Николай Довгай
Лапшин против манекенов
Автор предупреждает!
Все события, описанные в этой повести, ведутся от лица сумасшедшего и являются его бредом. Никакой ответственности за возможное сходство героев, рожденных больной фантазией Федора Ивановича Лапшина, с реальными лицами, автор не несет. И находит такую позицию для себя весьма удобной. (Потому как, какой же с сумасшедшего спрос?) В то же время, вполне очевидно и то, что сегодня очень многие авторы, место которых в клинике для душевнобольных, не только пишут свои бредовые романы, но и с успехом их издают, получают за них высокие гонорары и пользуются почетной известностью в нашем обществе. То же самое можно сказать и о различных пластиковых телесериалах. Таким образом, автор вовсе не считает себя первооткрывателем в этой области искусства и литературы, а лишь идет по стопам своих именитых сумасшедших. И, поскольку всевозможный бред пользуется все большим спросом у нашего читателя, ему предлагается, в числе прочей галиматьи, ознакомиться также и с потоком больного сознания Федора Ивановича Лапшина.
Оглавление
1 4
2 7
3 14
20
4 20
5 25
6 32
7 34
8 37
9 45
54
10 54
11 69
12 73
13 83
14 86
1
На дансинге кружили пары. С моря дул легкий бриз, и верхушки пальм покачивались на ветру, подобно гигантским опахалам. Брячислав подтолкнул мне ногой в потертых джинсах фирмы Левис дорожную сумку из кожи канадского носорога. Сумка скользнула по гладкой плитке зеленого кафеля и замерла у моего колена.
– Что там?
– Как и обычно... Пароли, явки… Списки агентуры иностранных разведок. Твоя задача – переправить все это Му.
Я с наивным видом простака сдвинул плечами:
– А что случилось с почтой? Вроде, никаких сообщений о забастовках почтовиков по ящику не передавали.
– Ничего не случилось,– сказал Брячислав. – Почта работает исправно.
– Так в чем же дело? Почему бы тебе не пойти на почтамт и не отправить всю эту канцелярию обычным путем? С указанием адреса отправителя и получателя, а?
– Не валяй дурака,– угрюмо осадил меня Брячислав. – Сейчас не до шуток.
Его левая щека нервно дернулась. И это – Брячислав! Тот самый Брячислав, о железной выдержке которого в нашей конторе ходили легенды!
– Ладно,– сказал я. – С этим я как-нибудь разберусь. А ты сообщи Страннику о моем прибытии. И устрой мне с ним встречу.
Лицо Брячислава помрачнело, словно он ожидал конца света. Желая найти что-нибудь более веселенькое, чем похоронная физиономия моего друга, я перевел взгляд на соседний столик. За ним сидела красивая мулатка в лиловом жакете. Забросив нога на ногу, она пила кофе с шоколадом. Картинка что надо!
– Встреча не состоится,– булькнул Брячислав.
– Почему? – Я все еще любовался ножками мулатки. Потом перевел взгляд на Брячислава. На его скуластых щеках играли желваки.
– Странник сгорел.
– Как?
– Подробности мне неизвестны. Знаю только, что его застрелили в отеле Шипр.
Такого расклада я не ожидал…
– Скверно,– сказал я. – Хуже некуда. Помимо этого фарша,– я пнул носком туфля сумку из кожи канадского носорога,– я должен был получить у него еще кое-что.
– В таком случае, ты опоздал,– сказал Брячислав.
Я закурил. Выпустил через нос кольцо сизого дыма. Последние годы Странник ходил по лезвию кинжала. Он рисковал больше всех нас. И вот его срезали. Действительно, скверно.
– Тебе что-то известно обо всем этом? – спросил я.
– Почти ничего,– сказал Брячислав. – Туда сразу же понаехала полиция. Быть может, она и забрала то, за чем ты приехал?
– Не думаю,– сказал я. – Странник был слишком хитер, чтобы оставить такую важную информацию копам. Наверняка он ее где-то припрятал.
– Или она попала в лапы к тем, кто отправил его на тот свет,– заметил Брячислав. – Эти ребята знают свое дело.
Я подмигнул Брячеславу:
– Но ведь и мы не лыком шиты, а? И теперь пришел наш черед вступить в игру с этими нехорошими дядями.
– Вернее, твой,– с горечью в голосе молвил мой связной. – Похоже, в центре решили, что я уже ни на что не годен. И поставили на мне крест. Они правы: толку от меня – пшик. Пора выходить на пенсию и ловить в пруду карасей. Или плотву на хлебный мякиш,– он испустил тяжкий вздох и косо усмехнулся. – Так что после этой встречи я выхожу из игры. Приказ центра!
Я не стал прижимать к груди своего боевого товарища и утирать слезу на его шершавой щеке. Он – профессионал. И, следовательно, сам должен уметь управляться со своими эмоциями.
– Ладно. Кто ты сейчас?
– Фотограф. Здесь полно всяких туристов, вот я и делаю снимки на набережной и у разных достопримечательных мест. По национальности я грек и меня зовут Папаракис Тодоракис. Тут поблизости у меня свое ателье.
Стройные, с золотистым отливом ноги мулатки не давали мне покоя, отвлекая от разговора.
– И давно ты тут?
– Уже полгода…
– Похоже, ты неплохо окопался.
– И это все, что мне удалось сделать,– уныло молвил мой собеседник. – Вот потому-то они и прислали тебя. В центре считают, что лишь ты способен управиться с этим делом. Что ни говори, а ты – лучший ученик Странника!
Увидев, что к нам приближается гарсон, Брячислав повесил рот на замок. Подойдя к нашему столику, официант изогнулся в почтительном поклоне:
– Синьор Браухман?
– Да, это я.
– Вас просят к телефону.
Я бросил взгляд на мулатку. Теперь она пудрила свой симпатичный носик, глядя на себя в маленькое круглое зеркальце и, казалось, не замечала моего присутствия. За ее спиной пил виски капитан торгового флота в белом кителе. У него были седые волосы и бледное бесцветное лицо. На дансинге по-прежнему кружили пары.
Я зашел в телефонную кабинку и плотно прикрыл за собой дверь:
– Алло?
В трубке зазвенел взвинченный женский голос:
– Браухман?
– Да.
– Сейчас же уходите из бара!
– Кто вы?
– Ах, ради Бога! Не спрашивайте меня ни о чем! Скорее уносите ноги, пока не поздно! Вам грозит смертельная опасность! Яндекс шутить не стан…
Послышался какой-то странный всхлип, и связь оборвалась. Я слышал, как откуда-то пробиваются глухие стуки. Очевидно, на другом конце провода трубка болталась на кабеле и билась о стенки кабинки.
– Алло! Алло! – заорал я в микрофон. – Кто вы? Ответьте мне!
Но трубка хранила гробовое молчание. Я вернулся за столик. Мулатки уже не было. Капитана торгового флота тоже. Возможно, они ушли в туалет?
– Кто звонил? – спросил Брячислав.
– Понятия не имею,– сказал я. – Но, похоже, тут становится чересчур жарко. Пора сматывать удочки. Где нам лучше всего встретиться?
– У памятника Дю Ришелье. Там я обычно делаю снимки туристов и разных зевак. Так что это ни у кого не вызовет подозрений.
– Хорошо. Встречаемся там завтра в восемнадцать часов двенадцать минут. А сейчас – делаем ноги.
Брячислав допил свой вермут и поднялся из-за столика. Я продолжал сидеть, как манекен, отлично понимая, что представляю собой великолепную мишень для снайпера. Из боковой двери вышел капитан торгового флота. Он оправил китель, сел за свой столик и стал потягивать виски. Мулатки с ним не было. Очевидно, все еще сидела в туалете.
Я расплатился по счету, дал бармену на чай три песо и, взяв дорожную сумку из кожи канадского носорога, покинул бар.
|
