Расставить их по жизни как вехи. Через них вернуться в прошлое

Сергей Аксентьев КИЛЬДИНСКИЕ ОТШЕЛЬНИКИ …Написать когда-нибудь книгу обо всех островах, где пришлось побывать. Расставить их по жизни как вехи. Через них вернуться в прошлое. В.В. Конецкий МОЙ ОСТРОВ Незаметно летит время. Кажется, совсем недавно юным лейтенантом я с трепетом и потаенной тревогой впервые ступил на землю скалистого острова Кильдин, впервые пересек створ ворот заброшенного в тундровой глухомани экзотического барачного военного городка «Лимона», впервые увидел полярное сияние и был потрясен его великолепием. Да мало ли чего еще увидел и узнал я впервые. Но вот пролетели годы, словно снежные заряды, я закончил свою службу на острове и уехал сначала на берега Каспийского моря, а затем бросил якорь на Черном море, в Севастополе, в родном училище. Отсюда я сделал свой первый шаг навстречу Острову, сюда вернулся, чтобы готовить к нелегкой военной службе новые поколения лейтенантов. Некоторые из них, как и я когда-то, прошли суровую, но незабываемую школу Кильдина. В жизни нет ничего случайного. Все мы дети природы и наша жизнь развивается по тем же строгим законам, что и природа. И как бы мы ни хитрили, как бы мы ни лукавили, - все, что нам предначертано пережить и выстрадать, мы переживем и выстрадаем сполна. Говорят, от судьбы не уйти, а я думаю, что не от судьбы, а от себя не уйти. То, что нами движет в наших поступках, то мы и получаем, в конечном счете, а судьба это лишь стечение случайностей, которые мы сами подготавливаем. Был ли случайным в моей жизни остров? Теперь, по прошествии многих лет, я с полной уверенностью могу ответить: нет! Нет потому, что где-то глубоко-глубоко внутри меня, на каком-то тончайшем генном уровне моими далекими уральскими предками были заложены во мне необъяснимая тяга к Северу и непреодолимая страсть к познанию. Не случайно с юности я был влюблен в картины и книги Рокуэлла Кента, в изумительные по красоте и сочности описания северной природы Михаилом Пришвиным, в каменную фантасмагорию Чурлениса. Я не бредил Севером, просто он жил во мне всегда, как составная часть меня самого. Поэтому на предложение идти служить на остров я, не задумываясь, дал согласие. Не случай, а проснувшиеся вдруг во мне гены двинули меня тогда навстречу острову. Он просто должен был состояться в моей судьбе, и он состоялся. Но было бы неправдой сказать, что после семи лет службы я расстался с ним с сожалением. Нет, это не так. Я покинул остров без сожаления, как нелегкий, но пройденный этап. Причинами тому были не суровая жизнь и не оторванность от цивилизации, причиной тому была неудовлетворенность. Просто однажды я понял, что все, что можно было там отдать делу, я отдал и нахожусь у грани, за которой начинается унылое, обывательское существование. Меня мало привлекала служебная лестница, а к очередному воинскому званию относился, как к естественному шагу по избранному пути. А вот творческой работы на Кильдине становилось для меня все меньше и меньше. Я чувствовал, что мой потенциал может остаться здесь не востребованным до конца. Это раздражало и выбивало из колеи. И я начал искать пути, а, найдя, расстался с островом. Оглядываясь на прожитые годы, я с чистой совестью говорю, что сделал тогда правильный шаг. Но правильным был и мой первый шаг навстречу острову. Между этими двумя опорными точками лежат теперь десятилетия. Как и у всякого нормального человека, моя жизнь складывалась по-разному. Я побеждал и терпел поражения, был прав и ошибался. Все это естественно и по-другому не бывает. Ну, а что же дал мне остров? Он дал мне многое и многому научил. Но главное, он развил во мне обостренное чувство жизни, умение понимать и сострадать, умение, даже в обыкновенной мелочи видеть удивительное. Он завладел моей душой и до сих пор бережно держит ее в своих добрых и мудрых каменных ладонях… В первые годы после отъезда с острова мне часто снились фантастические сны. То я еду сквозь промозглую осеннюю ночь по разухабистой кильдинской дороге в теплом, уютном, ярко освещенном троллейбусе; то среди полярной ночи иду по незнакомому городку с многоэтажными домами. Городок небольшой, и каким образом он оказался на заснеженном острове – неизвестно. Дома сияют ярко освещенными окнами, на улицах горят фонари, а вокруг – ни души. Пусто и в квартирах, в которые я захожу. Комнаты залиты электрическим светом, красивая мебель, чистота и … ни души! Холодеет все внутри, и я бросаюсь прочь от этого пустого великолепья. Или вот еще. Вдруг получаю телеграмму. Меня срочно вызывают на остров как специалиста, чтобы дать консультацию по очень важному техническому вопросу. Я мчусь туда, пересаживаясь с самолета на самолет. Наконец, быстроходный катер доставляет меня к знакомому причалу. Поднимаюсь на пирс – никого. И вдруг из динамика, укрепленного над входной дверью почты, чей-то равнодушный голос сообщает, что возврата на Большую Землю не будет, и что здесь я останусь навсегда… Потом эти сны исчезли. В повседневной суете я, кажется, совсем забыл Остров. Но вот однажды чертенок-ген вдруг снова напомнил о себе, и усадил меня за стол, чтобы написать нехитрые рассказы о жизни на небольшом каменном острове, расположенном в Баренцевом море, недалеко от скалистых берегов седого Мурмана… КУ В КУБЕ Лейтенант Николай Мисочка в ракетном дивизионе прослужил всего чуть больше месяца, но уже считал себя здесь старожилом и классным специалистом. Правда, экзамен на самостоятельное управление ему, торопыге, ещё предстояло сдать, но лейтенант твердо верил, что для него это сущий пустяк. В уме он уже прикидывал, как решительным образом всё изменит в своем подразделении и незамедлительно внедрит в подготовку ракет самые передовые технологии. «А то, понимаешь, совсем тут одичали,– самоуверенно рассуждал он вечерами у себя в комнатенке, – варятся в собственном соку, делают всё по старинке…» Истины ради нужно сказать, что Николай был из породы людей, для которых не существует ничего невозможного. В училище он слыл фантазёром, отменным вралем, за что имел кличку «Мюнхгаузен». Служить на дальнюю, богом забытую «точку» напросился сам, удивив видавшего виды кадровика своим апломбом: - Что вы всё меня пугаете суровой службой на острове и какими-то трудностями? Да я по Енисею плоты гонял до самой Дудинки! ...На утреннем совещании комдив объявил о предстоящей проверке дивизиона штабом полка и приступил к заслушиванию офицеров о состоянии дел в подразделениях. Во время доклада начальника электромеханической службы капитана Дроздова он неожиданно спросил: – Месяц назад тыловики жаловались мне, что за дивизионом большие задолженности по таре из-под соляра. Я отдавал приказание всю ненужную тару сдать. Какова обстановка на сегодняшний день? Дроздов замялся: – Уточню, товарищ командир и доложу. –Чего уточнять? – нахмурился комдив,– Об эти бочки все спотыкаются, раз по десять на день, а ты не знаешь, сколько их? Даю пять минут на всю бухгалтерию. Бочки посчитать и доложить. Прямо сейчас. Через пять минут Дроздов вернулся. – Ну? – потребовал командир. - Осталось десять. Не успели сдать. Не было транспорта. – Что - о – о?! – изумился комдив. – Целый месяц не было транспорта? Чтоб завтра все бочки лежали на складе! – Есть!– буркнул Дроздов и начал рассуждать вслух: – Ну, ладно, трактор с санями я, допустим, попрошу у соседей. Бочки погружу. А кого отправлю с ними? После ЧП в «Гранитном», была телефонограмма: «Старшими на транспорте назначать только офицеров». А где я возьму офицера-то? Комдив, сделав вид, что не слышит его причитаний, что-то сосредоточенно записывал в свой блокнот. Наступила неловкая тишина. Никому не охота было трястись на тракторе несколько часов по выстуженной тундре. К тому же завтра суббота, а, значит, будет парилка, после которой дружеский обед в кают-компании... – Товарищ майор,– поднял руку лейтенант Мисочка.– Разрешите мне сопровождать бочки? Головы участников совещания повернулись к лейтенанту. Офицеры, кто одобрительно, кто с насмешкой глядели на шустрого добровольца. – Ну, что ж, инициатива вещь похвальная – иронически улыбнулся командир.– Но у меня вопрос: знает ли лейтенант куда просится? Ночь и зима на дворе. А февральская тундра – не проспект Нахимова в Севастополе. Ты в дивизионе-то кроме камбуза, продсклада и бани ещё ни черта не освоил, а уже рвешься в герои. Не рановато ли? Присутствующие оживились. – Ничего,– бодро ответствовал Мисочка. – Я же таежник. Мы с отцом на Енисее в тайгу в любое время года хаживали. Это, скажу я вам, похлеще острова. Да и на тракторе ездить, мне не привыкать,– напирал лейтенант. В кабинете опять стало тихо. Комдив, постукивая карандашом по столу, что-то прикидывал в уме. Остальные нетерпеливо ерзали на стульях. – Ладно, – сказал он, наконец, – совещание окончено. Замполиту, капитану Дроздову и командиру технической батареи капитану Луневу задержаться… Едва закрылась дверь за ушедшими, комдив с ухмылкой спросил: – Ну, каков орел? – Он и на батарее такой, – с неприязнью проронил Лунев. – Сам ещё ноль без палочки, но уже всех пытается поучать. Не лейтенант, а гений. – Ничего, – обронил командир, – жизнь поправит издержки воспитания.– И продолжил:– Значит, принимаем такое решение: Дроздов, готовит бочки к отправке. Насчет трактора договорюсь с зенитчиками сам. Попрошу, чтобы надежного водителя на трактор посадили. Лунев с замполитом, инструктируют лейтенанта по всем вопросам безопасности движения. Надо строго-настрого запретить нашему «активисту–таёжнику» всякие инициативы в пути. Двигаться только по наезженной колее. Доклад о прибытии – немедленно. В полку пусть, не мешкая, сдаст бочки тыловикам, возьмет почту и спускается на причал. Там заберет с теплохода нашего фельдшера и по нижней дороге домой. Да, вот еще что, на всякий случай выдать сигнальные ракеты. И, ради бога, Лунев, объясни своему шустрому лейтенанту как с ними обращаться. Всё. По местам!.. …Выехали поздно. Едва трактор свернул на зимник, как сразу же его поглотила ночь с ледяными кристаллами низких звезд. В темноте ползущие навстречу кусты и камни таинственно увеличивались и приобретали зловещий вид. Впереди, в желтом свете фар металась серая поземка. Трактор, грузно переваливаясь с боку на бок, неторопливо петлял среди валунов и колдобин. Сани, груженные пустыми бочками, беспрерывно дергались. При каждом толчке бочки сшибались, порождая гулкое эхо. Водитель старший сержант Митрохин, напряжено следил за дорогой, непрерывно манипулируя рычагами управления. Лейтенант Мисочка откинувшись на спинку сидения, откровенно зевал. Поначалу он пробовал философствовать о величии Космоса и ничтожности всего живого на Земле, но вскоре умолк, не почувствовав интереса к своим рассуждениям со стороны водителя. Тогда он кардинально изменил тему и начал развивать идею превращения полярных островов в цветущие оазисы, подобно Земле Санникова. Но Митрохин и тут не оценил его новаций: – нехотя отделывался короткими репликами, или молча кивал головой. От скуки, Николай стал прикидывать – как бы сократить путь. По его расчетам получалось, что до полка по прямой езды-то каких ни будь час- полтора. – Слушай, Митрохин, – дернул он за рукав водителя, – чего мы всё петляем как зайцы в каменоломне. Вон посмотри совершенно ровное место, и дальше, наверняка, такое же. Мы же находимся на середине Кильдинского плато, а плато, как известно, есть рав–ни–на! Понимаешь? Водитель молчал, и это укрепляло лейтенанта в своей правоте. – Давай проскочим напрямую,– решительно сказал он, рубанув ладонью куда-то в вправо, – а то, кланяясь каждому валуну, мы до завтрашнего дня не доедем. Митрохин глянул на лейтенанта, покачал головой, но ничего не ответил. – Боишься что ли?– подначил сержанта Мисочка. – Я уже пуганый,– буркнул Митрохин.– Мне бояться нечего. Только напрямую ехать нельзя, тем более ночью. Здесь кругом камни, а справа – замерзшее озеро или болото. – Ну, и отлично. Февральский лед самый прочный. Почти до самого дна, – не унимался лейтенант, – я по Енисею знаю. Мы на тракторах по такому льду гоняли как по бетонке! – Может на Енисее оно и так, – не сдавался водитель,– только здесь, на Кильдине все ровные места с подвохом. Да и вот эту колею не дураки прокладывали и ездят по ней не первый год. – Чудак-человек! – воскликнул Мисочка. – Ты знаешь, как такие дороги прокладывают? Проехал один между камней, и все стали по его следам гробить технику. А мы сократим дорогу вдвое, проложим для людей новый путь. Они же нам за это ещё и спасибо скажут. Конечно, первопроходцы всегда рискуют. Но ведь делаем-то добро, да и риск невелик. И потом: раньше приедем – подольше отдохнем, чайком на камбузе побалуемся, и не спеша, двинем на причал. А насчет льда на озерце не сомневайся, я его повадки знаю. Водитель неопределенно пожал плечами: – Вы старший, вы и решайте. Только незачем лезть на рожон. В болото. – Вот заладил: болото, болото. Лом у тебя есть? – Есть, – недоуменно взглянул на лейтенанта водитель. – Тогда стой! Я схожу на разведку. Попробую лед. Если толщина позволит, то рванем напрямую. – Откуда вы узнаете – позволит или не позволит? – недоверчиво спросил сержант. – Так это же запросто, – воскликнул Мисочка.– Зная толщину льда можно определить его грузоподъемность, а вес трактора с санями нам известен. Специальная инженерная формула на этот счет есть – «Ку в кубе» называется.

Похожие:

	Взгляд в прошлое – Н. М. Жеромская Заглядывая в прошлое, хочется как можно больше узнать о ссыльной творческой интеллигенции, жившей в 1940-60-х гг в нашем городе и...		Zarubezhom com – альтернативный взгляд на реальность как вернуться к жизни Питание и здоровье детского населения. Основы рационального питания. Использование бад и пищевых добавок в питании детей
	Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... И. п ноги параллельно на ширине ступни, руки вниз. Поднять через стороны руки вверх, хлопнуть в ладоши. Опустить руки через стороны,...		Сценарий праздника «последний звонок 2012» Совсем скоро эти дети перешагнут через порог взрослой, неведомой им жизни, а пока у них последний школьный праздник
	Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Мы отвечаем на эту потребность, взяв отпуск, чтобы перезарядиться и вернуться к нашей повседневной жизни. Но этот "перерыв" действует...		Биография Гоголя (на этой странице Вы можете узнать различные интересные... Вы можете узнать различные интересные моменты из жизни Гоголя.) Данный проект был создан на базе журнала “Искры” (художественно-литературный...
	Журнал «Спутник классного руководителя» №6, 2013 Любовь и семья – одни из самых могучих источников личностного роста в молодом и зрелом возрасте. Через них зрелый человек выходит...		Кол-во Социология как наука. Место социологии среди других наук. Структура социологического знания. Основные вехи развития социологии
	Контрольные вопросы Расскажите об основных политико-психологических... Основные вехи истории бихевиоризма, его достоинства и недостатки. Психологическое содержание политики как сферы деятельности. Психологические...		Общеобразовательных учреждений Социология как наука. Место социологии среди других наук. Структура социологического знания. Основные вехи развития социологии
	Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Война проиграна. У них остается последний шанс. Гарри и Гермиона возвращаются в прошлое, чтобы все изменить…		Джулии Кэмерон «Путь художника» По многочисленным просьбам читателей было решено издать её продолжение, «продвинутый курс», помогающий проснувшемуся после долгой...
	Диплом Настоящее и прошлое образования В наши дни образование по прежнему играет огромную роль в жизни любого человека более того, первые несколько десятков лет своей жизни...		Диплом Настоящее и прошлое образования В наши дни образование по прежнему играет огромную роль в жизни любого человека более того, первые несколько десятков лет своей жизни...
	Биография Иммануила Канта. Вехи его творчества Деятельность И. Канта в «критический» Целью работы является рассмотрение жизни и творчества Иммануила канта, а также основных гносеологических принципов		Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Но одинаково волнуются и первоклассники, и выпускники. Для первоклассника все впереди неизвестное, новое. А выпускники понимают,...