41. Сциентизм и антисциентизм в современной научной рефлексии
Скачать 0.84 Mb.
|
| 41. Сциентизм и антисциентизм в современной научной рефлексии. На этапе постнеклассической науки началась переоценка ценности и роли науки в современном мире, возникли сомнения в том, что наукоцентризм есть единственно возможный мировоззренческий фундамент цивилизации. А так как современная наука – это не только продукт европейской цивилизации, но и ее источник, движущая сила, то вопрос о судьбе науки является одновременно вопросом о судьбе этой культуры. Оценка объективной роли науки в современном и будущем обществе весьма неоднозначна: она колеблется между сциентизмом (от лат. scientia – наука, знание) и антисциентизмом. Сциентизм – это позиция придания науке большей, по сравнению с религией, искусством и другими формами общественного сознания, роли в культуре и обществе в целом. Наиболее полно эта позиция выражена в философии позитивизма и неопозитивизма, рассматривающих науку как высшее благо и высшую ценность, как средство достижения общественно значимых целей (экономического благоденствия, военной безопасности, создания новых средств коммуникации и т.д.). В настоящее время сциентизм смыкается с технократическим (власть техники) взглядом на развитие общества. Признавая эталоном всякого знания естественнонаучное знание, сциентизм негативно оценивает все иные способы познания. Сциентистский оптимизм порождает веру, что на основе научных выводов можно построить «правильное» общество, дарующее человеку благополучие и счастье. О.Конт, основатель позитивизма (а следовательно, и сциентизма), провозгласил науку новой формой религии, в которой вера в Бога заменялась безоговорочной верой в научное познание. Эту веру К.Ясперс называл «научным суеверием», которое состоит в «высокомерной уверенности» человека в том, что он «в качестве господина мира может по своей воле сделать его устройство поистине наилучшим». Однако в XX веке обнаружились негативные последствия естественной и социально-гуманитарной наук, а также технического прогресса: (а) возник глобальный экологический кризис; (б) не удался социальный эксперимент внедрения научной теории социализма; (в) стала ясна неспособность науки разрешить сложные проблемы социально-экономической, политической, духовно-нравственной жизнедеятельности людей. Осознание того факта, что посредством науки нельзя «внести порядок в мир в целом», что она не может сформулировать целей жизни, что ее притязания на постижение истины природного и общественного бытия являются сильно преувеличенными, что наука слишком упрощает и схематизирует изучаемые природные и общественные явления, породило антисциентизм. Антисциентистские аргументы против науки: она не способствует и более того препятствует достижению таких значимых для человека и общества целей, как экологическая безопасность, суверенность личности и т.д.; наука не сумела избавить человечество от оболванивания массового сознания, увлечения мистицизмом, несправедливости общественных отношений, корыстного произвола экономических стратегий и дурной субъективности политических решений; наука не создала единого и верного способа освобождения людей от голода, моральной и материальной нищеты. Антисциентизм считает, что все неудачи науки обусловлены тем, что она оторвана от жизненных интересов человека. П.Флоренский писал, что «научное мировоззрение и качественно и количественно утратило тот основной масштаб, которым определяются все наши масштабы: самого человека». Но парадокс заключается в том, что, с одной стороны, «человек не может быть счастлив наукой», а с другой, «теперь он еще менее может быть счастлив без нее» (А.Пуанкаре). Поэтому проблема является ли наука абсолютной ценностью или антиценностью стала одной из актуальных в наше время. Антисциентизм претерпел эволюционные изменения. Так, критический анализ философских и методологических оснований сциентизма, проведенный К.Поппером, С.Тулмином, И. Лакатосом, П. Фейерабендом, способствовал его эволюции от позитивизма к нео- и постпозитивизму. Эта эволюция сопровождалась осознанием того факта, что главное заблуждение, присущее сциентистскому оптимизму, связано с приписыванием науке неограниченных познавательных возможностей. Поскольку от нее ждут решения фундаментальных проблем человеческого бытия и поскольку она не в состоянии эти проблемы решить, то это всегда оборачивается разочарованием в науке, в результате чего люди начинают предпочитать науке паранауку (от греч. рага — возле, около), т.е. всякого рода оккультно-магические и иные иррациональные знания. Необходимо четко осознать границы возможности научного познания, ибо только тогда можно будет избежать «двойного заблуждения — как суеверного преклонения перед наукой, так и ненависти к ней» (К. Ясперс). Наука не может спасти человечество от морально-нравственной деградации, считал итальянский философ Н.Аббаньяно (1901 — 1990), «не только потому, что от нее берет начало техника с ее «необузданным неистовством», но и потому, что она заменяет дух, ставящий себе решающие вопросы о бытии и о судьбе человека, разумом, являющимся простым инструментом для достижения определенных целей, таких, как производство материальных средств или логическая систематизация того, что дано.и познано». «Во всем этом Хайдеггер, – пишет Аббаньяно, – обнаруживает «дьявольское» наваждение». Вера в науку без адекватного осознания ее познавательных возможностей и границ приводит к тому, что беды цивилизации начинают связывать с наукой. Антисциентизм многолик. Рассмотрим один из его вариантов, представленный постпозитивистом П. Фейерабендом в статье с характерным названием «Как защитить общество от науки». Статья, написанная в духе резкой критики науки, не вполне отвечает взглядам самого философа, который преследовал цель: эпатажностью тона статьи и часто даже оскорбительными выпадами против науки вынудить ученых «защищаться», т.е. аргументировать в защиту науки. Его друг И. Лакатос, который по их совместной задумке должен был оппонировать взглядам Фейерабенда, умер, а широкого отклика ученых на эту статью практически не последовало. Уже по самому названию статьи видно, что наука, с точки зрения Фейерабенда, приносит вред обществу. В пользу этой главной мысли он приводит ряд аргументов. Рассмотрим некоторые из них. Наука – это та же религия, та же идеология. В науку верили все: анархист Кропоткин жаждал ниспровержения всех традиционных социальных институтов, кроме науки, а Маркс и Энгельс были убеждены, что наука поможет людям труда в их стремлении к интеллектуальной и социальной свободе. Заблуждались ли эти люди? И да и нет, считает Фейерабенд. «Нет», потому что любая идеология, разрывающая прежние оковы сознания способствует освобождению человека, содействует просвещению. Наука XVII–XVIII веков, свергнув господство средневекового религиозного мировоззрения, была орудием освобождения и просвещения. Но отсюда не следует, что она остается таким орудием до сих пор. Идеология может выродиться и превратиться в бездумную веру, что и произошло, как считает философ, с современной наукой. Современная наука преподносит открытые ею факты и закономерности как религиозные догмы, а суждения ученого воспринимаются широкой публикой с таким же благоговением, как и суждения церковных деятелей в средние века. Наука априори рассматривает иные формы познания (религиозное, интуитивное и т.д.) как заблуждение. «Сегодня наука столь же деспотична, как и религия. ...И хотя за научное инакомыслие не сжигают на кострах, но наука имеет свои суровые карательные санкции в отношении «еретиков» от науки». Наука, считает Фейерабенд, подавляет свободу мысли. Это суждение широко распространено среди критиков учения Канта о «законодательном разуме», ставшим, по их мнению, своеобразным «полицейским» в мире мышления и познания. Рассматривая аргументы сциентизма против антисциентизма, Фейерабенд выделяет два из них: 1) наука открыла единственно верный метод получения истинных результатов; 2) имеется множество фактов, доказывающих совершенство научного метода. Оба эти аргумента он опровергает. Первый неверен, считает он, потому что критерии оценки истинности полученных наукой результатов не абсолютны, и ученые выбирают критерии, наиболее соответствующие историческим обстоятельствам, в которых происходит выбор. Критически проанализировав попытки Поппера, Лакатоса, Куна и других философов найти критерии оценки истинности научных теорий, Фейерабенд заявляет: «Самая передовая методология, существующая на сегодняшний день, обнаруживает отсутствие метода». Второй аргумент в пользу исключительного положения науки имел бы силу, считает Фейерабенд, если бы удалось доказать, что ни одна из соперничавших с наукой областей знания никогда не добивалась результатов. Наука априори отрицает все ненаучные сферы знания. Но сегодня становится ясно, что результативны и ненаучные способы постижения мира. В качестве примера Фейерабенд ссылается на радикально отличные от западной медицины методы нетрадиционной (восточной) медицинской диагностики и лечения, феномены телепатии и телекинеза, отвергнутые научным подходом, успехи религии и церкви в спасении душ, чего не может делать наука, и т.д. Против признания исключительности научной результативности говорит, утверждает Фейерабенд, и тот факт, что многие свои результаты наука получила, используя ненаучные знания. Так, Коперник заимствовал идеи у безумного пифагорейца Филолая, который обнародовал скрываемую пифагорейцами тайну своих астрономических знаний о том, что Земля движется и вокруг себя и вокруг Солнца. Коперник отстаивал эти идеи наперекор всем принципам тогдашнего научного метода. Механика и оптика, как считает Фейерабенд, многим обязаны простым ремесленникам, а медицина – повивальным бабкам и знахарям. Эти и другие идеи относительно науки позволили Фейерабенду сформулировать следующие выводы: (а) наука должна быть формально отделена от государства, так же как отделена церковь; (б) мнения ученых по общественно важным проектам должны быть не окончательными, а проходить экспертизу общественных деятелей; (в) влияние ученых необходимо уравновешивать магами, священниками, астрологами и т.д., что вынуждало бы ученых отстаивать свою позицию, хотя, по мнению Фейерабенда, сделать это будет не всегда просто; (г) следует существенно изменить образование. Так как в современной науке практически безраздельно господствуют некие всеобъемлющие рациональные теории, претендующие на статус научных мифов, то надо развивать в молодых людях способность не принимать бездумно на веру эти теории, а выдвигать контраргументы, формировать в студентах способность разрабатывать самостоятельную позицию. Конечно, принять полностью взгляды Фейерабенда на науку нельзя, тем более что, как отмечено выше, сам он вызывал шок у читателя с определенной целью: пригласить его к диалогу, к возражению. «А если нет возражений, – писал он, – то я продолжу свою критику науки». Но по многим пунктам критики науки философ был прав. Так, нельзя не признать правоту его критики доминирующей в нашей культуре априорной позиции неприкосновенности науки, ее абсолютной власти в общественном сознании. Требование Фейерабенда обосновать эту априорную позицию трудно оспорить с точки зрения самой же науки. Имеет смысл и его метод альтернативных гипотез: развивая идею Поп-пера о том, что ученый должен не догматизировать свою гипотезу, а стремиться к нахождению опровергающих ее аргументов, Фейерабенд предлагал ученым объяснять то или иное явление одновременно в нескольких вариантах, желательно — на альтернативной основе. Как, известно метод альтернативных гипотез давно используется, особенно там, где коллектив ученых занят изучением одного и того же загадочного явления. Требуют также осмысления поставленные П. Фейерабендом вопросы существования науки за счет налогоплательщиков, т.е. вопросы государственной поддержки науки. Решение этих вопросов актуально, если учесть, что современная наука «забыла» свои истоки и назначение, развивается по своим собственным законам, и часто ее делом становится удовлетворение исследовательской страсти ученого, не интересующегося тем, к каким последствиям приведет его исследование и как оно отразится на существовании человечества. Характер научной деятельности часто требует именно таких людей, не догадывающихся посмотреть на добытые ими знания в контексте не только пользы, но и опасности для человечества. Широко известно, например, что Сцилард, хорошо осведомленный о последствиях ядерного взрыва, убедил Эйнштейна подписать письмо президенту Америки Рузвельту с обоснованием необходимости производить атомное оружие, а Ферми, присутствуя в качестве эксперта при опытном взрыве атомной бомбы, спокойно измерял скорость взрывной волны. И только Н.Бор обратился сначала к политическим деятелям, а затем непосредственно к ученым с предупреждением о нравственной ответственности за судьбы человечества. «Если мы не хотим погибнуть», то необходимо снять запреты на информацию о знании, где бы оно ни было получено. Люди имеют право знать, чем грозят им те или иные научные открытия. Но современные политические и геополитические интересы не позволяют реализовать идею Бора о снятия запрета на информацию о знании. Обсуждал трудности безоговорочного признания сциентизма и К.Ясперс. Он считал парадоксальным тот факт, что, с одной стороны, наука сегодня считается общепризнанной ценностью, а с другой – истинная научная позиция встречается реже, чем в предыдущие столетия. Множество научных данных не обоснованы и просто принимаются на веру, а собственно научная установка занимает в «лабиринте искажений» лишь «узкую полоску». Более взвешенную позицию по отношению к науке занимает К.Ясперс. Анализируя главные претензии антисциентизма по поводу науки, Ясперс считает, что они вызваны, в первую очередь, переоценкой познавательных возможностей науки, приписыванием ей того, чего она не в состоянии сделать. Вслед за Кантом он утверждает, что наука призвана познавать мир вещей, а не мир в целом. Когда же ей приписывают возможности познать мир в целом, то именно здесь наука оказывается бессильной: ее познавательные возможности ограничены. Заблуждение о всесильности науки всячески поддерживала рационалистическая философия начиная с Декарта. Именно это заблуждение породило сциентистский оптимизм, согласно которому на научных выводах можно построить «земной рай». Когда оказалось, что наука не может дать формулы человеческого «счастья», в ней разочаровались, и даже более того, возникло «реакционное» отношение к науке. Осознание границ познавательных возможностей науки не может и не должно, по Ясперсу, сопровождаться отрицанием величайшей ценности науки, тем более, если учесть, что человек «постоянно наталкивается на свои границы», главной из которых является невозможность «излечить все болезни», «предотвратить смерть». И все же надо отметить: антисциентизм, полезный в своей критике сциентизма и техницизма, не выдвигает реальной позитивной программы сохранения и дальнейшего развития цивилизации, а его антиинтеллектуализм и иррационализм вряд ли смогут указать пути преодоления двух главных опасностей современного общества – уничтожение среды обитания человека и разрушение его личности. Критический анализ науки, ее роли, смысла и назначения должен служить не уничтожению рациональности как важнейшей составляющей европейской цивилизации, а критическому переосмыслению ее главных принципов и оснований, включению в них этических и гуманистических компонентов. Наука, родившись в новоевропейской истории, является одним из главных ее духовно-мировоззренческих идеалов, а потому отказ от нее обернется для европейской культуры тотальной духовной катастрофой. «Как бы ни ругали науку, она является альфой и омегой нашей цивилизации», – писал Гадамер. 42. Наука и паранаука в современной культуре. Отмеченные выше черты постнеклассической науки: а) проникновение стандартов научной рациональности во все области жизни общества; б) поливариантный подход в науке как в смысле методов, так и в смысле идей; в) динамизм науки; г) мощное культурологическое влияние на науку; д) тесная взаимосвязь когнитивного (знаниевого) и ценностного в науке; е) возрастание личностного начала в научной деятельности; ж) констатация и принятие тезиса о большой роли интуиции в науке и др., говорят о том, что наука является сложным, неоднозначным феноменом. Кроме того, имеются факты существования многих научно не объясненных и загадочных явлений в силу несформированности средств и методов их познания (а, следовательно, и невключенности их в сферу научного познания в качестве полноценных объектов), с одной стороны. В то же время потребность быстрого, немедленного объяснения этих загадочных явлений, подпитываемая, как правило, обыденным сознанием, с другой стороны, породили к концу XX в. изменение представлений о природе и функциях науки. Появляются тенденции нивелировки специфики рационалистического отношения к миру, попытки неоправданно сблизить и даже слить науку с мифом, религией, обыденным сознанием, что повлекло за собой всплеск иррационалистических течений в познании. Данные тенденции проявляются во многих чертах общественной жизни: астрологические прогнозы не только появляются в СМИ невысокого уровня, но и публикуются в весьма солидных газетах и журналах, «колдун и предсказатель на телеэкране – неотъемлемый атрибут популярной программы», «создаются ассоциации астрологов, уфологов, колдунов, издается специализированная периодика». При этом сами представители многих околонаучных знаний представляют себя учеными-исследователями новой волны, новой нетрадиционной науки, выходящей за рамки классической учености. Это не может не настораживать здравые силы общества, и в первую очередь научную общественность: 186 видных западных ученых выступили с заявлением, осуждающим и предостораживающим общественность в опасности подобных тенденций. Имеет место попытка противопоставить околонаучным суждениям научную позицию по тем или иным вопросам. Однако не все так просто в этом вопросе: дело в том, что в мире действительно существуют сложные, непонятные, окутанные тайной важные стороны жизни. Они еще не разгаданы наукой и порождают разного рода попытки «скорого» их объяснения: биологические и психические возможности человека (энергетика человека, интеллектуальные, эмоциональные, интуитивные возможности, ментальные особенности психики и др.), физические и оптические явления в атмосфере, загадки растительного и животного мира и многое другое. Нерешение наукой данных вопросов делает ученых в каком-то смысле ответственными за существование околонаучных объяснений данных непонятных явлений. Но наука не может немедленно и окончательно решить все эти вопросы, она «не волшебный ключик, которым в одно мгновение можно открыть все тайны и загадки природы». В то же время «наука обязана сделать все, что в ее силах, для проверки и рациональной интерпретации паранормальных (в широком смысле непонятных) явлений и таким образом внести свой вклад в образованность и информированность широких кругов общественности». Для характеристики ненаучных знаний, исследующих непонятные, тайные явления, применяется разная терминология. Так существует термин «изотерические знания», существует понятие «квазинаучное знание» (от латинского quasi – нечто, как бы) – как бы научное знание, наконец существует категория «паранаука», «паранаучное знание» (от греческого para – возле, мимо, вне) – околонаучное знание. Сегодня эксперты выделяют следующие виды квазинаучного творчества: первый тип связан с отказом от важнейших требований и принципов науки: нерасходимостью с существующими фундаментальными законами (в частности, с законом сохранения и превращения энергии), требованием эмпирической проверяемости гипотез и выводов и др. В результате не прекращаются поиски в направлении создания вечного двигателя, обосновывается возможность сверхсветовых перемещений, возвращение назад во времени, появляются очередные «опровержения» специальной теории относительности, заявляется существование снежного человека, лохнесского чудовища и др. Второй тип квазинаучного творчества связан с допущением естественного существования потусторонних, мистических сил (мирового космического разума, таинственного воздействия разного вида энергий и др.). В связи с этим высказываются утверждения о существовании взаимодействия нашей человеческой цивилизации с внеземными цивилизациями, таинственных явлений психики и т.д. Религиозному сознанию, в частном случае, как представителю этих сил, приписываются такие продуктивные в научном смысле идеи, как возможность космических превращений веществ, идеи о строении мира, акте творения мира и т.д. «То есть наука фактически связывается в религиозную онтологию и вновь становится служанкой богословия»: возникают идеи о какой-то особой «исламской науке» и др. Наконец, существует мнение относить к паранаучным знаниям все, что касается непонятных, но реально существующих природных и социальных феноменов. В связи с этим ярким представителем паранауки является астрология. Она построена на существовании вполне реального и доказанного наукой факта влияния небесных светил на. происходящие на Земле события. Однако астрология деформирует данную идею в направлении обоснования не физического, а какого-то другого воздействия космоса на судьбы людей (есть якобы какая-то «всемирная симпатия». В рамках этой разновидности паранауки разрабатываются всевозможные объяснительные схемы, связывающие местоположение небесных светил и поведения людей по принципу «звезды не лгут». Другой разновидностью паранауки является уфология. Здесь имеют место попытки объяснения природных, атмосферных аномалий (появления движущихся объектов разной формы и конфигурации, ведущих себя вопреки известным физическим законам) вариантами возможных встреч земной цивилизации с другими, внеземными проявлениями жизни и разума. «По мнению уфологов, процент природных явлений, не поддающихся естественной интерпретации, составляет около 25%, а по мнению ученых, всего 2-3 %». Эмпирической основой построения таких сценариев встреч, как правило, являются результаты случайных наблюдений при отсутствии специальных приборов и оборудования (есть случаи фиксации таких неопознанных летающих объектов радарами). Поэтому «отчеты о них, даже сопровождаемые фото- и видеоматериалами, требуют специальной интерпретации специалистов». Подобная несистематика, невозможность перепроверки полученных данных порождают гипотезы очень высокой степени невероятности, т.е. фактически научную фантастику, что делает невозможным создание теорий любого класса. По существу, уфологические гипотезы остаются не подтвержденными, ни опровергнутыми. Аномальные атмосферные, природные явления, являющиеся поставщиком информации для уфологии, были и есть основой для такой науки, как физика атмосферы. Но здесь, в отличие от уфологии, имеет место попытка объяснить их с точки зрения объективных, физических законов, имеющих место в природе: гипотезы, касающиеся природы шаровых молний, оптических процессов в атмосфере и др. Само по себе существование околонаучного знания, нетрадиционных подходов, методов, познавательных ориентации на первый взгляд вроде бы не вызывает тревоги, поскольку это тоже попытка познания мира. Однако претензии на исключительность, навязчивость (создают свою периодику, лоббируют интересы в средствах массовой информации и др.), системность, активная негативная позиция по отношению к истинно научному знанию и в то же время тяга к научной терминологии, распространенность (сегодня эксперты насчитывают около 30 видов оккультных наук) делает это движение человеческой мысли опасным, вызывающим тревогу. «Стало повальным увлечение поисками НЛО и страстное ожидание пришельцев из внеземных цивилизаций, из иных миров. Это увлечение приобретает подчас черты массового психоза - чуть ли не ежемесячно в средствах массовой информации появляются сообщения о проявивших себя инопланетянах и умыкании ими землян прямо в центрах многомиллионных городов». Запретить околонаучное знание невозможно (да и не нужно), но его принципам и результатам можно и нужно везде противопоставлять истинно научную рациональность. Существует также необходимость серьезного, обстоятельного изучения существующих форм квази- и паранаучного знания и результатов их поисков с целью недопущения главенствующего положения иррационального в культуре. Особенно сильна тенденция порождения околонаучного знания в том, что касается судеб и перспектив развития человеческой цивилизации. Какие варианты решения этой проблемы существуют в лоне научной рациональности? Здесь, по мнению исследователей, надвигается процесс интеллектуального передела – «четвертого великого передела»: первый –передел территорий (Первая мировая война), второй – передел капитала (Вторая мировая война), третий – передел технологий (процесс, происходящий сегодня, включающий информационную, психологическую революции, существование ракетно-ядерного,, биологического, химического и других видов оружия). «Страны, одержавшие верх в интеллектуальном переделе, получат огромные экономические и политические преимущества, смогут беспрепятственно навязывать свою волю другим государствам». Еще одним примером результатов научной прогностики является концепция акад. Н. Н. Моисеева о необходимости третьего поворота в истории человечества – «необходимости отыскания новой, более емкой экологической ниши..., перестройки самого процесса антропогенеза... взаимоотношения с природой и людей между собой». Первый поворот в истории, по мнению Моисеева, – это введение системы табу, в палеолите, которая ограничила действие биосоциальных законов и переключила развитие человека с канала биологической эволюции на канал общественного развития. Второй поворот – расширение экологической ниши в неолите, когда человек перешел к производящему хозяйству. |
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... При этом, как уже отмечалось, важно, что в процесс рефлексии вовлечены и учащиеся, и учитель. Как показывает опыт, в случае неучастия... | | Пояснительная записка Цели и задачи дисциплины Изучение фундаментальных... Формирование навыков проведения научных исследований, ознакомление с современной научной аппаратурой. Ознакомление с историей физики... |
 | 1. цель и задачи дисциплины Особое внимание уделяется проблемам кризиса современной техногенной цивилизации и глобальным тенденциям смены научной картины мира,... | | Научной рефлексии Соглашение вступило в силу 30 января 1945 г для Нидерландов и Норвегии, а затем к нему присоединились еще 39 государств. Обычно известно... |
| Пояснительная записка курс астрономии призван способствовать формированию... Курс астрономии призван способствовать формированию современной научной картины мира, раскрывая развитие представлений о строении... | | Урока: урок рефлексии. Лингвистические цели урока (для учащихся) Деятельностная цель урока: формирование у учащихся способностей к рефлексии (фиксирование собственных затруднений в деятельности,... |
| Абочая учебная программа дисциплины Организационно методический раздел... Формирование навыков проведения научных исследований, ознакомление с современной научной аппаратурой. Ознакомление с историей физики... | | Рабочая программа дисциплины «История экономических учений» Рекомендуется для специальности Учащиеся за время изучения дисциплины должны овладеть как теоретическими основами современной научной методологии системного мышления,... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Рефлексия процесс и результат осознания совокупности происходящих во время урока деятельностей. Предметом рефлексии может быть как... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... В статье рассмотрены особенности современной научной коммуникации, как традиционные, так и электронные |
| Программа конференции с элементами научной школы с пецкурс «духовные... Дальневосточные образовательные чтения, посвященные 700-летию со дня рождения преподобного сергия радонежского | | 2. Определить сферы исследования (сформулировать основные вопросы,... Способность видеть противоречия и ориентироваться в современной научной информации, устанавливать предмет и объект исследования |
| Рабочая программа дисциплины Целью изучения дисциплины является: изучение основных физических явлений и идей, овладение фундаментальными понятиями, законами и... | | 1. Происхождение и ранние формы искусства Имя и слово в мифологическом... Имя и слово в мифологическом сознании — два этапа, характеризующие процесс перехода от эмоциональной рефлексии к понятийной |
| Ой международной научной конференции «Формирование основных направлений... Официальная статистическая деятельность основывается на научно обоснованных методологических разработках и общепринятых международных... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Текущий указатель новых поступлений «Медицинская литература» издается Кемеровской областной научной медицинской библиотекой совместно... |
