Леви Владимир Львович Исповедь гипнотизера (книга 2) кот в мешке умных людей больше, чем они того заслуживают
Скачать 3.6 Mb.
|
ЗНАЮ, ЧТО НЕ ЗНАЮ — Подождите, одну секунду, забыл сказать... СДЕЛАЙТЕ ПОПРАВЬСУ НА ТО, ЧТО Я НЕ ГОСПОДЬ БОГ. Я понятно выразился?.. Момент, сбивающий с толку. В энном проценте случаев, давая совет, желаю, чтобы меня не послушались. Три недели назад мать одиннадцатилетнего Гриши Д. пришла посоветоваться, отправлять ли сына на лето в пионерлагерь. Лагерь с неплохой репутацией, обычного типа. А мальчик не очень обычный: потолще других и расходящееся косоглазие, за что получил прозвище Арзамас ("Один глаз на вас, другой в Арзамас"). Одно время и ногти грыз, и чуть что — истерики... Основное страдание: человекобоязнь. Не умеет и не любит общаться. Притом обожает животных, неплохо учится, многое понимает не по возрасту глубоко. И все-таки с двумя товарищами находит общий язык, только вот не со всеми... Да и разве со всеми можно? "Один на вас, другой в Арзамас..." Но в жизни-то надо привыкать — пусть не дружить, но жить и как-то общаться... Чем раньше, тем лучше. Так я подумал (да и сейчас так же думаю) и, приняв во внимание, что за последний год Гриша окреп и физически и морально, адаптировался в моей игровой группе, уже и в секции вольной борьбы начал заниматься, решительно посоветовал: — Отправляйте. Гляжу, мама расстроилась. Видимо, она хотела другого совета. — Понимаете... Он... Прямо не говорит... Боится он лагеря. — Боится, понятно. А все-таки отправляйте. Пора, пусть привыкает. — Доктор, мне так его... В школе, сами знаете, мало радости. Отец тоже не понимает... Я уж стараюсь... Внушаю, что он будет чемпионом, самым... — Не перестарайтесь, мой вам совет. Приготовите к райским кущам, а жизнь... (Увы, сбывшееся пророчество.) — Да, но ведь он уже... Детство кончается, как же без веры в лучшее. Что же, сызмальства подрезать крылышки? — Наоборот, укрепляйте. Для этого и приходится выталкивать из гнезда. Вытолкнули. Сегодня узнал обо всем в подробностях. Из лагеря он сбежал на восьмые сутки. Не понравился вожатому, не понравился всем или только двоим-троим... Два дня пропадал без вести — заплутался где-то, ночевал на автобусной остановке. Когда вернулся, грязный, измотанный, на себя не похожий, был тут же выпорот отцом и заболел воспалением легких. Три года лечения насмарку. — Вы все правильно советовали, доктор, но так нехорошо вышло. — Да, я советовал правильно, но лучше бы я дал неверный совет. Я поддался гипнозу своего опыта и пренебрег вашей интуицией; я прав в девяти случаях из десяти или в девяноста из ста — а вы правы в своем. Теперь я опять знаю, что ничего не знаю. Ничего этого я не сказал... ПОДОЖДИ, КРАСНЫЙ СВЕТ Вчера вечером, выйдя из диспансера, встретил Ксюшу С. Вел ее с пяти лет до одиннадцати — некоторые странности, постепенно смягчившиеся. (Мать лечилась у меня тоже.) Года три не появлялась. Бывший бесцветный воробышек оказался натуральной блондинкой, с меня ростом. — Здрасьте. — Ксюша?.. Привет. Кстати, сколько сейчас... Мои стали. — Двадцать две девятого. — Попробовать подзавести... А где предки? — Дома. Опять дерутся из-за моего воспитания. — А что же не разняла? — Надоело. — Понятно. Ну пошли, проводишь? Мне в магазин. Ты сюда случайно забрела? — Угу. — Подожди, красный свет... А помнишь, кукла у тебя была... Танька, кажется? — Сонька. — Мы еще воевали, чтобы тебе в школу ее разрешили... — Я и сейчас еще. Иногда... — Жива, значит, старушка. Заслуженная артистка. — Уже без рук, с одной ногой только. И почернела. Я ее крашу... Хной. Плачет. — Ксюша. Ну расскажи. — Ничего... Ничего не понимаю... Школу прогуливаю... Не могу... Развелись, а все равно еще хуже, никогда не разъедутся... Каждый день лаются. Мама кричит, что положит в больницу или сама ляжет. Папа сказал, что я расту... таким словом прямо и сказал, а у меня один Сашка, они его и не видели... Мы с ним только в лагере, и не целовались, и ничего... Только письмо одно написал и звонил два раза, один раз папа подошел, а другой мама, и не позвала... А другие звонки — парни какие-то и девчонки, доводят... Один раз отец подошел, а они: "Ваша Ксения... в воскресенье". Трубку бросил, смотрел страшно, а потом как заорет. И слово это самое повторил..'. И ударить хотел... А в другой раз сама подошла, и как закричит кто-то: "Ча-а-ай-ник!" — и трубку повесили. Я знаю, это Архимов, из нашего дома, ему уже восемнадцать, он мне два раза уже... Один раз из лифта не выпускал. "Ты, сказал, уже раскупоренная бутылочка, по тебе видно..." А что видно?! Что? Что? — Ну, Ксюша... Ну ты же знаешь. Это же все ерунда, Ксюша, это все чушь собачья. Ты взрослая, все понимаешь... Архимов этот дурак, скотина. А папа... он просто устал. И мама нездоровая, ты понимаешь... Ты уже красивая стала, Ксюша. — Собаку так и не завели... В больницу... — Никакой не будет больницы, я тебе обещаю. А в школу ты ходить можешь. А папу с мамой мы успокоим, помирим, вразумим как-нибудь... Хоть сейчас, хочешь? Зайдем?.. — Лучше потом... Вам в магазин... Лучше я с вами, вам в продуктовый, да? Весь дальнейший наш разговор шел главным образом об артистах современного кино и о знаменитом певце... Пока подошла очередь за кефиром, меня успели порядочно просветить. — Я им напишу две записочки, каждому персонально, ладно?.. Приглашения... Вот черт, опять ни одной бумажки... На рецептурных бланках, сойдет?.. Так... Это маме... А это папе. — Лучше в почтовый ящик. Поправила волосы взрослым жестом. Из-за моего воспитания тоже велись сражения, некоторые я наблюдал. Это смахивало на то, как если бы хирурги на операции, не поделив кишку или кусок сердца, поссорились, забыли о больном и начали тыкать друг в друга скальпелями. Больной меж тем, быстренько собрав внутренности, спрыгивал с операционного стола погонять в футбол... «Я – САНГВИНИК» ...Пока Д. С. ведет прием, разгребаю письма. "Здравствуйте, В. Л. пишу вам как психиатору и пуб-лецисту..." Приходится наводить орфографическую косметику. Попытаемся сохранить хотя бы кое-что из стилистики. "...Для начала я должен описать кратко свою жизнь, чтобы понять свою существенность. По характеру я — сангвиник. Мне говорят, что у меня есть талант, который я хороню заживо, но суть дела не в этом. Сначала об обстановке... Мать у меня женщина тихая, и если бы не порок сердца да ссоры с отцом из-за всякой ерунды, она бы не расстроила нервы... Я с детских лет был довольно правдивым и честным. За первые семь лет только два раза подрался. Один раз мне исцарапали лицо, это ерунда, я тоже не остался в долгу, хотя ревел от злости на себя. Но второй случай... Лица того мальчишки не помню, но помню горку, крик, кровь на лбу... Помню, как он дразнил меня и валял, доведя до критерия злобы. Помню бегущую фигурку в свитере и штанах... Он остановился около горки, и в этот миг на глаза мне попалась гармошка, вернее, ее обломок, и я швырнул им в него. Меня ругала воспитательница, била по губам за то, что я назвал ее дурой. Била она меня и раньше. После этого случая я презирал ее. Пошел в школу... Прошло два года, и началась полоса неудач. Я попался на воровстве, да-да. Случилось это так. Я пошел за молоком, взяв бидон и сумку. Разливного молока не было, я взял бутылочное и вылил в бидон, а бутылки положил в сумку. Подошел к кассе. Кассир-контролер спросила, что у меня в бидоне. Я ответил, что молоко, она меня отпустила, но спохватившись, остановила. Посмотрела в сумку и увидела бутылки. Не знаю почему, я сказал, что купил в другом магазине... Возможно, потому, что мечтал объесться мороженым, а возможно, потому, что она сказала, что я вор, я пытался защититься... С этого дня отношения в семье изменились. Меня стали бить. Били жестоко, но я все равно делал все наперекор, воровал деньги из шкафа, пряники, пирожные в магазинах. Перешел в другую школу. Здесь вот и началось. Все беды — игра на деньги... Я дружил с одной девчонкой, но дружбу она выжгла в сердце моем раскаленным кинжалом. Началось это так: мы играли на улице, и она ударила меня резиновыми прыгалками, когда я сказал, что она не поборет меня. Я хотел ударить ее, но что-то меня остановило, не смог... Обозвала меня дураком и ушла. Дома отец сказал, что я сам виноват. Мост, соединявший меня с ним, раскололся. Я потерял Веру в него... Позже, играя с той же девчонкой, я случайно ее ударил. Прибежала ее мать, крича, что у нее синяк, чуть не до крови. Меня жестоко избили. А на другой день она заявила, что ей ни капли не было больно... В тот день термоядерным взрывом уничтожены мосты между мной и моими родителями. Между нами теперь каменная пропасть, голые скалы!!! Дела в школе обстояли еще хуже. Не знаю, за что меня били. Из меня сделали козла отпущения, это продолжалось 6 лет... Хотел уехать на север сплавлять лес. Трудно, знаю!.. В комиссии по делам несовершеннолетних мне сказали, что все устроится. А через два дня пришли к нам домой из горисполкома и спросили, почему у непьющих родителей такой сын, не глупой ли я... После нового года со мной случилось то, что должно было случиться. Из меня снова хотят сделать козла отпущения, но я уже никого и ничего не боюсь. Теперь если я стану драться, то я убью того, с кем буду драться. Он будет бить меня не один, но что-то говорит мне, что я его убью, мой организм и подсознание знают об этом. Не хожу в школу 10 дней. Не боюсь убийства, нет! Я боюсь другого: испачкать руки об эту мразь. Нет, я не сумасшедший, я никогда не болел ни одним психическим заболеванием. Я сангвиник. Сижу и думаю: печка прогорела. И тут же ответ: ну и черт с ней, жизнь горит... ВЫ ДОЛЖНЫ ПОНЯТЬ". МАЛЫЙ И БОЛЬШОЙ МИР (Перевод с детского) Помните ли? Сперва эта кроватка была слишком просторной, потом как раз, потом тесной, потом ненужной. Но расставаться жалко... И комната, и коридор были громадными, полными чудес и угроз, а потом стали маленькими и скучными. И двор, и улица, и эта вечная на ней лужа, когда-то бывшая океаном, и чертополох, и три кустика за пустырем, бывшие джунгли... Помните ли времена, когда травы еще не было, но зато были травинки, много-много травин, огромных, как деревья, и не похожих одна на другую? И сколько по ним лазало и бродило удивительных существ — такие большие, такие всякие, куда они теперь делись? Почему все уменьшается до невидимости? Вот и наш город, бывший вселенной, стал крохотным уголком, точкой, вот и мы сами делаемся пылинками... Куда все исчезает? Может быть, мы куда-то летим? Отлетаем все дальше — от своего мира — от своего уголка — от себя... ...Тьмы, откуда явился, не помню.» Я не был сперва убежден, что ваш мир — это мой мир: слишком много всего... Но потом убедился, поверил: этот мир — мой, для меня. Он большой, и в нем есть все, что нужно, и многое сверх того. В нем можно жить и смеяться — жить весело, жить прекрасно, жить вечно! Если бы только не одна штука, называемая "нельзя"... ЭТОТ МИР НАЗЫВАЛСЯ ДОМОМ. И в нем были вы — большие, близко-далекие, и я верил вам. Никого не было между нами — мы были одно. А потом что-то случилось. Появилось ЧУЖОЕ. Как и когда — не помню; собака ли, с лаем бросившаяся, страшилище в телевизоре или тот большой, белый, схвативший огромными лапищами и полезший зачем-то в рот: "А ну-ка, покажи горлышко!»" Вы пугали меня им, когда я делал "нельзя", и я стал его ждать, стал бояться. Когда вы уходили, Дом становился чужим: кто-то шевелился за шкафом, шипел в уборной... Прибавилось спокойствия, когда выяснилось, что Дом, мир мой и ваш, может перемещаться, как бы переливаться в Чужое, оставаясь целым и невредимым,— когда, например, мы вместе гуляли или куда-нибудь ехали. С вами возможно все! Чужое уже не страшно, уже полусвое. Как же долго я думал, что мой Дом — это мир единственный, главный и лучший — Большой Мир! А все Чужое — пускай себе, приложение, постольку поскольку... Как долго считал вас самыми главными и большими людьми на свете! Но вы так упорно толкали меня в Чужое, отдавали ему — и Чужого становилось все больше, а вас все меньше. Когда осваиваешься — ничего страшного, даже без вас. Есть и опасности, зато интересно. Здесь встречали меня большие, как вы, и маленькие, как я, и разные прочие. Говорили и делали так, как вы, и не так... Школа моя — тоже Дом: строгий, шумный, сердитый, веселый, скучный, загадочный, всякий — да, целый мир, полусвой, получужой. Среди моих сверстников есть чужие, есть никакие и есть свои. Я с ними как-то пьянею и забываю о вас... Почему мой Дом с каждым годом становится все теснее, все неудобнее, неуютнее? Почему вы год от году скучнеете? Да вот же в чем де™о наш Дом — это вовсе не Большой Мир, это маленький! Только один из множества и не самый лучший... Вы вовсе не самые большие, не самые главные. Вы не можете победить то, что больше вас, вам не увидеть невидимого. Вы не можете оградить меня от Чужого ни в школе, ни во дворе, ни даже здесь, дома, вон его сколько лезет, чужого — из окон, из стен, из меня самого!.. А у вас все по-прежнему — все то же "нельзя" и "давай-давай"... Не самые большие — уже перегнал вас, не самые сильные, не самые умные. Это все еще ничего, с этим можно... Но знали бы вы, как больно и страшно мне было в первый раз заподозрить, что вы и не самые лучшие. Конец мира, конец всему... Если мне только так кажется, думал я, то я изверг и недостоин жизни. Если не вы, давшие мне жизнь, лучше всех, то кто же? Если не верить вам, то кому же?.. Значит, полусвой и вы?.. Где же мой мир, мой настоящий Дом? Где-то там, в Большом Мире?.. Но как без вас? Я еще ничего не знаю и ничего не умею, а Большой Мир требователен и неприступен; все заняты и все занято — в Большой Мир надо еще пробиться, в Большом Мире страшно... У меня есть друзья, но они будут со мной лишь до той поры, пока не найдут своего Дома, мы в этом не признаемся, но знаем: мы тоже полусвой. „А вы стали совсем маленькими — невидимыми: потерялись. Я ищу вас, родные, слышите?.. Ищу вас и себя... Чертополох и три кустика за пустырем... Испорченный телефон О трудных родителях  Дураков среди них не больше, чем среди взрослых — Ты маму любишь? — Угу. («Раз в день люблю, пять раз не люблю».) В сравнении с тем, как обычно многословны родители в рассказах о детях и о себе, дети — великие молчальники. И не потому, что им нечего рассказать. Потому что некому. Перед ликом врача младшие трепещут, средние смущаются, старшие замыкаются. Как докажешь, что ты не в сговоре? Ответствуют, как приличествует, и могут считать, что искренне... Узнать, как ребенок относится к взрослым, можно отчасти по его поведению, глазам и осанке, отчасти по играм, рисункам, тестам и прочим косвенным проявлениям, но только отчасти. Кое-какую информацию можно было бы почерпнуть, имей мы незримый доступ к детским компаниям; но даже если бы наша познавательная техника и шагнула столь далеко, мы, боюсь, оказались бы в научном смысле разочарованными. В том, что касается отношений со взрослыми, с родителями особенно, дети не часто откровенничают и меж собой. Нужно еще поверить в свое право не то чтобы говорить правду, но хотя бы думать о ней. Из записей Д. С. Мальчик, 5 лет. — Моя бабушка добрая. ТОЛЬКО ОНА НЕ УМЕЕТ БЫТЬ ДОБРОЙ. — Не умеет? — Нет. — А как же? — Она кричит. — Кричит?.. И добрые иногда кричат. И ты тоже, наверное, иногда, а? — Когда я кричу, я очень злой. А бабушка все время кричит. — А откуда ты знаешь, что она добрая? — Мама говорит. (Страхи, капризы.) Мальчик, 7 лет. — Моя мама очень хорошая и очень скучная. А мой папа очень интересный и очень плохой. — А что в нем... интересного? — Он большой, сильный. Он умеет... (Перечисление.) Он знает... (Перечисление.) — И ты, наверное, хочешь быть хорошим, как мама, и интересным, как папа? — Нет. Я хочу быть невидимкой. Хочу быть никаким. (Ночное недержание, повышенная возбудимость. Родители в разводе. Мать из «давящих», у отца периодические запои.) Девочка, 11 лет. — Папу я ОЧЕНЬ люблю. У меня другой папа был, но это неважно. Папа замечательный, я его очень... — И маму, конечно. — И маму... Только она не дает. — Чего не дает? — Она мешает... Мешает. — ?.. — Ну, не дает себя любить. Вот как-то все время ТОЛКАЕТСЯ ГЛАЗАМИ. Как будто говорит, что я все равно ее не люблю. (Глубокий внутренний конфликт на почве неосознанной ревности, депрессия, подозрение на начало шизофрении. У матери повышенная тревожность, отсутствие непосредственности.) Мальчик, 12 лет. — Стук слышу — входит — все, не соображаю, и сразу вот здесь что-то сжимается, СЕРДЦЕ — тук, тук... Раздевается... Шаркает, сопит... Еще не знаю, в чем виноват, но в чем-то виноват, это уж точно... Да! Времени уже вон сколько, а за уроки еще не брался, в комнате кавардак, ведро не вынес, лампу разбил мячом, ковер залил чернилами... А откуда я знал, что мячик туда отскочит!.. А время... ну я просто не умею, не могу замечать, вот и все, оно как-то само перепрыгивает!.. СЕЙЧАС НАЧНЕТСЯ... (Хорошо развит, спортивен, однако притом невроз с функциональными расстройствами внутренних органов. Родители — сторонники строгости, последовательны и пунктуальны.) Девочка, 13 лет. — Они у меня чудесные, са-мые-самые... Я еще в восемь лет решила, что когда они умрут, я тоже умру, зачем мне тогда... Они ничего про меня не знают, я не умею рассказывать, а они... Они сразу говорят, хорошо или плохо, правильно или неправильно, красиво или нет, и всегда все знают, а я ничего... Они умные, добрые, я такой никогда не стану. А теперь я стала совсем страшной, теперь мне нужно умереть, потому что я больше не могу их любить... (Кризисное состояние. Родители — педагоги.) Подросток, 14 лет. — Когда я дома, они говорят, что Я ИМ МЕШАЮ ЖИТЬ. А что я им делаю?.. Иногда музыку включаю... Ракету сделал один раз из расчески, немного повоня-ло... МЕШАЕШЬ ЖИТЬ! Ухожу, стараюсь не приходить подольше. Возвращаюсь: опять шляешься, ни фига не делаешь, нарочно заставляешь волноваться, с милицией искали!.. ОПЯТЬ МЕШАЕШЬ ЖИТЬ!.. И от кота — я котенка принес — тоже им ПЛОХО, не нравится, как пахнет... Ну я им и сказал один раз.. — Ну, что не надо было меня рожать. Что лучше бы надевали противогаз. (Из так называемых неустойчивых. Несосредоточенность, нежелание учиться, побеги из дома, склонность ко лжи и мелкому воровству. Чрезвычайно подвижен, сообразителен. Родители — образцовые труженики, но не ладят между собой, раздражительны, дефицит юмора.) Девушка, 18 лет. — Вчера я им в первый раз сказала, что больше не могу есть яйца всмятку. Они уже двадцать лет подряд едят яйца всмятку, каждое утро, ни разу не пропускали... (Долго зревшая ценностная несовместимость, завершившаяся внезапным уходом из дома.) пятый угол Позавчера был игровой день цикла «Трудные Родители». Было нас 27 человек, в том числе пять бабушек, два дедушки и три семейства с детьми-подростками, в обязанности коих при участии в играх входило переставлять стулья и следить за порядком. В игровой актив входили также Дана Р. (Завсвободой, странная должность), Антуан Н. (Черный Критик), Кронид Хускивадзе (Завпамятью), Наташа Осипова и я — Переводческое Жюри. Д. С., как обычно, в начальство не выдвигался и играл в основном Ребенка, что при его мальчишеской (при желании) внешности выходит естественно. Сначала, разминки ради, минут семь поиграли в любимый наш Детский Сад — все превратились в детей и делали что хотели, а настоящие дети пытались быть нашими воспитателями. Обошлось благопристойно: разбили лампочку, слегка помяли два стула, у вашего покорного слуги изъяли небольшой кусок бороды, в остальном без человеческих жертв. Дальше — "психоаналитические этюды". Психологема "Все мы немножко бабушки", серия "Жизнь врасплох". За обеденным столом пятилетний Антон, он же Сын и Внук; Папа, он же Зять; Бабушка, она же Теща. Антон плохо ест, играет вилкой; Бабушка сердится, требует чтобы Антон ел как следует; Папа слушает и ест. Вдруг Сын спрашивает: — Папа, а почему бабушка такая скучная и ворчливая? Бабушка, напряженно улыбаясь, смотрит на Папу и ждет. Что же он ответит?.. Этюд разыгрывался повторно: импровизируя, роль Папы поочередно и фал и семь человек (три женщины, четверо мужчин). Варианты: 1. "На страже авторитета". — Вынь вилку из носа и не болтай глупости. ("А завтра ты спросишь у Мамы, почему Папа такой чудак?") Бабушка удовлетворена, Антон абстрагируется. 2. "Жизнь реальна, жизнь сурова". — Вот станешь таким же — узнаешь. Антон неудовлетворен, Бабушка плачет. 3. "На войне как на войне". — Спроси у Бабушки сам. Бабушка швыряет в Папу тарелку, Антон смущен. 4. "Промежуточный ход". — А посмотри, Антошснька, какая пти-ичка летит... ^Сладким тоном и одновременно беря за ухо.) Бабушка сдержанно торжествует, Антон ловит кайф. 5. "И волки сыты и овцы целы". — Это тебе кажется, Антоша, а почему кажется, я тебе потом объясню. (Подмигивая, с обаятельной улыбкой.) Неудовлетворенность Бабушки, презрение Антона. 6. "Меры приняты", — Это тебе кажется, Антоша, а почему кажется, я тебе сейчас объясню. (Подмигивая Бабушке и снимая ремень.) Бабушка бросается на защиту внука. 7. "На тормозах". — (Мягко, вкрадчиво-отрешенно.) Видишь ли, сынок, исходя из принципа относительности, а также имея в виду проблему психофизического параллелизма, все бабушки немножко ворчат и немножко скучные, а также все мы немножко бабушки, немножко скучные и немножко ворчим. Вот я сейчас на тебя и поворчу немножко за то, что ты задал мне такой скучный вопросик. Когда мне было пять лет и у меня была бабушка, я никогда не задавал своему пане таких ворчливых вопросиков, потому что у папы был большой-пребольшой ремешок, очень скучный... Бабушка и Антон впадают в гипнотическое состояние. Еще варианты — Папа грустно смеется; Папа весело молчит; Папа смотрит страшными глазами и поет "В траве сидел кузнечик..."; Папа включает радио, а тут как раз передача "Взрослым о детях", и т. д. Последовал разбор, комментарии. По поводу каждой из сценок, как выяснилось, можно написать целый трактат. О том, как Папа относится к Сыну, к Бабушке, к самому себе; какие у него ценности, идеалы, взгляды на воспитание, как воспитывали его самого; насколько он культурен, интеллигентен, находчив; насколько способен чувствовать и понимать окружающих; здоров ли психически; может ли уравновешивать интересы свои и чужие... 8. Вариант "Доктор". — Понимаешь, Антоша (слегка заговорщически), понимаешь, человек становится скучным оттого, что с ним не играют. От этого и ворчливый делается, оттого, что скучно и не играют с ним. Ты согласен?.. Ты ведь тоже скучный и ворчливый, когда я с тобой не играю, так? ("Угу...") Ну вот, а если будешь с Бабушкой играть побольше, и притом иногда слушаться, увидишь, станет веселой-веселой, правда, Анна Петровна?.. (Бабушка растерянно кивает.) А вилку (еще более заговорщически) я бы на твоем месте из носа вынул. И навсегда, понимаешь?.. На всю жизнь. "Как не поладили Пряник и Апельсин". Антона сыграл Д. С, Бабушку Дана Р. (При переигровке поменялись ролями.) За обеденным столом все те же Антон и Бабушка. Антон задумчиво грызет пряник. Бабушка (ласково, заботливо). Антоша, оставь пряник, он черствый. На, съешь лучше апельсин. Смотри, какой красивый! Я тебе очищу... Антон (вяло). Не хочу апельсин. Бабушка (убежденно). Антон, апельсины надо есть! В них витамин цэ. Антон (убежденно). Не хочу витамин цэ. Бабушка. Но почему же, Антон? Ведь это полезно. Антон (проникновенно). А я не хочу полезно Бабушка (категорически). Надо слушаться! Антон (с печальной усмешкой). А я не буду. Бабушка (возмущенно обращаясь в пространство). Вот и говори с ним. Избаловали детей. Антон, как тебе не стыдно?! Антон (примирительно). Иди ты знаешь куда. Из комментария Доктора. Довольно простой пример ситуации "Два Слепца". Ни Бабушка, ни Антон не догадываются о существовании мира Другого. Бабушка исходила по меньшей мере из пяти неосознанных предпосылок: Антон так же, как и она, Бабушка, придает большое значение вопросам питания; ...знает, что такое витамин цэ; ...так же, как и она, Бабушка, понимает слово "полезно"; ...способен отказываться от своих желаний и принимать не свои желания за свои; ..доступен влиянию авторитетов — медицинских и прочих. Понимала ли Бабушка, что перед нею ребенок? Да, заботилась о питании и здоровье, воспитывала, внушала, что надо слушаться. Но обращалась ли к ребенку, который перед нею сидел, к Антону, каков он есть? Нет, конечно. Она обращалась к исполнителю роли ребенка соответственно ее, Бабушкиным, ожиданиям; обращалась к некоему образу Антона, пребывавшему в ее, Бабушкином, воображении. И если бы можно было этот образ увидеть, то оказалось бы, что он очень похож на Бабушку. Вы сидите, никому не мешаете. Вдруг подходит иностранец-непони манец, притворившийся Бабушкой, и требовательно лопочет что-то на своем языке в уверенности, что вы его понимаете. Вы отвечаете ему на своем: не понимаю, что означает нихт ферштейн, но иностранец продолжает лопотать, да еще сердится. Тут вы догадываетесь, что иностранец-то глух, и пытаетесь объясниться с ним хотя бы жестами; но он продолжает лопотать и сердиться. И вы вьигуждены прекратить общение... Видел ли Антон Бабушку любящую, заботливую? Нет, не видел. А Бабушку беспомощную, Бабушку наивную, Бабушку-ребенка, которой не грех было бы и уступить? Нет, конечно, тоже не видел. Видел ли в Бабушке себя — каким она его видела? Нет, не видел, но чувствовал, что образ Разумного Послушного Мальчика ему предлагают, навязывают,—- и защищался, как мог... Переигровочный вариант: "Как Апельсин перехитрил Пряника". Бабушка. Антон, послушай-ка, помоги досказать сказку. Однажды Апельсин (достает апельсин) пришел в гости к Прянику и вдруг видит, что Пряник уходит в Рот. "Эй, Пряник,— закричал Апельсин.— Постой, куда же ты? Погоди минуточку! Давай поговорим". Антон-Пряник. Давай. Бабушка-Апельсин. Слушай, Пряник, я ведь твой старый друг. Мне скучно без тебя. Если ты уйдешь в эту пещеру, я останусь один. Так с друзьями не поступают. Антои-ПрянинЯне знал, что ты придешь. Я могу и не уходить. Только вот меня немножко откусили уже. Бабушка-Апельсин. Это неважно. Давай пойдем вместе. Чур я первый! Антон-Пряник. Хитрый какой. Я первый начал... Бабушка-Апельсин. Ая первый сказал, а кто первый сказал, тот и пенку слизал. Антон-Пряник. Давай по очереди. Бабушка-Апельсин. Ты уже откушен? Значит, теперь очередь моя. Вернувшись в себя, затеяли Испорченный Телефон. Читателю эта давняя детская забава, наверное, хорошо известна. Вы что-то шепчете на ухо своему соседу, тот следующему, и так далее, пока ваше сообщение в преобразованном виде не возвращается к вам обратно. Я, к примеру, послав Антуану: "Много дел, молодежь!" — получил от Наташи: "Долго же ты сидел, мародер". Разница между игрой и жизнью, как потом объяснял Д. С, в том, что в жизни мы обычно не подозреваем, в какую игру играем. Искажающие инстанции скрыты в играющих. Несколькими приемами — описывать их не буду — убедились, что, чем более значимы отношения, тем искажений больше; это, впрочем, подтверждается на каждом шагу. Далее уже не в первый раз играли в игру, в разных вариантах называемую то "Переводчики", то "Ныряльщики", то "Чтецы", то "Удильщики" и т. п. Игра, развивающая навык вживания. Технические подробности опускаю; суть в том, чтобы совместными усилиями прочитать (выудить, перевести) контекст, или подсознательное содержание сообщения. Одна из сцен. — Мам, я пойду гулять. (Перевод: "Мне скучно, мой 2 Леви, кн. 2 33 мозг в застое, мои нервы и мускулы ищут работы, мой дух томится..." Перевод слышимого матерью: «НЕ ХОЧУ НИЧЕГО ДЕЛАТЬ, Я БЕЗОТВЕТСТВЕННЫЙ ЛЕНТЯЙ, МНЕ ЛИШЬ БЫ ПОРАЗВЛЕКАТЬСЯ»...) — Уроки сделал? (Перевод: "Хорошо тебе, мальчик. А мне еще стирать твои штаны". Перевод слышимого ребенком: "НЕ ЗАБЫВАЙ, ЧТО ТЫ НЕ СВОБОДЕН".) — Угу. ("Помню, помню, разве ты дашь забыть".— "СМОТРЕЛ В КНИГУ, А ВИДЕЛ ФИГУ".) — Вернешься, проверим. Чтоб через час был дома. ("Можешь погулять и чуть-чуть подольше, у меня голова болит. Хоть бы побыстрей вырос, что ли. Но тогда будет еще тяжелее..." - "НЕ ВЕРЮ ТЕБЕ ПО-ПРЕЖНЕМУ И НЕ НАДЕЙСЯ, ЧТО КОГДА-НИБУДЬ БУДЕТ ИНАЧЕ".) — Ну, я пошел. ("Не надеяться невозможно. Ухожу собирать силы для продолжения сопротивления".— "ТЫ ОТЛИЧНО ЗНАЕШЬ, ЧТО ВОВРЕМЯ Я НЕ ВЕРНУСЬ, А ПРОВЕРКУ УРОКОВ ЗАМНЕМ".) — Надень куртку, холодно. ("Глупыш, я люблю тебя".- "НЕ ЗАБУДЬ, ЧТО ТЫ МАЛЕНЬКИЙ И ОСТАНЕШЬСЯ ТАКИМ НАВСЕГДА1.) — Не, не холодно. Витька уже без куртки. ("Ну когда же ты наконец прекратишь свою мелочную опеку? Я хочу наконец и померзнуть".— «ЕСТЬ МАТЕРИ И ПОУМНЕЕ".) — Надень, тебе говорю, простудишься. ("Пускай я и не самая умная, но когда-нибудь ты поймешь, что лучшей у тебя быть не могло".— "ОСТАВАЙСЯ МАЛЕНЬКИМ, НЕ ИМЕЙ СВОЕЙ ВОЛИ".) — Да не холодно же! Ну не хочу... Ну отстань! ("Прости, я не могу выразить это иначе. Пожалуйста, не мешай мне тебя любить!" — "ТЫ МНЕ НАДОЕЛА, ТЫ ГЛУПА, Я ТЕБЯ НЕ ЛЮБЛЮ".) — Что? Ты опять грубить? ("У тебя все-таки характер отца...") Переводы эти, разумеется, не единственные, было много других вариантов, вообще точного перевода с подсознательного дать невозможно, ибо язык этот МНОГОЗНАЧЕН. Версии, интерпретации, толкования... Ошибки могут быть очень серьезными, до бреда включительно. Но важно хотя бы знать, что переводить всегда есть что — подводная часть айсберга больше надводной... При обсуждении заметили, что так получается не только с детьми. Все вроде бы гладко, все понятно, легко общаемся, отвечаем друг другу... Но в это же самое время общаются между собой — через нас — и еще какие-то личности, то ли глухие, то ли не желающие слушать друг друга: каждый слышит свое, говорит свое... Временами мы чувствуем присутствие этих чудаков, слышим их, они нам мешают, стараемся заглушить... И вдруг — бездна непонимания, вдруг оказывается, что заглушили-то нас ОНИ!.. После розыгрыша следующей сценки всем присутствовавшим предложили объяснить поведение Ребенка. Один из вариантов оказался точным, "в десятку", но и еще два других из пяти в какой-то степени правильны. Отец. Сними рубашку. Ребенок... (Отрицательный жест.) — Сними, жарко. — Не жарко. — Да сними же, тебе говорю, весь вспотел. — Не хочу. Не сниму. Толстоват, нескладен, стесняется своего тела; не хочет сравнения — не в его пользу; боится, что его насмерть укусит в пупок оса — прошлым летом ему этим пригрозил в шутку какой-то умник; боится какой бы то ни было обнаженности, потому что окружающие чересчур зорки, а у негб есть одна постыдная тайна; не желает загара, считает, что белый цвет благороднее — "бледнолицый брат мой"; хочет, наконец, утвердить свое право быть собой хотя бы на таком маленьком пустяке... А почему же не объясняет сам? Потому что это слишком утомительно и мало надежд, что поймут, скорее изругают или подымут на смех; потому что стыдно; потому что нет подходящих слов; потому что и сам не знает... Наконец, главная игра дня — Пятый Угол. Название заимствовано от одной малосимпатичной забавы, когда несколько человек толкают одного друг к другу, из угла в угол, отвешивая при этом пинки и затрещины разной степени убедительности. Представьте себе четырехугольную площадку, расчерченную мелом, наподобие всем известных уличных "классиков", со сторонами и углами, обозначенными таким образом:  Площадка эта, как легко догадаться, представляет собой Поле Отношений — координатную схему главных позиций Родителя по отношению к Ребенку, схему, конечно, предельно упрощенную. В центре — Ребенок. Родители — один или двое — где-то внутри площадки. Разыгрываются всевозможные импровизированные сценки. Переводческое Жюри с участием Ребенка прочитывает контекст поведения, и в зависимости от этого Родитель оказывается ближе то к одной стороне или углу площадки, то к другим. Задача же — попасть в центр, к Ребенку. Когда это достигается, выдается какая-нибудь шуточная награда за достижение равновесия или Гармоничной Позиции. Но это нелегко... Я, например, участвовал в четырех этюдах, где вся моя роль заключалась в том, чтобы подойти к своему Ребенку с вопросом: "Ну, как дела?"— и каждый раз в результате оказывался в одном из углов площадки, получая соответственно титул Виноватого, Сверхопекающего, Отстраняющего, Обвиняющего... Вот как это выглядело в переводе с подсознательного. Вот ведь как!.. Стоит чуть прибавить темперамента, как моментально впадаешь в грех сверхактивности, опаснейшая ошибка! Сдержал, пригасил себя — угодил в пассивность; из вины шарахаешься в обвинение, из альтруизма — в эгоизм. То слишком мягок, то чересчур давишь, а до Ребенка так и не добираешься... Одна мама в нескольких сценах повторяла одно и то же: "Ужин готов", и каждый раз, как и я, оказывалась в каком-нибудь из углов.
Еще один папа пытался сказать каждодневное: "Садись заниматься" или "Иди делать уроки". Вот что из этого выходило.
Опускаю множество подробностей и вариантов. Когда в конце игры подвели итог, оказалось, что всех нас, родителей, можно весьма приблизительно разделить на три категории. (Названия игровые, не претендующие на научность.) Нормальные (гармоничные). Колеблясь в умеренном диапазоне между разными сторонами и углами Поля Отношений, находятся в некой степени приближения к равновесию, к Гармоничной Позиции. Стремятся к пониманию. Доверяя своей интуиции, вместе с тем отдают себе отчет в своем незнании Ребенка, не перестают его изучать, гибко перестраиваются. Если и не большие оптимисты, то, по крайней мере, не лишены юмора, в том числе и по отношению к собственной персоне. Сочетают энтузиазм и трезвый скепсис, доброту и долю эгоизма, самоотверженны, но только в критических ситуациях; трудолюбивы, но вместе с тем и слегка ленивы. Это не значит, что на всякое свойство непременно имеется противосвойство, эдакая во всем золотая серединка, нет, могут и резко выступать несбалансированные черты, например вспыльчивость или тревожность, даже порядочный эгоизм или грубость, даже душевная болезнь — что угодно; но плюс к тому три непременных качества: самокритичность (без самоедства), стремление к самоусовершенствованию (без фанатизма) и умение быть благодарным жизни. Крупное везение для Ребенка, особенно если таких родителей целых два. В дружных семьях Гармоничный Родитель худо-бедно получается из двух "половинок" — матери и отца. Главное, чтобы на "выпуклость" одного приходилась "вогнутость" другого, пусть и не в совершенном соответствии. Собственно, для создания такого Родителя и нужна семья. Раздерганные (неуравновешенные). Размахи колебаний в Поле Отношений чересчур велики, равновесие удерживается ненадолго. Буквально в течение минуты Раздерганный может перейти из одной сдвинутости (см. ниже) в другую, в третью, в четвертую и т. д. Например, такая последовательность: чувство вины перед Ребенком, тревога — неумеренная заботливость, сверхопека и сверхконтроль — давление, чрезмерная требовательность — обвинения, наказания (неблагодарный, не принимает заботы) — опять чувство вины и тревога (бедное дитя, затравили) — потакание и вседозволенность — снова обвинения и наказания (совсем распустили, сел на голову окончательно) — опять чувство вины — и все сначала... Обычное явление, к которому Ребенок, однако, в большинстве случаев приспосабливается и превращает своего Раздерганного Родителя в относительно нормального. Конечно, не без издержек... Причины раздерганности обсуждались долго и страстно. Общепринятая гипотеза "такова жизнь", высказанная мною, была энергично отвергнута оппонентами и в их числе Д. С, утверждавшими, что "такие мы". "А почему же такие мы?— отбивался я.— Потому что такая жизнь, разве не так?" — "Так, но такая жизнь потому, что такие вы",— возразила Наташа. "Кто это вы?.. А вы?" — "Не переходите на личности, а то дам характеристику",— пригрозил Черный Критик. Из этого круга не намечалось выхода, пока не попросил слова вышеупомянутый Завпамятью Кронид Хус-кивадзе, в мирской должности доцент, археолог. — По моим личным наблюдениям,— сказал он,— родители бывают горячие либо холодные, вот и все, эти две крайности. Очень редко встречается теплохлад-ная середина, эта самая норма, которую я уважаю, но, честно говоря, не люблю. Кажется, все ясно. Горячий родитель нормален, холодный — паталогичен; это доказывается уже тем, что нас, горячих родителей,— подавляющее большинство. И все же я хочу поделиться соображениями о ненормальности именно нашей. Вот в чем, наверное, дело. Наш родительский инстинкт потому так и горяч, потому и дан нам с таким мощным избытком, что Природа, не знающая противозачаточных средств, вменяет нам в обязанность проявить его не какие-нибудь один-два раза, а МНОГО раз. В яичниках женщины находятся 500—600 яйцеклеток, каждая из которых имеет шансы быть оплодотворенной; в семенниках мужчины — миллионы спер- матозоидов. Много раз должна беременеть и рожать нормальная женщина, много раз зачинать и воспитывать нормальный мужчина. Нормальная природная семья - многодетная, с несколькими поколениями детей — ранними, средними, поздними... Так рассчитан и организм человеческий, и психика с ее инстинктами. ПО ИДЕЕ мы все должны быть многодетными отцами и матушками-героинями! И так ведь оно и было на протяжении тысяч предшествовавших поколений. Год за годом — ребенок, еще ребенок, еще... Старшие уже самостоятельны и имеют своих детей, младшие еще вынашиваются и вынянчиваются. Старшие нянчат младших, те, в свою очередь, еще более младших. Общий труд и борьба за существование. Со стороны родителей никакой особой демократии, никаких таких сантиментов. Невозможность повышенного внимания ни к кому из детей, кроме самых малых, грудных. У каждого ребенка свои права соответственно возрасту, но еще больше обязанностей.. Таков в общих штрихах портрет естественной семьи. Это наша история, наши истоки, и так обстоит дело еще и до сих пор у изрядной части населения Земли. Восемнадцать детей имела еще и моя прабабушка, не отмеченная никакими наградами. И вот если посмотреть на дело ТАК, то оказывается, что у горячего родителя избытка родительской любви не так уж и много, а пожалуй, и вовсе нет. В самую меру, как раз. Ну а что получается сегодня у нас с вами?.. Нормальная, простите, обычная цивилизованная городская семья имеет детей — один, два... Подумать только, три уже считается чуть ли не многодетной! По счету дикарей "один, два, три — много"!.. Да ведь и троих-четверых детенышей с точки зрения эволюции с ее миллионновековым опытом НЕДОСТАТОЧНО даже для обеспечения мало-мальской вероятности продолжения рода! Легко представить себе, с какой жалостью и ужасом посмотрели бы наши пращуры на современную городскую пару, размышляющую, заводить или не заводить второго ребенка. Давайте же осознаем внезапную перемену, эту серьезную ломку нашей природной психики Не будем говорить "хорошо — плохо": и в многодетности есть очевидные суровые минусы, и в малодетности свои плюсы. Не все естественное хорошо, но все хорошее естественно!.. Основной, массовый, нарастающий факт: родительская любовь из естественно экстенсивной, то есть широко распределенной, в приблизительной равномерности, между множеством детей, сделалась неестественно интенсивной — узко направленной на одного-двух. То, что тысячелетиями распределялось между семью — двадцатью, теперь получает один, в лучшем случае двое-трое. Всю любовь, все внимание. И не только, заметим, всю любовь и внимание. И тревожность, и чувство вины, и требовательность, и агрессивность, и потребность властвовать и подчинять тоже можно распределять и экстенсивно, и интенсивно... Воспитывая одного-двух детей, мы не имеем возможности достаточно объемно изучить роль Родителя и себя в этой роли — все долгие годы остаемся, по существу, неопытными. Когда чадо подрастает, наш неизрасходованный инстинкт заставляег нас видеть в нем маленького, все того же маленького: чадо этому более или менее успешно сопротивляется, инстинкт загоняется вглубь. Становясь бабушками и дедушками, либо зыштескива ем накопившийся избыток на внуков, что тоже не всегда выходит удачно, либо, спохватываясь, решаемся наконец пожить для себя... — Ну-с, так что же вы наконец предлагаете? - холодно перебил Черный Критик.— "Плодитесь и размножайтесь?" Как минимум троих-четверых сопливых? — А почему бы и нет? — А проблема перенаселения? А обслуга и кое-какой дефицит? А жилплощадь? Назад, в пещеру? (Аплодисменты.) — Не вульгаризируйте, уважаемый Черный Критик,— не сдавался Кронид.— Критическое самосознание помогает сбалансироваться, приблизиться к объективности... — Перевожу: да здравствует нелюбимая вами умеренность и теплохладность, да здравствует рациональность, долой порывы, долой любовь, а? — Чушь, передергивание!— Кронид не на нгутку взорвался.— Злоупотребление Испорченным Телефоном! Практический выход только один: не ограничивать Ребенка своей любовью и не ограничиваться любовью к нему! Позволять себе любить и чужих детей, позволять себе любить целый мир, черт возьми, не боясь, что у Ребенка от этого что-то убавится, наоборот, прибавится! Целый мир! — Интересно, а что вы скажете, если я попрошу вас взять и меня в сыночки?.. Сдвинутые. (Игровые термины, повторяю, не строги.) Тяготеющие к какой-то одной из возможных позиций, сидящие в одном из углов. От Раздерганных (которых можно назвать и подвижно-сдвинутыми) отличаются внутренней неподвижностью, закоснелостью. Чаще всего в семьях неполных — развод или ранняя потеря.,. Если оба Сдвинутых Родителя живут с Ребенком под одной крышей, то вместо положительной взаимодополнительности работает отрицательная: один сдвинут в одну сторону, другой в другую или оба в одну и ту же, а Ребенок совсем в иную... Помимо обширного семейства Виноватых и Виновато-Тревожных ("Я виноват уж тем, что я родитель"), которые легко становятся Сверхопекающими (Наседки, или Клуши Обыкновенные, Клуши Страждущие, Клуши-Кликуши) и Сверхконтролирующими ("Мы делаем уроки"), с одним из подтипов в виде Производителя Вундеркиндов ("Мы ставим рекорд"), здесь оказываются: Потакатели-Сопереживатели (до степени невольного развратительства), Устраиватели и Пробиватели — все те же Сверхопе-кающие, уже в великовозрастной ориентации, легион Обвиняющих ("Ты виноват уж тем, что ты ребенок") всевозможных окрасок, тембров и жанров (Крикуны, Ворчуны, Пилы, Подковыры, Кувалды, Проповедники и т. д), а также изрядная партия Безучастных Созерцателей ("Меня нет, тебя нет") и Отстраняющихся Эгоистов, в чистом виде, впрочем, довольно редких (чаще в сочетании с обвинительно-требовательной настроенностью). Совершенно ужасен Родитель Преследующий или Давящий, сочетание сверхопеки с постоянными обвинениями — залог либо шизоидности, либо глубокой неискренности у сопротивляющегося Ребенка и дефекта воли у сдавшегося. Страшна и Уходящая Мать, и Забронированный Отец. Не говорим о пьяницах и хулиганах, о родителях-кукушках, о вымогателях и эксплуататорах собственного потомства... Во всех этих и многих неперечисленных случаях даже чрезвычайно гармоничный по натуре Ребенок имеет большие шансы вырасти тоже Сдвинутым в свою сторону или по меньшей мере Раздерганным. Всевозможные неврозы и деформации личности, затяжные кризисы, которые могут обратить в духовное благо только мощные творческие натуры... Взял заключительное слово Д. С, и все мы примолкли, внутренне уличая в каком-то из видов сдвинутости себя, кое-что вспоминая... Очевидно, заметив некоторую нашу пришибленность, Доктор стал объяснять, что и "раздерганность", и "сдвинутость", даже и самая закостенелая, все-таки не есть безнадежность, что на то мы и люди... Приходим в родительство не со знаком качества. Преподносим Ребенку вместе с любовью и самыми благими намерениями свой характер, с его изъянами и кривизнами, свое переменчивое настроение, свое невежество и эгоизм, болезни, кучу неразрешенных проблем, от бытовых до духовных,— все наше лучшее и все худшее. А Ребенок?.. Не ангел, отнюдь. Все то же самое. Уже в утробе между плодом и матерью может обнаружиться несовместимость, родственная аллергии и опасная для обоих. А сколько дальше, на других уровнях? Ребенок получает травму или серьезно заболевает — у всякой, даже и самой гармоничной матери возникают тревожная напряженность, некоторая суетливость... А если мнительна? Если дитя — единственный свет в оконце?.. Такой матери, можно сказать, обеспечена длительная невротическая реакция с судорожным стремлением держать чадо под колпаком, постоянная паника. Жизнерадостный, уравновешенный ребенок такую реакцию выдержит, из-под колпака вылезет, с потерями, но отобьется. А если и сам тревожен, меланхоличен? Обеспечен уже и его невроз, а далее — деформация характера, ущерб личности. Цепная реакция. Ребенок вялый, медлительный, слабо ориентирующийся может побудить и вполне уравновешенных родителей к сверхопеке, которая будет задерживать его развитие и загонять еще прочнее в пассивность, побуждающую родителей к дальнейшим инициативам... Опять замкнутый круг. Ребенок активный, подвижный и возбудимый, если родители относительно флегматичны, может легко выйти из-под контроля и причинить много неприятностей и себе и другим. Если и родители достаточно активны и властны, все может быть в полном порядке; если же у одной или обеих сторон, как часто бывает при энергичном характере, повышена и агрессивность — уже страшно: конфликты, жизнь в атмосфере обвинений и наказаний... Из пяти детей, растущих у Обвиняющих Родителей (статистика интуитивная), двое выработают защитную толстокожесть и станут точно такими же родителями для своих детей. Из трех остальных один имеет большие шансы стать озлобленной всеотвергающей личностью — негативистом или непрерывно самоутверждающимся психопатом; другой — бесхребетным небокоптителем или безотвественным прожигателем жизни; третий — либо подвижником, либо депрессивным невротиком с повышенным риском самоубийства. Для этого последнего любая доза обвинения была противопоказана с самого начала — полнейшая беззащитность. (Как раз беззащитность нередко и провоциру-ет...) Ребенок — наш проявитель. И нельзя все свести к схеме, что мы воздействуем, творим дитя, а оно "получается". И Ребенок творит нас. Сколько угодно случаев, когда не без помощи наших дорогих деток мы болеем и ускоряем свое отбытие в мир иной. Но столько же и родителей вылеченных, спасенных детьми!.. На этой полуоптимистической ноте Д. С. и закончил и мы поспешили по домам. Интермедия о разводе. Из текста, не вошедшего в книгу: "...Печальная типичность ситуации такова, что нужна книга для массового употребления, специально о разводе — разводоведение — с подробнейшими практическими указаниями..." Из обсуждения с Д. С. Д. С. "Печальная типичность"?.. Во-первых, не все разводятся... В. Л. Кто же сказал, что все... — А во-вторых, иногда развод для детей очень даже не плох, я имею в виду превышение КПД над КВД. — Что такое КВД? — Коэффициент вредного действия. Не говоря уж об алкоголиках, домашних хулиганах и психопатах повышенного типа, но даже и просто при хронических конфликтах... — Так ведь и я о том же. По-моему, если выбирать: домашняя война или развод, то развод — из двух зол меньшее. — Это по-вашему. А по-моему, надо спрашивать об этом еще и детей. Во-первых, до некоторых родительских войн ребенку просто нет дела. Пауза. — А во-вторых? — А во-вторых, если бы развод автоматически устранял конфликт. Полем действий становится ребенок А это уж, сами знаете... — Он и без развода арена битв. И ведь еще как разводиться. Вот год назад звонят давние приятели, муж и жена. "Приходи, говорят, у нас завтра праздник Обязательно приходи". Что, спрашиваю, за праздник? "Разводимся". Ну, поздравляю, говорю, детки, дозрели. "Вот-вот, говорят (у них параллельные аппараты, как и у вас), поняли мы теперь твою мысль, что брак явление устарелое". Это не моя мысль, говорю, книжки читать надо. Пришел. Большая компания, замечательно посидели, не хуже, чем на свадьбе, кричали "горько"... Оба были помолодевшие, обнимались, целовались, плакали немножко... — А дети? — При сем присутствовали девочка 10 лет и пятилетний мальчишка. Им объяснили, что теперь у них будет не один дом, а два, папин и мамин. Девочка поняла. Мальчик спросил: "А зачем, разве нам одного дома не хватает?" Ему сказали: "Понимаешь, Сашок, нам с папой вдвоем стало тесно, боимся, что кусаться начнем. Мы лучше будем ходить друг к друж- ке в гости. Будем дружить". Он тоже сделал вид, что понял. — И как теперь? — Папа женился второй раз, братик там появился. Первая и вторая жены подружились, папа с маминым другом тоже в прекрасных отношениях. Отпуск недавно провели все вместе, в байдарочной компании... — Все понятно, случай один из тысячи. Если вы поняли меня так, что взрослые должны мучиться ради детей, а тем самым и детей мучить, то вы ничего не поняли. — Кто же сказал, что понял. Что вы хотели выразить? — Некоторые разводные ситуации с точки зрения детей. Для будущего справочника по разводоведению. — Я весь внимание. — Для удобства исключаем случаи разводов при совсем малых детях, не дотигших еще сознания, что у них должны быть и папа и мама. — А с какого возраста уже есть такое сознание? — Вот это очень трудно сказать. У кого с года, у кого с пяти, у кого никогда. — Поэтому и исключаем? — Виноват. Не исключаем, а имеем в виду, что родителям придется все равно объяснять, возможно, и встречаться... Короче, все то же самое. — Я весь внимание. — Я ребенок. Задавайте вопросы. Пауза. — Э-э... Гм... Мальчик, как тебя зовут? — Не знаю. — Как не знаешь? Тебе разве не говорили, как тебя зовут? — Мама говорит, что я Митя. А папа говорит, что Дима. — Так ведь это одно и то же. — Нет, не одно. — Это же Дмитрий. И Митя — Дмитрий, и Дима — Дмитрий. — Я не Дмитрий. — Как?.. Почему? — Не хочу быть Дмитрием. Мне не нравится. — Но ведь тебя не спра... А какое имя хотел бы? — Никакое. — Почему? — Потому что, когда у тебя нет имени, никто из-за тебя не дерется. — Ты так думаешь?.. Ну хорошо, а скажи... — Только не спрашивайте меня больше, пожалуйста, про моих папу и маму, ладно? Спрашивайте про других. — Хорошо. Скажи, как ты думаешь, это очень плохо, когда мама и папа ссорятся? — Нет. — Как ты сказал? — Я сказал: плохо не очень. Все ссорятся, а почему им нельзя? — А что такое плохо? — Плохо — это когда папа и мама не хотят друг дружку простить. — А что такое очень плохо? — Когда не любят. И когда врут. — Это совсем плохо. — Это еще не совсем плохо. — А что же совсем плохо? — Совсем плохо, когда и тебя заставляют не любить. И заставляют врать. — Да... А тебя... — Дяденька, я же вас просил. — Извини. — Я знаю многих ребят, которых мамы заставляют не любить пап, а папы заставляют не любить мам. И заставляют врать и те, и другие. А некоторых еще и заставляют любить новых пап и мам, и опять заставляют врать. Знаете, что получается с этими ребятами? — Что? — Они делаются мертвыми. — Как?.. — Одному моему знакомому мальчику мама с шести лет твердила, что его папа плохой и что он ушел от них потому, что не любит их, а значит, и его, папу, любить нельзя. Мальчик этому верил, но не любить своего плохого папу не мог. Только скрывал это от мамы и от себя самого, то есть врал. И себе, и маме. И вот как-то однажды они с напой встретились. Мальчик сказал: "Папа, ты плохой. Я тебя люблю за то, что ты плохой. А маму люблю за то, что она хорошая". И заплакал. — А папа? — И папа... Я хотел вам сказать, что тот мальчик все- таки сумел превратиться обратно в живого. А одна девочка, которую папа сумел заставить не любить маму... — Что? — Девочка эта по решению суда жила с папой. Почему так решил суд, я не знаю. Видеться с дочкой папа разрешал маме только в своем присутствии. (Так и многие мамы делают, когда дети остаются с ними.) Мама девочки от этого сходила с ума, она и так была нервная. А девочка была маленькая, не понимала, что происходит. Мама приходит, но вместо того чтобы играть с ней, кусает губы, дергается. Папа смотрит на нее ледяными глазами. А когда мама уходит, говорит дочке, что мама ее не любит. Бесконечные похвалы и ласки, подарки, каких мама дарить не может. Папа даже машину купил и сказал, что это только для нее. Как же не любить папу — и как любить маму?.. Но мама не отступилась. Опять суд в присутствии девочки. Папу адвокат мамы, поговоривший до этого с дочкой, спросил: "Зачем вы купили для дочери автомашину? Не кажется ли вам, что это преждевременный подарок? Ведь ваша дочь еще очень долго не будет иметь водительских прав. Машина за это время придет в негодность". "Я купил машину для себя",— сказал папа. Девочка вскочила с криком: "Папа, ведь ты же сказал, что для меня?!" На другой день после суда убежала из дома. Ее так и не нашли. — Извините, я немного вышел из роли. | ||||||||||
Похожие:
 | Владимир Львович леви искусство быть собой Перечень услуг, предоставляемых рынком и цены на них, утверждаются директором рынка | | Исповедь гипнотизёра книга третья эго или профилактика смерти Февральская оттепель, ночь Шепчутся капли, с глухим стуком падают талые комья |
| Владимир Львович Леви как воспитывать родителей или новый нестандартный ребенок ... | | «Физкультура» Большинство людей потребляют больше белков, чем требуется организму. Но сейчас спортивные диетологи пришли к выводу, что ведущим... |
| Следы богов в поисках истоков древних цивилизаций Книга "Следы богов" не могла бы быть написана без самозабвенной сердечной и неизменной любви дорогой Сан-ты Файя, которая всегда... | | Доклад по теме: Деятельность учителя в условиях введения новых стандартов Чем труднее учителю, тем легче ученику. Чем больше будет учитель сам учиться, обдумывать каждый урок и соразмерять с силами ученика,... |
| Владимир Николаевич Мегре энергия жизни книга 7 Владимир Николаевич... ... | | Владимир леви конкретная психология: рецепты на каждый миг n 38 Правила определяют основные требования технической эксплуатации железной дороги |
| Владимир Леви Искусство быть другим Само ее появление было бы невозможно, если бы гуманистические принципы взаимоотношений между людьми, выработанные | | § "Король логических парадоксов" В науке, — писал английский химик Ф. Содди, — задача, надлежащим образом поставленная, более чем наполовину решена. Процесс умственной... |
| Коллаборативная фильтрация Интернет, которые путем учета сетевых взаимодействий, становятся тем лучше, чем больше людей ими пользуются | | Владимир Николаевич Мегре анастасия книга 1 Владимир Николаевич Мегре... Весной 1994 года мной были зафрахтованы три речных теплохода, на которых я совершил четырехмесячную экспедицию по сибирской реке... |
| Владимир леви охота за мыслью (заметки психиатра) Кыргызстана принял решение по итогам работы депутатской комиссии, изучавшей июньские события 2010 года | | Книга аристократов Мы будем пользоваться источниками информации, данными, мыслями, шутками, которые либо общедоступны в сети, либо заложены когда-то... |
| Первый параграф Растворы, содержащие ионы водорода, имеют кислую среду. Такие растворы называют кислотными, и чем больше ионов H+ они содержат, тем... | | Толековой Марии Исабаевны на 2012-2013 учебный год Чем больше будет... Чем больше будет учитель учиться сам, обдумывать каждый урок и соразмерять с силами ученика, чем больше будет следить за ходом мысли... |
