О предмете экономической науки
Скачать 256.96 Kb.
|
Вопросы экономики, 2007, №8, с. 134-145 Л. Гребнев, доктор экономических наук, профессор МГИУ О предмете экономической науки или С чего начинать преподавание экономики? Очень может быть, что большинство моих коллег, преподавателей экономической теории, сочтут неактуальными вопросы, рассматриваемые в этой статье. Ведь практически в каждом учебнике вводного уровня на первых же страницах говорится о редкости (относительной ограниченности) ресурсов и их эффективном использовании как о главном предмете изучения экономистов. И говорится это уже много десятилетий1. Кроме того, в нашей стране преподаватели экономической теории только что, за неполные 20 лет, совершили переход с одного интеллектуального шаблона, «марксистско-ленинского», на другой2. Зачем (или почему) стоит делать это еще раз, причем не откладывая надолго? Можно назвать по крайней мере две причины. Одна из них находится на стыке преподавания и науки, а другая коренится в отношениях «преподаватель–студент». Не секрет, что любой шаблон, используемый в преподавании, – это не наука, а в лучшем случае результат ее движения, причем результат промежуточный, а потому подлежащий пересмотру по мере развития самой науки. Представление о предмете экономической теории, которым мы сейчас руководствуемся в преподавании, было сформулировано более 70 лет назад, если в качестве точки отсчета брать статью Л. Роббинса «Предмет экономической науки»3. Именно в ней появилась формулировка: «Экономическая наука – это наука, изучающая человеческое поведение с точки зрения соотношения между целями и ограниченными средствами»4. Препарирование ее до формата учебника вводного уровня потребовало определенных усилий научно-преподавательского сообщества и прошло в несколько этапов, что можно заметить на примере классического учебника П.Самуэльсона, автор которого всемирно признан и как ученый, и как преподаватель. Лаконичная формулировка: «Экономика (экономическая теория) – это наука о том, как общество использует редкие ресурсы для производства ценных товаров и распределения их среди людей»5 – появилась только через несколько десятилетий после публикации первого издания учебника6. Но и ее нельзя назвать окончательной или общепризнанной. Вот еще два варианта определения предмета экономики из американских учебников, имеющих широкое хождение в нашей стране с начала 1990-х годов: «Экономикс – это исследование поведения людей в процессе производства, распределения и потребления материальных благ и услуг в мире ограниченных ресурсов»7 и «Экономика – это дисциплина, изучающая, каким образом общество с ограниченными дефицитными ресурсами решает, что, как и для кого производить»8. Мы еще вернемся к более детальному сравнению этих формулировок, а для начала следует отметить, что все указанные авторы не только преподаватели, но и активно работающие ученые, публикующиеся в авторитетных научных изданиях. Более того, их научные пристрастия в определенной мере отразились даже в приведенных выше формулировках. Так, К. Р. Макконнелл и С. Л. Брю, специализирующиеся на исследовании рынка труда и издавшие совместно книгу «Современная экономика труда» (1994), в своем определении упомянули поведение людей9. Из трех соавторов другого учебника двое, С. Фишер и Р. Дорнбуш, – макроэкономисты. В их определении предмета экономики упоминается общество. В отличие от этих «узких специалистов» П. Самуэльсон демонстрирует устойчивое внимание и к людям, и к обществу, ни в коем случае не отождествляя эти понятия. Причем, что особенно интересно, у него общество оказывается первичным по отношению к людям. Непонятно, как это сочетается с методологическим индивидуализмом, которым, казалось бы, проникнута современная экономическая теория. Сказанное выше об авторах переводных учебников можно резюмировать так: недостаточно самостоятельное отношение преподавателей к основам современной теории может затруднять выход на передний край науки и их самих, и обучающихся. Кроме того, преподавание само по себе обращено не столько в прошлое, сколько в будущее, принадлежащее уже не нам, а тем, кто учится у нас, – и не только. Сейчас будущее – это экономика, основанная на инновациях, на критическом отношении к любым устоявшимся знаниям, стереотипам. Можем ли мы вооружить таким отношением к своему делу, уже востребованным обществом, наших студентов, преподавая экономическую теорию? Если нет – есть большая вероятность того, что нас перестанут признавать как профессионалов не только в науке, но и в преподавании. Итак, сравним четыре формулировки – Л. Роббинса и авторов трех учебников. Первое, на что хотелось бы обратить внимание, – это разное понимание статуса экономики. В научной статье и в первом из учебников (1948 г.) она называется наукой. Авторы второго по времени появления учебника (1963 г.) употребляют термин исследование, которое совсем не обязательно должно быть «чисто научным». Исследование может быть «чисто прикладным», не претендующим на открытие чего-либо нового в науке. Наконец, в третьем учебнике (второе издание – 1988 г.) говорится о дисциплине. Вообще-то такой путь – от переднего края науки к учебной дисциплине, видимый на примере приведенных выше определений предмета экономики, – совершенно закономерен для любого научного знания. Вопрос только в том, насколько обоснована уверенность в том, что именно рассматриваемый шаблон, рожденный в науке в конце XIX – начале XX в., заслуживает того, чтобы оставаться началом учебной дисциплины и в XXI в. Еще раз обратившись к формулировкам, можно заметить, что только в научной статье речь идет о целях и средствах, а в учебниках упоминаются исключительно ресурсы. Вряд ли это случайно. Строго говоря, пара «цель – средства» является не научной, а практической. Ведущим в ней является первый элемент – «цель», которую ставит перед собой конкретный человек. Если нет цели, то нет и средств (ее достижения). Проблема, не имеющая решения в рамках науки как таковой, состоит в том, что цель – явление внутреннего мира человека, а потому представляет собой «вещь в себе» для любого внешнего наблюдателя. В отличие от нее средства имеют два вида бытия – сначала идеальное (то есть существующее в представлении, мышлении) в связке «цель – средства», а затем реальное: доступные наблюдению средства достижения результата, соответствующего определенной цели. Идеальная пара «цель – средства» после принятия положительного решения переходит в реальную пару «затраты–результаты». Именно «затратно–результатный» взгляд на окружающий мир во все времена считался отличительной чертой экономического мышления10. С учетом только что сказанного вполне можно понять желание авторов, претендующих на изложение экономики как научной дисциплины (то есть учебной дисциплины, имеющей именно научное, а не какое-либо иное происхождение), избегать не верифицируемых (и не фальсифицируемых) «вещей в себе», каковыми являются цели конкретных людей, вообще субъектов. От них остается только более или менее абстрактная «целевая функция»11. Выходит, что, исключая из рассмотрения «цели людей» как вненаучный термин, экономисты-теоретики должны отказаться от парного ему термина «средства». В свою очередь, отказ от «средств» должен вести к отказу от привычного понимания «затрат» и «результатов» и их взаимной связи. Затраты – это всегда «затраты на…», «целевое использование», а не просто «расходы»12. Именно этот отказ и был осуществлен после введения понятия «альтернативные издержки», «издержки упущенной выгоды» (opportunity costs). Фундаментальность этого понятия, в явном виде сформулированного в рамках маржиналистской революции, вряд ли будет когда-либо оспорена. Но его качественная определенность в теории отнюдь не всегда подкрепляема количественной определенностью на практике. Графический пример, иллюстрирующий его в каждом учебнике, как правило, включает в качестве альтернативных благ «оружие» и «масло». На плоскости все выглядит красиво и, возможно, убедительно, если к тому же не забывать, что при этом рассматривается не рыночная, а плановая (точнее, моносубъектная) экономика. Количественная определенность «альтернативных издержек» исчезает уже с появлением хотя бы еще одного блага, что требует перехода к рассмотрению трехмерного изображения13. По сути дела, основной сферой конкретного применения понятия «альтернативные издержки» является бизнес-планирование в развитой рыночной экономике, неотъемлемой чертой которого является сравнение внутренней нормы доходности проекта (IRR) с доходностью банковских депозитов14. Только два «ресурса» могут рассматриваться как универсальные, не предназначенные в качестве потенциальных средств для достижения отдельных, специфических целей – время (человеческой жизни) и деньги. Но время жизни хотя и ограниченно, но неопределенно для каждого конкретного человека, а современные кредитные деньги хотя и определенны, но, в сущности, неограниченны. Однако и это еще не все. Если спросить обычного человека, не искушенного в экономике как науке, но имеющего опыт взрослой, самостоятельной жизни, как он понимает эффективность хозяйственной деятельности, он скорее всего скажет, что она определяется соответствием результатов этой деятельности ее целям. Строго говоря, именно сравнение фактических показателей с плановыми (на языке экономической теории: ex post vs ex ante) является едва ли не самой массовой аналитической процедурой планово-экономического подразделения любого реального хозяйства, в том числе действующего в рыночной экономике. Но, изгнав из поля зрения цели, экономисты-теоретики вынуждены были придумать свое собственное, «чисто экономическое», понимание эффективности15. Оно очень удобно для построения многих теоретических экономико-математических моделей. Получается, что в ходе маржиналистской революции, поздним отголоском которой явились статья Л. Роббинса, а вслед за ней и все учебники (по крайней мере, вводного уровня), был сделан шаг по направлению к человеку, субъекту («субъективная ценность»), но потом движение в правильном направлении прекратилось и даже чуть повернуло назад – к объективности, в соответствии с представлениями о научности, сложившимися когда-то в эталонных науках (особенно в физике). Вспомним: К. Менгер ввел понятие категорий благ разного порядка именно для того, чтобы отразить объективные причинно-следственные связи между появлением и исчезновением различных благ в цепочке «затраты – результаты» на основе симметричных, противоположно направленных телеологических связей «цели – средства»16. Прагматический концепт «цели – средства» он также применил для выведения законов, которым подчиняется ценность благ высшего порядка17. В последующем от этого подхода в экономической теории осталось только деление всех благ на конечные и промежуточные и появилась устойчивая тенденция игнорировать даже существование промежуточных благ18. Когда Е. Бём-Баверк, следуя, казалось бы, логике Менгера, привел свой пример с урожаем одинокого поселенца, он ограничился видением пяти мешков хлеба исключительно как блага первого порядка19. Тем самым он способствовал закреплению той версии шаблона, которая уводила теорию все дальше от хозяйственной практики производящей экономики. Альтернативой ей, как известно, является присваивающая экономика, которая гораздо ближе к «хозяйствованию» в мире животных, чем к хозяйствованию, типичному для современного мира. Ключевым для такого «хозяйствования» является термин «выбор» (без обязательной увязки этого действия с определенной «целью»), поскольку практически любое животное отличается от растений как раз возможностью произвольного перемещения в пространстве, а потому постоянно вынужденного осуществлять как минимум выбор направления дальнейшего перемещения20. Справедливости ради следует отметить, что эта «урезанная» версия развития исходной позиции австрийской школы отнюдь не является логически неизбежной, необходимой. На самом деле есть и иные версии, причем вполне работоспособные. Чтобы не быть голословным, сошлюсь на недавно опубликованную на русском языке работу современного представителя австрийской школы21. Он тоже оперировал в условном примере с хлебом, но только как с благом второго порядка: «Отличительная черта человеческой деятельности – ее целенаправленность: люди используют различные средства для поддержания своей жизни и повышения своего благополучия. В реальном мире человек, прежде чем предъявить спрос на те или иные товары и услуги, вначале должен стать производителем. То есть возникает необходимость произвести определенные полезные товары (средства), которые потом обменять на другие товары (цель). Средства выполняют роль финансирования [funding] – то есть дают возможность достичь поставленных целей. Например, имея в своем распоряжении соответствующие ресурсы, булочник способен выпечь определенное количество хлеба… Та часть выпеченного хлеба, которую булочник обменял, чтобы приобрести и установить новую печь, и есть то, что называется сбережением»22. Если бы Бём-Баверк действительно следовал логике Менгера в определении «порядка» благ23, то, рассматривая одинокого поселенца, он непременно первый же мешок отложил бы в качестве семенного фонда, без которого тот просто не доживет «до следующей жатвы» (не посеешь – не пожнешь). Это не только сразу вводит в теоретическую схему в явном виде связку «цели – средства», но и привносит очень естественный аспект традиционного анализа экономической эффективности («затраты – результат»): «семена – урожай». Важная особенность этой пары – совпадение единиц измерения затрат и результатов (что посеешь, то и пожнешь)24. Но вернемся к целенаправленности в трактовке австрийской школы. Оно, на мой взгляд, очень точно сформулировано В. Шостаком в уже приводившейся цитате: «Отличительная черта человеческой деятельности – ее целенаправленность: люди используют различные средства для поддержания своей жизни и повышения своего благополучия». Почти о том же писал и Менгер в 1871 г.: «В предусмотрительной деятельности, направленной на удовлетворение потребностей, …люди стремятся…: 1. Сделать выбор между наиболее важными потребностями, подлежащими удовлетворению доступными их распоряжению количествами …благ, и теми потребностями, которые они решили оставить неудовлетворенными. 2. Достичь путем целесообразного употребления каждой частью количества благ… возможно большего результата и определенного результата возможно меньшим количеством благ, или, иными словами, применить наиболее целесообразным образом к удовлетворению своих потребностей как количества предметов потребления, так и количества средств для производства, доступные их распоряжению»25. В обоих случаях экономическая целесообразность поведения людей включает их сознательное отношение не только к внешним благам, но и к собственной жизни. В ней различаются собственно поддержание жизни (ее продолжение) и повышение благосостояния. У Менгера, насколько можно судить по приведенному тексту, повышение благосостояния включает увеличение числа удовлетворяемых потребностей. Если вдуматься, цели поддержания жизни (то есть ее продолжения «потом») и повышения благосостояния («сейчас») отчасти конфликтуют. Это понимают все реальные хозяйствующие субъекты, на этом основана идея индивидуальных пенсионных накоплений. Можно сказать иначе: количество жизни и ее качество, если рассматривать их в качестве относительно автономных «благ», отчасти дополняют друг друга, отчасти замещают. Но как раз жизнь как таковая – и людей, и общества – отсутствует в рассматриваемом варианте шаблона экономической теории. По крайней мере, отсутствует как печка, от которой надо танцевать26. Со здравым смыслом, прежде всего здравым смыслом самих обучающихся, на который необходимо опираться хотя бы на первых страницах вводного учебника, это, на мой взгляд, «не вяжется». Едва ли не каждому из них придется или уже приходится зарабатывать на жизнь, то есть часть жизни использовать как средство для обеспечения жизни в целом, а экономико-математическая модель этой ситуации, худо-бедно описывающая некоторые ее стороны, появляется только в главе о рынке труда. Самое интересное в ней – «обратный загиб» (backward slope) кривой индивидуального предложения труда. В модели это выглядит почти как курьез – возможность сокращения предложения труда при повышении ставки заработной платы. Но «по жизни» именно сокращение доли труда в бюджете времени человека (и общества) является устойчивой тенденцией, наблюдаемой в течение нескольких последних веков в индустриально развитых странах. Тот же здравый смысл подсказывает, что экономическая эффективность может или даже должна быть так или иначе связана с этой стороной жизни. В конце концов, поддержание жизни и/или повышение благосостояния было бы «по жизни» логично рассматривать как конечный результат первичных затрат – части самой жизни, – нацеленных именно на него. В этом случае, как и для уже рассмотренного примера с урожаем хлеба (зерна), единицы измерения затрат и результата в принципе совпадают ( |
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 | Самостоятельная работа студентов Цель курса – сформировать представление студентов о предмете экономической теории, рассмотрение этапов формирования экономической... |  | Темы рефератов по истории и философии экономической науки. Философские... Сравнение философско-правовых идей И. Канта, Г. Гегеля, Л. Фейербаха, К. Маркса |
| Философия экономической науки Курс знакомит с основными этапами истории экономической науки, особенностями теоретизации экономического знания, содержит характеристику... | | Философия экономической науки Курс знакомит с основными этапами истории экономической науки, особенностями теоретизации экономического знания, содержит характеристику... |
| Методическое пособие для студентов магистратуры, изучающих дисциплину м б. 01 «Микроэкономика» Экономика и структура экономической науки. Предмет экономической теории. Методы экономической теории | | Пояснительная записка Цели дисциплины: «Актуальные проблемы экономической науки» «Актуальные проблемы экономической науки» является является специальной дисциплиной отрасли науки и научной специальности при подготовке... |
| Учебно-тематическое планирование курса «Микроэкономика 1 уровень»... Экономическая наука. Предмет экономической науки, её основные функции: познавательная, методологическая, практическая. Экономический... | | Реферат по предмету: «Основы экономической теории» на тему: «Этапы развития экономической науки» Особенное внимание я посчитал нужным уделить описанию взглядов тех мыслителей, которые положили начало экономической науке и которым... |
| Государственный академический университет гуманитарных наук ... | | Примерные вопросы по направлению подготовки 080500 «Менеджмент»: 62 Бакалавр менеджмента Предмет экономической теории. Задачи и методы экономической науки. Механизм общественной координации |
| Основы экономической теории Дать студентам общее представление о направлениях экономической науки, освоить терминологию и методологию экономики и подготовить... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Цель изучения: определить предмет экономической теории и ее принципы, показать историю возникновения и становления экономической... |
| Николай Николаевич Баранский вошел в историю науки как основоположник... Баранский разрабатывал основополагающие методологические проблемы учета природной среды в экономической географии и географического... | | Программа дисциплины история экономической науки для направления 080100. 68 «Экономика» Апологетика в XIX-XX вв. (Эпоха великих германских философов и больших достижений науки) |
| Спецкурс «Нобелевские лауреаты. Экономика. Избранное» эмш 2002-2003 учебный год Цель курса: познакомить школьников с многообразием направлений экономической науки (от экономической истории до эконометрики), используя... | | Л. И. Звавич Среди школьных предметов математика занимает совершенно... Впрочем, любой учитель утверждает то же самое о преподаваемом им предмете. И это совершенно справедливо. Но в настоящей части сборника... |
