Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах и улицах «Добрая дорога детства» 2
Скачать 431.17 Kb.
|
Сцена 9(Кабинет Егора Михайловича. Хозяин кабинета, как водится, в своем начальничьем кресле. Посреди комнаты сидит на стуле связанный и, естественно, насмерть перепуганный Алексей. Рот заклеен, повязка на глазах. Наталья прикатила сервировочный столик с коньяком, бокалами и закусками и встала в ожидании дальнейших приказаний с довольно приличных размеров кухонным ножом в руках. Егор Михайлович кивает, Наталья подходит к Алексею и снимает с его глаз повязку. Остается стоять рядом с ним, поигрывая ножом.) Егор Михайлович: Раз связан по рукам и по ногам, Наверно, думаешь, что ты попал к врагам, И в ситуации, знакомой по кино, Предполагаешь, что дела твои – говно? Что истерзают страшной пыткой тело нежное, Оттуда вытряхнут твою душонку грешную, Но что, Алеш, особенно паршиво: Ты знаешь сам, что это справедливо. Попутал тебя, Лешенька, лукавый. Что, скажешь, нет? Не заслужил расправы? Тот, кто сидит, дружочек, на обмане И роет свой доход в чужом кармане, Тот должен очень четко понимать, Где, у кого и сколько можно брать. У безответного спокойно, не пыля, Скреби хоть до последнего рубля. Обогатился – и как с гусика вода. Ну, пожурят, допустим, иногда, Ну, обзовет какой-то дурень негодяем, Но предприимчивость мы в целом поощряем. Как угораздило тебя, эх-ты, глупышка, К серьезным людям залезать в кубышку? Что, захотелось поиграть в героя? Ну поиграл, а сколько геморроя! Чувство реальности что ль у тебя ослабленное? Зачем тебе вот это «грабь награбленное»? Тут, Леш, не Англия, и ты не Робин Гуд, У нас за это очень больно бьют. Ну, ничего, не бойся, не робей – Везет тебе и ты среди друзей. Без нас уже покойничком бы был. Зачем связали? – Чтоб не нашалил. А вдруг соображаешь ты неважно. В особенности, если бздишь, и страшно, Легко впасть в панику, а ты парнишка спорый, Гипнотизировать начнешь всех без разбору. Представь себе, допустим, мы уснем, Ну, коллективно покемарим, что потом? Везде и всюду банковские рыщут, По всем углам гипнотизера ищут. Я сомневаюсь, чтобы ты сумел В транс привести оптический прицел. Скрутили мы тебя, тебя ж жалея. Наташа, расфиксируй Алексея. (Наташа по команде начинает суетиться над Алешей. Развязать однако не торопится, а, вместо этого, не то чтобы откровенно жмется к нему, а, скажем так, не избегает тесного телесного контакта. А Алешенька косится все на нож у нее в руке ) Наташа: Ой, а страдальческие до чего глазенки! Ну, прямо, чисто мученик с иконки! Ну, все-все-все-все-все, ну успокойся! Не бойся, миленький, все хорошо, не бойся! (Подцепила наманикюренным ноготком ленту, которой заклеен у Алексея рот) Давай! Я постараюсь аккуратно. Так, потерпи, щас будет неприятно. (Резким движением срывает ленту, Алексей морщится от боли) Алексей (стонет): У-а-а! Наташа: Подожди, не верещи, Дай, я протру, а то пойдут прыщи. (Достает совсем маленький флакончик с духами или дезодорантом и бумажную салфеточку. Брызгает на салфеточку и осторожно протирает Алексею рот. Наконец в ход идет нож: разрезает ленту сначала на ногах...) Понавязали-та, понавязали-та! (...и, наконец, на руках) Что, затекло? Дай руку, дай сюда, Дай помассирую – пройдет все, чё ты прямо Такой упрямый? Егор Михайлович: У нас все ж поуютнее, чем в морге. Вон Натка от тебя уже в восторге. Спешит прибиться к молодому бую. Ты осторожнее, Наталья, я ревную. (С напускной строгостью грозит Наташе начальственным пальчиком) Наташа: Егор Михайлович, я ж по вашей же указке Ему дарила нежности и ласки. Хотя он ничего себе с лица. Егор Михайлович: Нет, ты слыхал? Иди трудись, овца! (Наташа уходит) Ах, Леша-Лешенька! Ах, Алексей-Алеша! Негоже безобразничать! Негоже! Чего тебе, Леш, в жизни не хватало, Что докатился ты до криминала? Деньжат шальных сорвать решил ты или Не поняли тебя, не оценили? Такая форма якобы протеста, Мол, не нашлось тебе под солнцем места? А? Что? Молчишь? Молчишь, не доверяешь? Молчи-молчи, Леш, поступай, как знаешь. Я все к тому, что для сверхчеловечка У нас найдется теплое местечко. Ты только в дверь – сейчас возьмут на мушку, А здесь получишь крышу и кормушку. Как объявлю, что ты в свои записан, Грешок твой, Алексей, считай, что списан. Но не хочу оказывать давление, Это твое свободное решение. (долгая пауза) Эх, чё сидеть-то на сухую дурачком! Леш, не желаешь угоститься коньячком? (разливает коньяк, берет свою рюмку) За что, Леш, выпиваем? А? За разум? (чокается с рюмкой, предназначенной для Алексея, выпивает) Хорош коньяк! Хорош! Хорош, зараза! Хороший! (любуется бутылкой) Дорогой! (любуется этикеткой) И очень редкий! (Алексей берет свой коньяк, выпивает, морщится) Ты не стесняйся, Леш, заешь-ка вот конфеткой. Вчера я проводил супругу с дочкой В Италию .... Еще, Леш, по глоточку? Приспичило им срочно в Ватикан. Но я так думаю: скорей, по бутикам. Имею так что право вольной птицей Сегодня никуда не торопиться. Пока они там изучают моду, Мы по-мужски тут... Выпьем за свободу? И независимость! А банковские пушки Нам не страшны! (разливает коньяк, оба выпивают) Бери вон печенюшки. Алексей: И что мне делать? Егор Михайлович: Брось ты, Алексей! Да ничего не надо! Пьешь себе и пей! Коньяк от стресса очень помогает. И аура при этом не страдает. Я в компетентных узнавал кругах, Французы стопроцентно все в штанах. Алексей: Штаны, французы, аура, коньяк. Скажите только честно – вы маньяк? Егор Михайлович: Ты, Лешенька, совсем что ль охренел? Кто здесь, вообще, устроил беспредел? Ты брось свою политику муровую! С больной-то головы да на здоровую! И как тебе приходят мысли эти? Пора по третьей. (разливает, оба выпивают) Не сомневайся: я-то сам в порядке! Ты, Леш, закусывай, бери, на – шоколадки. А вот твои-то выкрутасы – точно шИзо! Повыступай еще – пошлем на экспертизу. Маньяк я, понимаете ли, ишь! Ты думай-то вообще, что говоришь! Алексей: Я... Извините, я немного с толку сбит. Егор Михайлович: Да ладно уж, чего там! Бог простит. Другое мне, Алеша, интересно. Ты хочешь быть для общества полезным? Не только под себя грести хабально, А жизнь сограждан улучшать реально? Алексей: Не знаю, я не думал. Егор Михайлович: Твою мать! А кто по-твоему – я что ль должен знать? Алексей: Хочу. Егор Михайлович: Какой ты! Хочешь и молчишь. Ну, наливай тогда, чего сидишь. (Алексей послушно разливает коньяк по рюмкам) Короче, без поддержки не оставим, Возможность проявить себя представим. Как раз сейчас возможность превосходная: Имеется вакансия свободная И по твоей, Алеш, как раз специальности, Конечно, при условии лояльности. (выпивают) Введу тебя я коротенько в курс, А ты сиди наматывай на ус: Большой начальник я. Ты знаешь это? Знаешь. Теперь скажи, меня ты уважаешь? Но откровенно мне ответь, Алеш, Ну? Уважаешь? Алексей: Уважаю! Егор Михайлович: Врешь! Не от души сказал, неубедительно. Ты хоть со страху врешь – тебе простительно. Но и другие также поступают: В глаза-то льстят, а за глаза-то хают. Все постоянно чем-то недовольны, А мне не больно, думаешь? Мне больно, Всю жизнь за них, засранцев, положив, Читать и слышать этот негатив. Несправедливо это и, к тому же, Кому тут хуже – им самим же хуже! Чего бы проще вроде бы понять, Что радоваться лучше, чем брюзжать. Согласье лучше, чем противоречье. Покладистому и живется легче. Чем циклиться на личных неурядицах, Возрадуйтесь! И сразу все наладится. Как хорошо у нас: какие выси, дали! Ах, если б слушались! Ах, если б не мешали! Ах, если б уяснили дурачины: Народ и руководство – мы ж едины! Не представляешь, как душою всей Люблю людей! Люблю я их, блядей! Я ведь не просто кресло протираю, Что лучше для людей, я лучше знаю. Мне б не противились – я горе бы повывел! И многих, очень многих осчастливил. И совершил бы невозможное я что-то... (пауза) А как ты думаешь, а что там за работа? Алексей: Понятно, ну чего тут не понять: Всех недовольных в зомби превращать. Егор Михайлович: Господь с тобой! Тебе их что ль не жалко? Не перегни мне от усердья палку! Зачем зомбировать! Ты, главное, навей, Чтоб жизнь им виделась чуть-чуть порозовей. Короче, ты согласен? Алексей: Ну, придется. Согласен, да. А что мне остается? Альтернативы, я, так понял, нет? Точнее, есть – билетик на тот свет? Егор Михайлович: Кто дорогой коньяк со мною хлещет, Оптимистичнее смотреть бы мог на вещи И при любых раскладах и мастях Не забывай, все ж, у кого в гостях. Труд в удовольствие быть должен – не в нагрузку. Ты думай широко, не думай узко! Созрел, считай. Считай уже, уже пора Наделать кучу всякого добра И над собой работать надо, Леха: Пьешь неумело и закусываешь плохо! Пора кончать жить жизнью беспорядочной. Ну, по последней, и тебе достаточно. |
