годов выдвинуло и начало осуществлять политические цели так называемой перестройки. По замыслу, она должна была вдохнуть новую силу в советскую экономику, пребывавшую в глубоком застое и крайне неэффективную, когда быстро усиливалось отставание ее не только от экономически развитых стран, но и от многих еще недавно отсталых, но начавших набирать быстрые темпы благодаря преимуществам рыночной экономики. Потребность изменения тяжелого экономического положения и породила упомянутые политические цели. Сегодня именно экономические потребности диктуют острую необходимость постановки государственной властью отвечающих этим потребностям политических целей. Необходимость выйти из затянувшегося экономического кризиса последнего десятилетия, осуществить структурную перестройку общественного производства и его возрождение на новой основе — эти экономические потребности требуют выработки эффективного политического курса, реализация которого способна обеспечить их удовлетворение.
Таким образом, значительная часть содержания деятельности властных структур определяется экономическими потребностями и импульсами, исходящими от экономики. В свою очередь политика, в том числе такое ее направление, как экономическая политика, оказывает существенное влияние на экономическую жизнь общества, на ход экономического развития страны. Так, успешное экономическое развитие Китая за последние два десятилетия — результат продуманной политики, которую проводит государственная власть, своевременно отказавшаяся от утопических экспериментов, но и не выпустившая из своих рук политическую власть. Напротив, разного рода ошибки и просчеты в политике болезненно сказываются на развитии экономики. Будучи во многом обусловленной экономикой, политика в свою очередь оказывает воздействие на ход ее развития.
Экономика дает и необходимые для осуществления политической власти материальные ресурсы. Они требуются и для содержания самих властно-управленческих органов, и для выполнения военных функций, и для решения социальных задач, т.е. для осуществления социальной политики, которая может быть сильной только при наличии достаточных материальных ресурсов в руках власти.
Итак, между экономикой и политикой существует несомненная двусторонняя связь. Однако при осмыслении характера взаимодействия этих двух сфер необходимо преодолеть некоторые упрощенные схемы, укоренившиеся в нашем обществоведении. Согласно этим представлениям экономика определяет в конечном счете функционирование и развитие всех сфер общественной жизни, является базисом общества. Политика, политические отношения, политические институты и т.д. представляют собой, в соответствии с данной концепцией, надстройку над этим базисом, т.е. порождаются экономикой и испытывают на себе ее определяющее воздействие. Говорилось, правда, об относительной самостоятельности политических явлений и процессов, об их обратном влиянии на экономику. Но все это не меняло главного тезиса об определяющей роли экономики по отношению к политическим явлениям, процессам и институтам.
Между тем общественно-историческая практика не дает достаточных оснований для подтверждения этой концепции. Возникновение различных политических движений и организаций, выдвигаемые ими политические цели и отстаиваемые ими интересы порождаются действием разных факторов, в том числе во многих случаях факторов экономического характера прямо или опосредованно. Но нередко действие таких факторов, даже хотя бы косвенное, выявить невозможно. Например, какое воздействие экономики можно усмотреть на возникновение партий, организаций, движений монархического толка, появившихся в России, Грузии и даже в Эстонии (где никогда не существовало собственной монархии), не говоря уже о каких-нибудь партиях, отстаивающих «интересы сексуальных меньшинств»? Какая экономическая потребность или необходимость побудила национальные слои в республиках бывшего СССР, Югославии вести непримиримую политику сепаратизма, обособления и интересы каких классов выражает эта политика, которая — как всем очевидно — ведет к ухудшению экономического положения и снижению жизненного уровня всех социальных групп во всех образовавшихся таким образом самостоятельных государствах? Если об инициаторах такой политики, узких группах национальной политической элиты еще можно сказать, что ими движут своекорыстные экономические интересы (тоже в ряду других причин), то в поведении идущих за ними широких масс таких экономических причин зачастую усмотреть нельзя. Видимо, соответствующие политические явления вызываются не экономическими, а совсем другими по своей природе факторами.
Далеко не всегда и политические конфликты, и антагонизмы можно объяснить действием экономических причин. И здесь необходим критический пересмотр некоторых укоренившихся в нашем обществоведении представлений.
Согласно им главные политические конфликты внутри общества (а это проецируется и на межгосударственные отношения) порождаются социальным антагонизмом. Последний является неизбежным следствием экономической системы, основанной на частной собственности и порождающей эксплуатацию человека человеком, вследствие чего общество раскалывается на противостоящие, враждебные друг другу классы, находящиеся в непрестанной и неустранимой — в рамках данной системы — борьбе между собой. Согласно этой концепции социальный антагонизм между рабочим классом и буржуазией особенно обостряется в капиталистическом обществе. Антагонизм в политической жизни между противостоящими силами является непосредственным следствием, порождением антагонизма социального. Свое завершение и разрешение социальный антагонизм находит в революционном политическом взрыве, в результате которого данная социальная система разрушается. Наконец, в соответствии с исходными положениями этой теории ликвидация частной собственности и переход к социализму устраняют социальный антагонизм.
Исторический опыт, однако, показывает, что такая трактовка, хотя и соответствует некоторым социальным и политическим ситуациям, общезначимой, универсальной считаться не может. Частная собственность в современном капиталистическом (которое точнее именовать посткапиталистическим) обществе, сохраняя господствующее положение в его экономической системе, сама по себе не порождает социальный антагонизм между рабочим классом и буржуазией, потому что обогащение предпринимателей ведет отнюдь не к обнищанию рабочих, а к подъему их (как и всего общества) благосостояния. В то же время там возникают (но и разрешаются, преодолеваются, хотя и болезненно, но без революционных взрывов) разного рода социальные антагонизмы, природа которых отнюдь не связана с частной собственностью и борьбой между трудом и капиталом, например острые противоречия между отдельными социально-профессиональными группами или между ними и общественной системой в целом, противоречия между социально-демографическими общностями (например, конфликты поколений), столкновения социально-этнических групп между собой и др. Если говорить о социализме, то, устраняя частную собственность, он, как оказалось, автоматически не освобождает общество от социальных антагонизмов. Глубокое социальное противоречие возникает прежде всего между широкими слоями трудящихся и неизбежно возникающим привилегированным «новым классом» — бюрократией, «номенклатурой», и этот антагонизм находит самые разные проявления вплоть до массовых выступлений, несмотря на всю жесткость политического режима.
В жизни любого общества противостояния, столкновения политических сил, занимающих противоположные позиции, далеко не всегда вызывается причинами, коренящимися в социальной или экономической сферах. Социальные противоречия тоже не всегда выливаются в противостояние политических сил (что зачастую проявляется в тех же межэтнических столкновениях). В то же время политические противоречия и столкновения иногда вызываются причинами не социального или экономического характера, а порождаются собственной логикой развития политических процессов, взаимоотношений политических сил, например столкновением политических партий и движений по поводу необходимости поста президента в государстве или типа избирательной системы.
Можно, наконец, назвать особенности организации и функционирования государственной власти и местного самоуправления, которые абсолютно никак не детерминируются экономикой. Ее воздействием невозможно объяснить утверждение современной политической системы в России, специфику устройства ее государственной власти (почему в ней имеется пост Президента, почему так, а не иначе формируется Совет Федерации и т.д.) и системы местного самоуправления (например, почему в ней установлен только один уровень муниципального образования). Нельзя объяснить ссылками на экономику деятельность обеих этих властных структур в области культуры, охраны природной среды и др.
Даже из немногих приведенных примеров следует, что политические события и процессы возникают прежде всего под непосредственным воздействием собственных, внутренних для политической сферы причин, которые могут иметь, а могут и не иметь экономическую обусловленность и развиваются по присущим им закономерностям, по собственной логике. Следовательно, невозможно и не нужно пытаться объяснять любые политические явления, события, процессы обязательно действием экономических причин, хотя бы даже и «в конечном счете». Но сказанное не исключает того, что многие политические явления возникают под воздействием экономических причин — непосредственно или опосредованно. Вследствие отмеченных моментов политическая социология призвана выяснять в каждом случае, какими конкретно причинами вызываются те или иные политические явления и процессы, имеется ли связь между ними и функционированием экономической сферы общества.
5.2. СВЯЗЬ ПОЛИТИКИ С СОЦИАЛЬНОЙ СФЕРОЙ ЖИЗНИ ОЩЕСТВА
Политическая жизнь непосредственно связана с системой социального взаимодействия и, следовательно, с социальной сферой общественной жизни, складывающейся на базе такого взаимодействия.
В социологической науке по-разному трактуется суть социального взаимодействия и социальной сферы общественной жизни. Не входя в дискуссию по этим вопросам, отметим лишь следующие очевидные положения. В реальной жизни люди оказываются связанными друг с другом; даже не находясь в поле межличностных контактов, будучи разъединенными в физическом пространстве, люди связаны между собой «невидимыми нитями». Они производят общий результат своей деятельности и образуют некие целостные системы — социальные общности, в том числе классы, слои и другие подобные образования, которые называются реальными социальными группами. Люди, образующие такую общность, характеризуются одинаковыми — в главном, основном — условиями жизнедеятельности, оказываются объединенными общими жизненными интересами. Разные общности могут быть связаны между собой отношениями сотрудничества либо, напротив, соперничества и борьбы.
Система связей и отношений складывается также между социальной общностью того или иного масштаба (класс, социальный слой, социально-профессиональная группа, территориальное сообщество и другие вплоть до общества в целом) и отдельной личностью. Суть этих отношений заключается в том, что социальная общность, с одной стороны, предъявляет определенные требования к личности, направляет и регулирует ее социально значимое поведение в соответствии с интересами сообщества (социума), а с другой — оказывает ей социальную защиту и помощь в удовлетворении жизненных потребностей.
В рамках общества система социального взаимодействия может рассматриваться как одна из основных сфер общественной жизни — социальная сфера. На основе социального взаимодействия и возникают явления и процессы политической жизни: политические партии и другие организации, политические движения, политическая деятельность, политическая борьба, т.е. борьба за овладение властью или по крайней мере за придание желательной для борющихся сил направленности. Однако связь между социальной и политической сферами не является такой простой, как изображается в некоторых широко укоренившихся в отечественном обществоведении воззрениях, и сами названные сферы представляют собой более сложные системы.
Суть распространенных у нас взглядов, требующих критического переосмысления, заключается в следующем. Социальное взаимодействие практически сводится к взаимоотношениям между классами, наиболее рельефным проявлением чего является классовая борьба, которая в своем развитом виде представляет политическую борьбу. То есть социальное становится политическим. Для обеспечения своих интересов борющиеся классы создают политические институты — государство, являющееся орудием господствующего класса для подавления им своих классовых противников, политические партии и др. Самое главное в данной концепции то, что политическая борьба и вообще вся политическая деятельность — это именно проявление жизнедеятельности самих классов: «политика не там, где единицы, сотни и даже тысячи людей, а там, где миллионы». Партии — это только «передовые отряды» борющихся социальных сил.
Хотя такая схема, возможно, и помогает объяснить некоторые явления политической жизни, многое в последней в эту схему не укладывается. Разве мы видим сегодня в США, в России или в Германии, чтобы один класс «стоял стенкой» в борьбе против другого класса и, вообще, чтобы политика была делом миллионов, а не сравнительно небольших по численности политически активных сил, объединенных в политические организации и движения? Авангардом каких классов являются те немногочисленные (США, Германия, и др.) или многочисленные (Россия, другие страны) партии и политические организации? Наблюдается ли вообще где-либо такая картина, чтобы людям, относящимся к какому-то одному классу (даже если взять только его политически активную часть), были присущи общие для всех них политические интересы и устремления одной определенной направленности, а интересы и устремления противоположного характера отличали бы сознание и поведение только представителей другого класса? Возьмем, например, рабочий класс, который в упомянутой концепции характеризуется как политическая сила, которая по природе своей является носителем революционной борьбы против власти капитала и всех сил реакции. Между тем история и современность показывают, что далеко не исключительны ситуации, когда большая часть рабочего класса становится политической опорой не революционных или демократических, а консервативных и реакционных сил, поддерживает не интернационалистскую, а националистическую политику и оказывается широко представленной в крайне правых или левых политических движениях и организациях. Вспомним хотя бы о весьма большой численности рабочих в гитлеровской «национал-социалистической рабочей партии» и о еще гораздо большем числе их, поддерживавших эту партию и ее политику.
Разве в постсоветской действительности не объединяются под знаменем национал-сепаратистской политики, включая самые агрессивные ее проявления, представители разных социальных групп, и в то же время в каждой из них есть более или менее значительная доля противников такой политики? Разве сторонники и противники политики рыночных преобразований у нас разделены по разным социальным группам, а не присутствуют в каждой из них, пусть и в разных пропорциях? Подобных вопросов, касающихся сегодняшних, а также и оставшихся в прошлом реалий, можно задавать очень много, и все они приводят только к одному выводу: следует, освобождаясь от не подтверждаемых жизнью догм, раскрыть — как раз в рамках социологического подхода — реальную связь между политическими явлениями и социальной сферой, социальным взаимодействием различных общественных групп.
Во всяком случае, на основе анализа общественно-исторического опыта можно констатировать, что, во-первых, политическая деятельность — это деятельность не классов или больших социальных групп, не миллионов, а более или менее ограниченных численно групп политически активных членов общества. Именно такие личности в соответствии со своими политическими взглядами, интересами, ориентациями образуют различные партии, другие политические организации (например, группы давления), организуют более или менее массовые политические движения, однако тоже не охватывающие, как правило, миллионы людей. Политическая жизнь — это и есть жизнедеятельность и взаимодействие таких политических сил — организаций и движений. Эти чисто политические образования, охватывающие наиболее активную часть разных социальных групп, и выступают субъектами политической деятельности и политических отношений. В результате их деятельности утверждается или изменяется та или иная государственная власть, тот или иной политический режим, осуществляется определенная государственная политика. Социальные группы лишь «поставляют» из своей среды политически активные личности в качестве членов политических движений и организаций.
Во-вторых, вызывает серьезное сомнение утвердившийся у нас в прошлом взгляд, согласно которому выделялись и абсолютизировались классы как важнейшие, если не единственные субъекты социальной и политической деятельности (это было выражено в виде такой классической формулировки — «политика есть отношение между классами»). Если в прошлом концепция классового строения общества в основном довольно верно объясняла социальную реальность, то в современных условиях претерпевшего глубокие изменения и дальше меняющегося постиндустриального общества эта концепция представляется устаревшей.
Оказываются размытыми и дальше размываются грани, разделяющие людей по всем признакам, определяющим классы. В то же время, например, у людей, занятых в одной и той же профессионально-трудовой сфере, — скажем, у рабочих, специалистов, администраторов предприятий угольной промышленности (а если предприятие частное, то и предпринимателей) — в нашей сегодняшней действительности гораздо больше общего между собой в интересах и социально значимых связях, чем между одноименными категориями тех, кто занят в металлургии или машиностроении. И гораздо чаще и больше расхождение, а то и столкновение интересов происходит не между объединением рабочих разных сфер производства и административным (административно-предпринимательским) слоем, а между объединением всех занятых в одной сфере и такой же совокупностью занятых в другой (например, между металлургами и угольщиками по поводу цен на продукцию).
Точно так же гораздо больше общего в социальном облике, а следовательно, и в политических ориентациях и политическом поведении у людей, образующих группы с одинаковыми доходами, образованием и другими признаками, хотя они и состоят из представителей разных классов, чем в облике и поведении людей, относящихся к одному классу, но оказывающихся в разных группах по названным выше признакам.
Описание социальной структуры, основанное на признании решающего значения не классовых различий, а признаков, считавшихся ранее второстепенными, дает утвердившаяся в мировой социологии концепция социальной стратификации. В соответствии с ней можно вычленить социальные группы, гораздо меньшие по численности по сравнению с классами, но гораздо более однородные, потому что в такую группу входят люди с одинаковыми социально значимыми признаками. Такая группа в большей мере приближается к тому, чтобы в качестве целого быть образованием, поддерживающим тот или иной политический курс и проводящие его движения и институты. Например, эмпирические данные неизменно показывают, что в постсоциалистическом обществе сторонников либерально-реформаторского политического курса значительно больше в группах людей с более высоким уровнем доходов, занятых более престижными видами деятельности, относящихся к более молодым возрастным группам.
Итак, политические процессы не являются простым продолжением взаимодействий в социальной сфере. Они развиваются по собственной логике с использованием собственных механизмов. Но тем не менее имеется определенная функциональная зависимость между политическими институтами и движениями, действующими в соответствии со своими целями, на основе специфических политических механизмов жизнедеятельности, и системой социального взаимодействия, жизнедеятельностью социальных групп, выступающих субъектами этого взаимодействия. И связь эта заключается в том, поддерживают ли и в какой мере разные социальные группы, образующие общество, существующую государственную власть и деятельность разных политических организаций и движений.
В демократических условиях государственная власть может действовать и даже существовать в данном своем виде только при наличии поддержки со стороны большинства или по крайней мере очень значительных слоев населения. При автократическом и особенно тоталитарном режимах эта поддержка на первый взгляд не очень значима, однако не следует впадать в заблуждение: даже самая жесткая тоталитарная власть может существовать и проводить свою политику, опираясь лишь на социальную поддержку населения, из каких бы иллюзий такая поддержка не проистекала. Что касается общественных политических организаций и движений, то достижение ими своих целей и даже само их существование решающим образом зависят от поддержки масс. В этом смысле и можно говорить о социальной базе той или иной государственной власти, негосударственной организации или движения и даже о социальной базе конкретного политического курса. Политическая социология раскрывает прежде всего именно социальную базу политических организаций и движений, т.е. выясняет, в какой степени они, начиная с государства, разных его органов (парламент, правительство, армия и т.д.) и должностных лиц, а также разные политические программы, концепции, направления пользуются доверием и поддержкой в социальных группах и среди разных категорий населения.
Рассматривая социальное взаимодействие в его соотношении с политической жизнью, следует отметить, что очень важными его субъектами выступают нации и другие социально-этнические группы. Они тоже играют большую роль в политической жизни, выдвигая из своей среды политически активные силы и направляя их деятельность. Общественно-исторический опыт конца XX в. уже не подтверждает марксистскую идею о том, что более крепкие социальные связи, более сильные интересы объединяют рабочих разных наций («пролетарии не имеют отечества», поэтому «пролетарии всех стран, соединяйтесь!») и противопоставляют их объединенному столь же крепкими классовыми связями международному капиталу. В действительности можно видеть, что в самых разных ситуациях нередки как раз политические противостояния вплоть до острейших военных конфликтов между нациями и народностями, при которых разные классы в рамках каждой этнической общности действуют объединение, сплоченно, вместе борются против своих «братьев по классу» из противостоящей нации, народности. В политической жизни более или менее слаборазвитых народов основными субъектами выступают такие этнические общности, как племена и родоплеменные кланы (что иногда называется трайбализмом). Это ярко проявляется в социальной и политической жизни африканских стран, в республиках Северного Кавказа и в бывших советских республиках Средней Азии.
Среди социальных общностей социологическая наука выделяет так называемые массовые общности. Они объединяют людей по некоторым, менее значимым (чем у социальных групп), признакам и являются менее прочными образованиями, чем социальные группы. Влияние массовых общностей в политической жизни меньше, чем социальных групп или этнических общностей. Порой они создают свои организации, выступающие субъектами политической деятельности. Можно, например, напомнить о значительной роли в современной жизни движений и партий «зеленых», образуемых как раз массовыми общностями, или о таком политическом курьезе, как возникновение в недавнем прошлом в Польше и России партий любителей пива, базой которых также является соответствующая массовая общность.
Как видно, социальная сфера разными путями и с разных сторон воздействует на политическую систему. Но в свою очередь и последняя воздействует на социальную жизнь, что находит выражение в проведении государственной властью социальной политики. Она не только создает более благоприятные условия жизни для граждан, о чем говорилось ранее, но и способствует совершенствованию системы социальных отношений. Если социальная политика государства оказывается слабой, как то имеет место ныне почти во всех странах с переходным от госсоциализма обществом, то это ведет к ослаблению социальных связей, высокой социальной напряженности и нестабильности. Если власть проводит сильную социальную политику, то это приводит к упрочению социальных связей, а следовательно, и к обеспечению социальной стабильности в обществе.
5.3. СВЯЗЬ ПОЛИТИКИ С ДУХОВНОЙ ЖИЗНЬЮ ОЩЕСТВА
Из разнообразных явлений духовной жизни общества политика прежде всего связана с идеологией, присущей сознанию различных социальных групп. Она содержит в себе представления о том, какой должна быть политическая власть, каким целям ей следует служить, какой курс проводить и т.д. В соответствии с представлениями об этом, содержащимися в определенной идеологии, у приверженных ей членов общества вырабатываются политические ориентации и строится их политическое поведение. Сторонники государственной идеологии поддерживают существующую власть, а находящиеся под воздействием других идеологических установок оказываются в оппозиции к ней — умеренной или радикальной — либо даже вступают на путь борьбы против нее. В силу такой органической близости политической идеологии к политическому поведению людей можно считать, что она является одновременно феноменом и духовной жизни общества, и политической его сферы.
Существенное влияние на политическую жизнь оказывают особенности общественного сознания народа, его духовной культуры и общественной психологии, в частности, формирующиеся под воздействием специфики исторического развития, традиций и т.д. Например, для общественного сознания русского народа и многих других народов, чьи исторические судьбы столетиями были тесно связаны с ним, характерны такие черты, как долготерпение, позволяющее в течение длительного времени безропотно переносить лишения, крайне тяжелые условия жизни (это отмечалось и русскими писателями, и даже таким деятелем, как Сталин), и в то же время разрушительный радикализм массовых действий, когда длительное терпение исчерпывалось (вспомним пушкинское «русский бунт бессмысленный и беспощадный»). Нетрудно увидеть, как это проявлялось в нашей политической истории вплоть до современности.
В общественном сознании нашего народа переплетаются еще и такие вроде бы взаимоисключающие моменты: с одной стороны, недоверие и во многом даже негативное отношение к государству как к чуждой силе, от которой в основном следует ждать всяческого ущемления интересов, а с другой стороны, излишние упования на помощь со стороны государства, ориентация на то, что не столько собственными усилиями, сколько путем государственного патернализма должны решаться многие жизненные проблемы граждан. Соответственно в массовых политических действиях граждан и в деятельности политических организаций часто звучат такие требования к государству, которых обычно не бывает в политической жизни других стран.
Еще одна особенность сознания нашего народа — сильные уравнительные тенденции. Поэтому очень большое значение в политической жизни имела и имеет такая ценность, как равенство и борьба за его утверждение.
На многих проявлениях политической жизни сказывается уровень образования и общей культуры масс. При повышении этого уровня в сознании народа усиливается значимость такой ценности, как свобода, и потому в политических ориентациях и его деятельности — противодействие авторитарным и тоталитарным поползновениям правящих кругов. При низком уровне культуры населения создается благодатная почва для произвола бюрократического аппарата в отношении граждан. С ростом культурного уровня народ начинает все более активно противостоять бюрократическому произволу.
Если особенности общественного сознания, менталитета народа, с одной стороны, влияют на многие проявления политической жизни, то, с другой стороны, властные структуры и различные политические организации стремятся воздействовать в своих интересах на массовое сознание. Любая политическая партия, организация, любое движение в целях расширения своей социальной базы и усиления массовой поддержки ведет «борьбу за души» людей. В этих целях ведется пропаганда идеологических установок, программных требований, и это, конечно, сказывается на сознании какой-то части населения.
В структуре государственной политики в качестве особых ее направлений выделяются культурная, или культурно-идеологическая и информационная политика. В процессе ее реализации решаются задачи, соответствующие общечеловеческим ценностям: повышение общекультурного уровня населения, приобщение его к общезначимым духовным благам, распространение объективной информации и т.д. Вместе с тем подобно тому, что делают в этой области и общественные организации, власть стремится укоренять в сознании людей такие культурные ценности и идеологические установки, которые могут способствовать ее укреплению, поддержке проводимого ею курса. Такие же цели привносятся даже в информационную сферу. В результате деятельность политических институтов в этой области может включать в себя и тенденциозное освещение действительности, и откровенную ложь, и вообще все то, что служит манипулированию массовым сознанием. Конечно, в деятельности одних политических партий и властных структур такого рода элементы присутствуют в меньшей мере, а у других — в большей. Известно, что политика тоталитарной власти и ориентированных на нее политических организаций пронизана идеологической ложью. Одной из целей политической социологии и является раскрытие истинного содержания той или иной культурно-идеологической и информационной политики.
Важное место в духовной жизни общества занимает мораль, или нравственность, представляющая собой исторически сложившуюся систему норм и ценностей, регулирующих человеческое поведение. Нравственные представления народов, относящихся к разным цивилизациям и типам культуры, различаются, и в чем-то даже существенно. Но при всем том есть некоторые общечеловеческие нравственные нормы и ценности, без которых просто не может существовать любое цивилизованное сообщество, — признание ценности человеческой жизни, достоинства, неприкосновенности, свободы, недопустимости лжи в человеческом общении и т.д. Все это обычно бывает сопряжено с определенными условиями, оговорками, но все-таки подобная регулятивная ценностно-нормативная система существует в любом обществе, образуя важную область его духовной жизни. Какая же имеется связь между нею и политикой?
Довольно широко распространено мнение, что они взаимно исключают друг друга, что политика — это деятельность, свободная от морали. Такая идея нашла обоснование в теоретических построениях известного мыслителя позднего средневековья Н. Макиавелли. И в настоящее время многие считают, что политика неизбежно является аморальным, грязным делом.
Во многом такое мнение подтверждается исторической практикой. Нередко и сами политические деятели, и целые движения (обычно экстремистского толка) открыто провозглашают, что не считают себя связанными моральными принципами и нормами того общественного устройства, против которого они ведут борьбу, а никакой общечеловеческой морали вообще нет; что нравственным они считают лишь то, что служит «общему делу», преследуемым политическим целям. В соответствии с такой позицией считается вполне допустимым и даже необходимым использовать ради достижения своих целей любую ложь, любые, формы насилия, осуждаемые общечеловеческой моралью средства и методы.
Однако далеко не всякая политическая деятельность неизбежно аморальна. Конечно, как в любой человеческой деятельности, в политике могут присутствовать отступления от моральных принципов и норм. Но, как и отдельный нормальный индивид, отступая от них, отнюдь не гордится этим, а стремится, если не загладить свой проступок, то хотя бы не выставлять его на показ, подобным образом выражают свое отношение к морали в большинстве случаев и субъекты политической деятельности, кроме упомянутых экстремистов.
Проводящие аморальную политику политические деятели должны знать, что рано или поздно они лишатся поддержки даже тех слоев, которые служат им опорой. Аморальная политика особенно наглядно проявляется в применении двойного стандарта, когда в зависимости от эгоистических устремлений и целей применяются прямо противоположные суждения при оценке схожих или подобных ситуаций.
Исследование того, насколько та или иная политика и политическая деятельность строится на принципах и нормах морали, также относится к кругу задач политической социологии.
Как правило, в общественной жизни важная роль отводится такой области духовной жизни, как религия. Ее связи с политикой довольно многообразны, но различны в разных общественно-политических условиях.
Во многих странах имеются политические партии и движения, идеология которых опирается на ту или иную религию. По своей социально-политической направленности они различны. Одни являются либерально-демократическими (христианско-демократическими), другие — демократическими с элементами социалистической идеологии, третьи — консервативными. Есть даже ультраконсервативные, что особенно характерно для партий, основывающихся на идеологии исламского фундаментализма. Придание религиозного оттенка политической идеологии вполне возможно, потому что в любом вероучении есть положения, которые можно вполне органично соединить с теми или иными политическими программами. Придание последним религиозного оттенка помогает политическим организациям привлекать к своей деятельности многих религиозно настроенных людей.
Что касается связи религии с политической властью, то в некоторых государствах эта связь настолько тесна, что власть открыто направляется религиозными инстанциями и их руководителями. Наиболее яркий пример современного теократического государства — Иран. Попытки утвердить теократическую власть или придать существующему государству такой характер предпринимаются и в других странах. Но, как доказывает практика, подобное устройство политической власти крайне негативно сказывается на правах и свободах граждан, экономическом и социальном прогрессе общества. Одновременно это лишает и саму религию многого из ее благородного, гуманистического содержания: вместо духовного прибежища она становится орудием насилия.
Поэтому не случайно уже на ранних этапах становления современных либерально-демократических политических систем одним из требований их формирования и одним из важнейших завоеваний стало отделение религии и ее институционального оформления — церкви от государства. Это осуществлено и в христианских, и в большинстве мусульманских стран, и в государствах с другими доминирующими вероисповеданиями.
Будучи отделенными от государства, религия и церковь тем не менее вполне могут оказывать влияние на власть через религиозных по своим убеждениям политических деятелей и направляя давление прислушивающихся к церкви слоев на власть. Сила такого влияния зависит от того, насколько вообще присуща религиозность населению данной страны. Если народ в массе своей религиозен, как, например, в Польше, то и влияние церкви на власть и политику будет довольно сильным. Если позиции религии и церкви в обществе слабы, то соответствующим будет и их воздействие на политику.
Государственная политика в отношении религии и церкви очень разная в различных странах и условиях. Может проводиться политика притеснения церкви и всяческого ущемления религиозно настроенной части населения, как было в советские времена. Бывает отношение нейтральное, безразличное. Случается, что государство, оставаясь светским, оказывает помощь церкви и религиозной деятельности и даже опирается на соответствующие институты. Такой характер отношений может быть полезен и для самого государства, так как религия, оказывая благотворное нравственно-воспитательное воздействие на людей, способствует тем самым формированию законопослушных граждан, верных сынов и дочерей своей родины. Оказывая помощь бедным и немощным, занимаясь благотворительностью, религиозные организации помогают государству в решении стоящих перед ним социальных задач.
Итак, существует множество разнообразных связей и отношений между политической и духовной сферами жизни общества. Задача политической социологии заключается в изучении этих связей и отношений, как и тех, что складываются между другими, ранее рассмотренными сферами общественной жизни. Практическая задача состоит в том, чтобы обеспечивать совершенствование всех связей политической сферы с многогранной жизнью общества в целях обеспечения его прогресса и создания благоприятных условий для жизни народа.
КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ
1. Что такое социальное взаимодействие, почему и как оно порождает политические явления и процессы?
2. Верно ли представление, что политическая жизнь является выражением борьбы классов, имеющих противоположные интересы, и «концентрированным выражением экономики»?
3. В чем проявляется связь государственной власти с экономической жизнью общества?
4. Что такое социальная база политических партий и движений? Попробуйте с помощью этого понятия проанализировать политическую жизнь в российском обществе.
5. В чем суть политических интересов и в чем они находят свое проявление? Верно ли, что все люди, относящиеся к определенному классу, имеют одинаковые политические интересы?
6. Каким образом может быть осуществлен социологический анализ политических интересов разных групп в обществе и соответствия или несоответствия им государственной политики, а также программ и практической деятельности различных политических партий и движений?
ТЕМЫ РЕФЕРАТОВ
1. Взаимосвязь социальной политики и политической жизни общества.
2. Социологический анализ политических интересов и ориентации населения в экономической сфере жизни общества.
3. Анализ научных концепций взаимосвязи экономики и политики (по выбору).
4. Политика и мораль: грани взаимодействия.
5. Политика и религия; типы и формы их взаимосвязи.
6. Виды политической идеологии в современном российском обществе.
|
